Семь миров: Импульс

Глава 13. Доброе племя

Марсий продолжал держать дистанцию. Никто не решался обратиться к нему, да и не было возможности — они не знали его языка. Марсий стал медленно приближаться сам. По мере того, как он шёл, люди отбегали от него и сбивались в группы. Он не делал резких движений, остановился и медленно сел возле огня. Затем положил луч возле себя и стал греть руки, вытянув их над костром. Племя не знало, как реагировать, они общались между собой гласными и короткими словами, и он не понимал, о чем.

Марсий был очень голоден и не постеснялся взять пищу того человека, которого согнал с места. Возле костра стояла чаша с растопленным льдом. Марсий взял ее в руки и хотел поднести к губам, но, разглядев ее ближе, в испуге откинул от себя. Чаша была сделана из человеческого черепа. Отчётливо просматривались лобные дуги и теменная кость. Его посетила мысль о том, что эти люди были каннибалами.

За своей спиной он услышал детский смех. Он резко перевёл взгляд на ребёнка. Мальчик испугался, оцепенел и замолчал. Марсий потянулся к куску мяса, лежавшему на звериной шкуре, и попытался откусить немного, но оно было настолько непрожаренным, что его зубы увязли в нем. Кровь брызнула ему в глаза и потекла по щекам. Марсий вернул кусок на место и вытер лицо.

Племя наблюдало за ним с интересом. Он не скрывал своего голода, и одна из женщин решилась накормить его. Она подошла к другому костру, взяла оттуда что-то завернутое в кору дерева, положила перед инопланетянином и отбежала. Марсий развернул предмет. Внутри лежали три тёплые рыбы. Он посмотрел на женщину, улыбнулся и поблагодарил кивком. Марсий попробовал рыбу. Она была лучше прожарена, чем мясо, и легко кусалась. Этот вариант пищи подходил ему больше. Хотя ни мяса, ни рыбы он раньше никогда не ел, а только знал, что некоторые семимиряне ими питаются. Вся пища Тулоны была полуфабрикатами и сублиматами. Даже несмотря на голод, он ел рыбу осторожно. Вкус был новым, попадались кости, которые приходилось выбрасывать. Раздражал резкий запах, исходивший от неё. Тулонские продукты ничем не пахли. Марсий смог одолеть одну, а две другие отодвинул от себя.

День клонился к вечеру, люди постепенно стали к нему привыкать и подходить ближе. Марсий просидел возле огня несколько часов. Идти ему было некуда и единственной целью на ближайшие сутки было приручить к себе диких людей настолько, чтобы его впустили в одну из юрт на ночлег. Он видел, что поднималась пурга, и понимал, что один без волков в снегу не протянет и пары часов. Он периодически смотрел на небо, надеясь, что увидит сферу Ёнка в нем, но оно было бесконечно голубым и пустым.

Ближе к ночи люди из племени совсем осмелели, они стали подходить, но сесть с ним рядом возле огня никто не решался. Радовало то, что они смогли вернуться к своим делам и больше не стояли и не смотрели на него. Он наблюдал за группой мужчин, делающих копья из деревянных черенков. Они обстругивали ветки каменными ножами и вырезали наконечники из кости. Про литье и сплавы эти люди ничего не знали, Марсий не заметил ни одного предмета из металла, только кость, дерево и кожа, не было даже стекла и керамики. Он ожидал от обитателей этой планеты более высокого уровня развития и гадал, кто же мог послать сигнал в космос отсюда. Он предположил, что не все знает, и, может быть, на другом полушарии жили более высокоразвитые цивилизации.

Стало холодать, и уже знакомая женщина, которая дала рыбу, принесла ему большую медвежью шкуру. Она положила ее в двух метрах от него, с опаской покосилась на луч и отошла. Марсий снова поблагодарил ее кивком. Он взял шкуру и накинул на себя. Стало значительно теплее. Когда Марсий сжёг последнее бревно, это заметил один из мужчин и принёс ему ещё ворох древесины. Марсий снова поблагодарил. То ли они просто боялись его, то ли действительно были радушны.

Уже в сумерках в племени поднялось оживление. Вернулась вторая группа охотников. Примерно восемь мужчин в шкурах, с копьями, тащили на себе огромного лохматого монстра. Марсий встал, чтобы рассмотреть его ближе. Это был очень крупный зверь, выше человека в три раза. Ему не хватало воображения, чтобы представить, как они смогли его завалить тонкими деревянными копьями. Один охотник был сильно ранен. К нему сразу подбежали и завели в одну из юрт. Последний мужчина из группы вёл за собой двух связанных женщин. Марсий присмотрелся получше, эти женщины были из другого вида людей, похожих на тех, что он встретил первыми. Они тряслись и выли, напоминая пленённых зверей.

Охотники заметили Марсия. Указывая на него, они закричали и направили в его сторону копья. Уже привыкшие к нему жители племени стали заступаться за него, не позволяя им подходить к Марсию близко. Один из охотников, у которого на лице была костяная маска, говорил больше и громче всех. Когда он открывал рот, все замолкали, когда шёл, все расступались перед ним. Марсий понял, что он вожак. Этот мужчина единственный решился подойти к нему близко.

Вожак посветил на него факелом и внимательно рассмотрел. Марсий зажмурился и активировал свой луч. От луча пошёл яркий белый свет. Вожак вздрогнул, но не отошел, он смотрел Марсию прямо в глаза очень строго, нюхал его и не побоялся дотронуться до его плеча. Тулонцу это не понравилось, но он не возразил. Вожак поднял руку и стал показывать на небо.

Племя склонилось перед Марсием на колени. На колени опустили даже пленных женщин. После чего перед Марсием опустился уже сам вожак. Тулонцу стало не по себе, ему не нужно было ни почитание, ни преклонение. Он искал лишь временный кров. Марсий встал на колени сам напротив вожака и опустил голову. Раз уж это был знак уважения у них, то справедливо было ответить тем же. Он такой же человек, как и они, лишь только из более развитого мира. Хотя как можно было так говорить, если эти люди жили свободно на поверхности без куполов и стен, а он всю жизнь прятался внутри планеты. Его поступок всех смутил. Вожак поднялся, за ним поднялось и племя, последним встал Марсий.

Он почувствовал, что его приняли и позволяли остаться. Начиналась снежная буря. Порывы ветра усилились, и вожак приказал всем расходиться по юртам. Женщина, которая уже дважды проявила заботу о нем, сделала это и в третий раз. Она стала звать его к себе в юрту. Марсий поднялся и зашёл внутрь. Посередине был разведён огонь, вокруг, плотно прижавшись друг к другу, лежали дети. Марсий насчитал пятерых. На костяном каркасе юрты висели сушеные стебли, корни, листья и плоды. Женщина указала ему рукой на шкуры. Он лёг и накрылся сверху. Она легла возле детей и пристально стала смотреть на него.

Марсий был настолько уставшим, что сразу стал засыпать. Было тепло, а снаружи ревела вьюга. Его щеки пылали огнём, легкие горели от непривычной дозы кислорода, ныли ушибы, пульс был учащен, тело привыкало к Земле. Ему хотелось задуматься о будущем, о том, как возвращаться домой и как искать Ёнка с Атлой, но он не мог ни о чем думать, сил не было совсем. Все, на что его хватило, — это поблагодарить бога за то, что волки вывели его на это племя, и за то, что люди приняли его. Это было поистине чудом.

День третий.

Марсий проснулся среди ночи от душераздирающих криков. Звук шел снаружи. Он хотел выйти, но женщина его остановила. Кричал мужчина из соседней юрты. Марсий догадался, что это был охотник, изнемогающий от ран. Семимирянская медицина вернула бы его к жизни за одну секунду. Если бы звездолет уцелел, он бы мог спасти его, положив в саркофаг, но помочь было нечем. Мужчина промучился несколько часов и замолчал.

Утро в племени началось с ритуала погребения. Было видно по лицам, что люди скоробили. Они вырыли яму за чертой поселения, уложили в нее шкуры и рога убитых зверей и положили на них тело охотника. Оно было омыто и сложено в форме эмбриона. Марсий впервые видел, как тело хоронят. На его планете уйти в мир иной целиком было роскошью. Переработке не подвергались только великие, а здесь, судя по количеству могильных камней, хоронили всех. У Марсия возник вопрос, если останки своих соплеменников они хоронили, то тогда из чьих черепов делали чаши? Тулонец предположил, что они использовали кости своих врагов.

Тело стали закапывать, и Марсий обратил внимание на почву. Нижние слои ее были вязкие и рыжие, напоминали глину. Если так, то он мог смастерить себе чашу и не пить более из черепов. Он видел на выставках Гириуса, как мурийцы делали из нее посуду. Марсий набрал себе глины, уложил в шкуру и понес к огню. Люди следовали за ним, не понимая, что он делает. Марсий сел возле огня и стал разминать глину. Она была мерзлая, с вкраплениями ледяной стружки, таяла у него в руках и становилась пластичной. Он размял всю массу до однородно состояния. По размеру получился ком с голову ребенка. Разделил его пополам и слепил две округлые чаши. После стал сушить их над огнем. Влага испарилась из чаш. Они стали легче и бледнее. Марсий осмотрел их и погрузил в пламя, обложив ветками.

Несколько часов он сидел возле огня, прокаливая их. Параллельно с этим он смотрел на небо и посылал мысленные импульсы Атле, прося ее прилететь за ним. Он верил, что девушка услышит его, но сферы не было видно.

Прошло несколько часов, он вытащил и остудил чаши. Они получились прочными, как камень. Одну из них он подарил женщине, приютившей его, вторую оставил у себя. Женщина была очень довольна подарком. Она улыбалась, обнажая желтые зубы, показывала чашу остальным. Способ Марсия делать посуду очень заинтересовал племя, и уже к вечеру все сидели возле костров с комками глины, пытаясь лепить и обжигать, как он. У тех, кто забывал просушивать, чаши взрывались в огне, у тех, кто просушивал, но не до конца, трескались, в любом случае старались все. Те, у кого получалось, подносили чаши Марсию и показывали. Тулонец равнодушно кивал, эти люди были как дети. Но один ребенок его поистине удивил, он единственный слепил не чашу, а животное, да так хорошо, что Марсий даже смог опознать в нем волка. Он погладил мальчика по голове и позволил подержать в руках свой светящийся луч.

Весь день он провел с женщинами и детьми. Мужчины уходили на охоту и вернулись только вечером. В этот раз они пришли с пустыми руками.

День четвертый.

Следующим утром Марсий решил идти на охоту вместе с мужчинами. Мясо подъедалось быстро, и, если бы этим днем они не успели пополнить запасы, мог начаться голод. Марсий обвязался шкурами и взял луч. Он шел последним в строю, первым шел вожак. Они долго двигались по заснеженной лесной тропе. Погода стояла тихая, ни дуновения ветра, ни скрипа.

В группе охотников наблюдалось четкое разделение обязанностей. Он легко определил трех разведчиков, которые отходили от общей колонны дальше всех и высматривали следы зверей на снегу.

Из леса они вышли к пологим коричневым скалам. Разведчики нашли отпечатки лап и сообщили об этом вожаку. Они долго шли по следам, которые вели к пещере. Марсий догадался, что преследуемый ими зверь жил внутри. Охотники выстроились вдоль каменного склона. Они стали поджигать ветки и кидать их в пещеру. Им нужно было выкурить зверя из его убежища и успеть атаковать. Они вели себя очень осторожно и тихо. Во всех их движениях и действиях прочитывался большой опыт. Марсий был настороже. Он забрался на самую высокую пику над пещерой и готовился закидывать лассо из своего луча. Тулонец не воспринимал себя частью племени, но ему не хотелось, чтобы эти люди несли потери и страдали, и не хотелось, чтобы животное долго мучилось.

Раздался истошный рев. Разъярённый зверь понесся из пещеры напролом, сбивая камни и ветки. Это был гигантский лохматый медведь. Охотники замахнулись на него копьями и камнями, но Марсий их опередил. За доли секунды он накинул на зверя лассо и парализовал. Медведь рухнул замертво и покатился по склону вниз. Несколько минут охотники не шевелились и смотрели на Марсия. Тулонец и его смертельное оружие наводили на них ужас. Вождь дал команду, и охотники спустились с утеса за медведем, погрузили его на салазки из веток и потащили к поселению.

В этот день они вернулись домой с добычей. Вожак рассказал о поступке Марсия, и люди стали делать ему подношения в виде костяных амулетов, ожерелий, браслетов. Тулонец отрицательно качал головой, от всего отказываясь, но люди были так настойчивы, приносили и складывали все у него под ногами.

Тулонец накинул шкуру, как капюшон, поник головой и ушел в свои мысли, не обращая на людей внимания. Его пребывание в этом племени было бессмысленной тратой времени. Его миру угрожала опасность. Он обязан был вернуться назад, но теперь, казалось, не было возможности. Атла и Ёнк не появлялись. Что если они не искали его вовсе, и это племя станет его конечной точкой? Мысли эти так давили на него, что он резко встал и ушел в юрту.

День пятый.

Среди ночи Марсий почувствовал, что задыхается. Открыл глаза и стал кашлять. С левого края юрта полыхала огнем. Марсий растолкал женщину, схватил детей и потащил на воздух. Как только он выбежал, несколько крупных булыжников ударило его по спине. Он упал, схватился за луч, и пополз, оглядываясь. За одну секунду он осмотрел поселение и оценил ситуацию. Пылали все юрты, люди выбегали наружу и в них летели камни и дубины. На них напало другое племя. Это были те первые люди, которых Марсий видел: коренастые, крупные и рыжие. Они напоминали диких лютых зверей.

В орудийном «арсенале» врагов были метательные камни, увязанные ремнями и верёвками, деревянные дубины, колы-копья-рогатины, дротики с каменными наконечниками. Все это они пустили против его племени. Марсий почувствовал ярость. Он подскочил и стал сражаться. Никто не смел обидеть этих людей, покуда он был с ними. Он рубил атакующих напополам, как мечем. Тех, кто был дальше, он доставал лучом, обращенным в лассо. Хватало одного удара, чтобы умертвить. Враги увидели, как опасен Марсий и его оружие. Со всех сторон на него посыпались камни и копья. Раскрутив над собой луч, Марсий отбил все снаряды. Вражеское племя испугалось, и отступило.

Марсий схватился за голову и сел. Он не любил убивать, не любил войны и не хотел проливать кровь на этой планете, но пришлось. Всего пятый день здесь, а он уже положил дюжину местных людей. К нему подбежал вождь и взял за плечи. Люди испугались, что Марсий ранен, и стали сбегаться к нему. Тулонцу очень хотелось выговориться, сказать им, чтобы они перестали так опекать его, но он не мог. Он вышел из толпы и стал закидывать пылающие юрты снегом, люди последовали его примеру. До самого рассвета они тушили огонь и помогали раненым. Напавшие на них люди забрали из плена двух своих женщин, и за это Марсий их не осуждал. На этой планете точно так же, как и в его мире, все любили и защищали своих.

Наступивший день был особенно грустным. Пришлось рыть много могил и проводить погребения. Среди погибших были и женщины, и маленькие дети. На охоту никто не уходил, все занимались восстановлением своих жилищ. Сгорели почти все шкуры, остались одни костяные каркасы. Кости горят очень медленно, и они не успели истлеть. Оставшихся шкур, включая свежую шкуру убитого накануне медведя, хватило, чтобы обмотать только две юрты. Людям из племени предстояло ютиться в них до того момента, пока не будут пополнены запасы.

Вечером все собрались у большого костра. Марсий впервые услышал звук их музыкального инструмента. Это была длинная костяная флейта. Музыкант выдувал оттуда магическую мелодию. Она звучала так тонко и естественно, что по его телу пошли мурашки. У музыки был грустный мотив, и в глазах людей стояли слезы. Они оплакивали умерших. Искры костра улетали в черноту неба. Редкие снежинки падали, как благословение. Только сейчас и только через эту музыку Марсий стал чувствовать души людей, с которыми находился рядом. Их культура была такая чистая и свежая. Они были на самом пороге лучших человеческих достижений. Все они были очень молоды, даже их старики. Они жили в гармонии с этим миром, были его частью, в то время как он пока еще оставался чужаком. Они любили этот мир, любили жить в нем, были преданы ему, так как не знали ничего другого. Для них мир был бесконечный и загадочный. Марсий всматривался в их лица, они не знали ничего о космосе, законах физики, устройстве вселенной, но все же были спокойны и по-своему мудры. Именно этого спокойствия не хватало представителям Семи миров.

Женщины стали петь. Их голоса были очень красивыми и тягучими. Они органично сливались с пространством, завораживая своей доброй и искренней энергетикой. Марсий наконец почувствовал себя хорошо и уютно. Он впустил в себя звуки их голоса и доверился им. Он смотрел в небо и засыпал. Сквозь сон он увидел сферу Ёнка. Марсий блаженно улыбался, воспринимая ее как мираж. Его привели в чувство крики людей.

Сфера была настоящей. Она летела с огромной скоростью прямо на костер. Марсий резко встал и протянул руки. Люди разбежались в разные стороны, опускаясь на снег и накрывая головы руками. Ему хотелось сказать, чтобы они не боялись, но он не знал как.

Серебряный шар приземлился в нескольких метрах от костра. Сфера раскрылась, и оттуда полил зеленый неоновый свет. Он увидел силуэт Атлы. Сердце его сжалось от эмоций и чувств. Он было побежал ей навстречу, но робко остановился в паре метров.

— Атла! — крикнул он ей.

— Ты не ранен? — спросила она.

— Нет, — ответил он. — Я так рад тебя видеть!

— Я тоже, — не скрывала своего счастья она.

— Где Ёнк? — с волнением спросил Марсий.

— На другом полушарии с Хетом.

— Хетом?! — переспросил Марсий.

— Мы нашли мурийца и корабль.

Марсий улыбнулся, мурийцы тоже были здесь. Он не мог поверить, что девушка разыскала его. Видеть Атлу было таким счастьем. Он и представить не мог раньше, что будет так рад появлению крама, но в этом мире Атла была ему самым родным человеком.

— Я не могу улететь просто так, я должен попрощаться с племенем, — произнес он.

Атла поняла его и вышла из сферы, оставив ее висеть в воздухе.

Марсий пошел по направлению к людям и стал поднимать их одного за одним. Он показывал рукой на себя, потом на Атлу, старясь объяснить, что знаком и с этой девушкой, и со сферой. Понемногу люди переставали бояться и разглядывали крамовку с нескрываемым любопытством.

Атла заметила раненых людей, сидевших возле костра, и подошла к ним. Она прикасалась руками к их ранам, шептала заклинания, и у них пропадала боль. Она слышала их мысли.

— Они обожают тебя, Марсий, — шепнула она в сторону тулонца.

Прикосновением она считала язык племени. Он был очень прост, совсем немного слов, и теперь она могла сказать некоторые из фраз.

Она встала перед всеми возле костра и постаралась донести до них свою мысль:

— Мое имя Атла. Имя моего друга Марсий Аппа-Лаун. Я очень благодарна, что вы укрыли моего друга от холода, — произнесла она и поклонилась.

Люди удивились тому, что она говорила на их языке, и внимательно прислушались, увидев в Атле точно такое же божество, как и в Марсии.

Атла продолжила:

— Мы прилетели к вам с небес, и нам пора улетать домой. Мы покинем вас, но будем помнить. И вы тоже помните о нас!

Атла улыбнулась. Марсий догадывался, о чем она могла говорить, и кивал. Атла почувствовала, как сильно люди сожалеют о том, что она забирает у них Марсия. Их сердца были разбиты, и она чувствовала себя преступницей. Ей захотелось что-то подарить им. Хоть как-то задобрить. Она сняла с себя золотые браслеты и положила на снег.

— Это подарок вам, — улыбнулась она и попятилась назад.

Марсий поклонился и пошел за ней.

Люди поняли, что он улетает от них, и стали кричать:

— Аппалаун, Аппалаун!

Марсий сдерживался, чтобы не обернуться. Атла медленно стала закрывать сферу. Он посмотрел на племя в последний раз и помахал им рукой.

Сфера захлопнулась, и только что окружавший Марсия мир — снег, горы, ветер, люди и тепло костра резко сменился видом холодных металлических приборов, экранов, искусственного освещения и неприятного после насыщенного кислородом воздуха тяжелого запаха ионных фильтров. Из живого и красивого осталось только лицо Атлы.

— Ёнк позволил тебе взять его сферу и лететь на поиски меня? — спросил Марсий.

— Я умею убеждать! — ответила Атла, прокладывая курс предстоящего пути.

— Не опасно было оставлять его одного с вашим новым знакомым Хетом?

— Скорее, это опасно для Хета.

— Кто он? Расскажи о нем больше! — с любопытством спросил юноша.

— Мы встретили его на другом полушарии, когда искали тебя. Он из Семи миров с планеты Мури. Прожил на Земле в одиночестве уже два года. Да-да, именно в одиночестве! И у него есть звездолет, который Ёнк обещал починить.

— Если это правда, то зачем ты стала меня разыскивать? Похоже, вы могли лететь обратно и без меня.

Атла молчала, не желая отвечать на этот вопрос. Признаться в том, что с момента, как он выпустил сферу из корабля и спас их, она не переставала думать о нем и верить в то, что он жив, девушка не могла. Крамовская гордость не позволяла ей этой слабости. Поблагодарив богов за то, что Марсий мыслей не читает, она холодно произнесла:

— Обратный путь к Семи мирам будет трудным. Нам пригодится еще один человек.

Испытав тягостное разочарование от услышанного, Марсий глубоко вздохнул и постарался больше не думать о ней. Тулонец провел остаток пути в тишине. Он знал, что все его мысли лежат на ее ладони, и это не давало расслабиться. Нарочито громко, размышляя о предстоящем пути, маршрутах, схемах, он старался заглушить мысли своего глубинного подсознания. Внутри все кричало о ней, и это необходимо было скрывать.

Марсий стал смотреть на экран, пытаясь отвлечься. Сфера хорошо подстраивалась под законы этой планеты, легко лавировала в воздушных потоках. Он ощущал скорость. Казалось, ветер свистел в ушах и захватывал дыхание. Пустынные поля тонули в темноте тихой ночи. Территории были совсем незнакомыми, широкими и бесконечными. В этом сумасшедшем полете среди тишины и мрака было что-то и жуткое, и веселое, и таинственное. Сфера летела навстречу рассвету. Лучи яркой звезды отражались в ней перламутровыми линиями. Пейзажи менялись на глазах. Выпирающие из глубин белоснежные горы стали желтеть, затем появились долгожданные зеленые островки. Они становились все гуще по мере продвижения вперед и в итоге заполнили собой мир.

Обогнув половину планеты, перелетев через море, маленький пацифский корабль стал снижаться, предвкушая соприкосновения с травой. Последовал слабый толчок. В эту минуту Марсий знал, что через растворяющиеся створки ему вот-вот предстоит увидеть инопланетный мир в его новом обличье. Свежий душистый воздух ворвался в распахнувшуюся сферу. Марсий широко открыл глаза. Непривычное изобилие яркого зеленого цвета повсюду раздражало рецепторы глаз. Зелень струилась по холмам, расстилалась ковром под ногами, окутывала деревья. Лишь незначительные крапинки голубого неба просвечивались через ее толщу, далеко в вышине. Подобное он видел только в своих снах и теперь пришел в восторг от созерцания видений наяву.

Атла поманила его за собой. Уверенный шаг девушки давал понять, что она знает, куда идет, и хорошо ориентируется в густых зарослях. Отводя в сторону заслоняющие путь ветки, она двигалась к просвету. Смуглые плечи быстро покрылись маленькими капельками пота. Не сводя глаз с ее грациозной спины, Марсий почувствовал, насколько органично ее силуэт смотрится среди диких джунглей. Изящные руки, точно лианы, длинные крепкие ноги, тонкая шея, плавный абрис головы, густые волосы, сплетенные в нити, и невообразимая пластика грациозного гордого зверя — все было в ней.

Внезапно джунгли оборвались, и перед ними открылось залитое светом воздушное пространство. Вода струилась с каменных глыб и разливалась в дивное хрустальное озеро. Головокружительный дурман чистоты наполнял берег. Шар звезды плавился над озером, играя с пространством легкими дрожащими блестками, рассыпанными везде, куда бы ни направлялся взгляд.

Ослепительно, но дико и пустынно было вокруг. Слабое щебетание птицы потревожило тишину. Искоркой она промчалась перед глазами и уселась на ветку. Ее крохотное тельце, покрытое золотыми перьями, могло уместиться на ладони. Маленькие живые глазки разглядывали людей с любопытством. Инопланетное творение непрестанно чирикало. Атла, улыбаясь, потянулась к ней. Птица вспорхнула и улетела в небо.

— Посмотри! — указывая пальцем вверх, воскликнула Атла.

Марсий устремил взор к небу. Белые глыбы облаков медленно ползли по синеве небосклона, постепенно трансформируясь в причудливые формы. Марсий выбрал из стаи облаков самое смешное, напоминающее лицо человека, и, указывая на него пальцем, громко воскликнул:

— Смотри! Это ты!

Атла улыбнулась, шутка нисколько ее не обидела. Выбрав на небе еще более странное облако, она назвала его Марсием и стала хохотать. Юноша отнёсся к иронии в свой адрес куда болезненней. С грустью рассматривая пузатое, белое чудище с длинным носом, он стал замечать, что это облако, названное им, догоняет облако по имени Атла и стремится слиться с ней воедино. Испытав чувство стыда за свое облако, юноша покраснел.

— Ну, хватит! Мы что, прилетели сюда небо разглядывать? Где Ёнк, где корабль? Куда ты меня привела?

— Они там! — указывая пальцем на скалы, произнесла девушка.

— Идем!

Узкая тропа поднималась стремительно вверх. Хет жил в пещере высоко над морем. Палящая звезда была в зените, и от духоты стало трудно дышать. Горячие каменные испарения плавили воздух, искажая пространство. Из-за резкой смены климата Марсия стало клонить в сон. Согласно собственным биоритмам, ему самое время было спать, но теперь это было исключено. Только на этой планете можно было повстречать такой контраст температур. Во всех городах Семи миров климат был отрегулирован и постоянен.

Им навстречу двигалась фигура человека. Прищуриваясь, Марсий признал в человеке Ёнка. Губы сами собой растянулись в улыбке. Вновь видеть пацифского грубияна было неожиданно приятно.

— Ты жив, — спокойно произнес Ёнк, констатируя факт. — Почему так долго? Мы видели, что сфера давно приземлилась! С ней все в порядке? — холодно спросил он, устремив сердитый взгляд на Атлу.

— Да! Все отлично, Ёнк! — с напускной доброжелательностью ответила девушка. — Как видишь, я нашла его! — Атла улыбнулась и подмигнула пацифу.

— Я заметил, — сухо ответил Ёнк.

Прямо за спиной Ёнка показался высокий силуэт. Марсий понимал, что это, должно быть, тот самый таинственный Хет, о котором он уже немало знал со слов Атлы. Юноша быстрым шагом шел в их сторону.

Он был высокий и худой. В лице его по мере приближения все отчетливей проявлялись мурийские черты: большие карие глаза, тонкая золотистая кожа, чернота густых спутанных волос, разбросанных по плечам, потрепанный временем мурийский костюм. Но вместе с тем у него был прямой открытый невинный взгляд, робость, легкий испуг и выразительный шрам на виске, оставленный когтями свирепого зверя, лежащий на идеальной юной коже инородными полосами. Марсию Хет показался доброжелательным и беззащитным. Он не соответствовал его представлениям. «Как мог этот почти ребенок в одиночку пролететь полгалактики и очутиться здесь? Как он выживал все это время в инопланетных джунглях?»

Проникнувшись к юноше жалостью и состраданием, Марсий поспешил представиться:

— Марсий Аппа-Лаун! Я с Тулоны! Рад встрече с тобой, — произнес юноша.

— Мое имя Хет. Взаимно! — вежливо ответил юноша на тулонском. — Как вы долетели?

— Хватит болтать! Идем! — не выдержав бессмысленного с его точки зрения вопроса, вмешался Ёнк.

— Да. Идёмте. Прошу! — указывая рукой вперед, учтиво воскликнул Хет.

Это странно, но два года одиноких скитаний не превратили его в дикаря. Хет держал осанку, руководствовался межпланетным, принятым в Семи мирах, этикетом и был очень сдержан. И все же, что-то с ним было не так, скорее всему, виной была его неестественная благородная красота: абсолютная симметрия фаса и правильные пропорции тела. Ни единой ошибки, ни малейшего сбоя, он был идеален, и только этот шрам выдавал в нем живое существо. Казалось, что этот человек не способен был вписаться ни в один из существующих пейзажей, даже в столь идеальный, как этот.

На подходе к пещере открывался удивительный вид на водоем. Океан тонул в зное. Красный песок берега, обрезанный к материку тенистой чертой джунглей, сиял гладкой, лучистой плоскостью, исчезавшей в крутом повороте мыса. На ровной его поверхности мерцали блики. В эту секунду Марсий почему-то представил встревоженное печальное лицо Хета, сотни раз обращавшегося к бесконечным водным далям в поисках лекарства от своего одиночества.

— Прошу в мои покои! — улыбнувшись, произнес Хет.

Гости последовали за ним. Пещера была мала, но уютна. Она никуда не вела, напоминала небольшую полость в скале, что идеально подходило на роль обители для одинокого скромного инопланетянина. Здесь было прохладно и свежо, что было приятно после изнурительного, жаркого подъема. Через несколько отверстий в скале в пещеру проникал свет, создавая сказочную атмосферу таинственного полумрака. Стены пещеры сплошь были покрыты рисунками. Изображены были люди, что привлекало внимание, заставляя всматриваться в сюжет.

— Это ты рисовал? — с любопытством спросил Марсий.

— Я, — смущенно ответил юноша.

Медленно шагая вдоль стены, Марсий читал рисунки как книгу. Изображения были нанесены чем-то красным. Дотронувшись кончиками пальцев до одной из линий, он ощутил сыпучесть материала и заметил, что тот оставляет след от соприкосновения. Хрупкость нанесенных рисунков придавала им еще большую ценность. Главными героями были мужчина и женщина. И все же женщине было уделено большее внимания. Силуэты ее фигуры, черты лица были вырисованы с любовной преданностью. Он изображал ее со спины, убегающую, спящую, рисовал в профиль. Поднимая взор все выше по стене, Марсий заметил природное образование из прозрачной хрустальной массы, застывшей на плите в форме стекающей капли. Пораженный тем, как эффектно Хет придумал пририсовать к этой капле огромный глаз, создав тем самым волшебную иллюзию живого плачущего ока, Марсий восхищенно воскликнул:

— Потрясающе!

Хет смущенно улыбнулся.

— Его душа тоскует! — тихо произнесла Атла, внимательно наблюдая за лицом Марсия, — Весь дух этого места наполнен страданиями одинокого сердца. Он влюблен!

«Как и я», — неожиданно пронеслось в голове Марсия, потерявшего контроль над собственными мыслями.

После чего, испугавшись себя, он отпрянул в сторону, желая провалиться на месте.

«Она могла это услышать!» — с досадой подумал тулонец. — «Но это не так!» — сопротивляясь своим чувствам, думал Марсий. — «Ты мне безразлична! Слышишь? — «Безразлична!» — гневно твердил юноша про себя.

Марсий взглянул на так называемый потолок пещеры. Хет нарисовал на нем звездное небо Семи миров таким, каким оно виделось с планеты Мури. Марсий читал знакомые созвездия, как карту. Талант Хета его потряс.

— Для чего ты рисовал все это?

— Я боролся с одиночеством, — ответил Хет.

Ёнк не согласился:

— Да брось, остаться одному на планете — это же мечта! Что может быть лучше одиночества?

Немного подумав, Хет с меланхоличной улыбкой ответил:

— Да, одиночество прекрасно, я согласен, но только когда рядом есть тот, кому можно рассказать о том, как прекрасно одиночество! Два года на этой планете многому меня научили. Жизнь теряет смысл, когда ты один. Я хочу вернуться домой.

— Вы сказали ему? — спросил Марсий.

— Ты имеешь в виду про то, что Семь миров вот-вот погибнут? — уточнил Ёнк. — Сказали. И этот герой тоже хочет спасти своих людей.

— Понимаю, — ответил Марсий. — В таком случае нет препятствий, чтобы вернуться и сообщить о том, что эта планета идеально подходит для жизни.

— Не совсем, — настороженно произнесла Атла.

Марсий удивленно на нее посмотрел:

— Что ты имеешь в виду?

Атла наклонила голову и стала говорить в полтона:

— Когда я искала тебя, то залетела далеко на север, к полюсу. Я долго летела без проблем, а после пошли помехи. Я нашла мертвую зону.

— В каком смысле мертвую? — переспросил Ёнк.

— Зону, в которую невозможно было пролететь на сфере, — пояснила Атла.

— Как это невозможно? Она находится под куполом? — уточнил Марсий.

— Под невидимым, нематериальным куполом, — ответила девушка. — Туда не проходит ни радиосигнал, ни электрический импульс. Кто-то поставил на нее защиту, такую, что ни одна технология Семи миров не сравниться с ней по мощи.

— Думаешь, на этой планете живут разумные существа? — спросил Марсий.

— Думаю, на этой планете живут существа, превосходящие нас разумом, — кивнула Атла. — Это может быть опасно! Мы не можем вести сюда людей, пока не узнаем, кто они.

— Надо проверить, — решительно произнес Ёнк. — Не буду комментировать, пока сам не увижу. Я не доверяю твоим наблюдениям.

— Способен ли человек зайти туда? — спросил Хет.

— Я видела, как туда пролетали птицы, — уточнила Атла. — Я думаю, человек может туда зайти, но не техника.

— Я согласен с Ёнком, мы должны проверить, — произнес Марсий. — Как мы полетим туда? Сфера рассчитана только на двоих. Кто полетит со мной?

Свою кандидатуру Марсий считал абсолютно верной, не подлежащей обсуждению, оставалось выбрать, Атла или Ёнк отправятся с ним.

— Ты как всегда самонадеян! — обвинил его Ёнк. — На мой взгляд, разумней лететь нам с Атлой, а тебе оставаться и ждать нас тут.

— С чего вдруг? — возразил Марсий.

— Я в совершенстве управляю своей сферой, Атла может понадобиться на случай, если там мы встретим незнакомый язык. Мы справимся с этой задачей сами, оставайся.

— Я тоже хочу лететь! — неожиданно произнес Хет.

Все замолчали. Уровень любопытства зашкаливал все допустимые нормы.

— Местность, которая находится под защитой, горная, — уточнила Атла. — Если туда идти, то нужно альпинистское снаряжение. Я предлагаю разделиться. Одна пара пойдет внутрь и изучит эту зону. Другая останется ждать со сферой и будет в любой момент готова оказать помощь.

— Хорошо. Значит, первыми летим мы, я и Марсий, — пациф указал рукой на себя, затем на тулонца.

Марсий незаметно улыбнулся.

— Когда вылетаем? — спросил он.

— Стоит подгадать, в какое время в той географической точке бывает светло, — произнесла Атла.

— Ориентировочно, чтобы прилететь туда к восходу, нужно вылететь отсюда на заре, — прикинул Ёнк.

— У нас есть альпинистское снаряжение? — спросил Марсий.

— Один комплект есть точно, — произнес Ёнк. — В нижней части сферы под ногами люк. Там снаряжение и запаска. Нужно проверить корабль Хета на наличие второго комплекта.

Ёнк развернулся к выходу. Остальные направились за ним. Корабля Марсий еще не видел, но очень желал оценить.

— Далеко идти? — поинтересовался Марсий у Хета.

— Нет, это близко, — произнес юноша, указывая в сторону поворота. — Ёнк всё утро его осматривал и уже почти восстановил кормовую часть корабля.

— Чем ты питался все это время? Нам нужно будет взять с собой пищу, — спросила у него Атла.

— О, тут полно всего. Сначала я ел только то, что росло в траве, после стал лазить на деревья и срывать плоды оттуда, главное, что воды предостаточно.

— Шрам на лице — это зверь? — спросил Марсий.

— Да, — смутившись, ответил юноша. — Но это в прошлом, я давно примирился с этим местом.

— Полюбил его? — спросила Атла.

— Я люблю это место вечером и ночью. Люблю сидеть у входа в пещеру и смотреть на спутник этой планеты. Он все время меняется, живет, иногда от него можно увидеть лишь тонкую полоску по кромке шара, она растет с каждым днем, постепенно превращаясь в сияющее серебряное женское лицо. Когда смотришь на него долго, начинает казаться, что она говорит с тобой, прикрывает глаза, играет. Когда ночь ясная и океан замирает, я вижу уже два ее лица, вверху и внизу. И то, что внизу, такое хрупкое, что при малейшем порыве ветра оно обращается в тропу, ведущую в небо. Сегодня будет именно такая ночь, — улыбаясь, закончил Хет.

Пациф не выдержал этого рассказа и ускорил шаг. Романтичность Хета его раздражала.

Состояние космического корабля было плачевным. Явные трещины и следы деформаций. Гигантский серебряный жук с подбитыми крыльями венчал скалу. Среди камней и деревьев он читался инородным объектом.

Ёнк уверенным шагом подошел к кораблю. Фрагмент, который он начал оживлять, уже содержал следы ремонта. Возле его ног была насыпана горстка камней. Марсий подошел к минералам ближе и стал осматривать их. Блестящая свежая руда самородками была рассыпана по траве.

— Руда! — воскликнул тулонец, ощущая на ладони тяжесть камня.

— Это для ремонта. Я таскаю её с той горы, Ёнк сказал мне делать это, — ответил Хет.

Марсий посмотрел на Ёнка и спросил:

— Я смотрю, ты наладил общение с кораблем?

— Ты сомневался? — усмехнулся пациф. — Это моя работа.

Тулонец кивнул. Ёнк был уверен в себе. Знания, которыми он был вооружен, ставили его на голову выше всех.

— Ты когда-нибудь ходил в горы? — произнес Ёнк.

Марсий улыбнулся. Тулоне принадлежали лучшие альпинистские базы Семи миров. В свое время он с Карием облазил Кату вдоль и поперек и прочувствовал всю опасность гор на своей шкуре. Военный спецкурс альпинизма он изучил на последних витках обучения в летной школе. И если бы не Индро, скорее всего, так и остался бы на Кате инструктором, либо в промышленной разведке.

— Я разбираюсь в этом, — ответил он.

— Хорошо, значит, пойдем ты и я, — ответил пациф.

За пацифа Марсий тоже не переживал. Планета желтокожих была сплошь гориста, а значит, ему было, где потренироваться.

— Нужны скалолазные кошки на мой размер ноги для передвижения по снежно-ледовым склонам, ледоруб, каска, страховочная система, зажим, спусковое устройство, карабины, веревки, лазерный фонарь или горелки, — перечислил Марсий.

— Заказ принял, — пошутил Ёнк. — Будем ваять из того, что есть.

Специального альпинистского снаряжения на борту они не нашли. Тогда Ёнк снял копию со своего снаряжения и отлил точно такое же из руды. Ёнк был мастер. Марсий помогал ему. Атла и Хет насобирали для них провиант, и уже вечером планировалось вылетать.