Скиталец среди миров

Глава 3

— Погоди, дружище! — я придавил голову огромного черного волка к земле, получив в ответ тихое недовольное рычание. Лютый прибился ко мне зимой. Не знаю, что он не поделил со стаей, но сцепились они насмерть. Если бы не я, порвали бы его. А мне просто понравилось, как он бился. Стоял окровавленный, на подкашивающихся лапах, оскалив клыки, израненный, понимающий, что следующая свалка будет для него последней. Но гордый и не сломленный. А его соперники кружили вокруг поджав хвосты, готовые броситься и добить вожака. А то что это вожак не было никаких сомнений, слишком выделялся он среди собратьев.

В стаю полетел огненный шар, а на повернувшегося навстречу новой опасности мордой с горящими лютой ненавистью глазами волчару — исцеление. Магию за прошедший с моего перерождения год я с горем пополам восстановил, как и, практически, все навыки. Пришлось помучиться со стабилизацией, но у меня все получилось. Конечно, еще не то, что было когда-то в прошлых жизнях, и чего хотелось бы добиться. Физическая подготовка еще оставляет желать лучшего, но это скорее из-за возраста. До оптимальных кондиций на три-четыре года подрасти надо. Но все равно, теперь я не такой беззащитный, как в первые дни перерождения.

— Так и будешь скалиться? — волк напрягся. Черные губы с повисшей ниточкой вязкой кровавой слюны злобно подрагивали. Лютый. И недоверчивый. Совсем, как я. — Как знаешь, — я хмыкнул и повернулся к нему спиной, чтобы уйти. Я знал, чувствовал, что он не нападет. На охоте да. Бросился, не задумываясь. А в ситуации, как сейчас ­– нет. Слишком гордый.

Так оно и оказалось. Спустя несколько минут зверь меня догнал и потрусил рядом. Он не был домашним питомцем. Он вообще не был питомцем. Жил сам по себе, охотился сам по себе. Приходил когда захочет и уходил так же. Но всегда приносил мне часть своей добычи. Ровно, как и я отдавал ему часть своей. Лютый не похож на волков с Земли. Более крупный, более мощный, с широкой грудью, спиной, покатой к крестцу и заканчивающейся не очень длинным хвостом. Большие мощные челюсти, похожие на капкан, с легкостью дробящие любые кости. Плюс к этому незаурядный, почти человеческий ум и хитрость.

А еще он абсолютно не читался ментально. На единственную мою попытку залезть к нему в голову, он оскалился и пригнулся к земле, показывая, что готов атаковать. Больше я к нему с менталистикой не лез, уважая его право на личное пространство.

Этих пришлых первым обнаружил Лютый.

На рассвете, выйдя из пещеры, внутри которой находился вход в апартаменты, я увидел волка, ожидающего меня. Он стоял и не шевелился, словно размышляя о чем-то. Потом, коротко взрыкнув, сделал несколько шагов от меня и снова остановился.

— Срочно?

Он нехотя улегся там же, где стоял.

— Тогда подожди. Сейчас пойдем, — я умылся, позавтракал, сделал разминочный комплекс, котрый старался не пропускать. Собирался, как на дальнюю вылазку. Продукты, арбалет, рогатина, ножи. Они всегда со мной, но перед выходами все равно проверяю. Привычка.

Лютый ждал, позевывая и лениво поглядывая на меня.

­– Ну, пойдем что ли?

Он нехотя поднялся и, не оглядываясь, потрусил на запад, в сторону руин заброшенного города.

Да, здесь когда-то была цивилизация, довольно развитая, судя по типовым строениям и остаткам бытовой утвари. Развалины эти я нашел и исследовал еще осенью. Не знаю что тут произошло, но, судя по всему, жители просто ушли отсюда. По крайней мере, следов разрушений, кроме тех, что оставило время, я не обнаружил. Причем в центре города строения сохранились лучше. Но оно и понятно, там дома выглядели побогаче, поосновательней. Ближе к окраинам, каменные и кирпичные здания уже сменялись деревянными избами, от которых остались только густо заросшие мхом нижние венцы, да пятна размытой дождями желтоватой глины, на месте печей.

Вот сюда-то меня и привел волк.

Группа людей расположилась в одном из уцелевших строений. Это не есть хорошо. Не рассчитывал я так рано встречаться с аборигенами. Насчитал тридцать два человека. Удобная добротная охотничья или армейская одежда. Не униформа, разный цвет и крой. Практически у всех сапоги со шнуровкой, напоминающие берцы, но повыше, чуть ли не до колен. Шляпы с широкими полями наподобие ковбойских. Явно воины, или люди не понаслышке знакомые с армейской службой. Скорее всего наемники.

В лагере порядок, дежурные назначены, караульная служба налажена, дисциплина на высоте. Саму стоянку устроили в одном из наиболее уцелевших зданий. То что там происходит мне не особо видно. Лишь частично, через оконные проемы.

Наблюдаем с Лютым за ними уже четвертые сутки. Ребята явно кого-то ждут и чего-то опасаются. На самых высоких точках в городе наблюдатели. Расположились грамотно. Не излазай я тут все, создали бы мне проблемы. Но я, считай, уже местный. Тихонечко пришел, нашел удобное местечко в сторонке в слепой зоне дозорных, устроил лежку, и гляжу себе в биноклик. Ну ладно, еще Лютый предупредил, куда лезть не стоит, чтобы не заметили. У этих, кстати, еще и на западе, откуда они и пришли, километрах в пяти от лагеря, выставлен секрет из пары человек, которые меняются каждые шесть часов.

Не нравились мне пришлые гости. Мутные они какие-то. Опасные. Неприятное соседство. Пока тут сидят, еще куда ни шло. А если начнут по окрестностям шариться? Оно мне надо? Была бы возможность, скрал, хоть одного, допросил умеючи. Но вот закавыка — не ходят они по одному. Только тройками. В принципе можно и троих взять. Но риск большой, что тихо не получится. Да и насторожит это остальных. Начнут разбираться, отыщут следы. А отыщут обязательно, умельцы у них есть. Найдут мое логово. Ни к чему пока.

Мне спешить некуда, пригляжусь к ним. Узнаю, кого ждут. Может и вовсе, дождутся, да уйдут. А я потом спокойно прогуляюсь вслед за ними. Гляну, откуда появились, куда ушли. Людей посмотрю, себя покажу. Может и пора уже. Всю жизнь в тайге не просидишь. Мне и с Лютым хорошо, но человек существо социальное. Даже такому бирюку как я, необходимо общение. Иначе можно крышей поехать. И никакие практики не помогут. Проходил уже. В одной из жизней решил вообще к людям не выходить. Были на то свои причины. Но не смог отшельником прожить. Понял — еще чуть-чуть и окончательно умом тронусь. Вот и получаются у меня сплошные противоречия. И людей не люблю, не доверяю им. И без них не могу.

За время пока наблюдаю, вояки успели дважды повоевать. Один раз основательно сцепились со стаей здоровенных крыс. Я их так называю за длинные лысые хвосты. На самом деле это шустрые злобные зверушки размером со среднюю собаку, прыгучие, как кенгуру, и зубастые, как акула. Охотятся обычно стаей. Кочуют с места на место. Довольно трусливые и потому не очень опасные, если стая не большая. А когда разрастается, их побаиваются даже соплеменники Лютого. Тогда у крысюков будто отключается инстинкт самосохранения и они прут на жертву не считаясь с потерями. Вот такая крупная стая во время своей миграции и напоролась на отряд. Только люди не звери. Они хуже. Буквально за несколько минут яростно пищащая бурая волна была выжжена огнем подчистую.

Вторую битву я не видел. Наблюдал только результат в виде туши тигра. Чуть покрупнее убитого мной в первую ночь перерождения в этом мире. Он напал ночью на секрет. Что привело зверя в эти края — не ясно. Его территория южней. А здесь властвуют соплеменники моего клыкастого товарища. Странно, что они еще не решились попробовать на зубок незваных гостей. Но волки зверюги умные, наверняка понимают что добыча им не по зубам, вот и не лезут. Тем более еды в тайге сейчас хватает. Зимой, когда в лес приходит голод, может быть без стычки и не обошлось.

Но вот в лагере началось какое-то движение. Сначала со стороны секрета прибежал гонец, доложил что-то командиру и пошла деловая суета. Кстати, тоже занимательный и показательный факт. Раз пользуются посыльными, дальней связи у них нет. Но судя по одежде и предметам быта мир довольно развитый. Еще не подошли к изобретению средств связи или отряд затаился, в том числе храня радиомолчание? Интересно. В душе поднялась волна предвкушения. Любопытство и пока еще пробивающаяся из-под наносов грязи, лжи, ненависти и боли жажда приключений. Вот те чувства, которые держат меня на плаву. Немногое, что осталось от наивного паренька с Земли. Но они становятся все слабее и слабее. И это до одури пугает. Я не решаюсь даже представить, в кого я могу превратиться, лишившись их.

За несколько минут люди уничтожили малейшие следы своего пребывания здесь. Бойцы спокойно и быстро разбрелись по развалинам, занимая заранее намеченные командирами места. Судя по их действиям, на кого-то готовится засада.

Именно это мельтешение и не понравилось Лютому. Все эти дни я буквально физически ощущал его недовольство. Он и позвал-то меня, чтобы прогнать незваных гостей с его территории. Интересно, но свою бывшую стаю он ни врагами ни конкурентами не считал. Окрепнув, волчара еще пару раз цеплялся с ними. Приползал израненный, порванный. Отлеживался по нескольку дней, зализывая раны. Но до смертельной схватки больше не доходило. Как-то поделили они территорию.

А сейчас Лютый чувствовал, что пришельцы затеяли охоту. И это приводило его в ярость. Охотиться здесь имел право только он. Ну еще я и его бывшие соплеменники. Остальные безжалостно изгонялись.

Наконец, воины расположились по местам и руины безжизненно замерли. Видимо, эта несвойственная тайге тишина и насторожила приближающийся отряд. Их было не на много меньше. Человек двадцать. Одеты примерно так же, как и сидящие в засаде. Сначала появился передовой дозор. Три воина медленно шли по центру улицы, настороженно вглядываясь в окружающие их руины. Только ожидающие их в засаде тоже не лыком шиты. Разведчики ничего не заметили и взмахом руки подали сигнал основному отряду. Сами же, не осмотрев толком близлежащие здания, двинулись дальше. Значит не такие и опытные. Или самонадеянные, что еще хуже. Я бы обязательно проверил, не скрывается ли в таких удобных для засады руинах враг.

За свою торопливость и невнимательность они расплатились первыми. Едва они скрылись за горой обломков их буквально изрешетили болтами. А их товарищей, уже втянувшихся в засаду, накрыло магическим огнем. Слабо! Очень слабо! Маги здесь никакие! Если все такие же неумехи, как эти — что атакующие, что обороняющиеся — я стану Властелином Мира! Шучу. Зачем мне этот геморрой? Достаточно занять место повыше в пищевой цепочке, чтобы поменьше ответственности и побольше комфорта. Но сначала надо разобраться, что тут да как.

А бой, вернее бойня, уже была окончена. Нападавшие тоже не обошлись без потерь. Но двое раненых и четверо убитых, не так уж много для такого боя. Весело перешучиваясь, бойцы добивали выживших, просто перерезая им горло. Наверное, это даже гуманно по отношению к практически полностью обожжённым людям.

Надеюсь, теперь они уберутся отсюда. Раздражают! Если останутся, придется что-то решать. Такие соседи мне не нужны. Итак почти неделю с ними потерял. Сегодня буду ночевать дома. Вряд ли эти станут шляться по окрестностям. А завтра уже посмотрю. Если не уйдут, перебью всех к чертям собачьим, и дело с концом. Судя по тому, что я увидел — справлюсь. Может и не так, чтобы легко, но и не особо превозмогая. Лютый, почувствовав мой настрой, одобрительно заворчал. Вот же зверюга кровожадная!

— Нельзя быть таким агрессивным, мой мохнатый друг, — я укоризненно посмотрел на него. И не увидел ни капли раскаяния в этих бесстыжих янтарно-желтых глазах, в глубине которых алыми искорками вспыхивают ярость и жажда крови. Не знал бы, какой он у меня милашка, напугался бы. — Тебе бы все рвать, — я слегка потрепал его по огромной голове. Волчара раздраженно ухватил меня за руку огромными зубами. Не любит он эти нежности.

— Ладно, айда домой. Завтра посмотрим на их поведение. Может ты и прав, — я потихоньку отполз с точки наблюдения чтобы меня не было видно и поднялся на ноги, отряхивая с одежды пыль и налипший сор. Практически дойдя до лестницы ведущей вниз от моего наблюдательного пункта, услышал тихое ворчание Лютого. Он, не поднимаясь с налёжанного места, бросал взгляд то на меня, то на происходящее снаружи. Пришлось опять пачкаться, ползти к нему на пузе, чтобы не быть замеченным, что совершенно не добавило мне настроения.

— Ну что еще, — недовольно выглядываю из-за своего укрытия, — Пленный. Ну и что? Ради этого ты меня звал? — и тут заместитель командира наемников, неприятный тип, с крысиной мордочкой и острым похожим на клюв птицы носом, подошел к пленнику и с размаху ударил его тыльной стороной ладони по лицу. Голова человека дернулась, шляпа слетела и по плечам рассыпались золотистые волосы. Девка? Ну точно девка!

— Ты считаешь из-за этого стоило пачкать одежду? — волчара бросил на меня недоумевающий взгляд. Издевается гад!

— Ладно, согласен. Девка нужна. Но не первую же попавшую в дом тащить! А вдруг она заразная? Приличные девушки с толпой мужиков по тайге не шляются.

Я бы, наверное, так и ушел. Я не рыцарь, не принц из сказки. И влезать в зарубу с тремя десятками серьезных мужиков ради какой-то незнакомки, тем более блондинки, не стал бы. Если бы не одно но. Пленную завели в здание, где расположился лагерь. Буквально через несколько минут увидел их в оконном проеме. Девушка стояла гордо вскинув голову. Смотри ка, с характером пигалица! Разбитый нос, из которого, пачкая куртку, стекают струйки крови распух. Под глазами начала наливаться чернота. А ничего так носатый ее приложил. Сломал симпатичный носик, однозначно. Хотя, какая ей теперь разница. Наверняка убьют, как и ее спутников. Только позже, когда натешатся.

Командира с замом я не видел. Он скрылся из поля зрения. Мужчины, видимо, о чем-то расспрашивали пленную. Потому что было заметно, как ее губы иногда шевеляться. В общем, ничего интересного, я уже решил, что только зря опять на брюхе ползал. И тут чьи-то руки, мелькнувшие в оконном проеме, застегнули на шее девушки ошейник! А затем появился и хозяин рук. Остроносый — сука! Он с глумливой похабной улыбкой ухватил девушку за грудь, и тут же отвесил ей еще одну пощечину. Голова блондинки мотнулась и она едва не упала. Мучитель не дал, грубо ухватив ее за руку. Это был приговор. Им всем. Мне плевать на всё. То что тут произошло — разборки местных. Убьют они это девчонку, изнасилуют. Все равно. Я уже сказал, я не благородный рыцарь, не принц на белой лошади. Но рабство и рабовладельцев ненавижу! Это личное! Особенно вот такие ошейники и глумливые улыбки. Спустя столетия, десятки перерождений чувствую чужие грубые руки на шее, постоянное давление, мешающее дышать, зуд от натертой кожи и боль от воспалившихся язв.

В моих перерождениях мне еще попадались рабовладельческие миры, помимо того первого раза, когда я сам оказался в рабстве. И ничего, кроме ненависти, они во мне не вызывали. Жил я, правда, в таких не долго. Рано или поздно срывался. Убивал, какого-нибудь ретивого хозяина. Ну а потом убивали меня. Против всего мира воевать не получается, будь ты хоть богоподобный герой из комиксов, коим я ни в коей мере не являюсь. Даже сейчас, имея накопленные многими жизнями опыт, знания, умения и силы, богом я так и не стал. А потому, если и этот мир окажется подобной клоакой, ждет меня быстрое перерождение. Плевать. Среди рабовладельцев жить не буду!

А может этот ошейник — подавитель магии? Вполне возможно. Вроде как девчонка махала руками во время боя. Только пойди, разберись, от паники или действительно магичила. В том переплетении энергий не разберешь, кто именно, что и как делал. Хотя какая разница⁈ Никто! Никогда! Не имеет права! Надевать на человека ошейник! Разве что… Нет! Даже тогда не имеет! Развлекаться можно и по-другому.

Я с кровожадным оскалом я посмотрел на Лютого:

— Ты прав, мой мохнатый злобный друг, они не достойны жизни.