Сказание о Юэ Фэе. Том 1

Глава пятая

Юэ Фэй строит шалаш на могиле в горах Лицюань. Ню Гао грабит проезжих на дороге у холма Луаньцао.

Издревле говорят: «У каждой вещи есть свой хозяин». Видно, сама судьба предназначила Юэ Фэю этого коня, если он сразу почувствовал хозяйскую руку и замер на месте. Юноша вывел норовистого жеребца во двор и стал внимательно осматривать. Конь был рослый — длиною почти в чжан, и высотой — в восемь чи[23]. Голова величиной с громадного зайца, глаза словно бронзовые колокольчики. Крутой лоб, широкая грудь, маленькие уши, мягкий развевающийся хвост, круглые копыта. Только масть трудно было определить, потому что конь был весь в грязи.

Юэ Фэй заметил поблизости небольшой пруд и крикнул конюху:

— Принеси-ка скребницу!

Конюх подал скребницу, а сам остановился поодаль, не осмеливаясь приближаться к коню.

— Не бойся, подходи — я его держу! — сказал Юэ Фэй. — Давай-ка мы его помоем и почистим.

— Держите покрепче, господин! — попросил конюх. — Я ему сперва надену узду.

Конюх накинул на жеребца узду и повел его к берегу. Коня вымыли, и Юэ Фэй еще раз его осмотрел. Прекрасный скакун! Белоснежный, ни одного волоска другого цвета! Таким можно только восхищаться!

Юэ Фэй привязал его к коновязи, надел халат и прошел в зал, чтобы поблагодарить тестя за щедрый подарок.

— Стоит ли этот конь тех хлопот, какие он тебе доставил! — воскликнул Ли Чунь. Он приказал слугам принести седло с уздечкой и оседлать коня. Чжоу Тун стоял рядом и любовался скакуном.

Снова сели за стол, выпили вина. Наконец Чжоу Тун поднялся и, несмотря на настойчивые просьбы хозяина, стал прощаться. Тогда начальник уезда велел слуге оседлать еще одного коня и проводить гостей домой.

Юэ Фэй и Чжоу Тун верхом поехали к городским воротам. Слуга следовал за ними пешком.

— Хорош у тебя конь, сын мой, — сказал Юэ Фэю учитель. — Отпусти поводья и скачи вперед — я хочу взглянуть, каков он в ходу.

Юноша вытянул коня плетью — тот рванулся и помчался как ветер. Цоканье его копыт по мостовой напоминало звон бьющихся фарфоровых чашек.

Чжоу Тун остался доволен, подхлестнул своего коня и бросился вдогонку. Но разве мог его конь состязаться с чудесным скакуном Юэ Фэя?! А о слуге и говорить нечего! Пытаясь догнать господ, он совсем выбился из сил, пот катился с него градом.

У ворот усадьбы Чжоу Тун и Юэ Фэй спешились. Чжоу Тун дал слуге пять цяней серебра, тот оседлал коня, на котором приехал Чжоу Тун, и ускакал.

Юэ Фэй отвел жеребца домой и рассказал матери о подарке тестя. Госпожа Юэ была до слез растрогана.

Но вернемся к Чжоу Туну. Разгоряченный быстрой ездой, он сбросил с себя халат и принялся обмахиваться веером. К вечеру у него заболела голова, и старик слег в постель. Никакие лекарства не помогали. Юэ Фэй неотлучно находился у постели больного.

Прошло два дня. Чжоу Тун чувствовал себя все хуже и хуже. Ученики приходили справляться о здоровье учителя, их родители приглашали гадателей и лекарей. Больше всех волновался Юэ Фэй.

На седьмой день больной подозвал к себе приемного сына и велел ему принести сундук.

Юэ Фэй исполнил его просьбу.

— Видно, пришло мне время умирать! — произнес старик. — Хорошо, что твои братья здесь, пусть и они меня послушают! Сын мой, мне очень досадно, что я ничего не оставляю тебе в наследство! Я всю жизнь скитался и ничего не нажил, кроме вещей, которые лежат в этом сундуке. Возьми их, и пусть они напоминают тебе о твоем приемном отце! И еще, сын мой, прошу тебя, похорони меня как подобает!

— Лечитесь и выздоравливайте, учитель! — заволновались юноши. — Не беспокойтесь ни о чем! Вы еще встанете на ноги! А если и случится худшее, мы не позволим Юэ Фэю взвалить на себя все хлопоты!

Тогда Чжоу Тун обратился к Ван Мину:

— Брат Ван, земля возле гор Лицюань принадлежит вам. Не откажите в милости, похороните меня там!

— Все будет так, как вы желаете! — ответил Ван Мин.

— Я в этом не сомневался!

Чжоу Тун велел Юэ Фэю поблагодарить Ван Мина, и юноша почтительно опустился перед стариком на колени.

— Зачем так, Пын-цзюй?! — поднимая его, воскликнул Ван Мин.

— Дорогие братья! — обратился к старикам Чжоу Тун. — Если хотите, чтобы ваши сыновья прославились, пусть они никогда не покидают Юэ Фэя!

В горле Чжоу Туна что-то заклокотало, и вскоре дыхание его оборвалось. Это произошло в четырнадцатый день девятого месяца седьмого года периода Провозглашения согласия[24]. Чжоу Тун умер в возрасте семидесяти девяти лет.

Юэ Фэй горько оплакивал учителя.

Ван Мин и его друзья должным образом обрядили покойника и положили в гроб. Пригласили монахов, которые сорок девять дней читали молитвы над усопшим. Похоронили его у подножья гор Лицюань.

Юэ Фэй построил рядом с могилой шалаш и заявил, что будет в нем жить все время траура. Ван Мин и его друзья тоже велели сыновьям остаться у могилы. Время летело быстро. Миновала зима, и вновь наступила весна. В сезон Ясной чистоты[25] старики приехали на могилу друга принести жертвы и еще раз его оплакать.

— Пын-цзюй! — обратился Ван Мин к Юэ Фэю. — Твоя матушка дома одна, о ней некому позаботиться, так что не задерживайся здесь! Сейчас мы совершим жертвоприношение, а потом вместе вернемся домой.

Юэ Фэй решительно отказался.

— Не уговаривайте его, отец! — вмешался Ван Гуй. — Позвольте нам сломать его шалаш — иначе он отсюда не уйдет!

Тан Хуай и Чжан Сянь захлопали в ладоши:

— Правильно, брат Ван! Мы тебе поможем!..

Юноши мигом разобрали шалаш. Юэ Фэю ничего не оставалось, как поплакать над могилой учителя и поблагодарить стариков за внимание.

— Можешь еще немного побыть здесь, сыновья наши останутся с тобой, а мы сейчас уезжаем.

— Слушаемся! — в один голос ответили юноши.

Когда молодые люди остались одни, они приказали работнику в укромном местечке разостлать циновки и сели пить вино.

— Брат Юэ Фэй, твоей матушке очень тяжело! — сказал Тан Хуай. — Пора домой — она беспокоится.

— Старший брат, ты сам понимаешь: разве мы когда-нибудь прославимся, если будем без пользы расточать свои силы? — подхватил Чжан Сянь.

— Смерть наставника доставила мне такое горе, — вздохнул Юэ Фэй, — что я позабыл слова «слава» и «заслуги»!

— Конечно, учитель оказывал нам большие милости, и забывать о них нельзя, — согласился Ван Гуй. — Но и о славе позаботиться нужно! Ты ведь понимаешь — на кого нам надеяться, как не на тебя?

Шорох в траве прервал беседу братьев. Ван Гуй вскочил и бросился в заросли. Неожиданно из чащи на четвереньках выполз человек:

— Пощадите, добрый господин!

Ван Гуй схватил его за шиворот и рывком поставил на ноги.

— А ну выкладывай деньги!

— Не болтай глупостей! — прикрикнул на брата Юэ Фэй. — Отпусти его!

Ван Гуй расхохотался.

— Не бойся, перед тобой честные люди, — успокоил незнакомца Юэ Фэй. — Мы устраивали жертвоприношение на могиле, а теперь решили немного выпить. Небось принял нас за грабителей?

— Так вы не разбойники? — обрадовался незнакомец и, обратившись в сторону зарослей, позвал: — Выходите!

Из кустарника один за другим вылезли человек двадцать. В руках у них были зонтики, за спиной — узлы.

— Плохое место выбрали вы для развлечений, господа! — заговорили они наперебой. — Недалеко отсюда у холма Луаньцао недавно объявился разбойник. Он никому не дает проходу. Только что злодей захватил целый купеческий караван. Нам чудом удалось спастись. Когда мы натолкнулись на вас, то подумали, что вы тоже грабители. Извините, что потревожили вас! Мы идем в Нэйхуан…

— Этот уезд недалеко отсюда, идите прямо по дороге, — сказал Юэ Фэй. — Можете не опасаться, место здесь спокойное.

Когда люди ушли, Юэ Фэй предложил братьям:

— Давайте тоже собираться.

— Старший брат, хотелось бы все-таки взглянуть на разбойника! — сказал Ван Гуй.

— Заниматься разбоем может лишь тот, кто потерял совесть! — ответил Юэ Фэй. — Стоит ли на него смотреть? Он ценит только богатства и не сознает, что творит.

— А почему не посмотреть? — возразил Ван Гуй. — Я еще ни разу не видел разбойников!

— Но у нас нет оружия, — заметил Юэ Фэй. — Что мы будем делать, если он на нас нападет?

— Здесь много деревьев, можно наломать палок, — предложил Чжан Сянь. — Неужели мы вчетвером не справимся с одним бандитом?!

— Старший брат, — подхватил Тан Хуай, — бежать было бы простительно, если бы нас окружило войско! Но неужели ты испугался одного разбойника?

Юэ Фэй задумался: ведь если он не пойдет — братья сочтут его трусом!

— Соберите вещи и поезжайте домой, — приказал он работникам. — Мы немного задержимся.

Более храбрые стали просить:

— Господин, возьмите и нас с собой!

— Неужели вы не понимаете, что это опасно? — возразил Юэ Фэй. — А если злодей окажется сильнее нас и нам придется бежать? На вашу помощь надеяться не приходится. Да и зрелище не больно уж интересное.

Работники согласились с ним и уехали, а братья сломали по деревцу, сделали дубинки и направились к холму Луаньцао. Разбойника они увидели еще издалека. Высокий, смуглолицый, в шлеме и кольчуге, из-под которой виднелся черный шелковый халат, подпоясанный пластинчатым поясом, он восседал на вороном коне. В каждой руке у него было по сабле. Человек пятнадцать стояли перед ним на коленях и молили о пощаде.

— Сжальтесь, повелитель! Ничего ценного у нас нет!

— Выкладывайте деньги, иначе не пощажу! — грозил разбойник. — Всех перебью!

— Видите, какой здоровенный детина? — сказал братьям Юэ Фэй. — Стойте здесь, я сам с ним поговорю.

— Куда ты, старший брат? Ведь у тебя нет оружия! — воскликнул Тан Хуай.

— Этот человек груб и невежествен — брать его надо не силой, а смекалкой, — возразил Юэ Фэй. — Если увидите, что я не могу с ним справиться, приходите на подмогу.

Юэ Фэй выступил вперед и крикнул разбойнику:

— Эй, приятель! Отпусти этих людей!

Разбойник оглянулся. Внешность Юэ Фэя, видимо, произвела на него впечатление.

— Не хочешь ли ты что-нибудь мне преподнести?

— Разумеется! — спокойно отвечал Юэ Фэй. — Недаром же гласит пословица: «Того, кто живет в горах, кормят горы; того, кто живет у реки, кормит река».

— Верно сказано!

— Я богатый купец, за мной едут приказчики с товарами. А ты кого поймал? Какой прок от этой мелкой рыбешки? Отпусти их, я дам тебе царский выкуп.

— Ладно, уходите! — крикнул пленникам разбойник и, как только те разбежались, снова обратился к Юэ Фэю:

— Ну, давай свой выкуп!

— Получилось недоразумение — я пообещал, а приказчики ничего не хотят давать. Никак не могу их убедить!

— Какие такие приказчики? Где они?

— Вот! — Юэ Фэй поднял кулаки.

— Как это понимать?

— Очень просто. Сумеешь с ними справиться — получишь выкуп, не сумеешь — пеняй на себя!

— Как ты смеешь дразнить тигра?! — в ярости взревел разбойник. — Видишь мои сабли? Мне тебя зарубить — что плюнуть! Только чести от этого мало! Ладно, будем драться на кулаках.

Привесив сабли к седлу, разбойник соскочил на землю и с поднятыми кулаками бросился на Юэ Фэя. Тот увернулся и очутился за спиной противника. Разбойник хотел нанести Юэ Фэю удар в грудь, но юноша мгновенно отскочил в сторону и дал подножку. Детина во весь рост растянулся на траве.

— Блестящий прием! — восхищенно закричали братья. — Великолепно!

— Как я опозорился! — вскричал разбойник. Он вскочил на ноги и выхватил кинжал с намерением покончить с собой.

— Ну, зачем так? — Юэ Фэй удержал его руку.

— Меня еще никто не побеждал! А сейчас? Хватит, жить больше незачем!

— Слишком ты горяч, приятель! Я с тобой и не дрался по-настоящему — ты сам поскользнулся! Неужели из-за такого пустяка стоит прощаться с жизнью?

Разбойник смерил Юэ Фэя пристальным взглядом:

— Сила у тебя большая! Кто ты такой и откуда родом?

— Я — Юэ Фэй из деревни Цилиньцунь.

— Из Цилиньцунь?! Ты, наверно, и с наставником Чжоу Туном знаком?

— Он был моим названым отцом. А ты откуда его знаешь?

— Теперь понятно, почему ты меня побил! Сразу видна выучка Чжоу Туна! Что ж ты мне сразу не сказал, кто твой учитель?

Он поклонился Юэ Фэю, оба сели на траву и завели беседу.

— Я расскажу о себе, — начал разбойник. — Меня зовут Ню Гао, я уроженец Шэньси. Отец мой — выходец из военного сословия. Умирая, он наказывал матери: «Если хочешь, чтобы наш сын прославился, отошли его учиться к Чжоу Туну». Я разузнал, что наставник живет в уезде Нэйхуан, в деревне Цилиньцунь, и мы с матерью отправились туда. Проезжая по здешним местам, наткнулись на шайку разбойников. Я убил главаря, забрал его доспехи, а шайку разогнал. Потом подумал: «Найду я наставника Чжоу Туна, попрошусь в ученики — а на что жить?» Вот и решил заняться грабежом, чтоб поднабрать денег на прожитие и на подарки наставнику. Не думал, что попадется мне такой силач! Пойдем, представлю тебя матушке. А потом отведи меня к Чжоу Туну.

— Постой! Прежде познакомлю тебя со своими братьями, — сказал Юэ Фэй. Он сделал знак братьям выйти из-за укрытия и представил их Ню Гао.

Затем они отправились к его матери. Ню Гао ехал впереди и указывал дорогу. Вскоре все пятеро вступили в узкое ущелье и очутились у скрытого за кустами входа в пещеру. Ню Гао вошел первым, переговорил с матерью, и та вышла встречать гостей.

Со слезами на глазах старуха поведала о том, как покойный муж наказывал ей непременно отдать сына в ученье к Чжоу Туну.

— К великому несчастью, мой приемный отец в девятом месяце прошлого года покинул этот мир, — печально сказал Юэ Фэй.

— Горе мне! — расстроилась старуха. — Прахом пошли все мои труды! Мы за тысячи ли ехали к наставнику, а его, оказывается, уже нет в живых! Видно, не суждено моему сыну прославиться!

— Не убивайтесь, мать! — утешал ее Юэ Фэй. — Я не так опытен, как мой приемный отец, но все-таки кое-чему успел научиться. Раз уж вы попали в наши края, можете пожить у меня в доме, пока мы с вашим сыном будем изучать военное дело.

Лицо старухи озарилось радостью. Она быстро собрала в узел немногочисленные пожитки и с помощью сына забралась на его вороного коня. Ню Гао взвалил узел на спину и следом за Юэ Фэем отправился в Ванцзячжуан.

Скоро Юэ Фэй начал обучать Ню Гао грамоте и военному делу.

Однажды пятеро братьев упражнялись на копьях посреди поля, с которого уже убрали пшеницу. Вдруг они заметили, что кто-то следит за ними из ближайшей рощи.

— Эй, кто там? — грозно окликнул Ван Гуй.

Из чащи неторопливо вышел человек и направился к юношам.

Эта встреча привела к тому, что Юэ Фэй еще раз проявил свою доблесть и возвратил состояние, которым владели его предки. Вот почему говорят:

Если вы хотите узнать, что сказал юношам этот человек, то прочтите следующую главу.