Семь Оттенков Зла (ЛП)

Послесловие переводчика

Дорогие друзья, на связи Натали Московских!

Вот и пришло время попрощаться с еще одной книгой из вселенной Мэтью Корбетта. Пусть это не один из основных романов серии, сборник «Семь оттенков зла» прекрасно дополняет полюбившуюся нам историю и окрашивает ее новыми красками. Если учитывать приключения, о которых говорилось в последней главе рассказа «Бледный курильщик», возможно этот сборник рассказов — не последний. Однако мы не узнаем этого, пока авторское перо не воплотит упомянутые истории в жизнь.

Мы много лет следим за приключениями юного решателя проблем и с трепетом и нетерпением ждем, что же еще подкинет ему судьба. Осталось совсем немного! Всего один том отделяет нас от концовки этой истории и, как я повторяю из раза в раз, я сделаю так, что русскоговорящие читатели смогут прочитать последний том. С каждым годом исполнять обещание все сложнее из-за накаленной мировой обстановки, однако мы с единомышленниками не сдаемся и добываем оригинальный текст книги. Выражаю всеобщую благодарность Александру и Юлии за помощь в этом нелегком деле! Не называю их полных имен, так как они сами пожелали остаться инкогнито.

Как обычно, в своем послесловии я приоткрою перед вами переводческое закулисье и расскажу о разных тонкостях и нюансах, с которыми я встретилась, работая над этой книгой.

Придется покаяться: я снова позволила себе некоторые вольности. В работе над восьмым томом я отказалась от такого подхода в пользу максимальной близости к оригинальному тексту, однако некоторые читатели выразили по этому поводу свое разочарование. Несмотря на это, мне казалось, что я поступила с восьмым томом правильно, не став своевольничать с текстом. Готовясь к работе над «Семью оттенками зла», я была полна решимости продолжать работать в стиле восьмого тома, однако аккурат перед знакомством с текстом сборника я пролистала «Кардинала Блэка», и меня накрыла тоска. Та книга получилась хорошей. Не побоюсь этого слова, чертовски хорошей. «Король Теней» уступает ей, и уступает сильно — на мой и не только мой взгляд. Поэтому я вернулась к прежней традиции работы с переводными текстами — хотя бы отчасти.

Первое, что я себе позволила, — это изменить порядок рассказов.

Да, в оригинальном сборнике они идут в другом порядке. Не знаю, в чем был смысл такого расположения. Сначала я подумала, что автор решил распределить рассказы по «густоте оттенков зла». Однако я давно убедилась, что понятие о добре и зле у нас с МакКаммоном очень сильно разнится, поэтому я расположила рассказы в хронологическом порядке. Оригинальный же был таким:

Не думаю, что мое вмешательство как-то навредило смыслу книги, но рассказать, как располагались рассказы в оригинале, все же решила. Рассуждать о добре и зле в этом послесловии я не буду. В конце концов, эти понятия сильно зависят от внутреннего морального компаса каждого человека. Лучше я расскажу вам о сложностях и интересных деталях, с которыми я столкнулась, переводя каждый рассказ.

«Четыре Фонарщика»

В этом рассказе, как мне показалось, нет как такового антагониста. Ни Эдгар Аллерби, ни Гро и Спрейн на эту роль не тянут. Зато тут есть подоплека, что почти в каждом из нас живет внутренний «человек-сосед», которому очень интересно наблюдать за интригующими отношениями других и слушать сплетни. Да, МакКаммон, конечно, сделал акцент на том, что такие подробности интересны прежде всего женщинам, но и мужские персонажи нет-нет, да заинтересовывались странным любовным треугольником, обнаружившимся в конце истории.

Самыми сложными нюансами этого рассказа были песни. Переводя их, я максимально постаралась передать смысл и сохранить хоть какую-то стихотворную форму, хотя на роль поэта никогда не претендовала. Плюс местами эти песенки начинаются за здравие, а потом скатываются куда-то в «Я тебя бум-бум-бум, ты меня бум-бум-бум». Наверное, «Фонарщики» какими-то такими и предполагались, но переводить эти моменты было сложно.

«Дом на краю мира»

Первой сложностью, с которой я столкнулась, был «Брайартус». Вот хоть убейте, не нашла в интернете ни одного упоминания о таком городе в колониях, поэтому даже не знаю, правильно ли перевела название. Оставила это на своей совести, но знайте: сведения я реально искала.

Также пришлось поизучать историю Нидерландов, чтобы понять, можно ли применять название «Голландия». Как выяснилось, можно и даже нужно, хотя сейчас слово «Голландия» считается просторечным.

В остальном рассказ оказался довольно простым для перевода. Я поймала в нем атмосферу «Падения дома Ашеров» Эдгара Алана По — по крайней мере, в тот момент, когда Хадсон подобрался к дому ван Реммов. МакКаммону, как никому, удалось ухватиться за этот архетип и не единожды разыграть его в своих книгах в качестве козыря. Не раз замечала, что сюжеты, в которых встречаются такие мрачные большие особняки, хранящие свои темные тайны у МакКаммона получаются очень круто!

Тяжеловато было переводить эпизод борьбы с Цукором. При всей его ярости и опасности, он вызвал у меня какую-то щемящую жалость. В конце концов, он не был полноценным человеком с развитым интеллектом и социальными навыками. В каком-то смысле он был зверем и не мог отвечать за свои действия. В том, как к нему относились, как его боялись и не могли обуздать, мне видится нечто очень болезненное и несправедливое. Почему-то хочется дать такому зверю какой-то тихий уголок, заботу и возможность жить ту жизнь, которую он не выбирал. Хотя я прекрасно понимаю каждое действие Хадсона в этой схватке. Возможно, то, что благодаря Хадсону Цукор встретил смертельную пулю от руки своей сестры, стало для него единственным милосердием в жизни…

Но даже несмотря на этот морально тяжелый эпизод, «Дом на краю мира» вошел в мой личный топ историй из этой вселенной.

«Ночная поездка»

Не знаю, как вы, а я с удовольствием перечитала этот рассказ. Признаться, я уже успела забыть, о чем там шла речь, пока не взялась за перевод этого сборника. Уже не припомню, были ли при переводе какие-то сложности. Скорее нет, чем да.

Учитывая мою любовь к мистике, в том числе к вампирам и оборотням, я искренне полюбила этот рассказ, познакомившись с ним заново.

К своему удивлению, я почти ничего в нем не исправляла. Разве что пару-тройку «убежавших окончаний» и несколько предложений. При этом у меня были серьезные намерения отредактировать этот рассказ, ведь перевод я выполняла несколько лет назад — вполне могла счесть, что можно сделать лучше. Однако, придирчиво перечитав, не пришла к такому выводу.

Учитывая, что большую часть мистики в романах о Мэтью Корбетте МакКаммон все-таки объясняет рационально, было необычно читать этот рассказ, ведь поведение оборотней в нем очень похоже на романы о похождениях Майкла Галлатина из «Часа волка», а вампиры описаны очень похоже на цикл романов о Треворе Лоусоне. Да, автор не называет их оборотнями и вампирами прямым текстом, но не догадаться о том, кто это, практически нереально.

Возможно, МакКаммон решил потихонечку связывать свои вселенные? Как знать. Еще одна загадка автора, за которые мы его и любим.

«Блуждающая Мэри»

Пожалуй, это мой любимый рассказ в этой книге! Стоит ли говорить, что на него я потратила больше всего времени? Он потянет на целую повесть. Основную сложность в этом рассказе составляли довольно длинные реплики персонажей, прерывающиеся частыми многоточиями. Вы эти многоточия увидите не в таком количестве, потому что я их подсократила. Поверьте, их было намного больше!

Вернемся к самим репликам. Так как в них содержались нюансы, которые при повторном прочтении становятся очевидными подсказками к решению основной загадки рассказа, их важно было перевести правильно и нигде не допустить неточностей. Вроде как, мне это удалось.

Маленькой сложностью оказалась пьеса «Русская вдова». Я искала сведения об этой пьесе, однако ничего толком не нашла, так что не знаю, существует ли она на самом деле. Но это повлияло только на то, что я не смогла сделать сноску, а на качестве перевода никак не сказалось.

Как мне кажется, в этом рассказе самый мощный и по-настоящему злой антагонист с очевидной и хорошо считываемой мотивацией — власть, деньги и похоть. Харрис Тракстон — типаж, который в народе называют психопатом, и он действительно очень круто прописан! Что мне особенно понравилось: он не изменил себе и своему решительному нраву, даже когда его план раскрыли. Это был по-настоящему агрессивный и опасный злодей, который при этом не казался пластиковым и скучным. Редкая птица в современной литературе. Так что этому рассказу я буквально аплодировала стоя.

Ну и, конечно же, в этом рассказе мы наблюдаем старого-доброго Мэтью таким, каким он был в первых частях книги. Въедливым, любопытным, чутким, ярким, смекалистым и сочувствующим. Надеюсь, в следующем томе серии мы увидим его таким же.

Отдельно я порадовалась, переводя эпизоды, где упоминалась Баба Яга. Очень интересно было читать про то, как МакКаммон обращается к русскому фольклору. Полагаю, он изучил не один источник о Бабе Яге, чтобы вписать столь колоритного персонажа в свою историю.

«Глаз скорпиона»

Еще один бриллиант в моем личном топе рассказов. Помню, как давно мы с другими читателями рыскали в поисках его текста. Несколько лет бесплодных поисков — и вот рассказ выходит в составе сборника! Пожалуй, ожидание того стоило. В этом рассказе я не сталкивалась ни с какими сложностями, о которых стоило бы рассказывать. Разве что я плоховато помню характер Минкс Каттер, поэтому приноравливаться к стилю ее речи и чувствовать персонажа было поначалу непросто.

В этом рассказе МакКаммон вновь разыграл свою козырную карту — мрачный особняк на отшибе, скрывающий свои тайны. Меня очень радует, когда он это делает, потому что сюжеты в таком сеттинге у него получаются невероятно сочными! После этого рассказа мне даже захотелось перечитать «Путь Эшеров», который до сих пор является одним из моих любимых романов МакКаммона.

Пусть в «Глазе скорпиона» нет мощного антагониста, есть в этом рассказе одна вещица, которая под конец даже умудряется нагнать легкую тревогу. Это тот самый глаз из лунного камня. Какое будущее видели в нем «Элиза Роудс» и Ксавьер Дредсон, раз это привело их к такому состоянию? О каком конце мира они говорили? Как это видит автор? Он оставил это загадкой для нас, потому что глазами Минкс мы не можем досмотреть судьбу мира до конца. Может, оно и хорошо. Я не хотела бы знать будущее. А вы?

«Костяная банда»

На мой взгляд, это самая скучная история из всего сборника. Здесь нет ни как таковой интриги, ни сильного антагониста, ни особого саспенса. Дело вкуса, конечно. Не удивлюсь, если кому-то именно этот рассказ понравится больше всего.

Самой большой сложностью в нем стала игра «Джинго», в которую играли чуть не в каждой главе. Я несколько раз излазала весь интернет в поисках правил этой игры и ее описания. Если мне что-то и попадалось, то оно было куцым и невероятно кратким, поэтому было очень сложно переводить напряженные моменты, связанные с правилами игры, ведь я в них так и не разобралась. Также сказалась моя личная неприязнь к азартным играм как таковым, поэтому через этот рассказ мне пришлось буквально продираться.

Я пожалела, что в этой истории было так мало флешбэков в прошлое Кэтрин Герральд, ведь ее история вызывает у меня любопытство с самого первого ее появления в романах серии. Да, МакКаммон, конечно, рассказывает о ее жизни крупными мазками, но хотелось бы узнать эту героиню получше. Может, в будущем это нас еще ждет?

«Бледный курильщик»

Первое, на что я обратила внимание в этом рассказе, это возраст Кэтрин Герральд. Я прежде уже переводила этот рассказ и очень удивилась, когда увидела в первой главе авторский текст, говорящий, что ей 51 год. При этом в предыдущем рассказе («Костяная банда») МакКаммон указал, что ей 53. Я специально нашла оригинал текста, который переводила несколько лет назад и сверилась: да, в предыдущей версии действительно было указано 51. Видимо, в нынешнем издании автор слегка подкорректировал возраст своей героини.

В остальном текст этого рассказа я довольно сильно перекроила и отредактировала. Пусть мне и кажется, что я переводила его позже «Ночной поездки», многие моменты в нем показались мне стилистически грубыми, нагроможденными и сильно выбивающимися из общей ткани сборника. Поэтому «Бледный курильщик» был перекроен с бесстрастностью полевого хирурга. Разумеется, я не меняла ни его сюжета, ни даже существенных деталей, которые могли повлиять на авторский замысел. Лишь старалась сделать текст более удобочитаемым. Кажется, в этот раз у меня получилось намного лучше, чем в предыдущий.

«Случай на судне «Леди Барбара»

Эта история перевелась у меня быстрее всех остальных. Я потратила на нее буквально пару дней и вычитала за один вечер.

Столкнувшись с запиской, переданной Реджинальду Гулби, я побоялась, что в ней будет содержаться какая-нибудь непереводимая игра слов или загадка, которую придется обыгрывать. Примерно с такой загадкой я столкнулась, переводя «Свободу Маски» и послания Альбиона. Но, как выяснилось, здесь все оказалось намного проще. Самыми сложными моментами в рассказе, как ни странно, оказались диалоги Берри с Реджинальдом Гулби. Последний то фамильярничает с ней, то резко переходит на уважительное обращение, то снова забывается. Но с такой сложностью я столкнулась почти везде, о ней расскажу чуть дальше.

Было приятно читать историю о приключениях Берри. Пусть ей досталось не самое леденящее душу дело, она все-таки не работает в агентстве «Герральд», и ей совсем не привычно раскрывать преступления. А она прекрасно с этим справилась.

Не менее интересными в этом рассказе оказались туманные намеки на будущее Мэтью, которые Берри видела в своем сне. Что же ожидает Мэтью в следующем томе? Что это за люди с разноцветными волосами? Не терпится об этом узнать!

Тонкости, общие для всех рассказов

«Ты» и «вы»

Почти в каждом рассказе — впрочем, эта особенность мучает переводчиков всех англоязычных книжек, — встречаются диалоги. И самая сложная их часть — это обращения на «ты» или на «вы». Ни для кого не секрет, что в английском языке слова «ты» нет. Я не ошибаюсь, там отсутствует именно слово «ты». То есть, англоговорящие люди ко всем обращаются на «вы», и для них это совершенно нормально. Поэтому и переход с более фамильярных фраз вроде «ну, веди, брат» на «знаете ли, сэр…» происходит легко и непринужденно. А в русскоязычной традиции подчеркнутый переход с «ты» на «вы» и обратно, как правило, сопровождается эмоциональным подтекстом и контекстом ситуации. Потому приходилось местами обыгрывать эти переходы «авторским текстом», который в оригинале отсутствовал, потому что в нем не было необходимости.

Нередко бывало, что диалог велся в непринужденной манере, располагающей к «ты», и я вела его, пока не натыкалась на внезапное «сэр» или «мистер». Приходилось возвращаться, оценивать, не надо ли переделать, либо придумывать, как объяснить этот переход.

Слово «бизнес»

В предыдущих частях книги, каюсь, я не обращала на это внимание. Но в этой заметила, что слово «бизнес» стало встречаться чуть ли не на каждом шагу. И черт дернул меня посмотреть, когда это слово вообще появилось — очень уж по-современному оно звучит, и стало резать мне глаз при переводе. Я оказалась права: слово вошло в обиход только в XIX веке, а МакКаммон очень активно использует его в своих книгах. Мир Мэтью Корбетта, конечно, немного отличается от нашего, поэтому можно предположить, что слово «бизнес» в XVIII веке там уже активно используется. Но я предпочла в этом переводе его заменять. Так что в рассказах можно встретить «семейное дело», «ремесло», просто «дело», «торговлю» и другие более сглаженные вариации «бизнеса» (да простит меня автор за вольности).

Такое же близкое к современности слово «скидка» используется в книге всего единожды, поэтому его я решила оставить.

Нагромождения в описаниях

У МакКаммона я часто встречала конструкции, которые меня удивляли. «Он уставился на то, что могло бы быть вазой», «она взяла то, что могло бы быть фонарем», «он смотрел прямо на того, кто мог бы быть хозяином поместья» и так далее. Причем есть предложения, где это вполне объяснимо и понятно. К примеру, герой действительно не понимает, что за предмет перед ним или что за человек. В этом контексте «Он уставился на того, кто мог бы оказаться хозяином поместья» смотрится органично. Но МакКаммон использует такие нагромождения и в других ситуациях, где вместо того, чтобы окрашивать настроение определенными красками, добавлять загадочности или роднить читателя с героем, они просто утяжеляют предложение. Я часто спотыкалась о такие предложения при переводе и позволяла себе очередную вольность: иногда я сокращала их до смысла.

Многоточия

Их чертовски много! Возможно, читая переводы МакКаммона, вы думали, что это я стараюсь придать репликам загадочности большим количеством многоточий, однако оригинальный текст буквально пестрит ими. Признаюсь, я оставляла в переводе далеко не все из них. При вычитке мне приходилось неоднократно о них спотыкаться, и местами мне казалось, что они совсем не нужны. Для акцента на каком-то слове достаточно было выделить его курсивом, чтобы подчеркнуть интонацию. Вполне допускаю, что в англоязычных текстах многоточия более распространены, но в адаптации я взяла на себя смелость их подсократить.

О личном и о будущем

Я, конечно, не глаз скорпиона, но кое-что о будущем сказать могу.

Друзья, от завершения серии «Мэтью Корбетт» нас отделяет всего одна книга. Я обещала вам, что доведу эту историю до конца, и я полна решимости выполнить это обещание. Однако с момента, как я впервые начала переводить книги, утекло слишком много воды.

Условия, позволявшие мне заниматься переводами в рабочее время, мои личные приоритеты и интересы — все это изменилось задолго до того, как МакКаммон закончил свою серию. Уверена, что после «Мэтью Корбетта» к МакКаммону будет приходить еще немало идей, которые он захочет воплотить на бумаге. Вот только я не осмелюсь дать обещание переводить и их. С последним романом серии «Мэтью Корбетт» я считаю свое обещание, данное когда-то читателям, полностью выполненным.

Нет, я не бросаю переводческую деятельность! Я много об этом думала и действительно собиралась это сделать, но последние несколько месяцев побудили меня скорректировать это решение.

Переводы будут, но уже без обещаний. Возможно, я позволю себе взяться не только за тексты МакКаммона. А может, и нет. Переводы вернутся на безвозмездную основу, потому что я буду делать их в первую очередь для себя. Я смогу переводить то, что хочу, тогда, когда хочу и за то время, которое будет для меня комфортно. Не в режиме гонки, не под гнетом обещания и строгих внутренних требований. Смогу бросить, если не понравилось. Смогу делать все, что угодно в стиле «как пойдет». Конечно же, за исключением тех случаев, когда меня будут нанимать для этой работы как фрилансера.

Мне нравится смотреть в будущее, которое туманно и не предполагает тяжеловесных обязательств. Когда-то переводы были моим вызовом самой себе. Они приносили удовольствие, вызывали азарт и дарили радость. Я хочу вернуть эту легкость в свое хобби, которым занимаюсь много лет. Хочу дать себе свободу выбора и творчества — ведь переводы тоже в каком-то смысле творчество.

Почему я вообще думала порвать с переводами?

Из-за неприятных ситуаций, которые их сопровождали. Их было не так уж много, но для меня они оказались значительными. Самой крупной из них был скандал с группой Дугласа Престона и Линкольна Чайлда, где на нашей с напарницей безвозмездной работе наживался администратор группы.

Второй по масштабу были некоторые читательские отзывы после того, как издательства вновь брались за переведенные нами с Леной книги. Читатели радовались и писали о «настоящих книгах», тем самым обесценивая наш кропотливый труд, которым мы много лет занимались на чистом энтузиазме. Конечно, от этого становилось обидно, и руки опускались.

Ну и третья причина…

Что ж, она — исключительно на моей совести. В какой-то момент я решила, что переводы мешают мне быть писателем. Я наблюдала за откликом, который приходил на переведенные книги, и на практике видела, что он не идет ни в какое сравнение с тем, что я получаю от собственного творчества. И нет, я сейчас совсем не про деньги. Ради денег я работаю в графике 5/2 у своего официального работодателя. Я говорю именно о читательском отклике, об интересе к книгам, об отзывах и добрых словах. С момента, как я начала переводить книги, количество благодарностей, которое я получила, перевалило за тысячу. И почему-то я решила, что читатели, которым понравились мои переводы, обратят внимание и на мои собственные истории. Это оказалось не так. Разумеется, я не могу никого в этом винить, ведь я сама слежу за творчеством некоторых людей, и мне нравится у них какое-то одно направление, а другие не интересуют. В мире, где каждый может презентовать свое творчество в сети, немудрено, что люди фильтруют контент, который хотят получать.

Однако, как писателя, меня очень расстраивало то, что чужие книги в моем исполнении радуют читателей гораздо больше, чем мои собственные. Добавить к этому тяжеловесное обещание во что бы то ни стало закончить серию «Мэтью Корбетт» — и результат не заставил себя ждать. В какой-то момент я выгорела и потеряла всякую радость от того занятия, которое так энергично начала.

Однако, переводя этот сборник, я вспомнила, насколько мне нравилось работать над переводными текстами прежде. И, если выбирать дело, имеющее наименьший выхлоп, то логичнее всего перестать позиционировать себя не как переводчик, а как писатель.

Нет, это вовсе не значит, что я категорически брошу писать книги. Просто я поняла, что быть писателем в век соцсетей — это работать на нескольких работах сразу. Это писать сами книги, редактировать их, вести блог (и даже не один), писать посты, выкладывать фотографии, посещать книжные мероприятия, рекламировать свои книги, писать в издательства, напряженно ждать отклика, обращаться к художникам, верстальщикам, корректорам… Нет, можно, конечно, нанять для этого целую команду или одного грамотного литературного агента, но я столько не зарабатываю. Поэтому я выхожу из этой гонки. Вряд ли я когда-нибудь стану успешным писателем, у меня вся эта история с продвижением идет со слишком большим скрипом. Уйдя в нее с головой, я быстрее возненавижу собственные книги, чем заработаю популярность в этой сфере. Поэтому писательство я тоже оставлю исключительно в рамках хобби по тому же принципу, что и переводы. Иначе мне просто не усидеть на всех тех стульях, на которых я упрямо хочу усидеть.

Вот и все, друзья, чем я хотела с вами поделиться. В этот раз послесловие вышло объемным и непростым, но мне важно было рассказать вам обо всем том, что накопилось.

Спасибо всем, кто дочитал до конца! Спасибо всем тем, кто поддерживает мою деятельность в соцсетях и в жизни! Спасибо всем тем, кто находит время написать мне пару добрых слов, для меня это бесконечно ценно! Спасибо моим замечательным друзьям, которые поддерживали меня на всех этапах принятия важных творческих решений! Спасибо моему любимому мужу за помощь с версткой fb-2 и неоценимую поддержку во всех моих начинаниях! И огромное спасибо Игорю Князеву за нашу чудесную коллаборацию, а также за его помощь, участие и, разумеется, прекрасные аудиокниги, которыми мы с вами так наслаждаемся!

Не прощаюсь!

Искренне Ваша

Натали М.