Синдром МакЛендона

КОРАБЛИ ИЗ ЖЕЛЕЗА И ЛЮДИ ИЗ ДЕРЕВА , ИЛИ БОЕВОЕ КРЕЩЕНИЕ

Когда мы добрались до «Шпигата», у переходного шлюза нас поджидали Катарина и Банки. Безмолвные объятия Катарины вознаградили меня за все многочисленные хлопоты.

Пока мы шли к мостику, она успела познакомить меня с разработанным ею и одобренным Хиро оперативным планом.

Согласно стандартной военно-космической доктрине полагалось, чтобы эскадру вел не самый ценный корабль, и Катарина была убеждена, что Генхис выставит впереди легкого крейсера вооруженное торговое судно. Мы с Катариной займемся маневрами «Шпигата», а Хиро возьмет на себя общее управление нашей маленькой флотилией, устроившись в одном из противоперегрузочных кресел. Гарри и Динки будут оперировать ракетной установкой в трюме номер один, а Аннали — системой обнаружения. Клайду и Розали будет поручено устранять возможные повреждения; Кимболла, Сина и Труилло мы отгрузим на орбитальную станцию в распоряжение Пайпер.

Если удастся заманить армаду Грызунов на минное поле и вывести из строя один или оба их малых судна, то таким образом мы уменьшим их военное превосходство и дадим Пайпер и ее ребятам возможность хорошенько протрясти шпангоуты на крейсере Генхиса, запустив в него ракету-другую. Спунер и Козлик на челноке спрячутся где-нибудь в непосредственной близости от театра военных действий на случай, если кто-нибудь останется в живых.

У Гарри, Динки и Аннали оставалось на обучение три дня, и Катарина заставила их тренироваться почти без роздыха. Поинтересовавшись, как у них идут дела, я совершил ошибку.

Катарина нажала кнопку интеркома, и мы на минутку остановились в коридоре, чтобы послушать, как идет учеба.

— Навожу, навожу… — настойчиво повторяла Аннали.

Преследуя заданную тренажером цель, система обнаружения, управляемая Аннали, отметила ее вертящийся «шишечкой», которая представляла собой математическое построение точек в пространстве, в которых запущенная ракета приближалась к проецируемой траектории полета на достаточное расстояние, чтобы оставшийся путь проделать самостоятельно и попасть в цель.

— Навожу… Ну, где же она! Приготовиться, цель… — твердила Аннали.

— Вот она! — вскричал Гарри. — Огонь из первого и второго полукомплектов!

Несмотря на то, что на самом деле никаких ракет он не выпустил, я инстинктивно сжался. Аннали истерично взвизгнула:

— Да погоди ты стрелять, болван!

— Перезаряжаю первый и второй, — лаконично сообщил Динки.

Наступило гнетущее молчание. Наконец Гарри нарушил его:

— В чем дело, милая? Ты напугалась?

— Чертов придурок! — прошипела Макхью после нескольких секунд молчания. Тренажер прогудел два раза, что означало два выстрела мимо.

Между ними разгорелась легкая перебранка.

— Хватит вам. Продолжайте работать, — прикрикнула на них Катарина. — Еще полчаса, и можете отдохнуть.

— Что, скоро обед? — с деланной скромностью осведомился Гарри! — И чем будут кормить придурков?

— Отставить, Гарри, — рявкнула Катарина. — Тебя это тоже касается, Макхью.

— Есть, мэм, — покорно ответил Гарри, а Макхью пробормотала нечто, что при очень большом желании могло быть истолковано как согласие.

— Да, мэм, у меня не самые приятные впечатления, — поделился я своими сомнениями с Катариной по дороге в нашу каюту.

— А мы еще даже не начали маневрировать, — вздохнула она. — Когда эту посудину начнет швырять из стороны в сторону, тогда-то мы и проверим, какая у них реакция. — Она поглядела на меня. — На установке Бим команда лучше. Ей только и нужно, что попасть в крейсер прежде, чем ее заметят.

— Понятно.

Катарина, прочитав выражение на моем лице, легонько ущипнула меня за плечо.

— Иди переоденься, и мы тоже начнем.

Я распаковал свои вещи, надел комбинезон и поднялся на мостик. Когда я сел за приборную доску и приступил к проверке приборов, Катарина заметила:

— Бим привезла сюда кучу микророботов, чтобы выяснить, что на корабле не в порядке. Мы обнаружили, что хуже всего дела обстоят с правым автоматическим контрольным узлом. Проходящий через него керамический провод испортился, поэтому у нас и было так много проблем с нижним приводом и крыльчаткой на правом борту.

Я присвистнул.

— Как же это случилось? Катарина смущенно потупила взгляд.

— Прямо над этим контрольным узлом находится каюта Берни, и Бим обнаружила под кроватью Берни, там, где треснул шов между стеной и обшивкой пола, какое-то вздутие. Кошка Берни, оказывается, пользовалась этой трещиной как туалетом. А кошачья моча нарушает сверхпроводимость керамического провода.

Поперхнувшись, я закашлялся.

— Нужно заменить все, что проходит через этот узел, — деловым тоном продолжала она. — К сожалению, у нас нет для этого ни времени, ни материалов.

Хотя комментариев здесь и не требовалось, я все равно нашел что сказать:

— Знаешь, мне тут пришло в голову, что если бы кошка Берни не испортила проводку, то корабль не стал бы брыкаться, как дикий жеребец, когда Дэви Ллойд приставил нож к горлу Фридо. А значит…

— Верно. Можно сказать, что эта глупая кошка убила Фридо. — Катарина улыбнулась. — Ну что, попробуем немного поманеврировать?

Мы предупредили всех, кто находился на борту, что собираемся прекратить вращение, и приказали им пристегнуться. Капитан Хиро и Баки вышли понаблюдать. Катарина первой взяла в свои руки управление. В следующие четыре минуты «Шпигату» пришлось несладко. Мы начали проверять все, на что он еще способен: проделали мертвую петлю, иммельман, дали задний ход. Тут у меня в голове загорелся красный предупредительный огонек.

— Глуши мотор! — завопил я секунды за две до того, как неполадки высветились на приборной доске.

Услышав меня, Катарина дернула рычаг, но было уже поздно. Правая крыльчатка нервно задергалась и остановилась. Корабль отклонился от курса, а это значит, переводя с вежливого космического языка на обычный, что он начал выделывать самые невообразимые сальто и пируэты.

Когда правая крыльчатка наконец снова заработала, Катарине с трудом удалось положить корабль на прямой курс.

Я выключил интерком, чтобы избавить нас от необходимости выслушивать комментарии с галерки.

— Ну и ну, — крошечные глазки Баки блестели, — это было здорово. Можно еще разок?

— По-моему, можно считать эту попытку относительно успешной, — с деланной бодростью добавил Хиро.

— Это никуда не годится, — вздохнула Катарина, еще более бледная, чем обычно. — Даже чтобы проделать основные маневры, мне потребуется сильно превысить допустимые отклонения, а корабль этого не выдерживает.

— Что ты говоришь? — переспросил Хиро.

— Я говорю, что если мы на этом корабле собираемся воевать, то не можем рассчитывать только на первые пять минут, а больше он не выдерживает, — мрачно пояснила она.

— Послушай, — вмешался я. — Я точно чувствую, когда он вот-вот выйдет из строя. Давай я его поведу. — Катарина знала, как управлять судном в бою, но я-то знал свой «Шпигат».

Хиро жалобно хмыкнул. На лице его ясно читалось: «Господи, за что?»

— Кен, — мягко произнесла Катарина, — я знаю, что ты умеешь управлять этим кораблем, но военная специальность у тебя какая?

— Навигация и снабжение, — признался я.

— Извини меня за прямоту, но у тебя нет самых элементарных навыков управления судном во время боевых действий. Здесь должен быть выработан инстинкт. В боевой обстановке стоит лишь на секунду задуматься — лететь вперед или повернуть — и мы проглотим ракету. Ты не сможешь им управлять. У меня есть соответствующая подготовка, но при боевом маневрировании я обязательно выйду за пределы надежности корабля.

— Зато я, не скромничая, могу сказать, что я единственный человек во всей Вселенной, который так хорошо знает этот корабль, что может управлять им на грани его возможностей и не дать ему развалиться. — Я немного подумал. — А насчет инстинкта ты, к сожалению, права. Начнем с того, что если бы мой инстинкт мне что-нибудь иногда подсказывал, меня бы вообще здесь не было.

Недолгое молчание было нарушено замечанием Баки:

— Ну и дела. Вот так дилемма.

— Которую можно разрешить, — отозвалась Катарина, лукаво взглянув на меня. — Как я понимаю, мы вместе поведем его, хорошо?

Хиро удивленно поднял брови. Я тоже.

Катарина пояснила свою мысль, которая заключалась в том, что она начинает маневр, а я, поняв, чего она хочет добиться, продолжаю управлять «Шпигатом» на пределе его возможностей. Процедура казалась довольно нелепой, но ничего лучшего мы придумать не смогли. Пока все остальные обедали, мы установили в рубке рычаг, передающий управление от одного пилота к другому, а затем опробовали систему.

Поначалу ничего не получалось. Мы провозились часов двенадцать, пока не начали ощущать ритм друг друга. В конце концов я наловчился, даже не задумываясь, не глядя на доску, а лишь коснувшись ее руки, чувствовать, что она собирается делать.

Я никому бы не рекомендовал подобным образом управлять военным кораблем и уж ни в коем случае не посоветую делать это с тем, кто вам не нравится.

У нас возникли и другие неожиданные затруднения. Гарри обнаружил — при соответствующих обстоятельствах, — что при бортовой качке туалеты работают не совсем так, как было задумано. Это одна из тех вещей, о которых не упоминают в Адмиралтействе, когда говорят о надбавке за несение службы в опасных условиях. При обсуждении этой проблемы я в первый раз за долгое время увидел на губах Макхью улыбку.

Наконец мы с Катариной закончили тренироваться, и от усталости у меня двоилось в глазах, но операция «Грызуний патруль» уже не казалась неосуществимой. Мы передали управление кораблем Клайду и Дайкстре, вернулись к себе и отпраздновали удачу, распив пакетик леопардового молока.

— Я так устал, что даже спать не могу, — пожаловался я. — Хочешь посмотреть видео?

— Не знаю. Ну ладно, давай.

— Я не сообразил взять с собой новые диски. А ты что-нибудь захватила? — Я пошарил в наших запасах.

— Нет, была слишком занята. Я попросила Гарри что-нибудь найти.

— Ну и что же ты хотела бы посмотреть? — Я развернул монитор, чтобы ей были видны новые поступления в корабельную видеотеку. — «Школьницы-монашки из ада», «Ведьмы-мутанты из ада» или лучше всего «Мутанты-школьницы-ведьмы-монашки из ада»?

Мы единогласно выбрали «Хэмфри и Ингрид», в котором неплохо сыграли Пол Хенрайд, Сидни Гринстрит и Питер Лорр.

На следующее утро мы тренировались еще четыре часа, приставив во время маневрирования Динки, Гарри и Аннали к ракетному тренажеру. Корабль только дважды давал сбой, а у Гарри с Макхью ни разу не дошло до драки, так что мы засчитали себе это как немалый успех.

Хиро организовал нам ежедневную связь с Банки, чтобы следить за событиями на Шайлере, так что, передав управление Спунер, мы с Катариной позвонили ей.

— Привет, Банки. Что новенького? — спросила Катарина.

— Статьи в газетах о готовящемся вторжении начинают приносить плоды, — доложила Банки, как всегда подтянутая и строгая. — Некоторые из тех, кто уволился из Сил Гражданской Обороны, уже заходили и интересовались, не могут ли они чем-нибудь помочь. Я сформировала из них взвод и раздала им винтовки, штук тридцать. Мэр Фельдман немного расстроен. Он считает, что я поступила незаконно, и хочет, чтобы я отобрала у них винтовки назад. Я сказала ему, что мне нужно посоветоваться с капитаном Хиро. По-моему, мэр до сих пор сердится на мичмана Маккея. Мне отобрать у них винтовки?

— Нет, — возразила Катарина, — если он хочет их отобрать, пускай попросит об этом полицию.

— Он уже объявил, что именно это он и собирается сделать, — хмыкнула Банки. — Ставки семь к пяти против полиции.

— А как проходят выборы? — поинтересовался я.

— Они, как всегда, пытаются в последний момент напихать в урны побольше бюллетеней, — пожала плечами Банки.

У меня сложилось впечатление, что выборы в Шенектади полностью зависят от того, кто физически владеет избирательным участком.

— Администрация мэра начинает, наконец, всерьез принимать вторжение?

— Думаю, да, — осторожно подтвердила Банки.

— Что ж, хорошо, — некстати заметил я.

— Не знаю, хорошо ли, сэр, — поморщилась Банки. — Как только закончилось голосование, пресс-атташе мэра заявил, что мэрия закрывается на ремонт, а городское правление будет временно размещаться в помещении школы в Норе Опоссума.

— В Норе Опоссума? — переспросил я.

— Это небольшое местечко на Провинцвилльской дороге, почти на границе города, — объяснила Банки.

Катарина, криво усмехнувшись, скосила на меня взгляд.

— Да брось ты, Банки, кому на этой планете могло прийти в голову назвать какой-то городишко Провинцвиллем? — Я подыскивал слова, чтобы лучше объяснить свою мысль. — Здесь везде одна сплошная провинция.

— Никак нет, сэр, — возразила Банки. — Тут вы не правы. Человек по имени Провинц — Тьюфик Провинц — был одним из отцов-основателей планеты. — Она на минуту задумалась. — Я точно знаю, что кроме Провинцвилля здесь еще есть Провинц-дейл и Провинцторо.

— Ага, — тихо протянул я.

— Сэр, не хотите ли вы выслушать объяснения по поводу опоссума, от которого произошло название «Нора Опоссума»? — осведомилась Банки тем бесстрастным тоном, который на космофлоте обычно приберегают для несущих всякую чушь мичманов.

В разговор вмешалась Катарина:

— Нет, спасибо, Банки. Заметна еще какая-нибудь реакция на новости о вторжении?

— Да, мэм, кое-что действительно происходит, — ничем не выражая своих чувств, продолжила Банки. — Поднялись цены на сувениры, а Союз Гражданских Свобод провел пресс-конференцию, на которой объявил, что возбуждает судебное дело против объявления войны Грызунам, так как это нарушает их права на ведение дела законным порядком. Мнения, высказанные в редакционных статьях, разделились пополам.

Катарина кивнула.

— Еще что-нибудь, достойное упоминания? — спросил я.

Банки, подумав, ответила:

— Общество Змееведов написало открытое письмо семнадцати религиозным конфессиям, в котором просит их исправить несправедливую характеристику, данную змею в книге Исхода. Кроме этого, ничего вспомнить не могу. А как дела у вас наверху, сэр?

— Да вот — три поросенка готовятся к войне с большим злым волком, — фыркнул я.

— Молодец Банки. Держи нас в курсе всего, что происходит на планете, — быстро добавила Катарина, заканчивая связь.

До начала следующей тренировки у нас оставалось двадцать минут, и Катарина послала меня посмотреть, чем занимаются Гарри и Динки.

— Ну, как дела? — неосторожно спросил я, открывая дверь.

— Всегда готовы дать взбучку этим мякам, сэр! — Гарри вытянулся по стойке «смирно» и отдал честь.

— Мехам? — переспросил я, салютуя в ответ. Я иногда не очень быстро соображаю.

— Никак нет, сэр! Мякам, — поправил меня Гарри. — Мы их так называем.

Я взглянул на Динки, который отчаянными жестами пытался что-то показать.

— Кто это — мы?

— Ну, мы, сэр. Бойцы. — Гарри пожал плечами. — Ну, то есть мы с Динки.

— Потому что на них мех? — Мне показалось, что Гарри слишком серьезно относится к поддержанию боевого духа.

— Да нет. Потому что они хомяки, — презрительно фыркнул Гарри.

— А я было подумал, ты так назвал их, потому что они мягкие. — Динки швырнул в него монетку.

Гарри наградил его гневным взглядом:

— Нет, не поэтому. — Он вытащил из кобуры свой пистолет — двенадцатимиллиметровый «осоро» — и начал перебрасывать его из одной руки в другую.

Мой опыт обращения с пистолетами говорит, что если вы непосредственно не касаетесь дулом цели, то точность попадания ощутимо снижается, а к двенадцатимиллиметровому «осоро» это относится в большей степени, чем к остальным. Зато он идеально подходит для перестрелки в переполненном лифте.

— Гарри, будь добр, убери пистолет, — попросил я.

Тут к нам присоединилась и Катарина, у которой на такие веши, несомненно, было чутье; она мгновенно оценила обстановку и положила Гарри руку на запястье.

— А-а, хорошо, Кен, то есть сэр. — Он смущенно спрятал оружие в кобуру. — У меня просто нервы немного пошаливают.

— Ничего страшного. Они у всех нас пошаливают, — успокоил я его. — Просто нам кажется, что ты бы лучше не разгуливал по кораблю с пистолетом.

Гарри широко раскрыл глаза.

— Но вы ведь ничего не имеете против пистолетов вообще, сэр? — робко спросил он, переводя взгляд с меня на Катарину и обратно.

— Хм… нет. Конечно нет, — сказал я, переглянувшись с Катариной.

— Я просто подумал, что если называть их мяками, то это поднимет наш боевой дух. — Опустив голову, он начал водить носком ботинка по полу.

— Гарри, — вздохнул я, не дав Катарине ничего вставить, — если твой боевой дух еще хоть немного поднимется, нам придется посадить тебя на цепь. — Я похлопал его по плечу.

Гарри робко улыбнулся.

— Конечно, сэр. Спасибо за все. — Он направился обратно к боевому посту в трюме номер один.

— Посадить его на цепь? — задумчиво произнесла Катарина.

— Мэм, я вижу, за что вы собираетесь зацепиться. При всем моем уважении к вам, прошу — помолчите, а то мы опять с вами сцепимся, — ухмыльнулся я, вынимая занозу из руки, которой хлопнул Гарри по плечу.

— Ты правильно уловил цепь моих мыслей. Хорошо, больше не буду.

— Доктор Гарри был прав. Он осуществил свои фантазии, и это пошло ему на пользу, — неожиданно подал голос Динки.

На лице Катарины выразилось удивление.

— Что значит «доктор Гарри»? — спросил я.

— Ну как же. — Динки вяло махнул рукой. — Его психиатр.

— Гарри ходит к психиатру? — Я не поверил своим ушам.

— Я думал, вы знаете. — Динки задумался. — А вы бы разве не стали на его месте ходить к психиатру? Когда я познакомился со всей командой, я вообще перестал придавать этому значение.

Катарина прокашлялась.

— Если уж ставить вопрос подобным образом, то я первая должна признать, что не все участники операции находятся в должной психической форме.

— Гарри — он не опасен? — осторожно осведомился я.

— Разумеется, нет, — живо отозвался Динки. — Доктор говорит, что иногда он бывает подвержен приступам депрессии. По-моему, он собирался попробовать генную терапию, если ничто другое не поможет. Пойду-ка я помогу ему приготовиться.

Как только Динки вышел, я обратился к Катарине:

— Что, на войне всегда так? Ее глаза блеснули.

— Теперь ты знаешь, почему мы стараемся не призывать резервистов.

Мы посвятили тренировке еще четыре часа, и дела у Гарри и Динки пошли гораздо лучше. Благодаря едким замечаниям Макхью — или несмотря на них — число попаданий в учебную цель приблизилось к линии Мендозы, что составляет средний уровень 0,2.

Что же касается нас с Катариной, то после того, как я четыре часа кряду просидел с ней плечом к плечу и бедром к бедру, у меня значительно улучшилось кровообращение.

Когда рабочий день закончился, мы передали корабль Розали и Клайду. Пока Катарина принимала душ, я отправился к Баки, который занимал бывшую каюту Берни Бо-бо. Я постучал в дверь.

— Доктор Бобр, мы можем поговорить?

— Конечно, друг Кен! Заходите, пожалуйста, и будьте как дома. — Он сидел на койке, с наслаждением доедая одно из вегетарианских лакомств Чандразехара.

Я сел за стол и сразу же приступил к делу.

— Послушайте, Баки, вам вовсе не обязательно здесь находиться. — Я замолчал, подыскивая слова. — Дружба дружбой, но нас здесь, вполне вероятно, убьют. Тогда и вы совершенно бессмысленно погибнете вместе с нами.

— Друг Кен, мы уже обсуждали это с другом Катариной и капитаном Хиро. Вы не понимаете, — печально произнес Баки. С него сошла вся его напускная театральность. — Мой полубрат Генхис направляется сюда с целью сделать все возможное, чтобы устранить меня, как препятствие на его пути к трону. Папа этого не понимает, но Генхис явно собирается меня убить. Если я останусь на планете, он просто расширит круг своих действий, чтобы удостовериться в моей гибели. В соответствии с принципами Баки, я желаю по возможности оградить от лишений тех, кто оказался рядом со мной.

— Ого, — вырвалось у меня. Он потеребил себя за усы.

— Когда дело не касается вопросов наследования, мы по природе своей существа незлобивые, друг Кен. Хотя мой заблудший полубрат и впитал в себя некоторые крайне неприглядные атрибуты вашей культуры, я искренне верю, что, если я буду находиться на борту вашего корабля, он удовлетворится, взорвав его, и это избавит Мир Шайлера от ужасов войны. В качестве последнего знака преданности своему отцу я желаю избежать нанесения вреда несчастным людям на этой планете. Я боюсь, что иначе ваш космофлот моему народу этого не простит. — И тут он не удержался и все испортил цитатой из Баки: — «Если позволяют обстоятельства, чувство дома должно возобладать над практическими соображениями».

В дверь постучала Катарина и попросила разрешения присоединиться к нам.

— Привет, Баки. Как дела? — поздоровалась она, присаживаясь, скрестив ноги, на пол.

— О, замечательно. Я тут наслаждался одним из кулинарных шедевров Чандразехара и развлекал друга Кена глупой болтовней на политические темы. — Усики Баки опустились вниз, что придало его лицу задумчивое выражение. — Я как раз думал о том, что после того, как разрешится настоящая неблагоприятная ситуация, друг Кен станет капитаном своего собственного космического корабля. Как чудесно! Он, видимо, и сам не ожидал, что так получится.

— Катарина тоже приложила к этому руку. Мне хочется думать, что она решила, что я немного лучше справлюсь с этой работой, чем кто-либо другой, — скромно объяснил я и поглядел на нее, ожидая возражений.

Уголки рта Катарины слегка дрогнули.

— У нас есть одна старая пословица. «Среди слепых и кривой — король».

— В самом деле? — оживленно воскликнул Баки. — Как любопытно! В нашем чудесном языке есть почти такое же выражение. Оно переводится: «В стране безумцев и полудурок достоин короны».

— Спасибо, Баки, за интересные сведения, — хмыкнул я.

— Кстати, Баки, раз уж мы заговорили о королях, я давно хотела спросить, каков титул у твоего отца? — полюбопытствовала Катарина.

— Думаю, лучше всего будет перевести это как «зазнайка», — напыщенно произнес Баки.

Мы с Катариной переглянулись.

— Зазнайка?

— Вот именно. Любопытно, что вы об этом спросили. Когда я был маленьким и только начал учить ваш язык, то задал своему деду тот же самый вопрос, и он объяснил мне, что выбрал слово «зазнайка», как наиболее близкое по значению. Звучит впечатляюще, правда?

— Несомненно, — еле выдавил я из себя. Баки доскреб остатки еды и пошевелил усиками.

— Еще мой дед сказал тогда нечто, до сих пор непонятное мне. Он сказал, что хотел подобрать самый безобидный для человеческого уха перевод и что «зазнайка» звучит дружелюбнее, чем все остальное, что приходило ему на ум. Можете себе такое вообразить?

Катарина с трудом кивнула.

— Потрясающая тема для беседы. — Баки поднялся с койки и потер лапки одна о другую. — Но, друзья, я пообедал, и пора совершить омовение. Я сейчас вернусь.

Услышав шум воды, я взглянул на Катарину:

— Хорошо, что старика нет в живых. Иначе мы, возможно, говорили бы по-грызуньи.

Через несколько минут вернулся Бобр, с него стекала вода.

— Вы, случайно, не видели моего фена?

От мокрого Грызуна несет обычно как от пары лабрадорских ищеек, а вентиляционная система «Шпигата» не рассчитана на такую нагрузку. У меня засосало под ложечкой, а Катарина побелела как мел.

— Случайно, нет, — помотал я головой, — но мы еще не ели, так что, боюсь, нам пора.

— Как жаль, — посетовал Баки. — Тогда — до завтра.

Катарина решила сразу лечь спать, не ужиная. Когда мы остановились у ее двери, она на мгновение сжала мою ладонь в своей.

— О чем ты задумался?

— Думаю, что мы, возможно, позабыли о каких-то мелочах, — безбожно солгал я.

— Я повесила ящик для предложений и замечаний.

— И что?

Она пожала плечами:

— Кто-то предложил оборудовать бар и продавать там пиццу. — Еще раз пожав мне ладонь, она исчезла.

Я сжевал яблоко, чтобы успокоить неприятные ощущения в желудке, и решил, что пора спать. Когда я забирался в постель, мне пришло в голову, что прошло уже больше недели с тех пор, как кто-то в последний раз пытался меня убить. И тут за дверью, которую я забыл запереть, послышались шаги.

Единственным, чего не испробовал этот кто-то, было просто изрешетить пулями мою койку.

Я кубарем скатился на пол, упал ничком и залез под кровать. Но тут я вспомнил, что надо мной — водяной матрас, и, если кто-нибудь полоснет по нему очередью, я рискую утонуть.

— Черт, — прошептал я, услышав, что дверь открывается.

В каюту вошел Клайд. Он медленно вытащил из кобуры пистолет Гарри.

— Сэр? Где вы? — Но, заметив меня, он спрятал пистолет обратно. Его явно мучило любопытство. — Сэр, лейтенант Линдквист попросила меня заглянуть к вам. Что это вы там делаете?

— Мне показалось, что матрас слишком жесткий, — не подумав, ляпнул я.

Он бросил на меня насмешливый взгляд.

— Это водяной матрас.

— Вода слишком жесткая. — Мне пришло в голову, что, если кто-то из находившихся на борту и замышляет что-нибудь против меня, он бы, по крайней мере, мог подождать, пока меня не попытаются прикончить Грызуны.

— Сэр, с вами точно все в порядке?

— Все прекрасно, Клайд.

— Ну ладно, — покачал головой Клайд. — Тогда спокойной ночи, сэр.

На следующее утро, во время бритья, я вспомнил, что полмонетки Макхью все еще у меня за зеркалом. Я с некоторой нерешительностью вытащил ее оттуда и спрятал в карман, чтобы вернуть.

Перед началом тренировок мы с Хиро и Катариной связались с Пайпер, чтобы выяснить, как у нее обстоят дела.

— У нас здесь все хорошо, — доложила Пайпер. — Кимболл каждое утро забирается в ванную, и больше туда никому не попасть, но в остальном все идет гладко.

— Никаких проблем? — недоверчиво осведомился Хиро.

— Я разрешила Труилло и Сину съедать пополам порцию райты за каждые десять попаданий, — весело сообщила Пайпер. — Если Генхис вовремя не объявится, нам, вероятно, понадобится срочно пополнить запасы. Конец связи.

Я повернулся к Катарине и Хиро:

— А как у нас идет учеба?

Катарина включила интерком и прибавила громкости.

— Вот, сволочи, получайте! Вот вам еще порция горячего свинца! Тра-та-та-та-та!

— Гарри, ты не хочешь пустить Динки к тренажеру? — намекнула Катарина.

— Ах, меня ранили! — вскричал Гарри. — Они меня зацепили! Я ничего не вижу! Динки, займи мое место!

— Сумасшедший дом, — громко прошептала Макхью.

Лицо Хиро исказилось как от боли. Я не разобрал, что он там пробормотал себе под нос, расслышал только слово «резервисты».

— Мы будем тренироваться, пока у нас не получится, — миролюбиво объявил Динки.

Макхью фыркнула:

— Хорошо, что у меня еще нет планов на Рождество.

— Перед тем как вы начнете маневрировать, свяжитесь с Банки, — напомнил Хиро Катарине, не открывая глаз.

Банки выложила нам последние новости:

— Сэр, теперь, когда люди начали осознавать, что нашествие Генхиса ожидается чуть ли не завтра, у нас появились небольшие проблемы. — Она старалась по возможности подбирать наиболее мягкие слова. — Кто-то пустил слух, что городская пивоварня перейдет к работе в одну смену, так что до тех пор, пока все не выяснилось, были волнения.

— А как насчет законодательных инициатив? — вставил я.

— Только одна, сэр. — поспешила утешить Банки. — Союз Гражданских Свобод подал петицию, требующую в судебном порядке запретить любое вторжение Грызунов.

— Да ну? — удивился я. — Как интересно.

— Еще они проголосовали за предъявление иска два к одному. Как я понимаю, женщина, которая проголосовала против, вышла из Союза, и они заняты поисками новых членов организации. После того как я разгласила информацию о боевой мощи Грызуньей эскадры, они, по-моему, сильно расстроились, а ставки против нас возросли до пятидесяти к одному. На пресс-конференции много говорилось о том, что если они одновременно организуют процессы и против нас, и против Грызунов, то явно не прогадают.

— Ас чего это вдруг такая перемена настроения? — недоверчиво спросила Катарина.

— Между нами говоря, мэм, презираемые и дискриминируемые чужаки перестают быть таковыми, едва они приземляются по соседству и снижают стоимость вашей собственности. И еще одно: законодательное собрание кое-как наскребло кворум и приняло резолюцию, в которой оно осуждает вторжение Грызунов и просит нас мирно разоружить их.

— Когда мы наконец доберемся до Чивса и начнем перетряхивать его грязное белье, многие политики полетят со своих постов, — заметила Катарина. — Спасибо, Банки. Держи нас в курсе событий.

— Слушаюсь, мэм, — кивнула Банки. Потом, окинув взглядом всех нас, добавила: — Всего наилучшего.

Следующие восемь часов, с небольшими перерывами, мы провели, упражняясь в крутых поворотах, и срывы происходили довольно редко. Я начал лучше чувствовать, чего Катарина пытается достичь своими достижениями в пилотаже — и это не каламбур, — а Катарина стала лучше справляться с причудами и недостатками «Шпигата».

После ужина я поймал Макхью и отдал ей монетку.

— Аннали, смотри-ка, что я нашел, — по-моему, она твоя. Совсем забыл, что она у меня. Это сувенир?

— Вроде того. Она приносит удачу. Да, много удачи она мне теперь принесет… — Она поглядела мне в глаза. — Как бы я хотела, чтоб у меня сейчас хватило ума сесть в шлюпку и отправиться ко всем чертям. Но у меня за плечами шесть лет службы в космофлоте.

— Наверное, это ни для кого из нас не прошло бесследно, — неловко попытался я успокоить ее.

Я пошел дальше, а она все стояла и, тряся головой, повторяла:

— Какая я дура! Дура! Дура!

А я направился в комнату Баки, чтобы помочь Катарине, Клайду и Гарри научить Баки играть в покер. Не вдаваясь в подробности, скажу, что, когда мы его все-таки кой-чему научили, я проникся к этим мохнатым ребятам изрядной долей уважения.

Нас спасало только то, что, когда у него были особенно хорошие карты, он начинал вилять хвостом. Еще я поговорил с Клайдом о Вайме Джин. Сначала Катарина поселила Клайда в каюту Розали, но, когда Розали передумала и присоединилась к нам, она прогнала Клайда обратно в бывшую каюту Фри-до. Таким образом, гостиная между каютами Спунер и Клайда превратилась в еще одно минное поле в этой системе, и Клайд немного затосковал.

— Тебя это еще задевает за живое?

— Задевает, — признался он. И, ухмыльнувшись, добавил: — Но, как говорит Баки: «Я волновался, что у меня ботинки не по фасону, пока не обнаружил, что на мне их вообще нет».

— Я подозреваю, что я не первый, кто заводит с тобой подобный разговор.

— Никак нет, сэр. Вы — четвертый.

После того как я поговорил с Клайдом, мы с Катариной присели на диван в холле и включили телевизор, чтобы посмотреть новости по двум программам Шенектади.

По первому каналу шел специальный выпуск о «Военной неподготовленности и дорогом, но бесполезном оружии». Оказалось, что это одна из тех уравновешенных дискуссий о ракетной пусковой системе «АН-33», когда где-нибудь на свалке разыскивают одного человека, считающего это оружие просто кучей металлолома, и каждые пять секунд показывают его крупным планом.

По второму каналу показывали «круглый стол», на котором шло не лишенное интереса обсуждение готовящегося нашествия. Одна женщина предложила организовать мирное шествие в надежде, что эта акция убедит нас перековать мечи, которыми мы собирались сражаться, обратно на орала, в то время как Комитет по защите планетарной чистоты Мира Шайлера призвал нас не позднее двенадцати часов в субботу загнать Грызунов обратно в свои норы и довести войну на!Пликсси* до победного конца.

Потом мы болтали, пока я не заснул. К сожалению, долго поспать мне не удалось — Катарина растрясла меня.

— Дай поспать. Передай Генхису, что я сдаюсь, — пробормотал я.

— Кен, Банки на связи. У нас серьезные проблемы. Лидия Дэр разговорила Калифорнийского Козлика. Теперь она знает, где мы заложили мины, и знает о ракетной установке на орбитальной станции. Завтра утром она хочет выступить с этим в эфире.

— Вот что значит свобода печати — от них ничего не скроешь. — Я задумчиво почесал затылок. — Погоди-ка, она что, собирается выйти в эфир до появления Генхиса?

— И Генхис беспрепятственно получит исчерпывающую и детальную информацию о нашем боевом плане, — мрачно подтвердила Катарина.

— Ну что ж, надо попросить ее не выступать, — предложил я.

Катарина пораженно уставилась на меня: — Кен, ты что, еще не проснулся?

— Ну, хорошо, — уступил я. — Мы можем попросить ее подождать с выступлением.

— Слушай, кто из нас собирается уйти в монастырь? — Катарина покачала головой. — Пошли, надо разыскать Хиро.

Мы вместе с Клайдом и Баки собрались в каюте -Хиро. После того как Клайд представил проблему во всей ее красе, Хиро спросил:

— А Грызуны точно прослушивают наш эфир?

— Даже если они его и не прослушивают, Лидия хочет взять у Генхиса интервью, так что она планирует часть передачи транслировать с флагманского корабля Генхиса, — объяснила Катарина. — Если мы ее не остановим, нам остается только попробовать немедленно драпануть на Новую Бразилию. Если уж Лидию понесет, то наши жалкие шансы дать отпор Генхису упадут до нуля. — Ее лицо исказилось от гнева.

Хиро поправил свой ночной колпак.

— Это осложняет дело. Какие будут предложения?

— Что, если организовать рейд коммандос и захватить ее в плен? — предложил Клайд.

— Не знаю, — протянул я, вспоминая свои предыдущие встречи с Дэр. — Не так-то просто будет заткнуть ей глотку. Может, проще ее пристрелить?

— Если мы организуем такой рейд, то на корабле никого не останется, да и времени у нас нет, чтобы как следует все спланировать и осуществить, — заметила Катарина.

— Может, выпустить по ней ракету? — с надеждой встрепенулся Хиро.

— Не получится, — отрезала Катарина. — Понадобится по крайней мере два дня, чтобы приспособить установки, нацеленные в космос, к поражению цели на планете.

— К тому же это вызовет неблагоприятные толки, — задумчиво добавил Баки.

— А что, если мы просто запретим ей выходить в эфир? — пофантазировал Клайд.

Губы Катарины сложились в кривую усмешку.

— Это прямое нарушение свободы слова, а тут речь идет о репортере. Если мы пристрелим ее, у нас и то будет меньше проблем с судами.

— Мы должны не дать ей завтра войти в студию, — проговорил я, размышляя вслух. — Единственный способ это сделать — подсунуть ей под самый нос какой-нибудь скандал еще похлеще.

— Продолжай, Кен, ты на правильном пути, — кивнула Катарина.

— Да? Тогда помогите мне, хоть кто-нибудь.

— По-моему, есть одна вполне скандальная новость: один из моих офицеров — вампир, — неожиданно вставил Хиро.

— «Космофлот в атаку ведет вампир». Подходящее название, сэр, — поддакнул Клайд.

— Клайд, достань копию моего рапорта и убери оттуда все имена, — приказала Катарина. — Тогда Дэр придется как следует побегать, чтобы выяснить, кто есть кто. Как мы это ей подсунем?

Настала моя очередь.

— А это, дорогая моя лейтенант Линдквист, работа для профессионалов. У меня есть кое-кто на примете.

После того как мы обговорили детали с Банки и послали ей отредактированный рапорт Катарины, я позвонил Джамали и сказал, что отзываю иск против Джо и Ларри.

— Почему это я должен их отпустить? — недоверчиво поинтересовался он, поглаживая бороду. — И почему вы всегда беспокоите меня посреди ночи?

— Шериф, у нас возник один безумный план, как не дать длинной руке прессы помешать нашей завтрашней операции. — Я пожал плечами. — А что касается времени — то это, наверное, сила привычки.

— Ладно, в интересах того, что я считаю планетарной безопасностью, я это сделаю, но с одним условием. Если ваш план сработает, я хочу, чтобы вы позвонили мне — в дневное время — и сообщили все подробности, чтобы я мог оперировать ими в следующий раз, когда Лидия публично оскорбит меня.

— Идет, — без промедления согласился я. Следующим шагом было объяснить Джо и Ларри

условия их освобождения.

— Вот вам задание, — начал я. — Завтра утром, ровно в восемь, вы приходите на квартиру Клайда. Адрес у вас есть, а ключ будет торчать в двери. Оттуда позвоните Лидии и заявите, что вам нужно встретиться с ней лично в восемь тридцать, чтобы заключить одну выгодную сделку. В компьютере Клайда будет копия официального документа, предназначенная только для чтения. Ее нельзя ни распечатать, ни скопировать. Если вы попробуете это сделать, она исчезает как дым. А это значит, что вы должны договориться с Лидией о цене прежде, чем она прочтет документ до конца, иначе вы останетесь с носом. Ясно?

— Почему он говорит с нами так, будто продает нам подержанный автомобиль? — пожаловался Ларри.

— Тихо! — прикрикнул Джо, пытаясь разобраться в своих пометках. — А как мы его заполучили?

— Когда вы похитили меня, то нашли у меня в кармане ключ и компьютерный код и решили, что дело пахнет наживой, — терпеливо объяснил я.

— Ага! Понятно.

— Дальше. Вы должны сообщить Лидии, что это официальный секретный документ о том, что происходит на борту «Туфли Рустама». Вы разболтаете ей, что он доказывает, будто один из членов экипажа — вампир. Из того, что она заплатит, вы получите первую тысячу целиком и половину всей суммы сверх этой тысячи, так что позаботьтесь о том, чтобы увидеть ее деньги до того, как она прочтет документ. И поторгуйтесь с ней подольше, а то у нее могут возникнуть подозрения. Я вас потом разыщу, чтобы получить свою долю. Вопросы есть?

— Я все-таки не пойму, почему вы сами не можете с ней сторговаться? — пролепетал Ларри.

— Он же работает на правительство, идиот! — Джо аж кипел от негодования. — Дэр ни за что не поверит таким сведениям, если они будут исходить от него. Она же репортер! Вот для чего мы ему нужны! — Джо был вне себя от радости. Он явно уже сообразил, что сделает с моей долей. — Это же шальные деньги!

— Да ладно, я только спросил, — оправдывался Ларри. — То есть странно немножко, что репортер поверит двоим проходимцам вроде нас и не поверит флотскому офицеру.

Я пожал плечами:

— В каждой игре свои правила.

Разъяснив им все детали, я выключил связь.

Мне казалось немного нелепым, что судьба человечества — по крайней мере той его части, к которой принадлежал я, — зависит от того, смогут ли двое мелких жуликов вовремя проснуться, но если речь шла о целой ночи полноценного сна, то я вполне мог их понять.

Когда я ложился спать, из-под стола выскочил один из микророботов Пайпер на шести крошечных миниатюрных ножках. Он протянул ко мне свои щупальца, чтобы проверить, не закорочен ли я где-нибудь.

— У тебя тоже бывают такие деньки, дружок? — ласково спросил я его.