Глава 9.

Цепная реакция.

Первой аномалией, преградившей нам дорогу, оказалась гигантская «комариная плешь», метров пятнадцати в диаметре, идеально круглая – она была во много раз увеличенной копией той, которую я «кормила» конфеткой. Это мне не понравилось, слишком напоминало прозрачный намёк Зоны на то, что цветочки кончились и сейчас пойдут ягодки.

Не доходя шагов десяти до границы аномалии, я свернула влево и двинулась в обход. Далеко идти не пришлось. Почти вплотную к «плеши» кружила в воздухе мелкий мусор и птичьи перья «карусель». Проход между аномалиями, конечно, был, его не могло не быть. Другое дело, что видела и чувствовала этот проход только я. Для моего ведомого всё пространство перед ним выглядело сплошным аномальным полем.

Я повернулась к Шухлому. Он сразу сделал непроницаемое лицо, но я успела заметить, что до этого его взгляд блуждал, а верхняя губа чуть подрагивала. Мы были уже на Холмах и напарник начал чувствовать их давление на психику. Это беспокоило меня больше, чем я готова была себе признаться, потому что поход через Холмы слишком серьёзное испытание для человека не пробывшего в Зоне и недели. А моя жизнь в этом лабиринте смертельных ловушек напрямую зависила от того, насколько Шухлый умеет владеть собой.

- Слушай внимательно, - сказала я ему, - Сейчас ты пойдёшь за мной следом…

- А я как иду интересно? – Перебил Шухлый, стараясь придать голосу насмешливую интонацию. Но голос дрогнул, и мне это совсем не понравилось.

- Следом – это значит след в след. Пойдёшь прямо за мной и будешь ставить ноги туда, куда только что наступила я. И вообще старайся копировать мои движения. Если я замерла, сразу тоже замри, если я наклонилась в сторону, наклоняйся вместе со мной. Не делай резких движений. Не маши руками при ходьбе, прижми их к бокам. И не смотри по сторонам, только на меня. А главное – ни в коем случае не останавливайся, что бы ты не увидел.

Шухлый слушал меня молча и серьёзно, потом спросил:

- Всё-таки объясни мне, зачем нужно обязательно переть в это гнилое место? Давай перестреляем собак и пойдём нормальной дорогой!

- Во-первых, нормальных дорог в Зоне не существует вообще. Во-вторых, не нужно привлекать к себе внимание лишней стрельбой, неизвестно кто может нас услышать. А в третьих…

Что у меня числилось третьим пунктом, Шухлый так и не узнал. За то время, что мы потратили на разговоры и споры, собачья стая приблизилась и, почуяв добычу, разразилась многоголосым лаем и воем. Мы непроизвольно вздрогнули.

Слепые собаки потому и называются слепыми, что ничегошеньки не видят. Над тем, как им при таком раскладе удаётся жить и размножаться, учёные до сих пор ломают головы. Я не хочу показаться умнее их, но точно знаю, что передвижение одушевлённых предметов они отслеживают куда лучше, чем местонахождение неодушевлённых. А значит, хилый забор из рваной колючей проволоки мог сейчас сослужить мне и Шухлому хорошую службу. Так и получилось.

Крупный бурый пес, бегущий впереди с большим отрывом от остальных, надумал резко затормозить, взрыхлив когтями землю, только метрах в трёх от забора. В тот же миг остановилась и вся стая, при этом почти скопировав движения вожака. Такое я наблюдала уже не первый раз и всё больше склонялась к мысли, что слепые собаки обладают чем-то вроде коллективного разума.

К сожалению, растерянность стаи длилась недолго. Словно подчиняясь чьей-то неслышной команде, они одновременно потрусили к забору, расходясь широким веером. Таким образом, каждая собака взяла на себя небольшой отрезок забора, надо думать - с целью проверить его на предмет лазейки. И не приходилось сомневаться в том, что как только она будет обнаружена, вся стая последует за нами на Холмы. А лазейка имелась, как раз та, через которую мы с напарником преодолели Ограждение. К ней как раз направлялся тощий рыжий пёс.

- Убей этого! – Велела я, указав пальцем на пса, но Шухлый и сам уже разобрался в ситуации. «Недоавтомат» рявкнул в его руках, и пёс без звука ткнулся в землю мордой, мгновенно развороченной пулями. Шухлый хищно повёл стволом туда-сюда, выбирая следующую цель, но я потянула его за рукав:

- Уходим!

В первый момент бандит не поддался, и я уже подумала, что он всё-таки решил осуществить свои кровожадные планы относительно собачьей стаи.

- Шухлый, уходим!

Он быстро оглянулся на меня, ещё мгновение помедлил и, опустив ствол, повернулся спиной к собакам, которые «увидев» смерть собрата, с рычанием пятились от забора. Впрочем, я не торопилась радоваться по этому поводу, на моей памяти не было такого, чтобы слепыши прекратили преследование добычи, потеряв всего одного члена стаи. Но пока они в замешательстве этим нужно воспользоваться. И больше не оглядываясь на Шухлого, я направилась в проход между «плешью» и «каруселью». Шухлый следовал за мной, но ровно до того момента, как почувствовал на своей шкуре близость обеих ловушек.

Ощущать действие аномалий такого размера под силу и обычным людям. Обернувшись, я увидела, что он замер в неудобной позе с застывшим лицом, и поняла, что сам он дальше не сделает и шага. А собаки уже обнаружили лазейку и теперь друг за другом преодолевали Ограждение. Тогда я, не поворачиваясь, повесила на шею «калаш» и вытянула назад обе руки.

- Держись!

Сказано это было тоном приказа, но всё равно утекло не меньше пяти драгоценных секунд, прежде чем я почувствовала прикосновение холодных рук Шухлого. Он не стал деликатничать, и вместо того, чтобы вложить свои ладони в мои, просто ухватил меня за запястья. Как наручники надел. Это мне абсолютно не понравилось, но не было времени обращать внимание на мелочи. И я медленно двинулась вперёд увлекая за собой напарника.

«Карусель» как и «плешь» имела круглую форму, и размера была примерно такого же, поэтому мы с Шухлым вошли, словно в вогнутый конусообразный коридор, который сужался по мере того, как мы продвигались вперёд, туда, где расстояние между аномалиями становилось минимальным. Как стало ясно чуть позже – не шире метра.

Я притормозила и сказала Шухлому, стараясь голосом не выдать волнения:

- Возможно, сейчас ты почувствуешь, как тебя потянет влево. Это «карусель». Сопротивляйся, но не вздумай отступать вправо. Попадёшь одной ногой в «плешь» и – конец, припечатает. Я не сумею тебя вытащить, даже если жив останешься.

Шухлый пробормотал в ответ нехорошее слово, из чего я сделала вывод, что он по достоинству оценил степень угрозы. Медленно и предельно осторожно мы двинулись через узкий проход. Я сразу ощутила, как «карусель» пытается подтащить меня к себе, но совсем слабо и не опасно. Но Шухлый этого не знал, его руки с судорожной силой сжались на моих запястьях. Я с шипеньем втянула воздух сквозь сжатые зубы:

- Шухлый, всё нормально! Так и должно быть, ты только не дёргайся!

Напарник за моей спиной прерывисто вздохнул, но хватку ослабил. Молодец, соображает всё-таки, несмотря на то, что тяжелейшая психологическая атмосфера Холмов сейчас вовсю полощет ему мозги. Тем не менее, никакой уверенности в напарнике у меня не было и я неосознанно ускоряла шаги, волоча его на буксире, пока мы не миновали опасное место. «Коридор» снова начал расширяться, но это не очень меня обрадовало, учитывая то, что я увидела впереди. Впрочем, то же, что обычно, другого я увидеть и не могла – лабиринт из самых разных ловушек. В обычной ситуации это бы меня не напугало, но теперь на шее якорем болтался злополучный бандит, который в любой момент мог не справиться со страхом и спровоцировать цепную реакцию аномалий. И я невольно остановилась, глядя на искажение пространства и зловещие завихрения воздуха впереди.

Сзади раздался неприятный звук, что-то среднее между чавканьем и хрустом, словно кто-то раскусил сосательную конфету с жидкой начинкой. Я оглянулась.

Всё-таки одна из собак оказалась настолько глупой или голодной, что попыталась продолжить преследовать нас на Холмах. Теперь её голова, шея и передние лапы превратились в плоский кроваво-шерстяной блин. Остальное, то, что не попало в «плешь» ещё жило своей противоестественной жизнью, мышцы спины сокращались, задние лапы скребли землю, словно собака ещё надеялась вырваться из смертельной ловушки и убежать.

Шухлый рядом что-то брезгливо пробормотал, он по-прежнему крепко сжимал руками мои запястья.

- Отпусти, - потребовала я, и когда он послушался, принялась сердито их растирать, - Держи лучше руки на моих плечах. И возьми хоть один ствол, я устала.

Я не обманывала – действительно устала, учитывая, что на каждом плече у меня висело по автоматно-гранотомётному комплексу, на спину давил рюкзак, а на шее болтался «калаш».

Шухлый и на этот раз не стал спорить или медлить, молча забрал у меня оба комплекса. Холмы сбили с него спесь, как я и рассчитывала. Вот только стоило ли оно того? Ведь если как на духу – лучше было попробовать в два ствола перестрелять собачью стаю и двигать в сторону Свалки вдоль Ограждения, чтобы была возможность уйти на Холмы, но только в случае действительно серьёзной опасности. Военного рейда, например. Но нет. Я, видите ли, обиделась за унижение и разбитый нос, решила проучить обидчика. Проучила.

Была ещё одна причина моему поступку, но в ней я стыдилась признаться сама себе. Я жалела слепых собак. И сейчас, и всегда. Слишком они напоминали бездомных дворняг с равнодушных городских улиц. Тощих, вечно голодных, озлобленных на весь мир, вынужденных сбиваться в стаи, чтобы выжить. Не виноватых в том, что стали такими. Как и эти несчастные мутанты не виноваты, что люди допустили взрыв реактора, а потом сбежали, бросив меньших братьев на произвол судьбы.

Я снова оглянулась на собак, которые уже поняли, что добыча вне досягаемости и теперь, огрызаясь друг на друга, осторожно подбирались к телу убитого «плешью» собрата. Может, дождаться пока они доедят его и уйдут? Но, не смотря на то, что правильность такого решения была очевидна, я чуть не взвыла от мысли, что придётся признавать свою ошибку перед Шухлым. Он опять начнёт надо мной издеваться!

Бурый вожак подобрался к трупу неосторожного пса и, почти распластавшись по земле, поскуливая от страха перед тем, что его убило, вонзил зубы в мёртвую лапу. Остальные собаки, глухо рыча, подходили ближе. Но тянули слепые морды не к вожаку, который уже начал каннибальскую трапезу, а в нашу сторону. И одновременно с досадой и облегчением я поняла – они не уйдут пока чувствуют нас неподалёку. А значит – уйти придётся нам.

- Пошли, - сказала я Шухлому, который с отвращением смотрел на чавкающего вожака, - Они больше не опасны.

Я сделала шаг вперёд, и Шухлый тут же последовал совету – положил руки мне на плечи, как слепец, вынужденный идти за зрячим. Я невесело усмехнулась. Ладно, теперь играем на моём поле. Тем более, что я уже придумала, как быть. Поведу напарника по Холмам вдоль Ограждения, пока мы не удалимся на безопасное расстояние от собачьей стаи, а потом выведу всё на тот же Агропром, но в другом месте. Таким образом, сохранив лицо.

Подул лёгкий ветерок, донеся до нас резкий запах псины. Шухлый раздражённо кашлянул мне в затылок. Спохватившись, что опять торчу столбом на одном месте, я не оглядываясь, кивнула. Действительно надо поторопиться - если в ближайшие полчаса не выйдем с Холмов, нервы напарника могут не выдержать и тогда он погубит нас обоих. Сосредоточившись, я прикинула примерный маршрут между ловушками в нужном нам направлении и двинулась вперёд. Ветер усилился, затеребил у моего лица выбившиеся из косы пряди волос. Я раздражённо сдула их в сторону. А потом Шухлый растерянно сказал:

- Владька, смотри, псины…

Я резко оглянулась - неужели слепыши наплевали на инстинкт самосохранения и идут за нами?

Но собак, кроме той, мёртвой, сзади не было. Я зашарила глазами по склону и увидела, что они, одна за другой покидают Холмы через Ограждение. И судя по поджатым хвостам, не просто покидают, а спасаются бегством. Даже бурый вожак бросил поедать сородича и улепётывал впереди всех.

Я принялась вертеть головой, ожидая увидеть направляющегося в нашу сторону крупного мутанта, который мог бы испугать собак. Или, скорее всего нескольких крупных мутантов. Но кроме нас и удаляющейся стаи поблизости никого не наблюдалось.

Вновь налетел ровный ветер, швырнул в глаза мелкий мусор, мешая смотреть. Ветер… внезапно сбежавшие собаки… две части одного целого слились воедино. Я скосила глаза в сторону.

- Может, уйдём отсюда, пока собак нет? – Предложил Шухлый.

- Уже не уйдём, - ответила я севшим голосом, - «Карусель»…

Гигантская аномалия, которую мы только что миновали, приходила в действие. Не спеша, но неуклонно увеличивая скорость вращения, втягивала в себя воздух, гнула сухую траву. То, чего я боялась всё-таки произошло, только не по вине Шухлого, а из-за глупой собаки, вляпавшейся в «плешь», которая в свою очередь разбудила «карусель». И нас до сих пор не засосало в смертельный вихрь, только потому, что, чем больше такая аномалия, тем медленнее она приходит в движение. Но уж когда заработает в полную силу - с корнями выдирает стоящие рядом деревья. Сама видела.

- Бежим!

Я рванула Шухлого за руку - прочь, дальше, вглубь Холмов, потому, что уйти за Ограждение как ушли собаки у нас уже не получится, приблизиться сейчас к «карусели» - верная смерть. Усилившийся ветер дул в направлении разбуженной аномалии, нам в лицо, затрудняя движение. Напарник опять вцепился мне в плечи, я проволокла его мимо «электры», натолкнулась на «воронку», подалась вправо – «жарка», влево… есть проход! Довольно широкий. На поясе запищал дозиметр – не важно. Перед глазами как наяву проносилось дальнейшее развитие событий: сейчас «карусель» раскрутится гигантской центрифугой, поднятый этим ураган разрядит «электру», тут же рядом с ней схлопнется «воронка», за ней и «жарка» полыхнёт в небо огненным столбом, а дальше… что тут у нас ещё в наличии имеется? Не было времени осматриваться.

Из-под ног выкатился и запрыгал в сторону светящийся шар. Шухлый притормозил, остановил меня рывком за плечи.

- Артефакт!

Я задёргалась, пытаясь избавиться от захвата. Всё, хватит! Не до злосчастного бандита больше, я сделала, что могла, но раз он оказался конченным идиотом - сам виноват. Ветер уже превратился в ураган. Схватив Шухлого за руки, я попыталась стянуть их с моих плеч.

- Отцепись!

От неожиданности он разжал руки, и я рванулась вперёд.

- Подожди!

Я мельком оглянулась. Шухлый стоял, боясь сдвинуться с места, неловко растопырив руки, и смотрел на меня вытаращенными с перепуга глазами.

- Владька!

Вот же чёрт!

- Догоняй!

Напарник сделал ко мне несколько неловких шагов, пошатываясь, словно земля под ним колебалась.

- Быстрее!

Впрочем, чего я трепыхаюсь? С тем же успехом можно сесть покурить, потому что нет шансов спастись на Холмах, где началась цепная реакция аномалий. А она началась.

Ветер внезапно стих, зато раздался громкий треск разряда «электры», через секунду ближе хлопнула «воронка». Шухлый, наконец, добрался до меня и мёртвой хваткой вцепился в руку. Я потащила его вперёд в тот момент, когда за нашими спинами раздалось громкое гудение, и в затылок пахнуло нестерпимым жаром. Но жар сразу ослаб, потому что снова налетел сильный порыв ветра, на этот раз справа, и я на ходу увидела краем глаза, раскручивающийся воздушный смерч ещё одной «карусели», поменьше. Подалась влево, где коридор между аномалиями становился шире. На поясе опять запищал дозиметр - чаще, ещё чаще, зашёлся треском. Радиационный очаг!

Пробежав ещё немного вперёд, я упала вниз лицом, успев крикнуть Шухлому:

- Ложись!

Не знаю, услышал он меня или нет, я не стала оглядываться, а зажмурившись, вжалась в траву. Зона дала нам шанс. Я уже достаточно погуляла по Холмам, чтобы знать - там, где расположены радиационные очаги, нет аномалий, пусть на небольшом клочке земли в несколько метров, но – нет.

А вокруг разверзся ад. Грохотало, хлопало, щёлкало и трещало отовсюду, почва под нами вздрагивала, воздух становился то нестерпимо горячим, то леденяще холодным, сквозь зажмуренные веки били вспышки света, резко пахло озоном. Несколько раз я чувствовала, как меня тянет то в одну, то в другую сторону, и крепче приникала к траве, цепляясь за неё руками.

Потом сверху посыпались комья земли и… шум начал быстро откатываться - самые разнообразные аномалии взрывались, загорались, схлопывались и разряжались, удаляясь от нас со скоростью лесного пожара. Теперь эта грохочущая и сверкающая волна безумия пройдёт по Холмам во все стороны, пока не упрётся в Ограждение и не угаснет. Так от брошенного в прорубь камня разбегается по воде круг, чтобы разбиться о ледяные края…

Со стороны это наверно очень красиво.

Канонада аномальных разрывов удалялась всё дальше, но я продолжала лежать, закрыв глаза и не шевелясь. Не хотелось вставать, не хотелось никуда идти, никаких сил не осталось…

Запах сухой травы Холмов, в которую я утыкалась носом, будил щемящие воспоминания из детства о том, как легко и сладко засыпалось на сеновале у бабушки, где от душистого сена пахло почти так же. Нет давно на свете бабушки. И сеновала нет тоже…

Заглушая уже еле слышный грохот потревоженного аномального поля, в уши назойливо лез какой–то звук. Он был тонким и безобидным, как птичье щебетанье, но почему-то вызывал тревогу. Я заставила себя приподнять голову, тряхнула ей, прогоняя навалившееся ленивое оцепенение, сосредоточилась.

Писк… очень частый… дозиметр! Мы же валяемся в радиационном очаге!

Я дёрнулась. Села. Где Шухлый?

Шухлый лежал рядом - наверно плюхнулся в траву сразу, как только увидел, что падаю я. Быстро учится.

- Вставай, - хрипло сказала я, - Надо уходить.

Напарник повернул голову и посмотрел на меня пустыми, стеклянными глазами, так похожими на глаза зомби, что не сиди я на земле – отпрыгнула бы в сторону. Но Шухлый мигнул и его взгляд принял осмысленное выражение. Он пошевелил губами.

- Владька…

И тогда я психанула.

- Не зови меня так! Права не имеешь! Из-за тебя всё, идиот! Какого хрена ты на мою голову свалился?! Чуть не сдохли тут! Чего уставился, убери морду! Тошнит уже от тебя!

Я выкрикивала что-то ещё, пока поднималась на ноги и оглядывалась по сторонам, машинально выискивая более безопасный выход с кусочка земли, спасшего нам жизнь. Шухлый тоже встал. Он молчал, не смотря на то, что я говорила слова, за которые ему по воровским понятиям полагалось меня, по меньшей мере, побить. Но бандит лишь дождался, когда я сделаю паузу, и напомнил:

- Ты сказала, что надо уходить.

Я поперхнулась очередной порцией ругательств и замолчала. Бандюга прав. Дозиметр продолжал надрываться, и ничего хорошего нам это не сулило, даже при наличии антирада.

Не ответив Шухлому, я развернулась и пошла прочь. Он конечно тут же пристроился следом, но руки мне на плечи больше не клал. Осмелел, что ли? Или обиделся?

А вокруг всё было спокойно до блаженной одури! Аномалии, совсем недавно извергавшиеся как вулканы, теперь напоминали о себе только шевелением воздуха и еле заметными в дневном свете электрическими разрядами. Неужели мне, когда-то было страшно на Холмах? Дозиметр стал сигналить реже по мере того, как мы удалялись от радиационного очага. А с ним успокаивалось и беспорядочное биение моего сердца, унималась дрожь в руках, и адреналин уже не хлестал в кровь. Проходила даже злость на Шухлого, который плёлся следом, чуть не наступая мне на пятки, но так и не просил, как-то обезопасить его от окружающих ловушек. Ну и ладно, по крайней мере, на какое-то время я избавлена от его болтовни.

Однако пора нам с Холмов уходить, хорошего помаленьку. Вот только будет ли разумным сделать это прежним путём или лучше подыскать другой? Я остановилась и принялась вертеть головой, пытаясь решить эту задачу, но тут Шухлый легко тронул меня за плечо.

- Нам наверно туда?

Я поглядела в направлении, которое он указывал, и постучала пальцем по лбу.

- С перепуга совсем всё попутал? Туда – это вглубь Холмов, а нам надо на выход.

- Вот он выход. - Продолжал упрямо тыкать пальцем напарник.

Раздражённо вздохнув, я сделала шаг назад, чтобы посмотреть с его ракурса.

- Где, блин?

Шухлый что-то ответил, но я не расслышала, потому что очень удивилась.

Как ни странно это было, но там, куда указывал Шухлый, и впрямь имелось что-то очень похожее на выход с Холмов. Аномальное поле расступалось, а в разрезе свободно колыхалась под лёгким ветерком трава не измятая гравитацией, не опалённая огнём. Зелёная. И воздух над ней был чист и прозрачен.

Я впала в замешательство. Разум говорил мне, что выхода с Холмов здесь быть не может, что в этом направлении Холмы тянутся не один километр до самой Свалки, но глаза видели то, что видели. Поэтому я обошла стоящего столбом Шухлого и отправилась глянуть, в чём тут подвох.

Неожиданно в памяти ожил вкрадчивый голос, принадлежащий, несомненно Ревуну - «Странное в Зоне всегда означает опасность». Я нерешительно затопталась на месте. Выход с Холмов в противоположной стороне, это точно. А там, куда я иду… где гарантия, что это не иллюзия, не ловушка? Но, ни мой опыт, ни подаренное Джулем чутьё мутанта не говорили об опасности, и любопытство у меня всегда было сильнее страха, я повернулась к Шухлому, сказала ему строгим шепотом:

- Стой здесь, - и пошла дальше.

Только гляну одним глазком и сразу вернусь, уговаривала я себя, осторожно переставляя ноги по направлению к загадочному окну чистого пространства. Только посмотрю, что там и - бегом назад…

А потом аномалии расступились, я шагнула на свободную от них землю, на зелёную нетронутую траву. Остановилась. Огляделась вокруг и глубоко-глубоко вдохнула, устало закрыв глаза.


Загрузка...