Система Альфонса в Мире Боевых Искусств

Глава 36 Бросил?

Испокон веков, а вернее сказать с момента своего основания, который был совсем недавно, ибо Секта Жемчужного Истока была самой молодой среди большой тройки Жемчужной провинции, больше всего её ученики любили судачить. Иной раз даже не нужно было покупать газету — достаточно выйти прогуляться, и тогда, пройдя всего две или три улицы, можно быть уверенным, что по возвращению тебе уже будут известны все последние слухи; иногда и вовсе хватало просто открыть окно ранним утром, после чего из него сразу начинали разливаться, аки новости с телевизионного экрана, все самые свежие пересуды:

— Фракция Мьяо Чжо стала ещё сильнее. К ней присоединился господин Мин Тао, который раньше был генералом фракции Лазурного Жемчуга.

— Это я слышал. Сестра Жуа Лю недовольна, так?..

— Недовольна? Она в бешенстве. Ведь она сама пыталась завербовать Мьяо Чжо — и получила отказ, а теперь последняя смеет красть её подчинённых!

— Сыпет соль на рану.

— Это ещё ничего; я слышал, что Мьяо Чжо заявила, что в ближайшее два месяца обязательно перейдёт на стадию Трансформации внутренностей!

— Серьёзно?

— Это невозможно. Она же совсем недавно стала воином Второго ранга.

— Для обычного человека действительно невозможно, но ты забыл? У неё родословная! Она не только ускоряет культивацию, но позволяет несколько раз совершить большой скачок с одной стадии на другую.

— Кстати, про Линь Ю ничего не слышно?

— Не-а. Как сидел в Пещере Драгоценного Нефрита, так и сидит. Такими темпами его мы увидим только к началу турнира.

— Жаль… Хотел бы я посмотреть на гения из клана Линь!

— А кто не хочет?

— Эй, а что насчёт Сима Фэя?

На этом моменте, незаметно для беседующих, девушка, которая внимательно слушала их разговор, задержала дыхание.

— Тоже у себя сидит, — лениво ответил молодой человек. — Наверное. Про него вообще ничего не слышно с тех пор, как Мьяо Чжо решила сделать его своим человеком.

— А кто он у неё будет? Тоже генерал?

— Без понятия. Вроде между ними сейчас ведутся тайные переговоры на эту тему. Сима Фэй пытается выиграть для себя более престижную роль.

— А я думал, что он будет строить свою фракцию…

— С чего бы? Он талантлив, конечно, но у Мьяо Чжо родословная. Соперничать против неё бессмысленно, а место на экзамене вообще ничего не значит, по сути…

— Кстати об этом. Я слышал, что Гу Вэй…

Разговор продолжался, но Лу Инь его уже не слушала. Девушка тихо прикрыла ставни и опустила голову; затем повернулась и рассеянно посмотрела на обшарпанные стены своей тесной комнатушки.

Горечь у неё на сердце стала сильнее, но вовсе не потому, что она считала это жилище неудобным — напротив, она до сих пор испытывала лёгкое волнение, когда вспоминала, что теперь живёт самостоятельно; просто это был символ великой разницы, которая простиралась между ней и Сима Феем и с каждым днём становилась всё больше и больше.

В первый день Лу Инь говорила себе, что это нормально, что господин Сима не пришёл её навестить, что у него были свои дела, и что он, собственно, и не должен уделять ей всё своё время.

На второй она заволновалась и стала придумывать оправдания. Наверняка у господина Сима появились важные дела. Может быть прямо сейчас он выполняет чрезвычайно опасное задание или собирает собственную фракцию, как об этом говорят другие люди… Она твердила себе, что нужно перестать волноваться и сосредоточиться на своих проблемах.

Наконец был третий день, — день долгого, мучительного ожидания, под конец которого Лу Инь сходила на магистральную лестницу и прочитала — дважды — табличку, которая запрещала ученикам Внешнего круга подниматься выше определённой ступеньки. Пока она смотрела на эту надпись, сверху показался воин в красной робе и спросил, нужно ли ей чего-нибудь; Лу Инь так быстро замотала головой, что едва не потеряла равновесие и кубарем не покатилась вниз… и всё же потом, возвращаясь, тёмная фигурка в лучах заходящего солнца, она думала, что, наверное, могла попросить его передать сообщение господину Сима и спросить его, всё ли в порядке…

И вот настал четвёртый день. Лу Инь всё ещё невольно поворачивает голову, когда раздаётся имя Сима Фея, и внимательно слушает чужие разговоры про него, и всё же постепенно к ней приходит понимание…

Открылась дверь.

Зашла Мин Юй.

Лу Инь отметила, что даже не дёрнулась и не почувствовала привычный укол разочарования, когда увидела на пороге девушку с розовыми волосами, хотя первое время неизменно вздрагивала, думая, что пришёл господин Сима. В один момент сама Мин Юй заметила её странное поведение и мрачно потребовала рассказать причину последнего: «чтобы знать, если за ней охотились коллекторы».

Лу Инь, помявшись, рассказала правду; Мин Юй выслушала всю историю начиная с первой встречи между ней и Сима Феем и сделала не самые утешительные выводы.

Вот и теперь она пристально посмотрела на Лу Инь и спросила:

— Не пришёл?

— Нет.

— И не придёт.

Глаза Лу Инь опустились.

— Не знаю, зачем он тебе тогда помогал, — сказала девушка, присаживаясь на кровать. — Развлекался, наверное, или заключил пари, что сделает первую встречную служанку ученицей Секты — у этих «гениев» свои бзики — но сейчас он про тебя забыл. Так что не жди — всё равно не придёт.

Лу Инь хотела возразить, что Сима Фэй вовсе не был таким дурным человеком, каким считала его циничная Мин Юй, но добрым, светлым, благородным, и что наверняка была причина, почему он до сих пор не пришёл навестить её несмотря на своё обещание… и не смогла.

Ей снова вспомнилась их последняя встреча на лестнице:

«…Разумеется. Сам я планировал навещать тебя по меньшей мере через день».

А ведь прошло уже три дня…

— Нашла себе работу? — вдруг спросила Мин Юй.

— Ищу… — неловко ответила Лу Инь.

— Деньги одалживать не буду, — сурово сказала девушка.

После этого она развязала косички, закрыла глаза и погрузилась в медитацию.

Лу Инь медленно встала и вышла на улицу. Она прошла до конца дороги, — мимо деревянной будки, из которой торчали человеческие пятки, — и стала подниматься по извилистой белокаменной лестнице.

Вскоре она пришла на оживлённую площадь, на которой теснились разнообразные магазинчики, алхимические лавки, чайные домики и другие заведения; пришла не чтобы развлекаться, но с единственной целью найти работу.

Ученики Секты вынуждены сами платить за своё проживания. Как заявил в своё время сиятельный патриарх Лян Чжу, — данное изречение Лу Инь мимолётно прочитала на одном из портретов последнего, когда поднималась по лестнице: «Трудись ради Секты, и Секта потрудится ради тебя».

Секта Жемчужного Истока делилась своими ресурсами и в обмен просила единственную вещь: пользу. Последняя могла быть разной. Некоторые ученики предпочитали выполнять задания, которые размещала сама Секта либо другие люди, платившие за это крупные суммы; некоторые платили напрямую.

Во втором случае цены были просто грабительскими. Даже за комнату, которую Лу Инь делила с другим человеком, требовалось целое состояние. Лишь немногие благородные семьи могли себе такое позволить. Но был и другой вариант: баллы контрибуции, которые Секта выдавала за определённые услуги (те же миссии), и за которые любые товары можно было приобрести с огромной скидной. В некотором смысле, баллы представляли собой отдельную внутреннюю валюту Секты Жемчужного Истока, которую нельзя было потратить нигде за пределами последней.

В итоге имела место следующая схема:

Ученик выполнял задание, за которое заказчик платил 5 духовных кристаллов, и получал от Секты единственный кристалл и 4 балла контрибуции.

Месячное проживание тоже составляло примерно 5 кристаллов (что было в десятки раз больше чем в любом, даже самом роскошном отеле) либо, опять же, 5 баллов. Разумеется, ученик выбирал второй вариант. Как итог, в казну Секты поступали настоящие деньги, а воины получали, по сути, местные фантики.

Когда Сима Фэй впервые узнал об этом, он между делом сказал Лу Инь, что немудрено, что Секта Жемчужного Истока располагается на горе — ведь последняя была пирамидальной формы.

Лу Инь не совсем понимала, что именно он хотел этим сказать… В любом случае ей нужна была работа и заработок. В противном случае она не сможет больше жить в пределах Внешнего круга, и ей придётся вернутся в свою лачужку уровнем ниже. Она не перестанет быть ученицей Секты… хотя бы формально… но это, во-первых, будет очень неловко, а во-вторых концентрация энергии Ци в регионах, в которых проживала прислуга, была особенно низкой. Для Лу Инь с её талантом (его отсутствием), это было губительное обстоятельства, ибо там её культивация, которая и так продвигалась со скоростью мёртвой улитки, совсем застопориться.

И хотя она была не против поселиться в будке…

…двум людям туда не поместиться.

Сперва Лу Инь наведалась в бюро, в котором выдавали задания. Это оказалось бессмысленно. Тридцать минут она простояла в очереди лишь для того, чтобы клерк в белой мантии заявил, что для воинов ниже стадии Трансформации костей не было ничего подходящего.

Немудрено. Таких было много и за пределами Секты, а Лу Инь ещё и находилась на самых ранних процентах своего этапа. Она была слабейшей даже среди самых слабых воинов. И хотя в действительности силы девушки могли сравниться даже с воинам на стадии Трансформации костей благодаря её таланту к боевым искусствам — определить такое на глаз было почти невозможно, а потому с виду Лу Инь казалась немощной и жалкой.

Повесив голову, она вышла из бюро, рассеянно посмотрела по сторонам и побрела к ближайшему магазинчику.

При определённом усердии можно было устроиться помощницей алхимика или скорняка, или хотя бы продавщицей. Лавки постоянно искали себе новую кровь. Старые кадры со временем становились слишком сильными и искали себе другое занятие, или, — и это случалось намного чаще, — погибали. Тем не менее здесь тоже были суровые критерии отбора.

На работу, которая требовала физическую нагрузку, предпочитали набирать людей с высокой культивацией. На ту, которая подразумевала стояние за стойкой и милую улыбку — красивых девушек.

Лу Инь была довольно милой (наверное, если смотреть с определённого ракурса) но при этом тощей, низкой и совершенно непримечательной. Говор её был сельским, писать и считать она умела постольку-поскольку, и наконец у неё не было даже самого простенького платья, которое могло придать её образу хотя бы подобие элегантности.

Она не могла соперничать с девушками из благородных семей, которые были ряжены, как весенние цветочки.

Лу Инь готова была взяться за любую работу, но работы не было, и ей ничего не оставалось, кроме как бродить от магазина к магазину, робко мяться у фасада и наконец, набравшись храбрости, спрашивать у менеджера, не найдётся ли свободного места, и всегда получать пренебрежительный отказ…

В один момент Лу Инь и вовсе задумалась о том, чтобы снова устроиться уборщицей. По крайней мере тогда у неё будет что ответить на вопрос: «есть ли у вас рабочий опыт?..» Но таких вакансий тем более не было. Уборкой занималась прислуга. Воинам же платили только за ту работу, на которую нужны были, собственно, воины. Простой человек никогда не сможет снять шкуру настоящего монстра или сшить достаточно тонкое платье, чтобы в нём было не стыдно показаться отпрыску благородного семейства. В то же время мести метёлкой может каждый.

Лу Инь была упорной, очень, и трудилась до самого вечера, однако день за днём она неизменно возвращалась домой с пустыми руками.

Вот и сейчас она спускалась по белокаменной лестнице и рассеянно думала, что ей теперь делать. Найти мирную работу она была не в состоянии. Значит, ей нужно было стать сильнее… но это было ещё сложнее. Иной раз она могла культивировать десять, двенадцать часов подряд и всё равно не добиться даже крупицы прогресса. Такими темпами уйдут годы, прежде чем она доберётся до этапа Трансформации костей. Да и потом ей нужно будет совершить финальный рывок. Одним усердием и временем здесь не обойдёшься. В культивации необходим талант, и великая преграда, что маячила на горизонте, прямо сейчас напоминала ей великую стену, на которую ей нужно было забраться голыми руками.

Если она вообще до неё доберётся, если не состарится, ведь по мере взросления культивировать становилось всё сложнее.

Мысли её метались из стороны в сторону; она спустилась по лестнице и уже приближалась к своему общежитию, как вдруг раздался грубый голос, который резко привёл её в чувства.

Лу Инь посмотрела перед собой и почувствовала трепет у себя на сердце.

Четверо стояли на пороге её жилища — Мин Юй и три незнакомых парня. Последние обступили девушку и заградили ей пути отхода. Лицо её было хмурым, но заметно бледным в прохладных лучах заходящего солнца.

— … Я дал тебе отсрочку на целый месяц, Мин Юй, — с надменной улыбкой заявил парень в полушубке, который стоял посредине двух других бугаёв. — И ты до сих пор не хочешь платить? Такими темпами ты никогда не выплатишь свой долг.

— По твоей вине, Шен Бао, — сухо ответила Мин Юй. — Я знаю, что ты наведался к моему нанимателю и потребовал, чтобы она меня уволила.

— Может быть; однако твоя вина, что ты была такой дурной работницей, что она согласилась.

— Ты ей угрожал!

— Хе-хе… не стоит винить других, Мин Юй, — усмехнулся Шен Бао, потирая большим и указательным пальцами ворсинки своего воротника. — Ты сама залезла в долги, чтобы купить драгоценное зелье… Я не виноват, что даже с ним у тебя не получилось завершить Трансформацию костей.

— Зелье оказалось дефектным, — с горечью проговорила Мин Юй.

— Случается, — усмехнулся Шен Бао. — Но это не повод не платить долги, не правда ли?