Сердце тигра

45. ГАРАМАНТЫ

Гостеприимный оазис Аммониум остался позади и караван, пополнив запасы воды двинулся по дороге в северо-западном направлении. Теперь, их путь лежал в Аугилу — оазис расположенный уже за границей Империи. На протяжении несколько миль караван сопровождали нумидийцы, совместив эскорт с обычным патрулированием. Затем, Тафатас и его всадники скрылись за горизонтом.

Дни проходили за днями, караван медленно шел через выжженную солнцем саванну. Впрочем, местность нельзя было назвать однообразной. Довольно часто, то справа от дороги, то слева, а иногда одновременно и по обеим сторонам встречались нагромождения огромных глыб и скальных образований, среди которых было немало укромных мест и пещер, образовавшихся в результате выветривания пород. Вдали путники могли наблюдать довольно протяженные горные цепи, за которыми уже простиралась настоящая пустыня. Здесь же по обеим сторонам тракта, еще встречались маленькие озера, текли ручьи, а среди встречных пальмовых рощ и сикомор проносились стада антилоп. Среди ветвей деревьев щебетали и суетились мелкие пташки, а высоко в небе кружили стервятники. Несколько раз на вьючных животных нападали львы. Сирийские лучники, устроившиеся на телегах, отгоняли их стрелами.

Центурион нещадно муштровал новобранцев, не упуская случая пустить в ход лозу. Будущие ауксиларии, не только маршировали и патрулировали. Во время привалов центурион заставлял их держать боевой строй, перестраиваться, создавать стену из щитов, работать копьями. Такие тренировки новобранцев всегда служили развлечением для всего каравана. Двое александрийцев, не выдержав мук перехода и тяжёлых тренировок заболели. Вскоре, один из них даже скончался и его тело оставили на поживу львам. На следующую ночь трое новобранцев сбежали. Утром, обнаружив это, центурион Клодий Церр пришёл в ярость. Он отправил на поиск лучников. Те вернулись к вечеру и принесли головы всех трех дезертиров.

После этого центурион собрал всех новобранцев, приказал построиться и швырнул отрубленные головы в пыль перед строем.

- Вот что будет с теми, кто попытается сбежать! — рявкнул Клодий Церр и обвел свирепым взглядом строй новобранцев. Те стояли, подавленные ужасным зрелищем.

- Вы поступили на службу в вооруженные силы Империи! — продолжал центурион. — Вы избрали служение Марсу! Всякий, кто попытается повернуть обратно — преступник! Не будет ему ни прощения, ни пощады! Уясните это все! А этих, — центурион с отвращением указал на головы, — ждёт позор и забвение.

И он, презрительно скривив губы, пинками, одну за другой отправил головы в сторону от дороги.

Лоредан за время пути изрядно соскучился по женщинам. Он приметил для себя одну из рабынь, принадлежащего какому-то купцу из Антиохии. Это была юная меднокожая сириянка, которая, кроме того, что была хороша собой, еще играла на флейте и превосходно танцевала. Лоредан щедро платил ее хозяину, и девушка каждую ночь проводила в палатке молодого аристократа.

Мелорий скрипел зубами от ярости. Все ранние попытки добраться до вещей Лоредана и до него самого провалились. Теперь же, это стало еще труднее. Мелорий рассчитывал похитить Лоредана, вывести его подальше, допросить, а потом прикончить. Теперь же, чтобы осуществить задуманное, пришлось бы возиться еще и с проклятой девчонкой.

Нарбо, как и его господин, тоже неплохо развлекался. Торговец специями, уговорил в Аммонии трех местных девушек поехать вместе с ним в качестве служанок. Он, также договорился с ними, что если они забеременеют от Нарбо и благополучно родят, он заплатит им и после, они смогут вернуться обратно в Аммониум когда пожелают. Разумеется, рожденные дети будут рабами и останутся у торговца.

Фабий во время дневных переходов старался держаться поближе к Нарбо. Жулик опасался, как бы согд Фарас, несмотря на то, что Лоредан заплатил ему, не пустил бы в ход нож. Они, уже пару раз встречались взглядами и то, как Фарас смотрел на него, сильно не понравилось Фабию. Но желание выпить быстро подавило в нем чувство осторожности. Он стал все чаще и чаще наведываться к двум молодым торговцам из Александрии. Они постоянно играли в кости и Фабий, даже начал оставаться ночевать у их костра. Лоредан подозревал, что и вином, они там, тоже балуются.

Через несколько дней дорога крутым изгибом повернула на юго-запад и после этого напрямую повела к Аугиле. Еще два дня караван двигался по территории империи, а потом пересек условную линию границы, отделявшую мир, принадлежащий в Северной Африке Риму от земель свободных кочевников.

Ландшафт несколько изменился. Вокруг по-прежнему простиралась саванна, но все чаще и чаще, тут и там в неё начали врезаться песчаные дюны и участки каменистой пустыни. Время от времени попадались исхлестанные ветрами скалы медно-красного оттенка. Трава вокруг была жесткой и низкорослой. Пару раз караван проходил мимо небольших озер, но вода в них оказалась соленой и совершенно непригодной для питья. Когда обжигающе горячие ветры, налетавшие с юга, поднимали тучи колючего песка, путники были вынуждены закрывать лица, кто капюшонами плащей, кто свободно свисающими концами тюрбанов.

На стоянках, для костров использовали ветки высохших сикомор и ветки колючего кустарника.

С каждым днем близость великой ливийской пустыни ощущалась все явственнее. Путники чувствовали ее дыхание, видели вдали огромные участки песка, протянувшиеся на множество миль и перемежавшиеся со всё более редкими участками травянистой саванны. На горизонте тянулись цепи гор, за которыми уже лежала настоящая пустыня — огромное безжизненное море песков. Век от века это песчаное море неспешно, но упорно и неотвратимо ползло и надвигалось на север, делая плодородную, цветущую полосу вдоль северо-африканского побережья все уже и уже.

На третий день после пересечения границы, один из сирийский лучников подошёл к центуриону Клодию Церру и сообщил, что заметил слежку за караваном.

- За нами все время наблюдают, — сказал он. — Когда начали, не знаю, может вчера или раньше… Я заметил двоих кочевников меньше часа назад вон там.

И он указал в сторону группы остроконечных скал, расположенных по левую руку от идущего каравана. Центурион, сразу же отправился туда во главе двух сотен новобранцев и тридцати лучников. Они осмотрели немало пещер, потом двое лучников забрались на одну из скал, чтобы обозреть окрестности, но те, кто следил за караваном так и не были обнаружены. Но центурион ни на миг не усомнился в том, что лучник, заметивший кочевников, ошибся или наболтал просто так. Если он говорил, что за ними следят, то так оно и было.

- Это гараманты, — убежденно произнес Клодий Церр. — Они мастера скрываться в этой пустыне. Сколько их и какие у них намерения мы не знаем. Будьте все настороже.

Ночью караулы и сторожевые посты были усилены, к новобранцам центурион присоединил часть лучников. Многие погонщики, тоже не спали и даже держали наготове оружие. К счастью, ночь прошла спокойно.

На следующий день караван достиг Аугилы. Это был столь же цветущий и прекрасный оазис, как и Аммониум, только гораздо меньших размеров. По берегам небольшого озера здесь раскинулся пальмовый лес и заросли тамариска. Постоянное поселение в Аугиле отсутствовало. Обычно, сюда заходили группы кочевников во время сбора урожая фиников, да на время останавливались разные путешественники и караваны. Сейчас, в оазисе было три каравана, но александрийский оказался самым большим. Центурион Клодий Церр, Корнелий Оппиан, Марк Криплиус и грек Калликрат переговорили с руководителями других караванов насчет банд гарамантов. Лоредан, как один из руководителей их каравана, тоже присутствовал при разговоре. Торговцы шедшие с запада сообщили, что неподалеку, действительно появилась банда некоего Багоза. Какова же численность банды и ее намерения никому известно не было. Последние два месяца эти гараманты грабили караваны гораздо севернее, дерзко вторгаясь на территорию Империи, но потом отошли на юг и вот, теперь бродят где-то здесь на границе. Но вряд ли они решаться на пасть на такой большой караван с такой многочисленной охраной. Такое предположение высказал один из торговцев, что вёз диких зверей из Нумидии в Александрию. Он не скрывал своей зависти, глядя на новобранцев и сирийских лучников. Охрана его собственного каравана не превышала сотни человек.

Когда все разошлись по своим делам, Лоредан решил прикупить здесь в Аугиле пару верблюдов. Прихватив с собой Нарбо, он отправился решить это дело. Следовало, конечно, позвать ещё и Манахея — человека опытного, отлично разбирающегося в достоинствах вьючных животных, но ливиец был занят неотложными делами.

Неподалеку от озера было место, где продавали верблюдов. Там был сооружен временный загон и стоял роскошный шатер торговца. Вокруг уже толкалось несколько покупателей, придирчиво рассматривавших два десятка верблюдов и мулов, бродящих в загоне. Их хозяин — маленький, смуглолицый и крючконосый иудей, всем представлявшийся, как Мойша сын Ахама из Хеброна, громко кричал, расхваливая свой товар. Верблюды показались Лоредану весьма крепкими и упитанными. Даже, несколько чересчур. Нарбо, тоже это заметил.

- Какие то они толстые, господин. Перекормили их что ли?

- Может, порода такая? — Лоредан пожал плечами.

- Господину нужен хо-оший веы-блюд! — заметив интерес римлянина, воскликнул иудей, ужасающе при этом картавя. — У Мойши самые лучшие. От Египта до Геы-акловых столпов! [298] Вот господин, сами взгляните. Какие кы-асавцы! Посмоты-ите какие у них кы-епкие, длинные и сильные ноги! Как у моей Изи! Вы знаете мою Изю? И отдам за недоы-ого.

- Что-то они странные у тебя, — Лоредан с сомнением покачал головой. — С ними все в порядке? Может, ты врешь мне?

- Я вы-у?! — от изумления и возмущения глаза Мойши выкатились так, что казалось, готовы вот-вот покинуть орбиты глазниц. — Как могу я вы-ать?

И с жаром, с пафосом, достойным самого талантливого театрального исполнителя, Мойша воскликнул:

- Мы ыимские гы-аждане ды-уг ды-уга не обманываем!

Наконец, сторговались на двух верблюдах. Лоредан и Нарбо привели их в расположение каравана. Манахей всё еще был занят и осмотреть покупку Лоредана не смог. Потом, стемнело, начались заботы по устройству на ночлег и заниматься осмотром новых верблюдов, снова ни у кого не нашлось времени. Животных разместили среди остальных и до утра про них забыли.

Утром караван покинул оазис. При навьючивании, один из погонщиков, самый молодой и неопытный, отметил странный вид новых верблюдов, но никому ничего не сказал. Караван, как обычно, соблюдая установленный порядок, двинулся вперед. В течении всего дня ничего особенного не происходило, но вечером, незадолго перед привалом, оба новых верблюда рухнули, как подкошенные. Погонщик, шедший рядом с ними испуганно закричал. Манахей, тут же бросился узнавать, в чем дело. Вокруг стали собираться другие погонщики и торговцы. Прибежал, даже Клодий Церр.

- Отравлены? — рявкнул центурион, глядя на слабо шевелящихся верблюдов. — Когда и где их последний раз поили? Клянусь Марсом-мстителем, без проклятых гарамантов здесь не обошлось!

В это время к месту происшествия приблизились Лоредан и Нарбо. Они удивленно смотрели на верблюдов и никак не могли понять, что же с ними. А с ними, явно, было, что-то не так. Тут через гомонящую толпу протолкнулся Манахей. Бросив на верблюдов, лишь один быстрый взгляд, он заорал:

- Откуда взялась эта дохлятина?

Тут, до Лоредана, наконец, дошло.

Верблюды, утром казавшиеся такими молодыми, сильными и упитанными, теперь превратились в тощих, костлявых клячей с полуоблезшим мехом.

- Этих верблюдов я купил, — пробормотал Лоредан.

- Вы купили? — вытаращился на него Манахей. — Где? У кого?

- В Аугиле у человека по имени Мойша.

- Этот Мойша сын Ахама из Хеброна? — уточнил подошедший Корнелий Опий.

- Да, так он представился, — ответил Лоредан, чувствуя себя круглым дураком.

- У Мойши купили? — Корнелий начал хохотать. — Ну, вы даёте! У Мойши!

Стоящие вокруг, тоже принялись ржать. Улыбка появилась, даже на суровом, вечно угрюмом лице Манахея.

- Господин, вам нужно было позвать меня, когда вы решили купить верблюдов. Я бы сразу заметил подвох.

Эврилах, один из греческих торговцев, сквозь смех начал объяснять ошеломленному Лоредану.

- Мойша из Хеброна известный мошенник. Жаль, что никто не предупредил вас не иметь с ним никаких дел. Он частенько продает старых полудохлых верблюдов, уже ни на что не годных. А чтобы они выглядели хорошо, есть немало способов. Например, вставить в зад верблюду тростинку и надуть его, смазать верблюда жиром, чтобы он лоснился и выглядел здоровым. Я даже слышал, им зубы поддельные вставляют.

Толпа вокруг продолжала потешаться.

Разъяренный Лоредан хотел, было вернуться в оазис, но его уговорили не делать этого. Во- первых, уже наступала ночь, а во-вторых этого Мойши, наверняка, уже и след простыл. Лоредан внял голосу разума, а вот Нарбо по-прежнему возмущался и кричал, что вернуться все равно надо и надуть самого мошенника через соломинку так, чтобы он лопнул. Успокаивать орущего Нарбо пришлось, уже самому Лоредану.

Постепенно, толпа зевак разошлась. Все занялись своими делами: кто ставил палатки, кто начинал готовить ужин.

Ночь прошла без происшествий, и так же спокойно караван шёл вперед следующие два дня. Никаких признаков гарамантов замечено не было. И лишь когда в конце второго дня решили устраиваться на привал, на горизонте со стороны пустыни вдруг появились сотни огней. В отдалении слышалось ржание большого числа лошадей и тяжелый топот копыт.

- Повозки в круг! — рявкнул Клодий Церр.

Все засуетились, забегали. Страх перед приближающимися разбойниками подгонял. Очень скоро повозки образовали почти замкнутый круг. Лишь в одном месте был оставлен проход, но его заняли новобранцы. Отряд выстроился в плотные ряды и ощетинился копьями. Лучникам центурион приказал рассредоточиться по периметру обороны и спрятаться в повозках. Всех вьючных животных, товары и тех, кто не смог бы сражаться разместили в центре. Погонщики, люди по своему характеру решительные и смелые, образовали вторую линию обороны. К ним присоединились большинство торговцев и их слуг. Лоредан и Нарбо вооружившись, заняли свои места в рядах защитников. А вот Фабий пропал неизвестно куда, возможно валялся пьяный в одной из повозок.

В числе защитников были также Квинт Мелорий и Тарикс. Они, подобно всем остальным встали в строй, но подальше от того места, где были Лоредан и Нарбо. Пока вокруг происходила суета, Тарикс шептал Мелорию.

- Господин это наверняка гараманты Багоза. Нам нужно с ним встретиться. Его нужно уговорить атаковать караван.

- Даже не знаю, Тарикс… Это очень опасно. Чем все это для нас самих кончится — неизвестно.

- Но другого шанса у нас не будет, — убеждённо произнёс Тарикс. — Как ещё подобраться к Лоредану? У нас ничего не вышло и скорее всего не выйдет. Нас всего двое. А у него этот негр, погонщики, девка каждую ночь с ним… А разбойники, очень помогли бы нам.

После мучительных раздумий Мелорий решился. Но в эту ночь нападения не последовало. С рассветом гараманты исчезли. Они не приблизились к каравану, даже на милю.

Утром снова тронулись в путь. Несмотря на царящее вокруг спокойствие, Клодий Церр отправил в разные стороны нескольких лучников, чтобы они осматривали местность. Один из них вскоре доложил, что на юго-западе примерно в полумиле он видел нескольких гарамантов. Те, тоже его заметили и быстро скрылись в скалах. Караван продолжил движение.

Мелорий и Тарикс, ехавшие на верблюдах, примерно в центре колонны, начали понемногу отставать от общего движения и перемещаться, таким образом, всё ближе к хвосту каравана. В конце концов, они оказались самыми последними, если не считать десяти новобранцев, идущих позади всего каравана. Мелорий и Тарикс остановили верблюдов, пропуская александрийцев вперед. Один из новобранцев удивленно взглянул на них.

- Господин, почему вы остановились? — обратился он к Мелорию.

- Я кое-что обронил, — соврал Мелорий. — Одну ценную вещь. Вы ступайте вперёд, мы сейчас вас догоним.

- Эти места опасны, — озабоченно произнёс новобранец. — Вы бы не отходили далеко от каравана, иначе мы не сможем вас защитить.

- Не волнуйся, парень, — усмехнулся Мелорий, — не пройдет и пяти минут, как мы нагоним караван.

Развернув верблюдов, он и Тарикс решительно направились в противоположную сторону.

- Как будет угодно, господин, — новобранец пожал плечами и вместе с приятелями продолжил путь.

Через несколько минут Мелорий и Тарикс остались одни в полупустынной саване и двинулись в том направлении, где были замечены гараманты. Вскоре, они достигли группы остроконечных скал, мимо которых караван прошел четверть часа назад. Вокруг было тихо и спокойно. Ветерок лениво трепал пожухлую траву и сметал с камней песчаную пыль. Полуденное солнце начало припекать, а в маленьких пещерках, которыми были усеяны скалы, суетились и щебетали на все лады какие-то пташки. Никаких признаков гарамантов не было. Мелорий, уже начал было подумывать вернуться к каравану и оставить всю эту затею, как вдруг из-за крайней скалы им навстречу выехало пять человек. Без сомнения, это были гараманты. Да и кому ещё быть в этой пустыне? Они вмиг взяли путников в кольцо и наставили на них пики. Трое разбойников сидели на конях и двое на верблюдах. Это были высокие худощавые люди, одетые в долгополые одежды навроде плащей светло-жёлтой или рыже-крапчатой расцветки, прекрасно сливающейся с цветом окружающих скал. Вооружены они были пиками, на поясах в узких ножнах были длинные кинжалы. Защитой им служили маленькие круглые щиты, обтянутые кожей носорога. Головы их закрывали платки, завязанные так, что видны были только пронзительно голубые глаза. Цвет глаз гарамантов очень удивил Мелория.

Поскольку окружившие их всадники были настроены отнюдь недружелюбно, Квинт Мелорий поспешно вытащил кольцо погонщика Мсахе — железную змейку, обвивающую палец тремя витками, а Тарикс воскликнул, используя один из диалектов, на котором чаще всего изъяснялись кочевники Ливии.

- Послание отважному Багозу!

Всадники удивленно переглянулись и не особенно охотно убрали пики. Потом, один из них, сидевший на черном жеребце, видимо руководитель этой группы сделал знак рукой, приглашая следовать за собой. Он ехал впереди, четверо же окружили путников. Пики на них больше не наставляли, но было совершенно очевидно, что Мелория и Тарикса именно конвоируют, а не просто сопровождают.

Ехали около часа, потом им повстречался отряд человек в двадцать, а через несколько минут вокруг уже была сотня всадников.

Местность начала немного понижаться, отряд пересек неширокое русло давно пересохшей речки и начал двигаться вдоль ломаной линии скал и огромных известняковых глыб. Наконец, свернув за очередную скалу, отряд выехал к краю довольно обширной долины с трех сторон окруженную горами. Мелорий и Тарикс изумленно смотрели вниз с вершины склона. В долине пылало множество бездымных костров, и были разбиты сотни и сотни шатров, покрытых верблюжьими шкурами. Здесь обосновалась не просто банда, не просто разбойничья шайка, а целое воинское подразделение числом более чем в тысячу человек.

Появление отряда, доставившего двоих незнакомцев, вызвало в лагере живейший интерес. Многие, бросали дела и присоединялись к процессии. В окружении столь большого числа варваров, свирепых воинов пустыни, в одно мгновение способных лишить жизни кого угодно, Мелорий и Тарикс ехали, совершенно перепуганные. Впрочем, они изо всех сил старались скрыть страх, поскольку надо было делать вид, что они прибыли в лагерь друзей и союзников.

Самый большой и богато украшенный шатер находился почти в центре лагеря. У входа стояли двое караульных. Все прибывшие спешились шагах в тридцати от шатра. Мелория и Тарикса повели внутрь двое воинов. Откинув цветастый полг, они вошли. Пол здесь, был сплошь устлан дорогими сирийскими коврами. У дальней стены возвышалось большое полукруглое ложе, покрытое шкурами львов. Тут и там в беспорядке были расставлены несколько табуретов из слоновой кости. На ложе восседал суровый, средних лет мужчина в кожаном панцире, оставлявшем открытыми его мускулистые руки. Скорее всего, это и был сам Багоз. Голова его была наголо обрита, лишь на макушке остались светлые волосы, скрученные и завязанные в тугой длинный хвост. Мелория поразили его синие глаза и цвет волос. Такие же были и у многих из его помощников, что находились, тут же в шатре. Мелорий всегда полагал, что гараманты похожи на бедуинов из Аравии, однако перед ним были такие же люди, которых можно встретить, скажем, в Галлии или в любой из придунайских провинций.

Воин, приведший путников, подошел к предводителю и что-то шепнул ему на ухо, указывая на римлян. Багоз нахмурился и в течении полминуты изучал прибывших. Наконец, по-гречески он произнес:

- Говорите.

Мелорий снова показал кольцо и сказал:

- Приветствую тебя. Моё имя Квинт Мело… Просто Квинт. Меня отправил к тебе Ахамас с поручением.

- Обычно, он отправлял Мсахе, — заметил гарамант, пристально глядя на Мелория. — Тебя, я не знаю.

- Он заболел. Поэтому Ахамас послал меня.

- И что, уважаемый Ахамас поручил тебе?

- Передать известие о караване, что вышел из Александрии. Очень большой и богатый караван.

- Мы и так о нем знаем, — усмехнулся Багоз. — Следим за ним, как только он появился в окрестностях Аммониума.

- Да? Знаете? — растерялся Мелорий. — Но Ахамас отправил меня, чтобы предупредить… Может, следовало прибыть к вам с известием о караване раньше, когда вы еще не знали о нем? Но Ахамас сказал, что вас можно найти к югу-западу от Аугилы. Когда мы вышли оттуда, я сразу к вам… Если вы и так знаете о караване, зачем Ахамас…

Тут, видя, что дело начинает приобретать неблагоприятное развитие, вмешался Тарикс.

- Уважаемый, Ахамас отправил нас, не только известить вас о караване. Это не главное, поскольку вы и так узнали бы о нем. Самое главное, мы должны рассказать какие богатства он везёт.

- Да, да! — подхватил Мелорий. — Огромные богатства: пряности, благовония, ковры, серебряная и золотая посуда. Один из устроителей каравана, я точно знаю, везёт деньги. Очень много денег!

- А это, кто такой? — спросил Багоз, кивнув в сторону Тарикса. Крики Мелория о богатствах каравана предводитель гарамантов оставил без особого внимания.

- Это мой помощник, мой слуга, — ответил Мелорий, не понимая, куда клонит гарамант.

- И Ахамас отправил вас двоих ко мне под видом погонщиков?

- Ну, да, всё верно.

- Ты, не похож на погонщика, — заметил Багоз, хищно оскалившись. — И твой помощник тоже.

- А мы и не погонщики, как Мсахе! — поспешно воскликнул Мелорий. — Я оговорился. Мы едем под видом обычных путешественников.

Багоз помолчал с минуту и после спросил:

- Так значит, богатый караван?

- Да, очень! Очень богатый!

- У такого каравана, верно и охрана большая? — хитро прищурился Багоз.

- Да ну, какая там охрана! — рассмеялся Мелорий и пренебрежительно махнул рукой. — Ничего серьезного.

- Вот как? — ухмыльнулся Багоз, видя нервозность Мелория и явственно расслышав в его смехе фальшь. — А мои разведчики доложили мне, что караван сопровождают солдаты. Целая когорта! И ещё, судя по всему опытные лучники.

- Да это не солдаты, а смех один! — выпалил Мелорий. — Новобранцы из Александрии. Совсем не обученные. Понабрали из городской черни всякий сброд. Центурион ведет их в Ламбезис, где они и будут проходить подготовку ауксилариев.

Багоз и его помощники начали удивленно переглядываться. Похоже, о таком нюансе они не знали.

- Если вы нападёте, то легко справитесь с охраной, — с жаром добавил Мелорий. — Новобранцы не устоят перед вашими опытными, закаленными воинами. Наверное, до битвы и не дойдёт — все разбегутся при одном вашем появлении.

- Ты ведь римлянин, не так ли? — прищурившись, спросил Багоз.

- Да, римлянин. И что с того?

- Мне кажется странным, что римлянин так желает нападения на своих соотечественников и солдат.

- Мне нет разницы, — ответил Мелорий. — Я взялся принести вам сообщение и мне обещали заплатить.

- И сколько ты хочешь?

- Я хочу половину тех денег, что везет тот тип, про которого я говорил, также мне нужен он сам и двое спутников, что сопровождают его. Один из них здоровенный негр.

- У тебя к этим людям личные счёты? — полюбопытствовал Багоз.

- Да, можно так сказать, — Мелорий спонтанно сжал кулаки.

Предводитель гарамантов заметив это, усмехнулся. Помолчав немного и что-то обдумав, он сказал:

- Тех людей ты получишь, если конечно они останутся в живых. Сам понимаешь, в бою всякое может случиться. Что касается денег, мы посмотрим, сколько их будет, и я решу, сколько тебе заплатить.

- Так вы нападете на караван? — нетерпеливо спросил Мелорий.

- А что посоветовал Ахамас?

- Он сказал, что вы можете, смело нападать.

- А как насчёт лучников? — внезапно спросил один из помощников Багоза высокий седой воин с лицом покрытым множеством зарубцевавшихся шрамов. — Они могут быть для нас опасны.

- Да, лучники могут сильно потрепать нас, — согласился Багоз. — Я не хочу понапрасну терять людей.

- Да их немного, может пара десятков, — Мелорий нарочито пренебрежительно махнул рукой. — К тому же, они все пьяницы и нет у них никакой дисциплины. Центурион совсем их распустил. А новобранцы, как я уже говорил, трусливы и неопытны. Ну, так что, нападёте вы на караван?

- Ты, принуждаешь меня к ответу? — нахмурился Багоз и взялся за рукоять кинжала, что был у него в ножнах на поясе.

- Я? Что, вы, господин! — поспешно вскричал Мелорий, побледнев от страха. — Как я посмел бы принуждать вас? Я просто так, жажду добраться до своего обидчика, что на минуту забылся. Прошу простить меня.

- Хорошо, — проворчал Багоз. — Насчёт нападения мне надо подумать. Ну а вы, пока будьте моими гостями.

Стать гостем гарамантов Мелорию совершенно не хотелось. Он предпочёл бы вернуться к каравану. Но делать было нечего, пришлось подчиниться.

- Это для вашей же безопасности, — объяснил Багоз, заметив недовольство римлянина. — Если начнется заварушка, вам лучше быть в нашем лагере, чтобы мои воины вас сгоряча не прикончили.

Их отвели в отдельный шатёр, дали вяленого мяса, сушеных фиников и воды, вокруг выставили охрану.

- Сдаётся мне, мы не гости, а скорее пленники, — проворчал Мелорий. — Всё-таки зря мы всё это затеяли. Зря. Чувствую, ничем хорошим это не кончится.

- Можно попробовать сбежать, — тихо сказал Тарикс, которому передались неуверенность и сомнения господина. — Я понаблюдаю за охраной. Нужно понять, как тщательно они будут охранять нас, и как много вокруг будет охранников.

Пропажу двоих людей заметили не сразу. Лишь под вечер, когда край солнца зацепился на западе за горизонт и начали сгущаться сумерки, кто-то из торговцев, с кем общался Мелорий и кому он представился, как просто Квинт, заметил, что последнего, как и его невысокого бритоголового раба — нет. Сначала думали, что Квинт, остановился на ночлег в другом конце лагеря. Его начали искать и постепенно, переполошился весь караван. Взволнованы были даже те, кто не знал этого самого Квинта. Сам факт исчезновения двух людей настораживал и тревожил. Особенно в связи с появлением гарамантов. Правда, сегодня их видели один лишь раз перед полуднем, всего двух или трех человек. Но это вовсе не означало, что все остальные, а вчера их было не меньше нескольких сотен, ушли далеко.

Лоредан, тоже по-человечески переживал за потерявшихся, ставших скорее всего жертвами разбойников. Если бы он только знал о ком в действительности шла речь! Раздумывая над превратностями человеческой судьбы, Лоредан, вдруг подумал, что уже достаточно давно не видел Фабия. Нарбо, лишь разводил руками и говорил, что утром, Фабий вроде бы ехал вместе со всеми. Они подняли тревогу и вскоре, все вокруг уже искали третьего пропавшего. Потом, один из погонщиков вспомнил, что видел этого вечно «пьяного дурака». Тот покинул расположение каравана меньше часа назад и при этом был «навеселе». Выяснилось, что пропал один из мехов с вином, из числа тех, которые Лоредан купил в Александрии. Манахей клял себя за проявленное разгильдяйство.

- Я не заметил, когда он его стащил! Обычно я очень внимателен, господин. Не знаю, как в этот раз так вышло.

- Не переживай, — Лоредан похлопал ливийца по плечу. — Потеря не велика. Всего то один мех. Меня больше интересует, куда сам Фабий делся.

Вскоре прибежали встревоженные Клодий Церр и Корнелий Оппий.

- Мы слышали, пропал один из ваших товарищей? — вскричал центурион. — Когда это случилось?

- Чуть больше часа назад.

- А те двое пропали до полудня, — Корнелий Опий озадаченно почесал затылок. — Эти исчезновения, похоже, не связаны.

- Еще, как связаны! — возмутился центурион. — Гараманты идут прямо за нами. Если третий человек пропал только час назад, значит разбойники совсем близко. Они могут напасть в любой момент! Нужно ставить повозки в круг! Поднимайте своих людей! Всем быть на чеку!

И центурион побежал к своим новобранцам, горланя на весь лагерь, чтобы они начинали строиться в боевой порядок.

- Возможно, тревога, все-таки ложная, — сказал Лоредан. — Всем известно, какой Фабий пропойца. Он набрался лишнего, отстал и заблудился.

- Но на стороже, все же нужно быть, — заметил Корнелий Опий.

- Господин, разрешите, я поищу Фабия, — подал голос Нарбо. — Он ведь не мог далеко уйти. Я, в два счёта верну его.

- Ты уверен? — Лоредан с сомнением покачал головой.

- Конечно, господин. Фабий где-то рядом.

- Хорошо, — после минутного раздумья произнес Лоредан. — Попробуй отыскать его. Но не отходи слишком далеко от лагеря. Как совсем стемнеет, возвращайся.

Фабий, бормоча себе под нос слова одной неприличной песенки, что пару лет назад услышал на рынке, шел мимо какой-то скалы. Он пошатывался, поднимал сандалиями пыль и спотыкался о каждый камень. Голова кружилась, перед глазами всё плыло и он никак не мог сфокусировать на чём либо взгляд. В этот раз, Фабий честно признался самому себе, что с выпивкой получился перебор. В затуманенном сознании настойчиво вертелась мысль, что он отстал от каравана и нужно срочно его догонять. Что, в общем-то, он и делал, как ему казалось. Вот только бы обогнуть эту проклятую скалу. Он все идет и идет мимо неё. Странно… Фабий призадумался. Он начал подозревать, что вот уже около часа, просто-напросто делает круги вокруг дурацкой скалы. Не иначе, эту шутку с ним сыграли какие-то местные духи или демоны.

Вот, сделав очередной круг, Фабий решил отдохнуть и присел на удобный плоский камень. Кстати, мимо него, он, кажется, проходил уже ни раз. Да, нужно спокойно посидеть и поразмышлять. Проклятие! Ну и крепкое же вино везёт господин Лоредан.

Занятый своими сумбурными мыслями, Фабий не услышал и не заметил, как с двух сторон к нему начали подкрадываться несколько темных фигур. Лишь когда на лицо ему упала чья-то тень, он поднял голову. Прямо перед ним стоял рослый мужчина в долгополой грязно-серой одежде и тюрбане, свободные концы которого были обмотаны вокруг нижней половины лица незнакомца. В руках он сжимал копьё.

Пошатываясь и глупо улыбаясь при этом, Фабий поднялся.

- Приветствую! — воскликнул он. — Не подскажешь, дружище, где тут поблизости караван? А то я заплутал немного. А хочешь вина? Отличное вино! — Фабий протянул незнакомцу больше чем наполовину опустошенный мех. — Выпей, не пожалеешь.

Но незнакомец мех не взял. Он, что-то резко произнёс на совершенно не знакомом Фабию языке и ударил жулика древком копья. Удар пришёлся по лбу. Перед глазами разом вспыхнули тысячи звезд и закружились в бешенном разноцветном хороводе. Фабий и пикнуть не успел, как сзади ему на голову накинули мешок. Звезды исчезли, ноги Фабия подкосились, и он провалился во всепоглощающую тьму. Мех выпал из его руки, и вино заструилось между камнями.

Нарбо брел между нагромождениями валунов и постоянно озирался по сторонам. Солнце почти скрылось за горизонтом, виден был лишь краешек оранжевого диска. Следовало, уже подумать о возвращении. Фабия он так и не нашёл, хотя казалось, это будет совсем нетрудно. И куда только запропастился дружище Фабий? Могучий негр был в отчаянии. Наверное, следовало бы зайти, подальше, в саванну и поискать там, но он опасался слишком удаляться от каравана. Сейчас, до него было шагов четыреста. И это, уже далеко, с учетом того, что до слуха Нарбо уже доносилось рычание львов и злобный лай гиен. О том, что могло произойти с Фабием, ему даже думать не хотелось. Звать и кричать Нарбо не решился. Наконец, остановившись и в который уже раз оглядевшись по сторонам, Нарбо решил возвращаться. Через несколько минут совсем стемнеет и вести поиски станет невозможно.

Нарбо повернулся и решительно зашагал в обратном направлении в сторону уютно мерцающих в ночи костров, остановившегося на ночевку каравана.

Тут, внезапно на шею ему упала волосяная петля. Нарбо сдавленно вскрикнул и быстро обернулся. На соседнем валуне он увидел человека, державшего другой конец веревки. Незнакомец был одет в желто-оранжевый плащ, на нём были, также мешковатые штаны и сапоги из бычьей кожи. На голове — тюрбан. Напавший самодовольно ухмылялся, видимо довольный своим удачным броском. Нарбо, не долго думая, ухватился за веревку, чуть пониже стянувшей его шею петли и дернул на себя. На такое гарамант не рассчитывал. С воплем он слетел с валуна и грохнулся на россыпь более мелких камней. Но едва Нарбо освободился от веревки на него упала другая петля, захватив при этом правую руку и плечо. В этот раз аркан бросил всадник на верблюде. Нарбо, разгневанно вскрикнул и одним рывком, просто выдернул обидчика со спины дромадера, затем подтащил к себе и огрел наглеца кулаком по макушке. И тут, гарамантов стало много. Они начали появляться из-за камней, одновременно со всех сторон. Нарбо успел насчитать не меньше десятка. Арканы взвились в воздух. Три петли разом захватили шею и ещё две стянули правую руку. Негр зарычал и сильным рывком сдёрнул со спин верблюдов сразу двоих противников. Тут, очередная веревка захлестнула Нарбо левую ногу. Всадник, набросивший ее, пришпорил коня. Нарбо не устоял на ногах и сыпля проклятиями, свалился. Его поволокло среди обломков острых камней, больно ударяя о них, да ещё петли на шее стягивались все туже, лишая дыхания. Из последних сил Нарбо ухватился за аркан, стянувший его ногу, и что есть мочи рванул. Всадник слетел с лошади. Немилосердный заезд между камней прекратился, но на негра уже набросились с веревками со всех сторон. Впрочем, возиться напавшим пришлось ещё долго. Немало гарамантов лишились зубов, немало носов было расквашено кулаками Нарбо. Одному из нападавших он сломал нижнюю челюсть, а другому так наподдал коленом в пах, что тот заголосил на всю саванну. Но, в конце концов, гараманты одолели полупридушенного негра и связали его по рукам и ногам. Чтобы не орал и не кусался, рот ему заткнули какой-то грязной тряпкой. После, сразу четверо разбойников, пыхтя и отдуваясь, поволокли пленника к верблюду. Взвалить негра на спину животного удалось с огромным трудом. Когда, наконец, это было сделано, гараманты отправились в сторону своего лагеря. Пленников следовало поскорее показать предводителю.

В шатре Багоза собрались его помощники — шестеро руководителей отдельных отрядов гарамантов, решивших год назад объединиться и признать Багоза лидером. Всех их занимал сейчас лишь один вопрос: нападать или не нападать на караван. Если бы не такая многочисленная охрана, да ещё сирийские лучники, точная численность которых, так и не была выяснена, разбойники бы не колебались. Но сейчас, караван, лично Багозу представлялся слишком хорошо защищённым. Не стоило забывать, также о самих торговцах, их слугах и погонщиках. Все они, при необходимости умели неплохо драться. Таким образом, трем тысячам воинам Багоза будут противостоять не меньше двух тысяч вооруженных защитников, а значит, потери нападающих будут немалыми. Такого же мнения придерживались старый, опытный в налетах на караваны Авал, осторожный Орхамад и льстивый хитрец Барипас, приведший всего полсотни человек и постоянно добивающийся особого к себе расположения со стороны Багоза. Киван, тоже опытный и всякого повидавший налётчик, пока помалкивал, сохраняя нейтралитет. А вот более молодые вожди Валал и Мидад считали, что такой большой и богатый караван ни в коем случае упускать нельзя.

- Хватит нам захватывать ковры, да кувшины с кислым вином, — ворчал Мидад. — По словам того римлянина, один из торгашей везёт деньги, другие везут специи и пряности с Востока, драгоценности и золото. Как можно пропустить их? Римлянин сказал, что новобранцы не смогут нам сопротивляться, да и лучников сирийских немного. Что же мы медлим?

- И ты доверяешь словам римлянина? — усмехнулся Багоз.

- Он показал кольцо Ахамаса! — воскликнул Мидад.

- Мы не знаем, как оно к нему попало, — заметил Авал, качая седой головой.

- О караванах, идущих из Александрии, мне всегда сообщал Мсахи, — произнёс Багоз задумчиво. — В этот раз он вдруг заболел, как утверждает римлянин и Ахамас поручил доставить сообщение ему. Странно все это.

- Да, что тут такого странного? — удивился Валал, встряхивая в нетерпении и раздражении своими длинными, связанными в конский хвост волосами. — Мсахи и вправду мог заболеть. С кем не случается?

- Я что-то подозреваю, чувствую какой-то обман, — глухо произнёс Багоз. — На ловушку всё это похоже.

- Не может быть никакой ловушки, — отмахнулся Мидад. — Не припрятали же римляне в своих повозках целый легион! Даже если там с полсотни лучников, они нам не помеха.

- А тебе когда-нибудь приходилось драться с сирийскими лучниками? — усмехнулся Орхамад, поглаживая при этом на своей левой щеке давно зарубцевавшийся, но глубокий и уродливый шрам.

- Нет, не приходилось, но хотелось бы посмотреть какого цвета их кишки! — запальчиво воскликнул Мидад. — Я жду этого с нетерпением.

- Таким нетерпеливым сирийцы быстро режут глотки!

- А с тобой, промашка получилась? — рассмеялся Мидад. — Промахнулись мимо глотки, только рожу попортили.

Орхамад побагровел и схватился за кинжал.

- Щенок! Сейчас, я тебе разрисую рожу!

- Лучше свою побереги, а не то, я добавлю тебе украшений!

И Мидад, тоже вскочил, сжимая в руке кинжал.

- Уймитесь! — рявкнул Багоз. — Оба!

Орхамад шумно засопел, сверля молодого противника яростным взглядом. Тот, ответил ему дерзкой, насмешливой ухмылкой, но оба, все же сели на свои места.

- Нельзя нам ссориться друг с другом, — сердито сказал Багоз. — Не для того я собрал вас всех под моим началом, чтобы вы тут грызлись, как бешеные псы. Оставьте свою злобу римлянам. Вот что я решил: мы нападём на караван, но бросим в бой не все свои силы, а только пять сотен воинов. Прощупаем готовность врага. Если встретим сильный отпор и потеряем слишком много воинов — отступим и подумаем, как быть.

- Мудрое решение, — проворковал Барипас. — Я ни раз говорил, сами боги привели всех нас к великому Багозу. Придёт время, когда он объединит всех гарамантов и мы выбросим римлян из Ливии и даже из Египта.

Льстивые речи хитреца вызвали на лицах у большинства собравшихся гримасу презрения, но Багозу, похоже понравилось, и он одобрительно кивнул Барипасу.

- Пять сотен не одолеют защитников, — покачал головой Валал.

- А я и не говорил, что они должны одолеть, — раздраженно бросил Багоз. — Это будет разведка боем и не более. Если враг дрогнет, тогда обрушим на него все наши силы, которые будут скрываться поблизости.

- А когда нападём? — спросил старый Авал. — Сегодня ночью, или на рассвете?

- Только не ночью, — покачал Багоз головой. — Сейчас, они готовы нас встретить. Их стоянка — это укрепленный лагерь. Нападём, когда они свернут лагерь и начнут двигаться. Орхамад, ты с сотней воинов налетишь со стороны пустыни. Авал атакует с двумя сотнями с другой стороны, и с двумя сотнями ударю я в хвост каравана. Остальные должны держаться за скалами, что тянуться вдоль дороги. В нужный момент я подам сигнал нападать или не высовываться.

- Так я, что же, в битве не приму участия? — вскричал Мидад с видом рассерженным и крайне раздосованным. — Багоз, у меня больше двух сотен воинов! Позволь мне атаковать!

- Твои воины временно перейдут под начало Барипаса и будут находиться в засаде, — сказал Багоз. — Сам ты останешься в лагере, будешь охранять его и наших пленников… — Багоз осёкся и досадливо поморщившись, продолжил: — Я хотел сказать гостей, посланцев Ахамаса.

- Охранять? — Мидад, аж подскочил. — Я воин! Я пришёл к тебе, чтобы драться, проливать кровь врагов, а не сторожить верблюдов, женщин и …

- Это приказ, — глухо и угрожающе произнёс Багоз. — Ты и все твои люди дали клятву выполнять мои приказы. Или ты теперь, отрекаешься от клятвы?

- Я? От клятвы? Нет…, - растерянно пробормотал Мидад. — Конечно, не отрекаюсь. Я выполню приказ.

- Хорошо. С тобой останется три десятка воинов. Этого вполне достаточно.

На этом, военный совет можно было считать законченным. Повелевающим жестом Багоз дал понять, что помощники могут расходиться.

Они, было, потянулись к выходу из шатра, как вдруг внутрь вбежал запыхавшийся, окровавленный воин в разодранной одежде.

- Багоз, мы привели пленников! — крикнул он.

Это известие заставило всех задержаться. Проталкиваясь через образовавшуюся толпу, в шатёр ввалились четверо воинов. Все они имели довольно жалкий вид, словно дрались со стаей взбесившихся шакалов. Один из них тащил невысокого, худощавого человека с мешком на голове, трое других огромного, связанного по рукам и ногам негра. Пленников бросили к ногам Багоза. Тот с любопытством оглядел их, потом стянул мешок с головы невысокого пленника.

Судя по всему, это был римлянин. Пленник сначала заморгал, потом начал смотреть вокруг мутными глазами, при этом с его лица не сходила дурацкая улыбка. Он пытался, что-то сказать, но кроме невнятных бормотаний, ничего нельзя было разобрать.

- Да он пьян! — вскричал Багоз. — Где вы нашли его?

- Шатался в скалах, — ответил один из воинов.

- А другой? — Багоз с большим любопытством оглядел ещё раз негра. Он невольно восхитился ростом и могучим телосложением чернокожего. Пленник превосходил любого из его воинов.

- И этот, тоже бродил среди камней недалеко от каравана.

Багоз вытащил изо рта негра тряпку.

- Ты кто? — спросил он по-гречески.

Негр не ответил, лишь бестолково таращился на гараманта. Похоже, он просто не понимал. Багоз попытался заговорить с ним сначала на одном ливийском диалекте, потом на другом, но с тем, же успехом. Точно такое же бессмысленное общение получилось с римлянином, с той лишь разницей, что тот мычал, икал и произносил какие-то резкие нечленораздельные звуки.

- Эти двое, нам сейчас бесполезны, — отмахнулся Багоз. — Зачем вы их только притащили? Прикончили бы на месте. Хотя…

Багоз обошёл вокруг Нарбо, не в силах скрыть восхищения.

- Каков красавец! — воскликнул он. — Могучий! А мышцы какие, вы видите?

- Он, ужасно силён, — подал голос один из побитых воинов с распухшим носом и синяком в пол-лица. — Дрался, как лев. Мы едва одолели его. А нас было пятнадцать.

- Этот негр стоил бы хороших денег на рынке в Александрии, — заметил старый Авал.

- Поместите их отдельно, — приказал Багоз. — И поставить усиленную охрану. За негром, особо присматривайте. И второго, тоже свяжите. Он хоть и пьян, но если очухается, наверняка попытается сбежать.

Под шум любопытной толпы, собравшейся возле шатра, пленников увели. Багоз приказал всем расходиться. На рассвете, отряды должны были выступать и предводитель гарамантов, желал выспаться перед битвой.