Шалунья

ГЛАВА 23

На следующее утро Хетер, проснувшись, почувствовала, что голова у неё вот-вот отвалится. Она была бы этому рада, хотя бы потому, что избавилась бы от головной боли. Её тошнило, язык был как наждачная бумага, и она с трудом выползла из кровати.

Даже глаза болели и были такими чувствительными к свету, что ей пришлось сощуриться, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Увидев своё отражение, она скривилась. Боже милостивый! Она была похожа на ведьму! Нет, пожалуй, лучше было бы сравнить её с бешеным енотом, потому что краска для глаз размазалась тёмными пятнами на щеках, а волосы торчали во все стороны. В общем, она выглядела чуть лучше покойника и чувствовала себя соответственно.

Чинг Юнг, благослови Господь его душу, принёс поднос с печеньем и слабый чай, но прошло почти полдня, прежде чем Хетер почувствовала себя достаточно окрепшей и рискнула спуститься вниз. Она тут же пожалела об этом, потому что Морган, только взглянув на неё, стал корчиться от смеха.

— У тебя потрёпанный вид, принцесса, — сообщил он ей без капли сочувствия. Она фыркнула в ответ:

— Блестящая дедукция, мистер Стоун. Может быть, вы и в самом деле детектив?

Она осторожно опустилась на стул и обхватила больную голову руками.

— Что было в этих напитках с апельсиновым вкусом, которые я пила вчера?

Морган изобразил на лице святую невинность, что, впрочем, ему плохо удавалось.

— Ничего особенного, а в чём дело?

— Потому что я чувствую себя так, будто через мою голову проносятся локомотивы, а желудок вот-вот вывернется наизнанку.

Морган изобразил на своём лице озабоченность.

— Может быть, ты чем-нибудь заболела? Она пронзила его гневным взглядом.

— Или, может, ты подмешал чего-нибудь в те стаканы? — предположила она.

— Послушай, как я мог это сделать, когда первый из них даже не предназначался тебе?

Она покачала головой — ещё одна ошибка — и простонала:

— Я не знаю и слишком измучена, чтобы думать об этом сейчас. Я просто хочу сидеть здесь и тихо умирать.

Но её желанию не суждено было сбыться. Она не только не умерла, но, когда салон заработал, покой стал для неё далёким воспоминанием. Среди звона чашек и стаканов и безжалостной болтовни и смеха клиентов Хетер хотелось кричать, и её удерживала только мысль, что от этого плохое самочувствие станет ещё хуже. А когда Ллойд сел за пианино и начал наигрывать весёленький мотивчик, она подлетела к нему и пригрозила отдавить пальцы крышкой пианино, если он не прекратит.

Он посмотрел на неё насторожённым взглядом:

— Какая-то ты нервная сегодня. Не с той ноги встала?

Морган засмеялся и ответил за неё:

— Нет, она, вероятно, очень туго затянула корсет, и кровь ударила ей в голову.

Прежде чем Хетер успела ответить что-нибудь язвительное в том же духе один из джентльменов, игравших в бильярд, поднял какой-то предмет и громко спросил:

— Эй! Кто из вас, девушки, потерял подвязку?

Одного взгляда на красную, отороченную кружевами атласную подвязку было достаточно, чтобы Хетер захотелось заползти в какую-нибудь дыру и утащить её с собой. Чёрт возьми! Затем она немножко успокоилась. На проклятой находке не было её имени, и она не собиралась во всеуслышание заявлять о том, кому она принадлежит. Она вздохнула с облегчением, что вокруг не валялись более интимные предметы её туалета — корсет, чулки или упаси Господи, штанишки. Внезапно ей захотелось броситься наверх и проверить наличие остальных предметов своей одежды.

У подножия лестницы её перехватила Кружевная, подмигивая и хихикая:

— Ну ты даёшь, девочка! Это была та ещё игра в бильярд! — прошептала она.

С пылающим лицом Хетер бросилась вверх по ступеням, не обращая внимания на головную боль и не уменьшая скорости.

Уже у своих комнат она услышала, как Пиддлс ворчит и скребётся в закрытую дверь.

— Я иду, милый, — крикнула она. — Что случилось? Тебе надо выйти?

Едва она вошла в комнату, как собака начала лаять и бегать вокруг неё, словно пытаясь её выгнать.

— Подожди минуту, нетерпеливое существо! — уговаривала она. — Сейчас я возьму поводок. И прекрати лаять — у меня голова раскалывается!

Она дважды чуть не споткнулась об него по дороге к маленькому столику возле дивана, на котором лежал кожаный поводок. Краешком глаза она уловила в углу дивана какое-то движение. Ей показалось, что шевелится подушка. Остановившись, она с минуту смотрела на неё и, ничего не заметив, пожала плечами.

— Бедные мои покрасневшие глазки. Им уже мерещится всякая чертовщина, — пробормотала она под нос.

Хетер протянула руку к поводку и на этот раз отчётливо увидела, как подушка зашевелилась. Это действие сопровождалось каким-то странным звуком, похожим на шуршание листьев. Медленно отступая назад, она осторожно смотрела на подушку, готовая к тому, что из-под неё вылезет мышка. Пиддлс с рычанием втиснулся между Хетер и диваном, шерсть на нём вздыбилась, взгляд был прикован к подушке.

Клиновидная голова, внезапно показавшаяся из-за подушки, принадлежала гораздо более опасному животному с раздвоенным языком. Злобные жёлтые глаза буквально пригвоздили Хетер к полу. Очнувшись, она стремглав выскочила из комнаты и бросилась бежать, не чувствуя под собой ног. Когда она достигла лестницы, её лёгкие, казалось, разорвутся от неистовых выкриков имени Моргана.

Все находившиеся в салоне повскакали со своих мест, а Морган, выронив бутылку, сорвал с пояса кнут и, перемахнув через стойку, бросился вверх по лестнице.

— Что? Что случилось? — Не услышав от неё ответа и думая, что она в шоке, он потряс её за плечи. — Чёрт возьми, Хетер! Отвечай мне!

— 3-з-змея! — выкрикнула она, задыхаясь и глядя на него глазами, потемневшими от страха. — В моей гостиной!

Зная отвращение всех, начиная с Евы, женщин к любым пресмыкающимся, Морган не удивился бы, обнаружив в комнате Хетер маленького ужа размером чуть больше червя. Поэтому он растерялся, застав Пиддлса буквально нос к носу с гремучей змеёй средних размеров. Ядовитая тварь лежала, свернувшись кольцами, на диванной подушке, подняв голову и обнажив зубы, явно готовая напасть. Пиддлс угрожающе рычал на неё, но не шевелился, повинуясь, видимо, врождённому инстинкту, приказывавшему ему не двигаться.

— Сидеть, Пиддлс, — тихо скомандовал Морган. — Не двигайся, парень.

Говоря так, Морган медленно двигался вперёд, осторожно высвобождая кнут. Подойдя на достаточно близкое расстояние, он нанёс удар. Кнут свистнул, рассекая воздух, в направлении цели. Он прошёл на расстоянии нескольких дюймов от морды Пиддлса и ударил змею как раз позади челюстей, мгновенно отделив голову от тела. В своих предсмертных судорогах мышцы пресмыкающегося энергично сокращались, кончик хвоста гремучки вибрировал и трещал ещё несколько секунд после смерти. Наконец омерзительные конвульсии прекратились.

Сворачивая кнут, Морган щёлкнул пальцами собаке:

— Пошли, Пиддлс. Давай искать Хетер.

Услышав имя своей хозяйки, шпиц бросил исследовать останки змеи и, удостоверившись в том, что наконец всё в порядке, выбежал в коридор. Выйдя, Морган закрыл дверь, прежде чем последовать за Пиддлсом.

Он нашёл её там, где оставил, сидящей на верхней ступеньке и дрожащей как лист. На коленях у неё сидел Пиддлс.

— Я велю Чинг Юнгу убрать там, — сказал он, кивком указав в сторону её комнат.

— Ты… ты убил её? — со страхом спросила она. — Она не укусила тебя или Пиддлса? Он успокаивающе улыбнулся:

— Да и нет, учитывая порядок вопросов. — Затем решил подробнее ответить ей: — Я не думаю, что она укусила Пиддлса. Ты, конечно, можешь проверить его на всякий случай, чтобы не сомневаться, хотя при такой шерсти очень трудно обнаружить рану, если она не кровоточит. Если ничего не найдёшь, последи, не появятся ли признаки вялости.

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами:

— Может, ты посмотришь? Пожалуйста, Морган.

Он хмуро взглянул на неё:

— Хетер! Ты же знаешь, как эта собака ненавидит меня! Да при одной только мысли обо мне он тут же начинает точить свои маленькие острые пилы.

— Пожалуйста, — умоляла она. Морган подавил вздох:

— Хорошо. Я осмотрю его, но с условием, что ты будешь держать его голову и не позволишь кусаться. Я не доверяю этой собачонке ни на секунду.

На её лице появилась улыбка.

— Вот это да! Оказывается, наш герой боится одной маленькой собачки! — дразнила она.

— Это, — сказал он, указывая на животное, о котором шла речь, — не собака. Это чудовище о четырёх ногах, замаскированное под собаку.

Хетер отказалась входить в свои комнаты, пока Чинг Юнг не убрал оттуда останки гремучей змеи. Даже после этого она дрожала всякий раз, проходя мимо дивана, и была уверена в том, что больше никогда не сможет сесть на него. Догадавшись об этом, Морган с китайцем убрали диван, заменив его другим, из кабинета Гаса. Подушку пришлось выбросить.

Гас позеленел, когда узнал об очередной опасности, угрожавшей дочери. Он был чрезвычайно благодарен Моргану за его своевременное вмешательство, прежде чем кто-нибудь пострадал.

— Я твой должник, парень, — серьёзно сказал он. — А я не забываю свои долги. — Лоб Гаса наморщился, когда он подумал обо всём, что могло случиться. — Я только не понимаю, как эта гремучка могла попасть в комнату Хетер. Не могу понять, как она смогла проползти на второй этаж. Это очень странно.

— Даже больше, чем тебе кажется, — признался Морган. — Видишь ли, мы нашли позади подушки холщовый мешок. Я думаю, кто-то пронёс в нём змею наверх, положил мешок на диван, затем прикрыл его подушкой и ушёл. Этот «кто-то» знал, что гремучка выберется из мешка и, может быть, спрячется среди подушек, ожидая первую попавшуюся жертву, которая там сядет.

— Наиболее вероятно, ею должна была стать Хетер, — хмуро догадался Гас. — Ясно, что кто-то изо всех сил старается навредить ей. Думаю, девочке пришло время возвратиться в Бостон, где она будет в безопасности. Морган кивнул:

— Это может быть решением проблемы, если человек, который хочет убить её, не последует за ней. А ещё лучше — поймать того, кто все это проделывает, и положить конец покушениям на её жизнь. Я мог бы наблюдать за ней, Гас, столько времени, сколько понадобится, чтобы поймать негодяя.

— Спасибо, Морган. Я ценю твою помощь. Но ты уверен, что мы поймаем его раньше, чем он сделает своё чёрное дело?

— Очень на это надеюсь, Гас. Если понадобится, я готов защищать её ценой собственной жизни. Ответ Гаса прозвучал скорее утвердительно:

— Похоже на то, что тебе очень нравится моя маленькая девочка.

Морган пожал плечами:

— Можно сказать и так. Во всяком случае, я сделаю всё, что в моих силах, для её безопасности, пока ты не поправишься. Даю тебе торжественное обещание.

— Кстати, ничего нового о тех, ограбивших поезд?

— Так, кое-что. Ходили слухи, что бандиты могут находиться где-то в этом районе, но они, по-видимому, затаились на время.

— Ну что ж, рано или поздно, они вылезут на поверхность, и ты сможешь заняться своими делами. Придётся тогда нанимать другого бармена вместо тебя, — заметил Гас. Его речь становилась все невнятнее, веки слипались, глаза словно остекленели. — Проклятье! Любой новорождённый может бодрствовать дольше, чем я. Мне уже осточертело так долго быть прикованным к кровати.

Моргану тоже было странно, что у Гаса так медленно восстанавливаются силы, но он только покачал головой и сказал:

— Выздоровление требует много времени и сил, Гас. Не беспокойся. Мы присмотрим за твоим хозяйством.

— Хм…— фыркнул Гас. — Арлен говорит, что теперь у нас салон. Это слишком сложно для меня. Морган поднял руки, словно для защиты:

— Эй! Ты ведь сам передал все в руки Хетер, чтобы она управляла твоим заведением как считает нужным, — напомнил он. — Так что тебе некого ругать, кроме самого себя. Но, должен сказать, мы справляемся лучше, чем я предполагал, благодаря одному хитрому плану. Хотя я с ужасом жду, когда твоя дочь обнаружит наш обман.

Гас сонно улыбнулся:

— У неё мой характер. Да, старая закалка.

Морган тихо засмеялся:

— Я подозревал, в кого она пошла, и не хотел тебя обижать, указывая открыто на недостатки её характера.

— Это не недостатки, парень, — пробормотал, засыпая, Гас. — Это шотландское достоинство.

В воскресенье утром Хетер встала очень рано, и хотя она поздно заснула накануне, оделась и была готова отправиться в церковь. Морган, ворча, как разбуженный во время зимней спячки медведь, настаивал на том, что будет сопровождать её. Верный своему слову, он решил приложить все усилия, чтобы обеспечить её безопасность.

Прихлёбывая кофе, он стоял за стойкой бара и наблюдал за Хетер, примостившейся на табуретке и доедавшей миску овсяной каши, приготовленной для неё Чинг Юнгом.

— Как ты можешь это есть? — спросил он с гримасой отвращения на лице. Она улыбнулась:

— Восхитительная каша, особенно когда подсластишь бастром или кленовой патокой. А если нарезать в неё ломтиками персик, получается просто божественно! — Она облизнулась при мысли о свежих персиках и закрыла глаза в экстазе, вспоминая, когда она в последний раз ела эти фрукты.

Глядя на восхищённое выражение её лица, Морган готов был продать душу дьяволу за одно персиковое дерево. Он мгновенно возбудился, представив себе их обнажённые тела, вымазанные сладким нектаром, который они затем слизывают друг с друга.

Его чувственные грёзы были грубо нарушены громким стуком в запертую дверь. Морган и Хетер обменялись недоуменными взглядами:

— Кого это чёрт несёт в такую рань?

Стук повторился, на этот раз ещё сильнее.

— Кто бы это ни был, он чертовски настойчив, — с раздражением сказал Морган.

Когда он двинулся вокруг стойки, чтобы открыть дверь, голос снаружи прокричал:

— Откройте, именем закона!

Хетер простонала и закатила глаза:

— О Боже! Это снова шериф Ватсон! Что ему надо на этот раз?

Морган насмешливо покосился в её сторону:

— Угадай с трёх раз, дорогая, первые два в счёт не идут: он хочет увидеть петлю на моей шее.

Они вместе открыли дверь и увидели хмурого шерифа. К их удивлению, Ватсон держал в руке готовый к действию револьвер.

— Ты арестован, Стоун, — сказал шериф. — Советую не сопротивляться и следовать за мной, или ты попадёшь вместо камеры к гробовщику.

— Может быть, вы скажете, в чём меня обвиняете? — поинтересовался Морган.

— Обвинения те же, что и раньше. Ограбление поезда.

У Моргана удивлённо поднялись брови.

— Этот водевиль мы уже играли. Зачем повторять спектакль?

Ватсон ткнул револьвером Моргану в грудь:

— Хватит острить, Стоун. Тебе отлично известно, что сегодня утром снова был остановлен поезд. Ты был там, и на этот раз тебе не отвертеться. У меня есть свидетель, который в деталях описал твою внешность.

Морган гневно сверкнул глазами.

— Сколько ты ему заплатил, Ватсон?

— Ты проживёшь достаточно долго, чтобы пожалеть об этих словах, — издевательски пообещал шериф. Он снова ткнул Моргана револьвером. — Пошли.

— Подождите, шериф, — вмешалась Хетер. — Мне всё равно, сколько у вас свидетелей или на кого они указали. Это не мог быть Морган. Он провёл здесь всю ночь и утро.

Ватсон усмехнулся:

— Откуда вам это известно? Он мог улизнуть, после того как все заснули, и вернуться, до того как кто-нибудь встал. На вашем корабле нет капитана, девочка. Вам следовало бы получше следить за этим типом.

— О, поверьте мне, я слежу хорошо, — заверила его Хетер, усмешкой отвечая на его издёвки. — И мне известно, что Морган и шагу не сделал за пределы этого заведения, начиная со второй половины вчерашнего дня. Я готова присягнуть в суде, если понадобится.

— Что же вы делаете с ним, запираете его на ночь в комнате? — издевался представитель закона. — Приковываете к кровати?

Ответ Хетер был полон сарказма:

— Ничего противозаконного не делаю.

— Тогда, как я уже говорил, он мог отлучиться, например, через окно, и никто бы об этом не узнал. Хетер подавила вздох раздражения:

— Почему вы так упрямы? Почему просто не поверите моему слову?

Ватсон пристально посмотрел на неё:

— Потому что я подозреваю, что вы обманули меня с теми часами, мисс Бёрнс. Вы сделали из меня дурака, а я не прощаю такого. Поэтому, если вы не убедит меня в том, что Стоун действительно находился здесь, когда произошло ограбление поезда, вам лучше подыскать поскорее хорошего адвоката.

— Но он был здесь! — заявила Хетер с отчаянием.

Она взглянула на Моргана взглядом, полным расстройства и отчаяния.

— Очевидно, нет другого способа, чтобы убедить его, Морган, — сказала она негромко.

— Нет, Хетер, — посоветовал он, догадываясь, что она собирается делать, — не говори ему. Для твоего же собственного блага.

— Не говорить мне чего? — потребовал объяснений Ватсон.

Хетер глубоко вздохнула. Покраснев, она ответила тихо, но твёрдо:

— Шериф, Морган не мог участвовать в ограблении поезда, потому что всё это время был со мной.