Космическая сага. 9. Шепот в темноте. Книга 2

Глава 15

Тэрон

Это просто невозможно! При всех нынешних технологиях, смерть — понятие эфемерное. Если есть железо, человек может жить сколько пожелает. В сообщении написано «погиб», значит случилось что-то экстраординарное, а при условии покушения на принца — это могло быть что угодно. От яда бы спасли, от колотой раны — несомненно тоже. Да и Зан не простой работяга с шахты, он всю жизнь тренировался и был мастером военного дела. Тэрон не любил упоминать подобное, но его брат не раз выступал палачом, если того требовали обстоятельства. Сотни тайных операций, в которых Зан Аламарас являлся карающим мечом королевского правосудия, были на слуху по всему Фарогосу, и вот «погиб»? Бред сумасшедшего!

Срочно прибыв во дворец, военный атташе стремительно попал в приватную часть монарших покоев, где было не очень людно. Сам король, наследный принц в окровавленных бинтах и один лекарь.

— Что произошло? — напряженно спросил Тэрон, вглядываясь в лица присутствующих. — Я получил сообщение…

— Успокойся, — мрачно произнес король.

— Что с Заном? — настаивал мужчина. — Где брат? Он жив?

— И да, и нет, — сдержанно ответил монарх.

— Как это понимать? — тяжело дыша, уточнил Тэрон.

— Он при смерти, — скованно отозвался дон Эрнесто Гавиртран. — Его поместили в медкапсулу, но…

— Но? — тревожно переспросил он, желая знать все подробности.

— Он сильно пострадал, — взглянув в глаза мужчине, ответил король. — Медики борются за его жизнь, но ситуация критическая.

— Почему тогда его объявили погибшим? — возмущенно уточнил Тэрон, чувствуя огромное облегчение от этой новости. Если Зан жив, то через несколько часов восстановится.

— Я распорядился, — хрипло произнес принц, морщась от боли.

— Так было нужно, — одновременно с ним ответил монарх.

— Зачем? — упрямо талдычил мужчина, чувствуя себя просто отвратительно.

— Подождем вашего отца, он уже в пути, — спокойно пресек дальнейшие расспросы глава правящего клана. — Тогда я всё расскажу.

— Где Зан? — уже более спокойно спросил Тэрон, не желая вдаваться в королевские дрязги. Увидеть брата сейчас было важнее.

Вместо ответа король коротко кивнул в сторону стены, где в данный момент был открыт проем в тайное помещение. Дверь, которая и не походила на обычную, являла собой часть стены, маскируясь от любопытных глаз. Войдя в помещение, Тэрон понял, что попал в своеобразную лабораторию, где основное место занимала медицинская капсула, которая была современнее тех, что находились в общественных лечебницах. Очевидно, король не скупился для себя и своей семьи. Все эти мысли быстро пронеслись в голове мужчины и тут же исчезли, когда он подошел к самой капсуле. То, что Тэрон увидел внутри, мало походило на его старшего брата.

Голова и левая сторона туловища были целы, а вот правая являла собой открытое пособие по биомеханике. Одна нога была сильно повреждена. В данный момент роботизированная система срезала с его брата обожженные участки кожи так легко и спокойно, будто работала не с живым человеком, а препарировала труп. То, что Зан жив, говорил мерный писк капсулы и движение легкого, которое проглядывалось через золоченую сетку, закрывающую искалеченное тело. Обширные повреждения, и, по сути, отсутствие части туловища, говорили о том, что брат попал в серьёзный переплет. Появившийся рядом техник, снимающий показания с капсулы, смущенно взглянул на Тэрона.

— Он жив, господин Аламарас, — успокоил его лаборант.

— Когда брат восстановится? — тихо спросил мужчина, не отрывая взгляда от родного человека.

— Я не могу сказать что-то определенное, — уклончиво отозвался техник. — Нужно время.

— Сколько? — настойчиво переспросил Тэрон.

— Неделя, возможно больше, — с сомнением произнес медицинский сотрудник.

— Почему так долго? — удивленно уточнил он.

— Капсула исцеляет в течение нескольких минут или часов, в зависимости от состояния здоровья, — напомнил техник. — У вашего же брата отсутствует часть органов и тела, а наркоз, предусмотренный при такой тяжелой форме, очень сильный. Мы будем вынуждены отключать господина Аламараса от капсулы и наблюдать старым методом, я бы даже сказал древним. Позже его вновь подключат к аппарату. Эти корреляции в лечении могут непредсказуемо сказаться на нервной системе, так что до полного выздоровления еще далеко.

— Иными словами? — тревожно нахмурившись, спросил Тэрон.

— В конце концов, тело мы восстановим, но как длительное лечение отразится на мозге — никто предсказать не может, — пояснил техник.

— А вы пробовали…

— Мы оцифровали личность вашего брата, — предвосхитил его вопрос сотрудник лаборатории. — Но если большая доза наркоза не сотрет сознание господина Зана и мы внедрим туда оцифрованную, то пойдет конфликт. Как это отразится на генерале, неизвестно. Возможно, ваш брат будет совсем другим человеком.

— Сохраните ему жизнь, — тяжело вздохнув, произнес Тэрон. — Со всем остальным мы справимся позже.

Покинув секретную королевскую лечебницу, он вернулся к монаршим особам, которые продолжали тихий разговор. Кажется, принц не сильно пострадал и отказался от капсулы в пользу Зана, так что в данный момент испытывал дискомфорт, шипя от действий портативного лекаря. Спустя несколько минут в комнату ворвался отец, спеша узнать о «смерти» старшего сына.

— Это правда? — тревожно спросил дон Эстебан. — Где мой сын?!

— Пап, не волнуйся, Зан жив, — тут же произнес Тэрон, желая успокоить отца, заметив, что тот очень близок к панике. — Он в тяжелом состоянии, но в капсуле.

— Что здесь случилось?! — рявкнул дон Аламарас, выдохнув от облегчения. — Мне самому уже капсула нужна от ваших новостей!

— На моего сына покушались, — серьезно произнес король. — Зан закрыл его собой и спас ему жизнь.

— Дайте мне его увидеть, — устало отозвался дон Эстебан. — Мне надо видеть сына, чтобы хоть нормально думать, что делать дальше.

Тэрон вывел отца из королевской гостиной в лабораторию и поддержал его, когда дон Эстебан увидел своего наследника. Техник быстро оказал помощь пожилому фарогосийцу, когда из соседнего помещения стали доноситься резкие слова.

— Эриал, тебе придется поговорить с супругой и вырвать из неё признание. — произнес голос монарха. — Хватит быть тряпкой! Ты — принц Фарогоса! Сегодня эта женщина едва не отправила тебя к праотцам!

В этот момент Тэрон понял, что король в бешенстве. В открытом проеме двери было видно, как Дон Эрнесто стоял над покалеченным сыном, и, поджав губы, выплевывал обвинения.

— Ты виноват в том, что произошло! — продолжил он. — С самого начала ты повел себя как капризный ребенок и вот результат! Я молчал, когда ты пьянствовал и пренебрегал женой. Я смолчал, когда по дворцу пошли грязные слухи о тебе и Зане. Я не вмешивался, когда наследника так и не появилось! Но всему приходит конец! Устрани этот бардак в моем доме и призови Альду к ответу! Когда настанет время нового союза, придется наконец-то вспомнить, что твой отец — король, а ты — наследник! Отныне не забывай об этом ни на секунду!

Вдруг голос монарха стал тише, и он продолжил уже исключительно для сына:

— Если бы сегодня тебя не спасли, как думаешь что было бы?! Я тебе скажу — смута. Альду оплодотворили бы твоим семенем в лаборатории, и она осталась бы на троне. Позже и меня могли устранить, и что тогда? Твоя жена стала бы регентом. Как долго древние кланы терпели бы женщину на троне? Тем более, что за Заном стоит армия, а за Тэроном — реальные дипломатические связи! Я должен объяснять тебе прописные истины? Наша династия пала бы, а виноват в этом только ты, Эриал! Прекрати быть таким беспечным!

— Аламарасы нас не предали бы, — уверенно возразил принц.

— Если бы сегодня все пошло по сценарию заговорщиков, им бы не осталось ничего иного, — пренебрежительно ответил король. — Альда была бы неприкосновенна, нося под сердцем наследника трона. Как долго бы твой друг терпел её нападки? Пойми, сын, чем влиятельнее клан, тем меньше в них покорности и верности.

— Зан спас мне жизнь, — упрямо напомнил Эриал. — Я больше не хочу слышать ничего о предательстве.

— Мир не такой, как тебе видится из окна королевской спальни, сын, — вздохнул дон Эрнесто. — Иногда мне кажется, что Альда в вашей паре больший мужик.

Тревога от всего услышанного заставила Тэрона нахмуриться. Порой он не хотел знать многое из того, что улавливало тонкое адрианское ухо, но и спасало оно не раз.

— Отец, — тихо произнес он, обратившись к взволнованному дону Эстебану. — Ты в курсе, что король обеспокоен растущим влиянием нашего клана?

— Это ожидаемо, — со вздохом отозвался дон Аламарас.

— Не спаси брат принца, закрыв его собой, то возможно все было бы более плачевно, — напряженно продолжил он. — Любая угроза трону, и мы могли бы пострадать, просто потому что высоко взлетели.

— Тэрон, — серьезно произнес отец. — Так было всегда. Король должен сомневаться в своих подданных, иначе его правление будет недолгим. Мы не замышляем заговоров или интриг, так что доказать нашу причастность невозможно.

— И все же, — нахмурился младший из Аламарасов. — Меня такие речи не обрадовали.

— Сейчас главное, чтобы Зан поправился, — вновь посуровел дон Эстебан. — Мой мальчик пожертвовал слишком многим ради принца.

— Они оцифровали его сознание, — неожиданно сказал Тэрон. — На случай если все пойдет плохо.

— Техник! — строго произнес отец. — Я требую, чтобы ты отдал мне крамслер.

— Конечно, — тут же кивнул лаборант.

— Вы делали копии? — тихо уточнил дон Аламарас.

— Нет, дон Эстебан, — отозвался мужчина, протягивая небольшой прямоугольник, содержащий сознание Зана. — Мы не успели.

Глава клана быстро спрятал крамслер в карман и тихо пробормотал:

— Видят Боги, это последнее что я желал бы для своего ребенка.

Спустя несколько минут их позвали обратно к королю для дальнейшей аудиенции. Ситуация складывалась сложной, ибо неопровержимых доказательств причастности принцессы к покушению опять нет.

— Я созову глав древних кланов на закрытое совещание, и они будут слышать и видеть все, что ты произнесёшь, — сдержанно сообщил король своему сыну. — И самое главное — что ответит тебе Альда. Заставь её сознаться в содеянном, и мы сможем предъявить ей обвинение. Сейчас она думает, что Зан мертв, — используй это. Отчаявшаяся женщина не уследит за языком.

— Мне бы не хотелось, чтобы во всеуслышание называли сына мертвым, ваше Величество, — мрачно отозвался дон Эстебан.

— Придется, — повелительно произнес монарх, взглянув на Тэрона. — Ты сейчас же отправляешься в командировку с дипмиссией, и до тех пор, пока не найдешь подходящий союз на Фарогос не возвращайся.

— Что?! — рявкнул мужчина, поняв, что его отсылают на неопределенный срок. — Вы думаете, это так легко — найти подходящую кандидатуру? Женщины в королевских домах не рождаются внезапно и уже взрослыми.

— Пусть хоть в колыбели будет! — рявкнул король. — У тебя было достаточно времени, чтобы разнюхать все секреты.

— Ваше Величество, — едва сдерживая гнев, произнес дон Эстебан. — Один мой сын при смерти, а второго — высылают с планеты. Если Зана объявляют мертвым, то Тэрон должен быть здесь. Вы слишком много требуете от нашего клана. Может, стоит позволить послу Фарогоса выполнить его работу?

— Дон Аламарас, в том, что сегодня произошло, есть доля вины Тэрона, — напряженно сказал король, заставив всех замереть. — Альда узнала о его миссии и поняла, чем именно это грозит ей. Покушение состоялось из-за того, что кто-то слишком легкомысленно относился к королевским указам.

— Я не один летаю в командировки, Ваше Величество, — мрачно возразил Тэрон.

— Разве тебя назвали болтуном? — язвительно парировал монарх. — Сути это не меняет. Альда все узнала и сделала свой ход, так что теперь будем действовать по обстоятельствам. Медлить больше нельзя. О том, что Зан жив, никто, кроме присутствующих, знать не должен. Если и это просочится за пределы этих стен, то я буду вынужден принять радикальные меры.

В следующее мгновение техник вышел из тайной лаборатории и занялся принцем, продолжив залечивать его раны. Тэрон тяжело вздохнул, размышляя, кто мог проболтаться о его поисках и кому он вообще что-то говорил. Мужчина прокручивал в уме, где прокололся, но не находил ответа. Они с отцом не нужны были при разговоре между Альдой и Эриалом, ибо их могут счесть заинтересованной стороной в связи со «смертью» наследника клана.

Усевшись в челнок, мужчины молчали, думая о своем. Дон Эстебан пребывал в глубокой печали.

— Все будет хорошо, отец, — тихо произнес Тэрон, желая поддержать его. — Зана вылечат, а если понадобится, то оцифровка …

— Ты знаешь, что это такое? — вдруг перебил его дон Аламарас, мрачно взглянув на сына. — Хоть раз встречал человека после оцифровки?

— Говорят, что память полностью возвращается, — в замешательстве ответил мужчина. — Все факты, события и разговоры, все, что знал человек, — восстанавливается.

— И да, и нет, — печально отозвался отец. — Я не хочу, чтобы это вновь случилось с нашей семьей.

— Вновь? — удивленно переспросил он. — О чем ты?

— Я ушел в отставку после тяжелого ранения, — тихо произнес дон Эстебан. — На Фарогос было нападение. Разведывательный корабль жуков слишком близко подобрался к нашему сектору, и это грозило вторжением. Если бы мы не уничтожили их всех, то неизвестно, какой рой прибыл бы им на подмогу. Я, как и должно, возглавил армию, и мы победили, но меня сильно ранило. Очень сильно.

Тэрон, нахмурившись, вслушивался в слова отца, вспоминая те события. Он помнил мамины слезы, хотя плохо помнил её саму. Они с братом тогда старались держаться вместе и не шуметь в огромном доме.

— Моё сознание оцифровали, а тело излечили, — продолжил отец, глядя в пространство перед собой, пока челнок летел по улицам Камильсаны. — И вроде бы все хорошо. Я — жив и полностью здоров, да только не совсем.

— Ты что-то забыл? — удивленно уточнил Тэрон.

— Все ароматы, вкусы и чувства, — печально отозвался дон Эстебан. — Словно часть меня осталась пуста, а часть заполнилась пустыми словами. Я помнил все, что было до дня битвы, но это больше не задевало меня эмоционально. Сидя в своем кабинете, я мог рассказать о каждой мельчайшей детали в нем, но не чувствовал былой теплоты или значимости места. Будто только родился и мне сказали, что вот это мой дом, а это моя семья. Живи, люби и все хорошо, но вот только «хорошо» не было. Ваша мама поняла, что я словно чужой человек в теле её мужа, и не могла не страдать от этого. Она вернулась на службу, и не прошло и цикла, как пришла весть о её гибели. К своему стыду, я в тот момент не почувствовал ни горя, ни боли. Лишь факт своего вдовства. Порой мне кажется, что я так до конца и не пришел в себя после оцифровки и все еще восполняю утраченное.

— Ты всегда был любящим отцом, — успокаивающе возразил Тэрон.

— Ты был слишком мал, чтобы помнить, как всё было до того рокового дня, — мягко улыбнувшись, отозвался отец. — Зан помнит, и порой это заметно по его глазам. Иногда я просыпаюсь и мне кажется, что вы все еще маленькие, а твоя мама спит рядом. Бродя по дому, не понимаю, почему её нет, почему ваши детские пусты, а в зеркале отражается какой-то старик. Мне кажется, что я только вернулся домой с той битвы и Джульетта вот-вот встретит меня на пороге и радостно обнимет. А потом в голове вдруг что-то щелкает, и все прожитые циклы проносятся перед глазами, и я стою с осознанием новой реальности, где мои сыновья уже выросли, а любимая жена мертва.

— Пап…

— Оцифровка сохраняет память, но не душу, — нахмурившись, продолжает отец. — Я помню, как смотрел на Джульетту и отчетливо понимал, что она моя мадонна, моя любимая, мать моих сыновей, женщина, которая пожертвовала многим, чтобы быть со мной, но внутри — пустота. Она кричала, плакала, уговаривала, но я просто ничего не чувствовал. Помнил — да, но не чувствовал. Спустя много циклов, я впервые ощутил горечь от её потери и испытываю до сих пор, переживая смерть Джульетты вновь и вновь и с каждым разом всё тяжелее. Будто моя душа по кусочкам возвращается, и она болит, сын. Как же страшно она болит. Иногда я смотрю на тебя и не понимаю, когда ты успел так вырасти. Помню, как ты рос, но не понимаю этого. Моя душа осталась в том дне, когда я почти умер, и все чувства тоже. Я безумно любил вашу маму, но сам же оттолкнул равнодушием. Порой мне снится то время, и я просыпаюсь с криком от боли, что была в глазах Джульетты. Её слезы ранят все сильнее, а сил пережить эти муки все меньше.

Замолчав, отец погрузился в свои мысли, заставив Тэрона задуматься о том, как бы он смог выдержать такое. Равнодушие в глазах Аллиры убьёт его. Мужчина в этом не сомневался.

— Если Боги распорядятся так, что Зан не восстановится после ранения, я предпочту его смерть, чем обречь на такие мучения, — задумчиво произнес дон Аламарас, заставив младшего сына застыть от изумления. — Я прожил много циклов, но душа моя измучена. Лишь вы с братом держите меня в сознании. Я понимал, что должен позаботиться о вас с Заном, и делал для этого все что мог. Джульетта подарила мне двух сыновей, значит надо разделить всё, что имею, надвое, либо умножить.

— Даже не хочу думать о смерти Зана, — выдохнул Тэрон, посмотрев в сторону окна.

— Будем надеяться на лучшее, но если все обернется худшим — тебе придется жениться на Дельфине Конте, — спокойно сказал отец, заставив его оцепенеть.

— Я не могу это сделать, — горячо возразил мужчина.

— Договор скреплен от имени клана, и девочка осталась совсем одна. Так будет правильно, — продолжил приводить аргументы дон Эстебан. — Я пообещал Валентино, что позабочусь о ней, как о дочери.

— Аллира носит моего ребенка, — признался Тэрон, понимая, что отцу нужно дать серьезный отпор. — Я не собираюсь жениться ни на ком, кроме неё.

— Это правда? — удивленно осекся дон Аламарас.

— Да, мы хотели пока держать это в секрете, — выдохнул мужчина, понимая, что нашел точку давления на отца.

— Не знаю, что и сказать, — нахмурившись, отозвался дон Эстебан.

— Порадуйся, что скоро станешь дедом, — предложил он. — И позаботься о ней в моё отсутствие.

— Ты сам с этим прекрасно справляешься, — напомнил отец.

— И все же, не спускай с неё глаз, — настаивал Тэрон.

— Есть угроза? — удивленно вскинул брови дон Аламарас. — Я чего-то не знаю?

— Угрозы всегда есть, — поджав губы, отозвался мужчина, не желая тревожить отца. — Просто я не хочу волноваться за свою семью, пока буду на задании.

— У тебя есть хоть идея, куда лететь? — нахмурился дон Эстебан, вспомнив о еще одной проблеме сына.

— Не уверен, но посмотрим, — пожал плечами Тэрон, даже не зная, что сказать.

— Я рад, что стану дедом, — вдруг мягче произнес отец. — Это хорошая новость, и она пришла очень вовремя.

— С Заном будет все хорошо, — уверенно сказал мужчина, не желая даже предполагать обратное. — Он женится на Дельфине, а я буду надеяться, что Аллира выйдет за меня, и больше мы не будем говорить о дурном.

— Донна Кастос не желает тебя в мужья? — иронично отозвался дон Аламарас.

— Я был не слишком хорош вначале, — с кислым смешком парировал Тэрон. — Но сдаваться не намерен.

Покинув челнок отца, мужчина задумчиво направился к дому Аллиры, размышляя, что теперь делать. Внезапно на пороге его встретила взволнованная хозяйка, вышагивающая из стороны в сторону.

— Миелла, — тихо произнес Тэрон, обнимая её.

— О, Боги! Что случилось? Я места себе не нахожу, — тревожно всматриваясь в его лицо, заговорила девушка.

На улице уже была глубокая ночь, и суровая пора постепенно набирала обороты, так что мужчина крепко прижал её к себе, чтобы согреть. Решив поговорить на воздухе, он тихо произнес:

— Меня отсылают в срочную командировку, и я не знаю, когда смогу вернуться.

— Что?! — изумилась Аллира, немного отпрянув назад. — Как? Когда?

— Сейчас, миелла, — признался Тэрон. — Корабль дипмиссии уже заправляют в Гавани, и всех оповестили о вылете через пару часов.

— Что с Заном?

Сказать правду, он не смог и лишь со вздохом покачал головой. Долг велел закрыть рот.

— Что же теперь будет? — тревожно спросила любимая, крепче обняв его за талию.

— Все будет хорошо, — грустно вздохнул мужчина, вдыхая аромат её светлых волос. — Не волнуйся и не переживай. Я сказал отцу о малыше, он позаботится о вас, пока меня не будет рядом.

— А что будет с тобой? Мне не нравится все это, — нахмурившись, произнесла Аллира. — Покушение на принца, Зан, эта срочная командировка. Что происходит? Ты можешь мне сказать?

— Наверное, теперь могу, но тоже не для всех, а только чтобы ты не волновалась, — покачав головой, отозвался мужчина. — Я лечу в поисках нового брачного союза для Фарогоса. Эта информация просочилась, и нынешняя принцесса стала действовать. В случае смерти Эриала Альда прошла бы процедуру искусственного оплодотворения и осталась бы неприкосновенной на троне.

— Боюсь, что все это плохо отразится на нас, — серьезно сказала девушка, сдвинув свои бровки.

— Помни, что я тебе обещал: никто не встанет между нами, — уверенно ответил Тэрон.

***

Эриал тяжело дышал, переставляя ноги. Боль поселилась в груди и не давала глубоко вздохнуть. Сегодня принц едва не лишился жизни и почти потерял дорого человека, а впереди еще одна сложная задача. Спальню, которую занимала его супруга, он знал наизусть, ибо родился и вырос в ней. Эти стены помнили много из жизни мужчины: плохое и хорошее. Они стали свидетелем его первых шагов и слов, игр и сотен уроков, первой любви и осуществления мечты, рухнувших надежд и десятков поражений, смирения и негодования, дурных поступков и прочего, прочего, прочего. Но сегодня эти стены станут свидетелем еще одного падения принца. Он был плохим мужем, и вот чем это обернулось.

Альда расхаживала из стороны в сторону, когда Эриал вошел в спальню. Судя по слезам на щеках, новость уже облетела дворец. Мужчина, заметив эти метания, лишь прищурился, не о нем она так переживала. Да и не заслужил он подобного, если уж быть до конца честным.

— Скажи, что это не правда, — взволнованно произнесла Альда, с надеждой глядя в глаза мужу. — Говорят, что Зан…

— Во время взрыва он закрыл меня собой и …

Эриал даже не смог произнести эти страшные слова. Принц до сих пор не отошел от шока, когда очнулся залитый кровью дорогого человека. Ком в горле никак не удавалось сглотнуть, и воспоминания слишком ярко представали перед глазами.

— Нет-нет-нет, — запричитала принцесса, с ужасом пятясь от вестника плохих новостей. — Это неправда! Капсула должна помочь. Ты хоть оказывал ему помощь?!

— Посмотри на меня, Альда, — мрачно приказал Эриал. — Я все еще покрыт кровью Зана. Думаешь, я не пытался помочь ему? Я собрал все, что осталось и вывалилось из моего друга, и сам отнес в лабораторию!

Вспоминая тот момент, принц вновь покачал головой, будто пытаясь отогнать жуткие картины произошедшего накануне. Внезапно мужчина почувствовал, как от напряжения у него затряслись руки и, сжав их в кулаки, Эриал посмотрел на раздавленную супругу.

— Как ты могла так поступить? — тихо спросил он. — Признаю, что виноват, но с тех пор прошло так много времени. Сколько раз я пытался наладить наши отношения? Сколько раз просил дать шанс нашему браку? Сколько раз просил прощения?

— А я не простила!!! — закричала Альда, закрыв заплаканное лицо руками. — Не желаю тебя видеть и слышать! Почему ты не умер?! Все было бы иначе, если бы ты умер! Я согласна родить вашей семье наследника, если бы все вышло по-моему!

— Значит это твоих рук дело? — устало спросил Эриал, понимая, что она попалась в ловушку. — Ты довольна результатом?

— Нет, не довольна, — простонала принцесса. — Все должно было быть иначе! Ты должен был умереть, а я забеременеть. Зан должен был стать защитником моего сына и всегда быть рядом со мной, но ты все испортил! Ты все испортил!

— Все слышали? — вдруг громко произнес король, войдя в спальню через скрытый проход, удивив этим невестку, которая даже на мгновение перестала плакать.

— Да, Ваше Величество, — тут раздался нестройный хор мужских голосов.

— Что это?! — воскликнула Альда. — Что происходит?!

— Я обвиняю тебя в покушении на принца Эриала, и свидетели подтвердили твои признания, — строго сказал монарх. — Тебе предъявят обвинения в измене и заговоре с целью убить наследника Фарогоса. Схватить её!

Мгновенно за спиной короля оказались стражники и прошли в королевскую спальню, чтобы схватить принцессу. Альда, замерев, продолжала смотреть на свекра, который сурово сдвинул брови.

— Так это была ловушка?

— Ты своими руками уничтожила все что имела, — сурово произнес дон Эрнесто. — Я просил тебя одуматься, предлагал всё, чего бы тебе ни захотелось, но ты упрямо продолжала отказывать мне во внуке. Уступи ты хоть раз — этого всего бы не было.

— Я всего лишь хотела быть счастливой, — пожала плечами принцесса, признавая свое поражение.

— Счастье не для королей. Для нас есть лишь долг перед государством, — печально отозвался монарх. — Уведите.