Сила веры

Глава 4

Солнце уже давно скрылось за горизонтом, уступив место луне, а Лина только вышла из зала, где проводила лекции. Сегодня было на редкость тяжёлое занятие, солдаты откровенно разглядывали её и пытались выведать хоть что-то. И даже рассказали слухи, которые ходили по дворцу. Очень забавные слухи надо сказать, но Лину они совсем не смешили, а скорее огорчали.

И кто интересно придумывает эти небылицы?

Она глубоко вдохнула влажный воздух, подождала, когда все солдаты разойдутся по своим казармам и села на каменные ступени возле дверей зала, ощущая их прохладу.

- Лина, зачем ты это делаешь? - послышался из темноты голос Валерия.

- Максимилиан попросил, да и мне самой это интересно, - пожала она плечами, прекрасно понимая, о чём думает македонец. Да, учить солдат это действительно неподобающее занятие для жены царя.

- Странная ты...

- Странная? - улыбнулась Лина пришедшей ей безумной идее. - Валерий, у меня к тебе есть ещё более странная просьба.

- Какая? - спросил он и заметно напрягся.

- Сразись со мной.

- Что? - не понял он.

- Возьми меч в руки и напади на меня, а я буду защищаться и наоборот. Ты же понимаешь о чём я говорю.

Валерий открыл рот. Он, конечно, слышал что Максимилиан и Лина таким образом развлекаются, но то что она просит... Нет, полководец его точно убьёт, если узнает.

- Я не могу.

- Пожалуйста. Максимилиан не хочет и Тиграну запретил, а у меня здесь больше нет достойных противников.

- Лина, зачем? Ты же ранена и не можешь сражаться.

- Валерий, пожалуйста. Я редко когда кого-то прошу, но сейчас мне это необходимо как воздух. Хотя бы пару подходов. Максимилиан на ученьях он не узнает, а мы ему не скажем.

- Лина, ты понимаешь, о чём просишь? Что полководец сделает со мной, если узнает?

- Он запретил мне, а не тебе, так что всю ответственность я беру на себя. Так ты согласен? Я не буду тебя уговаривать всю ночь.

Валерий серьёзно задумался. С одной стороны возможный гнев Максимилиана, а с другой просьба Лины и возможность самому почувствовать силу этой женщины. А это дорогого стоит.

- Хорошо, только не здесь, - решительно кивнул он.

- Конечно, я знаю место, - с готовностью ответила Лина и буквально возликовала от радости, уже предвкушая хороший бой. - Тебе нужно переодеться?

- Нет, только взять меч.

- Иди за мечом и Алкмену предупреди.

Об упоминании Алкмены зверь внутри Валерия зарычал, требуя эту женщину. Она оказалось очень страстной любовницей и пылкой, но при этом необыкновенно нежной... мягкой. Сегодня придётся провести ночь без неё, но это стоит того.

Он кивнул и быстро скрылся в дверях дворца.

Лина, разве что не вприпрыжку побежала в конюшню за лошадями и взяла двух чёрных скакунов. Валерий вернулся очень быстро и ни слова не говоря, запрыгнул на коня и поскакал вслед за Линой. Они выехали через ворота, и тут же свернули влево за город на пустырь.

- Только постарайся меня не убить, я пока не очень хорошо владею своим телом, - сказала Лина, слезая с лошади.

- Может тогда не стоит?

- Стоит, ты готов? - резко сказала она.

Валерий поднял глаза, девушка уже успела снять плащ и стояла в боевой стойке, выдвинув левое плечо вперёд. Он скептически посмотрел на ножи в её руках, но промолчал. О странном пристрастии к этому виду оружию он был давно наслышан.

- Да.

И через секунду Лина подлетела к противнику как ветер, и через секунду у его горла был клинок.

- Валерий! Ты же сказал что готов! - возмутилась она, и уже начала сомневаться в своей затее. Возможно, что он не так уж и хорош, как о нём говорил Максимилиан.

Валерий нервно сглотнул, он не был готов к такому напору, и даже ничего не успел понять. Но он не ударит в грязь лицом и через секунду уже был готов к бою.

- Да, всё в порядке.

- Соберись тогда. Начинай ты.

Она отошла от него на два шага и приняла оборонительную позицию.

Валерий последний раз взглянул на девушку и сделал первый выпад, который был с лёгкостью отбит и Лина тут же пошла в атаку. Сильную, яростную. Валерий считал себя хорошим воином, очень хорошим, но противостоять этой женщине ему было крайне тяжело. Она сражалась с такой лёгкостью, как будто всю жизнь провела в боях.

Вдруг от резкого движения, которого Валерий попросту не заметил, у него падает меч из рук и он снова повержен. И от этого ему хотелось зарычать.

- А ты молодец, - улыбнулась ему Лина.

- Где ты училась? - спросил Валерий, стараясь не показывать своего недовольства от поражения, и отвернулся.

- Тебе лучше этого не знать, - улыбнулась ему она, прекрасно понимая, о чём думает Валерий. Он сильный воин, опытный, но он боялся драться с ней. Боялся травмировать её, боялся потревожить раны, сделать больно и недооценивал.

- Я серьёзно. Конечно, с Максимилианом тебе не тягаться, но Тиграна или Ордана, к примеру, ты бы одолел. Наверно.

Валерий сжал челюсть от такого сомнительного комплимента, но промолчал. Лина знала, о чём говорила.

- Ты хочешь закончить? - спросила она, замечая смену настроения своего противника.

- Нет, всё в порядке, - сказал он и поднял меч.

Через два часа Валерий и Лина, все мокрые и уставшие ехали обратно к дворцу.

- Спасибо, - тихо сказала она, не поворачиваясь в сторону мужчины. Ей было хорошо видно, что Валерий был ужасно расстроен, и даже холодная маска на его лице не держалась, демонстрируя его скверное настроение.

- Ты очень сильный противник, - пробурчал он в ответ.

Лина посмотрела на мрачного Валерия, ехавшего рядом, и не знала, что ему сказать. Да он тоже сильный противник. Но она сильнее, но это не повод так расстраиваться.

- Валерий, ты же знал что я не простой солдат... Всегда есть кто-то сильнее. Мне, например, одолеть Максимилиана ни разу не удалось. И знаешь, как я на это реагировала?

Македонец заинтересованно поднял глаза.

- Смеялась как ненормальная. Он каждый раз расправляется со мной как с ребёнком, а мне это нравится. У меня никогда не было такого сильного противника. Вот и радуюсь каждый раз, когда оказываюсь на земле. Потому что сражаться со слабым не интересно.

Валерий смотрел на улыбающуюся девушку, уставшую и всю всклокоченную, она была права. Ему было известно, что Лина сильный и умелый воин, хотел это почувствовать на себе. Вот. Почувствовал. И его реакция действительно могла бы быть другой.

На следующий день

Лина зажмурилась от удовольствия, почувствовав нежную руку, ласкающую её плечо, и обняла мужа ногой, прижимаясь к нему сильней. Тёплые лучи солнца уже добралось до кровати и нежно согревали кожу, вызывая в теле волны наслаждения.

- Лина, мне не нравится, что ты обманула меня.

Голос Максимилиана вмиг прогнал сон.

- О чём ты? - испугано спросила она, открывая глаза.

- Ты действительно думала, что я не узнаю?

Лина приподнялась и посмотрела на разочарованное лицо полководца. Не злое, не недовольное, а именно разочарованное и она осознала какую совершила ошибку.

- Максимилиан, прости меня. Я не подумала... - тихо прошептала она, всё больше понимая, что натворила.

- Лина, я не могу тебе верить.

- Можешь. Это была ошибка, и я больше её не совершу. Ты можешь верить мне.

Максимилиан смотрел на испуганное лицо жены и не знал, как поступить. Когда ему донесли, что она ночью вместе с Валерием выехали за пределы города, для того чтобы сразиться там, первой мыслью было убить македонца. Но потом понял, что он просто не смог отказать Лине. Ей вообще мало кто может отказать. Она всегда берёт то, что ей нужно, тем или иным способом.

- Почему?

- Мне это было необходимо, ты не понимаешь. Вы все не понимаете, во мне сейчас столько нервного напряжения, ярости. Она разрывает меня изнутри... Максим, мне нужна разрядка. То задание, у персов, оно было сложным. Две недели в боевом состоянии, две недели я практически не спала. И помимо того, что мне постоянно приходилось глушить невыносимую боль, чтобы не умереть, я ещё не могла успокоиться, постоянно вспоминая о тебе, - произнесла Лина и подняла глаза, в которых стояли непролитые слёзы. - Мне нужны эти бои, нужно движение... Я не знаю, как объяснить, и плохой теоретик, но ты можешь мне верить, ты моя жизнь, я не предам тебя, никогда.

Максимилиан провёл рукой по тонкой линии бровей и спустился к разбитой губе, которая уже почти зажила. Да, какими были её дни в плену, он никогда не узнает, как и не узнает того, как она умудрилась не просто сбежать оттуда, но и убить Ордана. И с такими ранами она проехала половину Греции. Как она это сделала? Это невозможно. Даже имея невообразимую силу воли, такую боль перетерпеть нельзя.

- Малыш, я тебя прощаю, но чтобы больше этого не было.

- Спасибо, это больше не повторится.

Она наклонилась и поцеловала мужа, страстно, горячо, и он, тихо зарычав, углубил поцелуй.

Немного отстранившись, Максимилиан перевернул девушку на живот и наклонил её так, чтобы ягодицы были в приподнятом положении. Он нежно поцеловал неприкрытую волосами шею, обжигая своим дыханием, и одним движением глубоко вонзился в её теплое тело.

Лина вскрикнула от наслаждения, когда он погрузился в неё до конца, и услышала тихий гортанный смех полководца. Ей было хорошо известно, что ему нравилось обладать ей и чувствовать свою власть. А она сходила с ума от осознания, что она его женщина, его и больше ничья. Сильного и грозного полководца, перед которым все преклоняются, и которого все боятся. Полководца, которого она любит больше жизни.

Максимилиан ласкал одной рукой грудь, а другой исследовал её тело, проникая между ног.

- Максим! - закричала Лина, не в силах больше сдерживать своё наслаждение.

Полководец сжал зубы, ощущая её сильные содрогания вокруг себя, пускающие искры наслаждения по всему его телу, и тут же почувствовал свою разрядку. Глухо зарычав, он последний раз качнулся, усиливая своё удовольствие, и удовольствие жены, и без сил лёг рядом с ней, прижимая подрагивающее тело к себе.

- Моя маленькая Лина, какая же ты у меня быстрая.

- Прости, но ты сводишь меня с ума.

Она повернула к нему голову, чтобы поцеловать. Максимилиан улыбнулся, Лина была необычной женщиной, таких у него не было никогда. И только с ней он познал невероятное удовольствие от оргазма женщины, а она могла его испытывать много раз, чем радовала его мужское эго, и возносила его на и без того высокие вершины.

- Макс! Мы едем? Или как? - вдруг в спальню влетел Тигран, но увидев Лину в объятьях мужа, тут же поспешил отвернуться. - Я ничего не видел, - безапелляционно заявил он. - Макс, ты не забыл, что нам выезжать уже пора?

- Куда? - перепугано спросила Лина, уже чувствуя, что её опять собираются бросить.

- Тигран, иди, мы сейчас придём, - отослал его Максимилиан, и мужчина тут же скрылся за дверью.

- Максимилиан, куда ты уезжаешь?

- Не я, а мы. Мы едем на ристания колесниц в Марафон.

- А... а когда? - спросила Лина, смотря на мужа и ничего не понимая.

- Сейчас Лина, сейчас. Одевайся, - очень недовольно проворчал Максимилиан. Он быстро вскочил с кровати и пошёл к своей одежде.

- Далеко ехать? - спросила она, уже начиная приходить в себя от внезапного появления Тиграна и даже соображать.

- Около трёх часов. Быстрее Лина!

Девушка нервно вздохнула, три часа на лошади в неудобном платье это кошмар, но и Максимилиана расстраивать ей не хотелось. "Значит, выберу нечто среднее между удобным и традиционным греческим хитоном" - решила она поднимаясь с кровати.

- Полководец, тебе-то слишком быстро, то слишком медленно, ты уж определись, - игриво улыбнулась Лина и удалилась в соседнюю комнату, заметив краем глаза широкую улыбку мужа. Она согревала ей сердце, Максимилиан так улыбался только с ней и Тиграном. Хотя нет... это было раньше, когда они только познакомились, но с тех пор полководец сильно изменился. Конечно, он остался грозным и властным царём, с которым боялись разговаривать и солдаты и простые горожане, но Лина видела, что он стал мягче.

Лина бегло осмотрела одежду и начала спешно одеваться. Была выбрана красивая голубая, с глубоким вырезом туника, украшенная вышивкой и шнуровкой, и длинная широкая, с множеством складок юбка. И жемчуг. С недавних пор она полюбила его и при случае всегда надевала нитку жемчуга на шею. Максимилиан говорил, что это капли, упавшие с волос богини любви Афродиты - богини красоты и любви, когда она выходила из пены морской. Красивая легенда, и находясь в этом мире, в Древней Греции, Лине хотелось в неё верить.

Закрепила за спиной кинжалы, накинула белый плащ и осмотрела себя.

"Я молодец, быстро собралась", - улыбнулась она себе, и побежала скорей к Максимилиану известить его об этом несомненном факте.

Он с Тиграном и пятью солдатами уже стояли на дворцовой площади.

- Лина, ты прекрасно выглядишь, - широко улыбнулся Тигран.

- Котик, не подлизывайся. Ты вытащил меня из постели любимого мужа, и я тебе этого не прощу.

Тигран открыл рот.

- В ближайшие полчаса, - добавила Лина, мило улыбнувшись другу, и он тут же расплылся в улыбке. - А где моя Снежинка? - спросила она, замечая, что на площади не было белой лошади.

- Милая, мы не думали, что ты так быстро соберёшься, её сейчас приведут, - усмехнулся Максимилиан и притянул жену к себе.

Через пять минут Лине привели лошадь, все спешно расселись по лошадям и направились в Марафон, и в очередной раз девушка дала себе зарок заняться изучением карт, или выучить хотя бы города Греции. А то, что это был за Марафон такой и где он находился, было загадкой.

Они явно опаздывали и гнали лошадей галопом, и рассмотреть местные красоты не было никакой возможности. Три часа скачек и их небольшой отряд уже въезжал на ипподром, другого названия для данного сооружения Лина не нашла. Огромный песчаный пляж на берегу моря и огороженные места для зрителей. Песок был не рассыпчатым как на простом берегу, а как будто спрессованным. Его твёрдую природу девушка понять не успела, так как они с Максимилианом тут же проследовали на почётные места, находящиеся на небольшом холме, и представляющий собой странную помесь открытой беседки с колоннами и шатра. Отсюда открывался потрясающий вид не только на место ристаний, но и на бескрайнее лазурное море, от вида которого у девушки захватило дух.

Тигран помахал рукой, повернул в другую сторону и ускакал.

- Куда это он? - спросила Лина, смотря на удаляющуюся фигуру.

- Он будет принимать участие в соревновании.

- Да? Как интересно. А тут соревнования какого рода? Просто кто первый доскачет до финиша? - спросила она и уже с большим интересом начала рассматривать трассу, но участников пока не было видно.

- Среди прочего да, есть соревнования на скорость.

- Среди прочего?

- Лина, скоро соревнования начнутся, и ты всё увидишь сама, - недовольно пробубнил Максимилиан.

Лина начала осматриваться вокруг, тут было очень красиво, множество растяжек на белых тканях с изображением колесниц и олимпийских богов. Среди собравшихся зрителей прогуливались музыканты, танцоры. Вокруг царил невероятный дух праздника и веселья. Собралось очень много людей, и практически все были мужчинами, они громко радовались, смеялись, пили вино и восхваляли своего царя.

Лина смотрела на то, как народ искренне восторгались, видя Максимилиана рядом с собой, салютовали ему, склоняли голову, и стало как-то тоскливо. Нет, ей не место рядом с ним, и Лина в очередной раз это остро почувствовала. Он был царём во всём, он дышал властью и источал силу, он был прекрасен... и ей захотелось обратно в Афины, сидеть во дворце и не высовываться. Не смущать его своим присутствием.

- Лина, что у тебя опять случилось? - тихо спросил Максимилиан, продолжая смотреть прямо, а она сжала губы. Как он смог ещё что-то замечать?

- Всё в порядке, а когда начало? - ответила Лина, решив побыстрее сменить тему разговора.

- Тебе здесь не нравится? - спросил он, поворачиваясь к жене, и взял её за руку, мягко поцеловав запястье. От этого странного жеста она тут же расплылась в улыбке. Только он так делал, и каждый раз удивлял этим её, и тем, какое удовольствие этот поцелуй дарил.

- Нравится, просто я всё никак не привыкну к роли твоей жены. Я чувствую себя чужой.

- Ты очень странная женщина, - усмехнулся Максимилиан и взял её руку себе под локоть. - Никогда не сомневайся в себе. О лучшей жене для себя я не мог и мечтать, - очень строго сказал он, и в ту же секунду стоящие впереди люди начали оживлённо кричать и кого-то приветствовать.

- О, начинается, - улыбнулась Лина, покрепче уцепилась за руку мужа и переключила своё внимание на ипподром. - Это что? Колесницы?

Она с сомнением посмотрела на странные двухколёсные сооружения, выстраивающиеся на старте, и эти... повозки совсем не были похожи на колесницы в её понимании. Два больших колеса, скреплённые небольшой доской, на которой стоял возница, и пред ним перекладина. И всё. Абсолютно открытая конструкция и со стороны казалось, что человек просто висит в воздухе между колёсами. Две лошади в упряжке очень гармонично дополняли странную картину.

- Да, колесниц никогда не видела?

- Думала что видела, но эти какие-то странные, они специально для гонок сделаны?

- Нет, конечно. Это военные колесницы. Зачем делать отдельно для состязаний, это не разумно.

- Но они же совсем не защищены.

Огромное количество колесниц, штук двадцать, не меньше, начали выстраиваться под ликование толпы и довольно проворно маневрировать между такими же, как и они.

- Я понял, о чём ты. У греческой армии есть тяжёлые колесницы, но они медлительны и неповоротливы, эти мне нравятся больше.

Вдруг толпа взорвалась оглушительным криком, и в туже секунду мимо них на огромной скорости пронеслась огромная туча, по-другому и не скажешь. И с первых секунд это зрелище захватило девушку с головой своей невероятной энергетикой. Казалось, что воздух вокруг зазвенел от вмиг образовавшегося напряжения.

Это было не просто захватывающе, но и невероятно красиво. Грациозные лошади, тянущие свои странные повозки, могучие воины каким-то чудом управляющие ими, и лазурное бескрайнее море за ними.

Кажется, Лина перестала дышать, и Максимилиан, заметив смену настроения жены, понимающе хмыкнул и аккуратно обнял за её плечи.

Эти гонки были очень, очень опасным развлечением. На относительно узком участке дороги, на безумных скоростях, участникам требовалось было доехать до столба с обратной стороны трассы и развернуться. Так несколько раз, туда и обратно. Это требовало большого мастерства в управлении и какое-то немыслимое чувство равновесия.

- Бог мой! Они упали! - подпрыгнула Лина на месте, когда после очередного разворота две колесницы оказались в опасной близости друг с другом, и через мгновение они уже кувырком летели к морю.

- Лина, сиди. Это довольно опасный вид спорта и тут всё время кто-то разбивается.

Девушка нервно сглотнула, смотря, как спешно убирают пострадавших и собирают остатки разбившейся колесницы, и очень надеялась, что все остались живы.

- А тигр тоже там? Хотя нет, я не хочу этого знать.

Колесницы ещё несколько раз прошли дистанцию и под особенно громкие крики толпы, а казалось, что громче было уже некуда, вернулись на финиш. Как судьи определили победителя, для Лины осталось загадкой. Ей показалось, что все они единой волной пересекли финишную прямую.

Но победитель был, и уже через минуту после своей победы он гордо проехал перед народом, приветствуя его, и уверенно повернул к шатру, в котором сидел царь с женой.

И как только он приблизился, Максимилиан поднялся со своего места и требовательно потянул её за руку. Лина внутренне чертыхнулась, мог бы заранее предупредить, хотя скорее ледники растают, чем он это сделает.

Мужчина слез со своей странной повозки и опустился на одно колено, низко склонив голову перед своим царём. Рядом появился ещё один и в руках он держал небольшую шёлковую подушечку, на которой лежала широкая красная лента. Максимилиан невозмутимо взял её и повесил на плечо победителю. А Лина смотрела на всё это, и не понимала что происходит. Где лавровые венки, где награда, в конце концов?

Но победитель выглядел очень довольным, и награда в виде красной ленточки его явно не смущала. Он поднялся на ноги и озарял всех счастливой улыбкой. Через мгновение им к нему подвели пять молодых девушек, мужчина быстро окинул их взором и выбрал себе одну, взяв её за руку и показав её Максимилиану. Тот кивнул, подтверждая выбор мужчины и, подхватив жену за локоть, вернулся на своё место.

- Что это было? - тихо спросила Лина, когда все уже отошли и начались подготовки к следующему соревнованию.

- Награждение победителя. Ты же сама всё видела, - возмутился Максимилиан непонятливости жены и даже повернулся, чтобы удостовериться в её нормальности.

- Да я не про то. Что это за ленточка была? И девушка, это рабыня?

- Да рабыня, она его награда. А эта лента символизирует лошадей, которых он выиграл.

- Каких лошадей?

- На которых, он выиграл этот забег, - устало объяснил Максимилиан и отвернулся, показывая, что обсуждение этой темы ему не интересно. Лина обречённо вздохнула. Вот так всегда, ничего толком не объясняет, а ведь прекрасно знает, что для неё в Греции осталось ещё очень много непонятного.

"Ну и ладно, потом у Тиграна спрошу", - решила Лина, и обратила свой взор на берег Эгейского моря.

После небольшого перерыва начались следующие состязания. Они ей понравилось гораздо больше предыдущих гонок, по крайней мере, менее травмоопасно. Участники по очереди разгонялись на колесницах и кидали огромное длинное копьё в мишень. Со стороны это действо казалось невероятно тяжелым, само копьё весило не мало, а нужно было ещё как-то разогнаться, одной рукой держась за поводья лошадей, и при этом не упасть.

Но внимание Лины привлекло другое, а именно тёмное пятно слева на горизонте.

- Полководец, а это тоже часть программы? - спросила она, дёргая за руку мужа.

- Что? - непонимающе уставился он на неё. Лина показала ему на смутивший её горизонт, и Максимилиан тут же вскочил на ноги, всматриваясь вдаль.

- Лина, сиди здесь, - прорычал он.

- Я с тобой, - тут же сказала она. По его голосу она сразу поняла, что намечается веселье, и уже жаждала в этом поучаствовать.

- Я сказал сидеть здесь! - крикнул он и уже через две секунды оказался на поле, останавливая соревнование.

- Прекратить! К оружию! - заорал он так, что слышал каждый, кто здесь находился. - Тигран, ко мне!

Лина глазам своим не поверила, насколько быстро полководец организовал солдат и построил колесницы. У него всё получалось удивительно слаженно и чётко, и уже меньше чем через двадцать минут он уже стоял во главе своей армии, успев назначить главнокомандующих и рассказать им тактику боя.

Он повернулся к жене, удостовериться, что она всё ещё на месте, и девушка одними губами прошептала "пожалуйста" и получила в ответ холодное "нет". Лина зарычала от своего бессилия, понимая, что её помощь сейчас была бы очень кстати, но полководец запретил.

Неизвестная армия, больше похожая на некий рой экзотических насекомых быстро приближалась, и уже было видно первых солдат.

- Персы? - сама себя спросила Лина, приглядываясь к всадникам, возглавляющим шествие. Он был одет в длинное синее платье, а за его спиной полчище грязно-малинового цвета. Кажется, они не ожидали увидеть здесь построенную армию и как будто даже замедлили движение. Но деваться было уже некуда, и они бросились в атаку.

Максимилиан махнул рукой, отдавая приказ, и колесницы, стоявшие в первом ряду, рванули вперёд. Они оказались на удивление мобильной ударной силой, которая сметала на своем пути все живое. Они в один миг расстроили слаженные ряды противника, благодаря чему следовавшая следом пехота просто добивала тех, кто успел увернуться от колесницы. Прием жесткий, но эффективный. Лина пригляделась, неужели простая колесница смогла нанести столь ощутимый урон? И увидела, что на запряжённых в них лошадях появились панцири, защищавшие их грудь, и привязанные копья к дышлу, и мечи к колёсам колеснице.

"Ого!" - не смогла сдержать восторженного вздоха Лина.

Она первый раз видела полководца в бою со стороны, и он по праву заслужил свою репутацию. На своём чёрном коне он носился как ветер по полю боя, выкрикивая короткие команды, и казалось, он руководил сражением одной лишь мыслью. Он видел все возникающие проблемы и трудности и тут же оказывался рядом, меняя положение дел в свою сторону. А солдаты, при одном лишь виде боготворимого полководца, как будто забывали об усталости и ранах. Они бросались в атаку, и совершали невозможное на поле боя, сражаясь отчаянно и самозабвенно.

От Максимилиана веяло удивительной силой и уверенностью, которая передавалась его солдатам, воспламеняя неукротимый дух. И Лине было невероятно тяжело смотреть на это и бездействовать.

Полководец хорошо знал своё дело, и внезапная атака персов быстро задохнулась под яростным натиском греческих воинов. Убедившись, что живых врагов не осталось, он проскакал по полю боя, оценивая потери греческой армии, и направил коня к жене. Приблизившись к шатру, его взгляд остановился на кинжалах в руках Лины, но в течение всего боя она оставалась на месте и не двигалась, в этом он был уверен. Да, всё верно, ножи чисты, она просто их держала в руках, и Максимилиан усмехнулся: - "Моя маленькая воинственная Лина".

Девушка проследила взгляд полководца, и поспешила убрать клинки за спину.

- Это было жестоко, - обижено произнесла она и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что об этом думает.

- Что, грозу персов не пустили повоевать? - громко рассмеялся Тигран, поднимаясь наверх, и нагло уселся на место Максимилиана.

- Считай это своим наказанием, - холодно сказал полководец и резко притянул жену за руку, желая обнять её.

После сражения или активных учений его сердце долго не могло успокоиться, бешено стуча и вырываясь из груди. Но ощущение мягкого тела под руками и необыкновенный сладкий аромат этой женщины, удивительным образом успокаивал его и усталость отступала, сменяясь умиротворением.

- О! Лина, тогда тебе повезло, - усмехнулся Тигран. - Ты бы видела вчера Макса, он был готов убить македонца в тот же миг, как только узнал о ваших с ним играх, его спасло лишь то, что он спал с Алкменой.

- Заткнись Тигран! - рявкнул он, отстраняясь от жены.

- Я могла помочь... - тихо пискнула Лина, понимая, что уже ничего изменить нельзя, и бой прошёл, но женская сущность требовала поныть хотя бы немного.

- Ты и так нам помогла, показав на армию. Если бы они ударили внезапно, то всех бы перебили.

- Макс, так это она увидела их? Лина, как ты их разглядела ещё?

- А что это за армия такая странная была? Что они тут вообще делали?

- За этим отрядом мы уже давно гоняемся. Он двигался как тень и нападал в самые неподходящие моменты и обязательно вдали от основных войск. Хорошо, что мы его ликвидировали. Они уже давно по моей земле ходят, - сказал полководец.

- Ой, мальчики, всё хватит душу травить. Какие наши дальнейшие действия? - сказала Лина, отходя от мужа, села на своё почётное место и приняла скучающий вид.

- Ты будешь тут.

- Максимилиан! - возмущённо воскликнула Лина. - Я не хочу тут сидеть, как собака на привязи.

Полководец взглянул на жену, её большие голубые глаза умоляюще смотрели на него и он прекрасно понимал её настроение. Лине стоило больших сил оставаться на месте и не ослушаться его приказа. Он понимал её, понимал как воин.

- Лина, там ничего интересного не будет, всех кого можно было убить, уже убили. Даже пленных не взяли. Я только узнаю наши потери, отдам кое-какие распоряжения и мы отправимся в Афины.

- Максимилиан, я твоя жена и я пойду с тобой! - решительно заявила Лина и гордо встала. - Где моя лошадка?

Полководец улыбнулся такому напору, он любил её такой горячей и сильной. Конечно, ей было тяжело. Тяжело в новой для неё роли, тяжело слушаться его, но силы воли у этой женщины не занимать, и она стала ему достойной женой.

Максимилиан кивнул Тиграну, что бы тот привёл лошадь для Лины и подал ей руку, предлагая идти с ним.

Спустя три месяца

- Я туда не пойду!!! - кричала Алкмена на свою подругу.

- Дорогая, возьми себя в руки.

- Нет! Это же конец моей жизни. Конец!

- Нет, это её начало. У тебя, наконец-то начинается осмысленная серьёзная жизнь, - сказала Лина и уже не знала, как ещё успокоить нервную невесту. Она уже перепробовала всё, но Алкмена продолжала биться в истерике и отказывалась выходить за порог своей спальни.

Лина как никто другой понимала переживания подруги, совсем недавно она была на её месте, и так же боялась выходить замуж. Конечно, причины у них были разные, ей было страшно становиться женой царя, а Алкмена боялась уезжать из отчего дома, но итог был один.

- Лина, я больше не увижу тебя, брата, Афины. Вы бросаете меня!

Принцесса уже была близка к тому, чтобы разреветься и сорвать с себя платье, так старательно намотанное на её тело.

- Нет, конечно! Никто тебя не бросает, мы будем видеться очень часто. Я буду к тебе приезжать постоянно. Алкмена, дорогая соберись, - произнесла Лина, обнимая подругу, и погладила по спине, чувствуя прерывистое дыхание под своей рукой. Девушка еле держалась и как она ещё оставалась относительно адекватной, было загадкой.

- Ты же любишь Валерия?

- Да. Наверно.

- Не наверно, а точно. И он тебя любит. А ты его расстроишь.

Алкмена нервно вздохнула.

- Да, Лина, ты права. Нужно собраться. Я не хочу, чтобы он думал, что я плакса.

Она выпрямилась, и взгляд её стал полным решимости. Лина быстро подозвала служанок, чтобы они привели в порядок невесту, и накинула ей на голову ту самую золотистую полупрозрачную тряпочку, которую она обнаружила на своём плече, во время своей свадьбы. Это было удивительным, священная накидка матери Максимилиана, которая может одеваться на свадьбу или её дочерью, если бы она у неё была, или невестой сына, была отдана Алкмене, безродной дочери служанки. И когда она узнала об этом, проплакала полдня и до сих пор не верила, что брат сделал это для неё.

- Всё, я готова.

- Тогда я побежала к Максимилиану. Ты молодец, дорогая. Я тобой горжусь.

Лина обняла подругу и ушла.

- Ты где была? Где Алкмена? - недовольно произнёс Максимилиан, едва его жена приблизилась к нему.

- Я её успокаивала и говорила что брак это не плохо, а местами даже хорошо, - улыбнулась Лина мужу, а он довольно ухмыльнулся в ответ, подумав о чём-то своём.

Появилась Алкмена и Максимилиан, взяв её под руку, повёл предавать жениху. Считалось, что они друг друга не знали, и отец, а в данном случае старший брат, выбрал мужа для своей сестры и теперь знакомит их, и передаёт её ему в руки.

Лина очень жалела, что её свадьба для неё прошла как в тумане, вспоминаясь бессвязными отрывками. И сейчас, смотря на Валерия, такого нарядного и взволнованного, ей хотелось увидеть Максимилиана на его месте. Интересно, каким был он, о чём думал.

Торжественная передача невесты состоялась, Максимилиан вернулся к своей жене и все направились в храм Зевсу и Гере приносить дары.

- Максимилиан, а кто меня тебе передавал?

- Тигран. Ты не помнишь разве?

- Я мало что помню... Тигран получается мне теперь старший брат, - спросила Лина и довольно улыбнулась этому совпадению. Три месяца назад после её исповеди о прошлой жизни Тигран назвал себя её братом, а оказывается, это были не просто слова. Жаль, что об этом она узнала только сейчас.

- Можно и так сказать.

Лина смотрела на странный обряд - Алкмена срезала с себя прядь волос и положила их на алтарь, затем сняла с себя широкий пояс, символизирующий её невинность, и положила его туда же.

- Я это тоже делала?

- Лина, что за глупые вопросы? Конечно же, ты это делала. Ты меня пугаешь, с тобой всё в порядке?

- Да, - тихо ответила она, и решила больше ничего не спрашивать, а то и правда со стороны это выглядит странно.

После всех необходимых обрядов все вернулись во дворец, где состоялась сама церемония бракосочетания, чем-то похожая на церемонию в загсе её родного мира. Валерий соглашался взять в жёны Алкмену и наоборот. Максимилиан ознакомил Валерия с солидным приданым и тот удовлетворенно кивнул, и принял эту женщину в свою семью.

Далее было пышное застолье.

Алкмена сидела рядом со своим мужем с отрешённым выражением лица, и гладила его по руке. А Валерий, совершенно счастливый, любовался танцовщицами в центре зала, к радости Лины одетыми.

- Максимилиан, а когда я могу подойти к Алкмене, - спросила Лина мужа, а он уставился на неё удивлённым взглядом и недовольно покачал головой.

Она каждый раз его удивляла. В последнее время Лина вела себя так, как подобает жене царя, но иногда она задавала совершенно неожиданные и глупые вопросы.

- Милая, ты можешь делать, что хочешь и когда хочешь. Когда же ты это запомнишь?

Лина робко улыбнулась, и, поцеловав мужа в щёку, пошла к подруге. Она уже давно хотела с ней поговорить, но всё не решалась подойти. Их с Максимилианом два трона стояли чуть в стороне, уступив почётное место в центре молодожёнам, и Лина пройдя немного вперёд, чуть коснулась плеча новоиспечённого жениха.

- Валерий, можно мне похитить твою жену ненадолго?

- Только если ненадолго, ответил он, с обожанием посмотрел на Алкмену и отпустил её руку.

- Алкмена?

- А? - девушка как будто очнулась ото сна.

- Дорогая, пошли, пройдемся, - предложила Лина потянула подругу из зала.

- Я это сделала, - прошептала Алкмена, как только они отошли от толпы гостей.

- Да, ты молодец.

- Лина, это же всё. Я теперь должна сидеть дома, ждать мужа...

- Ты так говоришь, как будто это конец жизни. Милая, это не так. Семья - это великий дар. Тем более тебя не отдали мужу не глядя, как принято в Греции, а ты была согласна стать его женой. Валерий хороший человек и вы любите друг друга, это же прекрасно.

- Да, я его люблю. Но я ещё молода... Я хочу ещё жить.

- Алкмена, посмотри на меня, я же не сижу дома и не умираю от тоски, я продолжаю жить, так же как и ты. После нашей свадьбы с Максимилианом ничего не изменилось. Кроме того, что мне теперь позволено носить белый плащ.

Принцесса подняла голову и посмотрела на подругу, словно первый раз её видела. В её глазах стояла паника и безысходность. Она не плакала и не билась в истерике, её лицо выражало полную покорность судьбе. Как будто смертник идёт на плаху.

- Мне страшно.

- Дорогая, я буду с тобой рядом всегда. И ты всегда сможешь поговорить со мной. Если тебе станет скучно, пошли ко мне гонца, и я брошу все дела и прилечу к тебе. Ты можешь жить в Афинах, когда Валерий будет на войне, мы будем ходить в театр, и часами болтать о разной ерунде.

Лина погладила её по руке.

- У тебя остались я с Максимилианом, и ещё появился любящий муж. Появился ещё один дом. Всё стало только лучше. Взгляни.

- Лина, это же мне теперь нужно родить наследника Валерию... - Алкмена испугано подняла глаза. - Я не готова.

- Если у вас появится малыш, это будет счастьем. Ты должна продолжить род Максимилиана, - Лина грустно улыбнулась Алкмене и погладила по плечу, украшенному золотистым кусочком ткани, символизирующему солнце, жизненную силу и власть.

Она непонимающе взглянула на подругу.

- У меня не может быть детей. Дорогая, пожалуйста, не бойся этого. Ребёнок - это прекрасно, ощути это счастье за нас двоих, - произнесла Лина и грустно улыбнулась принцессе.

У Алкмены задрожали губы, когда до неё дошёл смысл сказанного, она крепко обняла Лину и подняла на неё уже серьезные глаза.

- Хорошо.