Самсон и Роберто. Капитан Неро

Представление

— Потрясающе! — шепотом произнес пораженный Роберто. — Кинотеатр!

Да, маленький кинотеатр всего на десять мест. Красные стены и красный занавес. Справа от них, у двери, ведущей в гардероб, стоял бобр с мигающими глазами. Внезапно он заговорил металлическим голосом: «Доб-ро-по-жа-ло-вать-бес-плат-ный-шо-ко-лад-по-жа-луй-ста-до-бро-по-жа-ло-вать-бес-плат-ный-шо-ко-лад-по-жа-луй-ста!»

На груди у бобра висел лоток с шоколадом. Он был одет в красную форменную курточку, похожую на ту, что носила во время работы Грета.

— Дают шоколадки? — закричал на радостях Самсон. — Мне две! Нет, три!

— Интересно! — сказал Роберто, слегка царапнув манишку бобра.

— Не-де-лай-по-жа-луй-ста-так-до-бро-по-жа-ло-вать-бес-плат-ный-шо-ко-лад-не-де-лай-по-жа-луй-ста-так.

— Механический бобр! — сказал фон Страус. — Вот чудеса!

— Я и не знал, что такое бывает, — сказал Бенни и принялся вместе с Улли изучать хвост и лапы бобра, в то время как Самсон и Роберто увлеченно занялись содержимым шоколадного лотка.

— Хи-хи-ще-кот-но-пе-ре-стань-те-бес-плат-ный-шо-ко-лад-хе-хе-пе-ре-стань-те-сей-час-же.

— Бывает, — сказал фон Страус. — Механические бобры существуют. Я читал об этом в одном американском журнале, который продается у меня в лавке.

— Как ты думаешь, он понимает, что мы ему говорим? — спросил Роберто с набитым ртом.

— Нет, они совершенные идиоты, — сказал Бенни, который тоже читал про механических бобров в одной книжонке, завалявшейся у него в ящике стола на работе.

— Тогда, значит, этот парень не прольет свет ни на одну из загадок, с которыми мы тут встретились, — заметил Роберто, ни к кому особенно не обращаясь.

— Нет, — сказал фон Страус. — Тем более что он сам — еще одна загадка. Про этих ребят тоже не очень поймешь, как там что у них работает.

— Между прочим, это не парень, — сказал Бенни, который уже успел заметить, что у мигающего бобра меняется цвет глаз: то красный, то желтый, то зеленый. — Это девочка-робот.

— Прекратите это сейчас же! — прикрикнул фон Страус, когда глаза механического бобра вдруг замигали с бешеной скоростью всеми цветами и он запел задом наперед «Выходим в море». — Кто их знает, чувствуют они что-то или нет. Однако все имеют право на достойное обращение.

— Согласен! — буркнул сквозь зубы Самсон, у которого вся пасть была набита шоколадом.

— Ясно, — сказала Улли, смахнув с форменной курточки бобрихи попавшие на плечи пылинки искусственной перхоти.

Неожиданно механическая бобриха пришла в движение. Деревянной походкой она вышла вперед к маленькой сцене, с металлическим звоном хлопнула в ладоши и громко объявила:

— На-чи-на-ем-пред-став-ле-ни-е-на-чи-на-ем-пред-став-ле-ни-е!

Затем молниеносно уселась за крошечное пианино и заиграла. Раздались странные нежные звуки. Фон Страус, который в таких вещах был знаток, подумал, что это похоже на какую-то инопланетную музыку.

Занавес медленно раздвинулся.

Участники экспедиции замерли в изумлении.

За широким окном перед ними предстало зрелище празднично украшенного зала с синими обоями и старинными картинами на стенах. В большом камине весело пылали дрова. Посреди зала стоял стол на двоих, покрытый белой скатертью, с серебряными приборами и хрустальными бокалами. На столе и вокруг горели стеариновые свечи в тяжелых серебряных подсвечниках.

И хотя всем было удивительно встретить на подводной лодке такую нарядную комнату, вытаращить глаза их заставили не синие обои, красивые картины по стенам и дорогие приборы.

Всеобщее внимание привлекла Грета. Прикрыв глаза, одетая в изящное вечернее платье с глубоким-глубоким вырезом, она томно кружилась по залу в объятиях незнакомого волка. Волк был одет в полную капитанскую форму с фуражкой набекрень. Время от времени Грета поднимала взгляд и бросала на своего кавалера затуманенный взор, а затем прислонялась головкой к его белоснежной манишке. Механическая бобриха сама себя отключила и сейчас неподвижно сидела за пианино с бессмысленной улыбкой на физиономии. А в зрительный зал неслись дивные звуки венского вальса, под который танцевала эта парочка.

Первым снова обрел дар речи Самсон.

— Грета! Ау! Мы здесь! Все твои друзья.

Он вскочил и хотел войти в нарядный зал, но наткнулся на стекло, плюхнулся на пол да так и остался сидеть.

Остальные тоже ринулись к залу, стали махать и звать, но парочка как ни в чем не бывало продолжала танцевать, не обращая внимания на поднятый ими шум.

— Стойте! — это крикнул Роберто. — Она нас не видит. Нас оттуда не видно и не слышно. А нам надо хорошенько подумать и понять, что это за странное положение, в котором мы оказались.

— Опять какие-то сложности! — запричитал Самсон.

Фон Страус оглядел и пощупал окно.

— Ага! Как я и думал. Пуленепробиваемое стекло. Очевидно, мы имеем дело с односторонним зеркалом.

Самсон окончательно приуныл.

— Одностороннее зеркало? Я хочу, чтобы зеркало было обыкновенное!

Фон Страус, увлекавшийся детективными сериалами, которые показывают по телевизору, пояснил:

— Когда полицейские поймают преступника, то обыкновенно отводят его в комнату для допросов и задают ему много неудобных вопросов. Эти допросы обычно ведут вдвоем: один очень добрый, а другой злой-презлой полицейский зверь.

— Я знаю! — закричал Самсон, потому что он тоже насобачился смотреть по телевизору детективные сериалы. — А остальные полицейские звери стоят и смотрят на это через…

— Именно! — сказал Роберто. — Грета видит на стене только большое зеркало, а мы с вами отсюда видим…

— Неужели Грета танцует венский вальс с настоящим серым волком? — воскликнула Улли, так и запрыгав от возбуждения. — А он такой злющий, что мне даже смешно!

Роберто раздраженно отмахнулся от нее.

— Нам необходимо осмыслить эту ситуацию.

— Согласен, — в один голос сказали фон Страус и Бенни, а фон Страус добавил: — Все, что с нами случилось сегодня ночью, было тщательно спланировано.

— Спланировано злым и опасным волком, — сказал Самсон.

— Да уж, — Роберто почесал себя под подбородком. — Но это еще не объясняет, с какой стати с ним оказалась Грета. Насколько я знаю нашу барсучиху, она бы никогда на свете не согласилась предать своих друзей!

— Совершенно верно, — сказал Бенни, оторвавшись от блокнота, в котором он уже записывал все, что при нем происходило и говорилось. — Вероятно, ее каким-то образом заколдовали. Может быть, гипноз. И нас специально привели сюда показать, что там происходит, потому что так пожелал этот ненормальный волк.

— Вот именно! — воздел правую лапу Роберто, выставив кверху острый, как шило, коготь. — И что мы видим?

— Видим? — в недоумении посмотрел на него Самсон. — Мы видим, что Грета с этим волком танцует.

— Я, конечно, спросил о том, что это значит, дуралей ты этакий! Что она вообще тут делает? Как она тут оказалась?

— Наверное, она в очередной раз влюбилась, — размышляя про себя, сказал Бенни. — С ней же это случается по несколько раз на неделе. Это уж — как ветер подует.

— Но чтобы в такого негодяя! — сказал Самсон.

— Да-да, — сказал фон Страус. — Любовь слепа. Это мы знаем еще из уроков естествознания. Ой, смотрите!

Капитан как бы невзначай подвел Грету к самому зеркалу и, кружась с нею, обернулся к наблюдавшим друзьям, оскалясь на них в самой что ни на есть волчьей ухмылке.

— Он коварно влюбил ее в себя! — воскликнул Бенни и даже топнул от негодования ногой. — Такая подлость!

— Я вот о чем думаю, Самсон! Помнишь, когда мы были на обзорной площадке? Может быть, когда поднимались или спускались с горы…

— Так, реши сначала, что ты хочешь спросить, — заартачился Самсон.

— Не почуял ли ты тогда барсучий запах?

— Ну конечно же, почуял, — сказал Самсон. — Там всю дорогу пахло Гретой. А что, я что-то сделал не так?

— Ну вот! — Роберто безнадежно махнул лапой. — А не уловил ли ты на площадке сквозь запах спрея для волос и ее запах?

— Конечно же, уловил, — радостно закивал Самсон. — Так же хорошо, как сейчас ваш.

— А нам об этом даже ни словом не обмолвился? — спросил Бенни.

— Нет, — сказал Самсон.

— Значит, Грета, по-видимому, убежала от нас и побрызгала спреем, маскируя свой запах, — сделал вывод Бенни. — Но почему?

— Хороший вопрос, — сказал Роберто. — А ты, Самсон, молодец, хорошая собачка.

Услышав это, Самсон бурно завилял хвостом и уже приготовился повалиться на спину, задрав лапы, чтобы ему почесали животик, но тут раздался властный голос фон Страуса:

— Тихо!

Послышался резкий щелчок, и музыка выключилась. Слышно стало, как трещат в камине дрова и шаркают по полу ноги танцующих.

— Там включен микрофон, — шепотом сказал фон Страус. — Соблюдайте полную тишину! Он может работать на двустороннюю связь.

— Нет! — уверенно заявил Роберто. — Он работает только в одну сторону.

И действительно. По Грете и капитану видно было, что они ничего не услышали.

— Ну, милая моя барсучиха Грета, — сказал капитан, взъерошив ей щетину на голове, — потанцевали для аппетита, а теперь пора и за стол!

— Ах, милый капитан Неро! Я совсем закружилась, — произнесла Грета мечтательным голосом.

— И, надеюсь, хорошенько проголодалась?

— С тобой я всегда готова поесть, — сказала Грета и направилась под руку с капитаном к столу.

Капитан Неро подвинул ей стул и довольно грубо усадил.

Грета вздохнула.

— Он пощекотал ее под подбородком, — фыркнул Самсон. — Тики-тики-тики!

Роберто строго на него посмотрел, и Самсон тотчас же успокоился, не дожидаясь замечания.

— Разреши ознакомить тебя с меню нашего ужина, — сказал капитан Неро. — Обращаю твое внимание на то, что все продукты растительного и животного происхождения выращены в естественных, биологически чистых условиях на ферме Грефсюм в Велере.

— Ах, подумать только! — засмущалась Грета.

О хозяйстве Грефсюм она уже много читала в газетах, которые выписывала.

Капитан Неро позвонил в серебряный колокольчик, стоявший рядом с его тарелкой. В тот же миг открылась дверь, и из кухни в зал вперевалку вошел карликовый пингвин с подносом.

— Сначала небольшой сюрприз от кухни, — сказал испуганный карликовый пингвин, едва выглядывавший из-за стола.

— Ну что ж! — сказал капитан Неро, улыбаясь оскаленной пастью, в которой свободно поместилось бы три таких пингвинчика. — Так что у тебя там за сюрприз, дружочек?

— Морской гребешок гриль и суфле из омара.

— Вот как! — сказал капитан Неро. — Суфле из омара! Сю-сю-сю!

Грубо и резко он одним махом отправил в пасть гребешок и отпихнул карликового пингвинчика от стола.

— Все! Давай тащи сюда бифштекс! И чтобы с кровью, да посочнее! Никаких больше сюрпризов от кухни, несчастная арктическая пигалица! Мы проголодались! — Затем он немного взял себя в руки. — Не так ли, принцесса-барсучиха?

— Так. Только не надо так грубо, пожалуйста, дорогой капитан. Как же это вкусненько! Я, кажется, никогда еще не пробовала ничего такого…

— Это я грубый?! — взревел капитан и ткнул в пингвина вилкой. — Пошел за бифштексом, тебе сказано!

— Но…

Карликовый пингвинчик, забившись под стол, разразился рыданиями.

— У нас сегодня не…

— Как ты думаешь, что я делаю с такими, как ты, если мне не несут еды? Да я тебя самого проглочу!

— У нас сегодня не бифштекс, — заикаясь, пролепетал пингвинчик, — а оленина.

На это капитан с любезной улыбкой обратился к Грете:

— Ну разве они не милашки?

И тут же, без предупреждения с размаху вонзил вилку в столешницу.

— Ну так и тащи сюда жаркое, карлик несчастный!

Обливаясь слезами, пингвинчик выскочил за порог.

— Помилуй! — взволнованно воскликнула Грета. — Разве можно так обращаться с официантами?

Участники экспедиции увидели, как волчья пасть капитана сложилась в лицемерную улыбку.

— Как тебе гребешок? Понравился?

— Еще бы! Замечательное блюдо, просто супер!

— Отлично, я в восторге! — сказал капитан и прихлопнул муху. — А ты сама довольна своими успехами, милая Грета? Все ли у тебя супер? Или не совсем супер? Или, может быть, совсем даже не супер, а так себе?

У Греты на лице отразился испуг.

— Слушай, меня это огорчает. Я так старалась делать все правильно. Скажи, пожалуйста, чем я тебе не угодила.

— Тысячу благодарностей за любезное разрешение! — язвительно произнес Неро. — Что ж, попробую объяснить! Одну секунду! — взяв салфетку, он разложил ее у себя на коленях.

Из кухни торопливо вышли три пингвина с дымящимся блюдом нарезанного жаркого.

— Молодцы, ребята, подали как надо, — одобрил капитан. — Можете в награду взять себе одну картофелину. Только погодите, пока она не остынет и не станет противная и склизкая. Нет, не сюда! Не на середину стола, а здесь, передо мной! — потребовал он, постукав по столу черенком ножа.

— Ну и хам! — шепотом сказал Роберто. — Похоже, он собирается…

— Слопать все сам, — докончил начатую фразу Бенни.

У Греты был совершенно убитый вид.

Капитан накинулся на еду с волчьим аппетитом. Он запихивал мясо в пасть огромными кусками и рвал его зубами, давил вилкой картошку в тарелке так, что забрызгал всю белую скатерть.

Романтический вечер кончился. Бедняжка Грета сидела с дрожащими губами и не смела поднять глаз.

— Я ни на шаг не продвинулся, — сказал капитан Неро. — От твоих сообщений никакого толку. Ничего от них не меняется.

— Но я же сделала все, о чем ты просил, — жалобно пискнула Грета. — Я подробно рассказала тебе все как было.

Волк протянул ей крошечный вило́чек брюссельской капусты, который побывал на полу.

— Ладно, ладно, бери уж, вот тебе! Наверное, ты старалась как умела. Однако, боюсь, не получилось ли так, что ты предала своих друзей понапрасну.

— Это еще что за новости! — воскликнул фон Страус.

Участники экспедиции с ужасом смотрели друг на друга.

— Похоже, шпионаж, — с горечью сказал Бенни. — Похоже, Грета продала свои услуги противнику. Ой, как же это больно! Такое огорчение!

— Минуточку! — остановил его Роберто. — Давайте не будем забывать, что облезлый серый разбойник сам хочет, чтобы мы все это слышали! Это — часть его коварного замысла.

— Да, конечно, — закивал Бенни. — И все-таки…

Грета побелела как мел. Казалось, она вот-вот упадет со стула.

— Предала своих друзей?

— Ну да. А как еще можно назвать то, чем ты занималась?

— То, чем я занималась? Ты же сам просил меня подробно описывать тебе обыденную жизнь пансионата. Важные события и неважные мелочи. Писать о постояльцах и обслуживающем персонале. Какое же это предательство? И я ведь делала это…

— Потому что я сказал, что люблю тебя. Это я знаю.

Отерев оставшиеся на морде следы соуса, волк швырнул салфетку на пол.

— А разве… Разве это не так?

— Любить тебя? Ишь, чего захотела! Разве я мог полюбить какую-то барсучиху! Это же прямо-таки… противоестественно.

Тут волк захохотал во всю глотку.

Грета заплакала.

В дверях, на пороге кухни, три пингвина дрожащими от огорчения руками делили одну картошину.

— Но ты же сказал, что тебе нужно узнать, как поставлена работа в хорошем пансионате, потому что ты хочешь открыть санаторий для антилоп гну из Руганды, пострадавших от жестокого обращения!

— Ха-ха-ха, — хохотал, хлопая себя по ляжкам, капитан Неро. — Ну да. Может, и правда я так сказал под настроение. Так, значит, я говорил о пострадавших от жестокого обращения антилопах гну из Руганды? М-м-м, пальчики оближешь! Извини, пожалуйста! Кстати: а где десерт? Где ты там, пинг-понг-пингвинишка?

Три пингвина опрометью кинулись на кухню.

— Да-да, Грета, — продолжал злой волк. — Как бы там ни было, а я тебе благодарен за то, что ты предупредила меня, что твои друзья поплыли в лодке по фьорду. По крайней мере, я получил удовольствие, уничтожив их вместе с лодкой.

— ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?!

— А чего тут особенного? Зато они уже никогда не узнают про твое предательство. Про твои ежедневные репортажи о послеобеденном отдыхе, игре в карты, о том, как вы печете пироги и поете хором. И обо всем прочем, в чем на деле нет никакого проку.

Друзья за зеркальной стеной во весь голос заорали, что они живы и здоровы и что Грете незачем расстраиваться.

Но Грета ничего не слыхала. Кроме противного смеха капитана Неро. Он набросился на вазочку с карамельным пудингом, едва ее поставили перед ним на стол.

— И все это по моей вине! — с горечью воскликнула Грета. — Я виновата, что их больше нет. Ах ты… ты… подлый морской волк!

— Да-да, конечно. Однако подлее всех — ты, — сказал, облизываясь, капитан Неро.

Затем он нажал кнопку на ручке кресла, и Грета провалилась в открывшийся люк.