Сбиться с ритма (ЛП)

ГЛАВА 29

ДЖЕЙД

Просыпаюсь на следующий день и обнаруживаю себя одну в постели Райдера, и мой желудок сжимается от беспокойства. После того, как парень притянул меня к себе прошлой ночью, я сразу заснула и проснулась в том же положении, не сдвинувшись ни на дюйм за ночь.

Никогда в жизни я так крепко не спала.

И никогда раньше не была беременна.

Я перекатываюсь на спину и стону, моя лодыжка протестует от движения. Комната Райдера залита желтым солнечным светом, отчего серые и коричневые тона и мебель из темного дерева становятся ярче. Используя свою неповрежденную ногу, я приподнимаюсь, чтобы прислониться к изголовью современной кровати на платформе и прислушаться, нет ли признаков жизни где-нибудь в доме, но ничего не слышу.

На прикроватном столике стоит стакан воды и две таблетки «Тайленола». Предполагая, что это для меня, я глотаю их и выпиваю весь стакан. Мои костыли прислонены к изножью кровати, а на комоде в другом конце комнаты лежит моя сумка.

Райдер принес сюда мои вещи. Что это значит?

Впервые с тех пор, как я уехала из Массачусетса, у меня нет плана. Мне некуда идти, ни доллара за душой, и даже нет удостоверения личности, которое помогло бы мне найти законную работу. Я разорена, хромаю и беременна. Какие у меня есть варианты?

Я подхожу к краю кровати и на костылях помогаю себе добраться до ванной. Пространство Райдера так же опрятно, как и в туре, все расставлено по своим местам. Зубная щетка, которой я пользовалась вчера вечером в ванной на первом этаже — единственная вещь, лежащая на столешнице, в остальном идеальна.

Я умываюсь, чищу зубы и ковыляю к лестнице. Сидя на заднице, я соскальзываю с каждой ступеньки, волоча за собой костыли. Пляж привлекает мой взгляд, кремовый песок контрастирует с темно-синим океаном и белыми волнами вдалеке.

На кухне есть кофемашина, и после того, как достаю кофейную кружку, я завариваю чашку и встаю у раковины, чтобы выпить ее. В ту секунду, когда край касается моих губ, я замираю.

Кофеин.

Ребенок.

Ставлю чашку на раковину и чувствую прилив новых слез.

Я сердито смахиваю их, задаваясь вопросом, является ли этот плач частью новой меня, к которой мне придется привыкнуть в течение следующих девяти месяцев.

Вылив кофе, я прыгаю к холодильнику и вместо этого достаю апельсиновый сок. Я делаю второй глоток, когда звук раздвижной стеклянной двери привлекает мое внимание к Райдеру, который стряхивает песок со своих ботинок, прежде чем войти внутрь, без рубашки и блестящий от пота.

На короткое мгновение наши взгляды встречаются. Секунды превращаются в еще больше, когда он прищуривается и подходит ближе.

— Что не так?

— Ничего. — Я крепко прижимаю чашку с апельсиновым соком к груди.

— Ты плакала. — Он все еще не отрывает взгляд своих голубых глаз от моих.

— Немного — Я улыбаюсь, чувствуя себя застенчивой и смущенной. — Но я в порядке.

— Тебе больно? — Он указывает на мою ногу. — Я оставил тебе «Тайленол». Возможно, «Адвил» был бы лучше, но… — Он наконец отводит взгляд, но только для того, чтобы опустить его на мой живот. — Ребенок.

Поток слез борется за освобождение, но я быстро моргаю, чтобы сдержать их.

— Я приняла их. Спасибо.

Он кивает один раз, а затем направляется к лестнице.

— Мне нужно принять душ.

Я неловко улыбаюсь из-за всего напряжения и вопросов без ответов, которые крутятся между нами.

— Джейд? — Он на полпути вверх по лестнице, его взгляд прикован к следующей ступеньке перед ним.

— Да?

— Это все, что есть, верно? Больше никаких секретов, которые можно было бы рассказать?

Я киваю, хотя он не смотрит на меня.

— Больше никаких секретов. Теперь ты знаешь все.

— Хорошо.

С этими словами он исчезает на лестнице.

РАЙДЕР

В каждом музыкальном жанре есть миллион песен о любви, в которых поется о том, чтобы увидеть будущее глазами влюбленного. Я никогда не понимал, что это значит, пока не вошел после пробежки и не увидел Джейд, стоящую на моей кухне, одетую в мою одежду, держащую мою чашку и выглядящую так, будто она была создана для того, чтобы быть там.

В моем сознании промелькнули образы ее живота, округлившегося вместе с нашим ребенком. Я практически слышал наш безумный смех, рожденный бессонными ночами с новорожденным. Маленькая одежда, игрушки и детская барабанная установка.

В эти секунды я заглянул в будущее с Джейд, и когда видения прекратились, а мои мысли прояснились, мне было грустно видеть, как они уходят.

Но что, если я не тот, кого она хочет?

После того, как ее бывший лгал и манипулировал ею, я бы ожидал, что Джейд усомнится в своих собственных чувствах. Как узнать, хочет ли она меня, потому что любит, или потому что у нее нет другого выбора?

У меня нет ответа на этот вопрос.

Я знаю, что для того, чтобы она сделала осознанный выбор, ей понадобится вся информация.

Раздается звонок в дверь, и я бегу вниз по ступенькам, одновременно разыскивая Джейд. Я нахожу ее во внутреннем дворике, она сидит в кресле, закрыв глаза и подставив лицо навстречу солнцу, ее длинные вьющиеся волосы развеваются на океанском бризе.

Раздается стук в дверь.

— Иду! — Преодолеваю последние несколько ступенек и распахиваю дверь.

— Мистер Кайл? — Мужчина примерно моего возраста, одетый в рубашку поло и шорты, поднимает брови.

— Кто ты такой?

— Курьерская служба. — Он вытаскивает конверт из-под мышки. — Вы мистер Кайл?

— Да. — Я беру конверт и подписываю экран на его планшете. — Спасибо.

Я закрываю дверь и проверяю надпись на картонном конверте.

«Джейд ДеЛеон на адрес Райдера Кайла».

Эмблема «Аренфилд Рекордз».

Я направляюсь к двери во внутренний дворик, привлекая внимание Джейд, когда открываю ее. Она моргает от яркого света, и я сажусь в кресло рядом с ней.

— Кое-что пришло для тебя.

Она хмуриться и берет предложенное письмо.

— Это от вашего лейбла звукозаписи.

— Может быть, это документы о несчастном случае?

— Как они могли узнать, что я здесь?

Мое лицо становится горячим.

— Я сказал Джесси, когда нашел тебя. Бетани волновалась, так что… — Чего я ей не говорю, так это того, что Джесси тоже волновался. Даже Итан взорвал мой телефон, спрашивая, нашел ли я ее. Она не понимает, что проникла во все наши сердца.

— Хм. — Она думает об этом несколько секунд, прежде чем вскрыть конверт и бросить конверт поменьше себе на колени вместе с письмом.

Письмо, написано от руки.

— Это от Марка Аренфилда. — Ее взгляд устремляется на меня.

Какого черта?

— Что там написано?

Ее глаза расширяются, когда девушка бегло просматривает бумагу, строчка за строчкой.

— Хочу поблагодарить вас за вашу работу в туре «Любить всем сердцем»… оплата за ваши двадцать один день службы… четыреста долларов в день… — Ее голос становится все громче и громче с каждой строчкой. — Это также знак моей признательности за ваше быстрое мышление и соответствующие действия, предпринятые на месте аварии… — Она качает головой, как будто слышать все это-это уже слишком. — И бонус за то, что моя дочь благополучно вернулась в Сиэтл.

Ее широко раскрытые глаза встречаются с моими.

— Она сказала ему. — Не могу сказать, что я удивлен. Крис облажался.

— Зная, что ваше удостоверение личности было украдено, мы учли ваш платеж наличными. — Она смотрит на меня, ожидая подтверждения.

— Открой его. — Я киваю на второй конверт.

Джейд откладывает письмо и вскрывает конверт, чтобы заглянуть внутрь. Ее тело застывает. Я почти уверен, что она даже затаила дыхание.

— Сколько там?

Девушка моргает, оправляясь от шока, и вытаскивает несколько стопок стодолларовых купюр.

— О, боже, — шепчет она. — Я думаю… — Она проводит пальцами по стопкам. — Здесь восемь тысяч долларов!

Я чувствую, как уголок моего рта приподнимается.

— Ты заслужила двадцать.

Джейд смотрит на меня и смеется. Ее лицо светится счастьем, а звук, слетающий с ее губ, сердечен и искренен.

— Не могу в это поверить. Теперь я могу снять квартиру. Купить какую-нибудь одежду. Найди работу.

У меня внутри все переворачивается.

Она улыбается, и от этих ямочек меня грудь пронзают копья.

— Джейд, я знаю, что тебе нужно принять решение. — Я невольно смотрю на низ ее живота. — Но есть кое-что, что я хочу показать тебе, прежде чем ты это сделаешь.

Ее улыбка исчезает.

— О… ладно, в чем дело?

— Прежде чем я скажу тебе, ты можешь дать мне двадцать четыре часа, прежде чем начнешь строить планы?

Она закусывает губу.

— Я не понимаю, но почему бы и нет. Мне потребуется по крайней мере столько же времени, чтобы придумать план.

— Спасибо. — Я встаю. — Двадцать четыре часа пролетят быстро, так что нам лучше идти.

— Подожди, идти? Куда мы направляемся?

Я протягиваю ей костыли и помогаю встать.

— В Лас-Вегас.

Мы вышли из моего дома в одиннадцать часов и направились прямиком в «Таргет», где Джейд смогла взять себе кое-какую одежду и пару обычных теннисных туфель. Оттуда мы направились в Вегас, остановившись на полпути, чтобы перекусить. Поскольку Джейд ела за двоих, я хотел бы найти что-нибудь более здоровое, но она, казалось, удовлетворилась гамбургером, картошкой фри и молочным коктейлем.

Уже почти семь вечера, когда мы наконец подъезжаем к дому, в котором я вырос. Глаза Джейд широко распахнуты, глядя на парадный вход, когда я оборачиваюсь, чтобы помочь ей выйти из грузовика.

— Ты здесь вырос?

— Это всего лишь дом. — Я опускаю ее и передаю ей костыли.

— Да, а ты всего лишь барабанщик. — Она застенчиво улыбается, и у меня в груди возникает то же чувство, что и в ту ночь, когда я посмотрел на нее и пропустил удар во время игры. То же самое чувство я испытываю каждый раз, когда смотрю на нее.

— Ты привез меня сюда, чтобы показать мне особняк своего детства?

— Нет. — Я хихикаю, продолжая медленно идти рядом с ней. Дом не такой большой, как кажется Джейд. Он одноуровневый, современный, полностью кирпичный, с открытыми металлическими балками с азиатскими акцентами. Я всегда думал, что это больше похоже на шикарный ресторан, чем на дом.

— Дворецкого?

Я качаю головой, когда мы идем через сад дзен и пруд с золотыми рыбками к двери.

— Нет.

Она запрокидывает голову, чтобы рассмотреть массивную, высотой в десять футов, резную деревянную дверь.

— Гигантского домашнего животного?

— Нет. — Я сильно стучу три раза, мой желудок сжимается от нервов. — Я привез тебя сюда, чтобы познакомить с Рози.

Джейд поворачивает голову ко мне, рот приоткрыт.

Я одариваю ее ободряющей улыбкой, которую почти не чувствую. Я никому не позволяю видеть эту часть моей жизни, чтобы защитить свою семью. Приведя Джейд сюда и познакомив ее с Рози, я обнажаюсь, выставляю все это напоказ, даю ей силу разоблачать и причинять боль людям, которых я люблю больше всего на свете.

Дверь распахивается, я смотрю вниз и вижу своего младшего брата Декстера, который смотрит на меня большими карими глазами.

— Чувак. Ты почему открываешь дверь? Я мог бы быть психопатом.

Он ухмыляется и бросается в мои объятия. Я подхватываю его, и когда он высвобождает мою шею из мертвой хватки, я дергаю подбородком в сторону Джейд.

— Это моя подруга, Джейд.

Она улыбается ему.

— Привет.

— Джейд, это мой брат, Декс.

— Хочешь посмотреть мои поезда?

Ее взгляд мечется ко мне, затем снова к нему.

— Конечно.

— Может быть, позже, брат.

— Райдер? — Ева врезается в меня, обнимая меня и Декса одновременно. — Что ты здесь делаешь? — Она смотрит на Джейд. — Джейд, привет! — Затем в типичном стиле Евы она обнимает ее. — Ты на костылях. Райдер сказал нам, что ты сломала лодыжку в аварии. Мы с Кэмом планировали приехать в Лос-Анджелес завтра. Мы только что договаривались о том, чтобы пристроить детей. — Она выхватывает Декстера из моих рук. — Ты не должен открывать дверь, маленький гремлин. — Она целует его в щеку, затем опускает на землю. — Входите, ребята.

Я проклинаю костыли Джейд — снова — потому что не могу держать ее за руку. Вытираю вспотевшие ладони о рубашку, когда мы направляемся в дом.

— Твой папа на заднем дворе жарит стейки. — Она высовывает голову наружу. — Кэмерон, иди посмотри, кто здесь!

Отец вваливается внутрь своим большим телом, и уголок его рта приподнимается, когда он видит меня.

— Рай, какого хрена? — Он притягивает меня в крепкие мужские объятия. — Напугал меня до смерти своим звонком из больницы, — громыхает он, чтобы слышал только я, затем отступает и хватает меня за подбородок, чтобы изучить мои порезы и синяки. — Теперь ты выглядишь так, будто работаешь на меня, — ухмыляется он.

— Как скажешь, старина. — Я киваю в сторону Джейд. — Ты помнишь Джейд?

— Конечно. — Он смотрит на ее костыли и забинтованную ногу. — Тебе больно?

Она улыбается и смотрит на меня, вероятно, заметив, как я сказал ей те же самые слова этим утром.

— Я в порядке, мистер Кайл…

— Зови меня Кэм. — Он смотрит на нас обоих. — Как Итан и Крис?

— Итан в порядке, сломанные кости, но ничего такого, что не заживет. В будущем Крису предстоит много операций, но он выживет.

Джейд поправляет костыли, и отец протягивает руку, чтобы помочь ей идти.

— Иди, сядь.

— Вообще-то, — говорю я, заставляя Джейд остановиться на полушаге, а моего отца нахмуриться. — Я надеялся, что смогу представить Джейд Рози.

Глаза моего отца практически вылезают из орбит.

— Серьезно?

— Да.

Он смотрит на Еву, которая прикрывает широкую улыбку рукой. Он закатывает на нее глаза, затем кивает.

— Ты знаешь, где ее найти.

Жестом приглашаю Джейд следовать за мной. Я сосредотачиваюсь на размеренном стуке ее костылей и одной туфли по коридору в сторону кабинета. Стучу костяшками пальцев в дверь и слышу тихий голос: — Войдите.

Вхожу внутрь, и Мелани, медсестра Рози, встает, чтобы поприветствовать нас.

— Райдер, что за черт? — говорит она, смеясь и обнимая меня. — Я не знала, что ты приедешь сегодня.

— Это не запланированный визит в последнюю минуту. — Я представляю пожилую женщину Джейд. — Где Рози? — спрашиваю я.

Она машет нам в сторону примыкающей медиа-комнаты.

— Смотрит «Классный мюзикл» в миллионный раз. Никак не может насытиться этим Заком Эфроном. — Мы следуем за ней через дверной проем, и там, всего в двух футах от телевизора, сидит Рози. — Посмотри, кто к тебе пришел, — говорит Мелани.

Я обхожу вокруг инвалидного кресла, чтобы она могла меня видеть, и в ту же секунду ее глаза округляются, а губы приоткрываются от удивления. Теплая улыбка расплывается на моем лице.

— Привет, красавица.