Сибирь и первые американцы

Глава 3 НА КРАЮ ОЙКУМЕНЫ

Вплоть до середины прошлого века этнографы считали Южную Америку наименее изученным континентом. С тех пор многое изменилось. Некоторые живущие там народы утратили прежнюю культуру еще до того, как ученым удалось с ними встретиться, но другие сохраняли ее, по крайней мере, до 1970-х гг. Опубликованные во второй половине XX в. десятки превосходных монографий по индейцам колумбийской Амазонии, востока Перу, Венесуэлы, Гвианы и Эквадора вошли в золотой фонд науки. С археологическими и палеоклиматическими исследованиями дело обстоит гораздо сложнее.

Подавляющее большинство археологов работает либо на западе Южной Америки, в Андах (главным образом в Перу), либо на юге континента, в Чили и Аргентине. В этих районах лучше климат, туда легче добраться, там, наконец, безопаснее. Правда и в андских странах бандиты и партизаны нередко вынуждали ученых спешно возвращаться домой, но затем раскопки возобновлялись. В I960— 1970-х гг. серьезный прорыв произошел в изучении древностей восточной и южной Бразилии, прямо связанный с экономическим подъемом этой страны. Но большинство областей в глубине континента практически не обследованы. Помимо тяжелого климата, есть и другая причина, затрудняющая работы: Южная Америка далека от Соединенных Штатов и тем более от Европы, там мало дорог, до места раскопок нередко приходится добираться на лодках и вертолетах, поэтому археологические экспедиции во внутренние районы Южной Америки стоят дорого. К тому же, если этнографу достаточно иметь с собой микрофон и фотоаппарат, то современная археологическая экспедиция ― это целая группа специалистов с дорогостоящим оборудованием.

Ранние археологические материалы по Южной Америке известны поэтому несравненно хуже североамериканских. Особенно плохо изучены районы тропических низменностей к востоку от Анд. Не только многие области бразильской Амазонии, но также южная Венесуэла и Чако в Парагвае и Аргентине вообще остаются белыми пятнами на археологической карте.

Хотя в наши дни амазонской сельве угрожает уничтожение, Южная Америка все же до сих пор вызывает у нас образ бескрайнего и непроходимого тропического дождевого леса. Но так было не всегда. Как и в Северной Америке, в плейстоцене природные условия в Центральной и Южной Америке существенно отличались от современных (см. цв. вкл. 14).

Периоды оледенения сопровождались в тропиках иссушением климата. Первые мигранты застали в Центральной и Южной Америке значительно менее крупные лесные массивы, чем ныне. Преобладала саванна. Из-за более низкого, чем сейчас, уровня океана реки промывали более глубокие русла, особенно в нижнем течении. Они текли быстрее, но были существенно уже, чем ныне. Все это делало внутренние области Южной Америки более проходимыми для человека, нежели в эпоху геологической современности.

Лишь немногие районы Южной Америки были прямо затронуты оледенением. Это, во-первых, высокогорье Перу и, во-вторых, Патагония, точнее ее западные горные области. Из-за пересеченного рельефа, густой растительности и чрезвычайно высокой влажности (до 7000 мм в год!) там и сейчас нет постоянного населения. На южноамериканские равнины ледники распространялись только миллион лет назад, в раннем плейстоцене. Обширные районы Боливийского плоскогорья в период между 15,4 и 11,5 тыс. лет назад занимало озеро. От него остались сейчас озеро Поопо и огромные солончаки. Мелководные области континентального шельфа, в частности, значительная часть Мексиканского залива и Карибского моря, прилегающая к полуострову Юкатан и штатам Табаско и Веракрус, представляли собой сушу. На месте небольших сейчас Багамских островов располагалось несколько крупных. Обширные массивы суши, ныне затопленные Атлантическим океаном, тянулись вдоль побережья Бразилии, Уругвая и Аргентины. В период ледникового максимума Фолклендские острова соединялись с Патагонией, хотя к моменту появления в Южной Америке человека пролив между ними уже возник. Однако Магелланов пролив, отделяющий от Патагонии Огненную Землю, появился позже и не являлся препятствием для продвижения палеоиндейцев. В районах, прилегающих к Тихому океану, в эпохи оледенений обнажались не столь значительные территории. Так, в Перу береговая линия находилась максимум в 25 и минимум в 5 км к западу от нынешней. При этом в Андах, к западу от континентального водораздела, выпадало больше осадков, чем сейчас, так что в современных сухих руслах текли ручьи.

Как и в Северной Америке, в Южной в плейстоцене жили крупные млекопитающие, которые позже вымерли: лошади, наземные ленивцы, мастодонты. На юге Южной Америки, а также в Колумбии и Венесуэле люди наверняка встречали этих гигантов и охотились на некоторых из них. Предполагается, что в Патагонии мастодонт и большая пантера исчезли около 14 тыс. лет назад, а лошадь, ископаемая лама и наземные ленивцы пережили их на три-четыре тысячи лет. Ситуация в Бразилии не вполне понятна. Почвы Бразильского нагорья и большинства районов Амазонии очень бедны, в связи с чем растения там содержат меньше питательных веществ, нежели в районах, прилегающих к Андам. Весьма вероятно поэтому, что, несмотря на сходство климата, бразильская саванна мало напоминала современную африканскую: там никогда не было крупных стад травоядных животных. Возможно, именно по этой причине пока не получено надежных свидетельств сосуществования на востоке Южной Америки крупных вымерших млекопитающих и человека.

Культура древнейших обитателей Центральной и Южной Америки известна почти исключительно по находкам каменных и очень редко костяных орудий. Однако и эти данные говорят о многом. Похоже, что культурное разнообразие в Южной Америке на протяжении нескольких тысячелетий после появления там первых людей было выше, чем в Северной Америке. Некоторые комплексы отличаются друг от друга настолько сильно, что предположить, будто они произошли из единого общего источника, просто невозможно. Опишем кратко те ранние каменные индустрии, которые распространены в Южной Америке шире всего.

Начнем с памятников, протянувшихся цепочкой от штата Чьяпас в южной Мексике до Огненной Земли, с ответвлением в юго-западную Бразилию. Главная особенность этой традиции, выделенной по характерным каменным наконечникам, ― ее надежная связь с ископаемой фауной (см. цв. вкл. 15).

Охотники использовали небольшие, длиной 4,5-7 см, двусторонне обработанные наконечники с выраженным сужением в нижней части. Их называют наконечниками в форме рыбьего хвоста, патагонские варианты известны как тип фелл (см. цв. вкл. 16). Многие из наконечников, хотя и не все, имеют внизу небольшой желобок. Иногда сужение в нижней части наконечников столь значительно, что их низ превращается в черешок. Отдельный ли это, самостоятельный, тип или допустимое отклонение от нормы ― не вполне ясно. Встречаются также варианты, близкие по пропорциям к североамериканским кловисским наконечникам. Одно такое орудие обнаружено в гроте Фелл в Патагонии, три ― близ Осорно в юго-центральном Чили.

К сожалению, большинство наконечников перечисленных типов либо найдены случайно, либо происходят из однослойных, ненадежно датируемых стоянок и мастерских. Хорошо стратифицированные комплексы имеются лишь в Патагонии.

В пределах Центральной Америки находки сделаны в горной Гватемале (стоянка Лос-Тапиалес), в горном Гондурасе (Ла-Эсперанса), в Кордильера-де-Тиларан в северо-западной Коста-Рике, в Турриальба в восточной Коста-Рике, на озере Мадден и на полуострове Асуэро в центральной Панаме, у залива Парита на тихоокеанском побережье Панамы, а также в Ла-Глориа в районе залива Ураба на колумбийской территории. Основной маршрут продвижения людей, изготовлявших подобные двусторонне оббитые наконечники, проходил, очевидно, по горным районам, которые в конце плейстоцена были покрыты редколесьем или травянистой растительностью. Для Лос-Тапиалес получены радиоуглеродные даты, но разброс их очень велик ― от 12,7-13,1 до 9-8 тыс. лет назад.

Дальше на юг, в горной Колумбии, на плоскогорье Сабана-де-Богота, обнаружены, возможно, следы той же традиции, хотя это и не вполне ясно. Здесь на высоте 2570 м над уровнем моря расположена стоянка Текендама I. Датировки ее нижнего слоя укладываются в отрезок времени между 13 и 11,2 тыс. лет назад. Среди орудий несколько предметов изготовлено с применением отжимной ретуши, есть фрагмент двусторонне обработанного наконечника. К сожалению, его нижняя часть отломана и трудно судить, имелся ли желобок. Большинство костей принадлежит оленю. Отсутствие лошади и мастодонта, быть может, связано с тем, что стоянка расположена в сильно пересеченной местности. Время обживания Текендамы совпало с горным оледенением, которое должно соответствовать молодому дриасу. После этого наступает потепление, плоскогорье покрывают леса.

Близ восточной оконечности Сабаны-де-Богота исследован еще один памятник, расположенный в тех же природных условиях. Это Тибитб — место разделки туш мастодонтов, лошадей и оленей. Нижний слой III имеет дату 13 588 ± 111 лет назад. В это время злаковые степи на плоскогорье чередовались с лесами на горных склонах. Каменный инвентарь в основном состоит из ретушированных пластин и скребков. Наконечников нет. Костяные орудия представлены скребками и проколками. Вышележащий слой IIIA относится к периоду похолодания и иссушения климата и, видимо, синхронен материалам нижнего слоя Текендамы. Мастодонты продолжают оставаться объектами охоты, но каменная индустрия приходит в упадок, почти нет ретушированных пластин. После 10,8 тыс. лет назад степная растительность в районе Тибито тоже сменилась лесной.

В горном Эквадоре на высоте 2250 м исследовано открытое местонахождение Эль-Инга. Здесь найдены наконечники в форме рыбьего хвоста, часть из них с желобком в основании, а также черешковые и листовидные наконечники, резцы и большие плосковыпуклые скребки. Мощность отложений составляет 45 см, стратиграфия едва прослеживается. Весьма вероятно, что в Эль-Инга в разное время останавливались разные группы людей. Радиокарбонные даты дают разброс от 10 до 4 тыс. лет назад, что для палеоиндейцев несколько поздно.

Случайные находки наконечников в форме рыбьего хвоста сделаны на побережье Эквадора (п-ов Санта-Элена) и на севере побережья Перу, в верховьях Пьюры и в долине Моче (местонахождение Ла-Кумбре). Наконечник из Пьюры отличается крупными размерами, очень выраженным черешком и отсутствием на нем продольных сколов. Наконечник из Моче, однако, вполне идентичен найденным в Центральной Америке, в Эль-Инга и в Патагонии.

Далее на юг вдоль перуанского побережья подобные наконечники более не встречаются. Нет их и в горных районах Центральных Анд. Лишь в пещере Хаямачай департамента Аякучо, исследованной в 1969-1970 гг. Р. Макнишем, найдено несколько двусторонне обработанных наконечников, отчасти сходных по форме с типом фелл, но без желобка и имеющих едва намеченное сужение в нижней части. Комплекс уанта, к которому они относятся, датирован в пределах 12 755-10 981 лет назад.

Лакуна в распространении наконечников в форме рыбьего хвоста, занимающая огромную территорию между севером Перу и аргентинской Пампой, может означать, что палеоиндейцы перешли через Анды «форсированным маршем», не задерживаясь ни в горных долинах, ни на плоскогорье и нигде не обживая скальных навесов, которые исследованы археологами. В Боливии на древних террасах по берегам высохшего озера выявлены скопления крупных бифасов из базальта, кварца, опала и обсидиана. Такого рода индустрии известны не только здесь, но и дальше на юг, в Чили, северо-западной Аргентине, Уругвае, юго-западной Бразилии, а также на побережье Перу и на севере Венесуэлы. Ориентировочная датировка подобных комплексов та же, что и у наконечников в форме рыбьего хвоста: финальный плейстоцен ― ранний голоцен. Территория распространения тех и других тоже приблизительно совпадает ― запад Южной Америки. Однако на одних и тех же стратифицированных памятниках наконечники и большие бифасы все же не найдены. Среди археологов преобладает мнение, что местонахождения с бифасами связаны не с какой-то одной, а с разными традициями. Их специфика по сравнению с памятниками, где найдены наконечники, обусловлена различиями в роде занятий людей на стоянках разного типа. Короче говоря, мы не знаем, кто делал крупные бифасы и наконечники типа фелл ― люди одной и той же культуры или разных культур.

Больше всего наконечников типа фелл найдено в Пампе и Патагонии, причем там они часто встречаются вместе с остатками ископаемой фауны. Среди памятников можно назвать сам грот Фелл в Чили на Магеллановом проливе, расположенную в том же районе пещеру Куэва-дель-Медио, слои 9-10 в пещере Лос-Тольдос в аргентинской Патагонии, скальные навесы и открытую стоянку группы Серро-ла-Чина и другие местонахождения в аргентинской Пампе. Есть и находки в центральном Чили, и в Уругвае, но о них меньше известно.

В Пампе, на открытой стоянке Серро-эль-Сомбреро, найдено множество наконечников фелл ― в стадии производства, готовых, а также со следами вторичного использования в качестве скребков и резцов. Серия радиоуглеродных дат помещает памятник во временные пределы 13-11,5 тыс. лет назад. Три даты по расположенной неподалеку стоянке Серро-ла-Чина указывают на то же время ― около 12 750 лет назад.

Примерно такие же даты получены и для других памятников Чили и Аргентины, включая Огненную Землю (пещера Трес-Арройос). На юге Патагонии, в соседнем с гротом Фелл скальном навесе Пальи-Айке были обнаружены палеоиндейские трупосожжения. По найденным рядом обгорелым костям животных получена дата 10 019 ± 607 лет назад. Если датировка верна, то и останки людей относятся к концу палеоиндейской эпохи.

В пещере Лос-Тольдос, расположенной в центральной Патагонии, наиболее близкие аналогии с памятниками близ берегов Магелланова пролива демонстрирует слой 10. Точными методами он, к сожалению, не датирован. В этом слое вместе с двусторонне обработанными подтреугольными наконечниками, характерными для местной индустрии, найдены отдельные острия фелл. Здесь же, как и в нижнем слое пещеры Фелл, представлены шлифованные каменные диски диаметром 8-15 см.

Стоянка Алисе-Боэр в бразильском штате Сан-Паулу отмечает крайнюю северо-восточную точку ареала распространения наконечников в форме рыбьего хвоста на юге Южной Америки. Желобка местные наконечники не имеют. Здесь же найдены широкие листовидные острия и наконечники с выемчатым основанием. Ископаемой фауны нет. Для различных слоев Алисе-Боэр получены несколько противоречащих друг другу радиокарбонных и термолюминесцентных определений. Даты ложатся в широких пределах — от 18 до 9 тыс. лет назад.

Совершенно другая традиция представлена ранними памятниками востока Южной Америки.

В восточной и центральной Бразилии первые свидетельства появления человека относятся к тому же времени, что и на крайнем юге южноамериканского континента. Большинство радиоуглеродных дат для самых нижних слоев ранних стоянок приходится на период 13-10 тыс. лет назад. Несколько дат для Лапа-ду-Бокете (штат Минас-Жерайс) и Ситиу-ду-Мейу (штат Пиауи) заходят в интервал 13-14,3 тыс. лет назад. Как пример более раннего памятника часто называют скальный навес Тока-де-Бокейран-да-Педра-Фурада в районе Сан-Раймунду-Нонату штата Пиауи. Однако надежно засвидетельствованные следы людей появляются там лишь около 12,5 тыс. лет назад. Все, что обнаружено в более глубоких слоях ― это немногочисленные угольки и небольшие бесформенные пятна охры, скорее всего естественного происхождения.

Большинство древнейших памятников в восточной и центральной Бразилии расположено в углах треугольника, покрывающего территорию между западом Мату-Гросу (верховья реки Куяба в районе городов Куяба и Рондонополис), северо-востоком Бразилии (Серра-ду-Капибара, штат Пиауи, где расположена и пещера Педра-Фурада) и пещерами северной части Минас-Жерайса. Все эти памятники относятся к единой традиции итапарика. Есть неподтвержденные сообщения о том, что близкие к итапарика материалы обнаружены и на северо-востоке Южной Америки. Лучше всего изучена относящаяся к данной традиции фаза паранаиба в штате Гояс и в северной части Минас-Жерайса.

Скальные навесы со стоянками традиции итапарика расположены в местностях с пересеченным рельефом, где имелся доступ к ресурсам разнообразных природных зон. Люди занимались охотой на мелких и средних по размеру животных, сбором плодов и орехов. Для каменной индустрии характерны крупные (10-15 см длиной) односторонне оббитые орудия из кварцита на прямоугольных и овальных отщепах и пластинах, преобладают скребла и скребки. Изредка встречаются двусторонне обработанные наконечники со слабо выраженным закругленным снизу черешком. Есть терочники, бола и камни для разбивания орехов. Многие орудия служили для обработки дерева: об этом свидетельствуют оставшиеся на них следы использования.

На северо-востоке Бразилии открыты наскальные росписи стиля нордэсте. Стиль этот весьма зрелищный, для него характерны сложные сцены, изображения людей и деревьев. Точно датировать наскальное искусство трудно, и нордэсте ― не исключение. Можно все же полагать, что росписи нордэсте созданы либо людьми итапарика, либо теми, кто жил в Бразилии сразу после них, когда саванна стала уступать место тропическим лесам. Более поздняя датировка считается маловероятной.

Третья традиция, широко распространенная в Южной и Центральной Америке, именуется «эль-абра» по названию колумбийской пещеры, где она была лучше всего описана, либо традицией отщепов с подправленным краем. Она появляется в самом конце плейстоцена, но в основном относится уже к голоцену. Каменная индустрия эль-абра невыразительна, устойчивых форм орудий нет, представлены в основном небольшие осколки кварца и кремнистых пород камня и отщепы, некоторые с минимальной подправкой рабочего края. Предполагается, что в основном люди пользовались орудиями из дерева и других органических материалов и что для обработки дерева и, может быть, кости и шкур, отщепы как раз и служили.

Самые ранние проявления традиции эль-абра обнаружены на плоскогорье Сабана-де-Богота, в 10 км к северо-востоку от Тибито. В исследованных здесь гротах группы Эль-Абра кости крупных млекопитающих не найдены. Каменная индустрия во всей стратиграфической колонке однообразна и представлена в основном отщепами с подправкой рабочего края или без нее. В гроте 2, где проводились основные раскопки, нижняя свита прослоек (С) очень тонка, и несколько оказавшихся там артефактов могли попасть из более позднего слоя D-1. Если это так, то полученная из этой свиты прослоек дата 14 478 ± 283 лет назад к появлению в Эль-Абра людей отношения не имеет. Следующая дата, 10 532 ± 156 лет назад, получена для прослойки D-1, где и найдены в изобилии следы традиции эль-абра. Переход от слоя С к слою D совпадает с исчезновением степей и распространением лесов. Логично предположить, что именно эти природные изменения содействовали появлению новой культуры.

В голоценовых слоях стоянки Текендама также исчезают двусторонне обработанные орудия и распространяются отщепы типа эль-абра. Вместе с ними появляются раковины пресноводных моллюсков, а среди останков млекопитающих преобладающими становятся кости не оленя, а крупных грызунов. Аналогичные материалы найдены и в еще одном гроте в пределах Сабаны-де-Богота, Суэва, где они датированы 11 667 ± 197 лет назад. В Суэва обнаружено и древнейшее в Колумбии погребение. Похожие комплексы представлены в местонахождениях, расположенных на возвышенностях вдоль тихоокеанского побережья и в долине Магдалены.

Археологи полагают, что переход от палеоиндейской техники двусторонней обработки каменных наконечников к традиции изготовления орудий с подправленным краем отражает приспособление людей к жизни в тропическом лесу. Однако далеко не очевидно, что подобная адаптация в отдаленных на тысячи километров друг от друга районах сама по себе могла привести к распространению сходных тенденций в каменной индустрии. Между тем такие тенденции обнаружены не только в Колумбии, но и в Центральной Америке, Эквадоре, Перу, равно как и в восточной Бразилии. Во многих районах, занятых сейчас тропическим лесом, следы людей с похожей культурой наверняка еще будут найдены.

После 8 тыс. лет назад в Панаме в бассейне реки Санта-Мария и близ берега Тихого океана по склонам холмов появлялись стоянки, обитатели которых занимались собирательством, охотой и рыбной ловлей, не задерживаясь подолгу на одном месте. Их каменная индустрия состоит из отщепов, иногда с ретушью. В Панаме, как и в Южной Америке, использование отщепов сочеталось с практикой растирания и разминания растительной пищи с помощью булыжников и галек. Изредка встречаются шлифованные топоры. На некоторых стоянках в почве обнаружены микроостатки (пыльца и содержащиеся в листьях кремнистые тела ― фитолиты) кукурузы и тропических клубнеплодов — свидетельство того, что жившие в то время люди могли уже заниматься огородничеством.

На западном побережье Южной Америки от Эквадора (п-ов Санта-Элена) до севера чилийской Атакамы (район Писагуа) каменная индустрия древнейших памятников тоже представлена главным образом невыразительными отщепами, напоминающими традицию эль-абра. В Эквадоре это культура вегас, начальный этап которой датирован периодом 11,2-8,9 тыс. лет назад. Для нижнего слоя одной из стоянок получены более ранние даты — в пределах 12,8-11,7 тыс. лет назад. Хотя автор раскопок отнесла их к культуре «до-вегас», нет оснований считать, что перед нами принципиально иной по культуре комплекс. Изучение фаунистических остатков позволило установить, что более половины животных белков людям вегас давала наземная охота, более трети ― морское рыболовство и десятую часть ― сбор съедобных моллюсков.

На севере побережья Перу, в районе Талара, неподалеку от эквадорской границы выделен комплекс амотапе с датами 13 095 ± 99 и 9074 ± 137 лет назад. Эта индустрия не отличается от более позднего комплекса сичес, фауна в обоих случаях представлена раковинами моллюсков, живущих в манграх ― затопляемой во время приливов полосе прибрежной растительности. Однако памятники амотапе обнаружены не близ моря, как стоянки сичес, а в 16 км от современной береговой линии на возвышенностях, в прямой видимости от расположенных в данном районе выходов тяжелых компонентов нефти. Автор раскопок предположил, что люди добывали здесь оказавшихся в смоляной ловушке животных. По мере иссушения климата в голоцене и вымирания крупной наземной фауны хозяйственная деятельность все более сосредотачивалась на берегу моря. Одновременные лагерям амотапе базовые стоянки близ океана скорее всего затоплены.

Палеоклиматические реконструкции, основанные на изучении прослоек льда в одном из андских ледников, а также раковин холодолюбивых и теплолюбивых моллюсков, показывают, что в период 7000-3800 лет до н. э. климатическая граница, отделяющая сейчас влажное побережье Эквадора от засушливого побережья Перу, проходила намного южнее, в районе современной перуанской столицы. Соответственно сходство культур этого времени в Эквадоре и на севере Перу объяснимо. Однако невыразительная индустрия отщепов прослеживается по побережью и дальше на юг, а также встречается в некоторых горных районах северного Перу. К числу памятников, для которых характерна индустрия отщепов, относится пещера Кумбе в департаменте Кахамарка, расположенная на высоте 3405 м над уровнем моря. Согласно радиоуглеродному анализу материалы из этой пещеры относятся к времени 12,5 тыс. лет назад. На западных склонах Анд в верховьях реки Санья индустрия такого же типа датируется периодом около 8 тыс. лет назад.

Группа ранних стоянок открыта на крайнем юге побережья Перу. Благодаря крутизне склона они располагались хоть и вблизи океана, но высоко над водой и поэтому в голоцене не были уничтожены морской трансгрессией. На поселении Ринг-Сайт, названном так американскими археологами потому, что скопление культурных остатков имело там форму кольца, слой состоял в основном из морских раковин, каменная индустрия оказалась сходна с характерной для сичес и амотапе. Судя по четырем радиоуглеродным датам из разных слоев, поселение существовало в период между 12,5 и 8,6 тыс. лет назад. Для позднеплейстоценовых слоев расположенной примерно в том же районе стоянки Кебрада-Хагуай получена серия дат примерно от 13,1 до 11,3 тыс. лет назад. Раковины и кости свидетельствуют о занятиях населения рыболовством и морским собирательством. Каменных наконечников нет. Авторы раскопок полагают, что обитатели стоянки приходили сюда на время, а затем возвращались в горы. Еще на одной соседней стоянке, Кебрада-Такауай (12,7 тыс. лет назад), преобладают кости анчоусов и морских птиц. Анчоусов, по-видимому, ловили сетями.

Комплексы данного типа заходят в северную часть чилийской Атакамы, где нижними слоями представлены стоянки Тиливиче 1b. Полученные там датировки ― 11 291 ± 578 и 8763 ± 327 лет назад. Хотя стоянка расположена в 40 км от моря, она оставлена людьми, занимавшимися эксплуатацией ресурсов побережья. Дальше на юг, по крайней мере от района Антофагасты (стоянка Кебрада-лас-Кончас), древнейшие известные материалы также относятся к раннему голоцену (10,8 тыс. лет назад), но имеют другой характер. Здесь начинается ареал культуры уэнтелаукен центрального побережья Чили, для которой характерны черешковые каменные наконечники и своеобразные точеные каменные диски с зубцами по краю.

Как уже было сказано, напоминающая эль-абру каменная индустрия обнаружена и в Бразилии. В голоцене климат востока Южной Америки стал более теплым и влажным, широко распространились влажные тропические леса. Для VII—III тыс. до н. э. лучше всего изучена фаза серранополис, сменившая на юге штата Гояс паранаибу, а также близкие серранополис комплексы штата Минас-Жерайс. Подобные памятники выявлены и на юге Мату-Гросу, а также близ Рио-де-Жанейро. Следует ожидать их открытия в центральной и северо-западной Амазонии, что позволило бы связать два разорванных пока ареала индустрий, относящихся к данной традиции.

Четвертая распространенная ранняя традиция Южной Америки представлена крупными двусторонне обработанными черешковыми наконечниками. С середины прошлого века появлялись сообщения о случайных находках подобных орудий в северных районах континента. Наиболее изучены наконечники типа пайхан, характерные для Перу (см. цв. вкл. 17). Они имеют в длину 12—22 см и отличаются вытянутыми пропорциями. Кончик наконечников бывает столь длинным и узким, что при попадании оснащенного им дротика в бегущее животное он должен был почти наверняка ломаться. Поэтому был сделан вывод, что подобными наконечниками оснащали не дротики, а остроги, которыми били рыбу в мелководных лагунах. Тем не менее на стоянках пайхан костей оленя найдено больше, чем позвонков крупных рыб. К тому же большинство стоянок расположено в десяти и более километрах от моря.

Люди пайхан жили почти по всему побережью Перу от Ламбайеке до Ики, хотя к северу от Лимы их следов больше, чем к югу. По долине реки Касма создатели этой традиции проникли в горы, где черешковые наконечники обнаружены в самом нижнем слое одного из скальных навесов. Ни на крайнем юге перуанского побережья, ни на побережье Эквадора памятников пайхан нет. Даты пайхан в основном заключены в пределы 12,5-8,5 тыс. лет назад, не считая материалов скального навеса Кириуак, дающих разброс от 14,6 до 10,1 тыс. лет назад. При внесении поправок в результаты радиоуглеродных определений традицию пайхан следует относить к XI-VIII тыс. до н. э.

В горном Эквадоре крупные черешковые наконечники разных пропорций найдены в гроте Чобчи (высота 2400 м) и на открытой стоянке Кубилан (3100 м). Ископаемая фауна нигде не обнаружена. Радиоуглеродные даты ― в пределах 11,5-8,3 тыс. лет назад для Чобчи и 12,5-10,3 тыс. лет назад для Кубилан.

Подобные наконечники встречаются и в Колумбии в долинах рек, разделяющих хребты Кордильер. Иногда эти орудия имеют продольные сколы в основании черешка, что можно считать далеким отголоском кловисской традиции. Некоторые специалисты по американскому палеолиту доказывали, что южноамериканские желобчатые наконечники к кловису отношения не имеют, а развились самостоятельно. Однако полное отсутствие желобчатых форм в Старом Свете делает такое предположение невероятным. К тому же крупные черешковые наконечники из Южной Америки объединяет с североамериканскими и другая особенность ― двусторонняя обработка. Однако, когда и в каком районе сложился данный конкретный характерный для Южной Америки тип (если это действительно один тип), совершенно неясно.

Единственный район Колумбии, где подобные наконечники обнаружены на стратифицированных стоянках ― долина Средней Магдалены. В голоцене здесь рос влажный тропический лес, сейчас вырубленный. Время появления бифасиальной техники не известно, но она явно была представлена около 6 тыс. лет назад.

Длинные черешковые наконечники обильно встречаются и далее на восток. Они найдены среди подъемного материала в Венесуэле, в бассейне реки Парагуа (южный приток нижнего Ориноко), а также на территории Гайяны. Точными методами в этих районах они не датированы.

Есть сообщение о находке крупного черешкового наконечника на северо-западе Центральной Америки, в Белизе, но эта же традиция представлена и на нижней Амазонке. А. К. Рузвельт исследовала там грот Педра-Пинтада, следы обживания которого относятся ко времени 13 050-12 800 лет назад. Правда, не все археологи доверяют датировкам Рузвельт и некоторые склонны омолаживать их на пару тысячелетий. В Педра-Пинтада найдены кости как крупных млекопитающих, так и рыб, грызунов, птиц, рептилий, раковины моллюсков, остатки разнообразных семян и плодов. Ископаемых видов нет. Перекрывание части росписей на стенах грота культурным слоем доказывает, что остатки изображений также относятся к плейстоцену или, по крайней мере, к раннему голоцену. Каменная индустрия включает в себя небольшие обломки обработанных с двух сторон оббивкой и отжимной ретушью наконечников. Возможно (хотя не вполне очевидно), что это орудия тех же типов, которые собраны на поверхности как к югу от Амазонки (на участке от устья Тапажоса до Белена), так и к северу от нее, в бразильской Гвиане. Речь идет о крупных треугольных, иногда сильно вытянутых наконечниках, чаще всего с черешком, которые обработаны с двух сторон превосходной отжимной ретушью. Есть также формы с треугольной выемкой в основании.

В горах Боливии и Перу, несмотря на интенсивные поиски, следов пребывания человека древнее рубежа плейстоцена и голоцена выявить не удалось. Это вполне объяснимо, так как климат высокогорья тяжело переносится человеком. Около 14 тыс. лет назад часть области еще занимали ледники и никакого смысла подниматься к их подножию у людей, прошедших ранее через центральноамериканские тропики, не было. Правда, 40 лет назад Р. Макниш попытался датировать некоторые находки в пещерах района Аякучо временем более 20 тыс. лет назад. Однако подавляющее большинство археологов считает, что камни, принятые Р. Макнишем за орудия, ― это естественно расколовшиеся куски породы, упавшие с потолка пещер.

Как уже говорилось, в горных районах Перу и Боливии наконечников в форме рыбьего хвоста нет. С севера в Перу заходит область распространения черешковых наконечников, а дальше на юг древнейшие памятники представляют особую традицию, характерную только для Андского региона.

Среди ранних памятников, обнаруженных в горных районах Центральных Анд, господствуют расположенные под скальными навесами охотничьи стоянки. Их обитатели изготовляли небольшие двусторонне обработанные наконечники ― листовидные и треугольные с выемкой в основании. Открытых стоянок очень мало. Фауна во всех достоверных случаях современная. В пещере Уарго (департамент Уануко, 4050 м над уровнем моря) найдено ребро наземного ленивца якобы со следами обработки, по которому получена дата 15 750 лет назад, но если эта кость и побывала в руках людей, то скорее всего через много столетий после гибели животного. В пещере Учкумачай (4050 м над уровнем моря, департамент Хунин) скребок и несколько отщепов найдены вместе с костями лошади, но здесь нет уверенности, что артефакты не проникли из верхних отложений. Радиоуглеродные датировки для данной пещеры отсутствуют. Все перуанские наскальные росписи, относимые к рубежу плейстоцена и голоцена или к раннему голоцену, в том числе самые известные из них в Токепала на юге горного Перу, изображают гуанако (менее вероятно ― викунью) и людей (см. цв. вкл. 18). Ископаемые виды животных на них не представлены.

Большинство раннеголоценовых памятников с листовидными и треугольными наконечниками сосредоточено в северо-центральной части Перу, в департаментах Анкаш, Уануко и Хунин, и на крайнем юге страны, в департаменте Такна. Основные материалы получены в пределах небольшого высокогорного района в центральном Перу ― Пуна-де-Хунин (см. цв. вкл. 19). Именно здесь расположены скальные навесы Телармачай, Учкумачай, Пачамачай и другие, в которых проводились раскопки.

Интересно, что именно в данном районе в среднем голоцене были одомашнены альпака и лама (см. цв. вкл. 20). Если первоначально главным объектом охоты здесь был олень, то затем, как показывает все больший процент костей в культурном слое, акцент смещается на верблюдовых. Отличить по костям домашнюю ламу от дикого гуанако и домашнюю альпаку от викуньи, как правило, невозможно, поэтому проблематично и точное определение времени появления перуанского скотоводства ― уникального явления для доколумбовой Америки. Все же предполагается, что к III тыс. до н. э. этот процесс завершился, хотя прошло еще две тысячи лет, прежде чем лама и альпака широко распространились по Боливии и Перу.

Немного далее на северо-запад от Пуна-де-Хунин, в верховьях реки Мараньон, находится пещера Лаурикоча, где, помимо артефактов, обнаружены раннеголоценовые захоронения. На юге же зона распространения листовидных и треугольных наконечников тянется в северо-западную и западную Аргентину (пещеры Уачочакана, Аямпитин, Интиауси) и охватывает также центральное и часть северного побережья Чили.

Самые ранние находки в северо-западной Аргентине сделаны в нижнем слое пещеры Инка-Куэва, где вместе с треугольными наконечниками и сделанными из кварцита боковыми и концевыми скребками обнаружены остатки корзин и изделий из шерсти верблюдовых, а также подвески и бусы. Фауна современная, представлена мелкими и средними по размеру видами; четыре даты приходятся на период от 12 610 до 10 420 лет назад. На западе Аргентины, в провинции Неукен, треугольные наконечники и современная фауна найдены в пещере Трафуль, дата — 10 736 ± 319 лет назад. Ниже располагается еще один недатированный слой, где найдены отщепы, близкие по технологии изготовления индустрии нижнего слоя пещеры Фелл в Патагонии, но не сами наконечники фелл.

Если исключить сомнительные случаи, связанные с возможным проникновением небольшого числа артефактов в нижележащие прослойки (как в самом глубоком слое перуанской пещеры Пачамачай) или резким выпадением одной радиокарбонной даты из общей серии (около 14,7 тыс. лет назад для пещеры Гитарреро), то появление традиции листовидных наконечников должно быть отнесено ко времени 12,7-12,5 тыс. лет назад. Именно тогда человек заселял горные районы Центральных Анд вплоть до высоты 4000 м над уровнем моря. Это то же самое время, на которое указывают начальные датировки для комплексов с черешковыми наконечниками и для традиции эль-абра.

Использование небольших листовидных (позже также подтреугольных, ромбовидных и прочих) двусторонне обработанных наконечников продолжалось в горных районах Центральных Анд до начала II тыс. до н. э. В среднем голоцене такие наконечники появились также на центральном и южном побережье Перу и на крайнем севере чилийского побережья, что и естественно, учитывая неизбежное взаимодействие жителей узкой приморской полосы с обитателями горных районов. На северном побережье Перу и в прилегающих горных районах в раннем и среднем голоцене господствовала индустрия отщепов. Различия в культуре между северными, с одной стороны, и центральными и южными районами горного Перу, с другой, вероятно, имеют природно-хозяйственные причины. На севере исчезает высокогорная тундростепь пуна, появляются альпийские луга-парамо, объектом охоты служит исключительно олень, а не гуанако.

Помимо описанных традиций, в разных районах Южной Америки представлены и другие, распространенные на небольших территориях. Среди них есть как такие, для которых характерны тонкие бифасы и какая-то связь которых с традициями североамериканских палеоиндейцев практически несомненна, так и такие, для которых свойственны индустрии без наконечников (об их происхождении можно только гадать).

Крупные (8-11 см длиной) ланцетовидные двусторонне оббитые наконечники эль-хобо найдены в Тайма-Тайма и других местонахождениях северо-западной Венесуэлы. Они приурочены к небольшому району, климат которого в самом конце плейстоцена отличался относительной влажностью, а растительность должна была напоминать африканскую саванну. В двух или трех соседних пунктах, где обнаружены кости приходивших на водопой мастодонтов, лошадей и гигантских ленивцев, вместе с ними найдены и наконечники. Радиоуглеродные даты укладываются в промежуток времени между 15,4 и 19,2 тыс. лет назад, но стратиграфия нарушена, так что время бытования наконечников эль-хобо остается дискуссионным. Типологически эти орудия напоминают характерные для «древнекордильерской» традиции Орегона, которую сейчас, безусловно, относят к голоцену.

В штате Риу-Гранди-ду-Сул на юге Бразилии древнейшей может являться индустрия убикуи. Под слоем аллювия толщиной 3-4,5 м вместе с костями гигантского ленивца глоссотерия найдены чопперы и отщепы с грубой ретушью. Наконечников нет. Даты по кости ― 14 934 ± 1204 и 15 000 ± 385 лет назад. В том же районе, вдоль реки Уругвай, выявлено полтора десятка местонахождений с обработанными отжимной и ударной ретушью черешковыми наконечниками, концевыми и боковыми скребками. Фауна современная, даты от 11,5 до 9,5 тыс. лет назад.

Наконец, самый знаменитый и самый дискуссионный ранний памятник Южной Америки ― Монте-Верде (см. цв. вкл. 21). Он расположен на юге Чили на берегу ручья в достаточно экзотической для нас местности ― во влажном вечнозеленом субантарктическом лесу, труднопроходимом из-за густого подлеска. Шесть полученных в начале 1980-х гг. радиоуглеродных дат указывают на предшествующее кловису время, от 13 066 ± 104 до 15 426 ± 220 лет назад. Прекрасная сохранность органики в болотистой почве позволила определить, что люди, жившие на этом месте круглогодично, не только охотились на мастодонтов (найдены кости не менее семи особей), но и собирали разнообразные растительные продукты. Каменных орудий с явными признаками обработки почти нет ― три бифаса из базальта и кварца, два чоппера, несколько оббитых и пришлифованных сферических камней (бола?). Большинство орудий делали из дерева и необработанных галек. Если бы не уникальная сохранность органики, стоянка вряд ли была бы вообще обнаружена.

Первые сообщения о Монте-Верде, раскопки которого производились в 19781985 гг., произвели сенсацию. Позже видные специалисты по американскому палеолиту также признали достоверность находок и датировок. Однако нашлись и скептики. В XIII тыс. до н. э. местность, где находится Монте-Верде, располагалась в нескольких десятках километров от ледника. Кому и зачем надо было жить в холодном болоте? Люди использовали в качестве орудий необработанные речные гальки ― возможно, но все же странно: параллелей подобной практике на других памятниках мы не имеем. Конечный вердикт: бифасы ― подлинные, кости хоботных ― тоже, радиоуглеродные образцы чистые, но связи между всем этим нет.

Обнаруженные в слое орудия, кости животных, остатки растений разновременны и, возможно, оказались вместе в результате схода селевого потока.

В 2008 г. из хранящихся в музее образцов культурного слоя стоянки были выделены фрагменты морских водорослей, по которым получены даты 14 218 ± 158 и 14 225 ± 134 лет назад. Вероятность того, что кусочки водорослей были принесены в Монте-Верде ветром, ничтожна. Гораздо правдоподобнее, что водоросли использовались людьми ― в качестве пищи или как лекарственное средство. Эти данные повышают надежность стоянки как древнейшего свидетельства пребывания человека в Южной Америке, но опорным памятником для реконструкции заселения континента Монте-Верде все равно не становится. Дело не в ранней датировке ― ничего фантастического в ней нет, речь все равно идет о времени после ледникового максимума и всего лишь о тысяче лет раньше кловиса. Однако каменная индустрия памятника настолько скудна и невыразительна, что сравнивать ее не с чем, и о происхождении обитателей Монте-Верде остается только гадать.

Мы не станем перечислять остальные сделанные в Центральной и Южной Америке ранние находки: осмысленной исторической картины все равно не получится. Обнаруженные здесь материалы финального плейстоцена ― раннего голоцена не дают ясного ответа на вопрос о том, как происходило заселение этих территорий предками индейцев. Если для области, примыкающей к Тихому океану, связь хотя бы части местных ранних каменных индустрий с североамериканскими вероятна, то никаких прототипов для бразильской традиции итапарика предложить нельзя. Не имеет предшественников и традиция отщепов с подправленным краем, представленная как на северо-западе, на побережье Тихого океана, так и далеко на востоке, в Бразилии. Совершенно неясно и взаимоотношение отдельных традиций в эпоху раннего и среднего голоцена. Что за ними стоит ― всё новые волны мигрантов или же результат адаптации людей к местным условиям после заселения новых территорий?