Семь дней в постели демона

День четвёртый. Экватор

Утром просыпаюсь, чувствуя лёгкие поглаживания по спине, от которых хочется мурчать, под моей щекой твёрдая мужская грудь, со спокойно бьющимся сердцем. Улыбаюсь такому началу дня. Пока мне всё нравится, вряд ли что-то сможет мне испортить настроение, кроме…

— Я же просил не прижиматься ко мне и не обнимать, мне это неприятно, — раздаётся голос Люцифера над моим ухом, стоит мне открыть глаза.

Его рука, еще недавно нежно гладившая мою кожу, тотчас падает на кровать. Несколько мгновений, так необходимых мне, продолжаю ластиться к мужчине, словно кошка: провожу ладонью по его щеке, утыкаюсь носом в его шею, втягивая запах, оставляю лёгкий поцелуй и отстраняюсь.

— Извини, господин, — отвечаю демону голосом, охрипшим от вчерашних криков, зеваю, садясь на кровати. — Если бы я не вырубилась, я бы вернулась в свою комнату.

— Можешь спать здесь, — благосклонно кивает Люцифер мне в ответ. — Так даже удобнее. Только не прижимайся.

— Удобнее для чего? — непонимающе переспрашиваю, потягиваюсь, сидя на краю кровати, ощущая не слишком приятную, тянущую боль в мышцах, после наших вчерашних упражнений.

Он молчит, поворачиваю голову в его сторону и вижу предвкушающую улыбку, которая появляется на лице мужчины, в следующую секунду он резко заваливает меня обратно на подушки, нависая надо мной.

— Удобнее для этого, — шепчет мне в губы и опускается ниже, к шее, оставляя жгучие поцелуи и вновь затягивая меня в омут страсти.

Чуть позже, за завтраком, Люцифер напоминает про бал, о котором я, если честно, уже успела позабыть. Не подаю вида, не хочу, чтобы он понял, что находясь рядом с ним, я настолько теряю голову, что в ней не удерживается никакая информация.

— Ангелика придёт к тебе через час, сходите к её модистке, она подберёт тебе платье на сегодняшний бал, — даёт наставления мужчина, поедая сочный стейк.

— Ангелика она… кто? — покусывая губу, неуверенно интересуюсь я.

— Демон, моя бывшая любовница, — равнодушно отвечает он. Внутри меня вспыхивает злость. Значит её имя он запомнил, да еще и меня отправил именно к той, с кем когда-то был близок. — Что-то не так?

Люцифер явно замечает моё состояние, потому что пристально смотрит в моё лицо, будто стараясь прочитать мысли, угадать, что творится в моей голове.

— Отлично, всё просто отлично, — нараспев отвечаю ему.

А что я могу сказать? Я тут всего лишь временная наложница. Шлюха, которой осталось всего четыре дня. После чего, я вернусь в свой мир и постараюсь вычеркнуть этого мужчину из своей головы и сердца, правда теперь не уверена, что это возможно, моя совершенно нездоровая привязанность к нему явно уже пустила корни, грозя в скором времени расцвести во всей красе. Мне уже становится мало его: взглядов, переворачивающих душу, прикосновений, дарящих удовольствие, поцелуев, заставляющих биться чаще сердце. Особенно поцелуев.

— Вот и прекрасно, — демон отодвигает стул и поднимается на ноги. — Я должен решить несколько вопросов, поэтому оставлю тебя.

Киваю, он обходит стол и целует меня в лоб, словно ребёнка, прежде чем покинуть столовую, скрывшись за дверью. В недоумении смотрю ему вслед. Это сейчас что было? Неожиданный приступ нежности? Или он всё-таки умеет читать мысли? Ладно, нет времени разгадывать загадки поведения демона. Мне нужно собираться, чтобы предстать перед его бывшей в хорошем виде.

— Да, работы у нас будет много, — говорит Ангелика, оглядывая меня с ног до головы. Эта очаровательная хрупкая блондинка с фиолетовыми глазами просто источает сексуальность, притягивая взгляды демонов на улице. — Тут не очень далеко, предлагаю прогуляться, а не брать экипаж.

Соглашаюсь с её предложением. Я не могу понять, как к ней относиться. С одной стороны, меня бесит, что она спала с Люцифером, ведь он помнит о ней, помнит её имя, возможно, что был бы не против возобновить их отношения, я же не знаю, по какой причине они расстались. А с другой… Она кажется мне такой приветливой и доброжелательной, на её улыбку хочется отвечать, даже несмотря на едкую ревность, грызущую меня изнутри.

"Какая мне вообще разница, с кем он спал и будет спать?" — пытаюсь притормозить свои мысли, но меня осеняет догадкой, которая ставит на места абсолютно всё, что происходит с моей головой и телом в последние дни, — "Боже, я, похоже, уже успела присвоить себе этого мужчину, я влюбилась в него". Даже останавливаюсь, потрясенная осознанием своих чувств, совершенно не входивших в мои планы.

— Есения, Е-се-ни-я, — вырывает меня из состояния шока голос демоницы.

— Да? — растерянно отзываюсь я.

— Я спрашиваю, ты на вечере с Люцием в качестве кого будешь? Наложница? Официальная любовница? Подружка?

— А это важно? — с сомнением в голосе интересуюсь у неё, Люцифер не уточнял, а я, естественно, не спрашивала — Мне казалось, что наложница и любовница — это одно и то же?

— Конечно же важно, от этого зависит выбор платья. Насколько оно будет дорогое и пышное. — возмущается Ангелика и поясняет: — А между наложницей и официальной любовницей в нашем мире есть разница. Наложница — это та, что только спит с демоном, подчиняется ему. А вот официальная любовница — та, кто имеет право лезть в его жизнь, задавать вопросы и появляется постоянно на публике в качестве спутницы демона. Кажется, в вашем мире, такое называется… мммм… гражданский брак!

— Как всё сложно, — тру пальцами виски. — У вас здесь и дресс-код есть?

— Дресс… что? — удивлённо переспрашивает Ангелика, хлопая глазами.

— Ну, форма одежды, которую следует надевать при посещении мероприятий, — неуверенно поясняю ей.

— Ах, у нас это называется этикет. Видишь ли, на Полночном балу все обязаны соблюдать этикет…

— Которого я не знаю, — мрачно заканчиваю её мысль, думая о том, что, кажется, сегодня будет вечер моего позора.

А так хотелось праздника…

— Не страшно, там ничего сложного. Я объясню, что успею. Но ты будешь с его высочеством, тем более, ты — смертная. На тебя будут пристально смотреть многие. Хотя… — на пару минут задумывается демоница, а я, кажется, не дышу, ожидая продолжения. — Наложница. Смертная может быть только наложницей. В официальные любовницы смертную никто не возьмёт, тем более принц.

Она кивает себе, видимо найдя ответ на какой-то собственный вопрос. Я же ощущаю острый укол боли в сердце: я никогда не смогу стать чем-то большим для него, потому что я из другого мира, потому что смертная, потому что он… стоп!

— Люцифер — принц? — ошарашено спрашиваю я Ангелику.

Тут же вспоминаю, что к нему постоянно обращались "ваше высочество", но я легкомысленно пропускала это мимо ушей, просто решив, что он один из местных аристократов, совершенно не задумываясь, что титулы бывают разные. Какая же я глупая.

— А ты не знала? Ох, Есения, Есения, мне даже жаль тебя, — демоница смотрит на меня с сочувствием, причину которого я не понимаю. — Он постоянно меняет наложниц, плюёт на правила, приходит с ними даже на официальные мероприятия, где это недозволительно. Но он — принц, потому ему ничего не будет за это. А вот на тебя накинутся все демоны высшего света, стараясь выяснить, кто ты такая и откуда взялась.

Спасибо Ангелике, что предупредила меня о надвигающейся буре, если бы не она, я бы так и продолжала оставаться в неведении, потому как Люцифер, похоже, не собирался просвещать меня на счёт сегодняшнего бала. Хотя, Ангелику же он прислал, значит предусмотрел, решил, что она мне всё расскажет. Ну вот, я уже оправдываю его перед самой собой, не доведёт это до добра. Но больше всего меня поражает новость о том, что он — грёбаный принц. Принц! Ну надо же. Никогда бы не подумала, что побываю в постели столь высокопоставленной особы.

— Только не говори, что вашего короля зовут Сатана или Дьявол? — улыбаясь своим мыслям, спрашиваю у демоницы.

— Нашего короля зовут Белиал. Но к нему можно обращаться только "ваше величество", остальное — недопустимо, — напряженно говорит Ангелика. — И, желательно, не обсуждать его. Тем более, в людных местах.

— Я поняла, — киваю в ответ, слегка напуганная серьезностью её тона. Перевожу тему на менее опасную: — Пойдём за платьем наложницы?

В торговой лавке, напоминающей старинный магазин платьев, кроме нас нет посетителей, оно и понятно: обычным демонам бальные платья ни к чему, а аристократки привыкли заказывать платья у своих модисток по личным меркам, обычно, заранее. Готовые платья мало кого интересуют, но мне выбирать не приходится, вряд ли кто-то успеет сшить платье всего за несколько часов до бала. Ангелика выбирает для меня несколько уже готовых нарядов, которые могут подойти к сегодняшнему вечеру. Вокруг нас суетится её модистка — мадам Лорейн, которая восхищается моей фигурой, снимая мерки, чтобы подогнать платье, если понадобится. Меряю все, что передала мне демоница, но останавливаю свой выбор на двух платьях, которые кажутся мне самыми привлекательными: одно изумрудно-зелёное, не слишком откровенное, скорей, элегантное, оно прекрасно сочетается с цветом моих глаз, даже, кажется, делая его более ярким. А второе — чёрное, с корсетом, подчеркивающим все достоинства моей фигуры: хрупкость плеч и ключиц, пышный бюст, тонкую талию. Оно потрясающее, но я сомневаюсь из-за цвета, ведь все-таки отправляюсь на бал, чёрный наряд не слишком уместен на празднике.

— Ангелика, помоги мне выбрать, — жалобно прошу её, выходя из примерочной в зелёном пышном платье.

— Подходит к глазам, но бледнит как-то, — с сомнением отвечает она. — Попробуй что-то другое.

Надеваю черное, выхожу и слышу радостное:

— Да ты восхитительна! Ну-ка, покрутись! — радостно хлопая в ладоши просит демоница.

Кружусь, сама себе кажусь настоящей принцессой: пышная нижняя юбка из нескольких слоёв органзы, сверху которой плотный атлас, по подолу украшенный серебристым кружевом, мягкими волнами спадает до пола, корсет, расшитый белоснежным жемчугом на талии, украшен сверху замысловатой вышивкой, выполненной серебряной нитью, которая переливается в свете ламп.

— Ничего, что оно черное? — с волнением спрашиваю Ангелику, которая продолжает радостно улыбаться, глядя на меня.

— Нет, на полуночный бал нельзя надевать красное и белое. Это цвета инквизиторов, победу над которыми мы празднуем в этот день. — поясняет она и подзывает модистку: — Мадам Лорейн! Посмотрите своим профессиональным взглядом, но мне кажется, что село идеально, подгонять не требуется.

— Ах, я так и знала, что это платье когда-нибудь найдёт свою владелицу! — восхищенно осматривает меня модистка, — Оно так долго ждало вас, мисс. Никому из тех, кто его мерил, оно не шло, все оставались разочарованы. Оно словно было сшито специально для вас.

— Берём, — решительно заявляю я, окончательно разомлев от комплиментов.

Любой девушке хочется хоть раз в жизни побыть Золушкой на балу, мне же представилась такая возможность, тем более, что сопровождать меня будет самый настоящий принц демонов, на которого я очень хочу произвести впечатление.

Солнце медленно уходит за горизонт, приближается поздний вечер и тот час, когда я должна буду предстать перед взыскательными взглядами местной верхушки общества в качестве спутницы наследного принца.

— Всё готово, — говорит Ангелика, рассматривая в зеркало плоды своих трудов.

А потрудилась она на славу: мои волосы уложены в шикарную прическу, украшенную серебристыми и черными живыми цветами, не представляю, где она умудрилась достать мелкие красивые цветочки этих оттенков, хотя, возможно, они здесь — не редкость. Макияж на моём лице неброский, естественный, наложен профессионально, так, что зрительно мои глаза кажутся более яркими и глубокими, а кожа лица становится похожей на фарфоровую. К платью мы купили закрытые элегантные лодочки на удобном устойчивом каблуке и длинные, выше локтя, кружевные перчатки.

— Ты выглядишь, словно королева, — заверяет меня демоница, пока я рассматриваю свой образ в большом зеркале. — Высшие рты пооткрывают. Готовься, тебе может поступить несколько предложений сегодняшним вечером.

— Какого рода предложений? — непонимающе оборачиваюсь к демоницы, оторвав взгляд от своего лица в отражении.

— Стать наложницей, конечно. — будто нечто само собой разумеющееся, уверенным тоном, сообщает Ангелика. — Демоны любят перекупать друг у друга наложниц, или меняться ими на какой-то срок, смертные, кстати, сейчас в цене, не знаю с чем это связано, но твоё появление точно вызовет ажиотаж.

Присаживаюсь на пуфик, стоящий перед трюмо, чувствуя, как мои колени дрожат. Невозможно поверить, что здесь до сих пор возможны продажа или обмен живых людей. Горько усмехаюсь, ведь чему я удивляюсь? Сама же в положении безвольной рабыни нахожусь уже несколько дней.

— И Люцифер так делает? — спрашиваю дрогнувшим голосом.

— Да, довольно часто. Он любит разнообразие, — честно и прямо отвечает Ангелика, но тут же прикусывает язык. — Ой, извини, извини. Я не имела в виду, что он обязательно тебя сегодня кому-то продаст. Но ты должна знать, что такое в нашем мире — это нормально. Должна быть к этому готова.

— Спасибо, Ангелика, за правду, — шепчу ей, стараясь не расплакаться, узнав еще одну жестокую истину этого мира.

Я очень благодарна демонице за сегодняшний день. Она многое рассказала мне об этикете, правилах и традициях полночного бала, а теперь ещё предупредила, что сегодня могу сменить одного рабовладельца на другого. Я могу морально настроиться, если это вообще возможно в подобной ситуации, но хотя бы, сообщение о моей продаже не станет потрясением на балу, где я могла бы всех повеселить своей бурной реакцией. Горько качаю головой. Главное — разнообразие, я уже ненавижу это слово, так часто слышу его. И правда, какая разница, чего хочет шлюха? Если самому надоела, то можно заработать, продав в руки другого демона.

— Ну я пойду, — говорит демоница, неуверенно гладит меня по голове, видя моё состояние. — Бал через пару часов, а мне надо самой успеть подготовиться. Люций будет ждать тебя внизу через десять минут. Встретимся на балу.

— Спасибо еще раз, — улыбаюсь демонице, но стоит ей выйти за дверь, как улыбка гаснет.

Бал, на котором я еще полчаса назад, очень хотела побывать, больше не кажется привлекательным, теперь перспектива попасть на него, скорей, пугает меня. Чего я точно не желаю, так это быть проданной какому-нибудь богатому демону, который возжелает смертную. Тяжело вздыхаю и поднимаюсь на подгибающиеся ноги, которые не желают меня слушаться. Что ж, моя личная жизнь просто играет яркими красками, есть совершенно ненужный мне, но вполне реальный шанс приобрести уже второго полового партнёра на этой неделе. Что бы ни произошло, надеюсь, я выдержу.

— Ты тихая, — замечает Люцифер, когда мы едем в экипаже к месту проведения бала.

— Просто волнуюсь, — натянуто улыбаюсь ему, не желая рассказывать о своих опасениях — Я не бывала на балах, это всё не моё.

— Не волнуйся, ты же со мной, — подмигивает мне мужчина, поднимает мою кисть к своим губам и оставляет лёгкий поцелуй. — Ты прекрасно выглядишь, уверен, что тебе понравится.

— Хорошо, если так, — отворачиваюсь к окну, наблюдая за сменяющимся пейзажем.

— Приехали, — мягко трогает меня за плечо Люцифер. — Прежде чем войти, полагается надеть маски, такова традиция. Это — твоя.

Протягивает мне мешочек, из которого достаю чёрную маску, украшенную всё теми же кружевами, она выглядит так, словно шилась в комплекте с платьем. Провожу пальцами по серебристым завиткам. Как он узнал? Наверное, Ангелика рассказала, какое у меня будет платье.

Бал проходит в самом центре города, в старинном замке, который сейчас используется, в качестве дорогого, помпезного отеля. Когда-то, правители и их семьи жили именно здесь, но потом, один из королей — предок Люцифера, захотел большего уединения и выстроил себе новый дворец в живописном месте, на окраине столицы. Покинутый замок сохранился, в качестве памятника истории, в нём, указом короля, разрешено проводить грандиозные приёмы, балы для высшей аристократии, дорогие свадьбы, шикарные похороны, размещая гостей тут же, на верхних этажах. Бывшие покои переоборудовали в подобие номеров в отеле, наняли горничных, поваров и официантов, которые постоянно проживают на территории, в крыле для прислуги, всегда готовые обслужить знатных господ по высшему разряду. Уже не первое столетие замок пользуется популярностью, а вся выручка поступает в королевскую казну.

Люцифер открывает дверцу экипажа и подаёт мне руку, придерживаясь придворного этикета. Когда ему нужно, он умеет произвести хорошее впечатление на окружающих, особенно, я так понимаю, под его чары попадают женщины. Проходим в огромный квадратный бальный зал, с арочного потолка которого свисают гигантские люстры с десятками зажженных свечей. Вдоль светлых расписных стен, вижу несколько столов с напитками и лёгкими закусками. Бармаглот хвастался, что он будет готовить в этом году для полночного бала еду, а потому, точно знаю, что закуски окажутся свежими и безумно вкусными. Одна стена зала состоит практически полностью из витражных окон, разделённых светлыми колоннами, на полу паркет с узором в виде солнца. Замечаю, что между окон, находящихся примерно в середине стены, притаился выход в сад. Интересно наблюдать, как в этом мире уживаются одновременно современные тенденции, вроде канализации, магического электричества, повседневной моды и прошлое в виде любви к свечам, старинным интерьерам и пышным балам, которые в моём мире постепенно сменились строгими официальными приёмами.

Вокруг много людей, вернее, демонов, которых, из-за внешней идентичности, легко перепутать с обычными, ничем не примечательными людьми: дамы в шикарных, пышных дорогих платьях, мужчины в смокингах, кто-то в форме, видимо, военной. Удивляюсь: у демонов есть армия? Хотя, почему нет, наверное, иногда они воюют, защищают свою территорию от посягательств других королевств. Отмечаю, что платья на дамах, как и говорила Ангелика, различаются: те, что победнее, менее пышные — наложницы, те, что вычурные, украшенные камнями — официальные любовницы, те, что сдержанные, но дорогие — жены. Моё же платье тянет на что-то между наложницей и любовницей, наверное, стоило взять обычное одноцветное платье без всяких украшений, слишком сильное внимание я привлекаю уже тем, что явилась на бал с Люцифером, не хватало только дополнительных обсуждений моего нескромного, для наложницы, наряда.

Стоит нам появиться под руку в дверях зала, как разговоры стихают, повисает такая звенящая тишина, что мне хочется что-нибудь крикнуть, чтобы проверить собственный слух. Все взоры обращаются на нашу пару, в которой принц притащил с собой на бал незнакомку, не виденную раньше никем из высших, наложницу, смертную. Наверное, подобный моветон будет обсуждаться в кругах этих аристократов еще очень долгое время.

— Не обращай внимания, — тихо говорит Люцифер, склоняясь к моей голове. — Они посмотрят и перестанут, найдётся другая тема для обсуждений.

Поднимаю на него испуганный, полный благодарности взгляд. Невероятно, что он снова догадался, о чем я думаю. Я и правда начала паниковать, лишь мы вошли в этот зал, мне показалось, будто меня бросили в клетку с опасными хищниками, которые готовы разорвать меня на куски, настолько напряженной казалась атмосфера, витающая в помещении. Вижу в глазах демона глазах заботу и нежность, но, вероятно, это лишь игра света, и мои собственные желания. Мы медленно, чинно идём по залу, расправляю плечи и поднимаю голову, растягивая губы в приветливой улыбке. Не хочу позволять всем этим высшим считать, что мной можно пренебрегать, только из-за моего статуса и происхождения. С кем-то Люцифер здоровается, кому-то только кивает, с кем-то перебрасывается парой фраз, никак не представляя меня. Ангелика предупредила, что именно так всё будет, ведь здесь не принято представлять своих наложниц, а потому, не удивляюсь. Гордо встречаю холодные взгляды женщин, направленные на меня, в глазах некоторых сквозят презрение, любопытство или ничем не прикрытая зависть, но она, скорей, адресована не лично мне, а спутнику, с которым я имею честь здесь находиться. Мужская половина зала смотрит подозрительно или восхищенно, моя грудь в глубоком декольте точно не остаётся без внимания, ловлю взгляд, по крайней мере, двадцати демонов, тринадцать из которых были со спутницами. И да, я считала. Мне скучно. Бал мне представлялся более весёлым мероприятием, а оказалось, что он больше похож на светский раут в нашем мире, где все пьют, закусывают и разговаривают о делах бизнеса.

— Я оставлю тебя ненадолго, должен переговорить кое с кем, — произносит Люцифер и дарит лёгкий поцелуй в щеку. — Отдыхай.

Он удаляется, оставляя меня одну стоять посреди этого огромного зала, мне не остается ничего, кроме как отправиться к столу с закусками. Брожу среди демонов, словно неприкаянная, попиваю из высокого бокала алкоголь, напоминающий шампанское.

— Есения? — окликает меня знакомый голос, поворачиваюсь и вижу трех демонов, что как-то завтракали вместе с нами.

— Приветствую, Отис, Курсон, Элигор, — киваю им. — Вы без спутниц сегодняшним вечером?

— Я с женой, но она отошла поболтать со знакомыми, — улыбается Элигор. — А вы почему одна?

Пожимаю плечами, не говорить же, что меня бросили, отправив развлекаться, не хочу делиться своими переживаниями с совершенно посторонними для меня людьми, тьфу, демонами.

— В таком случае, мы составим вам компанию, раз уж его высочество оставил вас одну.

Радуюсь, что они без слов понимают, насколько мне некомфортно среди незнакомцев, без поддержки.

— На балах всегда так скучно? — спрашиваю мужчин.

— Позже будет веселее, ближе к полуночи начнутся танцы, — подмигивает мне Отис. — Кстати, ты великолепно выглядишь, Еси

— Соглашусь с Отисом, ты очаровательна, — подтверждает Курсон.

— Спасибо, — улыбаюсь им.

От Элигора комплимента не получаю, но мне хватает его восхищенного взгляда, который без слов рассказывает мне, что равнодушным демон точно не остался. Попивая уже второй бокал, болтаю с мужчинами, Курсон смотрит на меня с обожанием, Отис постоянно говорит комплименты, что мне очень льстит. Скоро к нашей милой компании присоединяется высокая, худая, как жердь, демоница — жена Элигора. Теперь я понимаю, почему он так жадно смотрит на мою грудь, его жена явно формами обделена, но не в них же счастье. Зато она оказывается довольно милой женщиной, которая легко вливается в нашу беседу. Смеюсь над очередной шуткой Курсона, делаю глоток шампанского и закашливаюсь, поперхнувшись, потому что замечаю, что Люцифер, находящийся недалеко от нашей компании, премило разговаривает с какой-то блондинкой в голубом пышном платье, которая фривольно поглаживает его по груди. Это и есть тот важный разговор, ради которого он бросил меня одну в этом зале? Может быть, уже подбирает мне замену, за четыре дня устав от слишком эмоционально нестабильной смертной, которая всё время пытается перечить. Мои глаза невольно наполняются слезами, рука сильнее сжимает ни в чем неповинный бокал, мне кажется, будто в зале стало очень душно, воздух с трудом проходит в мои лёгкие, от чего задыхаюсь.

— Извините, я вас покину, — слишком резко говорю демонам, продолжающим беседу. — Хочу выйти в сад, подышать свежим воздухом.

Кидаю последний взгляд на сладкую парочку: Люцифер что-то шепчет на ухо блондинке, приобнимая её за талию, а та заливисто смеется, запрокинув голову. Во рту появляется привкус желчи. Жалость к себе, обида и горечь смешиваются, заполняя мой разум, почти бегу в сторону дверей, которые должны вывести меня в сад. Может быть удастся сбежать отсюда? Не хочу больше видеть этого… демона, пусть и дальше развлекается со своей длинноногой знакомой! Останавливаюсь около живой изгороди, вдыхаю свежий ночной воздух и смотрю на тёмное небо, усеянное звёздами, они кажутся такими родными и близкими, будто я снова дома, в своём мире, где не было всех переживаний, страхов и чувств, которые мне довелось пережить за последние четыре дня. Всего четыре, а кажется, будто с момента моего попадания в этот мир прошла целая вечность, настолько наполненными впечатлениями были эти дни.

— Есения, с тобой всё в порядке? — раздаётся позади голос, мне на плечи ложится пиджак.

Только теперь понимаю, что и правда замёрзла, тело покрылось мурашками от ночной прохлады, царящей в саду.

— Спасибо, Отис, всё хорошо, — натянуто улыбаюсь демону, который проявил заботу обо мне.

— Мне показалось, что ты чем-то расстроена, — внимательно вглядывается в моё лицо мужчина.

— Тебе показалось, — уверенно говорю ему. — Просто захотела прогуляться, освежиться, слишком душно в зале, да еще пузырьки ударили в голову.

— Значит дело не в том, что Его Высочество снова флиртует с Аурелией? — хитро улыбаясь, уточняет Отис.

Я же скриплю зубами от злости, перед глазами снова встаёт эта пара, которая была так поглощена друг другом, что, кажется, не замечала ничего и никого вокруг.

— Кто такая Аурелия? — интересуюсь, как бы между прочим, но по сочувствующему взгляду демона понимаю, что моя детская уловка не сработала.

— Его любовница, почти постоянная.

— Что? — внутри всё замирает, когда слышу эти слова.

— Уже несколько веков они состоят в весьма странных отношениях: сходятся и расходятся, кажется, даже хотели пожениться одно время, но что-то не сложилось, — рассказывает Отис, не замечая, что своими словами, будто вгоняет гвозди в крышку моего гроба. — Аурелия последние лет двадцать жила в Землях Равновесия, но несколько дней назад вернулась, теперь, видимо, последует новый виток страсти между ними, может хотя бы в этот раз он перерастёт в свадьбу, наследнику престола давно пора остепениться. Кстати, Аурелия…

— Пожалуйста, хватит, — тихо прошу демона, зябко ежусь, кутаясь в его пиджак.

Невежливо перебивать, когда тебе пытаются поведать очередную правду. Вот только я больше не могу слушать, моё сердце и так стучит, словно бешеное. А если он любит эту демоницу? Наверняка… Иначе не возвращался бы к ней раз за разом. Тогда я точно обречена, если раньше я имела хотя бы призрачную надежду на взаимность, то теперь и она погребена под грузом прошлого, открывшегося мне.

— Есения, я не хотел тебя расстроить, — сочувствующе произносит Отис, замечая моё омертвевшее выражение лица. — Наоборот, хотел сделать тебе предложение.

— Какое предложение? — пересохшими губами спрашиваю я.

— Перейти ко мне в наложницы, — спокойно сообщает мужчина, и получает в ответ мой взгляд, полный негодования. — А что? Я могу заплатить за тебя, обещаю, что не обижу, а в постели, уж поверь мне, я точно, не хуже чем Люцифер умею доставить женщине удовольствие.

— Сильно в этом сомневаюсь, — раздаётся за моей спиной холодный и такой знакомый голос. — Развлекаетесь?

Люцифер быстрым жестом скидывает с моих плеч мужской пиджак и бросает его Отису.

— Не даю скучать и мёрзнуть твоей красавице-спутнице, — расплывается в улыбке демон. — Не стоит оставлять надолго одну такую шикарную женщину, Ваше Высочество.

Последние слова, сказанные ехидным тоном, видимо, должны были вывести Люцифера из себя, но тот и бровью не повёл, только желваки, ходящие из стороны в сторону, демонстрируют его злость.

— Я сам разберусь, что мне делать. Идём, — хватает меня за руку и тащит обратно, в сторону входа в замок.

Путаюсь в платье, стараюсь тормозить, упираясь ногами в рыхлую почву, но разве может муха остановить слона, вознамерившегося её куда-то отволочь? Вот и мне не удаётся справиться с этой горой мышц. Быстро перебираю ногами, пока демон, словно на буксире, продолжает вести меня через толпу в зале, надеясь, хотя бы не упасть у всех на глазах.

— Что? Что случилось? — кричу ему, запыхавшись от быстрой ходьбы, когда он заводит меня в помещение, похожее на кабинет.

Оно небольшое, здесь несколько книжных шкафов, стол, заваленный бумагами, около которого стоит удобный на вид стул. Щелкает замок, замираю. Не к добру это.

Отступаю, смотря, как Люцифер медленно надвигается на меня. Как тогда, в том заброшенном лагере, словно хищник, загнавший добычу в угол. Глаза снова чёрные, словно бездна, в которую я провалюсь, если не начну защищаться. Меня пробирает холодом от этого взгляда.

— Ты моя, — рычит он мне в лицо, схватив за шею сзади. — Какого чёрта ты гуляешь и флиртуешь с этим демоном? Как смеешь выслушивать его предложения?

— Я просто разговаривала, — тихо возражаю ему.

— Просто разговаривала? Ты просто разговаривала? — уже кричит Люцифер отталкивая меня, бумаги со стола летят на пол, рассыпаясь по всему кабинету. — Ты видела, какими глазами он на тебя смотрел? Да он уже мысленно поимел тебя во всех позах. Как и половина демонов в этом зале!

— Я ничего для этого не сделала, — с вызовом в голосе отвечаю ему. — Или мне нужно было забиться в угол и не высовываться, пока господин решает свои очень важные дела? Ты сам отправил меня развлекаться!

— Развлекаться! Общаться с дамами! Сплетничать, не знаю, как вы там, женщины, еще развлекаетесь. Но нет, ты сначала бродила по залу, собирая на себе все похотливые взгляды, потом нашла компанию из трёх мужиков и мило с ними хихикала, а следом и вовсе уединилась с одним из них — в ярости демон хватает стул и запускает его в стену, закрываю уши руками, не в силах терпеть этот грохот. — Ты знаешь сколько я сегодня получил предложений продать тебя?

Он шипит мне это в лицо, с силой отрывая мои руки, прижатые к ушам.

— Пятьдесят. Пятьдесят демонов хотят выкупить тебя у меня, а еще около сорока предлагают поменять тебя на их наложниц. Знаешь почему я этого не сделал?

Судорожно мотаю головой. Мне страшно, он в таком состоянии непредсказуем.

— Вот и я не знаю. Не знаю! — снова шепчет он, обхватывая меня руками и прижимая к груди.

Перед моими глазами проносится весь вечер: его поддержка, когда мы только вошли, слова о том, что у него важный разговор и блондинка, Аурелия, его постоянная любовница, которой он позволял нескромно трогать себя, а затем что-то томно шептал на ушко. Меня наполняет ярость, смешанная со жгучей ревностью — этот взрывоопасный коктейль придаёт мне сил и я отталкиваю Люцифера. Он, не ожидавший от меня этого, делает несколько шагов назад и ошеломлённо смотрит на меня.

— А ты? За собой никакой вины не ощущаешь? — громко спрашиваю его.

Чувствую себя немного безумной, мне хочется кричать так сильно, хочется выпустить наружу всю боль, которую я испытала, увидев его с другой.

— О чем ты? — непонимающе спрашивает он меня.

— А хоть бы и продал, зачем тебе сдалась обычная смертная, когда есть любимая демоница? А? — продолжаю высказывать всё, что узнала сегодня, уже кричу — Ты потому и выбираешь себе в наложницы блондинок? Они похожи на неё, да? На ту, на которой ты хотел жениться?

Хватаю со стола пресс-папье, так кстати попавшее мне под руку, и запускаю демону в голову, надеясь сделать ему больно. Он ловко отскакивает, продолжая потрясённо смотреть на меня.

— Ты бросил меня одну в самом центре этого загона с хищниками, чтобы полапать свою Аурелию, пофлиртовать с ней, в очередной раз унижая меня у всех на виду! — срывая голос кричу, выпуская наружу свою темную сторону, о существовании которой не подозревала. — Не возразишь? И правильно, потому что нечего, потому что я говорю правду

Выплёвываю последние слова в лицо демону, продолжающему молчать, и, разворачиваясь иду к двери, чтобы выйти из этого кабинета. Не хочу находиться сейчас рядом с ним, я зла, так невероятна зла, что у меня трясутся руки, поверить не могу, что Люцифер даже не пытался как-то оправдаться. Хотя, точно, перед кем здесь оправдываться? Жалкая рабыня не достойна услышать извинений или оправданий от наследного принца. Мне нужно остаться одной, хватит с меня этого бала, да и вообще этого мира, завтра же потребую, чтобы меня отправили домой. Заношу руку над замком, желая повернуть его и открыть дверь, но получаю несильный удар по кисти. Демон обхватывает меня за талию и поднимает вверх, неся меня обратно вглубь комнаты, резко опускает на стол, сметая с него всё, что еще оставалось там лежать.

Его пальцы ловко расстегивают крючки на корсете, почти невесомо проходятся по позвоночнику.

— Что ты делаешь? — шепчу мужчине, ошеломлённая происходящим.

— Хочу вытрахать всю дурь из твоей милой блондинистой головки, — грубо отвечает он, вытряхивая меня из платья.

Часто дышу, еще дрожу переживая свой приступ агрессии, опомнившись, пытаюсь сопротивляться, ударить демона или хотя бы поцарапать, но куда там: заставляя меня опуститься на стол спиной, Люцифер сжимает мои запястья одной рукой и заводит мои руки над головой, сам становится между моих ног и наваливается сверху, придавливая меня всем телом к жесткой лакированной поверхности. Снова дёргаюсь, в попытке сбросить его. Он так близко ко мне, что тело, помнящее удовольствие, что способен доставить этот мужчина, против моей воли оживает. Вкрадчивый голос, сопровождаемый горячим дыханием раздается прямо возле моего уха:

— Никаких больше вырезов и коротких юбок. Никаких разговоров с другими мужчинами, — на несколько секунд замолкает, но, с видимым усилием выдавливает из себя. — Нет больше никакой Аурелии в моей жизни. Ты меня поняла?

Опешиваю и перестаю сопротивляться, услышав последнюю фразу. Впериваюсь глазами в лицо демона, надеясь разглядеть обман, но его тёмные глаза непроницаемы. Сдаюсь, когда чувствую снова эти горячие губы, ласкающие мою нежную кожу. Шумно выдыхаю, когда они втягивают мой сосок, откидываю голову назад, подставляя грудь под требовательный рот Люцифера. Он отпускает мои запястья, сразу же вплетаю пальцы в его волосы, массируя затылок. Мужчина спускается ниже, добирается губами до моего естества и всасывает клитор, заставляя меня издать громкий стон и непроизвольно еще больше развести ноги. Чувствую, как его юркий язык выписывает узоры между моих ног, прижимаю его голову сильнее к промежности, двигаю бёдра навстречу его рту, ощущая уже знакомую горячую волну, поднимающуюся в глубине меня. Еще немного, почти… Издаю разочарованный стон, когда он отстраняется.

— Ты кончишь только с моим членом внутри себя. Чтобы помнила, кто твой господин, — произносит Люцифер мне на ухо, прикусывает мочку и поднимается, утягивая меня с собой за талию.

Съезжаю на край стола, чувствую, как твёрдый член резко врывается в моё требующее разрядки лон. Вскрикиваю, впиваюсь пальцами плечи демона, обтянутые фраком. Ощущаю прикосновения рук, ласкающих мою спину, его хриплое дыхание у моего уха. И снова я почти на пике, еще чуть-чуть, буквально пару толчков. Но Люцифер внезапно замедляется. Хнычу, бью его по плечу рукой, понимая, что он издевается.

— Да, это твоё наказание. За то, что флиртовала с другими мужиками. За беспочвенную сцену ревности, которую ты мне здесь устроила. За то, что надела платье, в котором твоя шикарная грудь, принадлежащая мне, видна всем вокруг.

— Ты сам. Просил. Одеваться. Доступнее. — прерываясь дыханием, выдавливаю из себя.

— А я передумал. В моей комнате будешь ходить голой, а за пределами замка, только закрытые наряды, — он снова рычит, плавно двигаясь во мне. — Так кто твой господин, смертная?

— Ты, — шепчу в ответ, я уже в изнеможении, не могу терпеть, больше не могу.

Он измывается надо мной, наказывая за то, чего я не совершала.

— Что "ты"? — мотаю головой, не желая сдаваться. — Говори, что "ты"?

— Ты — мой господин, — выкрикиваю, после чего мужчина надавливает пальцами на мой клитор и мощными глубокими толчками доводит меня до пика, следом, с громким хриплым стоном, взрываясь сам.

Сижу на столе, опустив голову, уперевшись лбом в часто вздымающуюся грудь Люцифера, стараюсь унять дыхание. Его член еще во мне, его руки продолжают легко поглаживать мою спину.

— Ты не предохраняешься, — безразлично говорю мужчине, вспоминая, что меня интересовал этот вопрос.

Он отстраняется, снова оставляя меня без своего тепла.

— Смертная не может забеременеть от демона, — отвечает Люцифер, застёгивая брюки. — Не волнуйся об этом. Даже демоница может забеременеть только при условии, что оба партнёра хотят ребёнка. А я иметь детей не планирую.

Передёргиваю плечами, услышав ответ. Внутри меня разливается пугающая пустота. Наверное — последствия вспышки адреналина, которая точно случилась, когда мы кричали друг на друга.

Спрыгиваю со стола, не обращая внимания на протянутую мне руку. Нахожу свои трусики, которые демон забросил куда-то в угол кабинета. Натягиваю их, машинально проверяю прическу, которую Ангелика собирала два часа. Вроде всё в порядке.

— Иди, я приведу себя в порядок и вернусь в зал, — не глядя в сторону Люцифера, говорю я.

Мне нужно побыть одной, осознать случившееся.

— Смертная… — угрожающе начинает он.

— Иди, я вернусь. Мне всё равно некуда больше идти. Я скоро, — перебиваю его, шаря глазами по полу.

Платье. Надо надеть платье и застегнуть корсет, сложновато будет сделать это самой, но я постараюсь. Люцифер колеблется пару секунд, глядя на меня, но разворачивается и уходит:

— Буду ждать тебя в зале, поторопись.

Стоит ему удалиться, обессилено падаю на пол, стараясь побороть дрожь от произошедшего. Воспроизвожу в памяти случившееся: сначала он рычал, потом орал, скинул со стола бумаги, кинул стулом в стену, следом кричала и кидалась тяжелыми предметами я, устроив совершенно безобразную сцену ревности, на которую не имею права. А потом меня просто трахнули на столе, невзирая на сопротивление, не слушая возражений, словно игрушку. Точно, вот почему он был в такой ярости. Я его игрушка, его собственность, которую кто-то захотел себе. Удивительно, конечно, что он меня не продал своим высокопоставленным друзьям, заменив на демоницу, к которой испытывает чувства. Ангелика говорила, что он проделывал такое раньше. Еще и его слова о том, что Аурелии больше нет в его жизни. А значит… А что это значит? Обхватываю себя руками за плечи, чувствуя, как стучат мои зубы. Трясу головой, нет, это не может быть ревность, шлюх не ревнуют, а я для него — никто. Одна из тысяч, не нужно тешить себя иллюзией, что я способна разбудить в Люцифере ответные чувства к своей скромной персоне. Это просто похоть и жажда обладания, он еще не наигрался со мной, потому и удерживает рядом, на коротком поводке, а Аурелия… Я навсегда исчезну всего через несколько дней, а она останется здесь, всё такая же желанная для него. Киваю, будто подтверждая свои мысли. Надо одеться и вернуться в зал. Не хватало только, чтобы меня кто-то застукал здесь в таком виде, хватит с меня на сегодня унижений.

Пыхчу, застёгивая тугой корсет, сдуваю со лба выбившуюся прядь, провожу руками по пышной юбке, разглаживая складки на гладком атласе, вроде всё в порядке. Тихо выглядываю за дверь, боясь быть застуканной кем-то, потому что подозреваю, что недопустимо находиться на служебной территории, в то время как остальные веселятся в главном зале. Глаза сразу же выхватывают мощную фигуру, что стоит у противоположной от двери стены. Страх захватывает меня на несколько мгновений, но выдыхаю, поняв, что это Люцифер, отчего-то решивший дождаться меня в тёмном коридоре. Неужели переживал?

— Ты готова вернуться в зал? — спрашивает он, протягивая мне руку.

Вкладываю свою ладонь в его.

— Да, готова. Почему ты здесь?

— Чёрт его знает, — отвечает он. — Волновался за тебя.

— Не стоило, — слабо улыбаюсь я и добавляю. — Господин.

— Послушай, смертная… — начинает он, явно подбирая слова.

— Не надо, — останавливаю его. Я не хочу сейчас выслушивать от него очередные гадости. — Давай просто пойдём в зал и станцуем этот ваш сраный вальс, который я сегодня два часа училась танцевать. Вижу, что Люцифер еле сдерживается, чтоб не рассмеяться, — Что?

— Сраный вальс? Это, между прочим, самый главный танец полночного бала. Королевский сьер, — уже широко улыбается он.

— А похож на наш земной вальс, мне повезло. Иначе бы не удалось освоить ваш сьер так быстро.

Мы возвращаемся в зал как раз к моменту, когда король начинает произносить торжественную речь, посвященную открытию бала. Впервые вижу короля демонов, не могу не заметить, как Люцифер похож на отца. Волосы, глаза, нос, губы — именно так он будет выглядеть, когда постареет. Правда, я точно этого не увижу, потому как к тому времени буду уже давно лежать в могиле.

— Приветствую всех собравшихся на главном празднике Олленда — полночном балу! — начинает свою речь король. — Несколько тысяч лет назад, когда этот мир был не таким, каким мы привыкли его видеть, существовала раса ведьм, которая несла свет и благодать, оказывая помощь всем королевствам. Ведьмы — единственные существа, умеющие общаться с Матерью-Природой, оступившись лишь раз, понесли суровое, безжалостное наказание. Великая война, захватившая Олленд была, поистине, ужасная и кровопролитная, тысячи представителей разных рас объединились в группу, назвав себя карателями, инквизиторами. Они считали, что имеют право вершить правосудие, не разделяя белое и черное, они уничтожали светлых, что до последнего продолжали оказывать помощь всем обратившимся. Рхона, сожженная последней, забрала с собой все знания ведьм, скопившиеся за тысячелетия до этого. Гнусно и бесчеловечно, не пощадив детей и мужей, не разбираясь, кто прав, а кто виноват, инквизиторы выполняли долг, который сами же себе придумали, ослеплённые жаждой мести. Распробовав вкус крови, даже убив последнюю ведьму в мире, они не смогли остановиться, продолжая обвинять в ведовстве всех, кто казался им подозрительным. Уже поздно, но всё же опомнились королевства и начали борьбу с карателями, что нарушили равновесие, поставив весь мир под угрозу уничтожения, ведь Мать-Природа не прощает ошибок, не простила она и смерти детей, сотворённых ею, наслав на Олленд великой силы катаклизмы, чуть не разрушившие его. Теперь, спустя так много веков, мы в этот день отмечаем окончание Великой войны, унесшей жизни целой расы ведьм и десятки тысяч жизней представителей других рас. День, когда была поймана и пленена последняя группа инквизиторов, день, который подарил освобождение от крови, заливающей земли. Предлагаю начать праздновать и танцевать, веселиться и радоваться победе.

Внимательно слушаю короля, по крупицам собирая информацию об этом мире, чувствую руку Люцифера сжимающую мою талию, его пальцы перебирают бусины жемчуга, которыми украшено платье, словно чётки, нервничает? Перевожу взгляд на его лицо — оно задумчиво, демон явно погрузился в какие-то свои размышления.

— По традиции, праздник открывает Королевский сьер! — объявляет король, заканчивая свою вступительную речь и кивает музыкантам.

Собравшиеся разбиваются на пары и образовывают несколько кругов, я и мой демон оказываемся во внутреннем, ближайшем к центру. Кладу одну руку Люциферу на плечо, другую поднимаю, вкладывая в его ладонь, замираю, нервничая, готовясь танцевать. Раздаются звуки скрипки, следом присоединяется виолончель и пианино, подключаются духовые инструменты оркестра и чарующая музыка затягивает всех присутствующих. Стараюсь не наступить своему партнёру на ноги, тщательно контролирую свои движения, вспоминаю шаги, которые сегодня учила.

— Расслабься, позволь вести тебя, — шепчет мне Люцифер. — Если ты упадёшь, я всегда поймаю тебя и мы сделаем вид, что так и было задумано. Не бойся, доверься.

Довериться. Будто это так просто. Как же сложно заслужить чье-то доверие и как легко его потерять, всего одним неосторожным словом или действием. Смотрю в багровые глаза мужчины, словно завороженная и чётко понимаю, что несмотря на все сложности наших отношений, непонимание и злость, которые являются нашими спутниками, невзирая на мой страх быть отвергнутой, в этот самый момент я готова довериться ему.

Закрываю глаза и отпускаю контроль, я пойду за ним, куда бы он меня не привёл. Знаю, что в конце будет больно, знаю, что осталось всего несколько дней, и мы расстанемся. Потому и готова взять от этих дней всё, что успею. Испить до дна этого мужчину, испытать весь спектр эмоций которые он готов мне подарить, потому что только рядом с ним, я ощущаю себя желанной и необходимой, только он способен одним лишь своим взглядом сломать все стены, которые я постоянно пытаюсь выстроить между нами. Пусть он желает только моё тело, моё сердце и душа ему не нужны, но я готова с этим смириться, ведь у меня осталась так мало врмени, чтобы насытиться. В этот самый момент нашего единения, я готова перестать думать, готова просто плыть по течению, бережно направляемая им.

Музыка останавливается на пронзительной ноте, делаю положенный реверанс, смотря в глаза Люциферу. Когда я отпустила контроль, наши тела, будто слились в одно целое, двигающееся в унисон, казалось, что за моей спиной выросли крылья и я плыву где-то в небесах, чутко управляемая мужчиной: я не думала, я чувствовала и знала, я двигалась за ним.

— Добрый день. Сын, представь мне свою спутницу, — нарушает наше молчание властный голос, от которого я вздрагиваю.

Король. Быстро опускаю взгляд и делаю глубокий реверанс. Этому правилу меня тоже успела научить Ангелика.

— Ваше Величество, — кивает королю Люцифер, — моя спутница — Есения.

Замираю, сердце начинает биться чаще, он впервые назвал меня по имени. Значит всё же запомнил, как бы не упасть от удивления. Чувствую, тепло и нежность заполняющие сердце. В голове стучит только: запомнил, он запомнил!

— Интересно, — задумчиво говорит король, рассматривая меня. — Есения, позвольте вас пригласить на следующий танец?

Испуганно смотрю на Люцифера, замечаю, что он сильно сжал зубы. Ему явно не нравится эта идея, но он, почти незаметно, кивает мне.

— С удовольствием, Ваше Величество, — снова приседаю и вкладываю руку в протянутую шершавую ладонь.

Король ведёт меня в самый центр зала, все вокруг сразу же обращают внимание на нашу пару и начинают перешёптываться, гадая, отчего именно мне выпала такая честь — танцевать с королём демонов. Мужчина снова кивает музыкантам, те, повинуясь молчаливому приказу, начинают играть.

— Так вот из-за кого мой сын рассеян последние несколько дней, — задумчиво говорит король, ведя меня в танце. С ним я не могу расслабиться, снова считаю шаги. — Ты довольно привлекательная смертная. Что попросила?

— Простите, Ваше величество, не понимаю, о чём вы, — отвечаю ему, стараясь не смотреть в глаза.

— Я про желание. Ты же вызывала демона, чтобы что-то попросить? И мой сын даже явился на твой зов, — рассуждает он. — Я и спрашиваю. Какое желание ты загадала?

Не собираюсь рассказывать ему всю историю моего появления здесь, если захочет — узнает у сына. А потому, просто неопределенно пожимаю плечами и отвечаю, улыбаясь:

— В женщине должна быть загадка. Позвольте, Ваше Величество, это останется между мной и Люцифером.

Король только усмехается, услышав мои слова.

— А ты забавная, смертная, или же я просто давно не общался с представителями твоего мира, — лукавый тон короля мигом сменяется суровым, его лицо становится серьёзным, когда он произносит следующую фразу: — Только не рассчитывай, что можешь увлечь моего сына дольше, чем на пару недель. Он любит разнообразить свою жизнь, а потому, меняет наложниц, словно перчатки.

Снова это гадкое слово — разнообразие, сжимаю зубы, чтобы не выдать своих эмоций, дежурно улыбаюсь:

— Не понимаю, зачем вы мне это говорите. Я не планирую увлечь вашего сына собой.

— Может быть тогда, — король переходит на томный шепот, — займёшься мной? Я куда более надёжный вариант, можешь быть уверена, что весь срок, отмеренный тебе твоей человеческой сущностью, ты проведёшь рядом со мной, купаясь в роскоши.

— Не понимаю, о чем вы, Ваше величество, — твёрдо отвечаю я, не в силах поверить, что он пытается соблазнить меня. — Я не люблю разнообразие, в отличие от вашего сына. Да и до роскоши не большая охотница, а посему…

Музыка очень вовремя заканчивается, выпутываюсь из наглых рук короля, которые так и норовят спуститься к моим ягодицам, с целью их пощупать.

— …разрешите откланяться. Вечер был утомительным, — быстро приседаю. — Благодарю за танец, Ваше величество.

Пробираюсь сквозь толпу, опустив голову. Я устала, так устала от этого вечера, который должен был быть весёлым и волнующим, а обернулся проблемным и утомительным, что просто хочу приехать в замок, принять горячую ванну и завалиться спать на мягкую удобную кровать в своей временной комнате. Подумаю обо всём утром, но только не сейчас. Продолжаю смотреть в пол и двигаться к выходу, когда налетаю на кого-то.

— Простите, — машинально говорю, втягивая воздух.

Люцифер, этот аромат я узнаю из тысяч других.

— Я искал тебя, ты слишком быстро сбежала от моего папаши, да еще не в мою сторону, — цокает он языком.

Утыкаюсь лбом в его широкую грудь, отчего-то хочется разреветься, хочется чтобы меня пожалели, обняли, погладили по голове и уверили, что всё будет хорошо. Потому что моего внутреннего резерва оптимизма уже не хватает, чтобы убеждать саму себя, что я смогу справиться со всем, что уготовила мне судьба.

— Я могу вернуться в замок? День был утомительным, — шепчу ему, поднимая голову. — Ты можешь остаться здесь и продолжить веселье, если пожелаешь.

Он обнимает меня за плечи, прижимая к себе, цепляюсь руками за его талию и шмыгаю носом.

— Конечно, поехали. Мне тоже уже стало надоедать это мероприятие.

Моё лицо озаряется улыбкой, на этот раз искренней, благодарно киваю, чмокая демона, который будто понял моё внутреннее состояние, в щеку. Еще во второй день я поняла, что почему-то, поцелуи в губы для него — табу, он всё время отворачивается, стоит мне попытаться его поцеловать. Спросить почему — боюсь, но любопытство изъедает изнутри. Возможно, что когда-нибудь я решусь узнать у мужчины, почему ему так противны поцелуи, о которых я мечтаю каждый раз, лаская взглядом его губы.

Не прощаясь удаляемся из зала, когда садимся в экипаж, придвигаюсь ближе, кладу голову Люциферу на плечо и прикрываю глаза, чувствуя тупую боль в затылке:

— Я помню, что ты не любишь, когда к тебе прижимаются, — бурчу ему, — но пожалуйста, потерпи хотя бы, минут пять. У меня жутко болит голова.

Он молча обнимает меня одной рукой, и притягивает к себе вплотную, так что между нашими телами не остаётся даже миллиметра свободного пространства. Располагаюсь поудобнее, чувствуя, как другой его рука начинает быстро вытаскивать шпильки и заколки из моей прически, эта груда металла и правда слишком тяжелая, чтобы так долго носить её на голове.

Издаю благодарное мурчание, потираясь головой о шею мужчины, кладу руку ему на грудь, слегка царапая ткань ногтями.

Всё же он — мечта, а не мужчина, жаль только, что демон и принц, который никогда не снизойдёт до простой смертной, такой как я.