Шалунья

ГЛАВА 33

— Я смотрю, ты снова носишь свой револьвер, — заметил Дрейк на следующий день.

— Да, — ответил Морган. — После вчерашнего события судья Свенсон решил, что это может оказаться кстати.

Дрейк улыбнулся:

— Держу пари, это поставило шерифа на уши. 'Кроме того, я только что узнал интересные новости, которые заставят его почесать в затылке.

Брови Моргана вопросительно приподнялись.

— Мне опять догадываться, или на этот раз ты не станешь валять дурака и выложишь все как есть?

— Помнишь нашего приятеля с поезда, кондуктора по имени Хэл Хант, того самого, что помогал арестовывать тебя и потом давал показания на процессе?

Морган кивнул:

— Да, и кроме того, он всё ещё должен мне двадцать четыре доллара, о которых предпочёл забыть.

Дрейк продолжал:

— Это все мелочи. Похоже на то, что старина Хэл мало получает на своей службе в железнодорожной компании, поэтому ему пришлось продать в Канзас-Сити пару дней назад несколько ювелирных изделий. Беда в том, что безделушки не были его собственными, а ювелир оказался достаточно бдительным и распознал их по описаниям в одном из перечней вещей, украденных во время ограбления поезда. Не желая насторожить Ханта, он попросил его прийти через час, чтобы у него было время оценить продаваемые изделия. Хант согласился, а ювелир, когда тот ушёл, известил об этом представителей власти.

У Моргана загорелись глаза.

— Кондуктор был один? — воскликнул он. — Они взяли его? Он признался?

— О, конечно, они его взяли. Даже слишком хорошо. Он побежал и был застрелен при попытке скрыться. Умер раньше, чем упал на землю, не говоря уже о том, чтобы выдать своих сообщников.

— Чёртов ад! — выругался Морган. Его усы опустились. — Все как обычно. Чёрт возьми, Дрейк! Все, кого мы собираемся схватить, получают удар ножом, смертельную пулю или петлю на шею, прежде чем мы успеваем что-либо у них выведать.

— Я тоже это заметил, — мрачно согласился Дрейк. — Весь вопрос в том, является ли это простым совпадением. Или же некоторых наших преступников подталкивают в подземное царство их алчные товарищи?

— Возможно и то, и другое, — предположил Морган. — Я никогда не верил в сказку о том, что первые два повесились в своей камере. Теперь — игрок из Цимарона. Был ли он убит кем-то из тех, кого обманул, играя в карты, или одним из своих недостойных дружков?

— Пока у нас четыре мертвеца, непосредственно связанных с ограблениями, — заявил Дрейк. — Двое тех, что напали на Хетер, карточный шулер и теперь кондуктор. Как ты думаешь, сколько осталось?

— Ты забываешь про Блэки, — указал Морган. — Тот, которого арестовали вместе со мной и повесили. Вместе с ним получается пять мертвецов.

— Я бы сказал, что на свободе разгуливают двое или трое, — попытался угадать Дрейк. Он начал считать тех, кого запомнил при ограблении. — Ты держал на мушке двоих в почтовом вагоне, и двое грузили деньги на лошадей. По крайней мере один собирал добычу с пассажиров.

— Или больше, — сказал Морган.

— Да нет, не думаю. Я мог бы поклясться, что тем днём проследил пятерых, ушедших с добычей. С Блэки и Хантом их будет семеро.

Морган скорчил гримасу:

— Проклятие! У меня кровь закипает, как подумаю, что Хант так обвёл меня вокруг пальца! Паршивый кондуктор!

Дрейк широко улыбнулся:

— Ну уж не знаю. Я считал его неплохим кондуктором. Проворный, добросовестный, мог сдерживать пассажиров, нарушавших правила. Не производил шума, не будил пассажиров по ночам и мог прокрасться незаметно мимо некоторых агентов фирмы «Уэллс Фарго».

— Тебе смешно, Дрейк, — проворчал Морган. — А ты не заметил, что я не смеюсь? К тому же у этого мужчины была не только лёгкая походка, но и очень липкие пальцы-

Во второй половине дня заглянул Лайл Эшер проведать Гаса, Бетси, Хетер и поболтать с Перчик.

— Я получил большое удовольствие от вчерашнего импровизированного спектакля, — сказал он им. — Готов держать пари, что наверняка ещё осталось какое-то количество мужчин, бегающих с прилипшими к ушам перьями.

— Ощипанные? — предположила Перчик со смехом.

Лайл посмеялся, а затем добавил серьёзно:

— Шутки в сторону, я рад, что всё закончилось так хорошо, и никто не пострадал. Хватит того, что Ангус так тяжело болен. В какой-то момент я боялся, что мне придётся стать свидетелем линчевания. — Он помолчал и недоверчиво покачал головой. — Только подумать, что здесь, на Западе, все ещё прибегают к таким мерам.

— Как продвигаются твои исследования для книги? — вежливо спросила Хетер.

— Очень хорошо, — ответил он. — Я собрал довольно большой объём информации. Несмотря на то что Додж был основан всего лишь каких-нибудь десять лет назад, у него интересная история, заполненная уникальными событиями и характерами. Мне только хотелось бы, чтобы мистер Эрп и мистер Мастерсон были здесь. Интервью с одним из них привлекло бы большое внимание читателей и очень обогатило бы книгу.

— Если ты побудешь здесь ещё, твоё желание может сбыться, — сказала ему Перчик. — Вайт, Бат и Холлидей[8] время от времени появляются в городе, и все оживает, как будто кто-то запалил бикфордов шнур от бочонка с динамитом.

Лайл задумался.

— Пожалуй, я мог бы продлить свой визит ещё на какое-то время, — сказал он, одарив Перчик тёплой улыбкой. — В конце концов, я обязан задержаться, чтобы узнать, как Ангус пройдёт через это ужасное испытание, и поддержать Бетси в тяжёлое для неё время. — Он посмотрел на Моргана, и его улыбка стала кислой. — Думаю, излишне предлагать Хетер какую-либо поддержку, особенно теперь, когда её муж вооружён.

Ответная улыбка Моргана была самодовольной.

— В этом ты прав, Эшер. Одно только я скажу в твою пользу: ты быстро все схватываешь.

Хетер потеряла счёт случаям, когда им приходилось возвращать Гаса к жизни, вдувая в него воздух и массируя грудь. Затем, после третьего сеанса иглоукалывания, дыхание и пульс у него стали устойчивее. Все, кроме Чинг Юнга, были искренне поражены, включая доктора Дженкинса.

— Он ещё не выкарабкался, — предупредил врач, не желая их очень обнадёживать. — Он всё ещё находится в сонном состоянии, где-то между жизнью и смертью.

Чинг Юнг не обращал внимания на поначалу отрицательное отношение к его способу лечения и продолжал делать своё дело, уверенный в том, что древняя восточная медицина окажется на высоте.

— Не можем ли мы чем-нибудь помочь? — спросила Хетер.

Чинг Юнг утвердительно кивнул:

— Говорить ему, мисси. Вы и другие надо говорить Гас, дать знать, что вы здесь, что вы хотеть, он просыпался.

Она посмотрела на маленького человечка с любопытством:

— Ты действительно думаешь, что он может слышать нас?

Чинг Юнг улыбнулся:

— Если твоя спит и кто-то шептать в ухо, твоя слышать это, а? Так и Гаса. Твоя звать его назад из сна. Скоро он просыпаться.

Хотя Хетер и Бетси все ещё сомневались в том, что Гас может слышать их или понимать, они всё же стали разговаривать с ним обо всём подряд. Как сильно они его любят и хотят, чтобы он поправился. Как идут дела в салоне. Передавали приветы от друзей. Рассказывали о различных событиях прошлого и настоящего. По совету дока Дженкинса они также начали массировать руки и ноги Гаса, переворачивая его с одного бока на другой.

— Это всего лишь мои предположения, — сказал им Дженкинс, — но я считаю, что это способствует циркуляции крови, поддержанию тонуса, мускулов и помогает пациенту, который так долго прикован к постели, избежать образования пролежней.

Проходили долгие, беспокойные дни, а Гас продолжал лежать без всяких признаков внимания ко всему окружающему. На пятую ночь, уже перед рассветом, Бетси ворвалась в спальню Хетер и Моргана, отчего они в испуге вскочили с постели.

— Хетер! Морган! Идёмте скорее! — вопила она в панике. — У Ангуса какой-то припадок!

Задержавшись лишь, чтобы надеть свои бриджи, Морган бросился вслед за нею. Хетер последовала за ним, натягивая на ходу ночную рубашку, которой она обычно не пользовалась. Они застали Гаса бешено бьющимся на кровати. Его лицо напоминало ужасную маску. Конечности беспорядочно дёргались. Чинг Юнг лежал поперёк его груди, тщетно пытаясь удержать.

Морган сразу бросился ему на помощь, в то время как Хетер и Бетси схватили ноги Гаса, прижимая их к матрасу изо всех сил.

— У него действительно припадок, — с трудом произнёс Морган. — Бетси, ты послала за доком Дженкинсом?

— Да, — ответила Бетси, задыхаясь, — но Чинг Юнг утверждает, что в этом нет большой необходимости.

К этому моменту Чинг Юнгу удалось втиснуть кусок кожаного ремня Гасу между зубами.

— Теперь она не будет кусать языка своего, — кратко объяснил он. — Должна держать его на кровать, чтобы Гаса себя не повредить, пока припадка не пройдёт.

Им казалось, что конвульсии продолжаются вечность, хотя в действительности они длились всего несколько минут. Наконец мускулы Гаса расслабились, и его тело обмякло на матрасе.

Тяжело дыша, четыре человека осторожно разжали руки.

— Всё кончено? — с опасением спросила Бет-си. — Он ещё жив?

— Тепеля все пока, — заверил её Чинг Юнг. — Мозета, будет ещё. Волноваться нет, миссис. Гас много живой.

— Что это был за припадок? — спросил Морган. — Это какая-то реакция на иголки?

— Иголки нет, — ответил Чинг Юнг. — На опиум. Моя видела это много раза. Тело хотеть больше маковый сок, но иметь не может. Мозета быть очена плохо.

Подоспевший доктор Дженкинс согласился с выводами Чинг Юнга:

— Конвульсии являются распространённым явлением после принятия большой дозы наркотиков. Тело сражается с самим собой, освобождаясь из-под влияния наркотиков.

— Значит ли это, что отцу лучше? — поинтересовалась Хетер.

— Возможно, — уклончиво ответил Дженкинс, все ещё не желая давать им надежду, Глядя больному в глаза, он добавил: — Его зрачки начинают реагировать на свет и расширяться. Это и другие симптомы указывают на то, что он борется против действия наркотика и проявляет признаки выхода из состояния комы. Я должен также предупредить вас о том, что помимо конвульсий у Гаса возможны приступы бреда, которые напугают того, кто никогда не видел ничего подобного. Он может громко петь и нечленораздельно говорить.

— Меня это не пугает, — заявила Бетси сквозь слёзы. — По крайней мере, я буду слышать его голос, а это гораздо лучше чем то, что есть сейчас.

— Правильно, но по мере того как его организм будет пытаться адаптироваться, у него могут возникнуть приступы рвоты, — предупредил врач. — Если это случится, с ним должен быть кто-нибудь, кто сможет помочь ему, чтобы он не захлебнулся.

— Чем помочь? — вмешался Морган. — Нам еле-еле удалось влить ему в рот немного бульона, чтобы он совсем уж не ослабел. Не могу даже приблизительно представить себе, сколько он потерял в весе за такое короткое время.

— Значит, хорошо, что у него было несколько фунтов лишних, — заявил Дженкинс.

Как предсказывали доктор и Чинг Юнг, Гас пережил ещё несколько припадков и периодов бессознательного бреда. Но с каждым новым днём он постепенно освобождался от своего одурманенного состояния. Эти радостные известия взбудоражили городских жителей почти в такой же степени, как девушек и его семью. Дела в салоне пошли ещё лучше, так как большое количество людей заходило, чтобы услышать последние новости о состоянии Гаса.

На фоне этого оживлённого интереса к здоровью Гаса бросалось в глаза отсутствие Арлен Клэнси. Прошло несколько дней, прежде чем Маргарет Хинкль случайно не упомянула в разговоре, что Арлен собрала вещички и покинула город.

— Как-то во второй половине дня она копалась на своей цветочной клумбе и на следующее утро исчезла, не сказав никому ни слова о своём намерении уехать или о своих дальнейших планах. А ведь она могла бы сказать мне, так как я её соседка и владелица дома, в котором она жила.

— Вы с ней говорили в тот день? — спросила Хетер.

— Да. Ведь она так дружила с Гасом, вот я и подумала, как ей будет интересно и радостно узнать, что он чувствует себя лучше и скоро, вероятно, к нему возвратится сознание. Я надеюсь, вы не сочтёте, что я разносила сплетни.

— Конечно нет, — поспешила успокоить свою приятельницу Хетер. — Вы поступили по-христиански.

— Она оставила большую часть своей мебели и ещё какие-то вещи, — сказала Маргарет. — Я подумала: не принадлежит ли что-нибудь из этого Гасу и не захочет ли он забрать эти вещи, если Арлен не вернётся в Додж?

Хетер задумчиво нахмурилась:

— У меня нет ни малейшего представления об этом, Маргарет. Мы должны подождать, когда отец проснётся, и спросить у него. Во всяком случае, не кажется ли вам, что нам следует оставить на время все как есть? Было бы некрасиво убрать всю мебель в отсутствие Арлен, чтобы, вернувшись из своей поездки, она подняла шум, будто её ограбили.

Маргарет выглядела слегка сконфуженной.

— Вы правы, конечно, тем более что она внесла арендную плату по первое число следующего месяца. Думаю, я просто рассердилась на неё по нескольким причинам. Когда я убедилась в том, что она уехала, то пошла в дом проверить, все ли там в порядке, и очень своевременно, потому что в камине все ещё догорала груда мусора, без экрана, задерживающего вылетающие искры, которые могут попасть на ковёр. Удивительно, как дом не загорелся, и пожар ведь мог перекинуться и на мой дом.

Маргарет покачала головой и продолжала:

— Эта женщина, должно быть, потеряла рассудок из-за того, что случилось с Гасом. Она пыталась сжечь в этом камине какие-то сорняки в одну из самых жарких ночей, какие были этим летом. Позже я вспомнила о странном запахе, который проникал той ночью через открытое окно спальни. От этого запаха у меня даже возникла лёгкая тошнота и слегка закружилась голова. Подумать только, Арлен сжигала ещё и цветы.

Морган, который до сих пор со своего места за стойкой только прислушивался вполуха к их разговору, теперь насторожился:

— Миссис Хинкль, может, вы помните, какие цветы пыталась сжечь Арлен?

Дама нахмурилась:

— Я не уверена, но мне кажется, это были те красивые, большие красные цветы на высоких стеблях. Я не знаю, как они называются, но она выращивала их, защищая от ветра, рядом с домом.

— Может быть, маки? — спросил Морган с надеждой.

— Сожалею, но не могу вспомнить, чтобы она когда-нибудь говорила мне, что это за цветы. Я просто помню, они были такие большие и необычные. Никогда раньше не видела цветов, похожих на эти.

— Они все ещё там? — не отставал Морган.

— Я ничего не знаю о тех, что росли снаружи. У меня не было никаких оснований их проверять. Но те, что были в камине, все ещё должны быть там, если только они не превратились в пепел.

— Спасибо, миссис Хинкль.

Морган прошёл к противоположному концу стойки для короткого разговора с Бобом. По дороге к двери он остановился поцеловать Хетер в щёку:

— Я ухожу за доком Дженкинсом, дорогая. Ты остаёшься здесь командовать, а я скоро вернусь.

— Это что-нибудь, связанное с отцом? — с беспокойством спросила она.

— Некоторым образом, — ответил он. В ответ на её встревоженный взгляд он добавил: — Всё в порядке, Хетер. Не дёргайся.

Морган вернулся через несколько минут в сопровождении доктора Дженкинса. В руке он нёс охапку обгоревших цветов. Не вступая ни с кем в разговор, двое мужчин поспешили наверх в комнату Гаса. Охваченная любопытством, Хетер пошла следом.

Она подоспела в тот момент, когда Морган спросил:

— Не можешь ли ты сказать нам, Чинг Юнг, что это за цветы?

Слуга внимательно посмотрел на семенные коробочки обгоревших и лишённых лепестков цветов, понюхал их и кивнул.

— Эта опиумная мака, — сказал он/

— Ты уверен? — вмешался Дженкинс.

— Моя покажета вам, док. — Чинг Юнг выбрал наименее повреждённую из коробочек, которая почти не пострадала. Из-под своей рубашки он извлёк маленький ножик и сделал на коробочке несколько надрезов. Оттуда начала сочиться белая, похожая на молоко жидкость. — Это скоро станета липкая и коричневая. Тогда соскреби её с коробочка. Опиум.

— Сырой опиум, — подтвердил Дженкинс. — Будь я проклят! И всё это происходило у нас под носом.

— Вы хотите сказать, что цветы, о которых говорила Маргарет и которые выращивала и пыталась сжечь Арлен, полны опиума? — спросила поражённая Хетер.

Бетси была удивлена в не меньшей степени:

— Значит… это Арлен Клэнси пыталась убить Ангуса?

— В свете последних событий это очень вероятно, — заявил док с мрачным лицом.

— Но почему? Она ведь любила отца. — Вопрос Хетер был адресован любому, кто мог на него ответить.

— Безумная ревность сначала к тебе, а потом к Бетси? Месть? Может, она решила, если он не достанется ей, пусть не достанется никому? Выбирай, что тебе больше нравится, дорогая, — сказал Морган. — Все версии достаточно основательны.

— Боже! — негромко воскликнула Хетер и поспешила к стулу, чувствуя, как у неё подкашиваются ноги. — Она ухаживала за ним всё это время!

— Это подтверждается ещё и тем, что как только ваша мать стала ухаживать за Гасом, его здоровье резко улучшилось, — подчеркнул доктор. — До этого самого последнего эпизода.

Бетси внезапно вспомнила:

— Она была здесь в тот день, доктор Дженкинс!

Миссис Клэнси пришла вернуть Ангусу какие-то подарки, которые он преподносил ей в своё время.

— Она оставалась с ним наедине, хоть ненадолго?

— Господи, да! — У Бетси был убитый вид. — Я пролила немного чая и пошла за тряпкой, чтобы вытереть. Она ушла в тот момент, когда я поднималась по лестнице, и в руках у неё по-прежнему была сумка с подарками, за исключением одной поломанной фигурки, которую она оставила на прикроватном столике. Ангус сказал мне, что они обсудили все между собой, пока меня не было, и Арлен казалась успокоившейся. Они даже пили вместе чай.

Дженкинс сдвинул брови.

— Из одной и той же чашки?

— Нет, она воспользовалась моей. Я помню, как Ангус дразнил меня потом тем, что мне придётся вымыть эту чашку или принести новую, чтобы не пить из той, из которой пила она.

— Вы не заметили ничего странного в поведении Гаса после этого?

— По-моему, нет. Он только казался ужасно усталым. Проспал всю остальную часть дня. Потом, когда я принесла ему ужин, то не могла добудиться его. Мы сразу послали за вами, всё остальное вам известно.

Дженкинс глубоко вздохнул:

— Господа, я считаю, что мы только что разгадали тайну.

А Морган подвёл итог, выражая общее мнение:

— Да, но Чёрная Вдова покинула свою паутину.