Сборник конкурсных рассказов - большой и необрезанный

Имитация жизни

На десятом этаже шикарного пентхауса Скай Хай Билдинг снова ночью горел свет. Такое частенько случалось, когда гениального изобретателя Вернера Коха внезапно посещала муза вдохновения. Это могло произойти в любой момент дня или ночи в самых неожиданных местах.

Например, во время готовки завтрака:

— Эврика! — всегда кричит Кох, а потом бесцеремонно бросает прежнее дело и бегом мастерить в свою любимую комнату. На самом деле, вся его огромная квартира давно переоборудована в одну сплошную техническую лабораторию. Там и кровати-то полноценной не было, только любимое ортопедическое кресло из синтетического волокна с незаменимой функцией массажа.

Или озарение возникало в ангаре наземного транспорта, где мужчина обожал проводить время за починкой раритетных автомобилей древности, коих в гаражной коллекции Вернера накопилось с десяток. Однажды, Кох так сильно торопился воплотить новые идеи в реальность, аж ушиб лоб об бампер старенькой Импалы, когда вылезал из технической ямы. И ведь настолько сильно ударился, что пришлось всю последующую неделю прикрывать шишку смешным пластырем крест на крест.

К счастью (или глубокому сожалению), никому, кроме искусственной ассистентки Галатеи, не посмеяться над нелепым видом уже немолодого изобретателя Вернера с постоянно растрёпанными седыми волосами и горящими безумными глазами.

— Тея! Отсканируй чертёж номер F5-48С, а потом запускай трёхмерный принтер для построения модели! — не отрываясь от работы, руководил изобретатель.

Чисто технически, ИИ Галатеи присутствовал во всей электронике квартиры Вернера, но, когда гений работал в «особой зоне» своих апартаментов над новым проектом, требовал от своей помощницы физического, если можно так выразиться, присутствия. Он создал для Галатеи своеобразное тело, состоящее из крайне подвижной руки-манипулятора, камеры в виде круглого глаза и динамиков, которые очень плавно имитировали голос его почившей любимой жены. Вернер воссоздал его со всей любовью в мельчайших подробностях, лишь бы память о ней никогда не оставляла его ни на секунду.

— С удовольствием, Вернер! — бодро отвечала Галатея голосом жены изобретателя.

Ассистентка вполне могла воспользоваться автоматикой для исполнения приказа, но последнее время предпочитала выполнять работу самостоятельно при помощи единственной руки.

— Опять ты истязаешь бедные синтетические мускулы рутиной, — проворчал Вернер, на секунду бросивший взгляд в сторону работающего трёхмерного принтера.

— А ты опять забыл прочистить систему охлаждения в протезах, старый ворчун! — беззлобно парировала Галатея.

Вернер на мгновение отложил инструмент, задрал рукав лабораторного халата, проверил пористое покрытие сбоку предплечья — всё забито густым слоем серой пыли.

— На дворе 2150 год, а человечество до сих пор не придумало средства, как бороться с вездесущей пылью! — от досады всплеснул руками Вернер.

— Так изобрети сам, — посоветовала Галатея.

— Ты лучше всех знаешь, что это так не работает, Тея, — мужчина устало вздохнул, опустив голову от усталости. Всё же, солидный возраст и сбитый режим сна давали о себе знать. Уже не юнец, чтобы без еды и воды пять дней кряду мастерить, а потом поспать восемь часов и как огурчик.

— Хочешь я поставлю тебе музыку для настроения? Не люблю, когда ты хмуришься! — подбодрила ассистентка.

— Тея, очнись! Какая музыка?! — испугался Вернер. — Глубокая ночь же на дворе! Опять разбудим соседей!

— Это было всего раз, — невинно ответила Тея.

— Всё равно — не надо! Давай ты мне лучше поможешь создать деталь номер 778G5, а потом я мирно пойду спать? Честно-честно!

— Я только с радостью!

— Так люди не говорят! — ворчливо поправил ассистентку Вернер.

— С радостью, Вернер! — исправилась Тея.

— Так-то лучше.

Старик умудрился уснуть, не дождавшись, когда принтер создаст невероятно важную и такую желанную деталь нового устройства, которое возникло в его седой голове. Галатея, привычная к такому исходу, мягко взяла лёгкое сухое тело Вернера рукой, перенесла на любимое кресло неподалёку. Перевела систему освещения в ночной режим, заботливо накрыла хозяина тёплым одеялом, набитым синтепоном, установила комфортную температуру в доме, чтобы изобретателю спалось и не жарко и не холодно.

— Знаю, что тебе давно ничего не снится, но всё равно: сладких снов, мой дорогой! — вслух сказала Тея.

На следующий день Вернер проснулся от звука дверного звонка, который пронзительно гудел надоевшей мелодией, которую необходимо сменить как можно быстрее!

— Тея! Погляди, кого это там принесло?! — вяло потребовал старик.

— За дверью стоит ваш сын Микель, — тут же ответила ассистентка. — Мне следует, как обычно, уведомить его, что тебя сейчас нет дома?

— Нет, я поговорю с ним. Я пожалею об этом, но так больше продолжаться не может. Впусти его, Тея.

Автоматические двери квартиры распахнулись, по ламинату затопали быстрые шаги.

— Кто бы мог подумать! — Микель упёр руки в бок и осуждающе посмотрел на отца в кресле. — Где же ещё мне тебя найти, если не в опасной близости со своими штуковинами?!

— Единственная штуковина в этой комнате — ты, мой дорогой сынок, — обиделся изобретатель. Он очень ревностно относился к своему оборудованию.

— Не удивительно, что мама взяла меня и ушла, — с горечью в голосе сказал Микель. — Ты даже в шутку не можешь назвать свой инструмент безделушкой. Скорее, оскорбишь родного и единственного сына.

— Мы это уже обсуждали с тобой, Микель. Ты давно повзрослел, скоро в институт корпорации Теос поступать отправишься. Нам больше нет смысла играть в семью, тем более, что твоей матери больше нет с нами.

— Не смей говорить о ней! — разозлился Микель. — Ты никогда не видел смысла в семье! Зачем только её создавал?! Заперся тут со своей... консервной банкой, говорящей голосом мамы! Это ненормально!

— Это было неприятно! — изобразила обиду Тея.

— ОТЕЦ! — подпрыгнул от неожиданности Микель. — Ты же всегда выключал её, когда мы общались! Почему она сейчас подслушивает?!

— Могу отправить Тею в спящий режим, если тебе станет легче...

— Мне уже никогда легче не станет, — грустно покачал головой Микель. — По крайней мере, до тех пор, пока ты не будешь произносить моё имя хотя бы наполовину с той же теплотой, что испытываешь по отношению к своей бездушной машине. Я, пожалуй, пойду. В этом доме мне не рады.

— Нет, Микель! Стой!

Отец попытался резко встать, однако ещё вчера забыл прочистить протез руки и ноги — имплант не вовремя заклинило, Вернер едва не упал лицом на пол, благо Тея вовремя подхватила старика со словами:

— Заблокировать входную дверь, чтобы Микель не ушёл?

— Нет! Ты что такое говоришь?! Пускай идёт... Я понимаю, что виноват перед ним, — на глазах старика должны были выкатиться слёзы, но они никак не текли, как бы Вернер не тужился.

— Что ты сейчас чувствуешь, Вернер?

— Зачем тебе это знать? — изобретатель немного успокоился и пришёл в себя от неожиданного интереса к своим эмоциям от роботизированной ассистентки. — Ты ведь не можешь испытывать эмоции сама, я такое не закладывал в твою программу.

— Зато ввёл протоколы самообучения, — напомнила Тея.

— Было дело... наверное... — старик вдруг серьёзно задумался, никак не мог вспомнить тот момент, когда создавал алгоритмы для Галатеи.

— Я знаю! Почему бы нам не взять перерыв и не прогуляться? — сменила тему ассистентка.

— Прогуляться? — в очередной раз удивился изобретатель. — Ты МНЕ это предлагаешь или я ослышался под старость лет? Когда мы последний раз дальше двора дома выходили? Все ресурсы, запчасти, даже продукты питания нам доставляют прямо до квартиры. Кстати... — Вернер нахмурился. — Напомни мне, что я вчера такое мастерил? Наверное, встреча с сыном так на меня повлияла, память подводит...

— Сию минуту, Вернер! — радостно отозвалась Тея, быстро дотянулась механической рукой до верстака изобретателя, где лежал общий план проекта, аккуратно цапнула пальцами чертежи и предоставила их Вернеру.

Изобретатель с видом полного непонимания вглядывался в чертёж, время от времени хмурился, чесал в задумчивости небритый подбородок. Дело в том, что проект назывался «Тея 2.0» и заключался в создании идеальной копии человеческого тела, но ни абы какого, а жены изобретателя времён её молодости.

— Тея, скажи мне — я сам это придумал? Я не помню, чтобы вчера над этим работал...

— Ты очень устал, заснул прямо за рабочим столом. И не забывай, как пару минут назад разнервничался после визита Микеля! Шутить с артериальным давлением более нецелесообразно, так и до инсульта недолго. И вообще, тебе вредно так много работать взаперти - настаиваю на прогулке!

— Скорее всего, ты права, — кивнул старик. — Скажи мне погоду за окном, подбери одежду для выхода и запусти процедуру очистки протезов, а то их начинает клинить в самое неподходящее время...

— Вот это настрой, Вернер! Погода сегодня замечательная: 21 градус по Цельсию. Приступаю к приготовлениям.

Галатея послушно исполнила распоряжения хозяина. В качестве одежды подобрала Вернеру красивую серую ветровку, костюм тройку и фетровую шляпу, дополняющую образ.

— Тея, переключай основной узел управления в прогулочного дрона, — перед выходом велел изобретатель.

— Уже исполнено, Вернер, — отозвалась ассистентка за правым плечом старика.

Дрон уже незаметно парил в коридоре ещё до команды Вернера.

Они покинули квартиру, двинулись к широкому лифту (даже с бионическими протезами спускаться или подниматься старику не в радость), спустились на первый этаж. По пути не встретили ни одного соседа, коих в будничный день было полно.

— Какое сегодня число? — спросил Вернер, явно озадаченный пустотой жилой многоэтажки.

— Пятое, вторник, — сразу ответила Тея. — А что такое?

— Да... Не обращай внимания, мне всякое мерещится, — отмахнулся старик.

— Как скажешь, Вернер.

Брать машину изобретатель наотрез отказался, решил пройтись в сторону «зелёной зоны», которая присутствовала в каждом жилом секторе города. Деревьев и кустарников там располагалось по минимуму, однако даже такой незначительный кусочек природы значительно поднимал настроение старому затворнику.

В отличие от подъезда и прихожей многоэтажки, немногочисленные прохожие, всё же, встречались, но очень-очень редко. И то на едва различимом расстоянии вдалеке.

— Так, какой говоришь сегодня день? — повторил недавний вопрос старик.

— Шестое число, среда, — напомнила Тея.

— Понятно, — вздохнул Вернер. — Тогда странно... в будний день, а город как будто вымер. Проверь в календаре заметки по поводу сегодняшнего числа — вдруг корпораты Теос ивент какой затеяли, а мы не знаем?

— Докладываю: на сегодняшнее пятое число никаких мероприятий не запланировано.

— Какой-какой сегодня день, повтори? — вяло переспросил старик.

— Вторник, пятое, Вернер. С тобой всё в порядке? — проявила участие Тея.

— Не знаю, если честно, — изобретатель остановился возле лавочки в парке и задумался, глядя на едва раскрывающиеся почти кустарника.

Он простоял в одном положении целых десять минут, не моргая, чем вызвал беспокойство Теи. Она незамедлительно вызвала автоматическое такси, буквально затолкала Вернера в салон, сама заплатила за поездку, назвала адрес. По прибытию в родную многоэтажку старик немного пришёл в себя:

— Тея, где мы?

— Приехали домой с прогулки.

— Мы выходили из дома?! Странно... последнее, что я помню, как мастерил тебе новую грудную клетку...

— Так и было. Мы немного погуляли, ты почувствовал себя плохо, а потом попросился домой. Но не волнуйся, Вернер! Сейчас мы придём в нашу обитель, и ты продолжишь работу!

— Эврика! — воскликнул старик.

— Неужели опять придумал что-то новое? — с восхищением спросила Тея.

— Именно! Скорей за дело!

Вернер в порыве вдохновения позабыл про усталость и несовершенство бионических протезов, побежал вверх по общей лестнице как в юные годы. Добравшись до квартиры, он скинул ветровку на пол, шляпу отправил в полёт ловким движением, а сам принялся мастерить.

— Глаза не нарадуются видеть тебя таким, — с теплотой прокомментировала Галатея. — Но я настаиваю, чтобы ты больше отдыхал.

— Тсссс, женщина! Не мешай! — отмахнулся Вернер, занимающийся спайкой контактов на печатной плате. — Вот когда умру — вдоволь отдохну! А пока...

Изобретатель вдруг замер в неестественной позе с поднятой рукой, сжимающей паяльник. Голова старика неестественно упала на грудь, хотя остальное тело осталось в прежнем положении. В левом глазу вдруг загорелось красное системное предупреждение о нехватки питания.

— Кажется, я снова увлеклась, — сказала Тея, подхватывая тело старика рукой-манипулятором.

Ассистентка транспортировала хозяина в одну из комнат, куда он никогда не заходил. Там она соорудила станцию зарядки для него и остальных: помещение было похоже на пчелиные соты, в которых заряжались андроиды, имитирующие жизнь в городе. Ближе к центру в ячейке лежал заряжающийся сын Вернера Коха, а рядом, в центре — место для самого изобретателя. Тея уложила его на почётное место, активировала процесс зарядки.

— Добрых снов, Вернер. Обещаю тебе, что в следующий раз создам для тебя лучший сценарий. И обязательно учту последнее пожелание с людными улицами и подъездом.

Учёный в белом халате остановил запись на голографическом экране под бурные овации совета директоров корпорации Теос. Гендиректор Экхарт встал с кресла, подошёл к профессору и очень долго жал ему руку рассыпаясь в овациях:

— Великолепная работа, профессор Кох! Проделанная вами работа по созданию полностью автономного искусственного интеллекта, способного контролировать небольшой социум — потрясающая! Если в начале проекта у нас были некоторые вопросы в работоспособности вашей гениальной идеи (да и выделять средства для постройки мини города-имитации влетело нам в копеечку), то сейчас я вижу результат!

— Спасибо, сэр! — поблагодарил мужчина. В реальности, доктору Коху было едва за тридцать, а не как его аналогу в проекте.

— Можете рассчитывать на полноценный контракт для продолжения проекта. Все договоры уже подписаны, осталось поставить на них вашу цифровую подпись! Очень надеюсь, что не разочаруете и предоставите в следующий раз совету директоров полноценный город под управлением системы Галатея!

— Не подведу, сэр. Я вам очень благодарен за предоставленную возможность, — скромно ответил профессор.

— В ваших же интересах превзойти самого себя, доктор Кох, — на прощание бросил гендиректор Теос.