Сила веры

Глава 5

Спустя четыре месяца

- Ты знаешь, что Максимилиан задумал? - очень тихо спросил Арес, словно боясь потревожить Афину.

Она задумчиво подняла глаза, и ей стоило больших трудов не выдать своих мыслей, относительно появления Ареса в своём храме. Хотя, судя по самодовольной ухмылке, он был прекрасно осведомлён о настроении богини.

- О планах полководца мне известно всё, - холодно произнесла она. - Убирайся из моего дома, и не смей тут появляться без моего ведома.

Арес гневно сузил глаза.

- Сейчас мы вместе...

- Нет! - выкрикнула Афина, вскакивая со своего белоснежного трона, и тот же миг в храме поднялся сильный ветер, воздух похолодел и затрещал от напряжения. - Мы никогда не будем вместе! Никогда!

Но Арес не сдвинулся с места, смотря на разгневанную хозяйку. Да они были врагами, но в данном случае это не имело значения.

- Ты прекрасно помнишь, что случилось во Фрее, - произнёс он, словно и не было никакой вспышки гнева богини мудрости и войны.

- Да... - тихо ответила Афина, помолчав немного. Она очень хорошо помнила, что произошло в одном из их миров, и какой трагедией это обернулось.

Спартанцы... сильный и воинственный народ. Боги думали, что дав им ещё больше силы, ещё больше воли, дав им знания, они смогут не допустить на свою землю врага, смогут отстоять Грецию. Они смогли... но человеческая душа слишком корыстна. Они все хотят власти, денег и не зависимо от положения, будь то простой воин, преданный родине и боготворящий своих богов, или правитель, у которого есть всё, что он пожелает, они все хотят большего. Всегда.

- То была наша ошибка, - произнесла Афина, сделав акцент на слове "наша", дав понять, что винить её в том провале не следует. - Сейчас всё иначе.

Арес согласно кивнул. Да, действительно, этот мир отличался от Фрея, а убийство Ордана стало переломным моментом и дало на удивление сильный импульс, резко возвысивший Грецию, открыв ей путь в Азию. Неужели Афина это просчитала? Он с интересном посмотрел на богиню, которая вновь погрузилась в свои мысли, не обращая внимания на нежелательного гостя. Да, вполне возможно. Она всегда могла просчитывать ходы на десятки, сотни лет вперёд.

Вот только персидский генерал... но по всей видимости, Афина не считала его проблемой и, ничего не сказав, Арес развернулся и ушёл.

Было невыносимо жарко и душно, а множество мужских голосов уже слились в один, отзываясь гулом в голове. Все собрались в главном зале на военный совет. А Лина сидела рядом с Максимилианом и откровенно скучала, ничего не понимая из того что обсуждали великие умы Греции. Очень много названий городов, много цифр и очень сложные тактики. А предмет обсуждения менялся быстрее, чем она могла себе представить. Какие же они все быстрые, однако...

С тех пор как Алкмена и Валерий уехали, подруга не приезжала в Афины ни разу. Вошла во вкус жены. Только писала письма, в которых очень ярко описывала свою новую жизнь, и то, как она счастлива. Да и Валерий дальше порога дворца не хотел её отпускать. Алкмена ждала ребёночка, и он над ней трясся, как курица над яйцом.

"Нужно будет съездить к ней на следующей неделе", - грустно подумала Лина. Повидаться с подругой и посмотреть на маленьких животик. Она сидела и тихо сама себе улыбалась.

- Лина, у тебя два дня, - резкий голос Максимилиана грубо вырвал девушку из мечтаний.

- Для чего? - спросила она и недоумённо посмотрела на мужа. Видимо опять пропустила что важное, а полководец, видя непонимание жены, начал чернеть на глазах, приходя в бешенство.

- Лина! Мы тут обсуждаем серьёзные вещи, почему ты меня не слушаешь? - взревел он так, что даже страшно стало. Все вокруг затихли, боясь пошевелиться.

- Максимилиан, прости, я честно пыталась понять, что вы говорите, но это всё так сложно. Вы мне скажите, какова моя задача и кого нужно убить, и не будем ругаться, - примирительно сказала Лина и улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой, демонстрируя всем ямочки на щеках.

Полководец начал потихоньку оттаивать, ему было известно, что его жена действительно плохо разбиралась в этих сложных стратегиях и картах, но он упорно таскал её на все военные советы, чётко зная, что память и ум этой женщины работают не как у нормальных людей. Ничего не понимая и засыпая на совете, она могла заметить или услышать, казалось бы, незначительные детали, но могущие сыграть серьёзную роль в дальнейшем, и потом тихонько, чтобы никто не слышал, сказать ему что думает.

- У тебя два дня, чтобы разработать и предложить свою программу военного воспитания солдат Спарты.

Лина открыла рот. О нет, он вспомнил об этом. И не просто вспомнил, а ещё хочет, чтобы она разработала эту программу. Девушка осмотрела присутствующих, и только сейчас заметила, что советников было непривычно много. И не только военные. Похоже, сегодня обсуждалось много интересного.

- Свободны! - скомандовал Максимилиан и махнул рукой, давая понять, что совет окончен. Все начали поспешно вставать и продвигаться к выходу, кланяясь царю. Лина тоже поспешила уйти.

- Фирей и Лина останьтесь.

Девушка чертыхнулась себе под нос и остановилась за спинкой стула, на котором сидел полководец, и наклонилась к его уху.

- Максимилиан...

- Это не обсуждается, Лина, - очень тихо сказал он.

- Что не обсуждается?

- Через два дня мы едем в Спарту.

- Я совсем не это хотела сказать, - обиженно произнесла она. То, что ей уже не отвертеться от этого было понятно, и обсуждать это было действительно глупо.

Максимилиан поднял на жену удивлённый взгляд, требуя объяснить, что она имеет в виду.

- Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я проходила обучение в подобном лагере. Я расскажу всё что знаю, но это будет не как от участника, а как от смотрителя.

- Хорошо. Иди, сядь, - уже громко приказал он и указал рукой на стул рядом с собой.

- Лина, это Фирей, он мой главный советник по военному обучению солдат. Расскажи ему кратко основы воспитания в военном лагере, о котором ты мне рассказывала.

Девушка задумалась. Вспоминать то время ей совсем не хотелось, тот мир казался ей чужим, а годы, прожитые там, сном, кошмаром. Да и скорей всего в том лагере было не так много от настоящего спартанского воспитания... Решила взять за основу систему своего лагеря, и сдобрить её легендами, которыми них так щедро кормили воспитатели.

- Если совсем кратко, то в этих лагерях воспитывали солдат, в полном смысле этого слова. В молодых мальчиках с детства воспитывали презрение к роскоши, послушание, выносливость, физическую силу и смелость. Сурово и жёстко.

- А чем отличается этот лагерь от нашего Гимнасия? - спросил Фирей, скептически смотря на Лину, и ей захотелось кинуть в него нож.

- А тем, что там воспитывают настоящих воинов, сильных и жестоких, а не гомосексуалистов! И выживают после такого обучения далеко не все! - сказала она громче, чем следовало бы, и глубоко вздохнула, справляясь с волной гнева. Вспомнив свой поход в Гимнасий и голых мальчиков, прыгающих среди красивых фонтанов и фресок, Лина не смогла сдержать ярости. Как он мог сравнивать?

- Максимилиан, ты сказал, что у меня есть два дня, и я хотела бы подготовиться. Или ты сейчас хочешь услышать от меня детали этого обучения?

- Нет, у тебя есть время. Фирей поедет в Спарту с нами, и вместе со всеми ознакомится с твоим предложением.

- Со всеми? И много кто там будет?

- Лина. Можешь идти, - сказал Максимилиан и поднял тёмные, как грозовое небо, глаза, давая понять, что обсуждать это не намерен.

"Ну и ладно", - подумала Лина, встала и, проходя мимо, нежно коснулась плеча мужа.

- Как скажешь, мой полководец.

Она вышла из дворца и глубоко вздохнула, наслаждаясь прекрасным днём. Небо было необычайно синим и ясным, а воздух лёгким, свежим. Середина зимы радовала тёплыми днями, относительно конечно. Без тёплого плаща и мягких кожаных сапожек находиться на улице было довольно холодно, но солнышко всё равно было тёплым и ласковым, что не могло не радовать.

"Думать сейчас о военном лагере ей не хотелось. Потом, завтра днём, сяду и решу, что и как рассказывать, - решила Лина. Благо была возможность потренироваться на лекциях с солдатами, так что от вида толпы в обморок не упаду". С этой мыслью девушка вышла на дворцовую площадь. Хотелось пройтись по городу.

С тех пор, как они с Максимилианом стали мужем и женой, Лина очень редко стала выходить за дворцовые ворота. Её узнавали. Всегда. Не зависимо от того что на ней одето. И всё время казалось, что за спиной перешёптываются, показывают пальцем, осуждают. Она уже давно поняла, что обсуждать это с кем бы то ни было, гиблое дело, все считают её мысли и опасения глупыми предрассудками, и в один голос говорили, что народ её любит, так же сильно как и царя. Но коварные сомнения всё время закрадывались в мысли.

На площади появился Тигран и уверенным шагом направился к девушке, чему-то довольно улыбаясь.

- Лина, пошли в город, я хочу, чтобы ты кое-что увидела.

- Пошли, только я сейчас переоденусь, - обрадовалась она такому своевременному предложению. Прогуляться в Афины, это то, что было нужно, как будто мысли прочитал. Только нужно было сменить белый плащ.

- Не надо, - сказал он, подозвал стоявших в стороне солдат. Они быстро подбежали и привели лошадей, явно приготовленных заранее. Среди них Лина увидела породистую лошадку белого цвета, подаренную ей Максимилианом.

- Тигр, что ты мне хочешь показать? - насторожилась она, вдруг поняв, что предложение погулять было не основным, и Тигран явно что-то задумал. И этому чему-то он сильно радовался.

- Увидишь, - многообещающе ответил он.

Пожав плечами, Лина села на свою лошадь и, расправив плащ, поскакала за Тиграном.

Они проехали по дороге, на удивление пустынной, и свернули на главную площадь - Агору, где собралось очень много народу. "Ого..." - изумлённо подумала девушка, смотря на людское море. Наверно весь город вышел сюда.

- Котик, что происходит? Тут какой-то праздник намечается? - осторожно спросила Лина и посмотрела небольшой постамент в центре площади. Что-то он не очень похож на сцену, скорее на плаху. Хотя народ наблюдал с явным интересом и чего-то ожидал.

Как только они въехали на площадь, Тигран чуть приостановил лошадь, позволяя жене царя ехать первой, а сам пристроился сзади. Все люди вокруг начали расступаться и низко склонять головы в знак почтения.

- Лина, там прямо стоит Мелистей, скачи к нему, - сказал тихо Тигран.

Она осмотрела площадь в поисках вышеупомянутого и заметила впереди, рядом с постаментом три фигуры, которые в отличие от простых горожан стояли прямо, и уверенно направила лошадь к ним, стараясь не обращать внимания на людей вокруг.

- Тигран, ты мне объяснишь, что тут происходит? Мне это совсем не нравится.

Лина остановилась возле Мелистея и повернула голову к Тиграну, подъехавшему к ней. Он встал рядом и молчал.

- Тигр?

Тигран посмотрел на Лину, она уже начинала злиться и всем своим видом показывала, что если ей немедленно всё не объяснят, то она развернётся и уедет. Жаль, а он хотел сделать сюрприз.

- Мелистей нашёл персидского шпиона.

- Шпиона? И вы хотите... - округлила глаза Лина, боясь даже подумать об этом.

- Казнить, конечно, - ответил он и расплылся в улыбке.

- Тигр! Я не хочу это видеть! Пожалуйста!

Мужчина поднял удивлённый взгляд на Лину. Почему? Она же сама пошла к Мелистею и приказала найти его. Но девушка смотрела на него огромными перепуганными глазами, и он уже начал сомневаться в своей затее. Шпиона хотели казнить как обычно, на холме за городом, но Тигран попросил сделать это на площади, чтобы показать Лине. Да и горожанам нравятся подобные зрелища.

Послышался топот копыт, народ начал спешно расступаться, освобождая дорогу быстро приближающемуся всаднику.

- Бог мой! - воскликнула Лина, видя, что к подъезжающей лошади за руки был привязан человек. И судя по кровавым ссадинам и изорванной одежде, он волочился на ней уже давно.

Всадник подъехал к центральному постаменту и к осуждённому тут же подбежали солдаты. Его быстро отвязали и поставили на ноги. Как ни странно мужчина крепко стоял на своих двоих и низко склонил голову, увидев перед собой жену царя. Опуститься на колени ему не позволили.

Лина сидела на лошади еле живая, задыхаясь от ужаса происходящего. В мирное время, в центре прекрасных Афин происходит этот кошмар. Нет, она не могла в это поверить. А потом увидела на постаменте крест, и поняла, как его собираются казнить.

Тигран смотрел на девушку и не понимал, что с ней происходит. Она должна была быть рада, они его нашли. Из-за него она была в плену, из-за него она получила эти ужасные раны. Но Лина не была рада... она, не отрываясь, смотрела на шпиона, а в её глазах стоял ужас. И Тигран понял, что совершил ошибку.

Искалеченного солдата подняли на постамент, и он сам лёг на крест и расставил руки, показывая полную покорность. Мелистей поднялся и начал оглашать приговор. Но Лина его не слушала, она смотрела только на осуждённого, она его узнала. Это был один из её особенно старательных учеников, она не знала, как его зовут, но лицо запомнила. И он тоже смотрел на жену царя, смотрел в глаза, и в них было раскаянье и мольба о прощении. Не о пощаде, нет. О прощении.

Вдруг раздался душераздирающий крик, он которого Лина подпрыгнула на лошади. Это солдаты вбили первый гвоздь в запястье шпиону. Но все следующие удары он принял уже молча, с силой стиснув зубы.

- Тигран, его не убьют?

Лина сидела чуть дыша и старалась говорить ровно, но в горле стоял ком, мешающий говорить и голос предательски срывался.

- Он сам умрёт, дня через два...

- Стоять! - Лина взмахнула рукой, останавливая солдат, привязывавшим крест к доскам, на которых он лежал. Этот постамент оказался вовсе не постаментом, а большой повозкой, и они собирались его куда-то отвести.

Все замерли. Лина слезла с лошади и подошла к повозке. Солдаты склонили головы перед женой царя, и отошли в сторону. Она приблизилась вплотную к мужчине на кресте, всеми силами стараясь не показать свою слабость. Вся площадь затихла, и казалось, что даже перестали дышать.

- Это был ты? - очень тихо спросила она.

- Да, госпожа, - ответил мужчины и у него задрожали губы, но говорил он чётко, как солдат.

- Зачем?

- Я попался на крючок и не смог с него слезть, - сказал он, из его глаз полились слёзы и он отвернулся, скрывая свой стыд.

- Что ты просишь?

- Прощения, госпожа, Я прошу прощения. И быстрой смерти, - осуждённый поднял глаза на девушку, в которых была надежда.

Лина смотрела на молодого мужчину, красивого, сильного, талантливого, и предателя. Он мог бы стать хорошим солдатом... но не стал. Она сделала шаг в сторону, протянула руку к стражнику рядом с повозкой и вытащила у него из пояса нож.

- Я прощаю тебя солдат.

И за мгновение до того как воткнуть ему нож в сердце, увидела счастье в его глазах, отразившееся невыносимой болью в её груди. Лина быстрым шагом вернулась к своей лошади, вскочила на неё и галопом понеслась во дворец, распугивая горожан на своём пути.

Максимилиан вышел из дворца и собирался уже ехать к судье, как на площадь, словно ураган влетела белая лошадь. Она неслась галопом и только у ступеней дворца резко остановилась, встав на дыбы. Он сразу узнал эту кобылу, она была единственная во всей Греции, и была подарена его жене. Как только лошадь остановилась, маленькая фигурка в белом плаще быстро спрыгнула на землю.

- Лина?

Она обернулась, услышав знакомый голос, и тут же побежала к мужу.

- Милая, что случилось? - спросил Максимилиан, обнимая жену и чувствуя, как у неё начинается истерика. Она вся дрожала и задыхалась от сдерживаемых слёз. Полководец попытался поднять её лицо, чтобы посмотреть в него, но она вцепилась в него мёртвой хваткой и уткнулась в грудь.

На площадь влетел ещё один всадник и, спрыгивая на ходу, побежал к Максимилиану, с очень виноватым лицом.

- Тигран, что ты натворил? - прошипел Максимилиан, прижимая к себе жену, и гневно посмотрел на друга. Он даже представить себе мог, что нужно было сделать, чтобы довести Лину до такого состояния?

- Ничего, брат, честно! Я не думал, что она так отреагирует.

- Отреагирует на что?

- Мы поймали персидского шпиона, помнишь, Мелистей говорил тебе?

Максимилиан кивнул, он помнил, как Мелистей приходил к нему и известил о своём успехе. Но пока не понимал, к чему Тигран клонит. Поймали и поймали. Хорошо...

- Ну, так его решили казнить... Я подумал Лина захочет это увидеть... Я не думал, что получится так... - произнёс Тигран, а полководец негодующе покачал головой.

О боги, только у Лины может случиться такое. У неё у самой руки по локоть в крови, а на казнь смотреть не смогла. Максимилиан крепко прижимал к себе подрагивающее тело, нежно гладил золотые кудряшки, и взглядом отослал Тиграна.

Тот виновато пожал плечами и удалился с глаз разгневанного полководца.

Через несколько минут Лина уже начала справляться с истерикой, и только тихо всхлипывала. Максимилиан подхватил её на руки и понёс к себе в спальню. Пожил на кровать и нежно поцеловал припухшие губки.

- Малыш, открой глаза, - тихо прошептал он.

- Максим, прости... - ответила Лина, уткнувшись ему в руку, и вновь заплакала.

Полководец понял, за что она просила прощение. Лина не любила показывать свою слабость, и он редко видел её слёзы. И хотя рядом с ним она была нежной и беззащитной женщиной, а не сильным воином, она всё равно каждый раз просила прощение, за свои слёзы. Удивительное сочетание силы и слабости.

- Всё в порядке. Открой глаза. Расскажи мне, что произошло? Ты не хотела, чтобы шпиона казнили?

Лина открыла глаза, прекрасно осознавая, как выглядит со стороны. Увидела как казнили человека и расстроилась... Но это было не так.

- Нет, конечно. Он предатель и должен был умереть. Но я не знала, что у вас казнят так...

- Как?

- Жестоко. Я была не готова к этому. Тигран сказал, что мне нужно кое что увидеть, он был такой довольный... А потом я увидела этого солдата... - произнесла Лина и подняла заплаканные глаза на мужа, он внимательно её слушал и не осуждал, за что она была благодарна ему. - Максимилиан, я узнала его. Это один из моих учеников, талантливых учеников.

Полководец недовольно сжал губы, явно уже прикидывая как прекратить эти занятия. Он и предположить не мог, что шпион был на столько близко к Лине. Сколько их там ещё осталось?

- Он смотрел на меня, и в его глазах было раскаянье. Он просил у меня прощенья. Не отпустить его, а простить. Понимаешь? - сказала она, и слёзы опять полились из её глаз. - Он хотел встать на колени, но ему не позволили. Это всё так ужасно... И я подарила ему быструю смерть, простив этого солдата. Наверно это было слабостью, но я не могла поступить иначе.

Максимилиан улыбаясь, прижал к себе жену. Его Лина, маленькая Лина. Сильная, и милосердная. Он бы конечно не позволил быстро умереть этому шпиону, даже если бы он ползал на коленях и молил о прощении, но его жена другая, в ней благородства и чести больше чем в ком бы то ни было.

- Когда вернёмся из Спарты, я хочу съездить в Пеллу к Алкмене, - вдруг сказала она и подняла глаза, в которых уже не было слёз. - Я соскучилась.

- Малыш, не получится, после Спарты мы отправимся в Мизию.

Максимилиан погладил мягкие волосы девушки и поцеловал, недовольно скривившиеся губки. Да, он тоже уже соскучился по сестре, хотя и не признавал этого, но впереди большая война.

- Куда? - переспросила она, спустя несколько секунд.

- Милая, это та часть в Малой Азии, где ты была в плену у персов.

- И мы пойдём к ним?

- Конечно, - ухмыльнулся Максимилиан, не понимая такой странной реакции. - Неужели ты думала, что я оставлю это без внимания? Нет, любимая, - прошептал он ей на ушко, обжигая своим дыханием. - Я их сотру с лица земли...

- Какой ты кровожадный, - тихо засмеялась Лина в ответ.

Спустя шесть дней

Лина ехала на лошади, и довольно озиралась по сторонам. Они въезжали в Спарту. Это был совершенно другой город с другим типом застройки, нежели в Афинах. Ещё только подъезжая к нему, она увидела как будто небольшие имения, дома с участком земли. И чем ближе они приближались к центру города, тем теснее становились постройки. Поэтому даже примерные границы города увидеть не смогла, они были очень размыты.

В городе, конечно же, было множество храмов и, по всей видимости, военных академий. Небольшие колонные здания с тренировочными площадками перед ними, либо за ними. И вообще весь город был действительно военным, это было видно невооружённым взглядом. Он был как будто строгим и тихим. Женщин на улицах встречалось мало, и это Лину очень смущало.

- Максимилиан, ты же вроде говорил, что тут женщины такие же, как и в Афинах, но что-то их на улицах не видно. Где они все? - спросила она.

- Лина, я говорил, что к ним отношение такое же, как в Афинах, но их менталитет отличается. Они сами предпочитают сидеть дома и заниматься хозяйством, или же предаваться любовным утехам с солдатами.

"Да уж... Прямо какой-то закрытый город", - подумала Лина.

- А отсюда можно уехать, если кому-то не нравятся местные нравы?

- Конечно, почему нет? Но из Спарты мало кто уезжает, гораздо больше желающих наоборот переехать сюда жить. И среди женщин тоже.

Лина округлила глаза от удивления, город в котором женщина или домохозяйки или шлюха её не прельщал совершенно. Но комментировать это она не стала, а только крутила головой, рассматривая достопримечательности, коих было не слишком много.

Отряд доехал до холма и начал подниматься наверх.

- Максимилиан, у тебя дворец тоже стоит на холме?

- Конечно, - сказал он и посмотрел на жену, не понимая, почему её это удивляет.

- Это у вас так принято?

- Не у "вас", а у "нас", - недовольно пробурчал полководец. - Обычно на Акрополе стоят храмы, и в случае войны там можно найти убежище. Он хорошо укреплён, это вроде внутреннего города. Но в Спарте и в Афинах на Акрополе стоят дворцы. Мне, например, так больше нравится, - хмыкнул он.

Они поднялись на холм, и, миновав небольшие ворота, и их взору открылся небольшой дворец, чем-то напоминавший дворец Валерия, такой же угловатый, только маленький. У входа их встречал мужчина средних лет, с длинными светлыми волосами, в доспехах и на коне.

"Интересно, это он специально чтобы нас встретить так разоделся и на коняшку залез?" - подумала Лина, улыбнувшись.

- Я рад видеть тебя в Спарте, мой полководец, - склонил он голову, как только Максимилиан к нему приблизился.

Этот мужчина Лине сразу же не понравился. Он смотрел на Максимилиана как на божество, а она даже взгляда не была удостоена. Хотя ехала она рядом и с белым плащом на плечах, совершенно чётко говорящем о её статусе. В отличие от мужа, он, как и прежде, предпочитал быть военным полководцем, а не царём.

Максимилиан недовольно скривился, ему тоже не понравилось, что его жену проигнорировали.

- Хилон, это моя жена Лина, Лина это Хилон, он правитель Спарты.

Мужчина окинул девушку мимолётным взором и тут же вернулся к полководцу, сосредоточив всё своё внимание на нём.

- Максимилиан, сегодня уже поздно, предлагаю с дороги отдохнуть и посетить бани. У меня для вас с Тиграном новые наложницы девственницы. А завтра я соберу совет, как вы желали, - произнёс он и склонил голову.

- Да, бани я бы посетил. А, Тигран?

- Полководец, ты же знаешь, что я не люблю спартанские бани, а вот от наложниц я бы не отказался, - ответил он и засмеялся.

Максимилиан резво слез с лошади, видимо воодушевлённый мыслью о бане, и помог спуститься жене. Она благоразумно молчала, хотя пара язвительных предложений, относительно наложниц, уже крутились на языке.

- Я провожу вас в ваши комнаты. Женщину отведите на женскую половину, - пренебрежительно махнул на Лину рукой Хилон. А она от возмущения чуть не поперхнулась, и уж было открыла рот, чтобы ответить, но Максимилиан её опередил.

- Хилон, ты по всей видимости меня не понял. Лина моя жена! - рявкнул он, делая ударение на слово "жена". - И спать она будет в моей кровати!

И Лине захотелось расцеловать своего мужа за такие слова, но, конечно же, делать этого она не стала. А вот сдержать довольную улыбку было крайне сложно.

- Простите меня мой полководец, - ответил Хилон и низко склонил голову, извиняясь. - Вы первый раз приехали с женой, и я не знал, как поступить.

- Теперь ты знаешь, - произнёс Максимилиан, и голос его был холоден как лёд. Он повернулся к Лине, притянул к себе одной рукой и шепнул на ушко. - Пойдёшь в бани со мной? Или одна сходишь в купальню?

- Советую от бани отказаться, тебе не понравится, - сказал Тигран, даже не скрывая, что подслушивал, и как-то странно усмехнулся. Лина тут же почувствовала какой-то подвох.

- Почему?

- Ну, спартанские бани похожи на римские, - как-то неопределённо ответил он и плотоядно улыбнулся.

- И?

- С большим количеством мужчин и ещё большим количеством наложниц.

Лина открыла рот от возмущения. Да они там оргии устраивают!

- И ты хочешь пойти туда? - спросила она мужа, не веря, что он собрался в этом учувствовать.

- Да. Но я обойдусь без наложниц, не ревнуй, - шепнул Максимилиан ей на ушко и довольно ухмыльнулся, явно получая удовольствие от реакции жены.

- Хорошо, иди, развлекайся. Можешь даже с наложницами. Я надеюсь, мне покажут, где тут твоя комната и где женская купальня?

- Хилон, распорядись, чтобы Лину проводили в купальню и потом в мою комнату. И кто её хоть пальцем тронет - убью.

- Я всё сделаю, - тут же ответил мужчина.

Лина с сопровождением зашла во дворец, абсолютно ничем не примечательный. Прошла пару коридоров, и оказалась возле комнат, тоже абсолютно обыкновенных. Она внутренне улыбнулась, конечно, это не спартанские условия, хорошая большая кровать, нормальный стол, и даже что-то среднее между лежанкой и шезлонгом было в наличии, но после спальни Максимилиана, тут было как-то бедно.

Её с мужем, Тиграна и ещё трёх советников разместили в соседних помещениях, зачем-то сообщающихся между собой.

Дворец внутри оказался ещё меньше, чем казался снаружи, и от проводника Лина отказалась сразу же, как только дошла до купальни. Окунулась в горячую воду, и захотелось обратно в Афины. Она конечно не привереда, и даже в реке купаться будет в радость, но тут ей не нравилось. Поэтому с водными процедурами решила не затягивать, быстро смыла с себя дорожную грязь и поспешила обратно в спальню Максимилиана.

Он уже ждал.

- Быстро ты, а как же оргия с наложницами? Они не заинтересовали тебя? - улыбнулась Лина.

- Нет, милая, меня интересуешь только ты, - ответил Максимилиан. Он грубо притянул жену к себе и начал нетерпеливо раздевать её.

- А как же девственницы?

- Я хочу тебя, моя маленькая ревнивая Лина, - ответил он и рассмеялся.

На следующий день

- Полководец, пора вставать, - тихо прошептала Лина, едва касаясь губами уголка глаза мужа, и улыбка тут же расползлась на его лице. Но глаза он так и не открыл, прося продолжить начатое действо. Девушка улыбнулась такому настроению, и нежно поцеловала уже скулу, щёку, кончик носа.

Максимилиан тихо зарычал и резко перевернул её на спину, и, оказавшись сверху, впился страстным поцелуем, и за секунду, до того как оторваться от жены, нежно прикусил её нижнюю губу.

- Максим, давай побыстрее закончим все дела, и поедем в Афины.

- Тебе здесь не нравится?

- Нет, и особенно сильно мне не нравится Хилон, - обиженно произнесла Лина, а Максимилиан отстранился от неё и посмотрел очень серьезно.

- Лина, Хилон сильный воин и мой генерал, он хороший правитель Спарты. Уважай его.

- Если только это уважение будет взаимным, - ответила она и недовольно сжала губы, на что он только понимающе усмехнулся. - Максимилиан, мне кажется, что это всё не очень удачная идея.

Лина встала с кровати, прошла к дивану в углу и начала надевать хитон, злясь, что тут ей приходилось носить ужасно неудобную традиционную греческую одежду. Максимилиан стоял рядом, но она старалась не смотреть в его сторону, желая скрыть свою неуверенность.

- Почему?

- Потому что меня никто не будет слушать.

Полководец нахмурил брови, как будто Лина сказала что-то странное. И она начала злиться, ведь он прекрасно понимает, что имеется в виду.

- Полководец, они уважают тебя, понимаешь? Тебя! Я для них никто. Просто женщина. Они не будут слушать меня.

- Будут.

Лина смотрела на него - красивого, сильного, властного, он был царём... и спорить с ним ей не хотелось. Будь, как будет.

Вот ведь вечная проблема, иногда то, что ты женщина это большой жирный плюс. Слабая, беззащитная никогда не вызывает страха или опасения. Что она может сделать? В бою с сильным противником это, конечно же, играет свою роль, и Лина умела это использовать. Но что делать, когда нужно чтобы тебя уважали? Уважали сильные и грозные воины, признающие только грубую силу? В этом случае уважение заслужить недостаточно, его нужно вырывать горячими щипцами.

Вопрос только в том, позволит ли Максимилиан такое отношение к Хилону?

Ровно в полдень Максимилиан и Лина вошли в главную военную академию Спарты. Там был самый большой лекционный зал во всём городе, и было решено использовать его для общего военного совета, чтобы поместились все, кто хоть как-то имеет отношение к образованию в Спарте.

Полководцу понравилась идея жены с военными лагерями, и он был настроен сделать подобные в Греции. Такие воины как Лина, умелые, опытные, бесстрашные были ему нужны, и Максимилиан уже видел их в своей армии. Вот только при использовании чужого опыта нужно быть осторожными, очень осторожными. Подводные камни есть везде, и им нужно будет найти их.

Они вошли в зал, и все присутствующие склонили голову. Лина перестала дышать, их было много, очень много... И сама того не осознавая начала замедлять шаг. Но Максимилиан крепко держал девушку за локоть, чувствуя её смятение, и направился быстрым шагом вперёд. Они дошли до огромного преподавательского стола, и он развернулся к присутствующим. Все молчали и ждали объявления.

Максимилиан совершенно неожиданно всех сегодня собрал, ничего никому не объяснив, как обычно, и каждому из присутствующих уже не терпелось узнать причину этого собрания. Он стоял прямо и с гордо поднятой головой, великий царь, ничего не скажешь. Окинул зал оценивающим взглядом и заговорил, и его голос прокатился по стенам как гром.

- Я хочу вам представить мою жену Лину, - сказал они и на мгновение затих, слушая своё эхо. - Недавно она предложила мне очень интересный вариант нового военного воспитания солдат, спорный вариант, но интересный. Сейчас она расскажет вам о нём, и вы очень хорошо подумаете над внедрением этой системы. Слушать внимательно! - На последней фразе он повысил и без того громкий тон и весь зал обратился в слух. Почти весь.

Максимилиан сделал шаг назад и встал за спиной жены, скрестив за спиной руки, предлагая начинать.

Лина подошла ближе к столу и окинула взором зал. Собралось действительно много народу, все мужчины и по большей части уже в годах. Да уж, одно дело читать лекции непутёвым солдатам, и совсем другое опытным военным учителям и инструкторам. Впереди на деревянных стульях, больше похожих на троны, сидел Хилон и ещё пять мужчин, среди которых был и Фирей, приехавший вместе с ними из Афин. За их спинами на каменных лавках сидели остальные, среди которых она увидела Тиграна. И все на неё смотрели и ждали, что же может сказать жена Максимилиана. Кто-то смотрел с интересом, кто-то скептически, а кто-то как Хилон, еле сдерживаясь, чтобы не встать и не выкинуть её из зала. И желательно ещё выпороть за дерзость.

Лина глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и выпрямилась. Пора было начинать импровизированную лекцию.

- Господа, Максимилиан попросил меня ознакомить вас с новой системой обучения солдат, увиденной мной за пределами Греции. Суровой, жестокой, но действенной. Мне не известны все тонкости этого процесса, и если у вас возникнут вопросы, вы можете поднять руку и задать их, и я попробую ответить на них, чтобы между нами не осталось недопонимания.

Руку тут же поднял Хилон.

- В чём отличие твоей системы, от нашей? - с вызовом спросил он и развалился в своём кресле, давая понять, что ему не интересно.

- Когда я закончу свой рассказ, если у вас этот вопрос ещё останется, вы сможете задать его снова.

Максимилиан за спиной довольно хмыкнул.

- Процесс обучения начинается с того, что все мальчики в семь лет отдавались в военный лагерь. Не академию, не школу, а именно лагерь на десять лет, где не было ни папы, ни мамы, а только военные инструктора и такие же дети. Группы делились по возрастам, и по половому признаку, но вам это не интересно, я думаю.

- То есть, обучались и женщины, - прозвучал вопрос из зала.

- В том месте, где я видела этот лагерь, да, обучались и мальчики и девочки.

Зал начал недовольно гудеть и Лина продолжила уже значительно повысив голос.

- Единственной целью воспитания в этом лагере было создание выносливого, умелого и преданного война. Пожалуй, эти три качества лежат в основе.

Как я уже сказала, обучение длилось десять лет, и с каждым годом воспитание становилось суровее, мальчиков брили наголо, ходили они босиком, а на тринадцатом году жизни им выдавалась лишь одна туника в год. Если она приходила в негодность или подросток просто рос чересчур быстро, то дальше приходилось жить вовсе без неё.

Максимилиан внимательно слушал, что говорила Лина. Она старалась не рассказывать ему об этом лагере, а на все вопросы отвечала общими фразами, не желая вспоминать своё обучение. Теперь ему стало понятно почему.

Она начала уверенно излагать факты, сухо без эмоций. Это хорошо, он боялся, что Лина возможно, вспоминая подробности того воспитания, будет переживать. И так хорошо начав, её голос начал вдруг сбиваться, а руки не могли найти себе место на столе. Максимилиан нахмурился, не понимая такой смены настроения, но взглянув на зал, понял причину. Хилон сидел перед ней не спокойно, он, то недовольно подпрыгивал на стуле, то вскидывал руки, возмущаясь услышанными словами.

Максимилиан хотел, уж было, вступиться за жену, дав возможность сосредоточиться. Ей и без того было трудно вспоминать прошлую жизнь, но его помощь не потребовалось. Лина одним быстрым движением выхватила из-за спины метательный нож и кинула его в Хилона. Он воткнулся в спинку его кресла в миллиметре от головы. Весь зал ахнул.

- Хилон! - сказала Лина громко, что стены в зале зазвенели. - Если я ещё раз замечу ваш неуважительный взгляд в свою сторону, следующий нож будет в вашей голове! Понятно?

Мужчина замер на месте и ошарашено смотрел на полководца, прося его о поддержке.

- Я спросила понятно? - очень громко спросила она и запустила второй нож уже с другой стороны от его головы.

- Отвечай, - холодно сказал Максимилиан.

- Да, мне понятно, - ответил Хилон и склонил голову, понимая, что всё, что он слышал об этой женщине, правда. То, что полководец боготворит её, то, что она умелый воин, умелый и очень опасный, хотя по виду и не скажешь. А он не верил.

Лина глубоко вздохнула, успокаиваясь, последний раз взглянула на правителя Спарты и обратилась уже к залу.

- Условия проживания были соответствующие, из удобств молодому солдату дозволялось иметь только кровать - жёсткую лежанку. Подростки воспитывались в суровых условиях: их часто заставляли голодать, переносить лишения и нередко наказывали. А раз в год устраивались соревнования, чтобы посмотреть, кто выдержит самые продолжительные избиения.

- О боги, зачем? - спросил кто-то из зала.

- Это всё должно было воспитать силу духа, бесстрашие, ловкость, выносливость, презрение к роскоши. А также научить выживать в любых условиях. Эти качества ценились очень высоко. Теперь о самих занятиях. В этом мои знания очень поверхностны, знаю только что большая часть времени, конечно же, отводилась физическим упражнениям в беге, борьбе, метании копья и диска. Много внимания уделялось военным играм и учебным сражениям. Также молодых солдат учили чтению и письму, но лишь постольку, поскольку это было необходимо для выработки военного языка. Умение говорить кратко и ясно, это очень важно во время боевых действий. Остальное же их воспитание преследовало одну цель: беспрекословное послушание, выносливость и науку побеждать. Вопросы?

Лина окинула взглядом зал, интересно, эти великие умы поняли хоть что-то из её скомканной лекции.

- Госпожа, вы видели солдат, прошедших такое обучение?

- Да, я их видела.

- Это действительно сильные войны?

- В этом зале я знаю только одного, кто мог бы справиться с ним в честном бою.

Лина обернулась к Максимилиану.

- Хотя нет, двух.

Максимилиан и Тигран улыбнулись, польщённые этим сомнительным комплиментом.

- Вы сможете составить систему воспитания? Список занятий и прочее?

- Нет.

Все молчали, обдумывая новую информацию. Молчал и Максимилиан... То что сказала его жена, не было похоже на воспитание как таковое, это был какой-то лагерь пыток. Да, наверно когда солдаты растут в таких условиях, они действительно становятся страшной силой, и способны переносить суровые испытания. В его памяти выплыла кровавая спина Лины, вся изорванная кнутом, но она ни единым жестом или словом не показывала свою боль, хотя она была чудовищной. И он мог поклясться, что она не издала ни звука, когда её били плетью.

- Я слышала одну историю, - вдруг сказала Лина, разрывая образовавшуюся тишину. - Мне говорили, что она правдива, я хочу поделиться ей с вами. Совсем короткая история. Триста обученных и сильных воинов, под командованием своего царя, защищали свой город от армии захватчиков. Посланников врага, предлагавшим сдаться без боя, сбрасывали в колодец. И вот, враг идёт, и им противостоят только триста воинов, триста против многотысячной армии, имея при себе только доспехи, меч со щитом, и непревзойдённое умение сражаться. Они, конечно же, все были убиты, но убиты лучниками, ибо в честном бою, их победить было нельзя. Но город они отстояли, так что можно сказать что победили.

- Да быть такого не может! - воскликнул кто-то, на что Лина только улыбнулась.

- Господа, я пришла к вам не уговаривать внедрить эту систему и уж тем более не рассказывать сказки. Я лично считаю, что подобное воспитание солдат слишком жестоким. Мало, слишком мало кто выживал после десяти лет в таком лагере. Но Максимилиан попросил меня рассказать вам об этом, а дальше решение за вами.

Лина отошла от стола и встала рядом с мужем.

- Это всё? - тихо спросила она.

- Да. Иди с Тиграном, я пока останусь.

Лина спустилась в зал и, взяв под руку Тиграна, пошла на выход, стараясь не обращать внимания на обращённые на неё взгляды.

Выйдя из душного помещения, девушка глубоко вдохнула свежий воздух, наслаждаясь им. Ласковое тёплое солнце ласкало кожу, в небе летали неизвестные птицы, а деревья радостно шелестели листьями. Но это странная безмятежность казалось неподходящей этому месту, и вызывала скорее настороженность, нежели умиротворение. Как будто что-то должно произойти, но почему-то всё не происходит.

- Лина, ты воспитывалась в таком лагере, о котором ты говорила?

Девушка подняла глаза на друга. Тигран скорее не спрашивал, а утверждал. Конечно же, он догадался, и доказывать обратное было бы глупо. Но Тигран не болтливый, с ним можно обсуждать что угодно. Хороший друг.

- Похожем, но свой рассказ я адаптировала под ваше время.

- Это же ужасно...

- Дааа, приятного было мало. Но зато теперь я могу постоять за себя, - сказала Лина и игриво толкнула друга в бок, стараясь отвлечь его от этой неприятной темы.

Тигран не стал пихаться в ответ, а только довольно ухмылялся. Он был рад, что Лина не злилась на него за тот случай с казнью. И когда он увидел её уже в следующий раз, она ни единым словом не дала понять, что его поступок, мягко говоря, был неправильным. Да, Лина действительно странная женщина, и её неуравновешенная психика иногда выдаёт совсем неожиданные результаты. Но он всё понимал, её жизнь была тяжела и сурова, но она осталась хорошим человеком, весёлым и умеющим ценить жизнь.

- Пошли, прогуляемся по городу, он отличается от Афин, тебе должно быть интересно.

- Пошли... Только если никаких сюрпризов не будет.

Лина взяла Тиграна под руку, и он разомлел от этого жеста.

- Я не должен был вести тебя на казнь, прости...

- Тигр, не надо, - перебила его она. - Я сама не знаю, почему это меня так задело. Наверно просто не ожидала такой жестокости от греков.

- У вас, откуда ты пришла, нет казней?

- Есть, конечно, но они более гуманны. Казнят или через повешение, или выстрелом в голову, или ещё мало тебе понятные способом... Но человек как правило умирает быстро. У нас не принято, чтобы умирали в муках. По крайней мере, официально.

- Шпионы не достойны быстрой смерти, - грубо сказал Тигран и недовольно отвернулся. Лина понимала его, и возможно, если не её, а Максимилиана или Тиграна взяли в плен, били и пытали. Если бы она увидела раны от удара хлыста на спине мужа, то наверно лично бы прибила шпиона к кресту и проследила, чтобы он не умирал очень долго.

- Котик, я не хочу об этом говорить.

- Хорошо, - ответил он и погладил державшую его под локоть маленькую ручку.

Лина вертела головой, смотря по сторонам. Да, город был совсем другой. Афины уже успели стать ей родными, понятными, хотя и запутанными. А тут, пусть и похоже по архитектуре, но всё было другим. Чужим. Люди молчаливы, торговцев было мало, да и вообще впечатление от всего этого было мрачным.

Вдруг неожиданно пред ними вдалеке появилась фигура правителя Спарты, и он уверенным шагом направлялся к ним. Глаза его были суровыми и, похоже, шутить он был не намерен. Рука Лины сама потянулась за спину и вытащила кинжал.

- Лина, ты чего? - осторожно спросил Тигран, смотря на нож в руке девушки. Она собирается убить Хилона?

- Ничего котик, - очень тихо сказала она, и отошла от него на полшага, готовая в любой момент отразить нападение. Решительный взгляд приближающегося мужчины, ей совсем не нравился.

Хилон подошёл к ним вплотную и сузил глаза, заметив клинок в руке девушки. Он сходу оценил качество оружия и то, что сделан он хорошим оружейником, и сделан на заказ для девушки. Мужчина заметно напрягся, но виду не подал.

- Госпожа, прошу простить меня. Вы больше никогда не увидите и не услышите от меня неподобающего отношения к вам, - сказал он и склонил голову в знак почтения.

Лина стояла как громом поражённая. Только и смогла кивнуть в ответ. Но её взгляд остался холодным, всё-таки жизнь рядом с таким мужем как Максимилиан многому учит.

Хилон, удовлетворившись ответом, развернулся и пошёл к своему дворцу.

- И что это было? - Лина развернулась к Тиграну. Как только правитель Спарты их покинул, все её эмоции, и мысли тут же отразились на лице.

- Малышка, похоже, ты совершила невозможное, - усмехнулся он и дружески положил руку на плечо девушки. Но она продолжала на него смотреть, требуя более чёткого ответа.

- Он тебя признал. Наш холодный и гордый женоненавистник признал тебя как жену царя.

- Ой, тигр, ну почему у вас всё так сложно? А?

Тигран обнял её за плечи и тихо засмеялся, на что Лина пихнула локтём его в бок, и он уже захохотал в голос.

- Ну хватит уже на до мной смеяться, тигр, ты мне лучше скажи когда мы отправляемся в Афины? Максимилиан мне ничего так и не ответил.

- Это зависит от того, что они сейчас решат. Судя по тому, что мы видели Хилона, они уже закончили, так что можешь сходить спросить.

- Да, давай так и поступим. А ещё есть хочется, обед тут будет? - спросила Лина и недовольно скривила губки.

- Только что же завтрак был...

- Тебе жалко для меня куска хлеба? Не ожидала я от тебя такого, - она притворно открыла рот от удивления и с силой пихнула его в бок, быстро развернулась и направилась к дворцу. Но Тигран быстро догнал девушку и вернул должок в виде щекотки. Так они и дошли до дворца. Толкаясь, пихаясь и щекочась.

- Что тут происходит?

Максимилиан стоял у дворцовых ворот и уже давно наблюдал за странными играми своей жены и Тиграна. Они бесились как малые дети, и ничего вроде бы лишнего, как это как-то не очень понравилось полководцу.

- Брат, твоя жена обижает меня, - авторитетно заявил Тигран и нагло показал пальцем на девушку.

- Что? - Лина звонко засмеялась и пихнула его ещё раз. Тигран притворно согнулся пополам и застонал.

- Прекратить! - Максимилиан очень старался быть грозным, но предательская улыбка всё равно появлялась на его губах.

- Вы уже всё решили? Мы можем ехать в Афины? - Лина подошла к мужу и обняла его, прижимаясь к широкой груди.

- В Афины мы поедем завтра. Было принято решение организовать пять военных лагерей нового типа и сегодня нужно определить основные принципы обучения солдат.

- Это без меня, - тут же заявила Лина, уже предчувствуя следующую фразу.

- Лина, это же твоё предложение, ты должна принимать участие в разработке этой системы.

- Нет, Максимилиан. Это предложение твоё, а я всего лишь рассказала, что собой представляет этот лагерь. И я рассказала всё что знала, большего я не скажу. А придумывать методы истязания солдат я не буду!

Хорошее настроение вмиг пропало, и она смотрела на мужа разгневанными глазами. Максимилиан хорошо понимал её нежелание учувствовать в этом, но им была необходима её помощь, только ей были известны детали этого обучения.

- Лина, я прошу тебя...

- Нет!

В её глазах появились непролитые слёзы.

- На протяжении десяти лет я каждую ночь проклинала тех, кто придумывал для нас эти пытки! Каждое утро я мечтала убить их, когда выносила их казармы тела мёртвых подруг, замёрзших ночью. Я не буду этого делать! Никогда!

Полководец не знал, что сказать на это. Это было конечно жестоко по отношению к ней, но что делать? И ещё совсем недавно он убил бы любого, посмевшего сказать ему "нет".

- Хорошо. Но я недоволен тобой, - холодно сказал он, развернулся и ушёл.

- Лина... - Тигран коснулся плеча девушки.

- Отстань тигр, и без тебя плохо, - сказала она и быстрым шагом пошла в комнату, выделенную им с Максимилианом.

Макс и Лина ушли, и Тигран остался в одиночестве. Сел на каменные ступени, закрыл глаза. На его памяти это первый раз первый раз, когда полководец просил, а не приказывал, и первый раз, когда ему кто-то отказал. Да, многое изменилось...

Бедная Лина, что же ей пришлось пережить там? Всё что она рассказывала, это было действительно ужасно. Неужели эти лагеря существовали? Она говорила что выживших было слишком мало... выносила тела мёртвых подруг... Нет, Тигран себе это даже представить не мог.

В памяти мужчины выплыло, как она рассказывала про смерть подруг, с которыми училась, она говорила, что из двадцати семи обучающихся в этом лагере, выжило только шесть. А Максимилиан просил её, чтобы она разработала похожую систему обучения для греческих солдат. Да уж, и обречь других на такие же муки, через которые прошла сама.

Тигран почувствовал движение воздуха рядом с собой и открыл глаза. За своими мыслями он не заметил, как мимо него прошла Лина. Она быстрым шагом направлялась в сторону академии, где сейчас Максимилиан с советниками обсуждали новый военный лагерь. На ней было традиционный хитон, так нелюбимый ею, и белый плащ с золотым орнаментом.

Тигран улыбнулся, после возращения из плена, она очень часто его надевала, подчёркивая свой статус, чем неимоверно радовала полководца.

Лина быстро дошла до академии и нерешительно замерла у дверей, протянув руку, но боясь продолжить начатое движение.

Неужели она решилась на это? "Давай малышка..."

Лина протянула руку и решительно открыла дверь.

- Молодец, девочка. Молодец, - удовлетворённо улыбнулся Тигран и пошёл во дворец.

Лина зашла в зал и в её сторону тут же повернулись двенадцать голов.

- Прошу меня извинить, я опоздала, - тихо произнесла она.

Все молчали и смотрели на девушку, а она не сводила глаз с мужа, ожидая его приглашения. Его взгляд не выражал ровным счётом ничего.

- Садись, - холодно сказал он и показал на свободный стул рядом с собой, и Лина вздохнула с облегчением. Ей тут же захотелось поцеловать эти грозно напряжённые губы, прижать к себе, ощущая терпкий аромат его тела, но делать она этого, конечно же, не стала.

Лина не хотела идти сюда, ни за что. Картины прошлого выплывали в мозгу яркими вспышками, вызывая холодный пот на спине, она слишком хорошо помнила ту боль, те испытания и побои. Это сейчас она сильная и может выдержать многое, а тогда, была маленькой девочкой.

Но дойдя до комнаты, увидев одежду мужа, кровать, плащ, она поняла, что прошлая жизнь осталась в другом мире. И это было так давно, что вспоминалось, как сон и ей давно следовало отпустить это. Сейчас она другой человек, она жена царя и должна жить новой жизнью.

Лина тихо прошла и села на своё место рядом с Максимилианом.

- Мы сейчас обсуждаем условия проживания солдат, - сказал он и, увидев усмешку на лице жены, недовольно сжал губы. - Расскажи нам, какими они были в том лагере, о котором ты рассказывала.

Лина пожала плечами.

- Казарма на двадцать тридцать человек и лежанки.

- А удобства? - спросил кто-то из-за стола.

- Какие удобства?

- Справлять нужду, например.

- В яме за казармой. Но я не уверенная что это было необходимым. Конечно, суровые условия воспитывали волю и учили выживать в любых условиях, но многое было как-то слишком, на мой взгляд.

- А одежда?

- Я же говорила, одна туника на год.

- А зимой?

- И зимой...

Все молчали. Лина тоже молчала, сказать ей было нечего, а повторять сказанное ранее желания не было.

- Я предлагаю в наших лагерях сделать иначе, - заговорил мужчина рядом с Линой. - Я согласен с тем, что проживание не должно быть комфортным, но чтобы солдаты умирали от холода, это действительно слишком.

Лина пожала плечами, это действительно было суровым испытанием, но это принесло свои плоды. Солдат в конце обучения мог спать на снегу, грубо говоря, конечно.

Максимилиан заметил движение жены и взглянул на неё, прося объяснить, что она думает.

- А учить и кормить, как вы их собираетесь? И какие будут испытания на выносливость? Как будут проходить тренировки? - обратилась она к мужчинам.

- Что ты имеешь в виду? - непонимающе спросил Максимилиан.

- Я имею в виду, что не должно быть полумер. Голодный и избитый солдат не оценит мягкой подушки.

Все подняли удивлённые глаза, не понимая, о чём говорит эта женщина, а Лина глубоко вздохнула. Именно поэтому она не хотела приходить сюда. Чтобы не настаивать на необходимой жестокости. Именно необходимой.

- Господа, вы или не внимательно слушали, или не поняли, в чём суть. Я вам рассказывала о суровом воспитании солдат. Очень, очень суровом. Выживало не более трети молодых людей. Это обучение не было похоже на праздник, и цель была одна, чтобы мужчины выросли самой страшной силой во всём мире. И методы были соответствующие. Юношей часами избивали палками, и не дай бог, он будет кричать, иначе наказание будет очень жестоким. И после этого нужно было встать и идти на занятие по бегу, а затем учиться истории, и чтобы ни один мускул не дрогнул от невыносимой боли, иначе опять же последует наказание. Голод и холод это не самое страшное, были вещи гораздо страшнее.

Лина замолчала на мгновение, собираясь с мыслями.

- Я не настаиваю на этой системе, даже более того, она мне претит, но если вы её выбрали, то никаких полумер быть не должно. Конечно, есть вещи не обязательные, в виде выгребной ямы за казармой или необходимым убийством своего друга, чтобы выжить, но в целом это обучение должно стать суровым испытанием.

Максимилиан, как и все, молчал, пытаясь осмыслить сказанное. Она права, если им нужны такие воины как Лина, методы обучения должны быть соответствующими. Но готовы ли они сделать это в Греции?

Он взглянул на жену, она сидела рядом с отрешённым видом лица, как будто они обсуждаем, что съесть на обед.

- Лина, мы составили план физических упражнений, послушайте, - нерешительно начал говорить Фирей, взял пергамент и начал зачитывать, как они видели занятия с солдатами и в каком количестве.

- Это на какой период времени?

- На месяц.

- Месяц? Да этих часов занятий и на неделю недостаточно.

Мужчина поднял глаза в немом вопросе.

- Давайте вместе посчитаем. В сутках двадцать четыре часа, шесть часов на сон, хотя этого и много. Вычитаем ещё часы, которые вы отвели на тренировки, остаётся ещё восемь. И что солдаты должны делать, по-вашему, в это время?

- Отдыхать.

Лина, закрыла лицо руками, будучи не в силах спорить с этими мужчинами. Как, как им объяснить это?

Максимилиан уже и сам понял, что хочет донести до них его жена, и остальные поняли, но боялись это признавать. Все кого он собрал сегодня, были сильными воинами, талантливыми учителями и прекрасными стратегами. Они были готовы учить по этой новой системе. Также как и он, они видели хорошие перспективы, но не решались принять окончательное решение. А вдруг имелось в виду совсем другое, ведь это была принципиально новые методы обучения.

Лина подняла глаза на мужа и умоляюще посмотрела на него.

- Меня не понимают, я не знаю, как ещё объяснить.

- Мы всё понимаем, Лина, - тихо сказал он. И поборов сильное желание дотронуться до мягкой щеки, повернулся к собравшимся. - Фирей, ты понял, что нужно исправить в этом плане?

- Да, я всё понял.

Они совещались ещё долго, Максимилиан выуживал из Лины все возможные подробности, а его советники старательно конспектировали. Она фильтровала свои слова, как могла, и даже придумала пару более-менее мягких форм наказаний, взамен жестоких.

К Лине напрямую обращался только Максимилиан и Фирей, остальные, почему-то боялись, и интересующие их вопросы озвучивали, как будто мысли вслух. Это могло бы показаться забавным, если бы не тема обсуждения.

- Хилон, мы завтра отбываем в Афины, а после в Мизию. У вас будет время разработать систему обучения и тренировок более детально.

- Хорошо, мой полководец, - низко поклонился правитель Спарты.

- Все свободны, - Максимилиан властно махнул рукой на дверь, предлагая освободить помещение. Лина тут же вскочила и быстро направилась на выход, спеша выйти вместе со всеми.

- Лина!

Девушка внутренне зарычала, услышав голос мужа и, останавливаясь, закрыла глаза.

- Иди сюда, - холодно сказал он. - Малыш, иди ко мне, - уже гораздо теплее прошептал он, когда увидел её настроение, и протянул руку.

Сердце Лины моментально оттаяло, и она полетела в любимые объятия мужа. Он крепко прижал жену к себе, мягко целуя в макушку.

- Максим, я была не права, когда отказала тебе. Это больше не повторится, - прошептала она, окончательно разомлев от нежных рук, уже откровенно ласкающих её тело.

Ничего не говоря, он приподнял жену и посадил на стол, удобно расположившись между её ногами, и накрыл губы горячим требовательным поцелуем.

Лина закрыла глаза от удовольствия, ощутив его руку на своей уже оголённой груди и...

- Пошёл вон! - рявкнул Максимилиан, и она подпрыгнула от неожиданности, обернулась и успела заметить только закрывающуюся дверь. И тут же начала поспешно слезать со стола.

- Ты куда? Я ещё не закончил, - шепнул он, нежно прикусывая нежную кожу на шее девушки.

- Нас увидят.

- Плевать, я хочу тебя. Хочу прямо сейчас.

- Максим, - застонала Лина, почувствовав его в своём теле, и от неожиданно захлестнувшего её удовольствия.

На следующий день

- Я был рад с вами познакомиться, госпожа, - произнёс правитель Спарты и низко поклонился, за что был удостоен удовлетворительного кивка Максимилиана. Хотя на нём была маска грозного полководца, и по лицу сказать что-либо конкретное было нельзя.

Они стояли на площади перед дворцом Хилона, и Лине уже не терпелось отправиться в путь, о чём и говорил её красноречивый взгляд. Спарта ей определённо не понравилась. И люди, проживающие в ней тоже. Они были действительно другими, как и говорил муж, довольно грубые мужчины и слишком мягкие женщины. Максимилиан сказал, что в Греции для женщины выйти замуж за солдата - честь, а в Спарте их много как нигде, вот все и спешат сюда, и с покорностью принимают свою судьбу.

Фу, её аж передёрнуло, от этой мысли.

Лина благодарно кивнула Хилону и многозначительно посмотрела на Максимилиана, мол, когда поедем уже? Полководец понимающе хмыкнул и, развернув лошадь, направился из города.

Когда солнце уже почти зашло, небольшой отряд - Максимилиан с женой, Тигран и десять солдат прибыли в Коринф. Лина грустно вздохнула, опять не получится посмотреть на город. Когда они ехали в Спарту, то тоже останавливались на ночлег в этом городе, и тоже приехали ночью, а рано на рассвете как обычно уже собирались дальше в путь. Как же они тут любят всё делать с рассветом.

Тигран сказал Лине, что здесь на Акрополе очень красивый храм Афродите, и при нём какое-то нереальное количество проституток. И ей очень хотелось взглянуть на это. Не на проституток конечно, а на храм. И на город.

- А завтра выезжаем когда? - спросила Лина.

Они уже разместились в своей спальне, девушка сняла пояс с кинжалами и положила на стол рядом с кроватью. Местный правитель Филипп, был гораздо приятнее спартанского, и у него даже мысли не возникло, чтобы Лину с мужем разместить в разных комнатах. И обстановка самой комнаты была очень и очень неплоха.

- На рассвете конечно, - ответил Максимилиан. Он уже разделся и с интересом наблюдал за женой из кровати.

Как же он быстрый, быстро раздевается, быстро одевается, и выезжать куда-либо нужно обязательно на рассвете и никак иначе. Только в любовных играх скорость он не признавал. Лина улыбнулась сама себе.

- А что, не терпится уже в Афины вернуться?

- Нет, я хотела город посмотреть. Тигр сказал он очень красивый, и даже храм есть, большой.

- Милая, ты проституток не видела? - засмеялся он, а Лина в ответ широко улыбнулась, надо же какой догадливый. - А город, да, красивый, богатый. Тут очень много торговцев и путешественников, и поэтому он мне не нравится. Он хорошо укреплён, большая армия, но проходимость торговых караванов слишком большая. За всеми не уследишь.

- Ты знаешь всё и обо всех? - спросила она, снимая с себя последнюю часть платья, и легла в кровать к мужу, ощущая его горячие руки на своей спине.

- Конечно. Это же моя страна. Я знаю всё о своём народе, своих городах и о состоянии армии в них.

- Мой полководец, - улыбнулась она мужу.

Лина открыла глаза.

Было темно, очень. Лунный свет практически не пробивался в окно и в комнате царил полный мрак.

В груди Лины появилось странное чувство тревоги, сон ушёл моментально, и её голова была ясна и чиста. Что происходит? Она прислушалась, но вокруг было оглушительно тихо, и даже сверчки за окном притихли. Но она чувствовала, что глаза закрывать не стоит и обратилась ко всем своим чувствам.

Справа за спиной мужа мелькнула чёрная тень, и в секунду Лина схватила кинжалы со стола и метнулась к стене.

Перед ней стоял он... она узнала его с первого взгляда, хотя и было темно. Тот самый персидский генерал, который встречал её с корабля. Опасный, очень опасный тип.

- Не подходи к моему мужу! - гневно крикнула Лина ему и сама не узнала свой голос, слишком много злости в нём было.

Мужчина тихо засмеялся.

- Маленькая грозная шлюха царя, - произнёс он на довольно хорошем греческом, и продолжал стоять неподвижно как тень. Лина не стала впадать в ярость от этих слов, хотя они и были очень обидны. Он боялся её и пытался разозлить, вывести из равновесия и она это знала.

"Нет, дружок, меня ты так просто не возьмёшь", - ухмыльнулась Лина. Она уже была готова к бою, все её чувства были обострены до предела и даже в этой кромешной тьме, видела своего врага, чувствовала кожей, и слышала, как бьётся его сердце.

- Что ты тут делаешь, мразь? Ты хотел убить моего мужа? Тогда тебе сначала придётся убить меня, - произнесла Лина, перехватила поудобней кинжалы и увидела, как он поднял меч.

Без предупреждения и взмахов плеча он кинулся к девушке в низком выпаде. А она, как опытный боец, знала, как трудно отбить такой удар, и быстро ушла в строну с линии атаки, с силой толкнув его под колени, желая сбить с ног. Но он оказался быстрее, чем она подразумевала.

- Ты, бесчестный ублюдок! Я убила Ордана в честно бою, а ты пришёл к моему царю ночью. Мне противно драться с тобой! - выплюнула Лина ему, в надежде вывести его из себя. Но было темно, а по голосу ничего конкретного сказать было нельзя. Но, похоже, ему было плевать на то, что сказала девушка.

- А мне любые методы хороши, лишь бы отомстить, - сказал он и тут же бросился с новой атакой. Сильной и яростной. Его клинок исступленно звенел, парируя удары Лины. Скорость и еще раз скорость... Для неё она сейчас очень важна. Это опытный боец, сильный. Он не делает лишних движений, каждый удар его был рассчитан и выверен, проверяет оборону противника.

Но Лина не видела у него слабых мест, он был очень хорош, гораздо лучше своего царя, и он явно не недооценивал её.

Удар, ещё один удар. Скользящий удар в плечо, едва не поразивший девушку, но неудача нисколько не умерила пыла персидского генерала. Его удары были менее тяжёлыми, чем у Ордана, но гораздо более искусными. И можно было бы наслаждаться его движениями и грацией, если бы он не хотел убить её. А это чувствовалось в каждом движении перса, он не был намерен оставлять раненых... нет. И осознав это, Лина решилась на рискованный шаг, - открыться ему, спровоцировав на атаку.

Перед глазами выплыл первый бой с Максимилианом, она вспомнила, как это сделал он, вспомнила всё до мелочей. И атака персидского генерала не заставила себя долго ждать, он с лёгкостью повёлся на провокацию, и уже через мгновение она вонзила ему клинок в горло и ту же секунду второй в сердце. Во втором ударе, конечно, не было необходимости, но очень хотелось.

- Фу, - брезгливо толкнула его ногой девушка, снимая врага со своего кинжала, даже не имея желания об него вытереть клинок. Ночью в постели убивать грязно, даже она так никогда не делала. И эта мысль прошла холодной волной через её тело.

- Максимилиан!

- Я здесь, - тихо сказал он.

- С тобой всё в порядке? - воскликнула Лина, подбегая к мужу, и начала судорожно его осматривать.

"Боже, этот, - девушка взглянула на мёртвое тело на полу, - мог ранить его или убить, а я могла даже не заметить этого" - думала она, смотря в тёмные глаза мужа. Ведь когда она кинулась к тени у стены, Максимилиан спал, и не двигался.

- Я в порядке, малыш. Ты мне объяснишь, что тут произошло? - очень тихо и спокойно спросил он.

- Он хотел убить тебя... - недоумённо ответила Лина. Он что, всё проспал?

- Это я уже понял. Но кто это? Ты ведь, его узнала. Ты говорила на персидском вперемешку с греческим, и я понял не всё.

- Это генерал Ордана, я с ним встречалась, когда была у персов. Опасный человек, он мне ещё тогда не понравился. Он пришёл отомстить за своего царя... и решил убить тебя во сне. О боже, Максимилиан, я чуть не потеряла тебя, - испуганно прошептала она.

Лина хотела убрать кинжалы за спину, но поняла, что полностью обнажена и просто откинула их в сторону, чтобы обнять лицо мужа. Мягко, чуть касаясь губами, поцеловала его, но он был очень задумчив, и радости жены не разделял.

- Ты спасла меня, - тихо сказал он и с интересом посмотрел на неё, как будто первый раз видел.

- Максимилиан, я, не задумываясь, отдам жизнь за тебя.

- Нет, мне ты нужна живой. Слышишь? - серьёзно сказал он, как будто Лина прямо сейчас собиралась сброситься со скалы.

- Да, мой полководец, - нежно коснулась его губ она, и убрала непослушный чёрный локон с его глаз. - Нужно сходить разведать обстановку и тело не мешало бы убрать.

Лина потянулась за платьем, но Максимилиан поймал её руку, останавливая.

- Будь здесь, я сам схожу и всё узнаю.

- Нетушки! Я тебя спасла, а значит, ты мой как минимум до утра и я от тебя не отойду ни на шаг, - произнесла она и попыталась состроить грозные глаза, но получилось как-то не очень убедительно, неуместная улыбка всё портила.

- Хорошо, давай одевайся, только быстро, - усмехнулся он.

Лина очень быстро натянула платье, надела пояс и закрепила на нём один кинжал, второй взяла в руку. Максимилиан, заметив этот жест, удивлённо поднял брови, но ничего говорить не сказал, эту женщину сейчас не переубедить, она сделает так, как сочтёт нужным. И он до сих пор не мог прийти в себя от произошедшего.

Полководец не зря недолюбливал Коринф, только тут могли пробраться к нему в комнату, с целью убить в постели спящим. А Лина спасла его... "Ты хотел убить моего мужа? Тогда тебе сначала придётся убить меня" - эти слова он никогда не забудет.

Максимилиан быстро осмотрел жену, удостоверившись, что она готова, и вышел из комнаты. Прямо у двери лежали мёртвые стражники, залив своей кровью весь пол. Переступив через них, они прошли весь дворец и оказались на улице, солдат по пути больше не встретилось, ни живых, ни мёртвых. Да и вообще людей вокруг было удивительно мало. Вдалеке отчётливо слышались звуки боя и Максимилиан, крепко схватив Лину за руку, быстро побежал к берегу.

Коринф не часто брали с суши, расположение не располагало к этому. Да и нападали на него крайне редко, всё-таки это был большой торговый город, и разорять его было дурным тоном. Тем более тут был сильный флот и неплохая армия.

Полководец остановился на холме и окинул взором место сражения, оценивая ситуацию. Персы, в этом нет сомнения, сошли на широкий берег левее причалов для кораблей, но далеко пройти не успели. Атаку уже почти отбили, и похоже, что корабли, на которых они приплыли, взяли. Среди греческой армии он заметил знакомую фигуру.

- Солдат! Двух лошадей, быстро! - Максимилиан махнул рукой и в мгновение ока, ему дали требуемое.

Лина даже не успела удивиться, как полководец запрыгнул на своего скакуна и помчался в сторону уже угасающего боя.

- Живее! - крикнул он жене, злясь, что вынужден ждать её. Когда дело касалось войны, он моментально преображался, и для него не существовало ничего, кроме сражения и его армии.

Лина подстегнула лошадь, и они галопом понеслись к берегу. Как полководец что-то видел в этой кромешной тьме, для Лины оставалось загадкой. Ночь была на удивление тёмной, и даже луна спряталась за облаками.

- Тигран! - заорал Максимилиан, приближаясь к армии. - Что тут происходит? Почему не послал за мной?

- Полководец, я за тобой посылал несколько раз! В другой раз сам пойду!

- Докладывай.

- Да уже всё почти, самое интересное ты проспал, - ухмыльнулся Тигран другу, и его взгляд упал на Лину. И он хотел было открыть рот, чтобы спросить, зачем он привёл её сюда, как заметил на ней кровь.

- О боги, Лина, почему ты в крови. Ты ранена?

- Нет, котик, но пока ты тут развлекаешься и на лошадке катаешься, мы с Максимилианом делом занимались.

Тигран изумлённо открыл рот, а полководец прыснул в кулак, сдерживая смех.

- Тигран заканчивай и потом я жду тебя с докладом о случившемся, - уже серьезно сказал он.

Тот кивнул и поскакал обратно к армии, руководить сражением. А Максимилиан, не говоря ни слова, развернул коня и поехал обратно к дворцу, в котором разместили царскую делегацию. Доехав до ступеней, он шустро слез со своего скакуна и помог спуститься жене. Лина каждый раз удивлялась такому странному жесту, он всегда помогал ей слезть с лошади, нежно придерживая за талию. Конечно, она могла и сама спуститься, не так уж это и трудно, но Максимилиан желал принимать в этом активное участие, а Лина не возражала.

- Солдат найди Филиппа и Неарха, скажи им, что я жду их в главном зале. Живо!

Солдат сделал попытку поклониться, но подпрыгнул от резкого окрика царя и убежал на поиски.

- Мне с тобой можно? - робко спросила Лина, понимая, что она явно будет лишней на планируемом совете. Да и ей самой будет наверняка не интересно слышать эти скучные разговоры, но Максимилиан был так близко к смерти, и сейчас отпускать его ей совсем не хотелось.

- Я хочу, чтобы ты сходила в купальню и вернулась в спальню. Распорядись, чтобы убрали тела и поставили новую стражу. Я буду к утру.

- Хорошо. Но если тебя убьют, можешь не возвращаться, - буркнула она и обиженно отвернулась. Хотя в купальню сходить действительно стоило. В Коринфе вода была удивительно мягкой и ароматной, да и кровь с теля не помешало бы смыть. И переодеться... Вообще причин послушаться мужа, было гораздо больше, чем идти на скучный военный совет, но какая бы из неё была женщина, если бы она не покапризничала. А рядом с Максимилианом, ей хотелось быть именно женщиной.

- Моя грозная Лина, - улыбнулся он и погладил мягкую щёку девушки. - Я люблю тебя, сокровище моё.

Она благодарено улыбнулась мужу, поцеловала и убежала во дворец, оставив его в одиночестве со своими мыслями. А подумать было над чем...

Это странное нападение, хотя Максимилиан и не застал начала сражения, но опытному глазу полководца было видно, что атака персов была изначально обречена. Всего два военных корабля и один транспортный. Даже если учесть внезапное нападение и тёмное время суток, рассчитывать на победу было бы глупо. Да и зачем? Коринф хорошо укреплён, и хотя он находится в лёгкодоступном месте и с первого взгляда кажется лёгкой добычей, всем известно, что он крепкий орешек, да и не принято нападать на такие крупные торговые города.

Максимилиан дошёл до зала и сел во главе стола, погружённый в свои мысли.

Это нападение не для того чтобы взять Коринф. Нет, это был отвлекающий удар. Персидский генерал положил три корабля и чтобы добраться до него. Лина говорила, что он опасен. Да, наверно действительно это было так, раз даже его воинственная жена испугалась. А она действительно его испугалась... Зрение Максимилиана хорошо приспособлено к ночи, и даже в кромешной тьме он видит всё достаточно чётко, и когда Лина вскочила с кровати и увидела кто перед ней, то на секунду в её глазах появилась тревога. Но и перс её тоже устрашился.

Сцены этого короткого боя долго ещё будут являться полководцу. Он никогда ещё не видел свою жену настолько опасной. Конечно же, ему было известно, что Лина сильный противник и жестокий воин, но в серьёзном сражении, в котором зависела её жизнь, он видел впервые. Первым порывом было взять меч и помочь жене убить грязного перса, назвавшего её шлюхой, но Лина была как будто не в себе, полностью погрузившись в бой и помогать ей было опасно. И он просто тихо стоял в стороне и не мешал.

Его маленькая Лина, любимая жена... Она двигалась быстро как ураган, и каждое её движение было лёгким и точным. Бесподобным.

Но как этот перс проник в их спальню? Кто ответит за это? Филипп - правитель Коринфа, не смогший обеспечить нормальную охрану, или Неарх - военный генерал, допустивший корабли к берегу? Каждый из них достойный мужчина. Филипп, хотя и не воин, но хороший правитель, какой необходим для торговой жемчужины Греции, и Неарх великий и преданный генерал... Можно ли их винить в случившемся?

За своими мыслями Максимилиан не заметил, что уже все собрались за столом. Тигран, Филипп и Неарх, но никто не решался прервать размышления царя.

- Тигран, рассказывай, - произнёс он.

- Два военных корабля и два транспортных через два часа после полуночи, подошли к берегу Коринфа.

- Два? Я видел только один транспортный корабль, - удивился полководец.

- Их было два, один мы сразу же затопили. Неарх быстро среагировал...

- Быстро?! - взревел Максимилиан. - Почему они вообще смогли высадиться на берег?

- Это была очень, очень странная атака. Глубокая ночь, далеко от берега они пересели на шлюпки и очень тихо подплыли к берегу, - Тигран ответил за коринфского генерала, и тот благодарно посмотрел на него. Полководец был в бешенстве и с ним в таком состоянии нормально разговаривать мог только Тигран.

Максимилиан недовольно скривился, он и без того это знал, и даже знал причину этой атаки. Друг заметил смену настроения друга и настороженно сузил глаза.

- Полководец, ты что-то знаешь?

Он поднял глаза на Тиграна, и не знал, как ответить на этот вопрос. Говорить всем, что жена спасла ему жизнь, он не хотел.

- Да, ко мне в спальню проник перс, он собирался убить меня во сне, и я очень недоволен этим фактом.

- Значит, это нападение было отвлекающим манёвром...

- Неарх! Меня не интересуют причины, меня интересует следствие. В центре Греции на берег высадилась персидская армия, и их генерал пробирается через весь город во дворец, и пройдя всю дворцовую стражу оказывается в моей спальне!

Все трое стушевались под гневным взглядом царя, боясь сказать хоть слово. И все они поняли, насколько опасное сражение было сегодня.

- Пленных взяли?

Максимилиан немного успокоился и говорил уже нормальным тоном.

- Да, девять солдат и один главнокомандующий.

- Солдат убить, главнокомандующего пытать, пока не расскажет всё что знает. Откуда информация о нашем местонахождении, кто разработал план нападения, сколько ещё персидских кораблей рядом, состояние армии и кто сейчас ей управляет, как изменилась ситуация после смерти Ордана. Узнайте у него всё! Через неделю я отправляюсь в Мизию, к этому времени у меня должна быть информация.

Неарх кивнул, он всё сделает. Полководец прав, неважно, зачем они пришли, важно то, что им удалось так далеко зайти. И это его личный позор, ни чей больше, только его. И он лично будет пытать перса.

Внеплановый совет продолжался ещё час, и когда уже было понятно, что обсуждение пошло по второму кругу Максимилиан всех отпустил.

- Тигран, в Афины отправимся после полудня.

- Хорошо, - кивнул он и задумался на мгновение. - Макс, что произошло?

Полководец посмотрел на друга, не зная говорить ему или нет. Тиграну он верил как себе, он никому не расскажет, так же как и Лина, но нужно ли ему это знать...

- К нам в спальню проник перс, я же сказал.

- И? Ну же, брат, скажи мне.

- И Лина его убила...

У Тиграна на мгновения округлились глаза, и через секунду широкая улыбка расползлась на его лице.

- У тебя хорошая жена, полководец, - довольно заявил он.

- Да брат, - усмехнулся Максимилиан. - Ты бы её видел, хотя нет, тебе этого не следовало видеть.

- Всё было так ужасно? - Тигран дружески похлопал друга по спине, а Максимилиан рассмеялся и в ответ обнял его за плечи.

- Ужасно? Нет, брат, она была бесподобна, абсолютно обнажена с двумя кинжалами, безумно опасна и двигалась как богиня.

- А ты что делал в это время?

- Стоял и не мешал развлекаться, - хмыкнул Максимилиан. И уже совсем серьёзно добавил. - Она его знала и, похоже, у неё были свои счёты с ним. Кстати, ты знал, что Лина знает персидский?

- Нет, - удивлённо поднял брови Тигран, а про себя подумал, что они ещё многого не знают об этой женщине, очень много.