Сестры. Дом мертвеца

3

Света незаметно дошла до музыкальной школы. В пустом фойе никого не было. Только уборщица Надя терла шваброй пол.

– Ушла твоя, – сказала она Свете. – С Яницкой вместе отправились. Важные такие. Скрипки больше их, а форсу-то, форсу!

– Давно?

– Да минут десять как ушли.

Света растерянно огляделась и пошла назад. Разминуться было негде, разве что какая-нибудь тропинка. Уже возле дома по раздававшимся выкрикам Света поняла, что что-то случилось. Растолкав небольшую толпу, она увидела испуганную Олю Яницкую, Динкину подружку не разлей-вода. Даже заколки для волос у них были одинаковые, не говоря уж обо всем остальном. Слыша вокруг восклицания: «Детей-то, детей-то за что!», Оля, стоя посредине возмущенной и сочувствующей толпы, явно собиралась плакать, потирая разбитую коленку с огромной дырой на колготках.

– Дина где? Где Дина? – выкрикнула Света. Голос почему-то отказал, получилось, почти шепотом, но Оля встрепенулась:

– Мы вместе шли, меня схватили, затащили в машину. Проехали, потом вернулись, и меня выбросили. А Дина убежала.

– Смотрю – подъезжают, стекла темные, энту на асфальт кидают, как куклу – и след простыл, – затараторила старушка в старом пальтеце.

Света глядела на нее, все еще не понимая. Картинка не вырисовывалась, было тревожно и как-то обидно, что все остальные, даже эта старушка – дунь на нее, рассыплется, – понимали, что случилось. Им было проще, кошмар легко представить, если все случается не с тобой. А если с тобой, с сестрой, с ее подружкой? Неужели правда, что детей похищают?

– Пойдем, – отодвинув любопытных, чем-то, как ей показалось, испуганно обрадованных людей, Света взяла Олю за руку, – позвоним твоей маме. Ты этим, в машине, что-нибудь говорила?

Света шла, сжимая в руке маленькую доверчивую ладошку и чувствовала себя взрослой. Защитницей и заступницей. На самом деле сердце ее громко билось, но она сдерживала панику. Нельзя было пугать Олю. Тем и отличаются взрослые, что не могут позволить себе трусить и плакать, как дети.

– Нет, – Оля испуганно округлила глаза. – Они только спросили, как меня зовут. Я сказала.

Они двинулись, и небольшая толпа свидетелей проводила их немного разочарованными взглядами. «Им, зевакам, что, – зло подумала Света, – просто приключение, которое можно обсудить. Где же Динка? Куда она побежала? А вдруг ее успели догнать?» Они Завернули во двор, и тут Света увидела Дину. Та стояла за кустами и глядела на них сквозь поредевшие листья. Лицо у нее было насупленное. Она не понимала, что случилось. Почему- то обратили внимание на Олю, а не на нее, и это немного обидно. А с другой стороны, может, и хорошо, что на Олю. Не хотелось бы так разгуливать на виду у всех в рваных колготках и с разбитой коленкой.

– Иди сюда, – позвала Света. – Рассказывайте, что случилось.

Оля, посмотрев на Дину с упреком, вдруг громко заревела, а Дина молча достала платок и принялась вытирать ей слезы.

– Поднимайся домой, расскажи все маме, а я провожу Олю, – скомандовала Света. – Оль, можешь идти быстрее? На тренировку опаздываю.

Света жалела Олю. Попала, дурочка маленькая, в историю. Из-за Динки? Ей вспомнился вчерашний амбал в подъезде с цыплячьими волосами, тот, что искал армейского кореша. Надо было матери рассказать, да не хотелось лишний раз об этом. Все равно она всегда на стороне Алика и знать ничего не хочет. Как страус, прячет голову в песок.

Она довела Олю до двери, и мать ее, женщина с модной прической и синими ногтями, посмотрела на Свету подозрительно. Пока Света думала, что отвечать на вопросы, где они встретились и что с коленом, Оля принялась тараторить. У женщины сузились глаза, она рванула дочь к себе, а перед Светой захлопнула дверь.

И больше чтобы к этой Муртазаевой на пушечный выстрел не подходила! – услышала Света крик из-за двери. Минуту она стояла, оглушенная, забыв, что опаздывает на тренировку. Потом ей стало обидно за Динку: она-то тут при чем? Потом она обиделась за себя. Зачем, спрашивается, пошла отводить? Нечего было ввязываться в их семейные дела, горько подумала она о Наташе с Аликом.