Шёпот хаоса

Глава 2. Задание

Все такой же. С черными волосами, посеребренными сединой, с темными, но почему-то очень холодными глазами, в которых — усталость, и ничего больше. Грегори был не слишком красив — с чуть кривоватым носом, излишне узким ртом и серовато-тусклой кожей, но дамам он почему-то нравился. Во многом, я думаю, благодаря своему бархатному, обволакивающему голосу и изящным, даже выхолощенным манерам, за которыми он скрывал свою хищную натуру. А еще, я признаю, что и меня в свое время это впечатлило, его окружала удивительная аура власти, до которой и Императору Майстеру было далеко.

Когда мы познакомились, мне было чуть за двадцать. Наивная и амбициозная девчонка и опытный агент Канцелярии. Это не могло закончится хорошо. Но я многое сделала, чтобы вытравить из себя ту Несс. И Грег не мог этого не видеть.

— Вижу, твоя страсть к серому цвету за последние годы переросла все пределы. Но тебе идет.

— Благодарю.

Я буду сегодня необыкновенно молчалива, потому что слова обнажают суть, потому что слова ранят, и они предают, обращаются против своей хозяйки — почти всегда, когда я общаюсь с Нортоном.

— Ты наконец-то нашла себе дело по душе, и все изменения, что я в тебе вижу, это лишь признак расцвета твоего таланта?

Я поморщилась. Как же, сволочь ты этакая, как будто ты ничего не знаешь, как будто не лежит где-то в твоем письменном столе тоненькая (а может быть и не очень) папочка с моим именем, где расписана вся моя жизнь до сегодняшнего дня! И там — столь неприятные для моего самолюбия данные о моей нынешней жизни. После имперской службы — купила дом у центрального парка, живу одна, за два года — ни разу не выезжала дальше города и его окрестностей. Работаю вольнонаемным магом, что звучит вполне себе гордо, но на практике означает, что я берусь практически за любую работу. Даже за такую, за какую в других обстоятельствах не взялся бы ни один маг первой ступени.

А я берусь. Не ради денег, нет — но чтобы хоть чем-то себя занять, потому что действительно хорошую работу, ту, которая была бы мне интересна, связанную с ментальной магией, мне, бывшему боевому магу, не доверят. А к боевой магии у меня душа давно не лежит. Да и никогда не лежала. Даром что Эйнхери.

С бывшими друзьями не общаюсь, новых не завела, с родными в контакт практически не вступала. В длительных интимных связях не замечена, хотя любовники были. Имеется кот. Вот и все что можно сказать о моей сегодняшней жизни, если не вдаваться в подробности. Хотя, может это мое тщеславие, и Тайной Канцелярии действительно нет никакого дела до меня?

— Почему вы хотели меня видеть?

Нортон стер светскую улыбку, становясь сразу строже и старше.

— У меня для тебя задание.

— Даже не сомневаюсь. Но я больше не работаю ни на Императора, ни на вас, — напоминаю я ему.

— Но я ведь могу тебя нанять? — Грегори улыбнулся.

— Попробуйте, — хмыкнула я, — не думаю, что у вас есть что предложить мне.

— Вопрос об оплате мы обсудим позже. Полагаю, тебе будет любопытно знать, почему мне важно именно твое участие, — Канцлер сомкнул пальцы, и посмотрел на меня сквозь них, лукаво улыбаясь, как будто бы приглашая поиграть с ним в какую то весьма забавную игру.

Вот только я не играю в игры, правила которой я не знаю, и с противниками заведомо сильнее. Поэтому я сделала вид, что мне совершенно не интересно, что же он имеет в виду, и с независимым видом начала разливать чай по чашкам. Нортон внимательно следил за моими движениями.

— Знаешь, не будь в тебе столько других незаменимых талантов, обязательно бы взял тебя секретаршей, подавать напитки и принимать посетителей. А потом, глядишь, и женился бы.

Скажи он мне это всего лишь несколько лет назад, я бы непременно подавилась бы чаем, а потом бы и вовсе впала в ступор, но сейчас лишь иронично приподняла бровь, выражая сомнение в его словах.

— А ты время зря не теряла, Агнесса, и поработала над своим самообладанием. Великолепное качество, особенно в свете того, чем тебе придется заниматься.

Он все же пытался заинтриговать меня. Я поморщилась, но послушно спросила:

— И чем же мне придется заниматься?

Нортон мгновенно стал серьезнее:

— Ты нужна мне как боевой маг для одного весьма деликатного дела.

— Прикажи магу из пятерки, или найми какого-нибудь другого мага. Как будто их мало — пусть даже первой ступени. — Нет, я не была зла, я скорее была разочарована. Тем, что он попросил меня об этом, зная, как я не люблю боевую магию. И сама не заметила, как перешла на "ты". — Я достаточно плохой боевой маг, несмотря на первую ступень, ты же знаешь это.

У меня были определенные проблемы с самоконтролем, притом боком это выходило не только моим соперникам, но и мне, так как я в пылу сражения нередко теряла осторожность, подвергая себя излишней опасности. Впрочем, непосредственно магическая часть мне давалась весьма неплохо, но даже это не компенсировало изъяны в боевой трансформации.

— Не греши на себя. У тебя есть все шансы достичь в этом искусстве высот своего отца и деда, — решил польстить мне Грег. — Но в общем-то, это не так важно.

— А что важно?

— Важно то, что обладая отличными навыками в боевой магии, ты стала неплохим менталистом, — вкрадчиво сказал Канцлер. — Ты ведь все это время упражнялась в ментальной магии, не так ли, Агнесса? Тебе не кажется, что стоит выползти из своей ракушки, и доказать своему деду, да и всем другим, что ты все таки менталист. И менталист, как я надеюсь, хороший.

Как таковая, магическая энергия не имеет никаких оттенков или направлений, ни несет в себе ни жизни, ни смерти. Лишь сами люди могли придать ей тот или иной характер — причудливо преломляясь в призме человеческих душ и тел, магия приобретает свои особые черты. Только от того, какая часть тебя откликнется на зов магии, зависит путь мага. Каждый человек по разному ощущает в себе первые признаки прикосновения к чему-то совершенно инаковому, чужеродному — но в то же время такому узнаваемому. Вкусу волшебства.

Говорят, стихийным магам волшба всегда приходит как их стихия — будь то ласковое ощущения погружения в прохладную воду, или боль от того, что ты горишь в невидимом огне. Для магов жизни, целителей, пробуждение дара подобно радуге чувств, когда обычный мир превращается в нечто целостное, живое, дышащее, и во всем они видят чудо существования. Но это я знаю только по рассказам. Ведь первым моим пробуждением было пробуждение как арэнаи — боевого мага.

Я помнила это — когда на минуту мир замирает, а потом ты окунаешься в мешанину из звуков, цветов, вкусов… и выныривая из них, с удивлением глядишь на новый мир. Хотя нет, мир остается тем же — меняешься ты, как будто прозреваешь, видя то, что раньше было скрыто, или казалось лишь нелепым набором из событий и действий. И как бы я не проклинала свою судьбу, за участь арэнаи, как на древнем языке называли боевых магов, но благодарна за то, что я пережила тогда.

Но я помню и другое! Помню, как впервые ощутила вкус чужих эмоций — и помню как в первый раз смогла поделиться с кусочком своих переживаний с другим человеком. Конечно, не всегда приятно ловить обрывки чужих мыслей и чувств, особенно неблагожелательных или грязных. Но лишь раз попробовав, ты не можешь отказать себе в этом. Не быть лезвием, рассекающем и перекраивающем реальность на свой лад, подобно боевому магу — но быть волной, преображающей самую тонкую материю — человеческие переживания и мысли.

Так было со мной, и так быть не должно. Нет, это не значит, что к примеру боевой маг не может использовать стихийную магию, а стихийный маг — лечить. Худо-бедно, но каждый маг мог использовать магию других направлений. Но это было подобно тому, как одеть на себя вещь пошитую на глазок и не для тебя — вроде бы не жмет, да сидит не так. В чужой магии ты был подобно слепцу, умеющему идти лишь по веревке, в своей — мог творить.

А я могла чувствовать и то, и другое — и пение меняющегося под моей яростной магией мира, и трепет чужой души, отзывающейся на мою. Только последнее — было для меня дороже. Но нельзя служить двум господам, так как каждый из них требует всего тебя без остатка. И я уже почти сдалась. А Грег, знающий меня много лучше других, снова зародил во мне надежду. Надежду, что я смогу изменить свою природу.

Чтобы скрыть свое замешательство, я взяла чашку обеими руками и погрузилась в разглядывание плавающих чаинок.

— Пока я не услышала ничего конкретного — заметила я. — Вы так и не сказали мне, что же случилось такого, что вы решили прибегнуть к моим талантам… к обоим талантам.

— Ну, — он мягко улыбнулся, — событие самое что ни на есть знаменательное и радостное, но для нашей Тайной Канцелярии несколько хлопотное. Император выдает замуж свою дочь.

— О! и за кого же выйдет милая принцесса Элоиза? — иронично спрашиваю я. Элоизу Майстер я вовсе не считаю милой, и Грег отлично это знает.

— В целях укрепления дружбы между двумя государствами, Элоиза станет женой наследного князя Империи Алискана, Астара Агата.

Надо же! Я старалась не лезть в политику, а за последние года два и вовсе перестала следить за новостями, но не могла же я пропустить столь многое! Да и новость, на мой вкус, была слишком невероятной. Мы с алисканцами, мягко говоря, не слишком дружили, хоть и были соседями. Проблема была в том, что Алискан был не только довольно молодым государством — но и довольно агрессивным. За последние сто лет страна увеличилась вдвое — пока не уперлась на западе в нас. А там уж мы пощелкали зубами. Без крови — с обоих сторон, не обошлось.

— Хм. Ну ладно, допустим Элоиза как раз в том возрасте, когда принцесскам пора выходить замуж, и высокородный жених тут отнюдь не помешает. Но не из Алискана же?

— Милая моя, ты как всегда заботлива и добра, и в первую очередь печешься о личной благе отпрысков императора, — Грегори издевательски выгнул бровь, — но мне кажется, ты забываешь, чему я тебя учил — на первом плане должны быть интересы и выгода государства, а не чьи-то судьбы. О которых, кстати, есть кому позаботится. Видишь ли, если мы не наладим с Алисканом связи, то связи с этой варварской страной наладит уже Гарм. И получит доступ к нашим границам. Оно нам надо?

Гарм был государством, где магия смерти была не только легальной, но и наиболее развитой и мощной. Мне приходилось общаться с одним некромагом из Ландкрахта — так по его словам маги Гарма практиковали весьма необычную магию смерти, и гораздо более могущественную, чем собственно классическая. Более того, у них была необыкновенно развита промышленность — наши механики и инженеры не всегда могли не то что повторить их изобретения, но даже понять, как они сделаны. Вершиной их искусства считались техномагические артефакты. Та страна, которая смогла бы договориться на поставку артефактов в большом объеме, или же договорится о продаже секрета их изготовления, могла бы выиграть любую войну… Можно было только порадоваться, что они были домоседами, и не стремились вылезти из своих унылых гор. Да и торговые дела они вели редко и неохотно, что же говорить о союзе.

— А что, они тянут к Алискану руки? — осторожно спросила я.

— Да. Уже лет семь, по донесениям наших шпионов, они активно ведут активные деловые переговоры, суть которых нам, к сожалению, не удалось выяснить. Но результатом этого стало то, что Гарм прислал своих специалистов — инженеров и магов, в Алискан. Сейчас там построено уже несколько крупных промышленных объектов… И мне очень интересно было бы узнать, что они за это им обещали, и чем же их купили.

— Ты не знаешь?

— Нет. Но мне кажется внушающим опасение то, что гармцы выбрались из своей норы. Да и их союз с Алисканом… Ты понимаешь, что это означает?

— Да, — я нахмурилась и потерла лоб. — Это означает, что мы имеем крупную проблему под боком. Вздумай Гарм выйти на международную арену, то первыми кандидатами на "знакомство" окажемся мы — и буфера между нами, в виде Империи Алискан, уже не будет. И совсем не обязательно, что знакомство это будет дружелюбным. Скорее всего оно будет даже весьма недружелюбным — если вспомнить, что наши предки едва не поубивали друг друга…

— Если Рейн Агат решит продолжить экспансию уже на запад, и при этом заручится поддержкой Гарма, то я не думаю, что это война уступит Вековой войне. Если не будет хуже — ведь тогда мы окажемся зажатыми между Салдором и Гармом.

Нортон смотрел на меня, давая время осознать ситуацию. Как во время Вековой войны… это война не длилась век, несмотря на свое название. Просто те страны Ойкумены, а их было не так уж мало, которые приняли в ней участие, после нее были в такой разрухе, что последствия пришлось разгребать в течении еще многих лет. И конец этой войне положил Гарм, когда война пришла под их двери. Так двести лет назад появились Безымянные Пустоши, на месте которых раньше существовало одно маленькое воинственное государство. После этого гармцев старались не трогать и не сориться с ними.

— И вы решились обезопасить себя по крайней мере от Алискана, заключив выгодный династический брак. И какую роль в этом всем буду играть я?

— Через неделю сюда прибывает делегация Алискана, во главе с наследником империи. Здесь будет заключена помолвка Астара Агата и Элоизы Майстер, после чего они отправятся в Алискан, где и заключат брак. И конечно, Элоиза отправится не одна, а со свитой, сформированной нашим Императором. В которую входишь и ты.

— Благодаря, видимо, тебе?

— Да. Но Император всецело поддержал мою идею. — Нортон прямо таки сощурился от удовольствия, глядя на мои попытки скрыть свое раздражение, так как знал, что отказать Императору мне будет очень, очень сложно, к тому же если руку к этому приложил он сам. — Понимаешь, Элоиза еще юная девушка, и будет лучше, если ее спутником станет леди, знающая толк и в светском этикете, и в магических искусствах.

— Что-то я сомневаюсь, что в ее свите нет ни светских дам, ни телохранителей, ни магов.

— Есть, — согласился Нортон. — Но нам нужен кто-то, кто сможет сблизится с принцессой… и боюсь что наши светские дамы для этого слишком эгоистичны и ненадежны, а телохранители как ты понимаешь всего лишь воины, и не могут составит компанию леди. К тому же тебе придется стать спутницей и лучшей подружкой принцессы не только здесь — ты проследуешь за ней и в Алискан… Не делай такие глаза, не навсегда. В составе делегации. Дело в том, что нравы Алискана сильно отличаются от наших, и они не поймут, если принцессу будут всюду сопровождать мужчины. И еще… Они не воспринимают всерьез женщин, а ты к тому же выглядишь очень безобидно и умеешь расположить к себе. Возможно тебе удастся узнать достаточно много об отношениях между некромагами Гарма и алисканцами.

— Ммм… Нянька, телохранитель и шпион в одном лице? Грегори, я вас ненавижу, — с чувством произнесла я, но Канцлер, безусловно, услышал в моем голосе слабину.

— Значит ты согласна?

— А у меня есть выбор? Поговорим об оплате.

Выходила я из кабинета Нортона в крайнем раздражении. Вся эта политика… я избегала ее всеми силами, будучи имперским магом, но вот теперь она настигла меня, и боюсь мое время уже не принадлежит мне… Зато попутешествую и пообщаюсь с интересными людьми. Интересно, в составе делегации алисканцев не будет магов? Может быть даже маги Гарма. Было бы интересно на них посмотреть, и может чему поучится. Если у меня будет время помимо того, когда мне нужно будет вытирать сопли у юной принцесски. Элоиза — я видела ее довольно давно, когда она еще была ребенком, достаточно капризным и избалованным. Сейчас ей семнадцать, и по слухам, ее нрав еще больше ухудшился. Делегация из Алискана прибывала через неделю, но уже завтра я должна была переехать во дворец, и после императорской аудиенции, начать попытку сблизиться с Элоизой.

— Несс!

Я оглянулась, услышав знакомый голос. Ко мне, забавно семеня, приближался мастер иллюзий. Совершенно свой человек, который вел себя со мной как добрый дядюшка. И я, самое интересное, не возражала.

— Освободилась? Не соблаговолишь ли составить мне компанию, о прекраснейшая?

Дойдя до дворцового парка, мы уселись в одной из беседок. Немного посплетничали о магической пятерке, вспомнили прежние времена, обсудили мое назначение. Конечно, я не сказала о подоплеке всего, сказав лишь то, что стану фрейлиной принцесски, но я думаю, Марек и так все отлично понял, а также то, с чем это связано.

— Кстати, — сказал мастер иллюзий, когда я пожаловалась что мне придется все время общаться с Элоизой, — у принцессы месяц назад появилась новая дуэнья, заменившая Примарди. И боюсь, тебе придется общаться с ней очень часто. Соболезную.

— Хм. И кто это?

— Леди Дезире. — Марек сочувствующе похлопал меня по плечу. Потом, глядя на мое недоумевающее лицо, пояснил: — Она появилась при дворе около года назад. Вдова какого-то захудалого барона. С весьма мерзким нравом.

— Да ладно, чтобы я каких-то теток боялась, — фыркнула я. — Не с моим воспитанием. У меня иммунитет на вредин и злюк, ты же знаешь какие у меня родственники.

— Ха. Полагаю это и послужило причиной того, что тебя взяли на эту должность. Хорошая из вас компания получится! Если бы я не знал, что это наша сторона была инициаторам заключения союза, я бы подумал, что Император делает все, чтобы Астар Агат от него отказался, увидев этот женский отряд!

Марек продолжил увлеченно болтать, пересказывая мне последние придворные сплетни. Глядя на этого беззаботного человека, выглядевшего моим сверстником, сложно было поверить, что он одного возраста с моим дедом, и провел в дворцовых интригах не один век. Я действительно считала его своим другом, но сомневалась, что он так же относится ко мне. Слишком велика разница в возрасте и опыте.

В какой-то момент мастер иллюзии, до этого беззаботно смеявшийся над собственной шуткой, стал серьезнее.

— Знаешь, Несс… Ты умница, и неплохо разбираешься в своем деле, вот только разбираешься в людях удивительно плохо для мага с даром менталиста.

— Ну, что есть, то есть. Видимо, наследие моих предков. Хотя среди боевых магов встречаются те еще хитрецы. Взять хотя бы моего деда, — я поднесла к лицу розу. касаясь прохладными лепестками щеки. Запах был терпким и излишне сладким. И все же — обманчиво иллюзорным. К ночи фантомные цветы просто растают. — Но вы ведь говорите об этом не просто так? И о чем же вы хотите предупредить меня, мастер?

— Не доверяй Дезире Фанфорт.