Сёрфер. Запах шторма

Десять

В океане столько волн,

Но есть из всех одна.

Поджидает старый чёлн.

Вот она! Пришла!

Пробил час и под водой

Жалобно поёт…

Всё закончится сейчас

В несколько минут…

В несколько минут…

Прости меня, что я не дал тебе ответ на твой вопрос.

Я ухожу, но мою гибель ты не принимай всерьёз.

Ты засыпай, я каждый вечер буду приходить к тебе:

В нелепых снах, в истлевшей форме, на разбитом корабле.

…

Прости меня!

(NOVA – Корабли)

Я стою в своей комнате, у зеркала. Медленно вожу массажной щёткой в волосах, расчёсывая их по всей длине.

Весь этот долгий, очень долгий, грёбаный день мне его не хватает. Не хватает так сильно, что я физически ощущаю внутри боль. И никак, ничем не могу себя отвлечь: ни купанием в море под тёплыми солнечными лучами, ни расслабляющей музыкой в плеере, ни вкусной едой в одном из любимых ресторанов на набережной, ни общением со встреченными знакомыми, от которых я быстро сбежала, потому что не хочу никого видеть и ни с кем общаться. Не могу сейчас!

И только вечером эта боль утихает, оставляя внутри глубокую печаль. Печаль о чём-то несбывшемся. О том, что осторожно и ярко расцветало внутри, но два коротких слова своим отрывистым звучанием разбили это хрупкое нечто на мелкие осколки – «Не надо!»

Вчера вечером я так же стояла перед этим зеркалом, расчёсывая сбившиеся на затылке колтуны. Ко мне подошёл Кир, прижался к спине и обнял за талию, разглядывая наши отражения. Мне почему-то в мельчайших подробностях запомнился этот момент, словно мысленная фотография, и моё внутреннее ощущение умиротворения в нём. Мы оба – полностью обнажённые. Мои растрёпанные волосы. Его горящие в тусклом свете ночника глаза. И смутное предчувствие чего-то, что уже тогда витало в воздухе. Чего-то необъяснимого и невыразимо печального.

– Ты такая красивая! – очень тихо, почти шёпотом, произнес он и улыбнулся навстречу моей улыбке.

Нет, это невыносимо! Мне нельзя оставаться одной сейчас. Тем более в этой комнате, где всё напоминает о нём. Иначе я сойду с ума.

Отворачиваюсь от зеркала и стремительно выхожу на веранду. Присаживаюсь за столик и, сразу же, понимаю, что здесь тоже не могу.

Да, твою же мать! Куда же себя деть?

Спускаюсь вниз. Во дворе моих гостеприимных хозяев как всегда уютно. Сажусь за большой деревянный стол на хозяйской веранде. Ничего не хочется. Совсем ничего. Из дома выходит хозяйка.

– А, Олечка, привет! – присаживается рядом, – Что это с тобой? Ты такая печальная!

– Привет. Дааа – так, – неопределённый взмах рукой, – Нашла тут приключений на свою задницу. Теперь не знаю, куда себя деть.

– Это не с тем ли красавцем блондином, с которым я тебя видела здесь позавчера и вчера вечером?

– Угу. С ним. Чёрт бы его побрал! – тоскливо вздыхаю.

– Понятно! – мягко улыбается она, – Кстати, он забыл забрать свою толстовку после стирки в машинке. Она уже давно высохла. Поди – глянь, там, на верёвках.

Чёрная толстовка действительно висит на одной из бельевых верёвок во дворе, среди чужих полотенец и вещей. Совсем забыла, что позавчера мы заехали сюда после Клемухи и я оставила испачканную кофту хозяйке в машинную стирку. Протягиваю руку, провожу пальцами по ткани. Тяжело вздыхаю. Снимаю яркие пластиковые прищепки, стягиваю толстовку вниз и растерянно разглядываю на своих руках. Медленно закипает злость.

Оставил ещё один «сувенир» мне на память этот ветрозависимый, твою мать! Выкинуть её что ли?

Но, вместо этого, накидываю себе на плечи. Кутаюсь в неё, спрятав нос между створок воротника, и ловлю себя на том, что глубоко втягиваю воздух, пытаясь снова ощутить запах Кира. Запах, которого больше нет. Толстовка пахнет всего лишь свежевыстиранной тканью.

Ну вот – опять! Перестань же себя накручивать! Это невыносимо!

Заторможено поднимаюсь по винтовой лестнице обратно к себе на веранду. Сажусь за столик. На нём стоит недопитая вчера бутылка вина Чёрный Доктор. Когда Олег ушел на набережную, он так и оставил её здесь. Открываю, наливаю вино в чашку и делаю глоток. Всё тот же терпкий вкус. Всё тот же аромат. Но вино не такое как вчера.

Встаю. С чашкой в руках подхожу к ограждению веранды. Облокачиваюсь на поручень в просвете между разноцветными листьями и долго, долго смотрю на Луну. Она больше не полная. Край лунного диска еле заметно пошёл на убыль.

Вспоминаю, что луна никогда не задерживается на одном месте. Она в постоянном движении. Настоящее полнолуние держится около суток, а то, что мы видим на протяжении ещё пары дней её полной, это визуальный обман. Она уже «уходящая», просто нам не видно этого не вооружённым глазом. А происходит это из-за уникального угла наклона Луны к Земле, который позволяет видеть полнолуние дольше, чем мы могли бы.

Говорят, что по мере того, как Луна растёт, увеличиваясь до своего полного размера, человеческое желание открыться миру тоже возрастает, возникает всплеск и увеличение эмоционального восприятия мира, накопление энергии. А вместе с ним приходит необходимость в тепле и физической близости. У женщин активизируется подсознание, пробуждается сексуальность. У мужчин энергия и чувства достигают максимального подъёма. В этот период они могут сделать то, на что у них раньше не хватало сил. Также говорят, что в полную луну можно легко завоевать сердце человека, к которому испытываешь чувства. Только вот, по всей видимости, «королевские попугаи» в этом всё-таки исключение.

Где я ошиблась? Что сделала не так?

Полностью погрузившись в свои мысли, я и не замечаю, что нахожусь на веранде уже не одна.

– Чего грустишь, соседка? – раздаётся голос Олега за спиной.

Оборачиваюсь и в ответ только потерянно пожимаю плечами.

– Где «брата» потеряла?

– А он, … знаешь, как Мери Поппинс. Ветер переменился, и он улетел, – усмехаюсь грустно.

– Во как! Всё-таки улетел, поганец!

Всё-таки? О чём это он?

– У меня ещё Чёрный Доктор есть. Будешь?

Да какая нафиг разница о чём! Факт произошедшего всё равно не изменится оттого, что я узнаю, откуда у него выводы про это «всё-таки».

– Буду! Неси!

А почему бы мне сегодня по примеру Олега не уйти «в запойный Крымский вечер»? Ведь властного «Господина» больше здесь нет и, значит, я снова сама себе хозяйка. По крайней мере, тогда мне станет всё пофиг, и я смогу заснуть, когда лягу спать на этой кровати в своей комнате.

Олег возвращается с бутылкой, разливает вино по чашкам, садится рядом на тот же стул, на котором вчера сидел Кир.

– За тебя, красавица! Всё у тебя будет хорошо! Не расстраивайся и даже не сомневайся.

Я ничего не отвечаю на это. Просто молча чокаюсь с ним и делаю несколько крупных глотков.

Мне бы его уверенность! Чувствую себя сейчас так, словно по мне танк проехал: разбитой, совершенно разбитой. И я ещё думала, что приехала сюда в разбитом состоянии? Да, по сравнению с нынешним, то – было просто лёгким недомоганием!

Некоторое время мы с моим соседом сидим молча, продолжая пить этот чудесный терпкий напиток, во вкусе которого мне всё ещё чего-то недостаёт. Надо срочно выяснить чего именно.

– Олег, а скажи, было с тобой такое, … что ты знакомишься с мужчиной, ... ну, то есть, в твоём случае, с женщиной, конечно. … Знакомишься, потому что просто не можешь пройти мимо? … Потому что тянет, как магнитом. И … тебя сразу уносит и накрывает. И чем дальше, … тем больше уносит и сильнее накрывает. … Как … штормовой волной. …

Мой сосед внимательно слушает, не перебивая и выдерживая мои неравномерные паузы. Чутко понимая, что я ещё не закончила – мне просто сложно говорить сейчас всё это вслух. Что я хочу поделиться чем-то важным, сокровенным, и спросить совета. Потому как, если бы не видела в нём человека, умудрённого жизненным опытом и в чём-то схожего со мной – не стала бы начинать с ним этот разговор.

– … И ты сразу, с первой минуты знакомства, видишь, что человек сложный, и каким-то шестым чувством понимаешь – он сделает тебе больно. … И всё равно! Всё равно! Как глупый мотылёк на огонь. … Мотылёк, который знает – опалит свои хрупкие крылышки. И всё равно летит, … летит. … И ты его ни о чём не спрашиваешь, потому что не хочешь для себя лишней информации. Ведь знаешь – это скоро закончится. Совсем скоро. А потом, … потом ты в какой-то момент понимаешь – что-то очень важное и большое образовалось у тебя к нему. Стремительно, незаметно … И тебе кажется, что он чувствует тоже самое, но он берёт и … уезжает.

Замолкаю. Олег задумчиво молчит. А, может, просто выжидает, закончила ли я, или добавлю что-нибудь ещё. И я добавляю.

– Что мне теперь делать? Что?

– Что делать, что делать! – слегка ворчливо звучит в ответ, – Просто жить дальше. Просто – жить!

– Да я понимаю, конечно, что это не конец света! – вырывается у меня раздражённо (тоже мне – совет!), – И, всё-таки, больно. Очень! Понимаешь?

– Понимаю.

Он некоторое время молчит, едва заметно постукивая пальцами правой руки по столу, словно обдумывая свои дальнейшие ответные слова.

– Послушай, то, о чём ты говоришь – это случается с людьми редко. А с некоторыми вообще никогда. Так что, считай – тебе очень повезло испытать такие мощные эмоции!

– Да уж – повезло!

Снова не то!

Не то он говорит – удовлетворения ответом нет. И Олег, видимо, чувствует эту неудовлетворённость в моём раздражённом тоне. И продолжает.

– Знаешь, Оленька, всем нам всегда нужен мощный стимул, чтобы вырасти над собой. Стать сильнее. Лучше. Узнать что-то новое. Открыться этому миру. Почувствовать, как он прекрасен и многогранен. Так что возможно то, что с тобой произошло – это к лучшему. Просто важный опыт, благодаря которому ты станешь лучше и сильнее. А может быть – это только начало.

– Начало? Начало чего? Он мне сразу же сказал, что продолжения не будет. И уже потом, позже, в разговоре выяснилась его философия о том, что подобные истории лучше оставлять без продолжения, иначе они неминуемо превращаются в банальщину и скуку.

– Хммм… Да, некоторые лучше оставлять без продолжения. А некоторые – сами себя продолжают, как ни сопротивляйся.

– Пффф. Здесь не тот случай, Олег! Это всё была его игра и мой самообман. Я ему не нужна. Ему вообще никто, по большому счёту, не нужен! Хорошо быть счастливым, когда никто не мешает. Просто … просто это всё было так, что я и сама поверила во что-то большее с его стороны.

Чёрт! Горло перехватывает судорога. Пара больших глотков вина. Глубокий вдох. Отпустило.

– Ещё налить?

– Давай!

Подливает вино. Закуривает.

– Послушай, девочка. Я, конечно, не знаю всех нюансов и вообще всё слишком индивидуально у всех. Но! – запрокидывает голову, задумчиво затягивается и выпускает дым вверх, – Было со мной подобное. Давно. Тоже на отдыхе в Крыму, кстати, познакомились. И также я думал сначала, что всё это не серьёзно, мимолётный курортный роман. К тому же, я – из Киева, она – из Питера. Далековато … Но, опять же – всё очень индивидуально. Можно и не заметить, как крепко влюбишься и не захочешь оставлять этого человека. Я вот, в итоге, женился. Сына родили. Правда, у нас вышло так, что выносили друг другу мозги в пух и прах несколько лет. И в итоге разбежались.

– Но, он – оставил! – тяжело вздыхаю.

– Ну, может быть, у него были на то серьёзные причины? А, быть может, ему просто нужно время.

– Да не нужно ему ничего! Ему на меня плевать!

На глаза, помимо воли, наворачиваются слёзы обиды. Упрямо поджав губы, смахиваю солёную влагу тыльной стороной ладони.

– Я понял! Тебя гнетёт не столько то, что он уехал, а то, что ты не вызвала в нём таких же ответных чувств, как он в тебе. Верно?

– Верно, – подумав, нехотя соглашаюсь я.

– Тогда, послушай, что я тебе сейчас расскажу ...

– … Я вышел покурить сегодня на рассвете и встретил его, здесь, на веранде. Он курил, глядя куда-то в сторону моря, вот на этом самом месте. – показывает на просвет между густой листвой девственного плюща, – Там солнце как раз поднималось. Мы поздоровались. Сначала просто молча курили. Потом я, даже не знаю почему, спросил.

– Всё в порядке? Где Оля?

– Спит.

– Хорошая она девушка. Необыкновенная!

– Да. Точно! Самая необыкновенная из всех, кого я встречал! – он буквально расплющил окурок в пепельнице, направился к лестнице, и я почему-то понял, что парень решил свалить по-тихому, пока ты спишь.

– Уходишь? Вот так, пока она спит? – вырвалось у меня.

– Тебе какое дело? – резко ответил он, не оборачиваясь.

– Никакого. Просто – нельзя так, парень. Не по-мужски это!

Он обернулся. Как-то странно посмотрел на меня. Потом на твою дверь.

– Я ей сразу сказал, что через пару дней уеду. Это просто короткий курортный роман, без обязательств и продолжения! Мы так договорились, – мне показалось, что он будто сам себя убедить этими словами хотел, но было видно, что они давались ему через силу.

– Добре. А ты уверен, что всё ещё хочешь без продолжения, земляк?

Не знаю почему, но я продолжал расспросы, хотя обычно в чужие дела не лезу, если не просят совета. А тут почему-то не смог удержаться. Очень уж вы мне оба понравились, редко так проникаюсь к людям. И я же видел, как вы друг на друга смотрели – мы так же с моей Катей друг друга взглядами ласкали, когда в Крыму нас с ней любовью накрыло. Не хотелось мне, чтобы эта магия разрушилась понапрасну. Поэтому и спросил, и добавил ворчливо.

– Хотя, у вас у молодёжи сейчас частенько вот так всё «просто» и «без обязательств».

Парень качнул головой, поднялся по ступенькам назад, сел, снова закурил. Ответил, но не сразу.

– Ладно, земляк. Это Не Просто курортный роман (он выделил интонацией «не просто»). И я не просто так сказал, что она самая необыкновенная девушка из всех, кого встречал. С ней хорошо. Очень! Она мне душу заново оживила, а там уже давно была пустыня. Тяжело её отпускать.

– Так не отпускай, чудак! Зачем бежишь? В чём проблема? В том, что ты в Киеве, а она в Москве – далековато? Или ты женат?

– Не женат. И с расстоянием решаемо. … Но, если мы продолжим, ничего хорошего не выйдет – я себя знаю. Не нужно Оле это. Только не ей! Так лучше! … Я не буду объяснять тебе что к чему, уж прости.

– Не объясняй, твоё право. Только, даже если и так – всё равно. Нельзя уходить, не попрощавшись! Оставь о себе хорошую память, парень. И лазейку – вдруг передумаешь?

Он нахмурился и, знаешь, так … призадумался. Потом спросил, есть ли у меня бумага и ручка. Я принёс свою записную книжку. Выдрал лист, положил на стол и протянул ему ручку. Он затушил окурок, что-то быстро написал, и отнёс листок в твою комнату. Потом вышел и сказал.

– Я написал, чтобы она позвонила мне, когда проснётся. Заеду позже.

В ответ я только одобрительно кивнул и улыбнулся.

Тогда он спросил.

– У тебя есть дети?

– Сын.

– Ему повезло, что у него такой отец. «Береги его!» – и протянул мне руку, мы пожали друг другу руки, и он ушёл. … Так что даже не сомневайся в том, что вызвала в нём такие же чувства, девочка. Вызвала. Вот у нас в Украине говорят: «Невесело в свiтi жити як нема кого любити». И это такой закон вездесущий, который у всех народов един. Только видишь, нелады у парня какие-то с собой на эту тему. Так что, может для тебя и к лучшему, что уехал вот так – с концами. Я надеялся, что передумает, но нет.

Олег замолкает. Моё горло снова схватывает судорога.

«Моя ласкава, красива дiвчина! Хочеш, щоб я потонув у твоїх очах?» – вибрирует внутри глубокий, бархатный голос.

Так значит, Киру всё-таки было не всё равно?

– Ваш украинский язык, он такой … ласковый. … Мать вашу! – срывается с губ, – Налей мне ещё вина, Олег!

Он наливает почти полную чашку, и я осушаю её в несколько крупных, жадных глотков. И наконец, вот теперь, ощущаю вкус этого вина таким, каким он был вчера.

Ну, точно напьюсь такими темпами сегодня. Ну и пусть. Плевать!

Мы сидим рядом, пьём вино, и болтаем ни о чём. Хороший он, этот Олег. И очень весёлый. Удалось-таки ему немного поднять мне настроение. Вот мы уже и смеёмся вместе над его рассказом о том, как он ходил с друзьями на рыбалку.

– Кстати, насчёт украинского языка! Я сейчас.

Уходит в свою комнату и возвращается с плеером и наушниками в руках.

– Ты, наверняка, неоднократно слышала эту группу. Но возьми – всё-таки послушай.

Протягивает мне наушники. Одеваю. Нажимает клавишу «play».

Звук удара барабанных палочек друг о друга задаёт ритм. Вступает немного тревожный, красивый музыкальный «пролог» и, затем, голос вокалиста с хрипотцой.

Що ж це я

Що ж це я не зумів

Зупинитися вчасно?

Всё ясно!

– Что такое «зупинитися вчасно»?

– Остановиться вовремя.

Чёрт! Чем дальше я слушаю эту песню Вакарчука, слова которой в целом мне понятны, тем больше меня охватывает прямо-таки надрывная тоска.

Конечно, я раньше уже слышала её. Но только сейчас эти слова, мелодично ласкающие слух на украинском, скребутся внутри чем-то острым, снова, как и в объятиях моего сёрфера, заставляя сердце отстукивать бешеный ритм.

Зі мною тепер і назавжди,

Пізно, не йди,

Не йди від мене.

Я налию собі я налию тобі вина.

А хочеш із медом?

Хто ти є? Ти взяла моє життя.

І не віддала.

Хто ти є? Ти випила мою кров,

І п’яною впала.

Твої очі кличуть, хочуть мене.

Ведуть за собою.

Хто ти є? Ким би не була ти –

Голос переходит на надрывный крик:

Я не здамся без бою!

Я не здамся без бою! [1]

Меня прорывает следом, и я начинаю горько рыдать, спрятав лицо в ладонях.

Ну вот! Всё-таки не стоило пить так много вина.

– Эй! Ты что? – испуганно гладит меня по плечу Олег, – Ой, блииин! Какой же я дурак! Я – дурак! Дай сюда!

Тянется забрать у меня наушники.

– Нет – не надо. Оставь!

Чёрт с ним! Уже всё равно рыдаю. Так пусть хоть эмоции выйдут. … Пусть выйдут. … Может тогда мне станет легче, и я продолжу отдыхать спокойно.

Ага. Ты сама то в это веришь?

Стойко прослушиваю ещё две песни: «Хочу напиться тобою» и «Стреляй», всё это время глядя в темноту ночи, размазывая хмельные слёзы и сопли по лицу, и вытирая их воротом накинутой на плечи кофты. Перед мысленным взором всплывают, как фотографии, ещё такие яркие и свежие моменты нашей бурной истории.

И их так много!

Выплеснув эмоции и, наконец, успокоившись, продеваю руки в рукава этой чёрной толстовки, которая мне сильно велика. Подворачиваю манжеты.

Оставлю, пожалуй, себе. На память. Всё-таки она была на мне во время моего первого головокружительного и экстремального полёта на параплане. Моя лётная толстовка. Теперь – только моя! А вот у него на память обо мне так ничего и не останется. Ни-че-го!

Как жаль!

Примечания к главе

[1] Начало песни и припев «Без бою» украинской группы «Океан Эльзы» на русском языке.

Что же это я,

Что же это я не сумел

Остановиться вовремя?

Всё ясно!

Теперь ты со мной, навсегда,

Уже поздно, не уходи,

Не оставляй меня.

Я налью себе, я налью тебе вина, а хочешь и с мёдом?

Кто ты есть? Ты взяла мою жизнь и не отдала.

Кто ты есть? Ты выпила мою кровь и пьяной упала.

Твои очи зовут, хотят меня.

Ведут за собою.

Кто ты есть? Кем бы ни была ты –

Я не сдамся без боя!

Я не сдамся без боя!