Секретарь чудовища

Та самая?

Она хотела что-то сказать, но язык не слушался. Мужчина сзади тяжело дышал, странно улыбался и прикрывал глаза, Одри не видела, но слышала это. Он поправлял ей волосы, стягивал с тела пресловутый синий пиджак, который тут же упал на пол. Голова кружилась, правда что-то предательски тянуло низ живота. Так сильно, что опухали половые губы, слегка мешали стоять, и к ним прилипала ткань белых хлопковых трусов.

«Расслабься» — звучало практически над ухом. «Между нами». «Только между нами, здесь мы не начальник-подчиненная, здесь мы мужчина и женщина». «Ты мне очень нравишься». «Все будет хорошо».

Что хорошо? Мысли путались меж собой. Хорошо было, когда он запускал руки со стороны спины, расстегивал пуговицы на рубашке, буквально, раздирал их. Сладкие, горячие прикосновения обжигали, заставляли ежиться. Кожа под ними плавилась, правда внутри все отчаянно сопротивлялось. Как же субординация? Как же… рабочая этика? Все сейчас катилось к чертям, и Элс не понимала, кто в этом виноват. Шеф, который спьяну на неё накинулся? Она, которая не может выдавить из себя даже слово «нет»?

Эти три буквы застряли глубоко в горле, их не получалось сказать. Мужчина так тяжело дышал, что жар очередной волной опускался вниз, подкашивались колени. Его пальцы задирали ей юбку, гладили внутреннюю сторону бедер, больно впиваясь подушечками. Одри казалось, она чувствовала его ногти. Мурашки блуждали по спине.

Всякая секретарша влюблена в своего босс. Элс… не стала исключением, оттого накатывала злость и стыд, но, когда Нэд трогал её губы, проходила. Что-нибудь изменит отрицание? Это был бы самый плохой самообман за всю историю существования вселенной.

Он. Как назло, высокий. Как назло, в отглаженном чистом костюме, в тонких очках, с красивыми волосами и уверенной, слегка высокомерной ухмылкой. Молодой, умный, и, судя по фигуре, чертовски сильный. Одри стоически пыталась не замечать всех этих качеств, но сейчас стена, которая стояла внутри, ломалась. Её обломки падали вниз, давили, хоронили под собой самолюбие, гордость. Еще пара минут, и она переспит со своим начальником. Пара минут, и жизнь никогда не будет прежней.

Он задирал ей лиф, сминал руками грудь, сдавливал соски. Что-то говорил про запах, все время пытался вдохнуть, зарывшись носом в волосы. Элс чувствовала его безумную, немного жуткую улыбку. Пьян?

В ту же секунду Ротман схватил её за шею и склонил перед собой, пристраиваясь сзади. Небрежно откинул юбку на спину, оттянул в сторону мокрую ткань трусов. «Я вижу, я тебе тоже нравлюсь» — послышался насмешливый голос сзади. Пальцы чуть-чуть раздвигали половые губы, отчего девушка стыдливо зажмурилась и стиснула зубы. Всё. Назад больше не повернуть. Тело ощущалось ватным, словно не было способно даже поднять руку.

Послышался звук расстегивающейся ширинки, стыка тут же коснулась горячая головка. Мужчина схватил секретаршу за ягодицы и стал медленно на себя натягивать, пока та схватилась за стену и издала тяжелый, хриплый стон. У неё так давно никого не было, что отвыкла, больно. В горле разрастался ком, потому что половой орган протискивался все глубже. Раздвигал стенки.

«Больно» — шептала она в воздух, и тут же ощутила теплую ладонь на своей шее, которая скользнула на спину, совершая странные действия, похожие на поглаживания. Сердце тяжело стучало в груди, сильно сжалось, когда эта ладонь стала поглаживать ей живот. Немного ниже живота…

Вновь мурашки. У шефа были довольно крупные ладони и длинные пальцы.

«Тебе будет хорошо» — раздался низкий хриплый голос. «Расслабься и будет хорошо».

Она послушно выдохнула, опустила голову, и тут же вновь услышала сзади: «умница. За это я заставлю тебя кончить».

Задрожали ресницы, когда Элс почувствовала плавный, но глубокий толчок. Затем еще один, и еще. По-прежнему подкашивались ноги, приходилось стоять на цыпочках, однако боль правда проходила. Сладкое, тянущее чувство приходило ему на смену, смешивалось со стыдом. Мерзкое, тяжелое. Иногда позади раздавался смех.

«Тебе нравится? Ты разве этого не хотела?» — доносилось из-за спины. Иногда слышались ритмичные хлюпающие звуки, смазка падала на пол. Тут же девушку схватили за запястья, и потянули ближе к чужому телу две стальные руки. Шум дыхания оглушал.

Сладко, хотя и слишком глубоко. Мокро, склизко, но все равно то, что нужно. Приятно, хотелось расслабиться, запрокинуть голову и послушно стоять, кусая губы. Все приятнее и приятнее. «А я бы не подумал, что ты такая чувствительная» — вдруг вновь раздался сдавленный удовольствием голос.

Одри опять стискивала зубы, чтобы не закричать, волосы прилипали к красному, вспотевшему лицу. Невыносимо приятно, несмотря на то что стыдно было осознавать всю грязь происходящего. Здесь, прямо сейчас её держит за руки и стоя трахает начальник, а она пытается пошло не закричать, и не позволить глазам опять закатиться. Безрезультатно.

Она выгнулась и задрожала, когда терпеть больше не получалось. Колени заметно вздрагивали, пока оргазм захватывал усталое тело, звуки продолжались, а сперма стекала по стволу полового члена и падала на пол. Мужчина скалился, Элс не видела это, но чувствовала. Его много, он горячий, и он делал то, что хотел делать.

Перед глазами все плыло. Картинка выступающей в темноте мебели и редких лучей постепенно темнела, Одри даже не поняла, когда потеряла равновесие и стала падать на прохладный паркетный пол. Словно где-то далеко раздавался знакомый голос, руки схватили её под ребра.

Слипались мокрые ресницы.

* * *

Кофе. Запах кофе. Она приложила некоторое усилия, чтобы разлепить глаза, и тут же увидела перед собой пуховое одеяло в белом пододеяльнике. Темный, резной, пафосный шкаф у стены, такие же пафосные прикроватные тумбы. Белые шторы, прозрачные гардины… и полуобнаженный силуэт в одних только брюках, который опирался локтями на подоконник и что-то потягивал из керамической чашки. Кофе. Темные волосы были слегка небрежно раскиданы по спине, но их хозяин не обращал на это никакого внимания.

— Доброе утро. — Тихо заговорил он, глядя на пасмурное небо, на птиц, что летали меж окон. — Выспалась?

— Д-да. — Элс сглотнула ком. Зрачки бесконтрольно носились по комнате, понимание парализовывало. Картинки прошлого одна за другой всплывали в замутненном сном сознании, вновь краснели щеки. Накатывал то стыд, то страх, то печаль. Что теперь будет? Поиск новой работы? Порыв рвать на себе волосы?

Так или иначе, она будет жалеть об этом. Всегда.

— Веришь в судьбу? — Вдруг спросил Нэд, все еще глядя на небо. — Не думай обо мне как о насильнике. — Губы исказила грустная улыбка. — Веришь или нет, я ждал тебя очень долго. Ждал кого-то, кто будет меня и привлекать, и увлекать. Одновременно. Скажи, Одри. — Он медленно повернулся, спокойно глядя на постель. — Хочешь начать со мной отношения?

— Что? — Она едва не открыла рот. — Отношения? С вами?

— На работе это никак не скажется. Мы… сохраним это в тайне, временно, чтобы не было проблем. — Вздох. — Я же… тебе нравлюсь, верно? Так вот, ты мне тоже нравишься, и я давлю это в себе с первого дня нашей встречи. Мне не так сильно нужна секретарша, как нужна… женщина, которую я смогу полюбить.

— Внезапно. — Сдавленно прошептала Элс. — Я не знаю, я… это серьезное решение, и…

— Может, хотя бы попробуем? — Серые глаза казались стальными. — Не то что бы я набрасываюсь на женщин после ужина. Я… нашел что-то, что не намерен сейчас терять. Давай попробуем, если не сложиться — разойдемся.

— А если сложится? — Не веря своим ушам, мямлила Одри.

— А если сложится, я женюсь на тебе. — Нэд странно улыбнулся. — Я обещаю.

Сердце, казалось, перестало биться. Её новый начальник стоит перед ней, полуголый, пьет кофе и говорит… о свадьбе? Может, она до сих пор спит, и никак не может проснуться? Если так, то что это? Сказка странного сна или ночной кошмар? Сложно было ответить на этот вопрос.

— Ты можешь отдохнуть сегодня. — С улыбкой продолжил шеф. — В какой-то момент я вернусь на работу, но ты можешь отдохнуть. Хочешь побыть вдвоем, или вернуться домой?

— Я? — В горле встал ком. — Мистер Ротман, я…

— Нэд, просто Нэд, хорошо? — Он слегка прищурился. — Раз уж мы пробуем отношения, я хочу, чтобы моя девушка звала меня по имени.

— А работа? — Сдавленно прошептала Элс.

— На работе мы все еще коллеги. Как я уже говорил, мы сохраним это в тайне, по крайней мере первое время, чтобы это не ударило по нашей репутации. Если поползут слухи, и о тебе, и обо мне будут плохо отзываться. В конце концов, вчера вечером мы жестоко надругались над корпоративной этикой. — Мужчина с ухмылкой закатил глаза. Казалось, он вполне осознавал свой каламбур.

— Я, наверно, поеду домой, мне нужно все обдумать. — Одри сжала в руках одеяло.

— Конечно. — Нэд медленно кивнул. — Я отвезу тебя, куда скажешь.

* * *

Элс словно впала в транс. Ничего не отвечала, ничего не комментировала, когда шеф вез ее домой. Слышала приятный, низкий голос, но совсем не вслушивалась в то, что тот говорил. Иногда вздрагивала, и сглатывала ком за комом. Мимо мелькали другие автомобили, оставляя за собой невидимый пыльный след. Желанное спокойствие было где-то очень далеко, но здесь, в целом, тоже было ничего. Одри очевидно перенервничала, даже пальцы не хотели согреваться. Вроде-бы Нэд понял, что его не слушают, но, как ни странно, не разозлился, а просто замолчал, продолжая улыбаться, правда теперь уже самому себе.

Она даже не заметила, как среди чужих домов вдруг показался ее собственный, и не сразу поняла, что нужно уходить. Поблагодарила, окинула беглым взглядом начальника, который вновь помог ей вылезти, и даже немного приобнял, прежде чем отпускать.

И тело, словно сосуд, наполнил озноб.

Элс ему нравилась. То читалось во взгляде, в ухмылках, в попытках прижать. От осознания сложившийся ситуации её бросало в жар, раз за разом, и не отпускало. Он считает, что она… та самая? Великолепный Нэд Ротман, который сделал к своему возрасту великолепную карьеру, выглядел как модель с обложки журнала, и наверняка обладал дюжим здоровьем и силой.

Ходит мнение, что любая секретарша влюблена в своего шефа. Очень распространенное, консервативное мнение. В век, когда мужчин не меньше на этих должностях, чем девушек. Одри это не заботило, ровно до минуты, когда что-то внутри сжалось, и стало казаться, что стереотипы не берутся из воздуха, и, возможно, в этом кое-где… иногда… была некоторая доля правды. От скрывающегося в сумерках автомобиля нельзя было отвезти взгляд. В этот Элс даже подумала, что Нэд… невероятный. Даже если напористый, даже если стремительный, он… невероятный. Возможно, препятствовать естественно развивающимся отношениям как раз и значило — мыслить ярлыками. Замкнутый круг. И все равно свинцовый осадок остался где-то внизу живота, ведь, все-таки, шеф. И она, такая же, как все прочие. Находит своего начальника невероятно привлекательным. Глупо и однообразно. Типичнее некуда.

Одри перебежала пустую улицу. Кого все это волнует, кроме нее самой? Перед кем, кроме себя, ей отчитываться? Хотелось вырваться из замкнутого круга одиночества, однако, печальный опыт прошлого сейчас останавливал куда больше, нежели ненавистные ярлыки.

С одной стороны, пустая кровать угнетала. Ей никто не звонил — родители, что развелись много лет назад, имели свои семьи, своих детей… а она, случайная девочка, оставалась не у дел. Везде лишняя, и нигде не желанная, однако, бабушка по отцовской линии, с которой ей пришлось расти, преставилась к совершеннолетию Элс, оставив той небольшую, но очень уютную квартиру в парковом районе. Всего за пару дней до дня рождения девушки, что, буквально, убило ее. С братьями и сестрами, с мамой и папой, но одна. На целую вселенную.

Единственная близкая подруга после окончания старшей школы уехала поступать в другой город и, ослепленная страшным одиночеством Одри попыталась впервые построить отношения с кем-то. Парень, в которого та была влюблена, наконец ответил взаимностью. Однако, как выяснилось позже, сам так сделал только для того, чтоб не быть одному. Когда на горизонте показалась более удачная жизнь, с более удачными людьми, а именно — приглашение на престижную работу, он ушел, ссылаясь на отсутствие в будущем времени.

Отношение вечного ожидания, вечного игнорирования и тишины закончились так же быстро, как и начались, но стало ли легче?

Она проводила его с улыбкой. А после, еще около полугода подушки по ночам влажнели от слез, а странный, тяжелый взгляд был направлен в окно, куда-то далеко за горизонт. Ничего особенного, ничего… необычного, но после этих обычных встреч юная леди поняла одну, простую истину — если человек говорит, что любит, совсем не значит, что это так и есть. Совсем не значит, что он видит в тебе любимую, возможно это выгодная партия, возможно, махинация, возможно, якорь от собственного одиночества. Ею просто воспользовались, но сейчас, перешагнув через еще одни, еще более болезненные отношения, страх быть в очередной раз преданной возрос словно огромный, буйный сорняк на поле золотистой ржи.

Холодная вода помогала протрезветь и привести нервы в чувство. Немного снимала стресс и способствовала сосредоточению, особенно по утрам. Люди, словно муравьи, собирались в свой муравейник — огромную современную высотку, на работу.

За ночь не сомкнув глаз, Элс вновь выглядела усталой, и даже немного замученной, правда кем, или чем — коллеги не спрашивали, считая это неэтичным. Почти все, кроме Мойры, которая, увидев девушку, тут же понеслась на встречу, сбивая несчастную с ног:

— Я видела, как шеф отвозил тебя домой! В какой раз уже⁈ И что, теперь опять будешь отнекиваться, мол, тебе все равно, да, да⁈

— Просто выяснилось, что нам по пути. — Одри нарочито расслаблено пожала плечами, хотя на лбу выступил холодный пот. Все только начиналось, а их уже замечали вместе. Не хорошо.

— Что, прям каждый день по пути⁈

— А что, дома по ночам ходят, меняя свое расположение? Не знала, не знала… — Элс хитро улыбнулась и покачала головой.

— Хватит подкалывать! Чего ты такая бледная, тебя будто переехали катком… — Девушка сузила глаза и скрестила руки на груди.

— За то ты, мисс Мейс, как всегда прекрасна. — Без тени сарказма отчеканила Одри, вновь мило улыбнулась и отправилась к своему рабочему месту.

Она чувствовала себя, словно живой труп, ходячий мертвец, разрывающийся между своих внутренних проблем — страх и одиночество. Два рьяных гладиатора, что раз за разом сходились в ее голове на матч-реванш, и вопрос был лишь в том, кто окажется сильнее.

Почему-то не хотелось заглядывать в кабинет к начальнику. Секретарша просто сидела, выполняла свою работу, стучала пальцами на клавиатуре, пила воду из маленькой бутылочки… Ставила печати, сканировала документы. Можно было углубиться в собственное сознание, параллельно сосредотачиваясь на простой работе, требующей только лишь внимания, и уже в меньшей степени каких-либо особых навыков.

От внезапного скрипа двери девушка даже вздрогнула. Шеф вышел в коридор с какими-то бумагами, сощурив глаза из-за яркого света из окна, под усталыми глазами синели крупные мешки, а кожа казалась еще бледнее, нежели обычно.

— Доброе утро, мистер Ротман. Может вам… кофе? — Пока Одри говорила, она уже пожалела, что вообще открыла рот. Несмотря на свой, как обычно идеальный, выхолощенный вид, будто мужчина собрался на свадьбу или похороны, выглядел он совершенно не лучшим образом. Волосы, как обычно, лежали волосок к волоску, галстук, узел которого был словно выверен по линейке… но сухие, синеватые губы, искаженные в странном выражении, складки под нижним веком, глубокая морщинка меж бровей… у него что, похмелье? Она напряглась и сильнее вжалась в стул, пока он медленно переводил на нее взгляд.

— Это будет моя шестая кружка, так что не стоит. — Процедил начальник и, глубоко вздыхая, пошел дальше по коридору.

Словно между ними не было никакой ночи. Словно не было ничего, и он не предлагал ей встречаться, однако, девушка только сочувственно выдохнула. Наверно, ничего особенного, ведь на работе они договорились вести себя как обычно.

Элс озадаченно облокотилась на руку. Они были позавчера в ресторане. На следующий день Нэд отвез её домой, и планировал вернуться на работу, но что делал на самом деле? То, конечно, останется неразгаданной тайной, но Одри все равно об этом думала. Углубляясь в свои мысли, секретарша даже не заметила, как начинала придумывать ему оправдания. Быть может, у него что-то случилось? Или он принял неожиданного гостя, например, старого друга? А, может, он не пил вовсе! И просто работал всю ночь, и даже не сомкнул глаз.

Как обычно — максимально нейтрален, собран и готов к труду, механически вежлив, и… очень напряжен. Антураж, в некотором роде, идеального мужчины, хотя, может, и не антураж? Элс устало вздохнула и потерла виски. Возит домой, приглашает в ресторан… вежлив, учтив. И, вроде бы, выказывает свою заинтересованность только ей, может ли это значить… что он в самом деле влюбился? Без всякого «если». И совсем не по-дружески он ее провожал с самого первого дня, совсем не по-дружески смотрел. Только на нее, так мягко, и, иногда, даже слегка снисходительно. Девушка вновь поймала себя на мысли, что никогда в ее жизни так не было. За ней никто… красиво не ухаживал.

«Быть может, он, и вправду тот самый, а я здесь все еще пытаюсь вешать ярлыки и злюсь на шаблонность происходящего» — подумала она, откинувшись назад. Все было идеально, возможно, даже, слишком.

С другой стороны, она сам сегодня совсем не в лучшем виде. Из-за недосыпа образовались глубокие синяки под глазами, волосы, словно перья, топорщились в разные стороны. Набрав побольше воздуха в легкие, секретарша ставилась в документы, которые нужно было размножить и передать другим сотрудникам. Рабочий день обещал быть скучным и очень, очень длинным. В общем-то, как всегда. Широко зевнув, она нагнулась над монитором и преступила к работе.

Ветер за окном гонял пыль. Солнце припекало, а духота, буквально, сводила с ума. И приближение вечера ничего не меняло. Иногда казалось, что, напротив, становилось еще жарче чем вначале. Еще жарче и тяжелее. Вроде бы минуты шли медленно, а, вроде бы, день казался бесконечным. Когда начал близится конец рабочего дня, бедняга начала клевать носом. Слишком уж сильно сказывались на здоровье несколько бессонных ночей: глаза краснели, а кожа становилась все бледнее. Несмотря на кофе давление падало, и работница уже начинала походить на ходячий труп.

— Еще чуть-чуть, и тебя можно будет послать в морг. Что-то случилось?

— А? — Элс вздрогнула, выронив из рук несколько бумаг, а после облегченно выдохнула. Два небольших карих глаза спокойно изучали ее сквозь толстые роговые очки. — Тэмми… ты меня напугала, добрый день. Будешь кормить отчетами?

— Нет, сегодня не буду. — Девушка-програмер улыбнулась и махнула рукой. — У меня небольшое окно образовалось, а в моей пыльной подсобке даже поговорить не с кем. Вот, решила зайти… у меня не очень дружелюбный этаж, тут, конечно, получше. Так что у тебя случилось? Выглядишь паршиво…

— Ничего, просто проблемы со сном. Не спиться, хотя я никак не найду времени сходить к врачу. — Одри выдохнула и отвела глаза.

— У тебя ничего не случилось? Ты не выглядишь счастливым человеком. Скорее уж… напуганным? Озадаченным?

— Скорее уж печальным или побитым.

— Возможно. — Тэмми пожала плечами. Бессмысленно переубеждать, ее подруга была права. — Расскажи, что с тобой? Может, я могу помочь?

— Не думаю, но спасибо… это личное.

— Много работы? Обижает начальник? Проблемы в семье? Болезнь? Долги?

— О нет! — Секретарша слегка отшатнулась, а после медленно выдохнула. — Семьи у меня нет. Болеть? Я не болею… и долгов у меня тоже нет. Работы много, но так и должно быть, верно? А начальник… он хороший человек, все в порядке. Даже через чур хороший, не думаю, что с ним будут проблемы.

— Если так, хорошо. — Собеседница сдвинула брови и задумалась. — А то… его предыдущая секретарша, знаешь, тоже молодая и цветущая уволилась по неизвестным причинам до тебя.

— Наверно у нее были проблемы, раз пришлось сменить место работы.

— Да, и, поговаривают, с шефом.

— Сплетни. — Уверенно произнесла Элс, клацнув зубами. — Люди из чего угодно раздуют историю, если есть хоть малейший повод.

— Ну… я подробностей не знаю, может быть. — Программистка слегка отстранилась, видя враждебность подруги, и, отведя взгляд, незаметно улыбнулась. — Просто ходят слухи, что с ним ни одна секретарша не задерживается. Что он… абьюзер.

— Что? — Одри шокировано вскинула брови.

— Абьюзер. Абьюзер-мизогин.