Сексуальный зверь

14

Мы едем приятно разговаривая, легко и спокойно, и когда Джек и Лили начинают обсуждать предстоящую свадьбу друга нашей семьи, на которую собираются пойти, я прокалываюсь.

— Ты хочешь пойти, Медвежонок? — спрашивает мой брат.

— А там будет Би Джей? — спрашиваю я вместо ответа.

Джек смотрит на меня в зеркало заднего вида и хмурится.

— Почему ты это спрашиваешь?

Я пожимаю молча плечами.

— Просто любопытно.

— Держись подальше от Би Джея, Лейла, — предупреждает он со сталью в голосе.

Я тут же спрашиваю:

— Почему? Мне казалось, что вражда закончена, и мы лучшие друзья с Пилкингтонами сейчас.

— Мы не лучшие друзья. Мы просто друзья, — поправляет он.

— Мама сказала, что он спас тебе жизнь.

— Да, и я буду вечно благодарен ему за это, но я не хочу видеть его рядом со своей сестрой. Он слетевший с катушек кобель, трахающий любую юбку.

— О, я не знала, — говорит Лили. — Думаю, что Би Джея можно приручить. Он, конечно, немного зверь, но очень соблазнительный зверь, — говорит она, незаметно подмигивая мне.

Машина вдруг останавливается.

— Выходи из машины, ты, — говорит Джек Лили, еле слышным голосом.

Она вопросительно поднимает брови на него, потом переводит глаза в мою сторону, как бы спрашивая: «Ты хочешь проделать это при сестре, которая сидит здесь?»

— Я жду, — говорит он.

— Ты серьезно? — недоверчиво переспрашивает она.

Я с любопытством перевожу взгляд с одного на другого.

Джек не отвечает. Вместо этого он выходит из машины. Я совершенно ошеломленная наблюдаю за ним, как он подходит к двери Лили, открывает ее, берет ее за руку, помогая выйти, ведет ее за машину. Несколько минут я не оборачиваюсь, сидя совершенно ошеломленная, но потом, черт возьми, мне интересно. Я поворачиваю голову, и мой рот раскрывается от удивления.

Вау, Джек!

Лили в объятиях Джека, и он целует ее так… так словно последний раз. Господство и сила его объятий просто поражает. Я даже не могла никогда предположить, что он может быть таким ревнивым собственником. Я быстро поворачиваюсь назад, не желая, чтобы меня засекли, что я как полоумная пялилась на своего брата, который просто пожирал свою жену на обочине дороги. Меня не должно это волновать. Через несколько минут он сажает Лили обратно на пассажирское сиденье. Ее щеки стали ярко-красными. И я понимаю почему.

Он садится на свое место и поворачивается ко мне.

— Я тебя предупредил. Би Джей спас мне жизнь. Я у него в долгу, но если он дотронется хотя бы до волоса у тебя на голове, переломаю ему ноги, хотя мне на самом деле не хочется этого делать. Мы только что прекратили бессмысленную столетнюю вражду с Пилкингтонами. Если ты не хочешь, чтобы началась тотальная войну между нашими семьями, держись от него подальше. Ты поняла меня?

Я медленно киваю.

— Хорошо. Он не единственный мужчина в мире, для тебя есть еще миллион хороших парней. Тебе не стоит выбирать себе наркодилера, — он делает паузу. — Он преступник, Лейла. Никогда не путайся с ним. Ты заслуживаешь лучшего, чем он. Гораздо лучшего.

— Ладно, — шепчу я.

Он поворачивается и заводит машину, оставшийся путь мы едем молча.

— Спасибо, что подвез, Джек. Пока, Лили, — говорю я, открывая дверцу машины.

— Без проблем. Я подожду, пока ты войдешь, — говорит Джек.

— Не нужно, Джек. Что может случиться со мной средь бела дня?

— Лейла, — он устало вздыхает.

— Хорошо, хорошо, — говорю я, выскользнув из машины и закрыв дверцу, поднимаюсь по ступенькам к своей двери. Я люблю свою семью очень сильно, но иногда своей опекой они просто душат меня. Я закрываю входную дверь и слышу, как машина Джека уезжает. В квартире тихо и уютно. Я подпрыгиваю на месте, как только раздается телефонный звонок. Это Мэдисон.

— Привет, Мэдди. Как дела?

— По-старому, — говорит она. — Как прошла вчера вечеринка?

Я делаю глубокий вдох.

— Я целовала кого-то…

— Подождите минутку, — говорит она, и я слышу, как что-то хлопает и еще какие-то звуки. — Вот. Я вернулась.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я.

— Доставала мороженое из морозилки. Итак… кто, где, когда? — скороговоркой произносит она.

Итак, я конечно же рассказываю ей.

— Черт побери! — кричит она так громко, что я вынуждена отодвинуть трубку подальше от уха.

Я открываю дверцу морозилки и вытаскиваю пинту мороженого с шоколадной стружкой, снимаю крышку с него на гранитной столешнице.

— Ты издеваешься? — недоверчиво спрашивает она.

— Нет, — отвечаю я, доставая ложку из ящика, закрыв, двинув по нему бедром.

— Но ты ненавидишь его!

Я вздыхаю, плюхаюсь на стул и начинаю колоть ложкой по мороженому.

— Знаю.

— Что означает твое «знаю»? Это совершенно не похоже на чертову ненависть?

— Я не уверена, что готова продолжить что-то дальше… дальше, чем ужин.

— Лгунья, — обвиняет она.

Я кладу ложку в рот и мороженое начинает таять на языке. Мэдди права. В глубине души я знаю, что похоже ужином все не закончится.

— И что ты собираешься завтра надеть? — спрашивает она.

— Пока не знаю.

— Надень красное платье.

— Нет, оно летнее.

— Ты все равно долго его еще не наденешь.

— Даже если я решу дать ход нашим отношениям, я не собираюсь спать с ним завтра.

— Конечно, не собираешься. У тебя практически слюнки текут через телефон мне в ухо, — говорит она с набитым ртом.

Я зачерпываю еще мороженое.

— Спорим, что я не пересплю с ним завтра?

— Если уж говорить совершенно откровенно — я бы переспала с ним.

Моя ложка останавливается на полпути.

— Что?

— Тогда был бы по крайней мере не самый грустный день в моей жизни.

Я облизываю ложку.

— Правда?

— Да, он порочный плохиш, ураган, с прожигающим взглядом, как лазер.

Я ухмыляюсь. «Порочный плохиш с прожигающим взглядом, как лазер». Вот одно из описаний Би Джея.

— И мне нравится, как сзади смотрится его задница в джинсах, — добавляет она.

Я смеюсь во все горло.

— О! И я подозреваю, что он будет очень хорош в постели. Такое впечатление, что он часто занимается перепихоном.

Мне не стоит беспокоиться по поводу ее замечания, но оно меня почему-то все же беспокоит. И это странно, после предупреждения Джека, я имею ввиду, даже если я пересплю с ним только один или два раза.

— Давай конкретней, что ты собираешься надеть?

— Нечто неброское. Может, белую блузку и темно-зеленые брюки.

— Разве не в этом, ты планировала пойти на собеседование?

— Нет, я надену черные брюки. Я не хочу, чтобы создавалось впечатление, что я шлюха.

Она смеется.

— Ты? Шлюха? Я тебя умоляю. У тебя же на лбу написано «Неприкасаемая».

— Нет.

— Хорошо, я не совсем права. У тебя, черт побери, Не Трогай Или Я Вызову Полицию, просто горит на лбу.

— Не преувеличивай, Мэдди, — вздыхаю я. — Вообще-то я немного запуталась.

— В чем? — требует она ответа.

— Думаю, разрывалась между волнением и паникой.

— Я еще могу понять волнение, но почему паника?

— Потому что понимаю, что это плохая идея.

— Почему?

— Ну, для начала Джек дал мне понять не в двусмысленных выражениях. Категорически не иметь с ним никаких дел, считай запрещено, причем заглавными буквами, иначе может вспыхнуть огромная семейная вражда. Джек на самом деле назвал его наркодилером и преступником. И он говорил это не ради красного словца. Он действительно считает, что Би Джей криминальный авторитет.

— Хооооооорошо. Ты сказала это для начала. Каковы другие причины?

— У меня иногда складывается неприятное ощущение, что я стою на краю обрыва и собираюсь прыгнуть с Би Джеем. И с одной стороны это кажется соблазнительно разрушительным, но с другой поиском вечного блаженства.

— Подруга, только ты можешь простую бл*дь вещь превратить в драматическую.