Сердце Дракона. Одиннадцатый Том. Часть 2

Глава 1020

Глава 1020

Фрея посмотрела за спину Хаджару. Она окинула взглядом пещеру, потянулась миниатюрной ручкой и остатки цепей на старинных столпах зазвенели и прахом развеявшись скрутились вокруг её запястья браслетом, который даже младенцу в виде кольца был бы мал.

Она дотронулась до него с нежностью, с которой матерью проводит по щеке новорожденного.

— Его звали Ададжир, — произнесла Фрея. — он был великим воином, но еще лучшим — музыкантом. Его песни пронзали собой границу четырех миров и все мы наслаждались творчеством Ададжира. Может именно это его и сгубило.

— То, что он писал песни?

Фрея кивнула.

— Будь Ададжир простым воином, то его душа, сердце и разум были бы так же прямы и просты, как оружие. Но он был музыкантом. И потому его душа металась от погребального костра, до весеннего луга, — Хаджар не очень понимал, что именно Фрея хотела сказать этим явно вышедшим из употребления выражением. — Я отговаривала его, но…

— Ты знала моего предка?

Фрея еще раз кивнула.

— В те времена я част посещала его, составляла компанию. Из симпатии, разумеется, но в большей степени — из сочувствия. Некогда род Джар был многочисленен. Созданные четырьмя мирами стражи Горы Черепов. Их было так много, что они построили целый город у подножия тюрьмы Черного Генарала. Но все мы, включая того, кто помог их создать, были наивны и глупы. Мы недооценили мощь даже той части души первого из Дарханов, которую смогли заточить на Гору.

— Великан рассказал мне об этом.

— Но он не рассказал, Хаджар, какого это — стоять на посту в мертвом городе, у подножия мертвой горы. Последний из своего рода. Одинокий, как заблудившийся ночью луч солнца. Он находил утешение лишь в своих тренировках и музыке. И в том, чтобы каждый лунный месяц вызывать на поединок кого-нибудь из жителей границы Седьмого Неба. Чтобы проверить свои умения.

Хаджар представил себе подобную жизнь.

Она чем-то напоминала его заточение в мире Земли.

— И так, Хаджар, — продолжала Фрея. Она впервые казалась ему человечной, а не приставленной богами ищейкой и тюремщицей. — и так продолжалось целыми эпохами. Без конечное одиночество с осознанием того, что когда-нибудь и он, не выдержав тлетворного воздействия Горы Черепов, исчезнет. А вместе с ним — и его род. Их воля сотрется. И вселенной не будет дела до гордых, преисполненных чести Джар, которые служили стражами четырем мирам.

— Ты так и не ответила на вопрос, мудрейшая Фрея — это ты смягчила его наказание? И это поэтому у тебя был долг перед Хельмером?

Фрея улыбнулась. Прекрасная фея, которая, будь она ростом с человека, затмила бы своей красотой всех когда-либо живших женщин.

И улыбка её была настолько печальна, что Хаджару показалось, будто сами камни испытывали к ней сочувствие.

— Когда Князь Демонов узнал о том, что хочет сделать Ададжир, то отправил одного из своих эмиссаров к посланнику Седьмого Неба. Через них они имели разговор с Яшмовым Императором. Они оба решили, что не смеют вмешиваться в свободу волю последнего из Джар. Они разрешили ему использовать сделку с демонами, а наказание — заточение под землей, назначил сам Яшмовый Император.

— И он не испугался оставить Гору Черепов без надзора?

Фрея только горько засмеялась.

— Яшмовый Император не боится никого и ничего, Хаджар. Первый и могущественнейший из богов. Мудрец, создавший Седьмое Небо и разделивший миры. Прародитель всех богов и всего сущего. Тот, кому ведомы тайны Книги Тысячи. Ни Князь Демонов, ни первый из десяти Бессмертных, ни Королевы дворов Фейре, ни Великие Духи не способны тронуть и полы его мантии. Перед кем ему испытывать страх?

— Перед Черным Генералом, вероятно.

Брови Фреи сошлись, образуя глубокую складку на переносице.

— За такие слова тебя немедленно линчуют в любом цивилизованном обществе…

— Будем радоваться, что, видимо, регион Белого Дракона таким не является, — парировал Хаджар.

Фея, на какое-то время, замолчала. Она тихо разглядывала браслет, бросая на него весьма характерные взгляды. Нет, они не были любовниками (не в физическом смысл, разумеется, а в душевном). Скорее — близкими друзьями. Очень близкими.

Хаджар не мог себе представить, что сумел бы встать смирно в тот момент, когда Морган обрекал бы Эйнена на участь, которую пережил Ададжир.

— Дархан стал могущественен, Хаджар, — произнесла, наконец, Фрея. — в этом нет никаких сомнений. Но вот сейчас здесь стоишь ты и стою я. Я служу Седьмому Небу, которым все так же правит Яшмовый Император. А ты носишь в своей душе осколок Черного Генерала. Так я спрошу тебя еще раз — кого боятся Богу всех Богов?

Хаджар не смог придумать достойного ответа.

— Так я и думала, — вздохнула Фрея, а затем резко подняла взгляд на Хаджара. — Да, потомок Джар, наследник их имени, я была тем, кто смягчила наказание Ададжира. Кто смертью заменил его вечное узничевство, ибо Яшмовый Император в своей мудрости положил, что Ададжир, предав свой путь, должен испытать те же муки, что и его узник.

Фрея была гордым существом. Существом невероятного могущества. И, потому, слеза, которая так и не скатилась с её правого глаза, выглядела настолько душераздирающе.

— Тогда ты знала… знала, что однажды я приду сюда, — протянул Хаджар.

Фрея молчала.

Но не потому, что не хотела, что-то сказать, а потому… что не могла.

— Кто-то сказал тебе, — мысли неслись в голове Хаджара. Одна догадка сменяла другую и теории, которые они порождали, были настолько жуткими и воле-сокрушительными, что даже думать о них не хотелось. — Кто тебе сказал, Фрея? Кто сказал, что спустя столько эпох, сюда приду я? Как это вообще возможно предположить? Времени с тех пор, прошло просто немыслимое, даже по меркам Бессмертных, количество!

Фрея молчала.

Но при этом она еще не исчезла.

А значит, что она хотела ответить! И ждала, когда Хаджар задаст правильный вопрос.

Он несколько раз прошелся по их разговору, пока не зацепился за маленькую оговорку.

— Кто помог четырем мирам создать род Джар? — догадался он. — Как его звали?

Фрея, вновь проведя пальцами по браслету, прошептала:

— Третье предзнаменования за столь короткий срок… Веришь ты в предсказания или нет, Хаджар, это не важно. Важно, что вскоре все решится… А ответ, на вопрос, который тебя беспокоит, ты найдешь в стране Бессмертных. Помни мой дар тебе, Хаджар. Ибо ни один из них ты еще не использовал.

С этими словами Фрея исчезла, а Хаджар, оставшись стоять один в древней пещере, лишь прошептал:

— Но я уже нашел под радугой…

Хаджар прервал сам себя. Что для Фреи такое существо, как первый Император Драконов. Может занятная игрушка, но не более того. Вряд ли бы она стала размениваться на такой пустяк, как гробница дракона.

Простое совпадение.

А может и нет и Фрея соединила в своих трех подсказках столько информации, сколько только могла.

— Страна Бессмертных, — прошептал Хаджар. — Ко всем демонам — почему все должно упираться именно в неё.

Бросив последний взгляд на усыпальницу последнего из рода Джар, Хаджар развернулся и пошел к желобу.

Картина, в центре которой стоял Сухашим, постепенно прояснялась. Вот только если раньше Хадажру казалось, что его дергала исключительно одна нить интриг — Моргановская, то теперь ему начинало казаться, что была и другая.

Куда более тонкая и эфемерная.

Но такая… могучая, что перед ней нить Моргана выглядела как пряжа искусной швеи на фоне корабельного швартового каната.

— Проклятые интриги…