Шерлок Холмс и узы крови

ГЛАВА 20

Конечно, в тот момент нам было не до разговоров на русском, так как нужно было вывести Ребекку Алтамонт из дома в целости и сохранности. Мы накинули на молодую женщину халат поверх ночной сорочки, потом летнее пальто, которое достали из шкафа. Надев на ноги мисс Алтамонт туфли, мы поставили её возле кровати. Она что-то лепетала, выражая протест, но мы с уговорами вывели её из комнаты в тускло освещённый коридор.

Мы как раз миновали последний поворот перед лестницей, когда звук голосов впереди заставил нас остановиться. Мы укрылись в нише, у двери другой комнаты. Поскольку мы вышли из спальни как бы в роли похитителей, то хотели уклониться от встречи с кем бы то ни было.

К счастью, двери в этой части коридора были закрыты. Однако мы не могли оставаться здесь до бесконечности, а на лестницу невозможно было попасть, не пройдя мимо большого алькова, в котором беседовали Кулаков и какой-то крестьянин странного вида. Кроме того, в алькове на медвежьей шкуре лежала какая-то знатная дама в элегантном туалете. Время от времени она шевелилась и, следовательно, в любой момент могла очнуться, что ещё больше осложнило бы наше положение.

Мы с Холмсом шёпотом обсудили эту затруднительную ситуацию. Мы оба не понимали, что могло случиться с графом Дракулой, который должен был нести караул в том самом алькове, где сейчас расположился наш враг.

Нам пришлось сделать вывод, что граф хотя бы временно каким-то образом выведен из строя.

Через несколько минут (хотя казалось, что прошло гораздо больше времени) Холмс узнал силуэт в дальнем окне, который вырисовывался на фоне уже начавшего бледнеть неба. Оказалось, что наш союзник, скованный какой-то странной неподвижностью, стоит на балконе следующего этажа. Если Кулаков с собеседником и были в курсе того, что кто-то находится на балконе, они не обращали никакого внимания на эту застывшую фигуру.

— Что же нам делать? — прошептал я. — Дракула стоит, словно его загипнотизировали.

— Так оно и есть!

Затем мы осознали, что солнце, которое вот-вот должно было взойти, могло уничтожить нашего товарища. Балкон выходил на восток, где дневному светилу скоро предстояло появиться из необъятных просторов загадочной Азии.

Разумеется, мы не могли этого допустить и потому спешно разработали план: я остался с нашей юной подопечной, а Холмс смело пошёл вперёд. У нас не было иного пути добраться до лестницы или залезть на балкон, где так спокойно стоял граф в ожидании восхода.

Небо на востоке быстро светлело. Как назло, сегодня в кои-то веки утро обещало быть безоблачным.

Двое мужчин в алькове сразу же подняли головы и посмотрели на приближавшегося Холмса. Однако походка его изменилась, став лёгкой и подобострастной походкой слуги. Собеседники решили, что это прошёл лакей в тёмном или официант.

Очевидно, Кулаков не узнал своего бывшего пленника, но отчего-то насторожился и забеспокоился о заложнице. Пробормотав что-то нечленораздельное, он вышел из алькова, бросил подозрительный взгляд на Холмса, поднимавшегося по лестнице, и с сомнением покачал головой. Затем он повернулся и направился в сторону комнаты, в которой держали мисс Алтамонт. По счастливой случайности он выбрал не тот коридор, в котором стояли мы с ней.

Я сделал всё, что мог, чтобы не упустить представившийся шанс. Ребекка упорно не соглашалась идти к лестнице. Мои доводы не действовали на одурманенную девушку, так что мне пришлось нести её на руках.

Кулакову, отвлёкшемуся от общения с Распутиным, потребовалось с полминуты, чтобы полностью выйти из транса, в который он начинал входить под воздействием целителя. К этому времени мы с мисс Алтамонт уже достигли лестницы и стали по ней спускаться. Это была широкая мраморная лестница, изящно изогнутая. К сожалению, она была ярко освещена, в отличие от коридора, куда выходили двери спален. Хотя в тот момент на лестнице никого не было, кроме нас с юной леди, всё могло измениться в любую минуту, учитывая звуки разнузданного веселья, доносившиеся с первого этажа.

Между тем Кулакову, который пошёл проверить свою жертву, хватило нескольких минут, чтобы обнаружить её исчезновение. Встревоженный, он устремился обратно к лестнице и увидел, как уносят его пленницу.

С рёвом, свидетельствовавшим о его безумии, Кулаков большими прыжками понёсся за нами. Вампир не принял другое обличье, и меня осенило, что, вероятно, он не может это сделать, так как уже рассвело. Первые лучи солнца проникали сквозь застеклённую крышу, ослепительно вспыхивая, словно в гранях хрусталя. Однако я понимал, что в доме солнце нам не помощник и я могу рассчитывать только на себя.

Я сжал в руке револьвер и, когда эта тёмная фигура с рычанием ринулась к нам по лестнице, несколько раз выстрелил.

Цель находилась от меня на небольшом расстоянии, и по крайней мере две-три пули фон Гердера попали в вампира.

Эффект был потрясающий. Кулаков, кувыркаясь, покатился вниз по лестнице, а его тело шипело и распадалось, как будто его погрузили в чан с кислотой. В следующее мгновение вампира настигла смерть.

Пирушка была в самом разгаре, и никто в доме не отреагировал на звук выстрела. Несколько голов выглянуло из-за угла, и смех ненадолго умолк, чтобы тут же возобновиться с новой силой. Поскольку тело принадлежало старому вампиру, оно вместе с одеждой превратилось в туман, и таким образом я был избавлен от необходимости объяснять, откуда тут взялся труп.

Распутин вышел из алькова и бросил взгляд вниз с лестничной площадки. Я не уверен, что он видел, как умер Кулаков, но полагаю, что благодаря оккультным познаниям или интуитивной мудрости этот крестьянин понял, что случилось. А затем он благоразумно устранился. Могу только сказать, что известность, которой достиг этот человек в дальнейшем, и пик его славы в 1917 году (когда я пишу свои мемуары) ничуть меня не удивляют.

А в это время Холмс вбежал на балкон и произнёс имя некой леди, которой Дракула давно выказывал свою преданность. Подозреваю, что познания, приобретённые Холмсом в Тибете, также ему пригодились, когда возникла необходимость прервать гипнотический транс. Он успел увести пришедшего в себя графа с балкона за секунду до того, как взошло солнце, способное погубить его кузена.

Выйдя на улицу, они увидели нас с мисс Алтамонт, благополучно выбравшихся из дома, и мы все вместе пустились бегом к поджидавшему экипажу.

После смерти Кулакова Ребекка Алтамонт быстро вышла из гипнотического транса, и нам удалось спрятать её в безопасном месте.

Сначала мы хотели как можно скорее телеграфировать в Англию о счастливом окончании дела, но потом решили не откладывать отъезд ради этого.

В особняке, откуда мы вызволили мисс Алтамонт, Холмс и Дракула случайно подслушали рассказ Кулакова о том, что случилось с ним в Лондоне в 1765 году. Сосредоточенно поразмыслив обо всём этом в течение нескольких минут, кузен Дракулы послал Майкрофту в Лондон закодированную телеграмму.

После этого наш великий детектив, пребывавший в прекрасном расположении духа, с самодовольным видом объявил, что нашёл сокровище пирата. Холмс пообещал нам, открывшим рты от изумления, вскоре поведать, в каком тайнике оно находилось последние сто тридцать восемь лет.

Через несколько часов после того, как Холмс отправил телеграмму Майкрофту, он получил ответ (в это время мы как раз собирались сесть на наше судно и покинуть Санкт-Петербург). На этот раз телеграмма не была закодирована, и в ней прямым текстом сообщалось следующее: