Рональд

Дружественная дуэль и отражение в зеркале

Возвращение студентов с каникул было очень шумным. В один момент школа снова ожила. По коридорам бегали первокурсники и другие студенты. Ученики постарше здоровались со своими друзьями из других факультетов, которых они уже очень давно не видели. Несколько недель не видели, а казалось, что уже очень давно. Филч был очень злым, так как ученики наносили грязи и много чего другого. Дети мусорили и не особенно считались с тем, что кому-то это придется убирать. Да, большую часть работы, если не всю, делают домовики, но и Филч не остаётся без работы.

Три неизвестных подарка, которые я получил на Рождество, было очень интересными. Хотя даже не так… Только один был подарком, который я никак не ожидал увидеть. И то, что он оказался у меня, заставило в первые дни очень сильно попотеть в ожидании, что ко мне подойдут и что-то будут предъявлять.

Подарок, который был в том пакете, в книгах и фильмах получил совершенно не я. Это была Мантия-Невидимка. Именно та Мантия-Невидимка, которая принадлежала отцу Гарри Поттера и была забрана Дамблдором. То, что этот артефакт древности появился у меня, уже заставлял сильно напрячься и думать, как мне придется в будущем платить за него. А мне придется, в этом я уверен. Сначала мне даже захотелось избавиться от мантии, но проблема в том, что, как только я ее взял в руки, я взял на себя же и цену за нее. Да, эту цену пока не назвали, но она точно будет немалой.

Вторые два подарка были не такими волнующими, только несколько неприятными. Одна коробка имела небольшую выемку с иголкой, а также печенье внутри. Обследовав эту иголку в Выручай-Комнате, я обнаружил довольно опасный яд. Сварить его первокурсник бы не сумел, так как рецепт был очень сложен. Если бы я не был настолько параноидально изучал эти подарки, то уже давно бы двинул коней.

Яд, который я обнаружил, обладал длительным процессом убиения. Он понемногу растворяет человеческое тело, раскладывая его на небольшие черные комки. Об этом говорилось в книге, которую я нашел в Выручай-Комнате. Противоядия против него существовали, но были очень дороги. Безоаровый камень против данной отравы не сработал бы, так как не обладает достаточной мощностью.

Вторая коробка была менее опасной, и обладала неприятными эффектами. В самом подарке была чистая футболка. Не отходя от кассы, я обследовал и этот подарок, сумев обнаружить несколько интересных ингредиентов, которые использовались в изготовлении этой футболки. Там была кожа Бермудского Кабанчика, которая обладает очень сильными прикрепляющими свойствами. Чтобы снять эту кожу, которая с радостью приклеивается к другой коже, мне бы пришлось пройти несколько очень неприятных и болезненных процедур по сдиранию этой кожи. В общем, подарочная футболка просто бы приклеилась к моему торсу, и снять ее можно было бы только вместе со шкуркой. Моей шкуркой.

Приписок, кто отправил данный подарок, не было, но я мог догадываться, что отправителями были мои недоброжелатели. Гарри Поттер и Драко Малфой решили играть по-крупному. Из-за меня их факультет потерял очень много очков. Это из-за меня Поттера недолюбливает больше половины Хогвартса. А также из-за меня его отношения с Макгонагалл и Флитвиком сильно подпортились. Возможно, я и ошибаюсь… Но моя интуиция подсказывает, что это не так.

Вместе с ними в этом небольшом убийстве должны быть замешаны старшие Малфои. Все ингредиенты, которые использовались для создания этих опасных подарков, простому школьнику не купить. Для этого нужно иметь некоторые связи, так как цена на них просто зашкаливает. А цена высокая из-за опасности по получению этих ингредиентов. Так что Люциус Малфой тоже должен быть в списке тех людей, которые мне особо мешают. Не хотелось, чтобы тот взял в свои холеные ручки мое устранение.

Единственное, что полностью перекрывает все эти неурядицы, является Мантия Невидимка. Этот артефакт очень могущественный, и я точно буду ее хранить, как зеницу ока. Не хватало еще, чтобы она попала в руки Поттеру или Малфою. Этого точно мне не нужно.

Мои амулеты нашли своих целей. Когда Гермиона и другие, которым я отправлял свои изделия, вернулись в школу, они первым делом показали, что носят их. Даже родители отправили мне благодарность, так как он сохраняет тепло вокруг тела. Я с радостью принимал их благодарности за такой полезный артефакт и при этом медленно расслаблялся. Меня действительно сильно волновало то, что они могут выкинуть мои амулеты куда-то на свалку. Это было бы довольно плохим поворотом судьбы. Чем дольше они будут носить его, тем лучше.

Да… Судьба очень интересная штука. Мне иногда кажется, что в некоторые моменты эта дама очень позитивно настроена в мою сторону. И, кстати, не только Судьба, но и Удача. Без наличия такого, я бы точно не сумел достичь стольких целей, а решения могли и не провести к таким интересным поворотам событий. Конечно, если бы я обладал триллионами галлеонов на банковском счету, громадным замком где-то во Франции и каждая девушка в меня бы сразу влюблялась, то я бы назвал себя Помазанником Удачи. А так, для достижения определенных целей, мне приходиться трудиться, как и всем людям.

— Рон, — обратилась ко мне Гермиона, когда мы опустились в Большой Зал на ужин. Все это происходило после того, как они прибыли на поезде. — Как ты провел эти зимние каникулы?

— Учился, и тренировался, — ответил я, вспоминая, что я действительно тренировался в Выручай Комнате. Я решил научиться создавать Патронус. Пока еще большого прогресса в этом заклинании у меня нет, но вызвать дымку получается. Дымка это не Телесный Патронус, но и так тоже неплохо.

— И тебе еще не надоело тратить свое время на это время каникул? — спросил Невилл.

— А чем мне еще было заняться? — ответил я, пожав плечами. — Никаких интересных занятий у меня не было. Так что приходилось тренироваться.

— Хорошо, — кивнула Гермиона, а потом добавила. — На Пасху я останусь в Хогвартсе. Будем учиться вместе. А что ты скажешь, Невилл?

— Я не смогу остаться на те несколько дней здесь. — отрицательно покивал головой Невилл. — Моя бабушка планирует поехать куда-то в Европу к своей подружке, и я должен быть с ней.

— Понятно, — кивнул я. Ну что же, если Невилл не сможет с нами остаться, то это не является большой проблемой. Мой амулет уже у него на шее, и теперь я могу точно быть уверенным, что некоторую прибыль с него я получу. Но, что-то мне подсказывает, что Невилл не такой человек, который так просто выбросит подарок своего друга. Потом уговорить носить его станет намного легче, так как эффект артефакта уже начинает проявляться. Большие результаты будут заметны еще очень нескоро, но они будут. — Ну что же, тогда мы с Гермионой будем учиться.

Урок, на который мы шли, был первым в этом семестре. Это была пара по Защите От Темных Искусств, которые преподавал бывший аврор. То, что он был хорошо знаком с темными искусствами, мне было хорошо известно. Он пережил Первую Магическую войну в Англии. Довольно пафосное название для гражданской войны, но да ладно. Кроме этого Шеклболт работал аврором в поле и видел различные вещи, что могут творить волшебники. Работа аврора состоит не только в том, чтобы ловить черных колдунов и перехватывать контрабанду. О нет, она намного шире и включает в себя еще охоту и уничтожение темных существ, казнь различных существ нейтрального направления, а также контроль за магическими разработками.

Когда мы подошли к кабинету, то увидели Слизеринцев. Они пришли несколько раньше нас и ухмылялись. А все из-за того, что тем, кто опоздал, приходилось стоять в коридоре, в котором несколько дул ветер. Не то чтобы он был очень холодным, но под ним стоять было несколько неприятно. И все было бы неплохо, даже если бы я не знал нужного заклинания, которое должно защитить нас от такого холодного ветра. Я изучил его в книге по чарам для домохозяек. Его используют, когда что-то нужно вытянуть руками из горячей печи. Кроме этого, данное заклинание можно использовать и для защиты от холода, только если приложить к нему немного воображения. Я мог представить себе такое. Для того, чтобы скрыть от других мои навыки, пришлось использовать набор звуков и пробубнить их, когда я создавал заклинание.

— Колдус Стопус, — примерно такое я пробормотал себе и обвел волшебной палочкой вокруг Гриффиндорцев, которые столпились за моей спиной. Спустя несколько секунд я почувствовал, как по коже прошла легкая волна тепла. Холодный ветер больше не дул, и если присмотреться в пространство, то можно было заметить, как воздушные потоки разбиваются о купол, созданный мной, как они огибают нас, продолжают свой неспешный полёт.

— Что это было за заклинание? — тихо поинтересовалась у меня Гермиона. — Я не видела его в наших книгах.

— Я выучил его в одной из книг в библиотеке, — проговорил девушке, так же тихо. Краем глаза я заметил, что Поттер и Малфой смотрят на меня с тяжело скрываемой злостью, а также каким-то разочарованием. Кажется, я был прав, когда предположил, что это они отправили мне те коробки с интереснейшими вещичками…

— Научишь меня ему? — спросил она так же тихо.

— Возможно, — ответил ей, а потом добавил. — Я еще сам не полностью разобрался в том, как оно работает и на что способно. Так что извини.

Сейчас я несколько солгал. Мои слова были только наполовину неправдой. С заклинанием я разобрался, но вот с тем, на что оно способно, еще не очень хорошо. Есть у меня мысли, что при должном уровне обладания данными чарами я смогу останавливать даже огненный поток. Проверять это у меня пока что нет никакого желания, так как вероятность получить тяжелые ожоги очень большая.

— Спасибо, Рон, — проговорила Лаванда. — Так действительно стало лучше.

С Лавандой я тоже общался, но не настолько часто, как с Гермионой. Она была довольно интересной девушкой, при этом не очень сильно поглощена учебой. Вместе со своей подружкой по имени Парвати они любили довольно много сплетничать. Так как у Парвати была сестра на другом факультете, то собирать и распускать слухи было одно удовольствие. Именно через них мне удавалось создать небольшое давление на Поттера и Малфоя в первые месяцы учебы. Вообще, если так подумать, в выборе между множеством друзей и знакомых и выборе быть одиночкой нельзя и думать. Всегда нужно выбирать позицию — много друзей и знакомых. Это, понятное дело, накладывает некоторые обязанности по поддержанию отношений с этими людьми, но это даже на проблему не тянет. Общение с людьми не всегда должно строиться по выгоде. Нужно общаться со всеми, пытаться поддерживать хоть вид позитивного настроения. Да, с Поттером и Малфоем общение у меня не заладилось еще с самого начала, и исправить его не получится, так что придется терпеть их и дальше.

Вообще, мои категорические мысли по поводу этих двух людей, вероятней всего, были неправильными. Как сказал один довольно умный человек, воспитание и социум имеют большое влияние на становление личности. Так, Малфой родился в «аристократической» среде, его родители стали для него моделями в поведении. Друзья и другие взрослые, с которыми общаются Малфои тоже не очень сильно от них самих отличаются, и это закрепило в Драко то, что они являются самыми лучшими и тому подобное. По поводу Гарри Поттера у меня не очень много мыслей, так как понять его намного сложней. Мальчик-Который-Выжил, герой Магической Британии, Победитель Темного Лорда, а также носитель крестража того же Темного Лорда... Довольно много званий и титулов. Альбус Дамблдор отправил данного юношу в простую обычную семью, где он хотел, чтобы тот не вырос разбалованным ребенком. Но все получилось наоборот.

Мне кажется, что крестраж имел очень большое влияние на развитие личности Гарри Поттера. Хагрид, которого, наверняка, отправили за ним, не сумел рассмотреть в нем того ребенка, каким он был, подменяя увиденное на воображаемое. Так же я могу предположить, что Поттер мог обмануть доверчивого лесничего, заставив своих родственников вести себя так, как они и должны вести. Это был театр для одного зрителя, для Хагрида. Все это время, крестраж Темного Лорда взращивал своего последователя, подкидывая своими гнилыми устами ложь или видоизмененную правду. Даже если это так, и Темный Лорд действительно возродился в Поттере, то почему тот действует так глупо? Зачем ему было нарываться на конфликт в самом начале года, а потом пытаться его раздувать на пару вместе с Малфоем. Темный Лорд не был глупым человеком, ведь он сумел сколотить довольно большую банду из не самых глупых людей. Или же крестраж попался с настолько урезанным функционалом, что он только и может исходить злобой в сторону всех и каждого, при этом не обладая нужными знаниями?

Выдохнув, я прекратил об этом размышлять. Все мои предположения строятся на доводах, на которых повлияли прочитанные книги и другие фанатские произведения в еще первой жизни. Чтобы понять Гарри Поттера и что им движет, нужно получить доступ к его мыслям и мозгам. Но вообще, своими поступками Мальчик-Который-Выжил заставил Дамблдора отстраниться от него и строить уже другие планы. У меня складывается впечатление, что очень скоро в игру должен вступить Невилл. Пусть его акт еще не начался, но это ненадолго.

Дверь в кабинет бесшумно открылась, отвлекая меня от мыслей. Так как первокурсники Слизерина первыми пришли и заняли более лучшее место в коридоре, то и вошли в класс первыми. Меня такое не сильно волновало. Места уже были заняты и закреплены еще на первом уроке, так что… можно не волноваться.

Кабинет Защиты От Темных Искусств был довольно простым с большими окнами, которые вели во внутренний двор Школы. Под потолком без каких-либо веревок висели кости некоторых магических существ. Там были кости и какого-то маленького ящера с тремя головами, и громадная носатая маска, а также кости других темных и опасных существ. Кингсли Шеклболт, преподаватель в этом году, сидел на своем столе и с легкой улыбкой рассматривал входящих студентов.

Этот человек являлся иммигрантом из Африки. Да, он стал британским волшебником, которого приняли, но он все равно не отказывался от своей культуры. На нем была одета темно-синяя туника, с несколькими ожерельями, что были украшены перьями некоторых африканских птиц. Так же у него на шее висел небольшой белый коготь с вырезанными рисунками на нем. Лысую голову профессора покрыла темно-синий квадратный бокс, сделанный из довольно твёрдой ткани. Моего амулета у него на шее не было.

— Доброе утро, первокурсники, — проговорил приятным голосом Кингсли. — Надеюсь, вы хорошо провели эти зимние каникулы. Сумели отдохнуть со своими семьями…

Первокурсники заулыбались на это. Каждый вспоминал, как он провел это время, с кем и много чего другого. Профессор только кивнул на это, а затем начал делать быструю перекличку. Услышав свое имя, студенты поднимались и приветствовали профессора. Такое правило ввел Кингсли в начале года.

— Доброе утро, профессор Шеклболт, — поприветствовал я профессора. Тот только кивнул, а затем продолжил свою перекличку. Все были присутствующими на уроке. Занятия у Кингсли были интересными и познавательными, что не позволяло ученикам прогуливать его уроки. Так же большим стимулом не прогуливать были баллы. Профессор не назначал отработки, но снимал за двадцать минут отсутствия на уроке по пять баллов. С каждого отсутствующего. Простая и очень эффективная система. Потерять шестьдесят баллов из-за двух прогульщиков. А потом с этими прогульщиками уже проведут беседу сами студенты. Ведь вернуть эти шестьдесят баллов довольно трудно.

Закончив перекличку, профессор начал свой урок. Сейчас мы начинали изучать, как сражаться с существами более высокой классификации. Вообще, классификация существ довольно интересное явление. Одно и тоже существо может иметь различные уровни данной классификации. Все зависит не только от того, насколько опасны существа, но также от того, насколько они редки. Очень редкие магические существа классифицируются наравне с самыми опасными.

— С этого семестра мы будем изучать, как справляться с существами второго уровня опасности, — проговорил профессор, а затем взмахнул палочкой. На его столе тут же начали прыгать миниатюрные изображения существ, которым мы будем уделять особое внимание. Смотреть за такой магией было очень интересно. Профессор пытался сделать свои уроки захватывающими, и визуальное сопровождение делали такое задание довольно простым. Кроме этого, такое изображение лучше всего позволяло осознать силу и мастерство преподавателя. — Мы будем изучать как сражаться с Упырями, Малыми Бесами и Чизпурфлами.

Тут Гермиона подняла в воздух свою руку. Интересно, у нее вопрос или комментарии.

— Да, мисс Грейнджер, — проговорил профессор, сразу замечая, что кто-то хочет задать ему вопрос.

— Профессор, а Малые Бесы имеют родство с христианскими демонами? — спросила она.

Довольно интересный вопрос, о котором я не подумал. Хотя, как не подумал, я просто не изучал его в книгах, а также даже и не пытался это сделать.

— А почему у вас такой интерес, мисс Грейнджер? — спросил чернокожий волшебник. Он взмахнул палочкой и существо, о котором спросила девушка, увеличилось в размерах.

— Просто я нигде не встретила в книгах хоть какой-то информации об этом, — проговорила смущенно девушка.

За все время, которое Кингсли преподает в школе, я уже не раз слышал хвалебные слова в его сторону не только от первокурсников, но и от других курсов. У каждого было то, что ему нравилось в профессоре. Так, меня особенно сильно привлекал визуал, а также истории, которые рассказывал профессор. Он лично встречался с большинством проблем, и пытался передать нам свой опыт и знания в их решении.

— Хм… — протянул профессор, а потом продолжил. — Малые Бесы не имеют никакого отношения к демонам. Демонология очень опасное направление, и если вы так хотите, то я выделю один урок, дабы рассказать и показать вам это. Вы хотите этого?

— Конечно. Да. — начали отвечать что Гриффиндорцы, что Слизеринцы. Каждому было интересно увидеть, пусть даже в виде изображения, опасное магическое существо, призыв которого запрещен в большинстве стран мира. Это будет настолько интересный опыт, что ученики точно не останутся разочарованными.

Интересным в программе Хогвартса было то, что каждый профессор мог сам составлять программу учебного года. Существуют министерские рекомендации. Но на то они и рекомендации, чтобы указать направление, в котором нужно вести обучение. А уж как и когда проводить эти занятия, остаётся на откуп преподавателю. Он же может убрать что-то из рекомендованных тем или добавить. В общем, довольно большая свобода.

Профессор продолжил свой урок, рассказывая и показывая существ, которых мы будем изучать и против которых мы будем, выходит, сражаться. Практическая часть очень важна в Защите От Темных Искусств. Без нее, зная только теорию, справиться с какой-то опасностью очень и очень трудно.

Урок был настолько интересным, что мы даже не успели заметить, как пробежало время занятия. Когда прозвенел колокол, студенты начали собираться. Профессор тоже прервал себя на полуслове, и решил завершить урок.

— А на домашнее задание, я хочу, чтобы вы описали свойства и методы борьбы с Чизпурфлами.

Ну что же, если нужно описать свойства, значит придется описывать. Мне бы не хотелось получать отрицательную оценку за не сданное домашнее задание. Как-никак, но я все еще был один из лучших первокурсников в этом году. Мои оценки всегда были Превосходно. С моими-то знаниями получать оценки ниже было бы глупо. Когда уже почти все покинули кабинет, профессор отозвался.

— Мистер Уизли, мистер Лонгботтом, я прошу вас задержаться на несколько минут.

Мы переглянулись с Невиллом. Я пожал плечами, так как не знал, чего хочет от нас профессор.

— Рон, я подожду вас в коридоре, — проговорила Гермиона.

— Хорошо, — кивнул я.

В кабинете остались только я, Невилл и профессор Шеклболт. Тот медленно перекладывал какие-то бумаги у себя на столе, и о чем-то размышлял. Так прошло несколько десятков секунд. Я мог бы стоять еще долго, не особенно волнуясь о том, что профессор затягивает время. Но не Невилл.

— Профессор, — обратился Невилл. — Зачем вы хотели, чтобы мы остались на некоторое время здесь.

— А? — переспросил Кингсли, а потом повернулся к нам, сказав: — Директор Дамблдор попросил проверить ваши дуэльные навыки.

— Но что, если мы не обладаем никакими? — спросил я с интересом. Зачем Дамблдору знать наши навыки в дуэльном искусстве? Он точно должен понимать, что первокурсник не может обладать большими навыками в этом деле, особенно если поставить его против опытнейшего аврора, такого как Кингсли.

— А вот это уже решать мне, — проговорил с улыбкой Шеклбот. — Я учил стажеров в Академии Авроров и могу довольно легко определить способности того или иного человека. Так что не стоит волноваться, что я не смогу определить ваши таланты…

— Профессор, — решился я на один вопрос — А почему вы не носите мой амулет?

— Тот, который ты подарил мне на Рождество? — переспросил Шеклбот, при этом делая какие-то длинные и размеренные пассы над большой дверью. До того этой двери в стене не было видно.

— Ага, — кивнул я.

— Я не могу носить его, — ответил Кингсли. — За подарок я очень благодарю тебя, но твой амулет конфликтует с моими аврорскими амулетами. Я просто повесил твой подарок у себя дома на видном месте, — выдохнул он, а потом добавил. — Послушай мой совет, каждый амулет должен быть сделанным лично, чтобы он не контактировал с уже имеющимися. Именно поэтому эта дисциплина настолько тяжелая.

— Хорошо, — кивнул я ему. Ну что же, вот и открылась первая слабость в моем плане распространения амулетов. Решение такой проблемы крутится у меня в голове. Только есть небольшая проблема с этим решением. Мне нужно создать контрамулет против воздействия круга повышения отношений. А также последовать совету профессора и изучать вначале свою цель, чтобы создать нормальный амулет, и кроме этого добавить дополнительную функцию к «обогреву»… Это функцией должна быть функция отключения.

— За мной! — проговорил профессор и открыл дверь над которой он некоторое время колдовал. За этой дверью обнаружился довольно просторный продолговатый кабинет. По всей его длине шли большие и широкие окна, сквозь которые падал солнечный свет.

— Что это за место? — спросил удивленный Невилл.

— Это один из кабинетов, который я иногда использую для отработки дуэлей с семикурсниками и шестикурсниками, — проговорил Шеклболт. — Но не будем долго разговаривать. Кто хочет испытать себя первым?

— Давай ты, Невилл, — проговорил я, подталкивая юного Лонгботтома вперед. Тот сделал несколько неохотных шагов вперед.

— Мистер Лонгботтом, — проговорил профессор. — Значит, вы будете первым. Пройдите, пожалуйста, к красной линии.

Невилл двигался несколько испугано. Палочка, которую он вытащил из своего кармана, дрожала в его руке. Он поправил мантию, которая несколько давила на его шею. Было прекрасно видно, что он волнуется.

— Не стоит волноваться, — сказал Кингсли, становясь на голубую линию и вытаскивая свою палочку. — Я обладаю достаточными навыками в колдомедицине, дабы помочь вам, если что-то произойдет.

— Хорошо, — проговорил Невилл и достал свою волшебную палочку.

— Нападайте, — сказал чернокожий профессор и улыбнулся.

Невилл не стал долго ждать и послал несколько проклятий, которые мы и изучали во время уроков. Делал он все это очень и очень неуверенно. Профессору даже двигаться не приходилось, так как не все заклинания даже попадали по нему. А те, которые и попадали, он просто ловил на свой щит Протего. В ответ он посылал искры, который заставляли Невилла перемещаться. Потом профессор резко ускорился и начал атаковать уже более опасными заклинаниями, от которых Лонгботтом не знал, как защититься. Да, он выбрал правильную тактику уклонений, но после первых двух уклонений он споткнулся и поймал лицом какое-то заклинание.

Упав на пол, он выпустил палочку и положил руки на свое лицо. Кингсли сделал несколько пассов и проговорил заклинание отмены:

— Фините.

Невилл резко успокоился, и начал трогать свое лицо. Уверившись, что там ничего нет, он расслабился. Похоже, что его довольно сильно напугало то, что с ним произошло. Не хотелось бы мне тоже попадать под такое заклинание.

— Плохо, мистер Лонгботтом, — честно описал свои впечатления Шеклболт. — Но если поработать, то все будет намного лучше. Вы не расстраивайтесь.

— Хорошо, — проговорил Невилл, опустив плечи. Он и не надеялся победить. Его противником был опытный аврор, который прошел уже не через один десяток сражений и дуэлей.

— Мистер Уизли, на позицию, — сказал Кингсли. — Красная линия ваша.

Выдохнув и попытавшись успокоить свое волнение, я стал там, где несколько минут назад был Невилл. Пальцы твердо сжимали волшебную палочку, в груди громко стучало сердце, а холодок поднимался из желудка.

— Вы готовы? — спросил профессор. — Если да, то можете начинать.

Мне нужно было решить, что я буду делать. Буду ли я использовать невербальную магию, или же наоборот, буду шептать заклинания, вводя противника в заблуждение, и тем самым не раскрывая довольно важный свой секрет. Тут нужно подумать.

Мысли летали в моей голове со скоростью молнии, сравнивая все аргументы за и против такого решения. В конце концов, я решил, что буду проговаривать заклинания очень и очень тихо, а также не буду использовать заклинания более продвинутого уровня и сложности. Нужно зарекомендовать себя, как человека, у которого есть данные для того, чтобы стать неплохим аврором. Я, понятное дело, не собираюсь им становиться, но все же…

Медленно начинаю создавать заклинания, которыми обладаю, при этом не скупясь на силу. Мощные удары обрушивались на щит профессора, заставляя его иногда просто уклоняться от них. Пока он не собирался атаковать меня, и только защищался. Единственное продвинутое заклинание, которое уже было продемонстрированной мной другим профессорам, был Экспелиармус.

Разоружающее полетело в преподавателя. Тот не стал сильно удивлятья или как-то защищаться. О нет, он показал очень высокое мастерство во владении волшебной палочкой и принял мое заклинание на кончик, а потом в секунду отбросил его в сторону.

Я продолжил наседать на Кингсли. Тот начал медленно переходить из защиты в атаку, заставляя меня двигаться и уклоняться, от пока еще редких заклинаний. Протего создавать во время боя было довольно трудно, и не всегда получалось. Только один раз я сумел его полностью создать и принять какое-то проклятие на него. То расплылось по щиту голубоватой кляксой.

Краем глаза я заметил, что в меня летит желтый луч заклинания. Защититься от него я бы не успел, оставалось только одно уйти перекатом в сторону. Недолго думая, я исполнил задуманное, и как только оказался на коленях, быстро создал защитное заклинание. В него врезалось довольно опасное заклинание, что почти мгновенно разрушило мой щит. В испуге от следующего заклинания я отпрыгнул вперед, и тут же почувствовал, как меня чем-то приложило. Спустя несколько секунд я очнулся лежащим на полу. Тело с трудом двигалась…

— Как вы себя чувствуете, мистер Уизли? — спросил у меня профессор.

— Как будто мне приложили Петрификусом, — ответил я ему, с трудом поднимаясь на ноги.

— Это он и был, — сказал с улыбкой Кингсли. — Довольно неплохо, как для первого курса. Мистер Уизли, я слышал от профессора Флитвика, что вы тренировались с братьями?

— Да, — кивнул ему. — Это правда.

— Оно и видно.

После этого разговор не особенно клеился, и профессор нас просто отпустил. Он еще раз поблагодарил нас за то, что мы не побоялись стать против него на дуэли, пусть и учебной, а также сказал, что у нас нужные данные есть. И довольно хорошие, при этом он смотрел только на меня. Конечно хорошие, мог бы я ухмыльнуться. Все то, что я умею сейчас, было достигнуто трудом и потом за несколько лет. Я не родился с такими навыками сразу, как это, наверное, подумал профессор.

— Что хотел от вас профессор? — поинтересовалась Гермиона, когда мы вышли в коридор. Других первокурсников уже давно не было. Они отправились на обед. Мы тоже туда скоро отправимся.

Волнуюсь ли я о проигрыше в дуэли? Конечно нет. Я хорошо понимаю свои собственные возможности и силы. Это против учеников первых курсов я могу считаться «богом дуэлинга», но вот против старших курсов, которые уже сдали СОВ, мои навыки не котируются. Возможно, при удаче и неосторожности такого индивида я и смогу победить за счет внезапности и шквальности заклинаний, но такой подход будет работать только с первым или первыми двумя. А вот стажеры Аврората раскатают меня в салат без особых проблем, не то что профессор и опытнейший аврор.

Последующая часть дня не была такой интересной. История магии, в исполнении профессора Бинса была очень нудным уроком. По сравнению с Защитой От Тёмных Искусств, История Магии была просто смертельно скучной. Это только если слушать, что говорит профессор. Если в это время еще и смотреть в книгу, то можно найти некоторые интересные детали, которые профессор не считал нужным сказать. А иногда он сам говорил что-то, чего не было в книге.

Вечером я решил прогуляться по школе, при этом не забыв захватить с собой Мантию-Невидимку. Мне бы не хотелось, чтобы на меня кто-то напал из-за угла и мне не удалось скрыться, если нападающих будет довольно много. Мантию-Невидимку я спрятал во внутренний карман, дабы можно было с легкостью ее вытащить при нужде.

Иногда мне встречались другие студенты, которые куда-то спешили, или чем-то занимались. На улице кто-то играл в снежки, или лепил что-то с использованием магии. Им было весело. У меня же никакого желания присоединяться к ним не было. Задумавшись, я поднялся на третий этаж. Именно здесь должна была произойти кульминация событий, если бы все пошло по плану с самого начала. Коридор был несколько пустым, но никакого запрета на поход туда не было.

В конце коридора я увидел заветную дверь, которая спасла Поттера и его друзей от обнаружения Филчем, но так же открыла им вход в мир приключений и опасности, а также в мир возрождающегося Темного Лорда. Подойдя к двери, я заметил, что она была несколько покрытой пылью. Казалось, будто ее никто до этого не открывал.

— Мистер Уизли, — дозвался тихий голос человека, которого я уж никак не ожидал увидеть здесь. Медленно повернувшись, я уставился на директора. Тот подошел ко мне почти бесшумно, и сейчас стоял, смотря на меня своими добрыми и все понимающими глазами. — Скажите, как идут ваши дела.

— Неплохо, господин директор, — ответил я, полностью отворачиваясь от двери. — Профессор Шеклболт устроил мне и Невиллу проверку навыков.

— Да, это же я попросил его. — проговорил Дамблдор и многозначительно посмотрел на меня. Но я не понял, что должен был значит этот взгляд. — Эту дверь, на которую вы только что смотрели, не открывали уже довольно давно. С начала учебного года, я бы сказал.

— Там что, нет никакого класса? — удивился, а потом добавить. — Или ее просто не используют?

— Вы правы по всем параметрам, — проговорил Дамблдор. — Когда-то это был класс, потом здесь была клетка для одного очень опасного зверя, а сейчас он просто стоит, никому не нужный, покинутый и забытый. Но ведь в Хогвартсе очень много тайн…

— Директор, там что-то спрятано? — удивился я. Что-то мне эта ситуация нравится все меньше и меньше. Какую цель преследует этот Великий Маг, придя лично сюда и заведя такой разговор.

— Если не открыть, то и никогда не узнаешь, что там… внутри, — проговорил многозначительно Дамблдор и поправил свои очки, так, что бы они заблестели в свете подсвечников.

Я понял. Директор хочет, чтобы я открыл эту дверь и посмотрел, что там может быть. Развернувшись к ней, я был готов к тому, что меня могут приложить заклинанием в спину. Но ничего такого не было, Альбус Дамблдор просто стоял и даже не пытался вытащить свою волшебную палочку. Интересно, как он сумел найти меня здесь. Не думаю, что он ждал здесь некоторое время в надежде на то, что здесь кто-то появится. Думается мне, что я пересек какую-то сигнальную линию или какое-то сигнальное заклинание, которое оповестило директора, что кто-то подошел к двери на третьем этаже.

Потянув за ручку, я попытался открыть дверь, но не сумел. Дверь оказалась запертой и совершенно не поддавалась на мои попытки открыть ее физически. Выдохнув и успокоившись, я решил использовать магию для этого.

— Алохомора, — взмахнул я волшебной палочкой и услышал, как замок особенно громко щёлкнул. Это был даже не щелк, а полноценный удар чем-то тяжелым по чему-то другому. Интересно, что там за замок такой, который так громко открывается? Или это тоже заклинание, что должно оповестить о об открытии двери?

Медленно открыв дверь, я ожидал увидеть всё, что угодно, но то что там было в действительности вызвало небольшое удивление, а также опасение. В комнате стоял одинокий предмет, который заставил мою спину покрыться потом. Это было простое зеркало с небольшими вензелями на раме.

— Что там? — спросил я с интересом, скрывая свой испуг. Если я не ошибаюсь, то именно это должно быть зеркало Еиналеж. Известное зеркало, которое должно показывать самые глубокие и сокровенный мечтания и желания. Никогда бы не подумал, что я встречу здесь этот артефакт. Мне показалось, что с отходом Поттера на второй план отошло и это зеркало, но вот как оно все повернулось. Дамблдор решил показать мне это зеркало, но вот зачем… Хотя об этом даже думать особенно не нужно. Зная самые сокровенные желания человека, очень просто им манипулировать. Это как дать ключ к своему мозгу кому-то с не очень чистыми намерениями. Дамблдор хочет узнать мои самые сокровенные тайны.

Я медленно подходил к этому зеркалу, с чувством глубокого страха. Страх был из-за того, что я знал, что должно показывать это зеркало, и как бы это не звучало банально, но я боюсь того, что оно может мне показать. Я боюсь, что это будет совершенно не то, что я видел…

Подойдя к зеркалу, я заглянул в это зеркало и с замиранием сердца начал смотреть на него. Прошла секунда, две, пять, двадцать. В зеркале ничего не изменялось. В нем был отображен только я. Был только я, окружающая комната, и все… Ничего в зеркале не появилось, ничего не изменилось. Неужели это не зеркало Еиналеж? Посмотрев на раму, я увидел надпись «ЕИНАЛЕЖ», что в зеркальном прочтении было «ЖЕЛАНИЕ». Под этой большой надписью была еще одна надпись: «Я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца». Это тоже после зеркального отображения.

Почему же я ничего не вижу в этом зеркале, что произошло?! Легкую панику, которая начала зарождаться у меня в сердце, удалось с легкостью задавить. У меня нет никакого желания показывать Дамблдору свое волнение. Конечно, тот не сумеет увидеть мои мысли, так как это довольно сложно.

Легилименция не является очень простым предметом, и только некоторые могут овладеть ей. Это сложная наука, которая нуждается во множестве лет практики, а также желании изучать. Человеческие мысли так просто не прочесть. Они не являются записями на бумаге или какой-то глиняной табличке. Нет. Именно поэтому без направленного использования заклинания прочитать мысли невозможно. Эмпатия, которая развивается у каждого могущественного волшебника, позволяет почувствовать эмоции, и все. Так что, думаю, директор сейчас внимательно прислушивается ко мне, дабы почувствовать хоть что-то.

— Рон, что ты видишь? — тихо и спокойно спросил Дамблдор. Все это сказано таким тоном, что даже подозрения о том, почему этот человек интересуется, не могли возникнуть. Слишком просто и незаинтересованным выглядел директор в это время.

— Я вижу только свое отражение, — честно ответил ему. Врать не было никакого смысла. Если я сам не вижу ничего, то зачем говорить, что вижу. Такую простую ложь директор с легкостью распознает. — А что видите вы, директор?

— Я вижу себя, и… — протянул он мечтательно. — И в моих руках простые, шерстяные носки.

Это неправда. Я уверен. Слишком многое директор потерял за всю свою жизнь и слишком много у него мечтаний было, чтобы быть счастливым. Могу ли я сам назвать себя счастливым человеком. Не уверен в этом. Причиной, почему зеркало ничего мне не показывает, довольно странная и несколько эфемерная. Я сам не очень сильно в это верю, но как теория сойдет.

Все из-за моих перерождений. Эти перерождения могли так сильно изменить мою душу, что она теперь совершенно не котируется на таком же уровне, как души других людей. Наверняка у нее появилась защита или что-то еще, ведь я перерождался уже несколько раз. И память моя все время сохранялась. Это была первая версия.

Вторая версия кажется мне несколько безумной. За все мои перерождения я успел потерять «душу и сердце». Если это так, тогда получается, что я являюсь только разумом и ничего больше? Другие теории просто не достойны внимания, так как они еще более бредовые.