Сказки. Обо всём понемногу

Спасти Новый год

Вот он, наш герой. Маленькая точка в черном зимнем небе. Но если на нее смотреть, не отрываясь, то мы очень скоро обнаружим, что точка эта всё увеличивается, а значит, приближается, то есть, скорее всего, падает, и вероятно, прямо на нас. Бежим!

Когда поднятый этим падением снег ложится обратно, и воздух проясняется, мы можем подойти поближе - только осторожно. В снежной воронке лежит непонятное существо. Давайте посмотрим повнимательнее, мы таких встречали, и не раз. Только обычно они мирно стоят в зимних дворах, иногда придерживая одной рукой метлу, иногда на голове у них вместо ведра красуется старая шляпа, а лицо может быть, вопреки классике, расписано всеми цветами радуги. Тем не менее, снеговика трудно с кем-то спутать. Но откуда здесь взялся именно этот?

Федор был снеговиком новой формации. То есть, формация была самая обычная: три шара, установленные друг на друге, нос-морковка, глаза-угольки, но вот функционал!

Раньше ведь как было: у Деда Мороза для каждого дела полагался отдельный снеговик. Кто подарки раскладывал, кто письма читал, кто там елочки снегом кутал, чтобы не мерзли. Снеговики не устают, но ведь надо и новостями обменяться, мороженое погрызть (рядом с Дедом Морозом мороженое, увы, было доступно только в таком состоянии).

Потом пришло глобальное потепление, и Федор выучил новое слово: многозадачность. Это означало, что теперь каждый оставшийся снеговик должен был выполнять сразу несколько функций. Так Федор, помимо личного секретаря Деда Мороза, стал у дедушки еще телохранителем и кучером.

Как ни странно, быть телохранителем Федору нравилось гораздо больше, чем быть кучером. Кто в здравом (да в каком угодно состоянии!) будет нападать на Деда Мороза? А вот кучерское мастерство было делом сложным. Как секретарь, Федор готовил маршрут, как телохранитель - проверял, все ли в порядке с санями и конской упряжью, как кучер - трясся всю ночь, то сдерживая коней, то наоборот, подгоняя их. При этом он постоянно сверялся с планом поездки и вычеркивал места, где они побывали - надо было обязательно сдать отчет секретарю, когда вернутся (то есть, тот же Федор присваивал документу личный номер и подшивал в папку).

Федору очень нужна была третья рука. Казалось бы - бери подходящую ветку и втыкай, куда надо, но традиции… но ни на одной открытке такого никогда не рисовали… но дети испугаются (тут Федор хмыкал: он был уверен, что детей мало чем можно напугать).

Именно о третьей руке он тоскливо подумал, падая вниз. Потому что ей-то он бы смог уцепиться за сани и удержаться во время особо крутого виража вокруг фабричной трубы. Но нет, выпал, Дед Мороз только сочувственно крикнул: “Держись, Федор! На обратном пути заберу!” и поторопился дальше.

Дедушка был человек хороший, а Федор - снеговик разумный. Он знал, что тут бы успеть всех по списку облететь, некогда ему будет про Федора помнить, надо самому добираться домой. А Федор за пару дней пешком дойдет.

Но пока идти никуда не хотелось. Федор смотрел в звездное небо и тихо жалел себя. А ведь наверняка ему в этом году полагалась медаль - большая, красивая, с надписью “За беспорочную службу”, когда теперь до нее дойдешь. Как же неловко вышло: одной рукой он держал список с адресами, а второй выпустил вожжи, потому что…

Потому что.

- Простите, - раздался вежливый голос откуда-то снизу, - мы уже на месте?

Федор поднялся, поправил средний шар, проверил ведро на голове - держится ли.

- Вылезай, - строго сказал он, - я тебя сам не вытащу.

Сугробы вздыбились что те тектонические плиты (про них рассказывал самый древний снеговик, Аполлинарий, который вместе с ледниковым периодом катался по всей Европе, пока Дед Мороз не приставил его к делу), и на свет показался мешок с подарками.

- То есть, дедушка сейчас еще и без подарков уехал, - сказал Федор.

- Нет, - поправил его Мешок, - нас же трое у него. Один маленький, чтобы в форточки пролезать, второй - на всякий случай.

- А ты?

- А я кататься люблю, - доверительно сообщил Мешок, - дедушка иногда еще меня берет, если “душа сюрприз просит”, так он говорит.

Этот Мешок был старым, заслуженным, древнее Федора. Говорили, что он страдает забывчивостью, путает подарки, но Дед Мороз все равно не хочет отправлять его на пенсию. Именно за Мешок Федор ухватился второй рукой, потому что ему показалось, что тот сползает к краю саней.

- Кому же мы будем дарить подарки? - удивился Мешок, оглядевшись. - Здесь никого нет.

- Именно, - хмуро согласился Федор. - Пошли искать.

- Это просто поразительно, - не замолкал Мешок, следуя за Федором. Он, хоть и казался неповоротливым, двигался довольно быстро, от избытка эмоций размахивая золотыми кистями на завязках. - Сколько лет живу, но такого… Федор, а вдруг кроме вас с нами никого не осталось?

- Вот же фонари светятся.

- А они разве не сами по себе растут? Поразительно… Ой, елка!

Елка красовалась посреди утоптанной поляны - видимо, днем вокруг нее водили много хороводов. Ее украшало несколько бумажных гирлянд и пластиковые шары, уже облупившиеся.

Федор с Мешком стояли на краю поляны, под укрытием заснеженных веток. Так что когда Федор увидел скачущую по поляне к елке тень, то вовремя успел пригрозить Мешку, чтобы тот их не выдал своими охами.

Белка - а это была именно она, - добежала до елки, моментально взбежала по стволу и принялась носиться по веткам, стуча лапой по шарикам. Выбрав самый (“спелый?” - подумал Федор) симпатичный, она ловко отцепила его от ветки, зажала в зубах петельку, на которой он висел, и уже не так быстро принялась спускаться вниз.

- Зачем ей такой? - удивился Мешок, когда белки уже и следа не было. - Они же не очень красивые…

- Есть такое слово - клептомания, - сообщил скрипучий голос.

Федор с Мешком обернулись и ахнули.

- Еще елка… - прошептал Мешок, - поразительно.

Эта елка была гораздо наряднее, хоть и меньше той, что на поляне. А еще она была - домашней, что ли? Шариков на ней было много, и прочих фигурок, дождик щедро свисал с каждой лапы, а гирлянда голубовато-белых огоньков постоянно мигала.

А еще она не стояла в снегу, а висела над ним, сантиметрах в тридцати...

Федор быстро опомнился и попытался задвинуть Мешок к себе за спину.

- Призрачная елка, - зачарованно шептал Мешок, - сколько лет живу, но такого… Федор, вы ее видите?

- Еще как!

- Начинается! - сказала Елка. - Что, призраков не видели? Чего вы тут ходите вообще, мешаетесь только, я эту белку знаете сколько сторожила? Не знаете! А сами туда же - стоят на дороге, обзор загораживают!

- Она туда поскакала, - пролепетал Мешок, взмахнув кисточкой.

- Ну хоть какая-то польза от вас! - Призрак Елки развернулся и поплыл в нужном направлении. - И нечего за мной ходить, лесопарк большой, всем места хватит!

- Ты погоди, - Федор никогда не забывал о рабочих обязанностях, вот и сейчас несся за Призраком по сугробам, пытаясь узнать всё, что нужно. - Это что же получается - ты после Нового года к нам не попала?

- К вам - это куда?

- К дедушке Морозу. Каждая елка после Нового года, когда ее разбирают, или… кхм…

- Выкидывают, - противным голосом продолжила Елка.

- Ну... да. Так вот, она попадает в лес к дедушке, мы по вам архивы отслеживаем: кого поздравили под этой елкой, кому какие подарки подарили, какие желания выполнили…

- Елка внезапно резко остановилась.

- А если - никакие? - спросила она.

- Как?

- Так! - передразнила она Федора. - Никто никого не поздравлял, подарков не было, желаний никто не загадывал! Такие вот дела!

- Какой ужас! - сказал Мешок. - Федор, а что мы здесь делаем?

У него снова начался приступ забывчивости.

- Мы расследуем! - сказал Федор. В самом деле, он не мог допустить, чтобы в здешнем лесопарке гулял призрак неучтенной елки. Знает он, чем это заканчивается - черной прорехой в мире чудес, куда следом за этой елкой может утянуть и его, и Мешок, а то и весь Новый год. - Помогаем этой Елке завершить свои дела, чтобы она отправилась с нами.

- Это прекрасно! - согласился Мешок. - А что мы можем сделать?

- Для начала, - предложил Федор, - расскажи, что случилось в тот Новый год?

- Петенька! - позвала Алла Николаевна, встав на пороге комнаты.

Пятнадцатилетний внук ожидаемо не обернулся: строил на экране компьютера объемные графики. Графики неприятно шевелились и выпускали все новые отростки.

Алла Николаевна вздохнула и повысила голос:

- Петр, будь так любезен!

Петенька отвернулся от экрана.

- Ты что хотела, ба?

- Опять слово “вечность” складываешь?

- Ага.

- Так вот, отвлекись и помоги мне на кухне. А потом посмотри, что у нас с гирляндой. Что это за елка, если на ней не горит ничего?

- Пожаробезопасная. Ба, далась тебе эта елка. У нас никогда с ними не ладится, с тех пор, как…

- Да, с тех самых пор, - сурово согласилась Алла Николаевна. - Но если ты думаешь, что я позволю каким-то дурацким обстоятельствам заставить меня передумать, то я тебе скажу - и ты и обстоятельства эти плохо меня знаете!

- Отлично знаем, - пробурчал Петенька и поднялся с кресла. Последнее слово всегда оставалось за бабушкой, даже сейчас. Только он-то знал (подозревал, что бабушка знает тоже, но признавать не хочет), что обстоятельства этого Нового года снова окажутся не дурацкими, а безнадежными.

- Случилось это… да лет семь назад уже… - задумалась Елка. - Приносят меня, значит, в дом, стою посреди комнаты. Я елочка нарядная, на праздник к вам пришла, и так далее. Игрушек навесили! Мелкий этот бегает, в подарки пальцем тыкает - угадывает, значит, где что. И тут...

- Невероятно интересно, - прошептал Мешок. Елка благосклонно кивнула и продолжила:

- И тут за два дня на праздника этот мелкий на улице простужается. Доктора вызывали! Ангина! Бабка так и села!

- А родители? - спросил Федор.

- Я к этому и веду! Родители позвонили, сказали - не приедут. Они там какие-то мосты в другой стране строили, не получалось у них вернуться вовремя.

- Все расстроились, и никакого праздника, - подвел итог Федор, - ясно.

- Что тебе ясно? - рассердилась Елка. - Ты же дослушать нормально не можешь! Или думаешь, если я дерево, так и не чувствую ничего?

- Чувствуешь, конечно, - согласился Федор, он уже понял, что Елка довольно обидчива. - Неужели еще что-то случилось?

- В самый Новый год! - торжественно подтвердила Елка. Мешок ахнул. - Праздником, понятное дело, и не пахнет, но я держусь! Стою, огонечками моргаю, вдруг, думаю, пригожусь еще. И тут в открытую форточку влезает эта негодяйка!

- Белка?

- Она! Обошла меня так по-хозяйски, а потом - хвать! - цапнула какую-то игрушку, и только ее и видели. Про меня неделю не вспоминали, мелкий болел, подарки ему все в комнату отнесли. А потом бабка стала меня разбирать. И вдруг охнула и говорит “А где же…?”

- Что? - переспросил Федор.

- Да если б я знала! Я ж не видела, что на меня повесили. А она только говорит - ох, мы это еще с мужем покупали! Она была последняя! Потом меня на помойку вынесли, а очнулась я уже такая.

- Так, - после недолгого молчания сказал Федор, - есть план. Ты дом тот помнишь?

- Красивая елка, - строго сказала Алла Николаевна. Петенька, только что подключивший гирлянду, хмыкнул.

- Попробовала бы она у тебя быть некрасивой, ба.

- И это тоже, - Алла Николаевна помолчала, - а все-таки та…

- А что у нас подгорает? - перебил Петенька, и бабушка побежала на кухню.

Петенька потер нос и посмотрел на нарядную елку. Каждый год одно и то же. В Новый год и Деда Мороза он, конечно, не верил, но бабушку было жалко. Она каждый раз расстраивалась, хоть та игрушка, дедова память, пропала очень давно. Да и если честно, с тех пор и празднование Нового года у них не заладилось. Родители всегда опаздывали из своих заморских командировок, приезжали второго, а то и третьего января. Электричество вырубалось - два раза. Соседи затопили - один раз, они соседей - тоже один…

- Петр, - позвала бабушка с кухни, - вынесешь мусор? И еще не очень поздно, забеги в продуктовый за картошкой, вдруг не хватит?

- Хорошо, - крикнул Петенька и пошел собираться.

На улице стемнело, людей почти не было - все уже по домам резали салаты, заворачивали подарки, ждали гостей. Петенька независимо пожал плечами и пошел к мусорным бакам. Во дворе прибавилось снеговиков, заметил он. А возле вон того, нового, кто-то тоже пакет с мусором оставил, да большой какой. Петенька внезапно решил, что сделает доброе дело и дотащит еще и этот мешок до мусорки. А так как никто его не увидит, то можно после этого и дальше быть своевольным и циничным подростком. Примерился к мешку и решил тащить волоком.

- Простите пожалуйста, - раздался из-под его руки мягкий, словно бархатный голос, - а вы бы не могли, если нетрудно, меня держать повыше? Тут щекотно.

- Это что за шутки? - спросил Петенька, но остановился. - Вы внутри сидите, что ли?

- Нет, я - вот он.

Петенька сделал шаг в сторону, но тут же подпрыгнул. Новый снеговик должен был стоять гораздо дальше, но как-то так получилось, что теперь он буквально дышал Петеньке в затылок!

- Как звать? - спросил снеговик.

- Петр…

- Это у вас Новый год не ладится?

- Да что ты его спрашиваешь? - возмутилось какое-то размытое пятно слева. - Тот совсем мелкий был!

- А лет сколько прошло? Ты же сама говорила!

- Ну разве что…

Петенька зажмурился и продолжил активно не верить в Новый год, говорящих снеговиков и 3Д-модели елок. Хотя, интересно, как у них получилось… Верхушка еще, этот позолоченный шпиль. у которого самый верх отломался - где он такой видел?

- Я вас помню! - выпалил Петенька, открыв глаза.

- Как приятно! - обрадовался Мешок.

- Да не вас. Вас вот!

Елка моргнула всеми огоньками сразу.

- Узнал?

- Ну да, верхушка эта. Я же кончик отломал перед самым Новым годом, когда вас наряжали. Бабушка поохала, но сказала, что новую купить не успеем, пусть так будет. А верхушку потом тоже выкинули.

- Предлагаю общение продолжить в пути, - сказал снеговик. - Петр, вы помните, какая игрушка у вас пропала семь лет назад?

- Вроде да, - почесал затылок Петенька, - дедушка из командировки в ГДР привез. Там набор был: три балерины. Одну папа разбил, одну я, а третья исчезла.

- И мы знаем, куда она делась! Вперед!

- Стоп! - воскликнул Петенька. - Что происходит вообще? Я в вас даже не верю.

- Мы в тебя верим, - ответил снеговик, - ты бабушку порадовать хочешь?

Аргумент был непрошибаемым.

- Только быстро, - смирился Петенька, - мне еще за картошкой идти.

В лесопарке было тихо и темно. Они давно сошли с натоптанных дорожек, шли теперь за Елкой, которая медленно летела впереди и переливалась огоньками. Петенька старался запоминать дорогу, но выходило плохо. Мешок на удивление легко двигался рядом, замыкал процессию Федор, то и дело покрикивавший:

- Не сбавляем скорость! Не спим, а то замерзнем!

- Послал Новый год напарничков, - бормотала Елка и плыла себе дальше.

Наконец она остановилась, притушив огни на своей гирлянде, и взмахнула лапой:

- Вот здесь у нее дупло, видите дерево?

Все пригляделись.

- Два дупла вижу, - сказал Мешок.

- Правильно, в одном она спит, в другое - складывает всё утащенное добро. Давайте за мной, только тихо.

Первым на растяжку наступил Мешок. Перезвон от консервных банок, развешанных на ветках деревьев, пошел на всю поляну. Через пару мгновений из дупла выскочила разбуженная белка и принялась кидаться в неудачливых воров шишками. Кидалась она метко и довольно больно - чувствовался большой опыт.

- Что ж вы за растяпы такие! - закричала Елка.

- А ты нас предупредить не могла?!

- Так я который год здесь хожу и ничего не задеваю!

- Потому что призрак ты! А мы-то нет!

- И правда, - согласилась Елка. - Как же быть теперь?

- Договариваться будем, - сказал Федор. - Эй, наверху! Меняться будешь?

Шишки перестали падать. Ловкая тень метнулась вперед и зависла прямо над ними, раскачиваясь на ветке. Петеньке показалось, что в глазах ее мерцали красные огоньки.

- Нам игрушка нужна, - продолжил снеговик. - Такая… чтобы блестела и плясала. Если у тебя есть подходящая, конечно.

Белка фыркнула и поскакала в дупло.

- А на что мы будем меняться? - спросил Петенька. - Я даже телефон не взял, думал, схожу за картошкой по-быстрому.

- Не поняла, а кто у нас здесь полный мешок подарков? - удивилась Елка.

- Невозможно! - внезапно строго ответил Мешок. - Все подарки учтены и кому-то предназначены, если мы сейчас чей-то отдадим, значит, заберем его у кого-то, станем, как эта белка. Федор, подтверди пожалуйста.

- Все так, - согласился Федор.

- У меня все в порядке, даже если я ничего не помню! - продолжал обиженно пыхтеть Мешок. Он распустил завязки и как-то ухитрился вывернуться внутрь, копаясь в подарках. - Вот это - мальчику… дяденьке Максиму, он двадцать лет назад шуроповерт просил. Этот набор “Юный химик” - девочке Алине, только она его захочет через три года. Вот это - медаль для Федора… ой! Федор, это тебе!

- Ну дела, - только и смог сказать Федор. Медаль была именно такая, как он себе представлял: большая, как блюдце, нестерпимо блестящая, с выгравированными по кругу словами “За беспорочную службу”.

- Вот я не помню, она подарок за прошлый год, или за этот, - виновато сказал Мешок.

- Да не важно, - вздохнул Федор и протянул руку-ветку, в которой раскачивалась медаль, навстречу скачущей по ветвям белке, - новую заработаю.

Довольная белка их оставила. Медаль тянула ее вниз, но белка была упорной и затащила ее в свое дупло. Федор, Елка и Мешок встали в круг и смотрели на ладонь Петеньки, где лежала фарфоровая балерина в усыпанной блестками тюлевой юбочке.

- Ба ей новую сшила как раз тогда, - сказал Петенька, расправляя юбку пальцем.

- Возьми, - сказал Федор и дал ему подарочную коробку от своей медали, - не в руках же ее нести по лесу.

- Подожди! - потребовала Елка. - Пусть сначала желание загадает! Давай, становись поближе и как перед Дедом Морозом - что ты хочешь больше всего на свете?

- Ну вас, - мрачно сказал Петенька, но глаза прикрыл и что-то буркнул под нос. - Всё, загадал.

- Выполнила, значит, свой кармический долг, - удовлетворенно сказала Елка. - Ну что, голуби, вы куда?

- Петра сейчас проводим - и домой, к дедушке, - сказал Федор, - за пару дней пешком управимся. Ты с нами?

- А как же. Пропадете же без меня. Пошли, что ли?

Когда Петенька открыл дверь, Алла Николаевна сидела на стуле в прихожей у телефона.

- Родители звонили, - сказала она. - Из аэропорта.

- Из Китая своего, что ли? Ба, я не успел картошку взять, но нам хватит, точно, я посчитал…

- Из нашего. Сказали, взяли такси, через час приедут. Быстро переодеваться! И что это ты принес вместо картошки, скажи на милость? Конфеты?

- Сюрприз, - ответил Петенька, - под елку положу. Тебе понравится.