Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 1]

ОЧЕРК НЕКОТОРЫХ ВИДОВ ВОРОВСТВА В ПЕТЕРБУРГЕ

Среди многих материалов, оставшихся после покойного И. Д. Путилина, есть весьма интересная тетрадь, озаглавленная «Общий очерк воровства и мошен­ничества в Петербурге». Судя по заглавию, автор задался довольно большой задачей — изложить резуль­таты и итоги своих долголетних наблюдений над этой стороной жизни нашей обширной северной столицы. «Очерк»обещал быть весьма, весьма пространным и должен был охватить все стороны преступного мира и дея­тельность по возможности всех - разного вида, сорта и оттенка — воров и мошенников столицы.

Нечего и говорить, как интересна и как поучи­тельна была бы подобного рода работа, если бы покой­ному И. Д. удалось довести ее до конца. Многолетнее изучение преступных элементов столицы, понимание всех тонкостей психологии этой своеобразной среды и вдумчивость И. Д. служили порукой тому, что предполагаемый «Общий очерк» дал бы многое для изучения и борьбы с темными силами повседневной жизни, которые копошатся где-то там, «на дне», и проявляют себя то здесь, то там всплывающими преступлениями... К сожалению, однако, «Общий очерк» не был окончен.

Сохранились только наброски некоторых, наиболее, так сказать, распространенных «видов» воровства и мошенничества да опыт словаря воровского («бай­кового») языка или, вернее, жаргона. Тем не менее и то, что есть, представляет несомненный интерес и значение. Здесь заложены элементарные основы для изучения преступного мира. И если вместе с развитием и усложнениями жизни «развилась и усовершенствова­лась», быть может, преступная деятельность разных воровских шаек, то все же общие основания их те же, что были и раньше.

Вот почему мы предлагаем читателю эту неокон­ченную часть записок И. Д. Путилина, придав ей более соответствующее заглавие: «Очерк некоторых видов воровства в Петербурге».

Необходимо прибавить к этому, что все эти наблюдения и выводы И. Д. Путилина относятся преимущественно к 60-м годам. После того уже столько сделано и им, и его заместителями, что в настоя­щее время эти очерки далеки от характеристики современных мошенников.

Большие города, как известно, служат обыкновенно широкой ареной для деятельности воров и мошенников.

Многолюдство, огромные дома, многочисленность площадей и улиц, плотность населения, шумное движение днем и ночью, толпы повсюду снующего народа и чрезвычайная трудность следить за действиями каж­дой отдельной личности из десятков, сотен и даже тысяч людей — все это доставляет ворам и мошенникам всякие удобства для успешного занятия своим «ремеслом».

Наша северная столица подвержена общей участи. Безгласность и неверность получаемых при том официальных и неофициальных сведений о преступлениях являются причиной, по которой у нас нет еще и быть не может точной статистики преступности.

Дорожа своим спокойствием и не надеясь на возврат украденной вещи, весьма значительная часть жителей не приносит жалоб на кражи, за исключением только тех случаев, когда похищение слишком значительно. Поимка вора или грабителя в большинстве случаев до такой степени затруднительна, неприятности, встречаемые каждым частным человеком при упорном и настойчивом преследовании мошенника, так значительны, что немногие решаются жертвовать для этого временем и спокойствием, а решившиеся — часто не достигают своей цели.

Воры и мошенники попадаются несколько раз кряду, освобождаются по недостатку улик и каждый раз возобновляют с большей опытностью и дер­зостью свою деятельность.

Если, например, мошенник неосторожно вынет из чужого кармана платок или портсигар и будет на этом пойман, то дело всегда почти окончится ничем. Не везде есть поблизости полицейский или прохожий, готовый прийти на помощь. Каждый идет своей дорогой, не желая вмешиваться в дело, которое влечет за собою хлопоты, таскание по судам, чего так боится обыватель.

Наконец, представив вора в полицию, кроме хлопот, не выиграешь ничего: вор отопрется, разби­рательство продлится, обвинителя будут беспокоить запросами и показаниями, и мошенник, по недостатку доказательств или освобождается (и снова пускается в свое ремесло), или же, смотря по ценности кражи, предается суду, где также весьма много шансов на то, чтобы отделаться запирательством, бежать, быть оправданным и выйти опять на волю. В худшем же случае подвергнуться наказанию и высылке, взять затем дома новый паспорт и обрадовать свою братию в столице новым внезапным приездом.

При производстве мною многих исследований, до­знаний и осмотров я убедился, что столица наша кормит целое сословие тунеядцев-мошенников, у которых есть свои обычаи, свои законы, свой особый род жизни и даже свой язык.

И хотя общий гражданский быт, полиция и государ­ственные законы оттесняют это общество-сословие во многих отношениях, но оно все-таки находит сред­ства не только жить постоянно на счет других, но даже постепенно увеличиваться...

Значительное сословие здешних воров и мошенников, известных под принятым ими названием мазуриков, связано между собой узами взаимной нужды и помощи, промысла, товарищества и даже условного языка — «байкового», носящего на воровском жаргоне название музыки.

«Сословие» это состоит из подонков почти всех классов общества, из мужчин и женщин. Есть среди них дворяне, чиновники, служащие и отставные солдаты, но большей частью это мещане, бывшие дво­ровые люди, отпущенники и крестьяне. Есть и реме­сленники, иностранцы и прочие. Некоторые проживают по настоящим видам, другие — по фальшивым, краденым или купленным паспортам, под чужими именами, третьи — вовсе без видов. Одеваются они, смотря по роду мошенничества, которому себя посвя­тили, различно и нередко преображаются с ног до головы по несколько раз в день.

Те, которые промышляют в среде высшего круга, одеваются щегольски и во фраки; те же, кото­рые ходят в толпы народа или воруют по ночам, — довольствуются простой одеждой. Жизнь этих людей полна разгула: есть копейка — она идет в погребки или трактиры, где мошенники проводят все свободное время, остающееся от их профессиональных занятий. Ни один из этих людей, конечно, никогда не наживал своим промыслом состояния, хотя некоторым из них удавалось смошенничать или украсть более чем на 20 тысяч рублей в один прием.

Наживаются от них торговцы и барышники, перекупающие краденые вещи. Скупщики эти сколачивают себе иногда большие состояния, так как промысел этот в сущности совершенно безнаказанен. Случается, впрочем, что мошенники организуют своего рода общества на паях и ведут своим доходам и расходам подробные расчеты.

Представителей различных воровских профессий вообще по роду промысла можно разделить на несколько разрядов.

Воры-карманники (первый разряд мошенников) постоянно появляются на всех общественных собраниях, куда только могут иметь доступ: в театрах, маскарадах, на выставках, в церквах, особенно в праздничные дни, на свадьбах и похоронах или, как выражаются на своем языке мошенники, назадельях и уборках, — словом, всюду, где только люди собираются и выставляют напоказ ценные вещи и убранства, имея еще в карманах деньги, часы, портсигары и платки.

Всякое время года и все случайные обстоятельства представляют мошенникам средства пользоваться каким-нибудь особым удобством: масленицу проводят они на площадях и в балаганах, а великий пост — в церквах, где в тесноте обкрадывают молящихся и говеющих. Где нет доступа в само собрание, там воры стерегут свою добычу под видом слуг при выходе у подъездов. Ловкость их и сноровка удивительны; зоркость и сметливость вследствие на­выка часто достигают совершенства.

Где нет слишком густой толпы, там они срывают или вытаскивают из карманов вещи, сильно толкнув встречного, за что обыкновенно вежливо извиняются. Чем толпа гуще, тем добыча верней. Налегая сзади на того, кого он выследил, уставив невинные глаза далеко вперед и жалуясь на тесноту, мазурик выхватывает платок за кончик из заднего кармана. Если же в этот карман не­осторожно были положены деньги или портсигар, то вор только приподымает кончик полы и, тряхнув ее, подставляет руку... и кошелек, бумажник или портсигар у него в руках...

С такою же ловкостью вынимает он бумажник из бокового кармана фрака, хотя тут бывает больше хлопот. Для этого нередко приходится разрезать сна­ружи карман во всю его длину. Часы также отрезают или просто отрывают в давке, а у женщин срывают с шеи цепочки, платки и вырывают из ушей серьги. Это делается с поразительной бы­стротой.

Часто потерпевший даже замечает руку, протянутую к его карману, но, взглянув на человека, который, судя по наружности, принадлежит к лучшему обще­ству, не решается оскорбить порядочного с виду человека таким низким подозрением. К тому же подобный промышленник никогда не ходит один, всегда товарищ у него под рукой.

Выследив добычу, он едва внятно промолвит: «Трекай», т. е. толкай. Начинается давка, перебранка, а карманники успели между тем приподнять подол шинели или шубы либо просто разрезать ее сзади про­рехой и вытрясти карманы.

Если случится, что кто-нибудь за мошенником следит, то «подручники» предостерегают его словом стрёма, и он оставляет свою добычу, что и назы­вается острёмиться, т. е. неудачно покуситься на воровство.

Но главная помощь подручников состоит в том, что вор мгновенно передает одному из них укра­денную вещь, что и называется перетырить.

Таким образом, вор, даже пойманный на месте, не боится никакой улики. Похищенного при нем нет; он удивляется возводимому на него обвинению; кричит, настаивает, чтобы его обыскали, и дело, ко всеобщему смеху, оканчивается тем, что обокраденный, желая избавиться от дальнейших неприятностей, платит иногда вору «за бесчестие», лишь бы он отвязался.

Бывали случаи, что подобные мошенники среди белого дня в толпе людей схватывали обокраденного ими же человека за ворот с угрозою стащить его за обиду в участок, и обокраденные с трудом могли от них откупиться. Между тем тот, кому пере­дана вещь, мгновенно скрывается в толпе, или даже, не навлекая на себя никакого подозрения, стоит здесь же и принимает участие в споре. Наглость мошенников доходит до того, что приемщик сам говорит обокраденному на ухо:

— У вас, сударь, украли портмоне.

И указывает действительно на вора. Завязывается спор, доносчик скрывается, а обокраденный, остав­шись в дураках, с трудом отделывается от вора пяти— или десятирублевкой.

За шайкой карманников всегда следуют приемщики. В костюме приемщика часто устраиваются осо­бые громадных размеров карманы, занимающие все пространство между верхом и подкладкой платья, и вмещающие нередко дюжины платков и фуражек.

Карманники приучаются к своему «ремеслу» почти всегда с малолетства. Малолетки, или ученики, называются у них жуликами. Это же слово означает нож, которым мошенники подрезают в тесноте карманы или отрезают воротники и рукава.

Бывают примеры, что мальчики 12—13 лет содержат своим ремеслом целые семьи. Они тем более дерзки и наглы, что подвергаются еще меньшей опасности, чем взрослые. Что делать с 12-летним мальчиком, пойманным в воровстве? Его выдерут за уши и отпустят.

Жулики не смеют до выучки действовать само­стоятельно и в свою пользу, а обязаны во всем от­давать отчет учителям, быть у них всегда под рукой. Получают они только самую незначительную часть добычи. Иногда на это употребляются и девочки, в особенности же для рекогносцировок. Рассмотрев предварительно местность и познакомившись с условиями, в которых придется действовать, жулик обязан донести обо всем своему учителю и пригласить его на клей, т. е. на готовую добычу.

Второй разряд мошенников промышляет в домах. Арена их деятельности — передняя, чердаки, бу­феты, а нередко и жилые комнаты.

Главная их добыча — платье, шубы, плащи и белье, и если теплуха — название шубы на их жаргоне понятно, то название белья — голуби требует объяснения. «Голубями» называют они белье потому, что оно сушится на чердаках, где водятся и голуби, и что оттуда всего удобнее его украсть. Так как все эти вещи довольно громоздки и легко могут быть впоследствии узнаны, то при сбыте их принимаются особые меры: белье разбирается поштучно, шубы или шинели распарываются немедленно, и мех, воротник, верх и подкладка продаются порознь: это называется у них переиначить.

Приемы комнатных воров бесконечно разнообразны и иногда довольно замысловаты. Самый простой способ, состоящий в том, чтобы уговорить и подкупить при­слугу, называется подначивать и захороводить.

«Захороводив» лакея или горничную, вор приходит в условленный час, принимает от них то, что может вынести, между тем как прислуга, не выходя весь день со двора, остается вне подозрения.

Комнатные воры стараются также ознакомиться с жизнью и обычаями жильцов, разузнать имена родных и знакомых, являются в виде посланных и, улучив удобную минуту, похищают, что могут. Иногда эти воры просто отправляются из дома в дом, из квартиры в квартиру и ищут добычу на удачу. Здесь, позвонив, мошенник спрашивает о каком-нибудь неизвестном жильце и убедительно просит слу­жанку, отворившую дверь, спросить у барина, не знает ли он, где его искать, а служанка, воротившись с ответом в переднюю, видит с удивлением, что нет ни посланца, ни шубы или самовара, между тем как дверь растворена настежь.

Если же на звонок выходит слуга, который не так легко, как женская прислуга, поддается на обман, мошенник, не задумываясь, вынимает из кармана записку с неразборчивым адресом. Осторожный слуга запирает от чужих людей дверь ключом и задвижкой, но ключ по обыкновению остается внутри в замке, а вор подле двери в передней.

Слуга несет записку к барину; тот вертит ее в руках, не может разобрать надписи, распечатывает и находит пустую бумажку или несколько строчек вздору. Тогда он посылает слугу узнать, что это зна­чит, от кого и кто принес, а испуганный слуга возвращается с ответом, что посланного нет, а с накрытого стола исчезли все серебряные ложки.

Нередко комнатные воры пускаются и на взломы. Для этого употребляются следуюшие орудия: отмычка, подходящая к большей части замков, а для хорошего внутреннего замка делается ключ по восковому слепку с ключа или с замочной скважины; фомка — так называется короткий железный лом для свертывания сережки, т. е. висячего замка; камы­шевка, т. е. большой лом; мальчишка, т. е. долото, и вертун, т. е. коловорот. Все эти иносказательные названия принадлежат байковому языку мошенников.

Простым крепким долотом воры отпирают почти всякую дверь, нередко среди белого дня, и так искусно, что никто в доме этого не слышит. Запустив до­лото между двух половинок двери и нажав его сильно в одну сторону, они без всякого стука отворяют дверь и потом действуют смотря по обстоятельствам.

Обыкновенно мошенник выжидает несколько минут, не слышал ли кто-нибудь шума и не подойдет ли к двери. Затем входит в переднюю и уносит все, что может. Встретив же кого-нибудь, он убегает, надеясь на свои ноги, а в случае надоб­ности — на кулаки и долото, служащее также для обо­роны. Но и самой поимки при таких обстоятельствах вор не боится. Он знает, что, по всей вероятности, будет освобожден по недостатку улик и доказательств.

Если вор пойман на месте, то он притворяется пьяным и при допросах показывает, что не знает, где он был и за что взят.

Один из самых смелых воров, некий Тарасов, пойманный на месте преступления в квартире жены одного лица, занимавшего видное положение, показал, что он пришел по приглашению на любовное свидание с хозяйкой квартиры. Во избежание скандала он был освобожден за «недостаточностью улик».

Комнатные воры своим промыслом занимаются преимущественно летом, когда хозяева, выезжая на дачи, оставляют свои квартиры без надзора.

Третий разряд мошенников работает на улицах, рынках, постоялых дворах, в питейных домах и прочих местах. Эти воры не только ночью, но при удобном случае и днем обирают и раздевают людей, наки­дывая петли, или после знакомства опаивают их дурманом. Такие воры, чтобы скрыть следы преступления, часто и убивают. Убить кого-нибудь на байковом языке озна­чает приткнуть.

Самый обыкновенный способ уличного грабежа состоит в том, чтобы кинуться внезапно на прохожего, оглушить его сильным ударом по голове или затылку — дать чертоплешину, обыскать карманы и быстро снять верхнее платье. На этот промысел всегда выходят вдвоем или втроем.

Не только такие обширные площади, как Сенная, Кон­ная, Царицын луг и прочие, не только отдаленные и глухие переулки, но и самые многолюдные, хорошо освещенные улицы нередко служат ареной для этого наглого грабежа.

Мошенники рассчитывают именно на то, что никто из прохожих или посторонних не подаст помощи, не вмешается в дело, опасаясь разных неприятных последствий: продолжительных допросов, многократного вызова в свидетели...

Безнаказанность многих преступлений часто является следствием той боязни, которую обнаруживает обыватель к участию во всех инцидентах, могущих окончиться полицией и судом.

Удивительно, до какой степени простирается при подобном случае равнодушие зрителей или страх запутаться в деле, где кроме хлопот и неприятностей нельзя ожидать ничего!..

Проезжий извозчик, услышав ночью крик: «Караул!», погоняет лошадь и спешит ускакать. Всякий, кому случалось испытать это, знает, что, едучи на извозчике и услышав этот зловещий крик, ничем нельзя уговорить или принудить извозчика поворотить в то место и поспешить на помощь. То же самое следует сказать о дворниках, лавочниках и о черном народе вообще, который чрезвычайно боится стеснительных мер, ожидающих его как лицо, при­косновенное к делу.

Если следствие его и оправдает, то его затаскают по допросам и очным ставкам, а еще хуже — другой вор, уличенный и содержащийся в тюрьме, по просьбе своего приятеля оговаривает свидетелей против его в том, что он продавал им краденые вещи. Благодаря этому, свидетель иногда теряет место, если он находится на службе.

Вообще, чтобы убедиться в великом множестве случаев подобного грабежа, надо разговориться с ночными извозчиками. Из откровенных их рассказов нетрудно заключить, что в Петербурге грабят на улицах по вечерам и ночам ежедневно.

Если настоящие убийства при этом не слишком часты, то, во всяком случае, смертельные последствия ударов по голове и побоев довольно обыкновенны, особенно при хмельном состоянии ограбленного. Например, человек придет домой поздно, ляжет, пожалуется на головную боль, но ни он, ни домашние не знают — приписать ее ушибу или хмелю, а через некоторое временя больной умирает. Поскольку никому нет пользы от того, чтобы разглашать бывший с ним случай, а напротив, всякий старается избег­нуть «беспокойства», розысков, клятвенных показа­ний и прочее, то начальство ничего об этом и не узнает.

Хотя, по-видимому, убийства и редки, зато в числе скоропостижно умерших постоянно находим, что тот умер от сотрясения мозга, тот — от трещин в костях черепа, т. е. все от наружных насилий. Затем, если умирают от «задушения в воде», от наложения петли на шею, значит, и эти люди погибли насильственной смертью. Кроме того, в течение года обнаруживается несколько мертвых тел, где и причина смерти остается для полиции неизвестной да и тела эти по большей части предаются земле без анатомического исследования вследствие сильного разложения. По всему этому я думаю, что, по меньшей мере, половина трупов бесспорно принадлежит к разряду насиль­ственно лишенных жизни.

Четвертый разряд мошенников занимается преи­мущественно«угонкой скамеек», как они вы­ражаются, т. е. кражей лошадей. Неопытные извозчики, крестьяне, приехавшие в город для продажи съестных припасов, нередко, выходя из кабака или хар­чевни, где их поил самозванный земляк, видят, что лошадь с санями или дрожками исчезла, исчез и земляк, который с такою готовностью вызвался стеречь лошадь.

Часто мошенники опаивают крестьян дурманом, незаметно всыпая щепоть в его стакан, и затем грабят их в бессознательном состоянии.

Иногда, впрочем, и эти воры действуют открыто, с удивительною дерзостью. Бросаются в сани, телегу или дрожки, подле которых стоит сам хозяин, и угоняют лошадь на его глазах. На постоялых дворах, где присмотр за лошадьми слаб, конокрады уводят также лошадей с конюшен.

Как эти, так и мошенники предыдущего разряда, воруют все, что попадается на улицах, дворах и рынках. Они срывают полости с саней, снимают фартуки и подушки с экипажей, сбрую с лошадей. Товар этот известен у них под именем мякоти, хотя собственно конская сбруя и носит особое название — рубашки.

К пятому разряду нужно отнести собственноночных воров, занимающихся взломом магазинов, лавок, кладовых, лабазов, подвалов и жилых домов, кражей всякого рода вещей и даже громоздких товаров, которые укладываются и увозятся нередко на нескольких подводах. У этих воров есть также свои особые приемы.

Так, они смиряют стекла в окнах медом или патокой на сахарной бумаге, т. е. облепляют этим стекла и продавливают их потом без шума и звона. Унося ночью деньги из лавки, они с той же целью обливают ее окна патокой.

Всегдашний спутник их — камышевка, т. е. железный лом, которым они с удивительной ловкостью поднимают одну половину дверей с петлей или с крючьев. Чтобы скрыть эту камышевку, они привязывают ее веревкой к телу и носят в шароварах, хотя в такой камышевке полтора аршина длины и не менее пуда весу.

Эти воры опаивают и окармливают часовых и сторожей, подкупают их или, наконец, решаются без труда и на убийство.

Этот промысел опаснее прочих, и если попасться в воровстве (на языке мошенников называется влопаться), то выражение это употребляется преимущественно ворами прочих разрядов, так как означает неопасную поимку с надеждой на скорое освобождение. О ночном же воре, который пойман на деле, говорят, что он «сгорел», т. е. пойман и пропал.

Есть еще разряд (шестой) негодяев, которые сами почти никогда не занимаются кражами, если их не наведет на это случай. Специальность их состоит в том, чтобы разузнавать о всякой краже и ее участниках и за молчание получить долю.

Вообще у мошенников есть определенные правила дележа, определяющие долю каждого участника с большой точностью.

Так, жулик получает от малоценной кражи половину, от более ценной — треть. Всякий другой помощник или товарищ — половину, простой зритель — четвертую долю, а иногда и треть. Где в шайках есть «атаманы», там и они получают свою часть.

Обязанностью этих «атаманов» является расчет и дележ добычи. Он определяет, например, какую часть должен внести каж­дый член шайки в случае необходимости выкупить попавшегося товарища. В этом случае принято за правило, что тот, кто прежде промышлял вместе с попавшимся товарищем, обязан жертвовать всем, что может добыть для его освобождения. Если мазурик отделается подарком или деньгами, то принять на долю свою часть расходов обязаны те только товарищи, которые участвовали именно в той краже, за которую он попался. Если же добыча уже разделена и каждым своя доля растра­чена, то освободившийся довольствуется попойкой на счет прочих.

Все мошенники определенного района, разделяясь на шайки, постоянно возникающие, часто изменяющиеся по составу и распадающиеся, тем не менее считаются между собою «товарищами» и, хотя часто не знают друг друга, легко узнают собрата по приемам и в особенности по музыке, т. е. по языку. Без постороннего содействия мошенники почти никогда за свое ремесло не принимаются. Сбыт краденых вещей — это непременное условие всякого воровства. Потому, кроме захоровоженной прислуги, которая иногда «продает» своих господ, у всех воров есть так назы­ваемый мешок, т. е. барышник, скупающий все краденые вещи.

О предполагаемом значительном воровстве ба­рышники всегда предупреждаются, и они подготавливаются для приема и сокрытия добычи, причем нередко дают ворам авансы вперед.

Сами барышники сбывают эти вещи частью здесь же в столице, переделав их, или же отправляют в другие города. Барышников можно найти почти постоянно: на Толкучем, на задах Щукина двора, на Фонтанке, в переулке от Чернышевой пло­щади к Яблочной и в некоторых других пунктах столицы. Барышники сами следят за ворами всюду и принимают вещи из рук в руки. При всех съездах, вокруг театров, во время представлений барыш­ники находятся на условных местах и подхватывают выносимую им добычу, с жадностью вырывая ее друг у друга из рук. Продажа воровских вещей по улицам очень распространена.

Почти ежедневно на Гороховой, Садовой, на людных улицах вообще, даже на Невском проспекте можно встретить субъектов, предлагающих прохожим с таинственной осторожностью за бесценок часы, перстень, колечко, цепочку под видом золотых. В этих случаях подразумевается, конечно, что вещь эта краденая, и множество подобных безделушек, медных и не имеющих никакой цены, сбываются легковерным и жадным прохожим под видом «краденых», тогда как они исключительно для этого промысла подделаны... Бинокли, между прочим, украденные во время представлений, всегда почти разносятся для продажи в самом Гостином дворе.

Весьма опасными помощниками мошенников бывают лихачи. Они держатся всегда как можно ближе к вору, замышляющему более или менее важ­ную кражу, или стоят вблизи за углом и увозят мошенника во весь дух, когда дело исполнено или когда возникает опасность. Это называется ухрять или ухнуть. Ловкий лихач придает мошеннику много отваги. Сорвав цепочку, часы, шубу с плеч, схватив в жилом доме, в магазине какую-либо ценную вещь, мошенник опрометью кидается к ли­хачу, и они исчезают на виду у всех.

Важную роль в воровской деятельности играют известные трактиры, гостиницы, харчевни, погреба и публичные дома.

«Передержатели», или так называемые содержатели черныхквартир, занимаются тем, что, наняв где-нибудь подвальную квартиру, темную и душную яму, принимают на ночлег каждого, кто принесет гривенник. Здесь же в случае надобности готов самый бедный обед и ужин, которым пользуются неудачно промышлявшие мошенники. Квартиры эти содержатся под видом временных ночлежек. Здесь жильцы меняются почти ежедневно; такие притоны — настоящие гнезда порока.

Трактиры, гостиницы, харчевни и погреба нередко принимают заведомо явных воров и мошенников и получают от них большой доход. Там спасаются воры в случае опасности, там они проводят свой досуг, особенно ночью, сходятся и уговариваются с барыш­никами. Для этого в таких заведениях есть особые комнаты и особый задний ход. Здесь мошен­ники часто прогуливают со своими дамами сердца после удачной добычи в одну ночь очень большие деньги. Здесь процветают карты, кости, бильярд и т. п.

В квартирах проституток также постоянно происходят игры в карты и грабежи, которые большей частью остаются без всякой огласки. Проститутки в сообществе с мошенниками стараются залучить молодых людей всех званий и состояний и передают их ворам. Из ста только один пойдет жа­ловаться на то, что его обобрали в подобном месте. Кроме того, и сами проститутки напаивают своих посетителей и обирают их дочиста. Наконец, есть и такие, которые, будучи приглашенными к кому-нибудь ночью на квартиру, высматривают все, что нужно мошенникам, затем передают им вещи или отворяют им ночью дверь.

На байковом языке мошенников существует целый ряд выражений, относящихся к их профессии. Если мазур облопался, т. е. попался, то товарищи делают складку (скуп) для его выкупа. Откупиться называется у них отначиться или еще лучше: дать сламу, а «слам» означает долю воровской добычи. Слам на крючка — это взятка, то же слам на выручку,а слам на ключа - взятка на долю следственного пристава.

Сами названия полицейских чинов, данные им мошенниками, показывают, как они судят о первых.

Квартальный, например, называется карман или выручка. Названия сами по себе вовсе недвусмысленные, ибо, очевидно, что тут и там речь идет о деньгах. Но если вспомнить, что «мазуры» называют «мешком» барышника, перекупающего краденые вещи, то слово карман делается еще более подозрительным. Выручкой же называется вообще касса или сумма, вырученная от продажи краденого.

Паспорт или всякий вообще вид называется у мошенников глазом или биркой; фальшивый вид —темным глазом. Такой темный глаз или чужой глаз, т. е. краденый или купленный паспорт, стоит от пяти до десяти целковых.

Для удостоверения в том, что эта торговля крадеными паспортами, которые вытаскиваются из карманов вместе с деньгами, действительно существует, я приказал купить несколько таких видов и в том числе свидетельство и мирской приговор об освобождении мещанина от общества.

С подобным видом беглец или бродяга приписывается, куда хочет, под чужим именем, и таких людей в столице нашей немало.

Несмотря на объявления об утрате таким-то своего вида, мошенник живет по нему без всякого опасения. Лучшим доказательством этому служит, конечно, самая торговля этими паспортами, поскольку если бы такого вида документы нельзя было употребить в дело, то не стали бы его ни продавать, ни покупать.

С перечисленными мною выше некоторыми категориями постоянных видов преступного промысла не следует смешивать случайных преступлений, хотя бывает и так, что эти «случайные преступления» принимают прямо эпидемический характер.

Так, одно время в Петербурге весьма распространился особый вид краж «полотерных». Куда ни приходили полотеры, почти всюду оказывались кражи... Зло распространилось настолько, что в 1866 году вызвало издание специального запроса С. -Петербургского оберполицейместера к подведомственным ему чинам о причинах распространения такого рода краж и о мерах борьбы с ними.

Оказалось, однако, что крала более прислуга и ссылалась на полотеров. Крали, положим, и полотеры, но преимущественно из уволенных хозяевами, которые самозвано являлись на квартиры для чистки полов, и т. д. Все это удалось весьма быстро прекратить, заставив, с одной стороны, хозяев полотерных заведений обращать внимание на выбор людей, а с другой — освобождали прислугу во время чистки полов от других обязанностей для наблюдения за чистильщиками, делая ее ответственной за пропажи.

Такого рода «эпидемии» нетрудно довольно быстро прекратить, но не в них главное зло...

Условный язык петербургских мошенников,

известный под именем «музыки», или «байкового» языка

Агалчить Неосторожно толкнуть товарища и помешать ему

Аркан Цепочка на шее

Аршин Купец

Барчук Господин во фраке

Бирка Письменный вид

Буквоед Священник или чтец Св. писания

Бутырь Городовой

Быть в лаванде Скрываться от полиции

Вертун Коловорот

Вечор я было влопался, насилу фомкой отбился, да, спасибо, мазурик со стороны поздравил каплюжника дождевиком Вчера вечером я было попался, да оборонился ломом, а товарищ пустил со стороны в полицейского булыжником

Взято с верхов Из наружного кармана

Влопаться Попасться с надеждой освободиться

Выначить, срубить Вынуть из кармана

Выручка Касса или сумма, выручен-ная от продажи краденого

Глаза Паспорт

Голуби Белье

Гонять сизых голубей Таскать свинец с крыш

Гопать Ночевать на улице

Грабли Перчатки

Дать сламу Откупиться

Деревянная солонка Отделение приговоренных

Двухглазая Бинокль

Дождевик Камень, булыжник для случайной обороны

Дрянные ширмы Фальшивые ассигнации

Делатели марок Изготовители фальшивых монет

Жулик Малолеток, ученик мошенника, это же слово означает нож

Заделье Свадьба

Заливать Говорить вздор

Знать музыку Понимать мошеннический язык

Застегнуть пуговицу Затянуть кого-либо в мошенническую группу, в карты или в кегли

Затыпить Скрыть, заслонить

Зашибить шиллинг Обокрасть денежный ящик

Захороводить Подговорить прислугу в доме на воровство или отвести прислугу

Зетить, стремить Зорко глядеть

Змееныш или форточник Худощавый, ловкий и смелый мальчишка, которо-го обыкновенно принанима-ют вламывающиеся в дома воры, когда нужно пролезть в окно верхнего этажа

Камбала Лорнет

Камлюх Шапка

Камышевка Большой лом

Канна Кабак

Каплюжник Полицейский

Карман или выручка Квартальный надзиратель

Клевый Хороший, красивый, дорогой

Кле Всякая воровская вещь

Клюй Следователь

Козлятник Человек, который учит воровству мальчиков

Колесо, серсо Рубль

Коленный скребец Ступальная мельница (выражение это, вероятно, явилось вследствие того, что работающий на ней пре— ступник должен постоянно остерегаться, чтобы не оцарапать себе колени беспрерывно вращающимся колесом)

Коньки Сапоги

Крякожи Связанные руки

Лаханка Табакерка

Леди Грин Тюремный священник

Лецен Платок карманный

Ловко надуть Войти в дом, когда вся семья в церкви

Мазурик, мазур Мошенник из наших

Маз, торговец Мошенник первой руки, мастер своего дела

Мальчишки Отмычки или крючки

Маруха Развратная женщина

Михлютка Жандарм

Мошенник Человек, которого хотят обокрасть

Мудак Мужик

Музыка, байковый язык Условный язык воров

Мякоть Подушка с экипажа

Мешок Барышник, покупающий воровские вещи

Мешок во что кладет веснухи? Что дает, во что ценит барышник часы?

На мелководье Ходить полуобнаженным, чтобы возбудить сострада-ние прохожих

Набрать снегу Украсть вывешенное для просушки белье

Натереть, или надрать, когтями на завтрак Подвергнуться телесному наказанию в тюрьме

Начудить Сделать неудачно кражу

Облопаться Попасться в воровстве

Обначивать Обманывать

Оболочь Надеть

Обруч Кольцо, перстень

Окрестить Джека Выскоблить имя или номер на краденых часах или заменить вымышленным

Он ведь уже ел миноги и спроважен, не чиста была бирка Он уже наказан плетьми и выслан, паспорт был фальшивый

Острёмиться Неудачно покуситься на кражу

Отначить Оттянуть от другого

Отначиться Откупиться

Отстал Сослан или отправлен на каторжные работы

Охота за дичью Кража кур и всякой домашней птицы

Охотники за клопами Полуночные бродяги, обкрадывающие пьяных

Ошмалаш Ощупать

Паломник Вор, который обкрадывает лавку в то время, когда товарищ его отвлекает внимание купца

Перевес Цепочка не на шее

Перетырить Передать краденую вещь товарищу

Перетырь жулику да прихерься Передай мальчишке-помощ-нику, а сам прикинься пьяным

Персяк Платок шелковый

Подлипало, фига Полицейский сыщик

Подначивать Подговаривать на воровство

Поднять паруса Обокрасть лавку

Полупрогулка Шестимесячное заключение

Помада Долото

Попался с закладом Быть изобличенным в воровстве

Пойдем на клей Пойдем воровать на готовое

Прихериться Притвориться пьяным

Пробрать дробью Наказан розгами

Прогулка Трехгодичное заключение в тюрьме

Прочитать над Джеком молитву Вынуть механизм из одних часов и переложить в другие

Потешиться Затеять для виду с кем-нибудь драку на улице, чтобы собралась толпа, и в это время обокрасть кого-нибудь

Пчелы Фальшивые деньги

Расколоть ящик, пробить барабан Совершить ночное воровст-во

Растырбанить Разделить добычу

Рубашка Конская сбруя

Рыболов Вор, который грабит кэбы и кареты, отрезая от эки-пажных задков чемоданы

Рыжая, Сора Полуимпериал

Рыжик Червонец

Swaq Вообще всякая украденная вещь

Сверкальцы Драгоценные камни

Сгореть, преть, вспотеть Попасться без надежды на освобождение

Сережка Замок

Sinker Фальшивые деньги

Скамейка Лошадь

Скуржа Серебро

Скуп Сумма для выкупа попавшегося

Слам Доля добычи

Слам на крючка Взятка

Слам на ключа Взятка на долю следствен-ного пристава

Smasher Человек, пускающий в об-ращение фальшивые деньги

Союзник Соучастник в так называемой наперсточной игре, который, разыгрывая роль совершенно постороннего человека, зав-лекает в нее других, не подозревающих тут никакого плутовства

Соря, бабки Деньги

Спурить, пропулить Продать краденую вещь

Срубил шмель да выначил скуржаную лоханку Вытащил кошелек с деньгами и серебряную табакерку

Стрема Будь осторожнее, смотрят

Стрема, стремит михлютка Осторожней, жандарм глядит

Стриканцы Ножницы

Струканцы, веснухи Часы золотые

Стырить Украсть, стянуть

Стрела Казак

Талыгай Военный

Темный глаз есть Есть фальшивый паспорт

Темный глаз липовый Фальшивый паспорт

Теплуха Шуба

Тонкие проволоки Длиннорукие воры, искусно залезающие в карманы

Трекать Толкать в давке

Трекнуться Оглянуться невпопад, вынимая вещь из кармана

Трока Три рубля

Трясогузка Горничная

Уборка, халтура Похороны

У Гришки есть бирка У Гришки есть паспорт

Усыпать зведами стекло Разбить стекло в окне

Ухнуть, ухрять Ускакать на извозчике, который заодно с вором

Ухрял было, с бутырем справился, да стрела подоспела и облопался Ушел было, с городовым справился, да подоспел казак и схватил

Ухрялон, вечер, что ли? Ускакал он на извозчике вчера вечером?

Фараон, паук Полицейский

Финалы Ассигнации

Финал, шмука, лопатка Бумажник

Фомка Небольшой лом, чем свертывают замок

Халдыговина Конно-железная дорога

Хам, халдей, Алешка, денщик Лакей

Хвастун Человек, крадущий что-либо из лавки под видом покупки

Хвостик Трехмесячное заключение

Хер Пьяный, хмельной

Ходить Жохом Без денег, быть в нужде

Ходить по музыке Заниматься воровством

Хрять Бежать

Черная Мария Тележка, на которой привозят в тюрьму преступников

Что стырил? Что украл?

Шатун Винный погреб

Ширман Карман

Шифтан Армяк

Шкеры Панталоны

Шмель, шишка Кошелек с деньгами

Ел миноги Наказан плетьми

Яманный Негодный, нехороший

Я правлю три рыжика, он четыре колеса кладет Я прошу три червонца, он дает четыре целковых