Сказки острова Бали

27. Гость

Удивительный человек был Диярса. Никогда не знал он печали, всегда улыбался и непременно поспевал на все петушиные бои, даже если для этого приходилось несколько часов идти под палящим солнцем по горным тропкам, вверх и вниз, с длинной палкой на плече, к концам которой были подвешены плетенки с петухами. Он был великий знаток петухов и отчаянно бился об заклад, какой петух победит. Странно только, что он всегда проигрывал, хотя понимал дело и своих петухов любовно выхаживал. Но Диярса никогда не жалел о проигрыше. Потеряет все деньги и скажет:

— Ничего, когда-нибудь и мне улыбнется счастье. Человек не обеднеет, если боги этого не хотят.

Диярса женился на прекрасной девушке и сперва жил с ней довольно богато. Был у него большой дом, рисовые поля и кофейные рощицы, и было много великолепных бойцовых петухов. Каждый день он выставлял их в круглых клетках за ворота, чтобы развлечь птиц. А сам садился на приступок у ворот, держа меж колен сынишку. Но год за годом достаток его падал. Игорные долги заставили распродать кофейные рощицы и рисовые поля, а под конец жене пришлось отнести в заклад домашнюю утварь, праздничные платья и украшения.

Петух за петухом были убиты. Остался только один, последний. Когда друзья упрекали Диярсу за безрассудство, он невозмутимо отвечал:

— Моя ставка — незримое. Я надеюсь на бога. Действительно, он был благочестивый человек, но в мирских делах легкомысленнее всех остальных.

Когда у Диярсы остался последний петух, назначен был бой в его собственной деревне. Гул голосов дошел до его дома, где он лежал на скамье лицом к стене, накрыв голову саронгом. А надо сказать, что жена его была доброй и стойкой женщиной. Если бы она не зарабатывала тем, что ткала, и другой женской работой, у них в доме вовсе не было бы риса. Она не жаловалась, потому что любила своего мужа, каким он был: веселым, беззаботным. Он всегда мог выкинуть что-нибудь неожиданное! И вот взглянула жена на Диярсу и подумала: «Он надеется на бога. Но сейчас он не может пойти на петушиный бой, потому что нет у него ни гроша».

Подошла жена тихонько к Диярсе и спросила:

— Разве ты не знаешь, что в нашей деревне петушиный бой? Почему ты не идешь?

— Денег нет.

— Чего же ты не сказал мне? У меня есть пятьдесят гобангов и саронг, который можно заложить.

Побежала женщина к ростовщику, выручила у него один рингит и все отдала мужу: серебряную монету и пятьдесят медных монеток.

Пока она доставала деньги, муж искупался в пруду и ловко повязал свои мокрые волосы платком[118]. Праздничных одежд у него не было, но зато лицо его было совершенно праздничное.

— Ты увидишь, что я принесу вчетверо больше, чем беру, — весело сказал он жене.

Предчувствие опять обмануло его. Он не решился взять из дому своего последнего петуха и ставил небольшие ставки на чужих бойцов. Деньги растаяли, как снег на солнце. Наступил вечер. Диярса проголодался, подсел к торговке съестным и заказал риса с приправами на двадцать пять гобангов. Только ему подали, подошел к нему, опираясь на палку, старик-нищий: в лохмотьях, ноги покрыты язвами, а на язвах сидят бесчисленные мухи. От старика так дурно пахло, что люди зажимали носы.

— Ах, господин, оставьте мне несколько крошек! — попросил нищий. — Я со вчерашнего дня ничего не ел и целый день в пути.

Диярса пожалел старика и сказал:

— Зачем же крошки! Садись со мной на скамью, дедушка, поешь как следует. Эй, хозяюшка, подай нам еще порцию риса с рыбой!

Диярса выложил последние двадцать пять гобангов и помог старику взобраться на помост. Торговка заворчала — грязный старик ей не нравился, — но вынесла еще одну порцию.

Когда они поели, старик спросил:

— Не найдется ли у вас, господин, местечка переночевать? Я живу в горах, и сегодня мне не хватит сил дойти до дому.

— Конечно, дедушка, пойдем со мной. Диярса привел старика к себе и закричал:

— Женушка, я привел гостя. Есть у нас чем накормить его?

Жена шепнула, что отдала последний рис мальчику.

— Ну тогда возьми в долг, — сказал он беззаботно. — И приготовь хорошее угощение. Зарежь моего петуха.

Жена знала, как дорожил он своим последним бойцовым петухом. «Что ж, — подумала она, — видно, Диярсе все нипочем». Не умел он долго думать, когда принимал решение, а поступал, как бог на душу положит.

Делать нечего. Жена одолжила у соседки немного риса и зарезала петуха. Но прежде всего она постелила циновки своему мужу и гостю, потом зажгла лампу, а когда все было готово, принесла кушанье.

Гость

После еды мужчины пожевали листья бетеля, в которые были завернуты кусочки ореха, табак и известь. Это вызывало приятное ощущение во рту и приятные мысли. Пожевал старик листья и спросил хозяина:

— Как тебе везло сегодня, мой друг?

— Я проиграл один рингит.

— Есть у тебя бойцовые петухи?

— Было много, но последнего мы сейчас съели. Старик подумал немного и сказал:

— У меня в горной хижине три хороших бойцовых петуха. Ты получишь одного. Дай мне три перышка того петуха, которого твоя жена сегодня вечером заколола для нас.

Диярса вышел, взял три перышка и протянул их старику. Старик сказал:

— Воткни эти перышки в соломенную кровлю святилища во дворе. Они покажут тебе дорогу к моей хижине.

Диярса сделал все, как старик сказал. Поговорили о том о сем — жена уже устала ждать, пока они кончат, и вот гость спросил:

— Нет ли у тебя сынка, Диярса? Я живу совсем одиноко в моей хижине, высоко в горах. Мне нужен мальчик, который заботился бы обо мне. Ему будет хорошо у меня. И ты можешь навещать нас, когда захочешь.

Диярсе трудно было сказать «нет», особенно гостю и старику, к которому он испытывал сострадание. Из разговора ему ясно было, что старик — не обычный бродяга, а человек, знающий грамоту, мальчику было бы хорошо поступить к нему в услужение. Подумал он и сказал:

— Я спрошу моего сынка, дедушка, против его воли я не могу его послать.- И он позвал: — Вирачита!

— Да, отец!

— Слушай, мой сын, наш гость хотел бы взять тебя в свою лесную хижину, чтобы ты прислуживал ему. Что ты об этом думаешь? Хочешь ты идти?

Мальчик взглянул на старика и ответил, как велит добрый обычай:

— Я послушно выполню все, что велит отец. Вирачита лег спать бок о бок со стариком, и старик рассказывал ему о своей лесной хижине. Там есть козы, за которыми ему надо будет присматривать, а два хорошеньких козленочка будут его собственными. Там, наверху, растет много диких плодов и съедобных грибов, а за хижиной — чудесное плодовое дерево, с которого Вирачита может рвать и есть столько плодов, сколько захочет. Мальчик думал о своей великолепной жизни в горах и заснул улыбаясь. Старик уснул возле него.

Было еще совсем темно, только первые петухи запели, а старик уже разбудил мальчика.

— Вставай поскорей, нам сегодня придется много пройти.

Вирачита встал, искупался в прудочке, и старик велел ему:

— Пойди попрощайся с родителями.

Мальчик вошел в дом, где спали родители, сложил ладонь с ладонью и почтительно сказал, что должен идти со своим господином.

— Счастливого пути, сынок! Не будь непослушным, делай все, что тебе велят!

Путь действительно был долог. Старик и мальчик вышли из деревни в сторону гор и шли сперва через кофейные рощи, в которых стояли хижины. Женщины разводили огонь в своих кухнях. Потом начались джунгли, такие густые, что сквозь них не могли пробиться лучи взошедшего солнца. Там обезьяны с пронзительными криками спускались с деревьев, чтобы напиться воды. Потом заросли кончились. Путь пошел по хребтам, где ничего не было, кроме камня и низких кустарников. Было время обеда, и мальчик почувствовал усталость. Он с удивлением подумал, как старик час за часом карабкался вверх на своих больных ногах. Ни разу он не отдохнул!

Наконец дошли они до вершины горы.

— Теперь мы почти дома,- сказал старик и уселся на камень.- Ты не догадываешься, кто я?

Пока они шли, Вирачита не раз чувствовал, что старик не тот, за кого себя выдает. Но кто он? Мальчик пристально поглядел на своего господина, и вдруг у него на глазах началось великое превращение. Лицо старика стало юным и божественно прекрасным, вместо двух рук появились четыре, и камень, на котором старик сидел, превратился в лотосовый трон[119].

— Шива! — пробормотал Вирачита и пал перед богом ниц.

Сразу зазвучала ликующая музыка, и пышная процессия небожителей спустилась вниз, встречая бога. Вирачита словно окунулся в волны этой музыки и в сияние великолепных одежд небожителей.

— Следуй за нами! — велел бог.

— Но я не могу летать, — возразил мальчик.

Тогда бог дал ему цветок лотоса какого-то необычного сорта, мальчик съел его, и тело его тотчас потеряло всю земную тяжесть.

Бог Шива сел в золотой паланкин, музыка зазвучала громче, небожители запели торжественную песню, и чудесное шествие тронулось вверх вместе с человеческим сыном Вирачитой.

Когда они приблизились к небесному дворцу, бог Шива приказал одному из сиявших добротой небожителей выкупать Вирачиту в небесной реке и омыть от всей человеческой скверны. Никогда мальчик не купался в такой чудесной воде. Вылез он из нее и почувствовал себя чистым и могучим. Теперь он тоже стал небожителем, и ему тоже дали праздничные одежды и украшения, которые носили на небе. И вот вошел он во дворец Шивы и не мог наглядеться на все великолепие. Стены дворца были из золота, сплошь усыпанного алмазами. И сам бог Шива ласково встретил мальчика.

А на земле жизнь шла своим обычным путем. Диярса и его жена по-прежнему ладили друг с другом; жена никогда не жаловалась, когда он опять шел на петушиный бой и опять все терял, так что они все больше и больше погружались в нищету.

Однажды раджа назначил большой петушиный бой. Каждый подданный его должен был выставить двух петухов. А кто придет без петухов — тому платить сто рингитов штрафа. И кто придет с одним петухом — платить пятьдесят рингитов. Но у Диярсы не было ни петухов, ни денег. Вот он и сказал жене:

— Я пойду завтра в горы к старику, у которого служит наш сын. Старик обещал мне петуха. Заодно посмотрю, как живет Вирачита.

Жена охотно с ним согласилась и наполнила его сумку для бетеля, чтобы по дороге Диярсе было что пожевать.

Рано утром Диярса подошел к домашнему алтарю, помолился о благополучном путешествии и вытянул три перышка из соломенной кровли. Перышки сейчас же полетели вперед, и он пошел за ними. Когда он останавливался передохнуть, перышки тоже останавливались. А когда он трогался дальше, они опять показывали ему дорогу. С собой он нес пустой садок для петуха.

Гость

Это было удивительное путешествие. Он опускался в скалистые ущелья и карабкался опять вверх, все время вслед за летевшими перьями. И вот привели они его на вершину горы, дикую, необитаемую. И показалось ему, будто он парит в воздухе, оставил землю и попал в иной мир. Сперва путь шел через ад[120]. Там одни души, издавая стоны, висели на высоких бамбуках, а другие валялись на земле — их рвали на части псы и свиньи в наказание за земные грехи. Он увидел толпы злых духов, которые гнали души дурных людей в огненную пропасть. Но Диярсу духи не трогали, потому что его защищало сияние его доброй души. Потом выбрался он из ада и дошел до монастыря. Там жили святые отшельники. Они дружелюбно встретили Диярсу и ответили на множество вопросов, не дававших ему покоя. Но перышки звали его дальше, и он пошел вверх.

Наконец увидел он великолепный вход во дворец, перед которым стояло огромное святое дерево варингин. Он присел отдохнуть в тени дерева, а перышки полетели дальше за ограду. Когда бог Шива увидел перышки, он понял, что пришел Диярса, и позвал его сына, своего служителя Вирачиту:

— Вирачита, мой мальчик, пришел твой отец. Иди скорее к воротам, чтобы встретить его, и веди его сюда.

Вирачита послушно исполнил это, и отец, все еще отдыхавший под деревом варингин, внезапно увидел своего сына. Как он вырос, возмужал, насколько стал прекраснее, в какие великолепные одежды он был одет! Мальчик почтительно сел перед отцом, сложив ладони, как велит добрый обычай.

— Мой мальчик, так и ты здесь? А где же старик, где горная хижина?

Мальчик весело рассмеялся.

— Какая хижина, отец? Какой старик? Это был бог Шива, и это его дворец. Я его служитель, и он велел привести тебя к нему.

И вот сын ввел отца в ворота и оба преклонились перед богом, который сидел на великолепном троне, сияя неземным блеском. Потом бог Шива встал. В одной руке его были четки из роз, в другой — опахало.

— Ну как, Диярса, — спросил он, смеясь, — легкий был у тебя путь?

Диярса поднял сложенные ладони надо лбом и ответил, что прекрасно дошел.

— Ну а теперь, — ласково сказал бог, — пойди поешь. Потом ты можешь поспать в ограде моего домашнего храма, в том месте, где живут три моих бойцовых петуха. Осмотри их не торопясь и одного из них выбери.

Сын отвел Диярсу в кухонный дом, на задней стороне дворца. Там человеку дали порцию риса со вкусными овощами и мясом. Она не показалась ему слишком большой, но, когда он съел все, перед ним снова оказалось столько же. Так повторялось несколько раз, пока он не наелся досыта. Это был волшебный рис, который никогда не кончался. После еды Вирачита отвел Диярсу в ограду дворцового храма. Там он лег под пагодой с семью крышами и уснул.

На заре, когда было еще темно, один из петухов бога Шивы закукарекал:

— Кукареку! Я убью пятнадцать противников! Другой подхватил:

— Кукареку! Я убью двадцать пять противников! Чуть позже откликнулся третий:

— Кукареку! Я убью раджу!

— Вот этого я хочу иметь, — сказал Диярса и осмотрел петуха со всех сторон.

Между тем наступил день, и Диярса попросил доложить о себе богу.

— Ну как, Диярса, выбрал себе петуха?

Диярса почтительно объяснил, какого петуха он выбрал, и получил от бога разрешение взять его с собой. На прощание Шива сказал:

— Послушай, Диярса, сорви в ограде дворцового храма несколько цветов и поставь их в заклад, когда пустишь петуха в бой.

Диярса так и сделал и завязал цветы в свой пояс[121]. Когда он уже собрался идти, бог еще раз позвал его и сказал:

— Иди по этой тропе, прямо на закат солнца, и ты сразу будешь дома.

И в самом деле, это оказалась удивительно короткая дорога. Не успел Диярса оглянуться, как уже был дома. Как обрадовалась жена!

— Хорошо ли живется Вирачите, муженек?

— Хорошо ли? Мальчик стал служителем Шивы и живет, как принц. Если бы ты попробовала, женушка, небесного риса! И рис этот никогда не кончается. Представь себе, этот грязный старик оказался самим Шивой! Шива принял облик зловонного нищего!

И Диярса, исполненный радости, рассказал, как живется их сыну и что он сам повидал на пути. Жена словно онемела от удивления.

Петуха Шивы Диярса поместил возле алтаря, цветы положил в сосуд с водой. А приготовления к петушиному бою уже были в разгаре. Вокруг площадки для состязания сооружались лавки для торговли снедью, по всем улицам мужчины сидели и обсуждали, какой петух может взять верх, и усердно растирали собственных петухов.

Когда наступил день боя, два старика стояли у входа на арену, проверяли участников и их петухов. С тех, кто пришел без петухов или с одним петухом, взимали штраф. С Диярсы сразу потребовали пятьдесят рингитов, потому что он пришел с одним петухом.

— Я заплачу после игры из моего выигрыша! — заявил Диярса.

Судьи засмеялись. Ведь все знали, что Диярса проигрывает.

Когда все собрались, владельцы вытащили своих петухов из клеток и поставили друг перед другом, чтобы раззадорить. Петух Диярсы отступал от любого противника. Все над ним смеялись, и больше всех раджа. Раджа не любил Диярсу, потому что не чувствовал в нем настоящего трепета перед своей властью и не понимал, почему этот бедняк весел и беспечен. Он подумал: «Я его поставлю на место. Я выставлю против его петуха самого горячего своего бойца; другого петуха у него нет, и штраф ему платить нечем, так что я продам весельчака в рабство». Так думал раджа, а вслух сказал:

— Слушай, Диярса, я запущу своего петуха против твоего. Ставь свой заклад.

Диярса вытащил из пояса цветы, те, что сорвал на небе. Они тотчас превратились в золото, серебро, алмазы, рубины и жемчуг.

Все это я ставлю за своего петуха, — сказал он.

— Ага! — воскликнул раджа, и глаза его разгорелись от жадности. — Согласен!

Зрители не могли сдержать криков. Откуда это у Диярсы? И ведь все это пропадет! А Диярса спокойно прицепил петуху шпору и ждал, пока придворный нацепит шпору петуху раджи.

Начался бой — и петух Диярсы побежал. Он не хотел драться. Раджа воскликнул:

— Скажи, человек, как тебе взбрело в голову принести петуха, который не хочет драться?

Толпа улюлюкала, смеясь над незадачливым игроком.

Но внезапно петух взлетел с площадки, превратился в огромную птицу и напал на раджу. Одним ударом шпоры он рассек ему горло.

Потом петух убежал, а Диярса за ним. Он знал, что придворные будут мстить за раджу и убьют его. Добежал Диярса до дома, омылся и оделся в белое, как посвященный смерти.

Воины раджи уже обступили дом, когда на крышу взлетел петух Шивы.

— Не бойся, Диярса, я помогу тебе! — закричал он. И тут же петух превратился в Гаруду. Диярсу он посадил себе на спину, а огромный клюв его и когти протянулись навстречу воинам. Священный страх напал на людей, и они признали Диярсу раджей. А Гаруда улетел на небо, откуда и был послан.

Теперь Диярса и его жена стали править этой страной. Конечно, Шива с неба видел все это, и он сказал Вирачите:

— Мальчик, тебе пора вернуться домой.

И однажды, когда придворные почтительно сидели перед раджей, доложено было о госте. Как только гость вошел в зал, царственные родители в один голос воскликнули:

— Вирачита!

Они смеялись и плакали от радости и обнимали мальчика.

На другой день раджа сказал жене: Знаешь, жена, чего бы я хотел?

— Чего? Наверное, устроить петушиный бой?

Нет, петушиных боев с меня хватит. Я поставил на незримое и выиграл. Мне даровано было при жизни увидеть ад и небо. Это так невероятно, что все время, оставшееся мне для жизни, я буду вспоминать то, что видел, и благодарить Шиву. Я хочу стать отшельником и жить в лесу.

— А мне можно жить с тобой и заботиться о тебе? — спросила его жена.

Он разрешил ей это, и оба на следующий день ушли потихоньку в лес.

А Вирачита стал раджей.