Семь дней в постели демона

Пролог

— Нет, нет, нет. И еще раз — нет! — в запале кричу подруге. — Я не пойду с тобой вызывать какого-то там демона.

— Ну Еся, ну пожалуйста! — уговаривает меня Настя. — Это ненадолго… А он желание исполнит.

— Насть, ты соображаешь вообще? — кручу пальцем у виска. — Какой демон? Какое желание? Предлагаешь мне душу продать?

— Да не потребуется ничего продавать. У меня камушки специальные есть. Из них клетку сделаем, демона поймаем и не отпустим, пока желание не исполнит! — широко улыбается подруга.

Нет, она точно рехнулась. Вот как только связалась со своим Тарантулом, так шарики за ролики и заехали. Я этого парня, который оказался то ли оккультистом, то ли сатанистом, когда первый раз увидела, сразу поняла, что дело — дрянь. Вспоминаю наше знакомство и недоумеваю. И что вообще красавица и умница Настя в нём нашла? Сальные жидкие волосы, зачесанные назад, бледное лицо, густо подведённые чёрным карандашом глаза. Больше всего меня удивила чёрная глухая мантия в пол, из под которой, при ходьбе, показывались чёрные же джинсы и высокие кожаные гриндера. И это, когда на улице +35 градусов, и пот течёт ручьём даже у меня, одетой в легкую шифоновую блузку и короткую юбку.

— Знакомься, это Тарантул, — восхищенно, с благоговением глядя на него, говорит подруга. — Он — специалист по древнему и запрещённому.

Ага, специалист. Знаю я таких специалистов — тусуются с пивом на кладбище, курят травку и проводят дурацкие, совершенно бесполезные ритуалы, смысл которых неизвестно в чём заключается.

— Есения, — хмуро представляюсь я. — Очень приятно.

— Я буду называть тебя Куфия, — замогильным голосом произносит парень, вгоняя меня в ступор.

— Это ты меня сейчас змеёй назвал? — возмущенно спрашиваю у него.

Подруга на меня шикает.

— Он дал тебе тотемное имя, это очень почётно! Между прочим, обычно для этого проводят специальный ритуал. Мне вот, еще не присвоили такого имени, — с обидой в голосе жалуется Настя.

Ну пипец, как бы не лопнуть от восторга, из-за оказанной мне почести.

— Твоя внутренняя сущность спит, в то время как у Есении она бодрствует и рвётся наружу, — неприятно улыбаясь говорит этот специалист.

Понятно, мой хмурый взгляд и язвительный голос не остались без внимания.

— Анастейша, я жду тебя у нашей арки. Мы отыскали старинный ритуал, что поможет нам слиться и обрести гармонию, — таинственно сообщает Тарантул, призывно глядя на Настю.

— С чем, слиться, прости? — кашляю, стараясь скрыть смех, вызванный его последней фразой.

— Непосвященным этого не понять, — высокомерно заявляет парень. — Анастейша, недолго! Помни, что всему своё время.

Оккультист уходит, гордо задрав голову, в сторону парка. Смотрю ему вслед и офигеваю. Вот это экземпляр!

— Правда, он классный? — пожирает его удаляющуюся спину глазами подруга. — Он обещал, что скоро я тоже смогу вступить в их круг посвященных.

Мечтательно закатывает глаза, на губах застывает блаженная улыбка.

— Настя, — трясу её за плечи, привлекая внимание, — это же секта какая-то! Зачем оно тебе?

— Есь, ну какая секта? Ты посмотри, какой он загадочный и крутой! — восхищенно говорит Настя.

Понятно, очередной раз влюбилась. У неё с детства какая-то нездоровая тяга к странным экземплярам мужского пола. Благо, что обычно, эти её влюблённости долго не длятся, до следующего парня, что "поразил её в самое сердце". Главное, чтоб не успела влипнуть в какую-нибудь неприятную историю.

И вот теперь наблюдаю, как подруга с горящими глазами убеждает меня отправиться с ней в заброшенный лагерь, чтобы вызвать демона.

— Это такое посвящение. Тарантульчик сказал, что нашёл древнее писание, где описывается ритуал. Один монах так вызвал демона, еще в 1574 году, у него всё получилось. И у нас получится!

— Ну так и проводи своё посвящение сама, я то здесь при чём? — продолжаю вяло отбиваться от подруги.

Понятно, что одну, в какой-то заброшенный лагерь, ночью, я её не отпущу.

— Я боюсь одна, — сникает, опускает голову, будто признаваясь в чем-то постыдном. — Тебе нужно будет просто постоять рядом, в качестве моральной поддержки. Тебя ритуал вообще не коснётся, если не захочешь.

Смотрю на её страдальческое выражение лица, поникшие плечи, ощущаю, как из глубины души поднимается чувство жалости. Что ж теперь делать, если она такая непутёвая и ведомая? Тяжело вздыхаю. Придётся наплевать на собственные желания, поддержать подругу в её стремлении приобщиться к чему-то загадочному.

— Ладно, — отвечаю ей.

— А если у меня всё получится, то мы и твоё желание попросим исполнить. Ну что может произойти? Либо демон придёт на зов и исполнит желание, либо ничего не получится, — продолжает бубнить подруга, не слыша меня. — Я за этими минералами, из которых клетку можно сделать, гонялась неделю. Весь город обыскала, пока нашла. И заклинание наизусть учила…

— Хорошо, хорошо, я поеду с тобой, — говорю уже громче, перебивая бубнёж подруги.

— Правда? — её лицо озаряется радостью. — Есенька, милая, дай я тебя обниму!

— Правда, правда, — смеюсь в ответ, распахивая объятия.

Но внутри как-то неспокойно. Хотя, подруга права, что может случиться? Скорее всего ритуал призыва просто не сработает. Ну нарисуем пентаграмму, скажет она какие-нибудь слова, постоим, будто дурочки, подождём, а затем, спокойно вернёмся домой.

Ох, как же я ошибалась.

Заброшенный лагерь, в полночь, когда небо освещено только полной луной — это, я вам скажу, то еще испытание для нервной системы. На улице не май месяц, с его теплым ветерком и цветущей акацией, а промозглый декабрь. Под ногами каша из снега и грязи, ветер холодный и колючий. Облезлые статуи пионеров, неожиданно возникающие на пути, раскачивающиеся от порывов ветра деревья, которые в темноте похожи на что-то живое, мерзкий скрип старых железных качелей. Всё время кажется, что из-за угла выскочит какой-нибудь бомж или маньяк, который точно будет рад присутствию двух юных девушек на своей территории.

— Нам вроде туда, — слегка дрожащим голосом говорит подруга, показывая рукой куда-то влево.

Вижу, что ей тоже страшно. Но она старается храбриться: держит спину ровно, решительно следует в указанном направлении, уверенно смотрит вперёд. А всё потому, что Тарантул (который, кстати, отказался ехать) сказал, что раз она боится, значит не достойна вступить в их благородные ряды. А Насте нельзя так говорить, у неё синдром отличницы. Если ей сказать, что она чего-то там не может, то она в бараний рог согнётся сама и прогнёт окружающих, но сделает.

— Раз туда, пойдём. Хочется быстрее вернуться в тёплую постель, — зеваю я, мне зябко и жутко.

Лучше бы до лета подождали с этим ритуалом. Но нет, посвящение же! Испытание силы духа! Только единственный день в году! Почему именно этот день? А фиг их разберёшь, этих оккультистов. Потому что.

— Ты несерьезно относишься ко всему, — осуждающе говорит подруга. — Не веришь в то, что Тарантульчик умеет с духами и демонами разговаривать. А я сама видела. Он на кладбище духа вызывал, а тот ему отвечал.

— Насть, да я верю, верю. — примирительно отвечаю я, пряча окоченевшие руки в карман пальто. — Просто мне холодно и на работу завтра рано вставать. А нам еще назад пилить минут сорок. Хочу побыстрее твой ритуал провести и покончить со всем этим.

— В таком деле любая спешка может стать роковой, — заявляет подруга. Закатываю глаза. Таких умных изречений она у своего Тарантула понабралась, теперь вставляет их, когда надо и, когда не надо. — Пришли.

Подсвечивает фонариком крыльцо одиноко стоящего здания в два этажа, что было когда-то современным административным корпусом. Сейчас же оно может похвастаться темными провалами окон с битыми стёклами, выщербленными ступеньками и отсутствием двери.

— Ну и почему именно здесь? — раздраженно спрашиваю подругу. — Мы штук пять подобных зданий прошли, пока досюда добрались.

— Тарантулу пришло видение, что моё посвящение должно пройти именно здесь. На втором этаже, в угловой комнате, заваленной книгами.

Еще сильнее закатить глаза я просто не в состоянии, потому добавляю еще тяжелый вздох, для большей драматичности.

— Еся, сразу бы сказала, что не хочешь ехать. Не надо делать такое лицо! — недовольно смотрит на меня Настя.

— А я не говорила? — уточняю я.

— Нет, ты сразу с радостью согласилась, — не моргнув глазом, отвечает подруга.

Качаю головой. Да я с такой же радостью в ледяную воду плюхнулась бы сейчас, как же! Как, вообще, я — адекватная, двадцатилетняя девушка, с серьезной профессией, согласилась на эту сомнительную авантюру? Похоже, я слишком долго общалась с Настей, подцепила от неё безумство и взбалмошность, по-другому не объяснить, почему я торчу ночью около заброшенного здания.

— Пойдём уже, врушка, искать твою угловую комнату,

Не могу на неё злиться.

Мы с детства росли вместе, у неё был очень строгий, суровый отец, запрещавший любые развлечения и проявления свободы. Он заставлял Настю всё своё время и силы посвящать учёбе, “правильным”, с его точки зрения, секциям, чтению классической литературы. А Настя — натура импульсивная, легко увлекающаяся. Я видела, как в школьные годы ей было невыносимо сложно усидеть на одном месте во время уроков, жить по строгому распорядку, установленному папой. Когда Насте исполнилось 17, отца не стало, и подруга будто с цепи сорвалась: возвращалась домой под утро, пропадая в разных местах — от ночных клубов, до кладбищ — с сомнительными компаниями, начала курить, увлекаться разными субкультурами, не стеснялась даже приводить домой парней. Она могла неожиданно сорваться на какой-нибудь фестиваль, никого не предупредив, заявиться посреди ночи пьяной, прогуливала учёбу. Её мама — женщина с мягким характером, ей не удалось одной держать дочь в ежовых рукавицах, как это получалось у отца. Поэтому, немного поборовшись с непослушанием и бунтарским характером Насти, она плюнула на воспитание подростка и занялась устройством собственной личной жизни, постепенно всё дальше отдаляясь от юной дочери. Я предполагаю, что Настя до сих пор будто бы восполняет то, что упустила в детстве и юности, бросаясь в любую авантюру, заводя странные знакомства и протестуя против общества.

По лестнице, которую явно потрепали года запустения, ноги местных алкашей и любителей пощекотать себе нервы, поднимаемся на второй этаж, проходим до конца коридора и находим искомое.

— Вот! — радостно изрекает Настя. — Всё, прямо как в видении Тарантула! Угловая комната, на полу рассыпаны книги. А вот там, смотри, свободно, подойдёт для ритуала! — луч фонарика скользит по комнате, выхватывая облезлые стены, старые книжные шкафы и книги, покрытые плесенью, что валяются на полу.

— Ага, в видении, — бурчу я, — твой Тарантул, небось, здесь не раз побывал, они сюда всех новичков отправляют.

Впрочем, моё бурчание подругу нисколько не смущает. Она просто делает вид, что не слышит, а я скептически наблюдаю, как она деловито вышагивает к противоположной стене.

— Ну, что дальше? — спрашиваю у неё.

— Пентаграмма. Я взяла красный мел. Лучше бы, конечно, краской, но Тарантульчик сказал, что мел тоже подойдёт.

— Пентаграмма, так пентаграмма, — вздыхаю я.

Ничего удивительного. Какой же ритуал по вызову демона без этой, широко известной, фигуры?

В четыре руки быстро рисуем красивую пятиконечную звезду, обводим её кругом.

— Теперь надо положить минералы. — с энтузиазмом говорит подруга, рассматривая наше творение. — Дай мне мою сумку, я там в углу бросила.

Нахожу сумку, поднимаю её.

— Ты что, пять килограмм камней с собой пёрла? Ну и тяжелая она у тебя! — передаю сумку в руки Насти.

— Там еще свечи. Жизнь она такая, сложная., — с философским видом рассуждает подруга, — Хочешь исполнения желания, надо демона в клетку запереть. А клетку можно только с помощью этих минералов сделать.

Смотрю на увесистые булыжники красного цвета в её руках, которые она раскладывает на вершинах звезды и по-прежнему недоумеваю: как я до такого докатилась? Почему позволила себя уговорить?

— Запомни, Есения: своя ноша не тянет, — изрекает Настя очередную умную мысль и подытоживает: — Готово. Осталось расставить свечи, и можно проводить ритуал.

— А мне что делать? — спрашиваю её, складывая руки на груди.

— Отойди и не мешай! Вон там постой, — указывает подруга на место, метрах в двух от неё.

Сама в это время расставляет свечи в одном ей известном порядке, и поджигает их. Усмехаюсь, но отхожу. Становится интересно, что она будет делать дальше.

Подруга закрывает глаза и начинает выполнять какие-то акробатические этюды: махи руками, ногами, приседания, ходьба на месте. Главное — не ржать. Мы так на физкультуре, классе в пятом, разминались. А оказывается, этими упражнениями, демона призвать можно. Вскидывает руки вверх, замирает и торжественным голосом начинает произносить, тщательно выговаривая, слова:

— Дико вобиус ин тенебрис демон венит рекс Люцифер имплере велле меум ин номине домини лукс ет тенебраи. Аминь.

Не выдерживаю, начинаю смеяться. Набор букв, ей богу, зато с каким пафосом было произнесено это последнее "Аминь".

Неожиданно наши фонарики погасают, за ними гаснут свечи, единственным источником света остаётся рассеянный лунный свет, льющийся сквозь окна. Резко замолкаю, вижу только расширившиеся от ужаса глаза подруги, когда она поворачивает голову в мою сторону.

Тьма сгущается, из ниоткуда появляется ветер, закручиваясь вихрем, концентрируется в центре пентаграммы, обрастая белым дымом. Моя кожа покрывается мурашками от страха, сердце на секунду в ужасе замирает, но вновь начинает биться уже в учащенном темпе, пронося волны тревоги по телу. Не понимаю, что происходит. Розыгрыш? Дурацкая постановка, чтобы меня напугать?

Когда всё стихает, свечи снова загораются, одновременно, будто и не гасли. Прикрываю рукой рот, что от удивления открывается сам по себе. Ведь в центре пентаграммы, нарисованной красными детскими мелками, стоит полуголый мужчина.

— Vocasti me. Ego sum hic, — театрально кланяясь, говорит он низким, вибрирующим голосом, от которого по моему телу проходит дрожь.

Краем глаза замечаю, как подруга оседает на пол. Но у меня сейчас проблема посерьёзней — я осталась один на один с… демоном? Эту ночь я точно запомню надолго.

— В-вы к-кто? — заикаясь, спрашиваю мужчину. — Чёрт, я же не знаю латынь. Может… Do you speak English?

Задаю свой глупый вопрос и с надеждой смотрю на мужчину.

— Не заморачивайся, смертная. Я и на вашем языке говорю, — спокойно отвечает мужчина, неспешно рассматривая меня. — Хотя, если хочешь, можем и по-английски обсудить.

— Ч-что обсудить? — спрашиваю, стараясь как можно незаметнее сделать несколько шагов вперёд.

Надо добраться до Насти и привести её в чувство. По-любому же в обморок от страха грохнулась, а мне теперь выкручиваться! И вообще, у кого посвящение? Кто здесь демона вызывал? Вот пусть сама с ним и общается, а не на полу отлёживается.

— Зачем вы призвали меня, — отвечает мужчина, склонив голову на бок, продолжая наблюдать за мной. — Тебе помочь?

— Не подходите ко мне! — вскидываю руку вперёд. — Я закричу.

— Я уже боюсь, — заливается смехом мужчина, оставаясь на месте.

Отмечаю про себя, что смех у него какой-то заразительный и очень приятный.

— Настя, — трясу подругу, в попытке привести в чувство слегка похлопываю по щекам, — Настя, да очнись ты! Я тут одна не собираюсь с демоном общаться.

Открывает глаза, хлопает ресницами, оглядывает помещение. Наконец, взгляд фокусируется на моём лице.

— Еська, мне такое почудилось! — говорит она. — Мне показалось, что демон пришёл!

— Я долго тут стоять буду? — раздаётся мужской голос.

— Кто это там? — писклявым голосом спрашивает подруга. — Ты что, разыграть меня решила?

Тяжело вздыхаю. Ну вот, теперь я еще и виновата.

— Настя, — отвечаю, строго смотря на неё, — ты вызвала демона, демон, похоже, пришёл. Ты там что-то от него хотела. Самое время попросить и сваливать отсюда.

— Может просто свалим? — с надеждой шепчет подруга.

— Нет. Раз уж ты начала, надо закончить, — твёрдым голосом отвечаю ей, удивляясь собственному спокойствию и хладнокровию. Видимо, первый шок уже пережила, мобилизировалась. Решаю напомнить подруге о главном. — Твой Тарантул не простит тебе, если ты просто свалишь.

Помогаю Насте подняться на ноги. Та, осмелев и внимательно оглядев мужчину спрашивает:

— Ты Люцифер?

— Ага, он самый. Чего хотела? — деловито интересуется демон.

— Ну так это… — подруга поворачивает голову в мою сторону в поисках поддержки. Подбадривающе ей киваю. — Исполни моё желание.

— Желание? — снова склоняет набок голову мужчина. Его брови удивленно ползут вверх. — И какое?

— Нууу… — подруга подвисает.

Пинаю её ногой и шепчу на ухо:

— Ты что, заранее желание не придумала?

Мотает головой, в глазах вижу досаду.

— Насть, ты же демона шла вызывать, чтоб он твоё желание исполнил! — слегка повышаю голос. — Как можно заранее не придумать это самое желание?

— Я же не думала, что он правда придёт, — возражает подруга.

— Я вам не мешаю? — привлекает к себе внимание демон.

— Да заткнись ты уже, — от досады не выдерживаю, топаю ногой.

Это ж надо. Одна шла демона вызывать и не думала, что тот придёт. Второй вообще, взявшийся неизвестно откуда, да еще раздражает своей манерой влезать в чужой разговор. И между ними я — скромный бухгалтер, который не верил в сверхъестественное. Ситуация — лучше не придумаешь.

— Это ты сейчас мне, смертная? — угрожающим голосом спрашивает демон, замечаю, что огни на свечах разгораются сильнее.

— Ну а кому? — пожимаю плечами и демонстративно оглядываюсь по сторонам, словно ищу кого-то. — Как видишь, нас тут всего трое. Пока моя подруженька желание придумывает, предлагаю помолчать и подумать о вечном.

Демон сверлит меня внимательным взглядом, от которого непроизвольно ежусь. Рассматриваю его в ответ… А он вполне себе ничего: высокий, широкоплечий, с точёным рельефом и блестящими тёмными волосами, собранными в низкий хвост. Похож на мачо с обложки глянцевого журнала. Только глаза, мерцающие в скудном свете свечей — алые.

— А почему ты полуголый? — задаю очередной странный вопрос.

Конечно, что еще спросить у демона!

— А ты как думаешь, смертная? — заливаюсь краской смущения, рассматривая кубики у него на животе.

Он вообще весь какой-то мускулистый. Уверена, у него и задница, словно орешек. Усмехаюсь про себя — у них там, в аду, фитнес-залы что ли настолько в почете? Сказала бы я ему, о чём я сейчас думаю, но это будет слишком неприлично, поэтому трясу головой, отгоняя наваждение.

"Еся, спокойно. Это всего лишь шикарное тело. Он — демон, а ты — скромный бухгалтер. Тебе не положено думать о таких непристойностях" — успокаиваю себя.

— Ну, ты придумала? — тороплю подругу. Я больше не хочу здесь находиться.

— Да, — решительно говорит она, — я хочу, чтобы Скорпион в меня влюбился.

В отчаянии прикрываю глаза ладонью. Слов нет — один мат. Мы из-за этого сюда тащились? Чтобы в неё влюбился очередной фрик из их компашки?

— Любовной магией не занимаюсь, это тебе к бабке-гадалке, — равнодушно говорит Люцифер, складывая руки на груди.

Настя тяжело вздыхает:

— А жаль, — разочарованно отвечает ему. — Ну хорошо. Тогда хочу 3 миллиона евро.

Устало массирую переносицу и опускаю голову, недоумённо качая ей. Мдааа, интересные у неё желания. А чего так скромно? Почему не 10 миллионов?

— Я похож на банкира? Или как вы там эти конторы называете? — ехидно спрашивает демон.

— Да что же ты тогда можешь? Одно не могу, второе не могу. Бесполезный демон какой-то! — раздраженно отвечает ему подруга.

— Я могу, например, сделать так, что тебе всегда и во всём будет везти, — выдвигает мужчина своё предложение. — Хочешь?

Глаза подруги загораются азартом.

— Хочу!

— И что ты готова предложить мне за такую способность? — деловито спрашивает демон.

— Ну, а что тебе надо? Душу? — неуверенно уточняет подруга, похоже, позабыв, что демона она собиралась пытать в клетке из камней, пока тот желание не выполнит.

— Зачем мне твоя душа, смертная? — удивляется мужчина. — Она не ценная, да и качество так себе. Но мне нужна новая наложница, скажем, на недельку.

На последних словах демон, почему-то, бросает взгляд на меня. Что-то мне это уже не нравится.

— Наложница? А какие условия? — в ажиотаже спрашивает подруга. Похоже, что она уже не боится пришедшего из ада, даже готова ему предложить себя, лишь бы тот желание исполнил.

— Ты не знаешь, кто такая наложница? — презрительно тянет Люцифер.

— Знаю, — нерешительно отвечает Настя.

— Все обязанности соответствуют. Семь дней. Готова заключить контракт? — бархатный голос тянется медленно, размеренно, словно свежий душистый мёд, стекает с ложки, сладкий, соблазнительный. — Всего лишь неделя, а удача будет преследовать тебя всю жизнь.

Мне совсем не нравится то, что происходит здесь. Вижу, что подруга задумалась. Предложение, конечно, выглядит весьма заманчивым, на плата за него, на мой взгляд, слишком высока. Ни за что бы не согласилась стать наложницей, тем более, наложницей этого… демона.

— Насть, может не надо? — тихо прошу её.

— Я согласна, — твердо отвечает подруга.

Губы Люцифера расплываются в ухмылке. Такой хитрой, не предвещающей ничего хорошего. В следующую секунду замираю, когда вижу как он небрежно, будто мусор, отодвигает один из камней, который должен был удержать его в зоне пентаграммы, и грациозной походкой направляется в нашу сторону. От испуга мои глаза расширяются, я, будто завороженная, не могу отвести взгляд от мужчины. Он же не должен был выйти из этой "клетки"!

Демон подходит к нам, протягивает руку подруге и вкрадчиво говорит, гипнотизируя ту взглядом:

— По рукам?

Словно в замедленной съемке вижу, как Настя уверенно, с твёрдой решимостью во взгляде, поднимает руку и кладёт поверх ладони демона. На её лице застыло выражение предвкушения, как у ребёнка, разворачивающего новогодний подарок. Стоит их ладоням соприкоснуться, яркий огненный всполох, будто молния, на секунды вспыхивает в темноте, озаряя бледное лицо подруги и довольное — демона.

— Контракт скреплён, — улыбается мужчина. — Я выполню то, что обещал, после того, как получу обещанное.

— Х-хорошо, куда и когда я должна идти? — спрашивает Настя дрожащим голосом.

— Ты? Никуда. Я беру в наложницы твою подругу, — поворачивает голову в мою сторону. — Люблю блондинок. И разнообразие.

— Погодите, я в сделке не участвовала. — отступаю от этой парочке, в попытке сбежать — Я здесь просто как свидетель. Это вообще было не моё желание!

Упираюсь в стену, наблюдаю, как мужчина с хищной улыбкой приближается ко мне. Судорожно шарю глазами по помещению в надежде обнаружить какое-нибудь средство самообороны, но не вижу ничего подходящего.

— Я не знала. Ты не предупредил. Я думала, что наложницей буду я! — кричит ему в спину подруга.

— Мало ли, что ты думала, — небрежно отвечает демон, — важно лишь то, что написано в контракте.

Когда до меня доходит смысл сказанного, мне накрывает волной возмущения: ага, как же! Вознамерился он меня взять в наложницы, а не много ли хочет? Только я вольная выбирать партнёра для секса, не позволю какому-то непонятному мужику, пусть и демону, ставить меня перед фактом. Одновременно с возмущением, испытываю липкий страх, ведь демон выглядит сильным, ему не составит никакого труда просто скрутить меня, ведь, по правде говоря, я весьма хрупкая и хилая девушка, никогда не увлекавшаяся спортом. Но, он же не опустится до банального похищения, правда?

Тем временем, будто из воздуха, в руках демона появляется свиток, который он, не глядя, кидает подруге через плечо.

— Можешь прочитать, раз не додумалась сделать этого до подписания.

— Но я ничего не подписывала! — уже практически шепчу, мужчина приблизился вплотную, поставив руки на стену по обе стороны моей головы.

— Это не важно. Она подписала. И по контракту, ты — моя. На семь дней.

В отчаянии трясу головой, делаю рывок, чтобы сбежать, но не успеваю. Только чувствую, как за талию меня перехватывают сильные мужские руки. Мир вокруг меркнет.