Сдвиг по Фазе

Глава 10 Семя

Лисандер испытал на себе головокружительные перемены: сперва — во время вторжения, и снова, когда бежал из города вместе с Эхо, женщиной-киборгом, чьё второе воплощение было гарпией. Он расстался с Алиси, узнав, что в действительности она — шпионка эктаров, и вынужденно покинул Джоди, на которой Бежевый применил свой Дурной Глаз, превратив её в свою секс-рабыню. Несмотря на то, что Лисандер тоже являлся агентом эктаров, тесное общение с местными вынудило его взглянуть на их проблемы под другим углом. Раскрытие подлинного статуса Алиси стало для него печальным сюрпризом, и он повёл себя, как любой из местных: бросил её. Обращение Джоди шокировало его, ведь он только начал ценить её физические и умственные качества, хотя общались они и недолго. Но Эхо… Эхо была прекрасна — мягкие женственные формы, пушистые каштановые кудри. Однако тело её состояло из неодушевлённой материи с вложенным в неё настоящим мозгом. Алиси принадлежала к подлинным людям, Джоди — к андроидам, Эхо же не являлась ни тем, ни другим. Но на этой планете вещи редко были тем, чем казались, и Лисандер обнаружил, что принимает суть Эхо, зная, что её верность старому порядку сомнению не подвергается. Алиси обладала живым телом, но разумом предательницы; с этой точки зрения, Эхо была совершенна. В образе гарпии она нравилась ему чуть меньше, хотя именно оттуда произрастали корни преданности Фазе.

Она подвела его к одному из мальчиков-рабов, разгуливающему по коридорам.

— Кто это? — спросил Лисандер.

— А ты как думаешь, фома неверующий? — фыркнул мальчишка, и Лисандер опознал в нём странного ребёнка Нипи-Флаша.

Трое идущих впереди них рабов вдруг стали их копиями, за которыми теперь следили камеры. Лисандер с Эхо нырнули в боковой коридор, и вот он уже вновь стоит под деревьями, где впервые повстречался с гарпией Охэ и сжал бёдра Эхо.

— Мы выбрались из города! — поражённо воскликнул он.

— Да, Адепт-Единорог перенёс нас сюда колдовством, — кивнула она.

— Куда мы отправимся отсюда?

— Никуда.

— Но я не умею добывать пропитание, и мне негде будет спать. Здесь я никому не смогу быть полезен!

Перед ним возникла гарпия, удобно усевшаяся на низкой ветке.

— Не желаешь ли разделить со мной гнездо? — провизжала она.

Лисандер с трудом замаскировал отвращение.

— Не обижайся, но вряд ли я смогу жить на дереве, даже если твоё гнездо не рухнет под моим весом.

Вновь появилась Эхо в своей роскошной наготе. Одна её рука обхватывала ветвь, и Лисандер осознал, что таким образом ей легче перемещаться с дерева на землю, меняя облик.

— У меня и внизу есть беседка, которая наверняка покажется тебе более уютной.

— Уверен, что так оно и будет, — быстро согласился он.

Эхо приложила ладонь к древесному стволу и потянула за почти невидимый сучок. Часть коры с сучком отпала, открыв под собой отверстие. Такая своеобразная дверь с проходом под ней. Дыра была достаточно большой, чтобы туда мог пролезть человек.

— После тебя, — сказала она, жестом приглашая его внутрь.

— Но это же пустой ствол! — запротестовал Лисандер. — Там не будет места для меня! Дерево шириной в метр.

Она молча ждала, не убирая руки.

Лисандер пожал плечами. Подойдя к отверстию вплотную, вместо пустого изнутри ствола он увидел спускавшийся куда-то вниз желоб. Оу. Лисандер поднял ногу и поставил в канавку стока, затем переместил оставшиеся части тела. И вот уже снаружи торчит лишь его голова, а ноги повисли в темноте. Он понятия не имел, насколько глубоко уходит спуск.

— Прыгай, — посоветовала Эхо. — Не ударишься.

А вдруг это ловушка? Но к чему тогда им было заморачиваться, ведя его сюда? Придётся довериться повстанцам, если он хочет добиться своей цели. Только в этом случае Лисандер узнает все подробности плана сопротивления — и предаст их.

Он отпустил жёлоб и полетел вниз… и секунду спустя приземлился на пуховую перину. Сверху мрак прорезал луч света, который вскоре погас.

Эхо проследовала за ним. Лисандер поспешно откатился в сторону, чтобы она не упала на него.

Но недостаточно быстро. Она плюхнулась рядом с ним, нечаянно толкнув на спину.

— Ну и ну, — усмехнулась девушка. — Такими мне мужчины нравятся: поверженные на лопатки. — Закинув на него руку, она прижалась ближе.

— Но мы едва познакомились! — запротестовал Лисандер.

— Мы повстречались месяцы назад. А сейчас потерпи, пока я снимаю с тебя мерку.

— Мерку?

— Мне нужно убедиться, что ты действительно с нами, — пояснила она. — Это было задание Джоди, но Бежевый вывел её из строя. Сомневаюсь, что за такой короткий срок ты меня полюбишь, но у нас всего несколько дней, поэтому придётся спешить.

— Не думаю, что понимаю.

— Пророчество гласит…

— А, это! Но как ты можешь быть уверена, что в нём идёт речь обо мне?

— Мы и не уверены. Но если это так, мы хотим, чтобы ты был на нашей стороне. Мы считаем, что ты полюбишь нашу планету больше, если влюбишься в кого-то из нас лично. Вот почему Джоди увела тебя у шпионки.

— Ты и об этом знаешь?

— Знают адепты. Вот они и послали Джоди, чтобы…

— Ей это удалось! Но потом Бежевый…

— Да. Это и впрямь смешало все карты. В последний момент им пришлось искать другую девушку, и выбор пал на меня, поскольку, по крайней мере, мы уже встречались. Мне ничего не известно о плане освободить Фазу, кроме того, что ты можешь оказаться жизненно важным звеном, поэтому я должна привязать тебя к нам. И я это сделаю.

— Подожди-ка! Вы что, думаете, что можете передавать меня от женщины к женщине, и я влюблюсь в каждую из них?

— Да. Теперь поцелуй меня.

Кажется, она не шутила.

— Забудь! Мне нравилась Алиси, пока я не узнал, кем она в действительности является. Я почти влюбился в Джоди; если бы у меня было время на воспоминания, я бы наверняка по ней горевал. Но ты… ты же гарпия!

— И киборг. Хорошая пара твоему телу андроида с живым мозгом внутри. Ты прекрасно знаешь, и я знаю, что личность определяет мозг. Я могу заставить это тело делать всё, чего жаждет твоё тело; его материал утратит для тебя важность. Давай приступим.

— Мы не…

Но Эхо оборвала его поцелуем. Она явно была в них экспертом, а её податливое тело мгновенно согрело его, пульсируя кажущейся жизнью. В темноте и впрямь легко было игнорировать его природу; она ничем не отличалась от настоящей женщины.

Затем на стенах мягко засияли светильники, похожие на шары из войлока. Лисандер разглядел её — и она всё равно ничем не отличалась от настоящей женщины.

— Слушай, — начал он, когда поцелуй закончился. — Мне нравилась Джоди. Я знаю, что она не вернётся. Бежевый подавил её эмоционально, и теперь она принадлежит ему целиком. Но я знал её до этого и печалюсь, потеряв её. Я бы остался с ней и, наверное, даже женился бы на ней какое-то время спустя; мы отлично ладили. Но подобный деловой подход, заключающийся в том, что любая женщина может взять меня, если её сочтут неплохой парой для меня… разве от этого не тошнит даже гарпию? Разве у тебя не было собственных планов на жизнь, прежде чем вывели из строя Джоди? Как ты можешь мириться с этим абсурдом?

Эхо воззрилась на него своими большущими чёрными глазами.

— Вообще-то ты мне понравился, Лисандер. Я получила искреннее удовольствие, флиртуя с тобой, хотя и не ждала, что из этого что-нибудь выйдет. В моей жизни мужчины сменяли один другого. Но смысл не в этом. На кон поставлен весь наш мир, и любые личные планы, которые у меня могли быть, отходят на задний план. Я должна любить тебя, а ты — меня. И надеяться, что ты — тот, кому предстоит спасти Фазу.

— Вот так просто, — иронично заметил он. — Фаза нуждается во мне, поэтому мы двое обязаны потерять друг от друга голову. А потом я спасу твою планету, потому что пожелаю остаться с тобой на всю оставшуюся жизнь, хотя ты и создана из пластика.

— Ты уловил суть. А пока мы можем наслаждаться друг другом. Давай целоваться и беседовать, прежде чем приступим к сексу.

— Я тщетно пытаюсь понять, почему ты считаешь, что всё это непременно произойдёт. Может, я и с другой планеты, но всё, что я узнал о вашей культуре, доказывает: любовь возникает не так.

— Три причины. Уверен, что хочешь их услышать?

— Да. — Лисандер был заинтригован. Если он притворится, что влюбился в неё, чтобы добраться до источника сопротивления, он пойдёт на это. Но роль, которую он играл, требовала слегка поупираться для приличия.

— Первая: твоё тело красивое, мужественное и адекватно реагирует на стимуляцию. В этом обличье я — привлекательная женщина, чьё тело откликается на твою близость. Это приведёт к их соитию, если не возникнут сложности.

— Ладно. Но сложности имеются…

— Вторая: мы взаперти. На протяжении следующих нескольких дней я буду твоей единственной компанией, и мы будем общаться весьма продуктивно. Ты найдёшь меня прекрасной слушательницей и замечательной девушкой — и думаю, с моей стороны будет аналогично. Нас выпустят отсюда, лишь когда любовь окрепнет.

— Значит, это западня!

— Любовная западня, — не стала спорить Эхо. — Но для меня — желанная, и не только потому, что я люблю свой мир.

Она явно верила в свои слова!

— А третья причина?

— Убежище наполнено любовными испарениями. Они возымеют эффект дня за три, и у нас именно столько времени… а может, и больше.

— Ты действительно думаешь, что… — Но он оборвал себя, вспомнив, как Бежевый изменил Джоди. Магия здесь работала, следовательно, и любовные зелья… то есть испарения — тоже, хотя и действовали медленней, чем магия адепта.

— Видишь, мы можем сопротивляться или смириться с неизбежным. Результат от этого не зависит, но приятней покориться.

— Предположим, я вырвусь наружу прямо сейчас, прежде чем всё это достигнет своей цели?

— Надеюсь, ты этого не сделаешь! — встревожилась она.

— Почему бы и нет? Я предпочитаю иметь выбор, особенно в любви. — Это тоже укладывалось в черты его личности.

— Потому что, если ты выберешься отсюда без меня, мои сёстры-гарпии разорвут тебя на части. В буквальном смысле слова. Они охраняют дерево. Пожалуйста, поверь мне, они невероятно жестоки и способны на это. Даже если твоё тело андроида окажется иммунным к яду в их когтях, массовой атаке оно противостоять не сможет. Они собираются продержать тебя здесь три дня и предотвратить побег. Поскольку никто больше о твоём местонахождении не знает…

— Я понял. Думаю, я застрял.

Эхо села.

— Я понимаю твой гнев, Лисандер. Но он пройдёт. Я просто решила: раз уж наша любовь неизбежна, и впоследствии нас могут разлучить, было бы здорово извлечь из предоставленного нам сейчас времени максимум. Жаль будет потратить его на ссоры.

У него имелось ещё одно возражение.

— Но ты киборг! Испарения тебя не затронут.

— А ещё я — гарпия, и мой мозг живой, так что испарения повлияют и на меня. Это не только химия, но и магия, которая действует даже на металлических роботов. Я уже чувствую себя иначе, вот почему прошу тебя расслабиться.

Лисандер пожал плечами.

— Не могу сказать, полюблю ли я тебя. Но твои аргументы убедительны. Я тоже хочу спасти вашу планету, просто не хотел быть вовлечён в это подобным циничным способом. — Что было полуправдой, но сейчас сойдёт и она. — Мой гнев угасает; давай попробуем любить друг друга. — Что было правдой на все сто процентов; кажется, любовные испарения уже возымели своё действие.

— Я рада. — Склонившись над Лисандером, Эхо снова поцеловала его. — Мы не всегда вольны управлять собственной судьбой или чувствами. Думаю, мы составим хорошую пару и, возможно, спасём планету. Тогда никто из нас не пожалеет о том, что любовь возникла неестественным путём.

— Но как ты можешь быть уверена, что я не буду притворяться, чтобы ты не наслала на меня гарпий?

— Это возможно, если только ты обладаешь иммунитетом к магии. Джоди привела бы тебя в похожее убежище.

— Ей бы это не понадобилось.

— Когда на кону судьба мира, адепты предпочитают не рисковать. Они выбрали её для тебя, и когда лишились, заместили мной. Я не такая хорошая альтернатива, но подхожу; никого иного не было. Разумеется, Джоди выдаст тебя эктарам, и они узнают обо всём, включая пророчество и любовь, а может, и обо мне. Но мы попытаемся держать тебя подальше от их щупальцев, пока пророчество не исполнится. — Она помедлила, глядя на него. — Сейчас ты можешь воспользоваться женщиной, которую ещё не полюбил, если хочешь, или подождать, пока не возникнет чувство. Я соглашусь с любым твоим выбором. Я рассказала тебе всё, что мне обо всём этом известно.

Она и впрямь была сама искренность!

— А что бы предпочла ты?

— О, ты заставил моё сердце биться чаще уже при первой встрече. Гарпиям вечно не хватает мужчин. Мне понравилось ощущать твои руки на своих ногах! Но казалось, что ты следуешь другим курсом, так что я не стала за тобой гнаться. Мне бы хотелось посчитать, сколько раз и сколькими способами можно заняться любовью с одним мужчиной в течение трёх дней.

— С одним мужчиной?

— Естественное ограничение. Если бы их здесь был десяток…

— Оу. — Лисандер погрузился в размышления. Ему импонировали её цинизм и прямолинейность; они освобождали от смущения и угрызений совести. Он вспомнил, какой женственной выглядела даже настоящий робот Шина; Эхо интересовала его вне зависимости от услышанного. — Ну, давай выясним.

Девушка накинулась на него с голодом, ещё большим, чем у Алиси, и мгновение спустя они уже стояли на пороге секса, а ещё через секунду его перешагнули. Гарпия в ней, должно быть, отчаянно нуждалась в мужчине! Она продолжала свои ласки и после акта, но его интерес не возобновился, и вместо этого они вновь стали беседовать. Впрочем, во время разговора Эхо поглаживала и щекотала Лисандера, восстанавливая его возбуждение гораздо быстрее, нежели оно выросло бы само.

Так они и проводили время, в ласках и разговорах обо всём, и время то летело стремительно, то медленно плелось. Не имело значения, о чём именно щебетала девушка; Лисандеру нравилось слушать её — и когда она слушала его, тоже. Занятия сексом превратились в занятия любовью, где меньше страсти, но больше удовольствия. Пребывание с ней доставляло ему истинное наслаждение, которого он не ощущал ранее.

— Свершилось, — сказал он, наконец. — Прежде я не чувствовал любви, но познал её с тобой.

— Я тоже люблю тебя, — ответила Эхо. — Несмотря на её магическую природу. Я думаю, что полюбила бы тебя и без этого, если бы ты заинтересовался мной. Скоро мы сможем выйти, но давай не будем спешить.

Лисандер наслаждался всем, но кое-что продолжало его беспокоить. Он не хотел, чтобы между ними оставалась ложь. Он желал, чтобы их любовь была совершенной, и боялся, что она таковой не станет.

— Я должен тебе кое о чём поведать, — произнёс он.

— О том, что теперь веришь в силу любовных испарений? Я и так знаю, Лисандер.

— Что я люблю тебя слишком сильно, чтобы предать, — мрачно сказал он. — Я должен сказать тебе правду, хотя она и уничтожит твою любовь ко мне.

— Слишком поздно. Три дня на исходе, и для меня всё потеряно. Ты можешь лишь причинить мне боль, но не уничтожить любовь.

Ситуация внезапно обрушилась на его плечи всей тяжестью.

— Я могу лгать тебе, только если попросишь. Я предпочёл бы делать это, лишь бы не причинять тебе боли.

Эхо понимающе смотрела на него.

— У тебя плохие новости, — вздохнула она.

— Да. Пожалуйста, прикажи мне лгать. Это избавит от боли нас обоих.

— Это касается нашей миссии спасения мира?

— Да.

— Тогда ты должен сказать мне правду. Возможно, адепты предусмотрели и это.

— Возможно, — согласился Лисандер, уразумев, что если адепты знали об Алиси, наверное, и о нём они тоже имели представление. В таком случае бессмысленно продолжать скрывать свою миссию. Лучше будет открыть карты. Не исключено, что на его разум повлияли любовные испарения, но сейчас это казалось логичным. — А мы можем немного подождать? Любовь для меня вновинку, и я хочу впитать её, насколько это возможно.

— Нет, лучше расскажи сейчас. Я никогда ничего не откладываю, к добру это или к худу.

— Я — шпион эктаров.

Эхо покачала головой.

— Если бы ты им являлся, разве поведал бы мне об этом? Молви я словечко сёстрам-гарпиям… — Она замолчала, и между красивых тонких бровей пролегла складка.

— Я не сказал ни тебе, ни кому-либо другому, включая местных эктаров-надзирателей, поскольку для успеха миссии необходимо общее неведение. Моя цель — проникнуть в сердце сопротивления и уничтожить его, чтобы ничто больше не угрожало власти эктаров. Никаким принуждением нельзя было выбить из меня правды. Но тебе я должен открыться, потому что наша любовь не будет истинной, если то, что тебе известно обо мне, окажется ложью. Я не просто андроид с одолженным у животного настоящим мозгом. Я — андроид с мозгом эктара.

Эхо неверяще уставилась на него. — Как поможет твоей миссии это откровение?

— Никак. Если хочешь, превратись в гарпию и убей меня прямо сейчас. Я не стану противиться.

— Любовь толкнула тебя на признание?

— Да. — Лисандер коротко улыбнулся. — Теперь я понимаю, что эктары, не ведая сути любви, не снабдили меня противоядием от неё. Но я эктар, огромная гусеница, в облике человека. Убей меня, ведь, если ты этого не сделаешь, то и позже вряд ли получится.

— Я люблю эктара? — ошеломлённо спросила она.

— Ты любишь человеческий образ. Я видел оба твоих обличья, прежде чем мною завладела любовь; ты видела лишь поверхностную фальшь. Ничто тебя не связывает. Окажи своей планете услугу. Убей меня.

— Но если ты меня любишь, разве ты не присоединишься к моей стороне? Может, этого адепты и добивались.

— Если ты меня любишь, перейдёшь ли ты на сторону эктаров?

— Нет! — запротестовала Эхо. — Мой мир — это моя природа! Всё, что я есть, даже металл с пластиком… я не могу всё это предать!

— Ты ответила на собственный вопрос, — вздохнул Лисандер. — Я эктар и должен служить своему виду.

— Если я не убью тебя, ты выдашь источник нашего сопротивления врагу?

— Да. Такова моя миссия.

— Тебе ведь не хочется этого делать! Ты бы ничего мне не сказал, если бы…

— Я хочу сделать это не больше, чем ты хочешь любить свой мир. Это заложено в моей природе. Можешь ли ты любить меня, зная о моей природе и миссии?

— Если я увижу, что ты попытаешься предать мой мир, то попытаюсь остановить тебя, — сказала она.

— Это ответ?

— Я люблю тебя, несмотря на то, что ты мне рассказал. Я никому не скажу, просто попытаюсь тебя остановить и умру, если потерплю неудачу.

— У тебя нет причины хранить мою тайну. По крайней мере, расскажи адептам.

— Думаю, они знают и так. Значит, пророчество точно имело в виду тебя. И я должна верить, что помогаю своему миру, храня молчание.

Лисандер удивился и не удивился одновременно. Если адепты и в самом деле верили в пророчество, тогда он действительно мог оказаться чужаком, которого оно упоминало — просто в силу собственной природы. И всё же от неё потребовалось полное доверие, чтобы удовлетвориться этим.

— Теперь, когда мы знаем, что стоит по противоположные стороны баррикады, продлится ли наша любовь?

Эхо встала и жестом пригласила его последовать её примеру. Затем взяла его ладони в свои.

— Ответим друг другу вместе и поймём.

— Но…

— Говори лишь о том, что чувствуешь на самом деле. Я поступлю так же. Готов?

Лисандер кивнул, толком не понимая, что девушка задумала.

Она сжала его ладони. — Когда я сделаю вот так, мы заговорим.

И пожала их снова.

— Да, — одновременно произнесли они.

Затем случилось что-то странное. От них распространилась рябь, от которой задрожал воздух и стены убежища. Как будто сама реальность на миг сменила цвет и стала ярче. Но Лисандеру было всё равно. Он привлёк возлюбленную к себе и обнял её. Безразлично, чем всё в итоге окончится; его любовь к ней была настоящей.

Эхо растаяла в его объятьях, горя той же страстью, что и он.

— Значит, это правда, — выдохнула она в его ухо.

— Я не понимаю.

— Ты же видел всплеск?

— Ты подразумеваешь рябь в воздухе?

— Это был всплеск правды. Он появляется, только когда чувства сильные и настоящие, и для каждой ситуации — только однажды. Мы сказали о своей любви, и она истинна, хотя мы и в протонском обличье. Фаза тоже присутствует здесь, и магия подтвердила наши слова. Я люблю тебя, а ты любишь меня, в этом нет сомнения.

Лисандер решил, что должен ей верить.

— Тогда оставайся со мной, и когда я сделаю, что должен, поступи так же.

— Да. Но до того пусть между нами царит лишь любовь.

Он удовольствовался этим.

Кажется, всего мгновение спустя сверху послышалось царапанье.

— Они открывают дверь, — сказала Эхо. — Я должна проверить, чего они хотят.

Лисандер посмотрел на часы.

— Прошло пять дней, — ошеломлённо присвистнул он. — Должно быть, нам пора выходить.

Девушка воспользовалась корнями, чтобы подняться наверх. Он последовал за ней. Вскоре они уже стояли рядом с деревом. Гарпия с ужасающей причёской кружила поблизости.

— Отведи своего возлюбленного в Коричневую Обитель, — провизжала она. — Адепт-Единорог нуждается в нём.

— Благодарю тебя, Феба, — отозвалась Эхо.

— Никогда не благодари гарпию, шлюха! — проскрежетала та. Но у Лисандера возникло впечатление, что она польщена.

— Мы оденемся и отправимся в путь. Полагаю, ты знаешь о том, что теперь между нами.

— Верно, Охэ! Мы отметили всплеск. Снимаю стражу.

— Я так и подумала. Предупреди нас, если по дороге попадётся дракон.

— Да! — И гарпия, тяжело хлопая крыльями, полетела прочь.

— Кто это был? — спросил Лисандер.

— Предводительница нашей стаи, Феба. Она подружилась с Роботом-Адептом давным-давно, ещё до моего вылупления. И говорит за него.

— Тогда нам лучше отправиться в Коричневую Обитель! Надеюсь, тебе известен путь.

— Известен. Идти довольно далеко, но при необходимости нам помогут. — Она снова забралась в дерево и скрылась в поисках одежды.

Вскоре они пустились в дорогу, подпоясав робы и надев сандалии. Джунгли выглядели дикими, но Эхо уверенно пробиралась по тропам. Когда она забывала нужный поворот, то превращалась в гарпию и взмывала ввысь, выглядывая путь оттуда. В первый раз, увидев её в этом облике, Лисандер счёл девушку уродливой; теперь это его не беспокоило, хотя он и предпочитал обличье киборга. Все пять дней, проведённые в любовном гнёздышке, он даже не вспоминал о неодушевлённости её тела; оно казалось абсолютно живым. Любовные испарения — штука мощная!

Они миновали открытое место. На горизонте Лисандер заметил пасущихся животных: конечно же, это были единороги. Однажды в небе мелькнула гигантская тень, и Эхо поспешно утащила его под прикрытие.

— Дракон, — шепнула она. — Нас будут защищать, но лучше не поднимать шум.

Лисандер пребывал в хорошей физической форме, однако Эхо и вовсе не знала усталости. Преимущество механического тела. К концу дня он рад был отдохнуть.

Приотворив панель на груди, девушка вытащила еду для него. Она тоже могла принимать пищу, но не стала заморачиваться. Здесь не было убежища, и ночной холодок уже давал о себе знать, но проблем не возникло. Они просто сбросили с себя одеяния, расстелили их на земле и улеглись между ними. Тело Эхо нагрелось, как духовка, отгоняя холод обратно в ночь.

— Мне начинают нравиться твои возможности, — пробормотал он, нежно гладя её.

— Будь у нас больше времени, мы могли бы заняться этим до любви, — откликнулась девушка. — Но лучше наоборот, чем вообще ничего. — Потом она обняла его. — Кстати, о любви…

Лисандер попробовал напомнить себе, что её тело состоит из пластика и металла, но втуне. Всё равно он ощущал её, как живого человека. И она отвечала ему тем же. Проникновение в тайны друг друга ничего не изменило.

Лисандеру было жаль, что придётся предать эту чудесную двойную культуру. Но он знал, что сделает это, когда предоставится возможность.

На следующий день они продолжили путь к юго-востоку, но неожиданно перед ними появилась фигура. Это был Флаш, адепт-единорог.

— Он нужен мне сейчас, — сказал он, обращаясь к Эхо. — Благодарю тебя, Эхо, за твою верную службу.

— Мне не позволено с ним остаться? — забеспокоилась та.

Мальчик улыбнулся. — Было бы жестоко лишить вас обоих присутствия друг друга. Мы будем ждать тебя в Коричневой Обители. Если увидишь по дороге женщину, прими этот облик и составь ей компанию.

— Благодарю тебя, Адепт, — сказала она. Затем быстро поцеловала Лисандера. Когда поцелуй завершился, Эхо превратилась в гарпию и порхнула в крону ближайшего древесного гиганта.

Мальчик обернулся к Лисандеру, и его маленькое лицо приобрело чрезвычайно серьёзное выражение.

— Ты понял, что нам известна твоя природа, — начал он. — Ты нам не нравишься, эктар, но, кроме тебя, никто не подарит нам победу, если ты пожелаешь нам помочь. Откажешься сотрудничать со мной, никогда не разгадаешь наших планов, поэтому лучше отложи свои действия на потом.

Они и в самом деле всё знали!

— А если ты выведешь меня из строя слишком рано, ваше пророчество лопнет, как мыльный пузырь, ещё до появления шанса на победу, — отозвался Лисандер. — Даже если вы не доверяете собственным любовным чарам, чтобы я передумал.

— Верно. Мы друг друга поняли. До поры, до времени будем работать вместе.

— До поры, до времени, — согласился Лисандер.

— А теперь я перенесу тебя в Коричневый Замок и сделаю невидимым. Молчи, что бы ни увидел.

— Не возражаю. — Интересное положение: он был вражеским агентом, и они это знали, и он знал, что они знали, но это ничего не меняло. Можно провести аналогию любви к Эхо: факты ни на что не повлияли.

Флаш взял его за руку. Свободной рукой он сделал странный жест.

И вот они уже стоят в деревянной комнате. Отдалённо напоминающие людей фигуры всех размеров неподвижно прислонились к стенам вокруг них. Страшновато, несмотря на то, что все они созданы из дерева.

Флаш сжал ладонь Лисандера и превратился в девочку, Нипи.

— У нас мало времени, — предупредила она. — Поцелуй меня.

Помня слова мальчика о молчании, тот не ответил, однако приказу подчинился. Склонившись, он поцеловал её в губы.

Она вернула поцелуй удивительно энергично, но без опыта Эхо.

— Я всё делаю правильно? — поинтересовалась девочка. — Сожми мою правую руку, если да, и левую — если нет. Я тебя не вижу.

Лисандер посмотрел на свои ноги и узрел только половицы. Как и было обещано, он превратился в невидимку. Но что у неё за проблема с поцелуями? Протянув правую руку, он сжал её левое предплечье.

— Попробуй ещё раз, — попросила Нипи, но её тело уже таяло, и миг спустя на полу красовалась лишь лужица с торчащими из неё губами.

Лисандер пожал плечами и поцеловал эти губы. На сей раз они встретили поцелуй более уверенно. Он неловко ткнул пальцем в правую часть лужи.

— Отлично, — одобрил рот, пока материя продолжала меняться. — После беседы с Коричневой я стану твоей оболочкой, и она будет покрывать голову. Для тебя останутся отверстия, сквозь которые ты сможешь дышать, и она будет прозрачной на глазах, но если Пурпурный проверит поцелуем, лучше бы ему быть правильным. Не подпрыгивай, если он ущипнёт тебя за попу. Просто делай, что тебе прикажут, и я буду управлять тобой, давя на ту сторону, куда надо будет повернуть, или между ног, чтобы ты шёл вперёд. Ты поймёшь. Но если поймёт Пурпурный, нас обоих повесят. Теперь держись в стороне и жди.

Так он и поступил, наблюдая за её дальнейшими превращениями, пока девочка не стала точным подобием металлического робота на колёсиках. Что она затеяла?

За деревянной дверью послышалась лёгкая поступь. Кажущаяся машина издала механический шум. Некто за дверью замер, затем куда-то убежал.

Некоторое время спустя в помещение вошла женщина с каштановыми волосами. На вид ей было лет сорок. Оглядевшись, она приблизилась к Нипи-машине.

— Зачем ты вернулась? — осведомилась она.

— Маш сказал, что ты меня не выдала, — откликнулась Нипи без помощи губ. — Хотя и узнала сразу.

— Естественно, я тебя не выдала, милое дитя! — воскликнула женщина. Она явно понимала, с кем говорит.

— Но Пурпурный тебя заставит, — ответил робот. — Я знаю, как именно.

По реакции женщины Лисандер осознал, что слова Нипи имели большое значение. Очевидно, у коричневого адепта имелась своя личная тайна, и девочка сыграла на ней. Лисандер восхитился тем, с каким умом она распоряжается чужими секретами! Возможно, это была неловкая ситуация в прошлом или недозволенное деяние; чем бы ни было, Пурпурный (адепт, сообразил Лисандер) проведал о нём тоже и собирался шантажировать женщину. Пурпурный работал на эктаров, но его Лисандер уважал не больше, чем Бежевого; оба предали собственное общество. Эктары избавятся от них, едва те перестанут приносить пользу — без предупреждения, без отсрочки, без жалости. Ещё они избавятся от ключевых фигур сопротивления. Но с теми, кому повезло не стать предателем — такими, как гражданин Голубой, будут обращаться с бОльшим уважением, поскольку они обладают ценной чертой: верностью. И, хотя они очень умны, им можно доверять.

Из этого странного диалога Лисандер узнал, что, пока его отвлекала Эхо, поймали ещё двух адептов из сопротивления: Чёрного и Зелёного. На свободе осталось всего двое, Робот с Единорогом. Означало ли это, что Клеф и Беата тоже в плену? Девочка о них не упомянула, что само по себе было примечательно.

Теперь беседа выглядела так, будто девочка собиралась использовать Коричневую, чтобы отомстить Пурпурному с особым коварством. Лисандер был так же заинтригован, как сама женщина. Между Пурпурным и эктаром намечалась игра, на которой полагалось присутствовать Коричневой вместе с её служанкой Цеце. Вот только в действительности это будет не Цеце.

— Как скажешь, милая, — согласилась адепт, такая же озадаченная, как и Лисандер.

Нипи попросила её немедленно спрятать настоящую служанку и подготовиться к визиту Пурпурного. Та покинула комнату.

Девочка немедленно снова начала менять форму. Её превращения не были мгновенными, как у двойника, но впечатляли. Машина медленно стекла на пол, в огромную каплю, затем эта лужица раскинулась по полу, словно одеяло. В центре образовался рот.

— Подними меня и оберни вокруг себя, — велел он. — Но сначала разденься.

Даже если бы у него не было важной миссии, Лисандер послушался бы только ради намечающегося приключения. Осознал он это, скинув с себя одеяние и сандалии черезчур поспешно. Едва они были сняты и отложены в сторону, то стали видимыми, так что пришлось спрятать облачение позади одного из големов. Чем больше Лисандер наблюдал за ребёнком Нипи-Флаш, тем лучше понимал, как сложно эктарам будет его ловить. Перед ним ключевая фигура сопротивления, это точно. И всё же Нипи вела себя так, словно являлась лишь частью большого плана, в который ему и требовалось проникнуть.

Поднявшись, он взял живое покрывало за края. Его можно было уподобить тёплому пластику. Лисандер подобрал это странное существо, и оно с готовностью потянулось вверх цельной структурой, не распавшись на части, как желе. Он укутал свои голые плечи, и материя доползла до талии, тут же его согрев.

Затем она сжалась, предварительно утончившись и обернувшись вокруг всего тела, подобно костюму для подводного погружения. Когда плёнка добралась до гениталий, член не отреагировал, он будто онемел. Кажется, материя, из которой состояла Нипи, обладала анестетическими свойствами. В любом случае, Лисандер чувствовал себя вполне комфортно. Хорошо, потому что иначе такая близость женщины, пусть и юной, вызвала бы неловкую реакцию.

За плечами материя сгорбилась и сформировала капюшон. Затем полностью скрыла его лицо, оставив, как и было обещано, ноздри для дыхания. Лисандер ощутил активность на макушке и затылке и сообразил, что шапочка на его голове отращивает собственный волосяной покров. Вскоре новоявленные кудри спустились до плеч. Нипи меняла его внешность!

Правая рука ощутила лёгкое давление. Лисандер посмотрел на неё и обнаружил, что та стала зримой: гладкая белая кожа, окрашенные серебрянным лаком ногти. Он вспомнил инструктаж девочки. Она собиралась давить в ту сторону, куда следовало повернуть, правя им, как жеребцом. Обернувшись, Лисандер пошёл прямо, поскольку она молча, но настойчиво просила именно об этом.

В углу помещения на стене висело зеркало. Приблизившись к нему, Лисандер взглянул на своё отражение — и поразился.

Он не только перестал быть невидимкой, теперь он выглядел в точности, как прекрасная женщина! Серебряные волосы, серые глаза, большие и обрамлённые длинными ресницами. Пышная, идеальной формы грудь. Тонкая талия располагалась выше и уменьшилась в размерах, бёдра стали шире, а ноги — красивее. Ни намёка на пенис с яичками; теперь между ногами красовалась аккуратная девственная щёлочка. Он превратился в девушку, которую, в иных обстоятельствах, и сам был бы не против обнять.

Не уменьшился лишь его рост. В качестве женщины Лисандера наверняка сочли бы амазонкой. Так он будет привлекать нежелательное внимание.

Покрывало задрожало. Отражение в зеркале расплылось и стало ниже. Похоже, Нипи воспользовалась магией и заставила его казаться меньше. Казаться, а не быть, что означало: контактов с окружающими придётся избегать, чтобы не разрушить иллюзию.

Нипи — и магия? Нет, это действовало иначе. Наверное, заклинанием её снабдил Флаш. Может, амулетом, чары которого она сейчас и пробудила. Амулеты более компактны, чем драгоценные камни или куклы; им мог служить и спрятанный в её плоти обычный волосок.

Уважение Лисандера к ребёнку возросло ещё больше. Девочка отлично подготовилась к своей миссии. Если она — всего лишь деталь плана сопротивления, этот план грандиозен!

Нипи провела его обратно к месту, на котором Лисандер стоял до того, к его одежде. Он надел робу с сандалиями… и они тоже мгновенно превратились в женские. Нет, ну почему нельзя было устроить маскарад, просто сменив одеяние и набив его в нужных местах чем-нибудь мягким? По неизвестной причине девочка хотела, чтобы он являлся полной копией изображаемой женщины.

Лисандер встал в центре комнаты, перед дверью, и застыл в ожидании. Через несколько минут послышались шаги, и дверь отворилась.

За ней стояла Коричневая, которая ошарашенно воззрилась на него. Лисандер вполне разделял её чувства.

— Ты должна пойти… со мной… — начала она, запнувшись, в то время как глаза продолжали оценивать иллюзию. Лисандер понял, что она куда-то отправила служанку и знала, что перед ней стоит кто-то другой, кого она не могла опознать по виду.

Нипи мягко надавила на его губы; пришло время говорить. Но, даже если он скажет что-нибудь нейтральное, голос его выдаст. Тем не менее…

— Да, конечно, госпожа. Я выполню любое твоё приказание. — И Лисандеру снова пришлось удивляться, поскольку он заговорил чужим, женским голосом. Иллюзия изменила и его тоже!

Эктары явно недооценивали могущество магии! К несчастью. Когда Лисандер прибыл, он вообще в неё не верил. Хотя эктары-исследователи наверняка изучили её, но вряд ли придали значение нюансам. Впервые его посетили сомнения: победит ли его раса обитателей этой странной планеты?.. Магия сама по себе являлась игрой, способной изменить правила любой другой игры!

Коричневая очнулась.

— Кое-что случилось. Мы должны немедленно отправиться на Протон с гражданином Пурпурным. Мне предстоит помочь ему в игре против эктара.

Губы вновь разжались, и Лисандер опять произнёс очевидное.

— В игре против эктара! Но разве они не наказывают местных за проигрыш?.. — Он замолчал, не испытывая уверенности в том, каким количеством информации владеет Цеце.

— Верно. Наша задача — помочь Пурпурному победить. Пойдём. — Он послушно зашагал за ней прочь из комнаты и замка заодно. Снаружи их уже ждал маленький самолёт с сидевшим внутри гражданином Пурпурным в одеянии того же оттенка.

— Можешь оставить одежду, Коричневая, — сказал он, едва они забрались внутрь. — Но она — рабыня.

Теперь Лисандер понял, почему Нипи так тщательно воссоздала образ служанки. Выбравшись из одежды, он не утратил сходства с женщиной и в ослепительной своей наготе. Коричневая помогла ему, и он почувствовал, когда её пальцы мимолётно скользнули по его коже, что она дотрагивается не до Нипи, а до него самого, воспринимая настоящие его рост и вес. Похоже, Коричневая догадалась о природе иллюзии. Но, разумеется, сохранит секрет. Лисандеру было известно лишь то, что Нипи собралась проскользнуть мимо электронных стражей эктаров и что-то достать, а Коричневая ей помогала.

Сброшенная одежда лишилась покрова иллюзии, и Лисандер поспешно скатал её в ком, который засунул под сиденье; по возвращении заберёт. Если же нет — ну, Пурпурный, по всей вероятности, вряд ли обратит на неё внимание.

Они прилетели в город под куполом, где пересели в персональный транспортёр гражданина. Пурпурный даже не смотрел в сторону Лисандера; кажется, его одурачили настолько, что он мог думать только об одном: о поединке с эктаром. Пойми он, что происходит, и для Нипи ситуация окончилась бы плачевно… а сейчас, к тому же, успех её уловки зависел от шпиона эктаров. Железные у девочки нервы!

Пурпурный коснулся одной из кнопок, и стена транспортёра превратилась в экран, который показал самого Пурпурного, бросающего вызов своему коллеге-эктару.

Ха! Подобный акт безрассудства сложно было переплюнуть. Но, конечно же, Пурпурный этого не делал; его подставили. Лисандер снова поразился искусству Нипи в имитировании. Она не просто изобразила Пурпурного, но и записала его на видео, которое затем отправила эктару, оказавшись в безопасности.

Она явно точила на Пурпурного зуб. Лисандер понадеялся, что ему сердить девочку не придётся!

Пурпурный кивнул.

— Флаш-Нипи, — сказал он. — Мне уже доводилось путаться с этими ублюдками. Если не убью их сам, они сведут счёты со мной.

Нипи явно была способна убить его в любой момент, однако вместо нападения на Пурпурного пока просто использовала его. Понятная нервозность из-за предстоящей игры с эктаром со столь высокими ставками сделала его невнимательным, как она и предполагала, и девочка пошла на фокус, о котором Пурпурный не мог и мечтать.

Но, видимо, Пурпурный принудил Коричневую выслать её големов для избавления от врагов эктаров и служить ему лично, не пытаясь нанести прямого вреда. Коричневая явно согласилась, поскольку Пурпурный её шантажировал — но также это позволило ей помочь Нипи. Что за интрига!

Они проследовали в Игровой Дворец, где их уже ждали эктар со своим сопровождающим, которым был Бежевый. Это на минуту озадачило Лисандера, но он тут же подумал, что выбор логичный; эктары играли по местным правилам, и им требовались опытные советчики. Таким образом два предателя оказались по разные стороны баррикады, несмотря на союзничество с вторженцами. Ещё одна любопытная ситуация!

Поединок начался. Неукротимый Игровой Компьютер отмахнулся от предоставляемого таблицей выбора и назначил соперникам пьесу на древнем Крите, упомянутом в архивах планеты Земля. Комната уподобилась старинному каменному дворцу.

Жаль, что Лисандеру не удалось получить доступ к его исходному коду. Он мог бы разобраться в поведении компьютера и исправить его. Но теперь, помня о том, что адепты изначально проникли в его тайну, Лисандер понимал, почему Голубой не давал ему возможности работать по-настоящему. Надо полагать, Игровой Компьютер имеет отношение к планам адептов.

Эктар выбрал актрису, подняв её и унеся в свою сторону. Она была роботом, но издавала крики протеста и пиналась совсем как похищенная девушка. Лисандер вспомнил об Эхо и поверил в происходящее. Роботы на этой планете практически ничем не отличались от людей.

Ему хотелось посмотреть на игру, но губы и ноги ощутили давление Нипи, что означало: ей срочно понадобилось уйти в другое место, и ему придётся придумать подходящее извинение.

— Не хочу на это смотреть, — сказал он мелодичным голосом Цеце и отступил назад. Коричневая видела его манёвр, но возражать не стала. Никому не было дела до служанки, когда им предстояла игра. Через секунду он уже вышел из комнаты и оказался предоставлен самому себе.

Нипи добилась первого пункта своего плана: провела их мимо стражи эктаров, которая наверняка бы их задержала, не будь они спутниками Пурпурного. Что дальше?

Направляемый лёгкими пожатиями, Лисандер пошёл вдоль по коридору, не к залу, где толпился народ, а в служебные помещения. Когда Нипи уверилась в отсутствии наблюдателей, он свернул в проходы для машин и поймал тележку с мусором, следовавшую в район эктаров. Девочка играла в опасную игру!

Они подъехали к определённым апартаментам. Внезапно Лисандер понял, кому они принадлежат: эктару, на данный момент увлечённому поединком с Пурпурным! Нипи не только использовала Лисандера для того, чтобы изобразить взрослого человека, и Пурпурного — для проникновения на нужную ей территорию, она собиралась вломиться в дом эктара в его отсутствие.

Они подошли к панели служебного доступа. Нипи надавила на его руки и спину: девочка хотела, чтобы он миновал её и проник внутрь. Но Лисандер, естественно, не мог этого сделать; дверь была закрыта, и любая попытка неавторизованного проникновения мгновенно поднимет тревогу. Здесь сработает только код эктаров, что означало: Нипи была в курсе и о нём тоже. Адепты и впрямь постарались, изучая его личность!

Замечательно. Если он желает добраться до подробностей их плана, придётся сотрудничать, даже если выйдет так, что он этому плану немного посодействует. От рискованной затеи Нипи у Лисандера мурашки по коже ползли. Если он откажется, они найдут более сговорчивого участника или иной способ; он прекрасно сознавал, что эктары серьёзно недооценили коварство повстанцев. Вот почему они посылали шпионов вроде него. Лисандер обеспечивал страховку во избежание неприятных сюрпризов. И он уже успел собрать достаточно информации для оправдания своих действий.

Он простучал код, и дверь отползла в сторону. Они вошли внутрь, не подняв тревоги.

Нипи провела его в переднюю, где на столе располагалось специальное устройство, и заставила вновь воспользоваться кодом эктаров, чтобы его открыть. Внутри, защищённые от движения и смены температуры, тщательно проветриваемые, лежали маленькие скрученные щупальца.

Лисандер уставился на них. О, нет! Только теперь он понял цель Нипи. Перед ними лежало семя эктаров!

Мозг Лисандера забрали у живого эктара, чьё тело невосстановимо пострадало. Его воспоминания о предыдущей жизни стёрли, но знание культуры и обычаев эктаров осталось, чтобы его личность не распалась. Он понимал значение этого семени и то, что Нипи тоже его понимает. Адепты постарались на славу в своих исследованиях и снабдили её исключительно точными инструкциями.

Люди размножались, подобно остальных млекопитающим: возбуждённый самец вкладывал в самку свой орган передачи семени и впрыскивал его в специальный принимающий орган самки. Вид был организован таким образом, что испытывали постоянный интерес к этой деятельности, даже при отсутствии перспективы зачатия. Этим он занимался с Алиси и не прочь был повторить с Джоди, а потом — куда с большим удовольствием, занялся с Эхо. Лисандер понимал, что тело андроида полноценного семени не производило; оно никогда не сольётся с женским семенем и не образует нового существа. Такое было возможно лишь в лаборатории. Девушки-андроиды нередко вынашивали человеческие эмбрионы, когда настоящие матери не хотели портить себе жизнь беременностью. Человекоподобные женщины-роботы тоже обладали такой способностью, хотя и в меньшей степени. Лисандер толком не знал, как на всё это влияет магия; на планете творились странные вещи — он не исключал вероятности появления необычных полукровок. Нипи, например.

Эктары размножались иначе. Все они были одного пола, но при этом спаривались для произведения потомства. Под шкурой с щупальцами, обычно скрытые от стороннего взгляда, находились гениталии — малые неподвижные щупальца. Периодически одно из них созревало, и в это время эктару приходилось подыскивать себе подходящего партнёра с таким же созревшим семенем. Приблизившись друг к другу, они занимались тем, что люди окрестили бы сексом. Щупальца-гениталии сплетались, и в экстазе пара распадалась, отрывая их целиком. В каждом из щупалец содержался набор хромосом родителя. Это был зародыш нового эктара.

Однако сам по себе он не развивался. Семя эктара следовало поместить в почву родной планеты — единственное место, где оно стало бы расти. Какое-то время семя могло пробыть в стазисе, современные технологии позволяли продлить этот срок до года. Вот каким было назначение устройства на столе: оно обеспечивало стазис, чтобы потом семя можно было отправить на родную планету для проращивания. Эктары не создавали семьи, все их семена хранились в защищённой «детской» на равных условиях. Они выпускали корешки, чтобы собирать питательные вещества и получать солнечную энергию. Ещё они обрастали шкурой с настоящими щупальцами для ловли насекомых и другой добычи. Постепенно у них развивались глаза, которые Лисандер считал истинно красивыми. Своим чередом детёныши набирали массу, и ресурсов хватало, чтобы они задвигались. Когда они приходили в движение, воспитатели забирали их в специальные помещение, где проводился образовательный процесс. И вскоре они выходили оттуда уже взрослыми эктарами, готовыми принять участие в становлении своей цивилизации и помочь колонизировать другие планеты.

Зачем человеческому сопротивлению семя эктаров?

Плоть Нипи вокруг него пошла рябью и изменилась. Основная масса, сосредоточенная на его груди и бёдрах, втянулась и переместилась в область живота. Когда «кожа» на руках и ногах проследовала туда же, Лисандер не узрел ничего: он оставался магически невидимым даже для себя самого.

На брюхе, которым он теперь обзавёлся, сформировался рот.

— Подними меня к семени, а потом быстро уноси отсюда.

Это Лисандеру совершенно не понравилось. В конце концов, он и сам был эктаром, несмотря на человеческое тело и приобретённые мужские качества. Насколько далеко потребует зайти его миссия? Вмешательство в процесс размножения эктаров вызовет волнение, которое приведёт к экстраординарным беспорядкам.

Но если он взбунтуется, Нипи, скорее всего, передаст его адептам, и его шансы проникнуть в их замыслы сравняются с нулём. Она подвергла его проверке, и выхода нет.

Лисандер решился. Лучше пожертвовать одним семенем эктаров, чем всей его миссией, поскольку та затрагивала доминирование его вида на этой планете. Разве можно сравнивать важность одного пропавшего семени с целой планетой, овладение которой — ещё один шажок к захвату галактики?

Он поднял шар плоти, которым теперь являлась Нипи, и поднёс её к вынашивающему устройству. Она весила, как половина взрослого мужчины — наверное, ей не набрать больше трёх четвертей его веса, но что за чудное создание!.. Эктары, имей они побольше сведений о ней, порадовались бы, что на планете всего один такой ребёнок. Они положат немало усилий, чтобы с ней справиться, если это вообще удастся. Двое таких шутя избавились бы от вторженцев!

Из плоти вытянулась ложноножка, тут же устремившаяся к семени. Коснувшись его, она обвилась вокруг и потащила его к себе. Мгновение спустя Лисандер уже держал шар с семенем эктаров внутри.

Он взял амёбу подмышку; руки начали уставать. Лисандер не знал, собиралась ли девочка вновь укрыть его собой, или же у неё были другие планы, и не решался спросить, не исключая наличия поблизости сигнализации, которая сработает при звуке его голоса. Нипи, правда, уже говорила с ним, но она сумела бы избежать включения тревоги. Кажется, девочка знала всё на свете — и как воспользоваться им для успеха своей миссии, тоже.

Рука ощутила пожатие протоплазмы, и Лисандер понёс её в указанную сторону — по направлению к панели служебного входа, через которую они вошли. На сей раз, выбираясь наружу, он случайно задел дверной косяк.

Моментально раздался сигнал тревоги, и на потолке в поисках нарушителей завертелась камера. Стоит ей заметить взломщиков, и в них ударит луч лазера, если не кое-что похуже. Они в беде!

Протиснувшись сквозь стремительно сужающееся отверстие, Лисандер прянул в сторону — прочь с линии огня. Но места для них обоих не хватило; Нипи обязательно зацепило бы. Поэтому он запустил её, словно внушительный шар для боулинга, во тьму, подальше от опасной зоны. И торопливо простучал эктарово «Спокойно» по стене.

Сигнализация умолкла. Код подействовал. Однако даже короткая тревога поднимет на ноги охрану эктаров, и они явятся с проверкой. Следовало улепётывать отсюда, и поскорее!

Лисандер закрыл доступ, чтобы способ их побега был не столь очевиден, и позволил глазам привыкнуть к темноте. Он знал, что времени мало, и тратить его впустую не рекомендуется.

Где Нипи? Исчезла. Приходилось полагаться на её природные способности, спасавшие девочку в критических ситуациях. Пытаясь её отыскать, он лишь подставит под удар их обоих.

Наверное, его поймают в любом случае! Лисандер услышал, как в его сторону катится машина, убраться с пути которой было невозможно. Прижавшись к тёмной металлической стене, он замер в ожидании.

Это был вагончик доставки, самоуправляемый и пустой. По всей видимости, он выполнял ещё и функции уборщика, посланного автоматически, когда сработала тревога. Приблизившись к тупику, которым оканчивалась невольно выбранная Лисандером ниша, уборщик устремил на него луч света.

На него — и сквозь! Магия всё ещё делала его невидимым, и робот его просто не заметил! Развернувшись, он покатил назад. А Лисандер-то полагал, что эффект затрагивал лишь восприятие живых существ. Он снова недооценил магию.

Как далеко вообще простирались её возможности? Плечом он случайно включил сигнализацию, а Коричневая явно ощутила под пальцами его тело вместо плоти Нипи… значит, прикосновения в её ассортимент не входили. Девочка велела ему молчать — следовательно, и звук тоже. Но мог ли он безнаказанно разгуливать среди машин, если до них не дотрагиваться? Стоит попробовать.

Лисандер зашагал по коридору, и роботы действительно его игнорировали. Он шёл обратно, пробираясь системой служебного транспорта. Подействовало!

Потом он услышал приближение машины большего размера, с дороги которой убраться не мог. Если робот не заметит его, то просто раздавит. Развернувшись, Лисандер бросился бежать в поисках алькова-укрытия, но машина двигалась слишком быстро; он понял, что не успеет.

Робот вдруг замедлил движение, позволяя Лисандеру добраться до алькова и спрятаться. Машина проехала мимо, набирая скорость, и через секунду исчезла.

Он медлил, обдумывая случившееся. У робота не было причины тормозить; на дороге ничего не лежало, и программировали транспорт на движение с постоянной скоростью — в отсутствие помех. Нет причины тормозить… если только не ради Лисандера.

Робот знал, что он здесь, но не подавал вида. Что это означало?

Отец Нипи — Маш — принадлежал к числу наделённых сознанием машин. Надо полагать, он отдавал приказы другим роботам, которые ему подчинялись. К примеру, приказ игнорировать Лисандера, будто его не существует, но не причинять ему вреда. Чтобы он мог выполнить положенную ему адептами миссию. Значит, на машины влияла не магия, а прямые приказы.

По позвоночнику пробежал холодок. Лисандер был уверен, что эктары об этом не догадываются. Что ещё происходило у них под самым носом? Если робота можно запрограммировать так, чтобы не обращать на шпиона внимания, почему ему нельзя приказать убить предводителя эктаров?

Он поступил верно, не отказавшись от своей миссии, даже если это уменьшит оппозицию. Обязательно надо проникнуть в фундаментальный план сопротивления. Адепты должны позволить ему сделать это, поскольку верят, что без его помощи не победят. Сейчас Лисандер чувствовал меньшую уверенность в этом, нежели они. Эта планета была коварна и полна опасностей.

Он дошёл до входа в зал. Придётся выбираться, полагаясь на невидимость для людей и нейтралитет машин, и попробовать найти Нипи. Она всё ещё нуждается в его содействии, поскольку одна под Цеце не замаскируется.

Открыв дверь, Лисандер шагнул в зал. Ещё шаг — и в него врезался раб. Вот глупость: он забыл, что, не видя его, люди перестанут автоматически избегать столкновений. Они же не были машинами.

— Эй, тут человек! — воскликнул раб, еле восстановив равновесие. — Я его не вижу!

Из громкоговорителя раздался голос Бежевого. — Задержите его! Он нам нужен!

Лисандер схватил раба за шею, вынудив задохнуться от боли, но тут же отпустил. Однако к ним уже бежала добрая дюжина других рабов, избравших служение новому порядку. На их предплечьях были повязки с изображением щупалец, что указывало на низкий ранг предателей. Они раскинули руки будто бы для объятий, в действительности не позволявших никому пройти мимо незамеченным. Сзади приближалась ещё одна группа. Лисандер понял, что пробиться сквозь них не удастся. И всё из-за его дурацкой ошибки!

Затем к нему бросился ещё один раб. Лисандер успел заглянуть ему в лицо, и вдруг оно исчезло. Мужчина стал невидимкой!

— Пригнись и уползай, — тихо посоветовал голос рядом с ним. — Нипи ждёт тебя на следующем перекрёстке. Я их отвлеку.

Лисандер не тратил время на вопросы, а просто нырнул вниз — под руки смыкающейся перед ними первой шеренги рабов. Может, предатели и почувствовали его прикосновение, но их руки уже нашли второго невидимку и схватили его.

— Поймал! Поймал! — завопил раб, прежде чем его дыхание оборвалось от удара в солнечное сплетение.

Лисандер скользил вокруг и между ног, пока не удалился на достаточное расстояние от свалки. Кем был этот незнакомец? Раньше они не встречались. И всё же мужчина не только видел Лисандера, но и узнал его — и имел представление о его миссии с Нипи.

Он поспешил к следующему перекрёстку, оставляя звуки боя позади. Миновал было стоявшего робота, но тот вцепился в его ногу. Лисандер остановился, потом коснулся машины пальцем.

Металл был тёплым и живым. Нипи под прикрытием.

Машина двинулась, явно получив задание откуда-то извне. Лисандер следовал за ней. Свернув в боковой коридорм и скрывшись с глаз прохожих, они нырнули в пустой альков пищераздатчика.

Нипи уже видоизменялась. Подняв её, Лисандер снова набросил утончившуюся протоплазму на плечи и нервно переминался на месте, пока та охватывала его тело, делая зримым; процесс займёт какое-то время, и если сюда сейчас кто-то заглянет…

Никто не заглянул. Нипи успешно завершила трансформацию. В зеркало смотреть не требовалось; Лисандер и так видел свою грудь и бёдра. Он снова имитировал женщину.

Управляемый ею, он вошёл в зал, где уже озиралась Коричневая. Они приблизились к ней. Нипи надавила на губы.

— Прости, — произнёс он голосом Цеце. — Я понятия не имела, что игра уже закончилась.

— Всё в порядке, Цеце, — кивнула Коричневая. — Нас выпустят. Мои големы отнесут нас обратно в замок.

Она провела их к общественному выходу, где пришлось ждать ещё полчаса. Затем на горизонте появилась скачущая к городу лошадь. Деревянная: голем с повозкой позади.

Троица забралась в повозку, и лошадь вновь застучала копытами, направляясь к дому.

— Гражданин Пурпурный выиграл этот поединок, — сказала Коричневая. — Я смогла ему помочь и, думаю, он был польщён. Должна сказать, он обращался со мной лучше, чем я того ждала.

— Я рада, — осторожно отозвался Лисандер, и только. Пурпурный вполне мог вести за этой повозкой наблюдение, просто на всякий случай.

Они подкатили к Коричневому Замку.

— Благодарю тебя за компанию, Цеце, — кивнула Коричневая, уступив место своему воплощению с Фазы. — Сегодня ты мне больше не понадобишься; займись своими делами.

— Спасибо, Коричневая, — с такой же осторожностью отозвался Лисандер. Она понимала, что компаньонка — не настоящая Цеце, но знала ли, кто именно скрывается под маской?

Они вошли в замок. Коричневая отправилась к себе в комнату, наверное, прилечь; у неё выдался тяжёлый день, в этом Лисандер не сомневался. Нипи вернула его в хранилище големов.

Там она оставила его в покое и приняла свой обычный вид: нагой девочки.

— Теперь мы можем побеседовать, Лисандер, — обратилась она к нему. — В замке безопасно, когда нет Пурпурного. Я только хотела, чтобы ты отрепетировал свою роль, тогда, раньше. Ты хорошо справился.

— Спасибо. Но что произошло с семенем эктаров? Ты же не потеряла его после всего, через что мы прошли?

Она погладила свой живот. — Нет, оно здесь. Никогда не думала, что забеременею в девять лет!

Разумеется, она была моэбиткой, способной принять любой облик и носить вещи внутри себя, независимо от того, мячом выглядела, человеком или машиной. Это позволяло девочке нормально функционировать и сохранять подходящую для семени атмосферу одновременно, чтобы не дать ему погибнуть. И всё же замечание удивило его. Лисандер успел изучить людскую культуру достаточно, чтобы понять: человеческие дети способны размножаться не в большей степени, чем незрелые эктары.

— Рад, что помог тебе забеременеть, — сухо съязвил он.

— Ты ещё не закончил. Мы должны доставить семя на Западный Полюс.

— В центр операций?

— Ты ведь не думаешь, что я посвящу тебя в детали, — фыркнула она. — Но я это сделаю. Ответ таков: я понятия не имею, где наш штаб. Не знает этого и никто иной. Всё, что мне известно, это необходимость доставить семя эктаров на Западный Полюс, а потом я получу дальнейшие указания.

— Значит, если я хочу узнать больше, то должен продолжать тебе помогать.

— Верно. Мы вынуждаем тебя исполнить пророчество, даже если тебе это не нравится. Но где-то пути, думаю, у тебя появится выбор.

— Ты играешь в опасную игру!

— У меня богатый опыт. Я не могу спасти планету в одиночку, поэтому вербую кого могу. Ты помог во многом, особенно с кодами эктаров для отключения тревоги. Теперь мы можем расслабиться, пока не вернётся Цеце. Потом нам предстоит долгий путь, так что лучше отдохни.

— Почему ты не превратишься во Флаша и не перенесёшь нас туда колдовством?

— По двум причинам. Первая: он не может держать семя внутри себя, поэтому за его сохранность отвечаю я. Вторая: Пурпурный отслеживает всплески магии уровня адепта на Фазе. Поэтому доставить груз придётся мне, а одна я не справлюсь вовремя, поэтому мне понадобитесь вы с Эхо.

— Эхо отправится с нами? — спросил Лисандер, и его человеческое сердце учащённо забилось. Напряжённая ситуация на время отвлекла его от мыслей о любимой, но теперь он ощутил тоску по ней особенно остро.

— Ещё бы. Мы создаём для тебя идеальные условия, чтобы тебе самому захотелось перейти на нашу сторону. Точно так же, как Пурпурный создаёт их для Коричневой. И он добился своего, а ты работаешь на меня.

— Но Коричневая всё равно помогает тебе против эктаров, а я всё ещё — их агент.

— Агась. Враг никогда не принадлежит тебе целиком. Но ты извлекаешь всю пользу, какую только можно.

— Кто был мужчина, занявший моё место, чтобы я мог сбежать от рабов? Он превратился в невидимку?

— Это был Бэйн. Мой отец, он же — Робот-Адепт.

— Оу! Он отвлёк их, а потом избавился от них при помощи магии?

— Нет. После того, как Флаш перенёс тебя с Эхо, Пурпурный резко поумнел и установил магический барьер, не позволяющий применять чары и превращаться под куполом. Вот почему Флаш не мог просто перенестись к семени эктаров и украсть его. Делать это пришлось мне. Он превзошёл бы Пурпурного в могуществе, но всплеск магии мгновенно насторожил бы эктаров. Я думаю, Бежевый их тоже отслеживает. Он знатно поразвлёкся с Джоди, но сигнализацию из вида не упускает. Вот мы и продирались сквозь тернии. Хорошо, что сработало.

Джоди… воспоминания о ней всё ещё причиняли боль, даже сейчас, когда он полюбил другую.

— Ты хочешь сказать, что твой отец позволил схватить себя… чтобы я сбежал? — поразился Лисандер. — Зная, что я — вражеский агент?

— Именно. Точно так же, как Зелёный с Чёрный отвлекли на себя внимание, чтобы ускользнул Флаш. Ты нужен нам, Сандер.

— Вы верите в своё пророчество больше, чем я!

— Магия знакома нам лучше, чем тебе. А теперь поешь, если хочешь; в угловом буфете есть кое-что съестное. И поспи; можешь смотреть сны про Эхо. У нас осталась всего одна ночь, прежде чем обстановка накалится.

В последнее он поверил.