Русальная неделя

Глава 1

Егор взмолился, чтобы я не порол горячку, но я и не собирался. Для начала нужно было прийти в себя после охоты на колдуна. Сегодня я уж точно никуда бы не попёрся, тем более что и день почитай закончился.

Поэтому сначала устроили коллективную баню, потом — коллективный обед. И только Земляна резко откололась от коллектива, проявив свою индивидуалистскую натуру. Но на неё никто не обиделся — все были в чрезвычайно приподнятом настроении после успешной охоты на целого колдуна. А моя усадьба, кроме меня, по большому счёту, никого не волновала. Ну, может, Егор немного грустил за компанию, как мой бывший наставник и самый частый гость. И Захар, конечно. Захар вообще видел во мне нечто вроде путеводной звезды, осветившей ему путь к новой жизни.

— Ну, теперь давай подробности, — сказал я, устроившись в кресле из переплетённых прутьев.

По случаю хорошей погоды поляну накрыли на свежем воздухе, благо места в усадьбе было — хоть известным местом жуй. Необходимых размеров стол тоже сыскался. На улице было хорошо, только то и дело раздававшийся писк новорожденного младенца добавлял в идиллию немного тревожных ноток.

— А подробностей я и сам не знаю, — развёл дрожащими руками стоящий передо мной Тихоныч. — Вот, что доложили — то и передаю. Разорвали на куски, в собственном доме. Человек такого сделать не мог, так что, вот… Вас же и зовут. Господин градоначальник велел кланяться.

Я стиснул кулак и скрипнул зубами. Кланяться он велел! Тля…

Хотя ладно, не будем кипиш разводить. Какой бы тлёй Абрамов ни был, а в то, что он знается с тварями, я не поверю. Нет, этот поганец — по человеческим делишкам.

— Может, от колдуна последний подарок? — предположил Егор, стоявший неподалёку с кружкой кваса в руке.

— Да по ходу, так. Больше вроде некому, — пожал я плечами. — Но ты ж понимаешь, один чёрт разбираться надо.

— Разберёмся, — кивнул Егор. — Только завтра.

— Я могу в город поехать прямо сейчас, — предложил Захар — он сидел рядом со мной в таком же кресле и кайфовал. — Поспрошаю там, разузнаю чего. Вы завтра приедете — а я, глядишь, уже расскажу всякого.

— Дуй, — согласился я. — Только кучера моего не гоняй. Тихоныч, найдём парню какой-нибудь таксомотор?

Тихоныч с Захаром отправились искать таксомотор. Егор немедленно уселся в освободившееся кресло и крякнул от удовольствия.

— Непростой ты человек, Владимир.

— Есть такое. А ты о чём-то конкретно, или так, в общем?

— В общем. Только-только из-за печи вылез, а уже столько врагов нажил! Да каких ещё.

— Не, ну друзьями боженька тоже не обидел, согласись, — хмыкнул я.

Спорить Егор не стал. Тем более что к нам подошла свежевымытая Земляна. Мокрые волосы липли к шее и оставляли тёмные пятна на свежей рубахе.

— С лёгким паром, — поприветствовал я.

— Спасибо, — кивнула охотница. — А ты ту железяку из дома колдуна не выбросил?

— Шутить изволишь? Чтоб я, да лут выбрасывал.

— Покажи? Терентий говорит, мысль у него какая-то есть.

— Ну, если мысль…

Я не поленился встать и сходить в свою башенку за трофейным обломком. Там на секунду задержался, с сомнением посмотрев на Знак, оставленный Егором.

— Слушай, а по твоему знаку прям любой дурак может спокойно перемещаться, если ранг позволяет? — спросил я, вернувшись.

— Нет, только те, кто знает, что именно я изобразил, — ответил Егор. — Сейчас, конечно, все ребята, кто здесь, знают. Если хочешь, могу переделать Знак. Ну или убрать вовсе.

— Убирать не надо, а вот переделать — пожалуй.

Егор — человек дела — тут же снялся с места и пошёл исполнять.

— Не доверяешь? — спросила Земляна, проводив его взглядом.

— Перестраховываюсь. Не принимай на свой счёт. Если вдруг захочешь — заходи без всяких Знаков, я весь твой.

— Убью! — пообещала, покраснев, Земляна. — Давай железяку.

Я протянул ей загадочную трапециевидную хреновину, которую колдун использовал вместо заслонки.

Предупредил:

— Сломаешь — будешь платить.

Фыркнув, Земляна удалилась к столу, вокруг которого галдели, размахивая руками, мужики — видимо, рассказывали друг другу подробности минувшей охоты. Попутно, как водится, уточняя собственную глобальную роль в поимке и уничтожении подлого колдуна.

Усевшись в кресло, я прикрыл глаза и сосредоточился. Двадцать шаровых молний появились перед внутренним взором. Следующий ранг у меня — Десятник. До него аж пятьдесят родий, путь неблизкий.

Гамлетовский вопрос: копить или бахнуть всё в полезные Знаки? Пока что я и на своём ранге неплохо справляюсь, так что класть все яйца в одну корзину не стану. Посмотрим, что там у меня доступного осталось…

Пораскинув мозгами и скрепя сердце, я ввалил семь родий в прокачку целительных Знаков. По два на кровоостанавливающий и восстанавливающий силы, а за три поднял Заживление до способности справляться с глубокими ранами.

Фух, всё, вложил — и забыл! Знаю, Владимир, наносить другим увечья тебе нравится гораздо больше, чем залечивать собственные, но случаи, как известно, бывают разными. И однажды тебе эти Знаки спасут задницу. Тогда-то и скажешь спасибо своей теперешней мудрости.

Осталось тринадцать родий. Я вспомнил о мече, который, оказывается, тоже можно «украшать» крутыми знаками. Хм… Интересно, а если на нём Красного петуха изобразить — получится огненный меч? Надо будет потестировать, сейчас-то я меч в башне оставил.

Я приоткрыл глаза и понял, что не только меня обуяла жажда тестирования. Терентий, основательно набравшийся наливок тётки Натальи, стоял во главе стола, потрясая металлической хреновиной. Я прислушался.

— … говорят, такие же штуки в Санкт-Петербурге у Верховных Охотников хранятся! С них-то все наши Знаки и пошли!

— А откуда ж они взялись-то? — потешались мужики над Терентием. — С неба упали?

— Вестимо! — Тот будто даже не заметил насмешки. — В незапамятные времена, когда звёзды падали — они с ними и упали. Это нам бог послал подспорье, чтобы с тварями воевать!

— Так, а что за узоры на ней? — не отставали мужики.

— А то — новые Знаки! Которых никто не знает ещё. Мы их можем разучить сейчас — и станем самыми могучими охотниками во всей губернии!

— А может, в государстве?

— А может, и в государстве! Вы смейтесь-смейтесь!

— Да мы смеёмся-смеёмся!

— Вот и смейтесь! А я вам сейчас докажу.

И Терентий, перехватив одной рукой железяку, как планшетку («Здравствуйте, вы не уделите пять минут, чтобы принять участие в опросе?»), решительно изобразил в воздухе какую-то сложную хреновину.

Что характерно, хреновина вспыхнула в воздухе ядовито-красным и погасла. Смех утих.

— Ого! — послышались восклицания. — Оно и правда. Сколько родий ушло, Терентий?

— Восемнадцать, — хрипло сказал охотник. — Ох, и могучий, верно, Знак!

— Ты давай, на сарае том попробуй, — посоветовал кто-то.

— Э! Отставить! — Я вскочил и подошёл ближе. — Во-первых, это не сарай, а флигель. Слово учёное, умные люди придумали. А во-вторых, там семья живёт, с малым ребёнком. Слышь — пищит?

— Я в небо шмальну! — сказал Терентий.

Возражений у меня не нашлось. И Терентий вновь указательным пальцем изобразил ту же самую хреновину, подглядывая в железяку. Ну, не у всех же фотографическая память, как у меня.

Знак вновь вспыхнул и погас. Ничего не происходило.

— Мож, целительный какой? — предположил Прохор. — А ну, попробуй мне глаз нарастить?

Но Терентий ничего не попробовал. Он вдруг с негромким таким и даже забавным звуком «пух!» — взорвался.

Фейерверк алых брызг окатил землю, часть стола и тех из мужиков, кто стоял рядом. С полсотни золотых костей осыпались на землю. Туда же рухнула и «печная заслонка» колдуна.

— Охренительно полезная вещь, — только и сказал я.

Остальные молчали. Видимо, не каждый день видели, как человек превращается в кровавый душ.

Кости Терентия бережно собрали. Прохор и Семён пообещали захоронить по охотничьим обычаям. Хабар, принадлежащий Терентию, взял Никодим — он собирался идти мимо родной деревни Терентия и передать по пути наследство его сестре. Ну, не сами кости, конечно — на что они простой женщине, у неё их никто не примет, — а деньги, которые выручит.

Я мысленно нарисовал Терентию огромный памятник. По сути, мужик мне жизнь спас. Кабы не он — я бы сам, наверное, этой же ночью взялся испытывать новые Знаки на себе. И исчез бы. При загадочных обстоятельствах.

Зловещую железяку я на всякий случай унёс к себе. Остаток вечера прошёл как-то скомкано и невесело. Все рано расползлись спать.

— И как вы не устанете, ваше сиятельство? — пробормотала, задрёмывая, Маруся. — Колдуна убили, а всё равно…

Плотник сегодня поработал на славу, и кровать в моей башенке уже была. Правда, на неё требовался матрас побольше существующего, плюс — особое постельное бельё. И надо бы заказать полог — полезная штука на лето, меня уже только ленивый не предупредил, что комаров в этих местах — страх.

— Живём, Маруся, только раз, — философски заметил я. — Потом наотдыхаемся.

— И то верно, — вздохнула девушка и, положив голову мне на грудь, засопела.

А я ещё некоторое время лежал и думал. Думал, нахрена нужен такой Знак, который аннигилирует кастующего? То ли это тонкий индейский юмор, то ли… А с другой стороны, взять, например, грибы. Глупо же задаваться вопросом, нахрена нужны грибы, которые убивают людей. Растут себе и растут, и вообще их люди ни коим образом не интересуют.

Может, и Знаки так же? Вообще для другого были изначально. А охотники как-то навострились их применять. И сколько их на испытаниях полегло — одному богу известно.

Интересно, какова вероятность того, что второй знак из трёх представленных — тоже убьёт тестировщика?..

Так! Отставить, Владимир Всеволодович! Тебе ещё официальные Знаки открывать — не переоткрывать, а ты в пиратские полез. Всё! Хватит на сегодня. Отбой!

Так и заснул.

Утром охотники разошлись. Вернее — двинули все в ближайший пункт приёма костей. Многие собирались завернуть в Поречье, прикупить кой-какого товару (читай — забухать). Так что был неиллюзорный шанс свидеться.

— Ты эту железяку в Санкт-Петербург при случае свези, — посоветовал на прощание Егор. — Я так думаю, там сведущие люди найдутся.

— Это ж какой случай должен быть! — усмехнулся я. — И сколько до того Петербурга ходу? Поди, неделю трястись?

— Ничего, — улыбнулся в ответ Егор. — Я так думаю, что скоро тебя и туда судьба принесёт. Давай, сегодня в Поречье встретимся — в трактире у Фёдора.

Егор удалился. Формально он просто зашёл в мою башенку и оттуда нуль-транспортирнулся, куда ему было надо, как и все остальные.

Последней уходила Земляна.

— Спасибо тебе, Владимир, за хлеб-соль, — церемонно сказала она.

— Да вообще никаких вопросов, заходи в любое время. Хоть днём, хоть ночью.

Земляна дёрнулась, явно намереваясь пробить мне хуком с правой. Но я оказался быстрее и ловчее — шагнул вперёд. И её движение, став неловким, преобразовалось в объятие.

— Я серьёзно, — сказал я и хлопнул охотницу по спине. — Ты мне сильно помогла и не только мне. Если понадобится ответная услуга — знаешь, где меня найти.

— Ты главное усадьбу свою не потеряй, — буркнула Земляна, отстранившись. — А то приду — и новых хозяев перепугаю.

— Ничего, за усадьбу не волнуйся. Чужого мне не надо, но своё я заберу. Чьё бы оно ни было.

Хохотнув как-то совершенно по-мужицки, Земляна хлопнула меня по плечу.

— Вот это по-нашему!

— Знак свой только изобрази тут, рядом с егоровским.

— А егоровский чем плох?

— А он его изменил уже. Чтоб никто больше сюда не шастал запросто. Это ж моя спальня всё же, не проходной двор.

— А я, значит?..

— А у тебя, значит, особое приглашение.

Земляна долго колебалась. Понять не могла, то ли ей обижаться, то ли возмущаться, то ли радоваться. А может, ещё чего. В итоге достала меч и молча начертила Знак рядом с егоровским. Встала на него и так же молча, в зеленоватой вспышке, исчезла.

— Выдохнули, — скомандовал себе я. — К нашим баранам… Ага!

В дверь как раз постучали. Подойдя, я широко её распахнул и увидел робкого немолодого плотника, втянувшего голову в плечи.

— Ваше сиятельство, — пробормотал он. — Я — кровать… Доделать бы…

— А, да, — кивнул я. — Слушай, тут ещё одна работёнка есть. Иди-ка сюда.

Плотник прошёл за мной, расправив плечи и слегка осмелев. Я показал ему нарисованные на полу Знаки.

— Видал?

— Как не видать…

— Забацай мне вокруг них будку.

— Будку?

— Ну… — Я руками изобразил габариты и суть устройства. — С дверью. Только дверь чтоб снаружи запиралась.

— А! Дык, это навроде нужника, что ли?

— Сам ты нужник! Не нужник, а шкаф. Чтоб красивое. Только без дна. Понял?

Судя по выражению лица плотника, понял он не очень, но от богатых клиентов привык выслушивать и не такую дичь.

— Только Знаки не попорти! — предупредил я, прежде чем уйти.

Скоро я, в принципе, смогу там и свой Знак изобразить. Что будет очень удобно. Применений — вагон. Во-первых, можно из комнаты сразу отправиться, куда нужно. Во-вторых, если раскидать по усадьбе побольше таких Знаков, то можно будет внезапно стратегически перемещаться и шугать отлынивающих от работы слуг… Впрочем, это так — ерунда. А вот если на нас нападут и доберутся до башенки, то можно будет отсюда изящно свинтить, после чего ударить злоумышленникам в тыл. И вот это уже звучит как план.

Но для открытия Знака Перемещения требуется двадцать пять родий, а у меня пока только тринадцать. И насчёт приоритетов я пока нифига не уверен.

— Что делать-то прикажете, Владимир Всеволодович? — налетел на меня внизу Тихоныч.

— Делать? Хм. А, ну да. Матрас и постельное бельё мне на новую кровать закажи. И полог. И чтоб чем скорее — тем лучше.

— Так ведь… Оно — конечно, закажу непременно. Только я про защитника спрашиваю. Про суд…

— А вот в это не лезь. Скажи, чтоб карету заложили. Только не в ломбард! До Поречья сгоняю, надо вопросы порешать.

Получив какие-никакие инструкции, Тихоныч немного успокоился и свинтил исполнять. Через двадцать минут я уже катился в карете в сторону Поречья.

«Вопросы порешать» — это, конечно, мягко сказано. С тварью, разорвавшей адвоката, надо разобраться — раз. С тем, кто её послал — два. Хорошо, если это — покойный колдун. А если нет? Второй вопрос — деньги. Оплату адвокат взял наперёд, и сумма это немалая. Трудно вменить ему в вину, что он умер, вряд ли по доброй воле сам себя на куски разорвал. Но суть дела от этого не меняется: деньги ушли, работа не выполнена. Следовательно, деньги необходимо вернуть и отдать их другому адвокату. Не такому крутому.

Через неделю — даже меньше уже — суд начнётся. Чую, там так и так цирк будет: я всё же охотник, а охотники нечасто судятся из-за имущества. Они всё больше голодранцы, «наша крыша — небо голубое». Но адвокат всё равно не помешает. Рисковать имением я вот вообще не собираюсь. Только-только жизнь стала налаживаться…

Так, думая о насущном, я задремал. А проснулся, когда кучер постучал по крыше.

— Чего там? — крикнул я, дёрнувшись.