Рыцари Гайи

Глава 1 Крепость

Если полёт от Бэйшора до Крепости занял бы полдня (а путешествие на лодке — больше месяца), то путешествие через Духовное Древо было почти мгновенным.

Мы держались за ручки внутри большого внедорожника, и наши зубы стучали, пока караван трясся по неровной, опалённой земле Запретной Зоны. Перед нами было три машины. Я наблюдала, как они одна за другой исчезают в то же мгновение, когда они миновали проход Духовного Древа. А потом пришла наша очередь.

Как только мы оказались внутри древа, стенки ствола изнутри зажглись огромным, искрящим символом, проецируемым из фар внедорожника. По мне пронеслось нечто невидимое… а потом создалось ощущение, будто я проваливаюсь под землю.

Головокружение продлилось всего секунду. Затем возник яркий, ослепляющий свет, пока мы выезжали с другой стороны Духовного Древа. Но это было не то же самое Духовное Древо. И не то же самое место. Мы в мгновение ока преодолели 12 000 км.

Теперь мы оказались внутри Крепости, самого крупного города Гайи.

— Круто, — ахнул Данте, прижавшись лицом к окну. Его глаза были широко распахнуты и метались туда-сюда, будто он пытался выпить весь мир через очень узкую соломинку.

— Я не могу поверить, что мы здесь. В Крепости! — сказала Невада. — Это так нереально.

Я посмотрела назад, на огромное волшебное дерево, из которого мы выехали. Духовное Древо Крепости было ещё ярче и крупнее, чем то, что в Бэйшоре.

— Интерчендж, — прочла я чёрно-золотую вывеску, когда мы проехали мимо неё. — Так это Интерчендж!

Данте повернулся от окна.

— Ты о нём слышала?

— О да. Это было в одной из тех книг о Крепости, которые дала нам мама. Ты их разве не читал?

— Не особенно, — он пожал плечами. — Но возможно, посмотрел картинки.

Я закатила глаза.

— Тебе разве не было любопытно узнать о Крепости? Ну то есть, ты всю свою жизнь посвятил попыткам попасть сюда.

— Я подумал, что увижу её, когда увижу её.

— Я рада, что Правительство выбрало тебя, Данте, но не могу не поражаться, зачем оно это сделало. Ты никогда не уделяешь время учёбе!

Он усмехнулся.

— Мне не нужно.

Данте не красовался (ладно, может, и красовался), но он и не ошибался. Моему брату ни одного дня его жизни не пришлось посвятить занятиям, и всё же его оценки были идеальными. Я не знала, как именно он это делает.

— Кроме того, я думал, само собой понятно, почему Правительство выбрало меня, — сказал он. — Потому что я крут.

— Ну конечно, ведь Правительству так важно, насколько кто-то «крут».

Он отвёл плечи назад, лениво и легко пожимая ими.

— У меня есть навыки, Сав. Если будешь хорошо ко мне относиться, я могу даже обучить тебя некоторым из них.

Я хрюкнула.

— Как будто я действительно захочу научиться абсолютно бесполезным штукам, вроде умения крутить баскетбольный мяч на пальце.

— Конечно, не захочешь. Только крутые люди заботятся о таких вещах, — он подмигнул мне.

— Очень смешно, — я взглянула на Неваду.

Та рассмеялась.

— Не смотри на меня. Он твой брат.

— К сожалению.

Данте послал мне воздушный поцелуй.

— Так что такое Интерчендж? — спросила у меня Невада.

— Он также известен как Врата в Гайю, — я поискала признаки узнавания в их глазах, но они оба пожали плечами, будто понятия не имели, о чём я говорю. Я вздохнула. — Интерчендж — это самый маленький дистрикт Крепости. Он размером буквально с вокзал, — я показала через окно. — Но если Интерчендж не может похвастаться размерами, то важности ему не занимать. В его центре расположено Духовное Древо.

— Ты милая, когда говоришь как учебник, — Данте рванулся вперёд и поймал меня в шейный захват достаточно надолго, чтобы абсолютно взъерошить мои волосы.

— Ну спасибо, — проворчала я, вновь освободившись.

— Не стоит благодарности, — он усмехнулся. — Выражение твоего лица — это вся благодарность, которая мне требуется.

Я швырнула ему в лицо бутылку воды, но он, к сожалению, её поймал.

— Мы замедляемся, — прокомментировала Невада.

Я вытянула шею, чтобы посмотреть через лобовое стекло.

— Это просто контрольно-пропускной пункт. Крепость на самом деле состоит из скопления множества городов, построенных как соты. Каждый город окружён стеной. Передвижение между городами сильно ограничено. Единственный способ въехать или выехать — это контролируемые пропускные пункты, — я показала на вывеску на закрытых воротах. — Этот контрольно-пропускной пункт ведёт из Интерченджа в Чёрный Обелиск.

— Чёрный Обелиск? — повторил Данте, приподняв брови. — Звучит как дружелюбное место.

Впереди линии внедорожников водитель обсуждал что-то со Смотрителями, стоявшими на страже снаружи забора. Раздался грохочущий звук, затем металлические ворота отворились.

— Чёрный Обелиск — это штаб-квартира Смотрителей, — сказала я. — Всех новых Рыцарей-Учеников привозят сюда для обработки данных.

— И ты прочла всё это в книге? — спросила Невада.

— В нескольких книгах, на самом деле.

— Заучка, — едва слышно кашлянул Данте.

— Дай-ка помогу тебе откашляться, братик, — я протянула руку, чтобы крепко треснуть его по спине.

Но он увернулся, и моя ладонь ударила по дверце машины. И это было реально больно.

— Тебе придётся справляться получше, если ты хочешь проявить себя как Рыцарь, — хихикнул Данте, когда машина остановилась.

Я показала ему язык. И именно этим я занималась, когда дверца машины открылась, и там показался Генерал.

Он сердито посмотрел на меня.

— Очаровательно.

Супер. Вот и слилась с толпой. Я же говорила Данте, что этот план никогда не сработает, но в кои-то веки мне было ненавистно оказаться правой.

Я вышла из внедорожника, Невада и Данте не отставали от меня. Мама выбиралась из следующей машины.

— Они сказали, что доставят наш багаж в наши новые дома, — её тон был ровным, но что-то в глазах её выдавало. Печаль слегка просачивалась из-за стального фасада.

Я прекрасно понимала, что она чувствовала. Наше торжество из-за того, что мы все попали в Крепость, несколько приглушалось напоминанием, что мы больше не будем жить вместе как семья.

Но мне не стоит жаловаться. У меня хотя бы есть семья. А у Невады не было. Несколько лет назад она потеряла мать из-за Проклятья. И она вообще не знала, кем был её отец.

Мы с Данте тоже не встречались с нашим отцом. Мама говорила, что он был её бывшим коллегой, ещё в период до Проклятья, когда она была профессором биохимии, но он умер до нашего рождения.

— Всё будет в порядке, мам, — заверил её Данте с лёгкой улыбкой. Потом он вытянул свои переплетённые пальцы, и я услышала минимум четыре отчётливых щелчка костяшек.

Мама вздрогнула.

— Данте, ты же знаешь, я ненавижу, когда ты так делаешь.

— Да, знаю, мам, — он медленно размял шею, и раздался очередной хруст. — Я также знаю, как тебе нравится меня отчитывать. Дать тебе такую возможность — это способ показать, что я люблю тебя, — он одарил её широкой улыбкой.

Я закатила глаза.

— Ты такой показушник.

Но его отвлечение, похоже, сработало. Мама не переставала улыбаться.

— Я горжусь вами. Всеми тремя, — добавила она, привлекая Неваду в большое семейное объятие.

Громкий, похожий на сирену звук рёвом пронёсся по травянистому полю. Большая вывеска на воротах сообщила мне, что мы остановились прямо возле «Сада», отгороженного парка, приютившегося в тени гигантского здания, которое возвышалось над ним. Должно быть, это здание и было Чёрным Обелиском, давшим название всему дистрикту.

Широкое основание высокой башни сидело в центре города; верхушка под углом целовала небо. Чёрное стекло покрывало всю конструкцию, поглощая свет вокруг. Смотрители могли видеть всё через стеклянные окна, но никто не мог различить, что происходило внутри. Именно так им и нравилось. Конструкция была окружена железным забором, усеянным камерами видеонаблюдения (чтобы наблюдать за всеми нами) и осколками стекла (чтобы не впускать нас).

— Ученики! — резкий и повелительный голос Генерала рёвом разнёсся через динамики на воротах Сада. — Постройтесь для оценки!

Глава 2 Чёрный Обелиск

Мама привлекла нас поближе, обнимая на протяжении одного идеального момента, затем сделала шаг назад.

— Вы трое будете великими. Я просто знаю это.

Она помахала нам на прощание, затем поспешила присоединиться к другим семьям Избранных в этом году. Две женщины, одетые в белое, уже вели их через железные ворота Сада. Наши семьи из первых рядов будут созерцать Оценку.

— Ты нервничаешь? — прошептала Невада, пока мы шли за другими Учениками в Сад.

— Конечно, нет, — соврала я, стараясь не смотреть на Чёрный Обелиск, но он был таким большим. — А ты?

Она вздохнула.

— Конечно, нет.

— Ну, я не нервничаю, — сказал Данте, широко улыбаясь.

Я ему верила. Данте никогда не нервничал. Это просто не в его натуре. Он источал уверенность всюду, куда бы ни пошёл. Наверное, поэтому он был таким популярным. Если честно, от этого я чувствовала себя отстойной и трусливой сестрёнкой.

— Добро пожаловать в Крепость, — сказал Генерал, когда мы все собрались вокруг его в центре Сада. Сегодня его чёрная униформа была особенно безупречной. Как и выражение его лица. — В этом году тридцать подростков — прошу прощения, тридцать один подросток — со всего мира поглотил дар магии, переданной духами.

Он помедлил, давая время переварить его слова.

Некоторые люди в толпе начали оглядываться по сторонам в поисках безбилетного пассажира. Время от времени, по причинам, которых никто не понимал, Слияние проходило не по плану, или один-два Избранных не могли принять магию духов. В такие годы было только двадцать девять или двадцать восемь Учеников вместо обычных тридцати. Но больше тридцати никогда не было.

Другие Ученики теперь перешёптывались. Я гадала, как много времени потребуется всем, чтобы выяснить, что я была тридцать первой.

— Вы были Избраны, чтобы стать чемпионами, спасителями человечества, — продолжал Генерал.

Я провела быстрые подсчёты. Примерно тридцать подростков в год за пять Избраний (хотя Проклятье ударило шестнадцать лет назад, духи пришли к нам лишь несколько лет назад), в итоге нас получалось около ста пятидесяти человек.

Сто пятьдесят Рыцарей, чтобы спасти мир.

Сто пятьдесят подростков против Проклятья, которое стёрло большую часть человечества.

Если так посмотреть, задача по спасению мира казалась почти невыполнимой. Мы совершенно точно не имели много героев на нашей стороне..

— Духи дали всем вам великий дар, могущественный дар. У вас есть магия. Теперь вам предстоит научиться использовать её, чтобы спасти этот мир и всех в нём, — сказал Генерал. — Замок — это не школа и не игровая площадка, а вы не дети, приехавшие сюда на каникулы. Вы здесь для того, чтобы стать Рыцарями. А быть Рыцарем — это не просто привилегия. Это работа, самая важная работа на Гайе. Не подведите нас. Оценка начнётся прямо сейчас. Ваши действия в следующие несколько недель определят не только ваше будущее, но и будущее этой планеты, — сказав это, он резко развернулся и марширующим шагом вышел из Сада.

Генерал, может, и выглядел как старый ворчливый дед, но он явно имел склонность к драматизму. Когда за ним захлопнулись ворота, его место на подиуме заняли две женщины в белом. Это были те же две женщины, которые провожали наши семьи в Сад.

На них были белые платья, белые лайковые перчатки, белые туфли на каблуке «рюмочка»… и большие белые широкополые шляпы с белыми шёлковыми бантами. Даже шифоновые шарфы, аккуратно повязанные на их шеях, были белыми.

Та женщина, что выглядела более худой и злобной, подняла руки в воздух.

— Доброе утро, Ученики! — её голос разносился по саду. — Я мисс Пирана. Это мисс Фезердейл, — она показала на свою коллегу. — Мы менеджеры Ученической Программы в этом году.

Она помедлила и ждала, будто думала, что мы взорвёмся аплодисментами или, может, станем лизать её туфли или типа того. Когда никто не пошевелился, она испустила страдальческий вздох.

— После сегодняшней первоначальной Оценки вас разделят на шесть команд. Мы выберем команды, так что не утруждайтесь спрашивать, нельзя ли поменяться, чтобы быть с «друзьями», — она ухмыльнулась так, будто не понимала, почему кто-то вообще решает заводить друзей. — Отнеситесь к этому серьёзно, дети, потому что вас будут оценивать. И индивидуально, и как часть команды.

Когда мисс Пирана нажала на тонкий белый пульт в её руке, грандиозное Табло позади неё сверкнуло, показывая список из 31 Ученика с указанием их родных городов.

— В этом году Правительственные средства будут распределяться между городами в зависимости от того, как их Ученики проявят себя на Оценке. Иными словами, если вы хорошо справляетесь и следуете приказам, ваш город процветает, — она сурово подняла напряжённый палец. — Но если вы не слушаетесь, ваш город разделит наказание с вами.

То есть, если я встряну в проблемы (что всегда случалось, как бы я ни старалась вести себя хорошо), люди в Бэйшоре будут страдать.

Мисс Пирана коротко и резко хлопнула в ладоши.

— Рыцари Гайи — это элитная организация. Здесь не терпят халявщиков, обманщиков и саботажников, — её взгляд метнулся ко мне.

Супер. Генерал, должно быть, сказал ей, что я — всё выше перечисленное.

— Любой Ученик, который не сумеет заслужить минимум пятьсот баллов Добродетели за первые пять дней, — произнесла она, помедлив для драматичного эффекта, — будет немедленно исключён из Программы.

Пальцы моих ног сильнее вжались в подошвы обуви. Готова поспорить, Генерал выдумал это правило специально для меня, чтобы нашёлся способ вышвырнуть меня из Программы. Он определённо не рад, что я здесь.

— Ученики, — голос мисс Праны хлестнул как кнут. — Постройтесь и приготовьтесь для оценки.

Раздался шорох одежды и шарканье ног, пока мы спешили выстроиться в линию перед ней и мисс Фезердейл, которая до сих пор не произносила ни слова. Видимо, мисс Пирана тут за главную. Жаль. Мисс Фезердейл выглядела приятной. Мисс Пирана напоминала вампира, которому нравится пировать страданиями подростков.

— Привет, — сказала девочка слева от меня. Она улыбнулась мне и стоявшей с нами девочке. — Я Бронте.

— Я Саванна, — сказала я, улыбнувшись в ответ.

— Кайли, — представилась девочка справа от меня, помахав.

Оказалось, что Бронте и Кайли обе из Крепости, но из очень разных дистриктов.

Бронте Вэнс выглядела как принцесса из сказки и жила, ну и ну, в Киллфилде. Киллфилд был соседним дистриктом, изобильным местом, населённым Правительственными докторами, учёными и инженерами. Бронте была единственным учеником из Киллфилда в этом году.

Кайли Мур приехала из Синих Гор, обширного дистрикта на внешней окраине Крепости. Он располагался прямо у ворот в Глушь — земли, потерянные для человечества и кишевшие Проклятыми. Люди в Синих Горах вели суровую жизнь, полную тягот и лишений.

Мисс Пирана прервала наше знакомство прежде, чем я успела узнать о девочках что-то ещё.

— Произвести Оценку! — её голос эхом отразился от высокого сводчатого потолка.

Нашей Первой Оценкой была физическая. Мисс Фезердейл сняла наши мерки: рост, обхват бёдер, талии, груди. Даже длину наших рук и ног. Затем мисс Пирана надзирала за взвешиванием. Она ухмыльнулась и пробормотала «тощая коротышка», когда записывала мои данные в таблицу. Я реально ненавидела, когда меня определяли по моим меркам, и мисс Пирана, должно быть, это знала.

После взвешивания нас заставили бегать круги вдоль теперь уже запертого забора, окружавшего Сад. Они заставили делать отжимания, приседания, выпады и качать пресс. Они оценили нашу гибкость, растягивая нас в разных позах, пока мы не начинали кричать. И они проверяли наше проворство и способность уворачиваться, выстреливая по нам теннисными мячами из устройства, которое напоминало современную версию средневековой военной машины.

Время уже перевалило за обед. Мой пустой желудок урчал, и я реально начинала ощущать последствия бессонной ночи. Время в Крепости на девятнадцать часов опережало часовой пояс Бэйшора, так что я по сути потеряла целый день.

Но наши Менеджеры Программы не собирались останавливаться. Они перешли ко Второй Оценке — определению наших академических познаний. Они проходили по ряду Учеников, задавая каждому из нас вопросы на различные темы — литература и грамматика, математика и естественные науки, история и география.

Всё это время десятки камер записывали всё, что мы делали. Так я знала, что не только наши семьи наблюдали за этой так называемой Демонстрацией. Генерал тоже смотрел. Готова поспорить, именно он решал, как хорошо мы проявили себя… и как много очков Добродетели нам причитается.

— Мисс Мур! — воскликнула мисс Пирана. — Шаг вперёд!

Кайли сделала осторожный шаг вперёд.

— Да? — пискнула она.

— Если вы не перестанете возиться с этой нелепой подвеской, я заберу её у вас, — рявкнула мисс Пирана. — Вы поняли?

— Да, — Кайли кротко спрятала свою серебряную подвеску под кофту.

— Хорошо, — мисс Пирана двинулась дальше по строю, ища следующую жертву. И ей не потребовалось много времени на поиски. — Мистер Джонсон, что такое?

Бедный мальчик добровольно поднял руку.

— Мисс Пирана, можно мне отойти?

— Отойти? Куда? Что ты натворил теперь, мальчик? — выдавила она сквозь фальшивую улыбку.

Он сглотнул.

— Мне хотелось бы отлучиться, чтобы воспользоваться туалетом.

— Вы хотите пойти в туалет, — повторяя эти слова, мисс Пирана каким-то образом заставила их звучать как описание тяжкого преступления. — Ученики, разве в разгаре битвы есть перерывы на посещение туалета? Нет! Если вам нужно воспользоваться уборной, на то есть расписание. А теперь опустите руку, мистер Джонсон, — она свирепо провела пальцем по экрану своего планшета.

У меня складывалось мнение, что она пометила этого мальчика за то, что он посмел признать естественные функции своего организма.

А потом она оказалась прямо передо мной, сердито глядя на меня.

— Ну? — мисс Пирана нетерпеливо выдохнула, будто само моё существование было немыслимым бременем. — Вы вообще меня слушаете, мисс Винтерс?

Чёрт. Видимо, мне надо было больше беспокоиться о себе, а не о том мальчике.

— Я жду. Вам нужно, чтобы я повторила вопрос?

Свирепая улыбка мисс Пираны говорила, что если я пойду таким путём, будут последствия. Ага, Генерал определённо сказал ей, что я зачинщица проблем.

— Нет, в этом нет необходимости, — ответила я с улыбкой. К счастью, я хоть вполуха слушала её. — Первая Экспедиция началась 14 февраля 2029 года. Земля отправила команду учёных через первое Духовное Древо, обнаруженное на нашей планете. Эта команда путешествовала по Множеству Миров в поисках познаний и технологий. Вместо этого они принесли обратно Проклятье.

— Ответа из одного предложения достаточно, — рявкнула мисс Пирана. — Нет нужды красоваться.

Позади меня хрюкнул кто-то из моих коллег-Учеников. Я бы видела, кто, если бы владела заклинанием, создающим глаза на затылке.

— Но да, давайте посмотрим, насколько вы умны, — мисс Пирана наклонилась ближе, так близко, что я чувствовала парфюм с ароматом жасмина и абрикоса, который она носила, чтобы скрыть свою естественную вонь чистого зла. — Кто был первым Президентом нового Правительства Гайи?

— Адриан Флорес, — ответила я.

— Неверно, — в её глазах сверкнуло нечто тёмное и злобное. — Это была Миа Лонг.

— Ну, на самом деле, это был Адриан Флорес, — сказала я, пока мисс Пирана высматривала в толпе свою следующую жертву. Её взгляд немедленно метнулся обратно ко мне. — Он занимал этот пост всего двенадцать с половиной минут. Его правление скоропостижно оборвалось, когда посередине его инаугурационной речи Проклятые напали на церемонию и заразили большинство гостей. После этого Президентом стала Миа Лонг. Её церемония инаугурации проходила в защищённом подземном бункере с минимальным количеством гостей. Вы можете прочесть полную историю в «Гайя: После Проклятия». Отличная книга, — сказала я ей с улыбкой, пытаясь быть услужливой.

Но вместо того чтобы принять рекомендацию книги, мисс Пирана сверлила меня гневным взглядом.

Я услышала, как где-то в толпе вздохнул Данте.

И я сама тоже почти вздохнула. «Ай да молодец, Саванна! Классно слилась с толпой!»

Мисс Пирана посмотрела на толстый планшет в своих руках. Её пальцы лихорадочно летали по экрану. Она наверняка искала что-то столь малоизвестное, что об этом не читал даже книжный червь вроде меня. Должно быть, она это нашла, потому что её поджатые губы изогнулись в жестокой улыбке.

Но её внимание привлёк шум — низкий рокот, напоминавший звуки работающего двигателя. Все повернулись на этот гул.

Рокот смешивался с лязгом. Железные ворота Сада медленно разомкнулись, пропуская чёрный внедорожник. Все Ученики повернулись, наблюдая, как большой угловатый автомобиль проезжает по узкой дорогой, заканчивавшейся тупиком в центре Сада.

В наши дни на машинах ездили только солдаты или важные сотрудники Правительства. Мы все ждали, чтобы посмотреть, вдруг из загадочного чёрного внедорожника выйдет ВИП-персона…

…или куча Смотрителей.

Внедорожник остановился. Водительская дверца со скрипом приоткрылась, и оттуда выпрыгнул высокий мужчина. На нём был костюм — униформа тех, кто работал на Правительство. Я видела их в новостях: чопорные, важные с виду люди в чопорных, важных с виду костюмах.

Но с костюмом что-то было не так. Он был помятым и в то же время растянутым, будто кто-то смял его в крепкий шарик, а потом тянул его, пока тот не порвался по швам в нескольких местах.

С мужчиной тоже что-то было не так. Его кожа выглядела болезненной, потной. От него пахло чем-то влажным и землистым, как от кучи опавших листьев, только-только начавших гнить.

А когда мужчина повернулся к нам лицом, его глаза сверкнули ярко-красным.

Всё моё тело сделалось холодным как лёд. Время замерло, застыло от одного ужасного осознания: мужчина был Проклят.

Он сверкнул зубами.

Все в Саду закричали и бросились врассыпную как мыши, в ужасе разбегаясь от Проклятого.

Глава 3 Отталкивающая

В глазах Проклятого не было жизни. Из его хищной пасти свешивалась ниточка слюны. Он как бешеный пёс принюхивался, рыскал и визжал. Он замахивался на любого, кто оказывался слишком близко.

Наши семьи побежали к воротам, но те были заперты. Некоторые попытались вскарабкаться. Кулаки и стопы рассекались о колючие кончики и битое стекло. Правительство явно сделало эти ворота неприступными, как и все их ворота.

Они наблюдали за нами прямо сейчас, через эти камеры. Они могли бы открыть ворота, чтобы выпустить нас, но я знала, что они этого не сделают, пока тут заточён Проклятый. Неважно, что здесь также оказались все эти люди. Правительство никогда не рискнёт открыть эти ворота. Проклятье слишком заразно. Слишком смертоносно.

— Это какой-то тест? — спросила я у Данте.

Его взгляд скользнул мимо меня, подмечая сцену абсолютного хаоса, воцарившегося вокруг нас.

— Я так не думаю.

Сквозь хор паники раздался пронзительный визг. Это была одна из Менеджеров Программы. Мисс Пирана. Проклятый пронёсся через толпу Учеников, нацелившись на неё и мисс Фезердейл, будто его тянуло к ним. Он быстро настигал их. Две женщины держались друг за друга, дрожа и рыдая.

Я почувствовала, как делаю шаг в их сторону. Вчера в Запретной Зоне мне каким-то образом удалось прогнать Проклятых. По какой-то причине они меня боялись. Если бы я просто могла поместить себя между этим Проклятым и всеми остальными…

Вот только все остальные разбежались по всему Саду. Нам всем грозила смертельная опасность. Конечно, Ученики обладали иммунитетом против Проклятья, но нас всё равно могли разорвать на куски свирепые монстры.

Я застыла на месте, пытаясь сообразить, что делать.

У меня мало времени. Проклятый в любую секунду мог кого-то укусить.

Мне надо его отвлечь.

Я бросилась действовать, кинувшись к садовому шлангу. Я нажала на курок, и струя воды под давлением вырвалась из головки, ударив в Проклятого. С его бледных, потрескавшихся губ сорвался разъярённый, первобытный рёв. Затем он упал на четвереньки и поскакал ко мне как сердитая мартышка.

Когда он миновал большой чёрный внедорожник, другие дверцы распахнулись, и оттуда выпрыгнули три человека. Нет, не человека. В их глазах не осталось человечности. Они все имели одинаковое бездушное, свирепое выражение.

Не только тот один Проклятый забрался во внедорожник. Их было четверо.

Все начали носиться по Саду ещё быстрее. И кричать ещё громче, чем прежде. Беготня и крики, похоже, только раззадоривали Проклятых. Три новоприбывших бросились на паникующих людей.

— Оставьте их в покое! — закричала я.

Первый Проклятый остановился.

Посмотрел на меня.

Посмотрел на истерящих людей, бегающих вокруг.

Затем убежал от меня, чтобы присоединиться к другим Проклятым на охоте.

Я снова ударила его водой из шланга, но он как будто даже не заметил. Я попыталась полить водой трёх других; они тоже не заметили. Они были слишком сосредоточены на паникующих людях вокруг. И они избегали меня в точности так, как это делали Проклятые вчера в Запретной Зоне.

Если для Проклятых существовал некий бабайка (существо, которого они боялись превыше всего остального), видимо, это была я. Но почему? Что во мне было такого отвратительного?

Я увеличила напор шланга и ударила одного из Проклятых ещё более сильной струёй воды. Он отшатнулся назад. Но это едва ли замедлило его. Через несколько секунд он вернулся к охоте. И все люди, которые бегали и кричали, не помогали ситуации.

Я схватила за руку мужчину, проносившегося мимо меня.

— Остановитесь, — сказала я, сохраняя тихий и ровный тон. — Вам всем нужно стоять неподвижно и безмолвно. Вы только делаете хуже.

Он с силой пихнул меня плечом и вырвался. Затем снова продолжил бегать по кругу.

Мама пыталась успокоить людей, но её тоже никто не слушал.

Я бросила бесполезный шланг. Это вообще не помогало.

— Народ, никто не читал руководство по Проклятым на случай чрезвычайной ситуации?

Никто мне не ответил. Сомневаюсь, что они вообще услышали меня сквозь свои крики.

Я наблюдала за Проклятыми. Вся эта истерия делала нечеловеческих зверей совершенно безумными. К счастью, она же заставляла их отвлекаться, и они не могли сосредоточиться на одном человеке дольше нескольких секунд; они постоянно переключались с одной мишени на другую. Им не удавалось никого укусить. Пока что. Но я знала, что наше везение не продлится долго.

Должен же быть способ остановить Проклятых. Я осмотрелась по сторонам, пытаясь придумать какой-нибудь хитрый фокус, но единственные заклинания, которые я могла сотворить, были довольно бесполезными. Мне нужна настоящая магия.

«Магия». Как только это слово промелькнуло в моём мозгу, я увидела, как Проклятый взмыл в воздух, отброшенный невидимой силой. Он с оглушительным грохотом врезался в капот внедорожника. На один изумительный и невероятный момент я поверила, что моя фантазия стала реальностью. Что я внезапно научилась телекинезу.

Эти счастливые и мечтательные мысли обрушились так же резко, как тело Проклятого, упавшее на внедорожник. Рыцарь в сверкающей белой броне двинулся к Проклятому, держа перед собой поднятую руку в перчатке.

Не я отбросила Проклятого. Это сделал Рыцарь.

Светящийся ореол магии вокруг него кружил подобно дюжинам лун на орбите планеты. Белый Рыцарь развернулся ко второму Проклятому. В момент движения его меч превратился в длинный посох. Рыцарь стукнул пальцем по шлему, произнеся несколько тихих слов. Внезапно Проклятый прекратил погоню за людьми, бухнулся на четвереньки и ринулся за другим Проклятым. При этом протестующе рыча.

Рыцарь контролировал его тело.

Он произнёс ещё несколько слов, помахивая посохом. Проклятый, которым он управлял, схватил другого Проклятого и швырнул во внедорожник. Брошенный Проклятый врезался в того, что до сих пор лежал на капоте машины.

Посох Рыцаря превратился в небольшой металлический диск. Одним гладким проворным движением он вставил его в открытый слот на своей рукавице. Затем схватил того Проклятого, которого контролировал, поднял над головой, будто тот ничего не весил, и тоже швырнул во внедорожник. Теперь уже трое валялось там, не в силах пошевелиться.

Четвёртый Проклятый бежал на Рыцаря, пытаясь накинуться на него сзади. Я поспешила туда и выставила ногу. Проклятый споткнулся и упал на землю прямо перед внедорожником. Рыцарь услужливо помог ему крепким толчком.

Затем он развернулся лицом ко мне.

— Я никогда не видел, чтобы кто-то ставил Проклятому подножку, — его слова слегка отдавались эхом под шлемом, полностью закрывавшим лицо, и от этого его голос звучал особенно низко.

— Я почерпнула эту идею от некоторых злых Учеников, которые сегодня пытались поставить подножку мне, — выпалила я.

Рыцарь не ответил. Видимо, мой дурацкий ответ не произвёл на него впечатления.

Множество медалей на нагрудной пластине Рыцаря позвякивали друг о друга, пока он отворачивался от меня к внедорожнику. Проклятые приклеились к капоту так, будто он был покрыт очень клейкой пастой. Но, должно быть, их удерживало некое невидимое магическое поле, поскольку я не видела на капоте ничего, кроме барахтающихся Проклятых и обычной чёрной краски.

Весь автомобиль начал сиять. Загудел как колибри. Рыцарь взмахнул руками, сплетая их в воздухе, светясь всё ярче с каждым движением пальцев и вращением запястий.

На его ладонях полыхнул импульс ослепительно яркого синего света.

Затем внезапно во всём Саду воцарилась тишина. Ни криков. Ни шагов. Ничего. Последний витиеватый хлопок ладоней Рыцаря рассёк вакуум звука.

А потом внедорожник и три прилипших к нему Проклятых рассеялись облаком синей пыли. Четвёртый на земле дрожал, будто знал, что будет следующим.

Он вскочил с земли и набросился на меня. Затем схватил за руку и затащил за собой в магический свет.

Глава 4 Склон Теней

Видимо, моя способность отпугивать Проклятых работала не безупречно. Может, потому что я понятия не имела, как это работает… и не знала, как это контролировать.

И теперь я застряла здесь, в этой… На самом деле, я понятия не имела, что это за место.

Я лишь знала, что тут туманно. Очень, очень сильно туманно. Белый туман парил и клубился в медленном, грациозном ритме будто во сне. И я ничего не могла видеть за этим туманом.

Может, за ним ничего и не было.

Может, я умерла.

Я едва не поперхнулась от этой мысли.

— Ты не мертва, Саванна, — сказала я себе.

Я прижала правую ладонь к своей ноющей грудной клетке. Там в меня врезался Проклятый. Такое чувство, будто меня впечатали в стену. Мёртвые ведь не чувствуют боли, так?

Я не мертва. Я просто потерялась. Магия привела меня сюда… где бы это «сюда» ни находилось. Так что, должно быть, магия — ключ к тому, чтобы выбраться.

К сожалению, я не знала никаких телепортационных заклинаний.

Но, к счастью, я не видела никаких Проклятых, даже того, кто затащил меня в магический свет.

Я была одна.

Туман зарокотал низким, звериным рёвом, будто доказывая мою неправоту. Но этот звук не исходил от Проклятых. Они визжали; они не ревели. Это нечто совершенно иное.

Туман передо мной начал завихряться, будто кто-то запустил камешек, прыгающий по поверхности озера, добавив немного хаоса в тишину. А потом из молочно-белого тумана появилось нечто.

Это выглядело как тигр… если бы у тигров имелись огромные крылья, похожие на птичьи, и пламя на кончике хвоста. То же пламя тянулось по позвоночнику зверя как огненный ирокез. Даже его рог на голове, похожий на рог единорога, тоже горел.

Тигр вальяжно двинулся вперед с плавной грацией, не сводя с меня своих золотых глаз. Затем его пасть приоткрылась, и он сверкнул свирепым оскалом. Его зубы были острыми как кинжалы… и они тоже буквально горели.

Я попятилась на шаг.

— Хорошая кисонька, — произнесла я, надеюсь, успокаивающим голосом.

Тигр поднял лапу размером с мою голову и замахнулся на меня.

Я отшатнулась.

— Плохая кисонька! — я стянула рюкзак с плеч и замахнулась им на зверя.

Тот проворно увернулся, затем двинулся на меня, зеркально повторяя каждое моё движение. Его огненный хвост размахивал из стороны в сторону, выражая неспокойную энергию. В его мускулистом теле назревало напряжение. Он готовился к броску. Я достаточно имела дело с кошками, чтобы это понимать.

Но это не безобидный домашний кот. Это самый ужасающий тигр из всех, что я только что видела. И когда он бросился на меня, весь мир сузился до гигантского, пылающего хищника, решительно настроившегося убить меня.

Передо мной возникло нечто большое и белое. Раздался визг когтей по металлу, затем сердитый рёв.

Я сделала шаг назад от белой стены… и осознала, что это тот же Рыцарь из Сада. Я узнала множество выдающихся медалей на его нагрудной броне.

Рыцарь снова повернулся к зверю, сжимая в руках очень большой меч. Он ринулся вперёд со своим оружием, оттесняя тигра по одному шагу за раз… пока зверь не развернулся и не скрылся за завесой тумана.

Рыцарь повернулся лицом ко мне.

— Ты не воин.

Я не знала, как понимать это заявление, так что просто сказала:

— Определённо нет.

— Тогда зачем ты пыталась бороться с огненным тигром?

— Это называется «огненный тигр»? — выдавила я.

Он проигнорировал мой вопрос.

— И в Саду ты бежала в сторону Проклятых, будто хотела бороться с ними, — его голос был таким низким и отдавался эхом внутри шлема.

Я не знала точно, что тут сказать. Мой разум был слишком занят тем, что снова и снова кружил вокруг того факта, что вчера Проклятые вторглись в Бэйшор, а сегодня в Крепость. Вторжения Проклятых в цивилизацию в наши дни были редкими, почти неслыханными. А теперь это случилось аж дважды за два дня. Нет, намного больше, если верить невидимому незнакомцу. Все эти инциденты должны быть связаны. Но как?

— Ну? — спросил Рыцарь с явным нетерпением. — Зачем ты пыталась напасть на Проклятых?

Я пожала плечами, надеясь выглядеть спокойнее, чем я чувствовала себя на самом деле.

— Разве это не моя работа? Защищать человечество, бороться с Проклятьем, всё такое?

— Ты ещё не Рыцарь. Ты всего лишь Ученик, — Рыцарь стоял так неподвижно, что я не была уверена, дышит ли он под этой бронёй. — Ты ничего не знаешь о сражении с Проклятыми.

— Ну, я бы не сказала ничего, — ответила я. — Я прочла много книг про них.

— Книг?

Это слово было резче вопроса; оно прозвучало скорее как обвинение.

— Да, книг, — я положила руки на бёдра. — Например, Руководство.

— Руководство объясняет людям, как убежать от Проклятых, а не как бороться с ними. Только Рыцари должны сражаться с Проклятыми.

— К сожалению, тебя не было там, когда Проклятые только ворвались в Сад в поисках жертв, — сказала я. — Кто-то должен был разобраться с ними, пока они не начали кусать людей.

— И ты решила, что этим кем-то должна быть ты, — и снова обвинение, а не вопрос.

Я широко улыбнулась ему.

— Ага.

Он издал звук, подозрительно напоминавший вздох — хотя я толком не могла понять из-за шлема.

— Почему ты решила, что сможешь остановить четырёх Проклятых? — спросил он у меня.

— Поступить так было правильно, — сказала я ему.

— Это был храбрый поступок. Это даже был благородный поступок. Но в то же время это был абсолютно глупый поступок. Так что я определённо не назвал бы его правильным.

Он каким-то образом умудрился и похвалить меня, и одновременно оскорбить.

— И что бы ты назвал правильным поступком? — я скрестила руки на груди. — Сидеть тихо и ждать спасения?

Рыцарь уставился на меня. По крайней мере, я думала, что он уставился на меня под шлемом. Я не могла видеть его лица, и это реально нервировало.

— Ты сохраняла спокойствие и здравомыслие во время нападения, — произнёс он наконец. — Жаль, что ты не можешь делать то же самое при разговоре с Рыцарем.

Я бросила на него недовольный и раздражённый взгляд.

— Вау, это был очень высокомерный ответ.

Он пожал плечами.

— Я Рыцарь.

— А я никто? — возмутилась я.

— Нет, — он протянул руку и постучал пальцем по моему лбу. Его прикосновение было на удивление нежным для того, кто с головы до пят был покрыт твёрдой боевой бронёй. — Ты определённо кто-то. Я лишь пытаюсь понять, кто именно.

— Я всего лишь Ученик.

— На самом деле, я передумал и считаю, что в этом я ошибся. Ты не всего лишь Ученик. Ты нечто… большее, — решил он. — Проклятые убегали от тебя. Они боялись тебя. Интересно, почему, — он придвинулся ближе, будто изучал моё лицо.

Тут у него было преимущество. Я вообще не видела его лица.

— Что есть в тебе такого, что вселяет страх в их сердца? — спросил он у меня.

— Я не знаю. Но мне хотелось бы знать, — честно ответила я.

На несколько мгновений я затерялась в гипнотизирующих завитках молочного тумана, окружавшего нас. Такое ощущение, будто туман пытался что-то сказать мне. Я почти слышала, как он бормочет.

Я отвела взгляд от тумана и вместо этого посмотрела на Рыцаря.

— Как думаешь, кто-то был заражён, когда Проклятые напали на Сад?

— Когда Проклятые атакуют, такая вероятность всегда есть, — ответил он. — Проклятье чрезвычайно заразно.

Это ещё мягко сказано. Проклятье заражало всех, кого оно касалось. Не было защиты, лекарства и надежды, если тебя уже укусили. Единственными, кто имел иммунитет, были несколько везучих подростков, которых духи благословили магией. Благословлённые магией подростки, которые становились Рыцарями, чемпионами человечества и нашей единственной надеждой покончить с Проклятьем.

— В Саду было много суматохи, — сказал Рыцарь. — Людям нужно преподать несколько основательных уроков о том, как важно следовать Руководству.

Я заметила, что он сказал слово «людям» так, будто он к ним не относился. Ну, наверное, так и было. То же применимо и к остальным Рыцарям. А я… я не была уверена, что изначально была человеком.

Нет уж, не хочу об этом думать.

— Конечно, люди испугались. Ты должен признать, что Проклятые довольно страшные, — сказала я.

— Я не должен ни в чём таком признаваться.

Я усмехнулась.

— Да, наверное, Рыцарь никогда не сознается в испуге.

— Хороший Рыцарь — храбрый.

— Хороший Рыцарь также галантен, — заметила я. — И сострадателен. Так что даже если ты не боялся, уверена, ты можешь понять, как испугались все остальные. Бояться монстров — это вполне человечно.

— Ты читаешь мне нотации?

Я улыбнулась.

— Нет, конечно.

— За всё то время, что я был Рыцарем, я ни разу не получал нотаций от девчонки-Ученика.

— А как насчёт мальчишки-Ученика?

— Нет, — это слово рухнуло как тяжёлый камень в озеро.

— Вау. Скучно, наверное, жить твоей жизнью.

— Да не особо, — он сделал ещё один шаг в мою сторону, и когда он заговорил вновь, его голос звучал нежнее. — Ты в порядке?

Внезапная перемена его тона сбила меня с толка.

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что на тебя напал огненный тигр. Мне нужно удостовериться, что ты в порядке.

Ладно, значит, он хотя бы галантен.

— Я в порядке, — сказала я, но дрожащий голос меня выдал.

Эта штука была весьма страшной.

— Огненный тигр, — произнесла я. — Я не знала, что на Гайе такое существует.

— Не существует, — Рыцарь убрал меч в ножны. — Но мы больше не на Гайе.

Моё сердце ёкнуло. А голос прозвучал очень тоненько, когда я спросила:

— Тогда где мы?

Он повернулся ко мне лицом.

— Склон Теней. Место, которое существует в тенях за светом.

— Что это значит?

— Мы в другом измерении, в месте между мирами.

— Вау, — я моргнула. — Это очень странно.

— Это просто магия.

Магия. Если бы я получше понимала её. Если бы я получше понимала себя.

— То есть, в Саду, когда ты сотворил тот яркий свет на Проклятых, ты посылал их сюда? В тени? — спросила я

— Да, — ответил он, оглядываясь по сторонам. — И тебя затянуло, когда один из них схватил тебя.

Я потёрла свои ноющие рёбра.

— О… — я улыбнулась Рыцарю. — Ну, спасибо, что пришёл за мной.

— Рано благодарить меня. Нам ещё нужно найти выход из Склона Теней.

— А ты не можешь просто сотворить ещё одно заклинание и вытащить нас?

— Нет. Моя магия… в настоящий момент недоступна.

— Почему?

— Что-то пошло не так, когда я попытался вытащить тебя прежде, чем тебя затянуло в Склон Теней. Заклинания пересеклись и столкнулись. Последовавший взрыв вышиб мою магию.

— Вау. Звучит ужасно. Это было больно? Ты в порядке?

— Я в норме.

Но не похоже, что он в норме. Он казался уязвимым. Такое не скроешь ни одной бронёй.

— Но теперь у нас проблема. За неимением моей магии наше единственное оружие — мой меч, — он показал на клинок за своей спиной.

— Я так понимаю, меч не очень поможет вытащить нас отсюда?

— Нет. Но он поможет мне дать отпор монстрам, которые тут обитают.

Я с трудом глотнула. Супер. Ещё больше монстров.

— А ещё мы наверняка столкнёмся с Проклятыми. На самом деле, они не могут быть далеко. Их засосало в Склон Теней незадолго до тебя.

Я откашлялась.

— Наверное, мне повезло, что они не поджидали меня здесь, когда я сюда провалилась.

— Везение тут ни при чём. В Склоне Теней время течёт иначе, — сказал он мне. — За каждую секунду, что проходит в нашем измерении, тут проходит много минут. Проклятые уже побрели прочь в поисках следующей добычи.

Почему-то мысль о том, что Проклятые охотятся на добычу, совсем не успокаивала. Особенно учитывая то, что добычей можем стать мы.

— Ладно, — я начала прохаживаться туда-сюда. — Значит, нам нужно просто продержаться, пока твоя магия не регенерирует?

Рыцарь покачал головой.

— В Склоне Теней магия не регенерирует.

— Погоди, тогда как мы попадём домой?

— Я не знаю, — признался он. — Поскольку у меня нет магии, которая могла бы нас направить, боюсь, я понятия не имею, выберемся ли мы отсюда когда-нибудь.

Глава 5 Семёрка

— То есть, мы застряли здесь? Навсегда? — я спрятала свои подёргивающиеся руки за спиной, чтобы Рыцарь не видел, насколько я напугана.

Это не сработало.

— Не стоит беспокоиться, — сказал он мне. — Я бывал в гораздо худших ситуациях.

Почему-то я в этом сомневалась.

— Нам лишь нужно не стоять на месте, — объявил Рыцарь. — Мы найдём выход отсюда.

Даже со шлемом, искажающим его голос, я понимала, что он не особо в это верит. Но единственная другая альтернатива — это сдаться, а для этого я была слишком упрямой.

— Окей, — сказала я, стараясь казаться уверенной. — В какую сторону?

Рыцарь стал поворачиваться на месте, будто пытался сориентироваться. Я не знала, что он тут искал. Со всех сторон всё выглядело абсолютно одинаковым. Одна большая и густая завеса белого тумана.

— У тебя голова не кружится, когда ты так вертишься? — спросила я, просто чтобы нарушить молчание.

— Нет.

— Сэр Рыцарь… — я откашлялась. — Вообще-то, можно узнать твоё имя?

— Моё имя?

— Оно же у тебя есть, не так ли? — я усмехнулась. — Или мне просто звать тебя Сэр Рыцарь?

Он перестал поворачиваться.

— Пожалуй, тебе стоит звать меня именно так.

Вау. Он тот ещё кадр.

Но несколько мгновений спустя он удивил меня, добавив:

— Като. Меня зовут Като.

— Като, — повторила я, кивнув. — Звучит очень по-рыцарски. Ну, теперь я знаю о тебе всё.

Судя по его внезапной перемене осанки я поняла, что он весьма сбит с толку.

— Просто поддразниваю, — я усмехнулась.

— На это нет времени, — я была уверена, что он закончил потакать мне, так что удивилась, когда он добавил: — Как тебя зовут?

— Саванна, — сказала я.

Ну или попыталась сказать. Его вопрос был таким неожиданным (Рыцарь захотел узнать моё имя!), так что я запнулась, и моё имя превратилось в скомканную мешанину слогов.

— Семь? — переспросил он. — Тебя зовут Семь?

(В оригинале Savannah и seven звучат более похоже, — прим. пер).

Я прочистила горло и повторила своё имя. К счастью, на сей раз прозвучало правильно.

Но он ответил:

— Мне нравится Семь.

Должно быть, это самое нормальное, что он говорил мне на данный момент.

И та маленькая крупица человечности, что я почувствовала в нём, побудила меня сказать:

— Зови меня Семёркой, если хочешь, — я приправила это предложение улыбкой, чтобы показать, что говорю серьёзно.

— Хорошо, Семёрка.

Хмм, это прозвище понравилось мне больше, чем я ожидала.

— Нам пора идти, — сказал Като.

— Ты так и не ответил мне, в какую сторону, — заметила я. — И не придумал настоящий план, как вытащить нас отсюда.

Я пожалела о своих словах сразу же, как только произнесла их. Я не хотела говорить так резко. Несправедливо сваливать всю ответственность за выход отсюда на плечи Като, даже если он был Рыцарем.

Но он, похоже, не возражал быть за главного.

— Когда я послал Проклятых в Склон Теней, это создало разрывы в завесе между этим измерением и нашим. План в том, чтобы найти один из этих разрывов и воспользоваться им, чтобы вернуться в Сад.

— Разрывы в завесе. Понятно, — я кивнула. — Как они выглядят?

— Ты их не сможешь увидеть. Они невидимые.

Ну естественно.

— Их можно услышать? — спросила я. — Или, может, почуять?

— Нет.

— Тогда как мы должны их найти?

— Этот план ещё дорабатывается, — ответил он.

— Окей, тогда позволь прояснить… — я провела руками по волосам. Они давно выбились из хорошенькой косички, в которую я заплела их… ээ… вчера. До встречи с Проклятыми. Двух встреч с Проклятыми, точнее. Я слишком долго не спала. — …то есть, это план, требующий найти иголку в стоге сена, так?

Он переступил с ноги на ногу. И это говорило обо всём, что мне нужно было знать.

— А есть хоть какой-нибудь шанс найти эти прорехи в завесе? — спросила я у него.

— Магия.

Которой у него сейчас не было, и которую он не вернёт, пока мы не выберемся из Склона Теней.

Я поколебалась на мгновение, затем подметила.

— У меня есть магия.

— Ты отпугнула Проклятых, — он покачал головой. — Я понятия не имею, что это должна быть за магия.

Бесполезная магия. Но конечно же, я этого не сказала.

— Может, если ты покажешь мне заклинание поиска прорех в завесе, я смогу импровизировать, — предложила я.

— Импровизировать? — он казался ужаснувшимся. — Это заклинание невероятно сложное. У большинства людей уходят годы на то, чтобы освоить его, если вообще получится. Нельзя просто «импровизировать».

— Окей… тогда, может, у тебя есть магическое оружие, артефакты или что-то такое, что могло бы нам помочь? — спросила я.

— Есть. Но их магию тоже вышибло, когда мои заклинания столкнулись.

У меня возникло внезапное желание ударить кулаком по стене или ещё чему-то. Но тут не было стен. Только туман. И монстры.

— Тут есть монстры! — сообразила я.

— И что?

— И тоооо… кто-нибудь из них может найти прореху в завесе?

— Ты хочешь охотиться за монстром?

— Да не особенно, — я сжала ладони в кулаки, чтобы унять дрожь. — Но если это единственный способ выбраться отсюда…

— Нам надо найти монстра, которого привлекает магия — а точнее, магия Творца Снов. Это вид магии, которая соединяет все миры и измерения меж собой.

Он описывал это как один большой межпространственный бутерброд.

Ммм, что бы я сейчас отдала за бутерброд. Я умирала с голода.

— Ладно, — я прочистила горло, пока не начала пускать слюни. — Что ж, как насчёт огненного тигра?

— Нет. Их привлекает кровь, а не магия. Нам нужно что-то вроде фейри, — он постучал по своему шлему. — Или дракона.

Я подавила дрожь. Фейри звучало не так плохо, но драконы… ну, скажем так, на свете не существовало сказок о хороших драконах. Они казались ещё страшнее Проклятых.

Проклятые!

Внезапно я вспомнила кое-что о них: их привлекает магия Творца Снов.

— Как насчёт Проклятых? — спросила я. — Их привлекает магия Творца Снов.

— Да… но откуда тебе это известно? — удивление в голосе Като безошибочно доносилось даже сквозь шлем.

Я покачала головой.

— Это неважно, — я узнала данную крупицу магической информации от невидимого незнакомца, с которым встретилась вчера, но я не могла сказать об этом Като. Я пообещала невидимому незнакомцу, что никому о нём не расскажу. — Важно лишь то, что теперь у нас есть способ выбраться отсюда. Сначала найдём Проклятых. А потом позволим им привести нас домой. Раз плюнуть.

— Это определённо не будет лёгким. Но это хотя бы выполнимо, — произнёс Като ровным голосом.

— Вот такой настрой гораздо лучше! Пошли охотиться на Проклятых! — я вскинула кулак в воздух. — Погоди, а нет разрыва прямо здесь, где я прошла через завесу? — я прищурилась, разглядывая туман, но конечно же, не увидела ничего, кроме белого и клубящегося тумана.

— Маловероятно. После создания разрывы постоянно смещаются. Пока…

— Пока что?

— Пока не исчезают.

Супер. Нам не только нужно было найти невидимую иголку в стоге сена посреди тумана, но и время ограничено. И эта иголка прыгает туда-сюда. Как зайчик…

Като двинулся к белой стене тумана.

— Следуй за мной.

Я поспешила нагнать его, пока он не скрылся в тумане. Видимость в этом мутном воздухе была ужасной. Я держалась поближе к его боку, чтобы мы не разлучились. Я не хотела оставаться тут одна, пока вокруг бродит куча монстров.

— Ты знаешь, где Проклятые? — спросила я у него.

— Не особенно. Но ты это чуешь? — он подождал, пока я принюхивалась к воздуху.

Я кивнула.

— Влажный и землистый с нотками гнили.

— Узнаваемый запах Проклятых. Он должен привести нас прямиком к ним, — Като постучал пальцем по своему шлему сбоку.

Я бросила на него взгляд искоса.

— Надеюсь, ты не планируешь сотворить какое-то контролирующее разум заклинание, как с тем Проклятым в Саду.

— У меня сейчас нет никакой магии, помнишь?

Конечно, я помнила. Я просто его дразнила.

— И кроме того, я не должен применять свою магию к людям или Ученикам, — сказал он. — По крайней мере, без абсолютной необходимости.

— Рада это слышать, — я наблюдала, как он снова похлопал себя по шлему. — Так если ты не готовишь заклинание, почему ты продолжаешь прикасаться к своему шлему?

— Потому что жарко, и я варюсь заживо в этой броне. Я пытаюсь вытереть пот со лба.

— Но на тебе шлем. Ты не можешь вытереть пот со лба, — заметила я.

— Да, спасибо, что озвучила очевидное.

Я чуть не рассмеялась. Он гораздо забавнее, когда ведёт себя как человек.

— Ладно, рискну снова озвучить очевидное, но если тебе так жарко, почему бы тебе не снять шлем? — спросила я у него.

— Рыцари носят шлемы.

Я выгнула брови.

— Опять крупицы мудрости из Руководства?

— Руководство — это всеобъемлющие практические инструкции по Проклятью, написанные для человеческого прочтения. Оно включает в себя детальные указания, пошаговые диаграммы и иллюстрации на тему того, что людям нужно делать в случае атаки Проклятых.

Я рассмеялась.

— Поверить не могу, что ты умудрился выпалить всю эту белиберду, не сделав паузы, чтобы перевести дух.

Он проигнорировал моё поддразнивание. Опять. Наверное, наличие чувства юмора не являлось обязательным требованием для становления Рыцарем.

— Руководство не содержит разделов по этикету Рыцарей, — добавил он.

— Ладно, но я уверена, что у вас есть Альманах Рыцарей или типа того, где рассказывается всё про галантность, героизм и правила, в точности предписывающие, когда можно снять шлем.

— У нас есть Кодекс Поведения Рыцарей, — подтвердил он.

— Кодекс Поведения. Ну конечно же, — я улыбнулась от такого подобающего названия. — И что там говорится о шлемах?

— С моей стороны будет неподобающим обсуждать с тобой содержимое Кодекса Поведения Рыцарей.

— Почему?

— Ты ещё не Рыцарь. А информация, содержащаяся в Кодексе Поведения, засекречена.

— Тайна того, как быть героем, засекречена?

Он кивнул.

— Да.

Я не могла в это поверить.

Но с другой стороны… Правительство отняло у нас почти все права и свободы после того, как обрушилось Проклятье. Свобода доступа к информации исчезла одной из первых. Как мама всегда говорила, легко контролировать людей, когда ты держишь их в неведении.

— Окей, конечно, я не Рыцарь, — я одарила Като улыбкой. — Но тебе стоит всё равно рассказать мне о Кодексе Поведения.

Он издал нечто, ужасно напоминающее вздох.

— Ты всегда ставишь под сомнение авторитет власти?

— Да, — я наблюдала, как он снова постукивает себя по голове. — Ты всегда такой упрямый?

— Да.

Я хрюкнула.

— Слушай, я знаю, что ты сталкивался с бесчисленными Проклятыми и думаешь, что ты такой крутой, устрашающий, хрустящий пальцами, облачённый в броню, размахивающий мечом магический молодец…

— Хрустящий пальцами?

Я пожала плечами, одарив его невозмутимой улыбкой.

— Но ты больше не в своём сказочном замке, Като. Этот туман густой как сладкая вата, — я провела ладонью по лбу, стирая пот. — И достаточно жаркий, чтобы расплавить броню на твоём теле.

— Это невозможно, — спокойно сообщил он.

— О, ну не знаю. Я научилась быть очень осторожной с этим словом. В конце концов, всего шестнадцать лет назад люди считали магию невозможной. А теперь у нас есть Рыцари, Духовные Древа и заклинания. А я застряла в магическом измерении между мирами.

— Ты на удивление проницательна для того, что не может сказать и двух предложений, не отпустив шуточку, — его руки резко взметнулись и подхватили меня, когда я споткнулась о кочку.

— Спасибо, — я покраснела.

— Всегда пожалуйста, — он отпустил меня и согнулся в поклоне.

Это был самый плавный, красивый и элегантный поклон, что я видела. Интересно, научусь ли я когда-нибудь кланяться вот так.

— Семёрка.

Я подпрыгнула, услышав своё новое прозвище… и ощутив ладонь на своём плече.

— Извини, наверное, я потерялась в своих мыслях, — сказала я Като.

— Я знаю, каково это.

Его слова удивили меня далеко не так сильно, как то, что он передо мной расстегнул шлем и зажал его под мышкой. Под этим рыцарским шлемом скрывалась настоящая персона. Парень-подросток с глазами, которые сверкали как голубые бриллианты, и волосами чёрными как перья ворона. Красивый и героический, он выглядел прямо как принц из сказки.

— Так сколько тебе, семнадцать, восемнадцать? — спросила я.

— Восемнадцать.

Я попыталась замаскировать свой шок. Конечно, я знала, что Рыцари были подростками. Первые Рыцари были Избраны четыре года назад, когда им было шестнадцать. Так что к данному моменту самым старшим Рыцарям было максимум двадцать — едва ли старше подростков. А большинство Рыцарей до сих пор были подростками. Простая математика.

Легко было забыть о простой математике, когда слышишь обо всех героических и магических вещах, которые сделали Рыцари. Особенно учитывая то, что никто никогда не видел их без полной брони. Никто никогда не видел молодые лица героев планеты.

— Ты лишилась дара речи, — заметил Като.

— Нет, как любят говорит мои друзья, в этом мире нет силы, способной меня заткнуть, — рассмеялась я.

Смешок получился натужным.

Теперь всё начинало откладываться в сознании. Без шлема, искажавшего его голос и делавшего его таким низким и раскатистым, он говорил так нормально. И когда шлем не прикрывал его голову, он выглядел так нормально. Как будто он больше не был безымянным, безликим, супер-страшным рыцарем. Как будто он был просто нормальным подростком, как и я.

Ну, настолько «нормальным», насколько может быть кто-то, имеющий сумасшедшие способности.

— Что-то в моём лице беспокоит тебя, — его резкие очертания подбородка как будто сделались ещё резче.

— Да, — призналась я. — Почему-то человеческое лицо под шлемом страшнее загадочного безликого Рыцаря.

— Почему?

— Наверное, потому что я впервые подумала о Рыцарях как о настоящих людях, настоящих подростках, а не как о парагонах совершенства. Скоро я тоже стану Рыцарем. И я не очень хороша в том, чтобы быть идеальной, — я сгорбилась.

— Практика приводит к совершенству, — сказал мне Като.

Он не засмеялся, так что я не могла понять, шутит он или делает серьёзное заявление.

Я прочистила своё пересохшее горло.

— Я думала, Рыцаря не должны видеть без его шлема?

— Это не нормальные обстоятельства. Это чрезвычайная ситуация. Здесь ужасная видимость, особенно когда на мне шлем. И кроме того, кое-кто предупредил меня, что этот туман достаточно горячий, чтобы расплавить броню на теле, — сказал он с крохотными искорками веселья в глазах.

Я хихикнула.

— Таким, без шлема, ты мне нравишься лучше.

Он моргнул своими красивыми, похожими на голубые бриллианты глазами, будто моя прямолинейность меня удивила.

— Почему?

— Ты такой нормальный.

— У меня есть магия, — напомнил он мне.

Как будто я нуждалась в напоминании. Я видела, как эффективно и безжалостно он разобрался с проклятыми.

— Я говорила не про магию, — сказала я. — Проблема не в твоей магии. А в броне. Она как щит, маска. Вы, Рыцари, носите её, чтобы прикрывать себя и притворяться, будто вы не настоящие люди. И это опасно.

— Почему?

— Потому что если будете достаточно долго притворяться, то начнёте верить в ложь. Вы начнёте верить, что не являетесь личностями. Тебе стоит попробовать почаще ходить без брони.

Его тёмные брови нахмурились.

— Не думаю, что когда-нибудь встречал кого-то, столь же сумасшедшего как ты.

Я одарила его улыбкой.

— Посчитаю за комплимент.

— С чего бы?

— Ну, ты наверняка видел большую часть нашего мира и несколько других миров. И всё же в своих путешествиях ты никогда не встречал кого-то, похожего на меня. Приятно быть особенной.

Его суровый фасад треснул, и он рассмеялся.

— Ты сумасшедшая.

— Ты мне так и сказал, — я подмигнула ему. — Но держись на расстоянии. Это может оказаться заразным.

— Я надеюсь, что твоё поведение заразно.

Я взглянула на него, ничего не понимая… и немного смутившись.

— То, как ты вела себя в Саду, — пояснил он. — Большинство людей теряет голову при виде Проклятых. Но ты не паниковала; ты оставалась спокойной и пыталась помочь людям. Если люди могли бы «заразиться» твоим здравым смыслом, всем было бы безопаснее.

— То есть… ты думаешь, из меня выйдет неплохой Рыцарь? — осторожно спросила я.

— Нет, я не думаю, что из тебя выйдет неплохой Рыцарь. Я думаю, из тебя выйдет великолепный Рыцарь.

— Видимо, ты не видел моё место на Табло? — тихо сказала я.

Пусть мы не закончили Оценку, я понимала, что проявила себя не очень хорошо.

Он приподнял брови.

— Табло… не идеальное.

Я невольно задалась вопросом, не хотел ли он использовать другое слово. Более крепкое словцо. Если судить по выражению его лица, становилось ясно, что он думал о Табло.

— Мотив важнее добродетели, — добавил он. — Не забывай это, Семь.

Я слышала эти слова прежде.

В точности эти слова.

Вчера.

В Запретной Зоне.

Это не может быть он.

Или может?

Его голос был другим.

Но магия могла исказить чей-либо голос.

— Кстати… а ты случайно не обладаешь способностью делать себя невидимым? — спросила я у него.

— У меня сейчас нет никакой магии, — напомнил он.

— Знаю. Но когда ты можешь творить магию, ты способен делать себя невидимым?

Меж его бровей пролегла озадаченная складка.

— Это ты так ведёшь светскую беседу?

— Нет. Мне просто любопытно.

Он изучал моё лицо, и я была уверена — он знает, что я что-то недоговариваю. Но он лишь ответил:

— Нет. Я не могу сделать себя невидимым.

— О.

Я постаралась не казаться разочарованной, но я разочаровалась. Я реально надеялась, что Като был невидимым незнакомцем. Хотя их характеры были абсолютно разными. И голоса тоже. Но магия способна на многое. Готова поспорить, она может изменить голос.

— Семёрка, ты встречала кого-то, кто может делать себя неви…

Вопрос Като оборвался из-за пронзительного вопля. И мгновение спустя в тумане проступили четыре пары светящихся кровавых глаз.

Мы нашли Проклятых.

Ну, на самом деле они нашли нас.

Глава 6 Время на исходе

Четыре Проклятых выбрались из тумана. Они выглядели злыми и неспокойными. Наверное, потому что они всё это время были заточены в Склоне Теней, где не на кого нападать. И некого кусать.

— Если Проклятых привлекают разрывы в завесе, почему они ещё не нашли выход отсюда? — поинтересовалась я.

— Они как птицы, застрявшие в дымоходе. Они чувствуют выход, но навигация через разрыв требует большей точности, чем они могут проявить. Они уже просто бездумные существа, — Като надел шлем, и его голос зазвучал более низко, когда он продолжил: — Проклятье лишило их рассудка и интеллекта. Даже огненный тигр обладает бОльшим интеллектом, чем они.

Изо ртов Проклятых вырвался разъярённый хор. Может, им не понравилось, как Като оценил их интеллект. А может, им просто очень хотелось кого-нибудь укусить.

Я определённо склонялась ко второму варианту.

— Думаешь, поблизости есть разрыв? — спросила я у Като.

— Да. Более того, я думаю, здесь есть несколько разрывов, — сталь запела, когда он вытащил меч. — Должно быть, совокупная магическая энергия разрывов и привлекла сюда всех этих Проклятых.

Их красные глаза сосредоточились на нас. А потом они ринулись в атаку.

Като одной рукой завёл меня за себя. А другой он управлял своим огромным мечом, с расслабленной лёгкостью ударяя и рассекая. Я никогда не видела, чтобы кто-то так дрался, даже Рыцари на телевидении. А ведь у него сейчас даже нет магии.

— Нам нужно выяснить, как заставить их привести нас к разрывам в завесе, — сказал Като, когда Проклятые отошли на безопасное расстояние, как раз вне пределов досягаемости его меча.

Они всё равно находились слишком близко. И если судить по блеску в их глазах, они не собирались так легко сдаваться. Их языки проходились по смоченным слюной губам, словно они представляли, каково будет разорвать нас на куски. Мы, может, и имели иммунитет против Проклятья, но это не означало, что Проклятые не могли нам навредить. Они были крупнее, сильнее и выносливее Рыцарей… а также намного злобнее.

Два Проклятых разошлись в разные стороны.

— Они пытаются зайти к нам с боков! — Като метнулся к тем, что слева, и полоснул мечом, отгоняя обратно к остальным.

— Но боевые стратегии требуют интеллекта, — я наблюдала, как он спешно бежит к Проклятым справа, также пытаясь согнать их в общую массу. — Я думала, они бездумные существа, не способные на интеллектуальное мышление.

— Так и есть, — Като бросился действовать, когда Проклятые снова разделились… вот только в этот раз они побежали в четыре разные стороны. Он за ними не поспевал. — Я честно не понимаю, как они это делают. Они не должны быть достаточно умными, чтобы думать.

— На самом деле, мне не кажется, что они думают, — сообразила я, отбросив волосы с лица. — Думаю, они реагируют.

Я моргнула, когда один из Проклятых запульсировал зловещим голубым светом.

Я показала на него.

— Этот светится.

Като повернулся посмотреть.

— Я ничего не вижу, — когда он заговорил вновь, в его голосе слышались нотки нетерпения. — Меня реально раздражает отсутствие магии в данный момент. Но ты можешь видеть свечение? — в его голосе слышалось удивление.

— Да, — ответила я. — А что? Я не должна его видеть?

Он не ответил на вопрос. Вместо этого он спросил:

— Проклятый светится синим?

— Типа того. Скорее серо-голубым, — я моргнула. — И теперь сияние исчезло. Странно.

Моё внимание привлёк другой проблеск света.

Я повернулась и показала на Проклятого по другую сторону от Като.

— Теперь светится вот этот.

Он развернулся.

— Тоже серо-голубым?

— Нет, — ответила я. — Этот более синий. Типа, ультрамариново-синий. Иииии теперь свечение снова пропало.

Като кивнул, будто это было совершенно логичным.

— Думаю, ты видишь, как нимбы Проклятых загораются, когда они оказываются достаточно близки к разрыву в завесе. Разрывы — это магия Творца Теней, а магия Творца Теней синяя.

Мой мозг испытал перегрузку, пытаясь разобраться со всей новой информацией, которую он втиснул в два предложения.

— Тот серо-голубой, который ты описала, означает, что данный разрыв в завесе испортился, — сказал Като.

— В смысле испортился?

— Как я и сказал прежде, разрывы в завесе не остаются открытыми вечно. И вскоре перед закрытием он как будто инвертируется. Меняет направление в обратную сторону, — пояснил он, наверняка увидев совершенно непонимающее выражение на моём лице. — Так что если бы мы прошли через этот разрыв, он не отправил бы нас обратно в наше измерение, а зашвырнул бы ещё глубже в тени. Где ещё больше монстров, ещё больше тумана и нет надежды сбежать в наше измерение.

— О, давай не будем это делать, — сказала я.

— Согласен. Поэтому нам нужно пройти через один из разрывов, которые ты описала как «ультрамариново-синий», — сказал он мне. — Те разрывы по-прежнему хорошие, свежие, так что приведут нас домой.

— То есть, похоже, мне нужно лишь наблюдать за Проклятыми, пока один из них не засветится ярко-синим, а потом мы пробежим через разрыв рядом с ним и окажемся дома?

— По сути да, — ответил он. — Но боюсь, у нас нет времени ждать, пока один из Проклятых подойдёт достаточно близко к хорошему разрыву, если один из разрывов уже испортился. Я сотворил все заклинания для создания разрывов примерно в одно время. Конечно, заклинания не всегда разлагаются с одинаковой скоростью, но обычно время не сильно отличается. Если один разрыв уже испортился, мы должны полагать, что и остальные скоро испортятся.

— Значит, время поджимает?

— И помни, что разрывы не остаются на одном месте дольше нескольких секунд.

— Ясно.

Как будто без этого не было достаточно сложно.

Я наблюдала, как Проклятые бродят туда-сюда, но ни один из них не начинал снова светиться синим.

— Почему они не подвигаются ближе к разрывам? Их же должно притягивать туда.

— Думаю, твоё присутствие может их отвлекать, — сказал Като. — Они явно тебя боятся.

Я постаралась успокоить свои нервы шуткой.

— Может, ты приведёшь их в чувство и погоняешься за ними с мечом?

— Нет, тебе нужно их контролировать. Тебе нужно переместить их туда, куда ты хочешь их направить.

Я сцепила ладони вместе.

— Я видел, как ты сделала это с одним из Проклятых в Саду.

Я с трудом сглотнула.

— Он побежал от тебя прочь, Семёрка.

— Его отвлекали бегающие вокруг люди, — ответила я.

— Я говорю не о том, почему он убежал. Я говорю о том моменте, когда он на несколько секунд совершенно застыл на месте. Он выглядел ужаснувшимся.

— Проклятые не могут чувствовать страх или другие эмоции, — сказала я ему. — В их головах нет мыслей. Их разум полностью пропал. Остался лишь пустой вакуум Проклятья… и целеустремлённый инстинкт, который выжгло в них Проклятье: кусать и заражать.

— Да, я знаю, — ответил Като. — Вот почему реакция того Проклятого на тебя была такой своеобразной. Я никогда не видел, чтобы Проклятый вёл себя так. Я никогда не видел, чтобы он вот так застывал. Я никогда даже не слышал, чтобы кто-то умел вот так влиять на них. Ты можешь остановить свирепых, обезумевших Проклятых. Ты заставляешь их чувствовать что-то. Это… ошеломляет.

Я покачала головой.

— Это было всего на несколько секунд.

— В битве иногда секундное преимущество склоняет чашу весов между победой и поражением, между жизнью и смертью. Не надо недооценивать твой дар, — Като положил ладонь на моё плечо. — Потому что я рассчитываю на тебя.

Его ладонь как будто весила целую тонну. Должно быть, это вес его слов. Давление. Рыцарь рассчитывал на меня, чтобы вытащить нас отсюда. Он рассчитывал на меня, чтобы спасти нас.

— Не думаю, что это хорошая идея — выстраивать всю стратегию вокруг некой странной штуки, которую я не могу контролировать, — моё горло сдавило, ладони сделались липкими от пота. Я едва выдавила следующие слова: — Что, если это был разовый глюк?

— Это не был глюк, — Като произнёс эту фразу так, будто в его разуме не оставалось ни капли сомнения.

Тогда как мой разум кишел одними лишь сомнениями.

— Я сражался со многими Проклятыми. Я знаю, как они себя ведут, и замирания не случается. Никогда. Поверь мне в этом, Семёрка.

— Окей…

Я постаралась проглотить свои сомнения, как будто они были кусками очень твёрдой и очень противной еды… но некоторые застряли в горле на полпути. Я снова задавила их, на сей раз с большей силой. И в этот раз сработало. Вроде как. Я почти забыла, что пребываю в абсолютном ужасе.

Като, должно быть, увидел ужас в моих глазах и понял его причину.

— Я обеспечу твою безопасность, — он похлопал по своему мечу. — Я постоянно буду находиться возле тебя. И не позволю им навредить тебе. Я пообещал, что защищу тебя, и я выполню это обещание.

— Я знаю, — моё сердце так сильно колотилось от страха, что я поражалась, как до сих пор держусь на ногах.

— Я понимаю, что прошу тебя о многом, Семёрка. И я не хочу тебя торопить. Но наше время на исходе. Нам нужно сделать это сейчас, пока все разрывы не испортились.

— Окей. Вообще ноль проблем, — слабо произнесла я. — Я почти готова. Дай мне несколько секунд, чтобы задохнуться от паники, а потом всё вообще будет пучком.

Глава 7 Рай

Я сжимала в ладони гравированный металлический шар. Это был один из артефактов Като… во всяком случае, раньше. Без магии это был всего лишь симпатичный кусок металла.

Я замахнулась рукой, прицелилась в одного из Проклятых… и ударила его прямиком в лоб. Проклятый запрокинул голову и испустил разъярённый визг. Остальные присоединились.

Затем все четверо бросились на меня.

Я стояла на месте, стараясь не дать коленям подкоситься. Проклятые неслись на меня, бездумные, разъярённые, ведомые тёмным, первобытным инстинктом, который был куда могущественнее жизни или смерти. Я подавила желание трусливо захныкать.

Они надвигались на меня.

Оглядываясь назад, я не уверена, что случилось дальше.

Я помню лишь грохот своего сердца.

Свои дрожащие руки.

Что-то сродни голосам в моей голове.

А потом все четыре Проклятых просто остановились, будто застыв во времени, неподвижные и не моргающие, как статуи.

— Хорошая работа, — сказал Като. Он стоял прямо возле меня, как и обещал. — А теперь разведи их в разные стороны, чтобы поискать разрывы в завесе.

Я сосредоточилась на выполнении его просьбы… и очень удивилась, когда это действительно сработало. Проклятые разошлись в стороны, начиная свои поиски и совершенно не выглядя как свирепые кровожадные создания, которыми они являлись. Прямо сейчас они почти выглядели людьми, даже с мертвецки бледной кожей и ужасно спутанными волосами.

Я контролировала Проклятых через страх. Вот это жесть.

Я пристально наблюдала за ними. Я крепко держала Като за руку, приготовившись бежать, как только увижу возле кого-то из них то отчётливо различимое ультрамариново-синее свечение. Если будем действовать достаточно быстро, то возможно, пробежим через разрыв до того, как он переместится в другое место.

— Като? Можно мне кое-что спросить?

— Конечно.

— Так вот, мне всегда было интересно, каково в Раю, — сказала я, взглядом всё ещё следя за Проклятыми. — Правительство назвало свой дистрикт Раем, но действительно ли это Рай?

— Рай… роскошен. Правительство хотело получить лучший вид, так что они построили свой дистрикт на береговой линии. Проклятые не могут плавать, ты же знаешь.

Я кивнула, вспоминая то, что невидимый незнакомец сказал мне вчера.

Като продолжал:

— Некоторые называют Рай Золотым Городом из-за его высоких мерцающих небоскрёбов и ярких огней. Ночью свечение видно с расстояния нескольких километров во все стороны, даже из Замка.

— Где живут Рыцари.

— Верно, — ответил он. — Замок не такой экстравагантный как Рай, но он намного красивее. Люди Рая, сотрудники Правительства, ведут жизнь, полную роскоши, свободы и безопасности. Тогда как большинство людей на остальной Гайе ведут жизнь, полную бедности, угнетения и опасности.

— Ты не одобряешь, — предположила я.

— Нет, — ответил он. — Не одобряю.

Это всё, что он сказал мне по этому вопросу.

— Спасибо, что рассказал мне о Рае, — произнесла я.

— Я сказал тебе очень мало.

— Ты сказал мне достаточно. Эти немногие слова сообщили мне, что хотя Правительство контролирует всех, кто получает хоть шанс стать Рыцарем, Рыцари следуют своему моральному кодексу. По крайней мере, один Рыцарь таков.

— Другие Рыцари также следуют этому кодексу.

— О да, известному Кодексу Поведения, о котором я абсолютно ничего не слышала, — я усмехнулась.

— Как я и сказал, это засекречено.

— Я люблю засекреченные тайны.

Его смешок рокотом раздался в шлеме.

— Я тоже.

— Так ты расскажешь мне про Кодекс?

— Конечно. когда ты станешь Рыцарем.

— Я не настолько терпе… пошли, нам надо бежать!

Я дёрнула Като за руку и мы побежали к одному из Проклятых. Он светился ярко-синим как лазуритовый камешек. Свечение было таким сильным, что Проклятый, должно быть, стоял прямо у разрыва.

Я спешила туда, как можно быстрее работая ногами… но потом резко остановилась.

— Что такое? — спросил Като, когда я попятилась от Проклятого. — Нимб изменил цвет?

— Да, — моя надежда померкла, когда ультрамариново-синее свечение на моих глазах превратилось в блёклый, безжизненный серо-голубой оттенок. — Мы оказались слишком медлительными.

— Эй, — он сжал мою ладонь. — Всё хорошо. Есть ещё два разрыва.

Я подавила волну отчаяния, угрожавшую затопить меня. А может, это была тошнота.

— Точно. Ещё два, — я вздрогнула, когда ультрамариново-синий нимб подсветил другого Проклятого… и тут же сделался серо-голубым. — Ещё один.

Като ничего не говорил. А что тут скажешь? У нас остался всего один разрыв, один шанс вернуться в наше измерение, пока мы не застряли тут навеки.

Раздалась очередная вспышка ультрамариново-синего света, и на сей раз я не останавливалась подумать. Я просто побежала, потянув Като за собой. Мы почти настигли Проклятого, когда нимб начал мерцать, будто собирался поменять цвет.

«О нет, ты не посмеешь!»

Я направила всю свою оставшуюся энергию в ноги, пронеслась мимо Проклятого и проскользнула через разрыв в завесе.

Когда мы попали в него, я поняла это в тот же момент. Всё разом сделалось безмолвным и онемелым.

А потом возникло ощущение, будто кто-то завернул моё тело в тёплое одеяло и поднимал выше, выше, выше из Склона Теней.

Я моргнула, и мы с Като снова оказались в Саду. Я пошатнулась, внезапно ошеломлённая головокружением, но Като подхватил меня за руку, не дав упасть.

Тишина разлетелась на куски. Сад взорвался аплодисментами. Все стояли ровно на том же месте, где были перед тем, как мы провалились в Склон Теней. Вау, время там действительно протекало иначе.

Другие Ученики хлынули вперёд. Все хотели пожать руку Рыцарю, который спас их от Проклятых.

Като проигнорировал их всех.

«Семёрка? Ты в порядке?»

Я чуть не подпрыгнула, услышав его голос в своей голове.

«Видимо, это означает, что твоя магия вернулась», — подумала я в ответ, надеясь, что он сможет меня услышать.

«Вернулась».

«Я рада».

В моём разуме его смешок звучал ещё восхитительнее, почти так же сладко, как урчание кота. «Я тоже».

— Довольно!

Я не сразу сообразила, что последнее слово он произнёс вслух. И что он адресовал его приближающейся толпе, а не мне. Все умолкли и попятились.

— Вам всем многому нужно научиться, прежде чем вы станете Рыцарями, — слова Като сочились густым и тяжёлым неодобрением. — Рыцарь не бежит от опасности как маленькая испуганная мышка. Рыцарь защищает слабых и уязвимых. А вы всё не сделали этого, когда Проклятые напали на людей.

— Так это был тест? — пробормотал один из Учеников.

— Нет, это жизнь Рыцаря, — сказал ему Като, затем повернулся к членам семей Учеников. — Выстройтесь в одну линию перед воротами. Солдаты осмотрят каждого из вас на выходе, чтобы убедиться, что вы не были Прокляты.

Люди медленно двинулись к трио Смотрителей в чёрном, которые стояли по ту сторону запертых ворот.

— Ученики, окажите содействие солдатам, — сказал Като.

Я двинулась, чтобы последовать за остальными Учениками к воротам.

— Нет, не ты, — сказал мне Като резким тоном, таким не похожим на то, как он разговаривал со мной мысленно, всего несколько секунд назад. — Ты пойдёшь со мной.

В толпе Учеников, собравшихся у ворот, кто-то засмеялся. Это была девушка с гладкими чёрными волосами и яркими зелёными глазами. Она могла бы показаться симпатичной, если бы не жестокая улыбка и перманентно задранный нос. Я знала таких, как она. Она была из числа тех, кто считал себя лучше остальных и получал удовольствие от чужих страданий. Зачем Правительство выбрало такую в Рыцари? Рыцари должны быть галантными и добрыми.

Когда Като двинулся к ней, толпа перед ним расступилась.

— Ученик, как тебя зовут?

Улыбка на её губах угасла.

— Зои, — выдавила она.

— И почему ты только что засмеялась, Зои?

— Я…

— Было что-то особенно смешное в том, как четыре Проклятых напали на людей?

Лицо Зои обрело очаровательный зелёный оттенок.

— Твои крики и паника разъярили Проклятых и усложнили мне работу. И вместо того чтобы защищать людей, ты пыталась спасти себя, толкая их к Проклятым, — сказал ей Като и пренебрежительно махнул рукой в броне. — А теперь приступай к работе и помоги солдатам.

(Справедливости ради нужно отметить, что из-за специфики английского языка непонятно, то ли только Зои толкала людей к Проклятым, то ли это делали и другие Ученики. Возможно, это пояснят в будущих главах, — прим. пер).

Зои тихо отступила в толпу Учеников.

— И молитесь, чтобы ваш эгоизм не стоил кому-то жизни, — добавил Като.

Моё сердце сжалось. Я надеялась, что мама в порядке. Ну то есть, я в этом практически уверена. Мама знала, что не надо паниковать при нападении Проклятых.

— Пошли, — сказал мне Като.

Он повёл меня мимо толпы у ворот. Некоторые Ученики, мимо которых мы проходили, смотрели на меня с жалостью, другие — с завистью. У меня складывалось впечатление, что минимум половина из них считала, будто у меня проблемы ещё хуже, чем у Зои, и Като уводил меня, чтобы наказать.

Глава 8 Деревня Учеников

От автора: Это первая глава, где Саванна по-настоящему сталкивается с австралийской природной средой. Она наконец-то добирается до Деревни Учеников, расположенной в дистрикте Крепости под названием Киллфилд (эквивалент в реальном мире — Киллара + Линдфилд, северное побережье Сиднея). Я жила в этом районе несколько лет.

Мы с Като прошли через небольшой проход в воротах Сада, прямо мимо Смотрителей с гаджетами, стоявших там. Ученики подводили взрослых вперёд, одного за другим, и показывали Смотрителям. Мгновенный анализ крови покажет, не был ли кто-то Проклят.

— Куда ты меня ведёшь? — спросила я у Като, когда мы прошли мимо контрольно-пропускного пункта Чёрного Обелиска и вошли в Интерчендж.

— Я веду тебя домой.

Домой. На мгновение я подумала, что он имел в виду Бэйшор, но это во мне говорило измождение.

— У тебя был долгий день, — сказал он.

Теперь мы оказались на платформе вокзала. Перед нами плавно остановился поезд. Двери со свистом раздвинулись, и я последовала за ним внутрь.

— Я не знаю, где меня поселят. Нам ещё этого не сообщили, — сказала я, когда поезд снова тронулся.

— Это не проблема. Я могу посмотреть, — он достал из своей брони диск размером с монету, и тот трансформировался в телефон.

Я разинула рот.

— Классный фокус.

— Действительно, — он водил рукой над телефоном, даже не прикасаясь к экрану. Текст каким-то образом всё равно листался. — Окей, я нашёл твоё жилье. Я провожу тебя туда.

Мы ехали на поезде до станции «Замок». От Интерченджа её отделяло всего четыре остановки, но мне хватило времени, чтобы привыкнуть к комфортному кондиционируемому воздуху в поезде… и заметить, как жарко было снаружи, когда мы вышли.

— Идём. Нам туда, — Като вывел меня со станции на улицу за её пределами.

Какое-то время мы шли бок о бок, не говоря ни слова, пока тишину не нарушил пронзительный вопль. Я встревоженно подпрыгнула.

— Не беспокойся. На сей раз это не монстры, — сообщил он мне. — Это всего лишь кукабара.

— Подожди, хочешь сказать, этот звук исходил от птички?

Он пожал плечами под броней.

— Привыкнешь.

Кукабара закричала снова. Её вопль, напоминавший крики мартышки, эхом разносился из соседнего леса.

— Похоже, мне придётся привыкнуть к многим вещам, — прокомментировала я, когда аномально крупная дикая индейка метнулась через дорогу.

— Главное, остерегайся падающих медведей. Особенно когда идёшь по лесу. Им нравится падать на ничего не подозревающих Учеников.

Я разинула рот.

— Шучу. Это миф.

(Падающие медведи — это реально существующая байка о том, что у коалы якобы есть вид-сородич, только они с клыками и когтями, то ли плотоядные, то ли кровопийцы и нападают на людей; этой байкой австралийцы любят пугать туристов, в интернете даже картинки есть, — прим. пер.)

— А может, ядовитые пауки тоже окажутся мифом? — спросила я.

— Нет.

Я задрожала.

— Фантастика.

— Ты бросаешься в опасность, когда нападают Проклятые, но боишься крохотных паучков?

— Да.

Из его шлема донёсся хрюкающий звук.

— Ты очень странная девушка.

— Знаю.

— Может, поэтому ты не убежала с криками, когда Проклятые напали на Сад.

— Потому что я странная?

— Нет, потому что ты видишь мир иначе по сравнению с большинством людей.

Он хорошо и крепко похлопал меня по спине — это было больно, но вместе с тем ощущалось приятно. Потому что это вызвало ощущение, что он верит в меня. В меня верит Рыцарь. Это должно что-то да значить.

— Надеюсь, Менеджеры Программы оценят мою отличность так же высоко, как и ты, — тихо сказала я. — Данте всегда предупреждает меня, что не надо быть слишком странной для нормальных скучных людей.

— Данте?

— Мой брат-близнец. Он в числе других Учеников. Не из тех, кто запаниковал в Саду, — быстро добавила я.

Но у Като на уме было явно нечто другое, а не сад.

— Здорово, наверное. Иметь брата.

— Иногда. Когда он меня не раздражает, — сказала я.

— У меня нет братьев и сестёр. Или даже родителей.

— Ты сирота?

В наше время было много сирот. Слишком много. Проклятье отняло слишком много жизней. И оно разрушило слишком много семей.

Я протянула руку, чтобы дружелюбно сжать плечо Като, но потом опустила её вдоль бока, когда вспомнила, кто он. И чем он являлся. Несмотря на наше маленькое путешествие в Склоне Теней, он всё равно являлся Рыцарем. А Рыцари не водили дружбу с низшими Учениками.

Ну, наверное, я бы всё равно не смогла сжать его через всю эту броню.

— Мне жаль, что твоя семья погибла, — сказала я ему.

— Не стоит. Моя семья — Рыцари. И они могут стать и твоей семьёй тоже.

— Я всегда думала, что Рыцари — это могущественная армия, а не одна большая счастливая семья.

— Кто сказал, что мы не можем быть и тем, и другим? — отозвался Като.

Мы погрузились в молчание, пока проходили через ворота в дистрикт Киллфилд. Дорога обрамлялась высокими, толстыми деревьями. Тень была приятным облегчением после испепеляющего летнего жара. Австралийское солнце, похоже, обладало особым талантом, отчего всё казалось на десять градусов жарче, чем было на самом деле. А может, моё тело до сих пор застряло в зиме.

Я глянула в сторону от дорогие, где команда взрослых и подростков постарше собралась на краю леса. Они были одеты в ярко-оранжевые комбинезоны вроде таких, которые раньше носили в тюрьмах. Ну, я так читала в книгах.

Я не знала точно, что сейчас носили заключённые. Я никогда не видела заключённых. Если кто-то (хоть ребёнок, хоть взрослый) совершал достаточно серьёзный проступок, Правительство изгоняло его за пределы городских стен. И больше никто его не видел.

Оранжевые комбинезоны означали, что эти люди на обочине дороги были Резчиками. Резчики вели нескончаемую битву против природы. Их инструментами были простые лопаты, ножницы и пилы. Им не разрешалось использовать пестициды. Человечество выучило тяжёлый урок, что если накачивать природу ядами, это лишь заставляло её ещё упорнее давать сдачи.

Резчики наблюдали за нами широко раскрытыми глазами. Некоторые приглушённо и торопливо перешептывались. Рыцари не выходили на вечерние прогулки с Учениками, так что вид того, как я прогуливаюсь бок о бок с одним из героев планеты, должно быть, стал для них шоком. Моя порванная и испачканная одежда наверняка тоже не помогала.

— Мне нравится общаться с тобой, — тихо сказал Като, как только мы вышли из поля зрения Резчиков.

— Это определённо улучшение по сравнению с тем, с чего мы начали сегодня, — я искоса улыбнулась ему. — Когда ты отчитал меня.

— Ты не похожа ни на кого другого из моих знакомых, — сказал он. — Когда я разговариваю с тобой, ты как будто настоящая личность. И я как будто тоже настоящая личность.

— То есть, в остальное время ты не чувствуешь себя настоящей личностью?

— Нет. Не особо, — признался он. — В остальное время моя жизнь сильно отличается. Всё сводится к ответственности. Совершенству. Предназначению.

— Похоже, у тебя много дел.

— Да.

— И всё же ты взял перерыв от ответственности и даже предназначения, чтобы проводить меня домой.

— Ты одна из тех, кого стоит знать.

— Спасибо. Это многое для меня значит, — я обошла ветку эвкалипта, упавшую на дорогу; она была длиной минимум с мой рост. — Като?

— Да?

— Почему Проклятые застывают, когда видят меня? Ты сказал, что никогда прежде не видел, чтобы они так делали. Поэтому мне интересно, с чего вдруг они так боятся меня? Что во мне такого неправильного?

— В тебе нет ничего неправильного, Семёрка. В тебе есть нечто правильное. У тебя есть дар. Прими это.

— Дар? — я обдумала его слова. — Но к какому виду магии относится этот дар?

— Полагаю, это магия страха.

— Магия страха? — переспросила я. — Власть заставлять людей бояться?

— По сути да. Это работает и на людях, и даже на сверхъестественных существах. Но я никогда не видел, чтобы это работало на Проклятых. Они не должны испытывать настоящие эмоции, — он провёл ладонью по моей спине. — Ты уникальна, Семёрка.

Я вздохнула.

— В кои-то веки мне хотелось бы не быть такой уникальной.

Он хрюкнул.

— Я прекрасно понимаю твои чувства. Просто помни: ты особенная. И именно странные, особенные люди меняют мир.

Мы пересекли дорогу, входя в лесной анклав. Большая деревянная вывеска на входе гласила: Деревня Учеников.

— Именно странные, особенные люди меняют мир, — повторила я.

Като кивнул.

— Продолжай повторять себе эти слова. Доверься мне. Это поможет тебе не чувствовать себя фриком природы.

Я обернулась на него через плечо.

— Ты как будто говоришь по личному опыту.

— Ты удивлена.

— Ну, да, ты всегда кажешься таким уверенным, убеждённым в своих силах. Идеальный Рыцарь.

Его шлем слегка загудел. Мне потребовалось какое-то время, чтобы понять, что он усмехается. И ещё мгновение, чтобы понять, что он смеётся надо мной.

Я почувствовала, как мои щёки краснеют, и ощетинилась.

— Я сказала что-то смешное?

— Я не смеялся над тобой, Семёрка. Я смеялся над собой и тем, какой ужасный провал я потерпел в достижении своей главной цели. Со своего первого дня в Замке я всегда пытался быть идеальным Рыцарем. Но я очень далёк от этого.

— Ну не знаю. Мне кажется, ты делаешь отличную работу.

— Ты очень добра, но думаю, ты знаешь правду обо мне. Ты заглянула под мой шлем. Ты знаешь, что я далёк от идеала.

На самом деле, Като показался мне вполне идеальным. Он обладал могущественной магией и моральными ценностями.

— Итак… — он остановился на краю дорожки, подводящей к дому. — Это твоё место. Как минимум на следующие несколько недель.

Я посмотрела поверх дорожки из красного кирпича на дом из такого же кирпича. Выглядело уютно.

— Спасибо, Като, — я поискала в мыслях какую-нибудь отговорку, чтобы растянуть этот день навечно, но ничего не придумалось. — Что ж, наверное, мне пора зайти внутрь.

— Прощай, Семёрка, — он поклонился мне. — И удачи.

— Спасибо.

Като ушел выполнять своё магическое предназначение, а я пошла по кирпичной дорожке, гадая о своём предназначении. Направляясь к дому, я подумала о том, что он мне сказал: именно странные, особенные люди меняют мир.

Хороший девиз по жизни. И я докажу, что это правда. Я изменю мир. Каким-то образом я положу конец Проклятью, что бы для этого ни потребовалось.