Шаг в прошлое

Глава 6

Вороны промеж собой почти не общались, что было Гермионе и Гарри на руку. Завтрак зелий все также не содержал, что радовало, а вот Дамблдор, присутствовавший на завтраке, явно пытался прочитать мысли Гарри, ну теперь-то уже Тома, однако не преуспел. Либо еще не имел того опыта, или еще по какой-то причине. При этом рыжий мужчина смотрел на Гермиону со трудно скрываемой брезгливостью, что полностью его характеризовало, хотя и было ожидаемо.

Первым уроком оказались чары. Традиция начинать с урока декана, по-видимому, существовала в веках.

— Палочкой колдуем, не забывай, — напомнил невесте Гарри. — Будь осторожна.

— Да, предупреждать о своих возможностях нельзя, — кивнула девочка. — Кстати, я откуда-то знаю, что скоро война начнется, вот не помню только, когда.

— По воспоминаниям, которые мне показывал директор, — мальчик покопался в памяти. — Через год или около того, так что время пока есть.

— Дамблдор на меня смотрит, как те… — поделилась Гермиона. — Которые в ошейнике держали.

— Учитывая, с кем он дружит… — мальчик вздохнул, вспоминая о визите к старому историку. — Неудивительно.

— Да уж, — кивнула девочка.

Осознавать, что здесь они совсем одни, а враг совсем рядом, было сложно. Гарри понимал — Дамблдора надо уничтожить, но вот как — это был вопрос, и очень серьезный, ибо сколько у рыжего крестражей, не знал никто. С другой стороны, планы будущего директора, если они были, оказались уже нарушены — не только сменой души Тома, но и помолвкой. С другой стороны, Гермиона теперь была в серьезной опасности, если планы у Дамблдора были.

— Мисс Уотсон и мистер Реддл, задержитесь, пожалуйста, — попросил профессор, когда урок закончился.

— Да, сэр, — одновременно ответили оба, с непониманием переглянувшись. Стоило всем выйти из класса, мистер Флитвик замер дверь, быстро проговорив клятву о сохранении конфиденциальности.

— Вы помолвлены магически, — произнес совсем молодой профессор. — Это дает вам особые права, учитывая, что расставаться вам тяжело. Кроме того, вам было скучно на уроке, ничего не хотите мне рассказать?

— Если вы не обязаны рассказывать это директору, — привычно опасаясь Дамблдора, Гарри забыл, что тот еще не директор.

— Не обязан, — вздохнул Филиус, чувствуя большую тайну.

— Тогда… — Гермиона кивнула на часы, Гарри внимательно посмотрел на профессора.

— После уроков, — понял профессор Флитвик, решив, все-таки, запросить сородичей об этих двоих. Почувствовав запах большой тайны, Филиус рисковать не хотел.

Гарри опасности от профессора не чувствовал, понимая при этом, что любимая просто устала, поэтому доверилась ему. Слишком уж сложной оказалась их память и, если мальчик мог просто пожать плечами и все, то Гермиона нет. Во-первых, и в покинутой жизни, и в этой над телом издевались и издевались сильно, во-вторых, здесь у нее был только Гарри, а вот жила она у людей с такими наклонностями, что их хотелось просто уничтожить. Гермиона же пыталась вспомнить, что было в последнюю неделю у Виктории перед поездом в Хогвартс и не могла. Это могло означать очень многое, потому что так просто память у людей не теряется. Осознавая себя совершенно беззащитной перед произволом взрослых, что для девочки было новым ощущением, она попала в логический тупик. Все-таки, детство Гермионы прошло в гораздо более поздние года, поэтому реальность тридцатых ее несколько оглушила. Если бы девочка была одна, она бы, наверное… Но у нее был Гарри.

Урок Защиты от Темных Искусств совершенно не походил на тот балаган, что был в прошлом Гермионы и Гарри. Галатея Вилкост приветливо кивнула Гермионе и удивленно расширила глаза, но лишь на мгновение. Губы женщины тронула улыбка. Она повернулась к классу, полному детей, с интересом смотрящих на нее, начав урок.

— Мы с вами будем изучать защиту от Темных Искусств, — заговорила профессор Вилкост ровным голосом. — Для того, чтобы знать, как защищаться, нужно, прежде всего, знать опасности этих искусств. Традиционно к ним относятся Магия Крови, Некромантия и Демонология. При этом не стоит забывать, что некоторые разделы Тьмы могут быть использованы во благо. Например, искусство работы с мертвой плотью может применяться для создания армии, а может — и для излечения недугов.

— Значит, все зависит от того, кто это использует? — поинтересовался кто-то из учеников.

— Да, — кивнула женщина. — Все зависит от ваших устремлений. Инквизиция действовала во имя Света, убив множество магов — и взрослых, и детей. Певереллы в свое время правили этими землями, создав различные убежища для магов, спасшие множество магов. Вы должны научиться думать, что есть хорошо, а что есть плохо.

— А если кто-то, считая, что делает хорошо, сделает плохо? — тихо поинтересовалась Гермиона.

— Такое бывает, — кивнула Галатея. — Перейдем к сути нашего урока.

Профессор начала от общих примеров применения тех или иных чар, затем заговорила о магических животных, начав с единорогов. То, что этих волшебных животных убивать нельзя, Гермиона и Гарри знали и раньше, но вот почему — эта информация была новой. Очень много именно новой информации оказалось на уроке Защиты, что заставляло девочку вздыхать — в их прошлом, что лежало в будущем, их действительно ничему не учили.

По итогам дня выходило, что новостей для обоих не было только на Зельях и Чарах, возможно, еще и Трансфигурации, которой пока не было, а вот все остальное… В тридцатые годы, как оказалось, предметов было больше и учили им серьезнее.

— Интересно, почему тогда в нашем времени все было таким… — вздохнула Гермиона. — Как будто…

— Мадам Вилкост нам сказала, что мы должны уметь думать… — задумчиво проговорил Гарри. — В нашем Хогвартсе это никто и никогда не говорил. Скорее, наоборот.

— Значит, кому-то было нужно, чтобы мы не думали, — сделала девочка логичный вывод.

— Понятно кому, — кивнул Гарри.

Действительно, кому такое было нужно, оба осознавали, вот только зачем… Это как раз и был самый важный вопрос, правда, подумать над ним можно было и позже, а пока желудок звал в Большой зал, так как подошло время обеда, пропускать который оба не желали. Правда, забывать проверять они тоже не желали, потому что сюрпризы были никому не нужны. Особенно такие.

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор произошедшего не понимал, ведь он сделал все так, как советовал геля — выбрал волчонка, бастарда древней семьи, обеспечил ему не самое приятное детство, хотя магглы и сами отлично справлялись, затем показал магию, против которой мальчишка был бессилен и уже готовился к следующим шагам, но… В школу тот приехал уже совсем другим, да еще и обручился с… отродьем.

Дамблдор разделял мнение Геллерта о том, что евреев, цыган, славян следует уничтожить, дабы расчистить жизненное пространство для истинных магов, избавившись от всякого отребья, и вот в школу приезжает… это. Первым желанием Альбуса было уничтожить девчонку, к счастью, он вовремя остановился, наложив диагностическое. Девчонка была помолвлена Волей Магии, что означало отсутствие над ней власти Дамблдора. Впрочем, у нее были опекуны, которые вполне могли бы… Правда, сути проблемы это не решало — мальчишка, испытавший любовь, был уже непригоден. Давний друг много экспериментировал с отродьями, установив, что в таких случаях материал уже к использованию непригоден.

Ситуация осложнялась еще и тем, что до каникул Дамблдор не мог покинуть замок, чтобы посоветоваться, поэтому решил пока ничего не предпринимать. Мальчишке еще предстояло учиться в школе, а Геля обещал устроить много веселого магглам прямо в следующем году, поэтому стоило просто подождать. Ждать Альбус умел, хотя понимал, что проект пора менять, но, возможно еще существовало решение.

— Аристократишки заплатят… — бормотал себе под нос Дамблдор. — За все заплатят. А магглы будут ползать передо мной и лизать туфли! Я отомщу за тебя, Ариадна!

Галатея Вилкост изменения в девочке заметила. И кольца помолвки тоже, но главное было в другом — исчезла сломленность девочки, она будто бы стала намного взрослее, и это было необычно. Такие случаи известны были, правда, практически все они были связаны с предвидением будущего. Именно то, как теперь смотрела и двигалась девочка, говорило о том, что мисс Уотсон могла увидеть будущее время, что ее закалило, а не сломало окончательно. Над этим стоило подумать.

Профессор Слизнот заметил, что его объяснения были интересны всем, за исключением двух воронов, которым было определенно скучно. Это выдавало глубокие знания, которых у магглорожденных по определению быть не могло. Гораций решил присмотреться к ним, но ничего пока не предпринимать — времени, по его мнению, было еще вагон.

Профессор Флитвик рассматривал ответ из банка. Почти никто не знал, что Филиус был специально измененным стопроцентным гоблином. Для его создания использовались человеческие самки, о которых более никто не слышал, но уж очень нужны были гоблинам сведения из сердца магического мира — из школы. Его сородич Ухогрыз рекомендовал доставить обоих школьников в банк для проверки как можно скорее. Зная, что сородичи так просто не возбуждаются, Филиус уже не знал, что и думать. Впрочем, беседа после уроков могла бы дать больше информации.

— Здравствуйте, профессор, — поздоровался Гарри, когда вечером они вошли в кабинет к декану.

— Присаживайтесь, — пригласил Филиус, внимательно наблюдая за тем, как первокурсники садятся.

Выбравшие кресла так, чтобы видеть и дверь, и окно, они привлекали внимание мастера боя, а уж то, как мальчик проверил и кресло на сюрпризы… Да и посадка была интересной — мистер Реддл был готов именно к бою, что выдавало в нем того, кто этот самый бой видел. Ситуация становилась все интереснее.

— Я хотел поговорить с вами о том, что вам скучно на уроке, — начал профессор Флитвик, но запнулся, потому что мальчик поднял руку, молча продемонстрировав ему все чары за первый курс. Без палочки. Филиусу стало не слишком хорошо — первокурсник такого знать не мог.

— Нам скучно на уроке, но знать об этом не нужно, — вздохнула Гермиона, внимательно наблюдая за деканом, что тот, несомненно, видел.

— Могу я поинтересоваться, откуда? — спросил профессор.

— У вас есть Омут Памяти? — задал встречный вопрос Гарри.

— Конечно, — кивнул сосредоточенный, как перед боем, Филиус. — Вот.

Он поставил перед ними двумя уже знакомый артефакт, повторив клятву — настолько любопытно было профессору. Гарри остановил Гермиону, прижав на мгновение к себе, затем принявшись выкладывать нити воспоминаний. Не позволяя возлюбленной достать палочку, уже многое понявший мальчик выложил воспоминания о разговоре на призрачном вокзале, а потом и о «темном лорде Дамблдоре». Гарри не подделывал воспоминания, но выкладывал только то, что, по его мнению, было сравнительно безопасно.

— Не надо, — закончив, шепнул он девочке. — Ты плакать будешь, а это никому не нужно.

— Спасибо, — кивнул в ответ на приглашающий жест декан, погружаясь в Омут, а Гарри обнял свою любимую, с тоской глядя в окно. Ему хотелось просто покоя. Только теперь мальчик понял, насколько же устал от войн и беготни. Семьи хотелось и тишины.

— Спасибо, — ответила Гарри Гермиона.

Филиус же смотрел. Сцена на призрачном вокзале ужаснула гоблина, узнавшего признаки посмертного действия, что означало — Дамблдор действительно создал филактерию в живом существе, что было возможно только методом убийства близкого родственника носителя по женской линии — мамы, сестры, дочери. Затем откровения о «темном лорде» профессора уже не удивили. Показанное ему означало, что как минимум мальчик не раз переходил Грань.

— В субботу мы с вами отправимся в Гринготтс, — произнес поднявший голову от артефакта декан. — Если кто-то спросит — вы приходили за дополнительной литературой. А сейчас — следуйте за мной.

Филиус очень хорошо понимал, что эти двое уже являются семьей, поэтому отдал распоряжения домовикам, ведя за собой мальчика и девочку. Гермиона недоумевала, но рот открывать не спешила, надеясь на то, что жених потом расскажет. «Наверное, Малфой-манор что-то сломал во мне», — подумала девочка, стараясь не вспоминать. Голова немного кружилась, что ей совершенно не нравилось, однако терпеть было можно и Гермиона терпела.

Поднявшись в гостиную, где на них не обратил внимания вообще никто, Гермиона и Гарри проследовали за профессором к стене укрытой каким-то гобеленом, но декан просто прошел насквозь, не останавливаясь, за ним шагнули и дети, чтобы увидеть небольшую гостиную с тремя дверьми.

— Вот здесь вы будете жить, — улыбнулся профессор Флитвик. — Это ваши апартаменты для особых случаев. Ваш случай мне видится вполне особенным.

Попрощавшись, декан удалился, а очень удивленная Гермиона просто застыла посреди гостиной. Это действительно был совершенно неожиданный сюрприз, осознать который еще предстояло.