Сферы Снов

Глава Двенадцатая

Следующее утро выдалось светлым и безоблачным. К западу от Глубоководья, за северными вратами, лежали раскидистые луга и приятный лес за ними. Это было любимое место для игр привилегированного городского класса, прекрасно подходящее для охоты и скачек. Лай гончих и азартные крики наездников вдалеке говорили о загнанной в нору лисе. Синие небеса были усеяны мелкими точками охотящихся соколов. Звучали глухие, далёкие удары — загонщики колотили по деревьям, пугая дичь, чтобы направить её к поджидающим охотникам.

Несмотря на звуки охоты, открывающийся взгляду ландшафт не марали человеческие компании. В воздухе висел запах осени; высыхающие дубовые листья, неуловимый аромат поздних цветов, сладость яблок и сидра, исходящая от телег, что катились в сторону городского рынка по утрамбованной грунтовой дороге. Элайт Кроулнобер пытался сконцентрироваться на этих прекрасных вещах и забыть о неприязни к женщине, которая ехала рядом.

В такой прекрасный день это должно было быть несложно. Под Элайтом была его лучшая серебристая лошадь, а на передней луке седла ехал — без привязи и клобука — охотничий сокол.

Небольшой «дамский сокол», которого несла Мирна Кассалантер, был скован по человеческому обычаю и ехал на кожаном наруче на запястье девушки. Эльф воздержался от комментариев. Если эльф способен терпеть общество этой ужасной женщины, если может вежливо улыбаться, пока она злорадно расправляется с репутацией людей своего круга, значит, ему по силам не думать про её обращение с охотничьими птицами. Да и потом, какое до этого дело эльфу, внутренняя тьма которого превосходит и подчиняет себе мрак Мхаоркиира?

Наконец, женщина сняла с сокола колпачок и подбросила птицу в воздух. Крошечный хищник благодарно взмыл в небо в поисках добычи и свободы на час.

- С вашей стороны весьма разумно заняться этим делом, - сказала Мирна, возвращаясь к вопросу, который привёл их к этой дискуссии. - Ходит множество слухов о плохом обращении семьи Гандвинд с эльфийскими рабочими. Шепчут, что лорд Гандвинд знал про готовящееся нападение на небесный караван и воспользовался эльфами, как пушечным мясом.

Она неприятно улыбнулась.

- Вы наверняка сможете извлечь выгоду из этой ситуации. Со службы Гандвиндам уйдёт немало эльфов, которым придётся искать новую работу. Вы сможете заручиться их услугами значительно дешевле текущей ставки.

Элайт не стал комментировать этот совет.

- Важная информация, - признал он. Так и было. Иначе он не распустил бы эти слухи.

- Семья Ильзиммеров тоже оказалась под пристальным вниманием, - с наслаждением продолжила Мирна. - Вы также можете найти способ этим воспользоваться. Ходит особенно сочная история о Саймоне Ильзиммере, мелком маге, который любит посещать куртизанок в обличье оборотня. Лишь немногие из городских спутниц готовы иметь с ним дело.

- Такие вещи вряд ли принесут какую-то выгоду, - сухо сказал Элайт, - а распространение подобных историй делает вас непопулярной особой.

- Как раз напротив! Общество жаждет подобных скандалов.

Эльф был вынужден признать — про себя — что Мирна пугающе точно оценивает человеческую природу.

- Возможно, я смогу отплатить вам похожим рассказом, - предложил Элайт. Когда Мирна нетерпеливо кивнула, он добавил: - Ходят слухи, что лорд Гандвинд разозлился на свою младшую дочь, Белинду, которая завела интрижку с одним из эльфийских конюхов.

Женщина радостно захлопала в ладоши.

- Ох, это просто бесценно! Белинда Гандвинд, кто бы мог подумать! Глядя на эту надменную маленькую девку, можно подумать, что у неё на груди не растает и ледяное ожерелье. Конюх — и так достаточный повод для скандала, но эльф! Вы не представляете, как знать презирает подобные союзы.

- Поверьте мне, представляю, - заметил контрабандист, подумав о пятерых убийцах-тренах и благородной семье, которая их наняла, чтобы расправиться с ним. Этот долг скоро будет уплачен, покушение на его жизнь — отомщено. Его дела в Порту Черепа и Глубоководье продолжатся без помех, поскольку люди, у которых был повод ему помешать, будут крайне заняты в другом месте. Как только пыль уляжется, они скорее всего уже не смогут бросить ему вызов, по крайней мере — на какое-то очень, очень долгое время.

Возможно, это чересчур, но контрабандист считал, что слишком задержался с оплатой.

Костюмированный бал длился до рассвета. Гости Галинды Рейвентри поприветствовали новый день, затем разошлись, чтобы выспаться. Данила и Эрилин тоже покинули бал. Сменив костюмы на менее затейливую одежду, они направились в «Любопытное Прошлое» навестить Бронвин.

Молодая торговка была недовольна результатами поездки.

- Я нашла одну из хрустальных сфер, которые вы ищете, - сказала она. - Остальные пропали, прежде чем я достигла лавки Миццена. Но я обнаружила крайне интересный камень.

Она рассказала им про рубин — и о своих подозрениях, что тот может содержать какую-то магию.

Эрилин, которая слушала рассказ весьма рассеяно, вдруг резко выпрямилась.

- Этот камень; он был размером с сушеную фасолину, идеально круглый, с небольшими гранями, поднимающимися к плоской поверхности?

Бронвин кивнула.

- Да. Ты его знаешь?

Полуэльфийка встала и зашагала по помещению.

- Вряд ли найдётся эльф, который его не знает! Ты слышала о камнях киира?

- Кажется, это какие-то камни памяти, - медленно ответила Бронвин. - Артефакты из древних времён. Семейные камни, которые передаются из поколения в поколение. Легенда гласит, что они содержат в себе накопленную мудрость праотцов.

- Не легенда, - напряжённо сказала Эрилин. - Факт. Давным-давно один из владельцев киира обернулся ко злу, и его семейный камень каким-то образом исказился, отражая своего владельца. Рубин превратился в вора воспоминаний — воспоминаний других людей. Мхаоркиира, как он обычно известен, был утрачен несколько веков назад. Не один отряд искателей приключений потратил годы на его поиски. Неприятности идут за ним по пятам. Большинство владельцев Мхаоркиира были испорчены его силой.

- И его забрали разбойники, - сказал Данила искажённым от гнева голосом. - Скорее всего, его продадут, как простой камень, не понимая, какая вещь оказалась у них в руках!

- Это уже произошло, - сообщила ему Бронвин. - Я отследила рубин до скупщика здесь, в Глубоководье. После небольшого убеждения он описал девушку, которая продала ему рубин.

Бронвин кратко пересказала описание: молодая женщина, красивая, фигуристая, рыжеватая блондинка, опрятная, но небогато одетая. Хорошая речь, но с характерным говором Портового квартала.

- Знаете кого-нибудь подходящего?

Эрилин и Данила обменялись обеспокоенными взглядами.

- Звучит поразительно похоже на нашу недавнюю знакомую, - признал бард. - Я немедленно этим займусь. Что касается камня — полагаю, у скупщика его больше нет, иначе ты бы его приобрела. Скупщик что-нибудь рассказал о покупателе?

- Ничто не могло заставить его расстаться с этой информацией, но я подозреваю, что руку к покупке приложил Элайт Кроулнобер. Он упоминал рубин во время поездки, и он великолепно умеет запугивать людей, - заключила Бронвин.

За её словами последовало долгое, обеспокоенное молчание. Спустя несколько секунд она спросила:

- Я могу сделать что-нибудь ещё?

Эрилин покачала головой и встала.

- Не лезь в это. Чудо, что Элайт оставил тебя в живых. Не провоцируй его — тем более, сейчас.

Она быстрым и целеустремлённым шагом покинула лавку, направляясь к Башне Чёрного Посоха.

- Что ты делаешь? - спросил Данила осторожным тоном человека, который уже знает ответ, и тот ему совсем не нравится.

- Ты говорил, что у Хелбена были эльфийские предки. Он знает о волшебных предметах больше, чем кто-либо другой из моих знакомых, так что должен знать кое-что и о камнях киира. Мы собираемся с ним поговорить.

- Неужели? - пробормотал Дан.

Но больше он возражать не стал. Вместо этого бард прочитал быстрое заклинание, которое провело их через плотный чёрный камень внешней стены, и ещё одно, чтобы попасть внутрь башни архимага.

Хелбен был дома, занимаясь троицей учеников. Он оставил студентов на попечение Лаэраль и провёл посетителей в личный кабинет, где с угрюмым вниманием выслушал их историю.

- Вот что меня беспокоит. Возможна ли связь между Мхаоркиира и сферами снов? - подытожила Эрилин.

- Вполне возможна, - согласился архимаг. Он надолго замолчал. - По этой причине вам следует оставить это дело.

- Это непросто. Если Элайт заполучил киира, его следует предупредить о сопутствующей опасности, - запротестовал Данила.

- Он знает, - сухо сказал Хелбен. - Мхаоркиира легендарен. Из-за его участия цена простого использования сферы снов становится необычайно высока.

- Это не всё, - добавил архимаг. - Вы должны понимать, что этот конкретный киира может обратить владельца ко злу. Осмелюсь заявить, что ваш друг по собственной воле уже сделал несколько шагов по этому пути.

- Согласна, - подтвердила Эрилин. - В руках Элайта Мхаоркиира необычайно опасен. Рубин может уничтожить те немногие останки эльфийской чести, которыми ещё обладает Элайт.

Она повернулась к Даниле. Лицо полуэльфийки было мрачным.

- Клятва Друга Эльфов бледнеет в сравнении с силой этого артефакта. Что бы ни задумал Элайт, он не поблагодарит тебя за вмешательство. Дам тебе тот же совет, что и Бронвин: держись от него подальше. С Элайтом нужно разобраться, но эта задача не для тех людей, которые хотят ему доверять.

Данила поколебался, затем сдался под грузом доказательств.

- Я последую твоему совету, - с глубоким сожалением согласился он.

Из Башни Чёрного Посоха Данила отправился в небольшую таверну, где часто встречался со своими бывшими подчинёнными-арфистами. В назначенное время Гектор был там — с удовлетворённым выражением на узком, веснушчатом лице.

- Я так понимаю, всё прошло хорошо, - сказал Данила, скользнув в деревянную кабинку напротив товарища.

Невысокий мужчина кивнул.

- Мне предстоит ещё встретиться с сестрой, но это мелочи. Синтия сказала, что она переждёт ночь и, если потребуется, утро, чтобы убедить любых соглядатаев, что женщина не покидала комнату.

- Наша подопечная достигла деревни без происшествий?

- Пришла и ушла, - подтвердил Гектор. - Но за городом ей не понравилось. Слышал, что она постоянно жаловалась. Наш человек снабдил её лошадью и сбруей, и она отправилась в путь в одиночку.

Он пожал плечами.

- По правде говоря, он был счастлив от неё избавиться,. Я не видел причин возражать. Решил, что за городом она в безопасности.

Это казалось совсем непохожим на гостеприимную и весёлую девушку, с которой встречался Данила. Его охватило беспокойство.

- Эта женщина. Опиши её.

Гектор коротко и невесело рассмеялся.

- Сначала пообещай, что ты не будешь говорить таких же слов про мою жену, мать или священника.

Беспокойство Данилы усилилось.

- Сосредоточься на внешности, раз у неё такой мерзкий характер.

- Это легко, - согласился мужчина, - только с тем же условием. Помогите мне боги, какие у неё формы! Единственная вещь, которая торчит так же гордо и высоко, хоть и с меньшей поддержкой — это Лунный мост в Серебристой Луне. У неё красивое лицо, хотя мужчине требуется время, чтобы поднять взгляд так высоко. Глаза цвета зимнего стаута в чистой кружке. Волосы, как чёрное облако.

Данила встал так резко, что опрокинул деревянную скамью.

- Проклятье, Гектор, ты забрал не ту женщину!

Выражение чистого ужаса мелькнуло на лице молодого арфиста, смятение настолько искреннее, что Данила захотел объяснить ситуацию, убедить Гектора, что это не его вина. Но это должно было подождать.

Бард бросился прочь из таверны и помчался в Портовый квартал так, будто за ним по пятам гнались демоны. Он спрыгнул с лошади и оставил коня непривязанным перед «Поддатым Рыбаком», затем бросился через всю таверну и вверх по задней лестнице.

Его окрикнул вышибала-полуогр и бросился следом по ступеням. Вышибалу остановил кончик меча Эрилин. Удерживая сверкающее оружие в вытянутой руке, она стояла наверху лестницы, преградив полуогру путь. Её лицо было застывшим и мрачным, губы стиснуты в тонкую прямую линию.

- Меня привёл сюда лунный клинок, - сказала она Даниле. - Но предупреждение опоздало. Соберись с духом.

Слова девушки были не совсем неожиданными. Но чего Данила не ожидал, так это сокрушительного, почти всепоглощающего чувства горя. Он оставил Эрилин разбираться с полуогром и скользнул в тихую комнату. Долгое время он просто стоял, разглядывая открывшуюся картину.

Синтия распростёрлась на полу. Её тонкое тело было одето в изношенную и штопанную одежду прислуги. Её горло рассекли до костей. Кровь собралась в лужу на полу, которая сливалась с ещё одной лужей из другого источника.

Лилли лежала на боку. Её глаза были распахнуты, спокойно глядя в будущее, которое для неё уже не настанет.

Данила опустился на колено и нежно прикрыл девушке веки. Скорбь разрывала его — утрата этого жизнерадостного характера, радости, которую он мог бы подарить сестре, а она — ему.

В глазах стояли слёзы, когда бард снял с мизинца золотое кольцо с гравировкой лошади и ворона семейного герба Таннов. Он положил кольцо в ладонь Лилли и поднёс к губам маленькие, холодные пальцы.