Скитальцы

Глава 6

— Подъём! — Хриплый голос капитана Иста бесцеремонно вырвал Дия из объятий сна и бросил в грубую реальность. — Подъём! Солнце вот-вот встанет!

Рекруты повскакивали с коек. Кто-то бросился заправлять постель, кто-то одевался. Пару человек уже стояли у бочки с водой и умывались. Травник растерянно тёр глаза, не понимая, что ему делать. Ист подошёл к нему.

— Рядовой Дий. В виде исключения — с тобой сегодня будет Йелно. Он всё расскажет и покажет. Мотай на ус — завтра начинаешь жить по распорядку казармы, и тренироваться со всеми. Я бы и сегодня тебя пинками погнал, если бы ты не показал навыков в травничестве. Отряду пригодится солдат с навыками лекаря. Одевайся, заправляй постель, и на полигон. Йелно уже там, отрабатывает вчерашнее наказание. — Ухмыльнулся капитан. — И да, если он снова заведёт речь о торговле или дезертирстве — доложишь мне, ясно?

— Ясно… — Ответил парень, одеваясь.

— Ясно, мастер Ист! Привыкай обращаться к старшим по званию как положено!

— Ясно, мастер Ист!

— На вот, держи. — Капитан протянул Дию три серебряных. — Майор Йозе передал. Понятия не имею, почему.

Полигон оказался большой площадкой шагов на триста в длину и двести в ширину, примыкавшей к казарме с обратной стороны. На дальней стороне от казармы были какие-то конструкции из дерева, как позже узнал парень, часть тренировок проходила на них. На стене казармы были нарисованы мишени, и имелись толстые деревянные щиты, которые на петлях опускались на окна. Перед казармой выстроилось человек двадцать пять. Капитан мельком глянул на них и скомандовал:

— Направо! Десять кругов вокруг полигона, бегом!

Солдаты повернулись и побежали, кто во что горазд. Более опытные были заметны сразу — они бежали в одном темпе, экономя дыхание. Совсем новички, вместе с Дием, на третьем круге начали отставать, оказавшись в конце. При беге они издавали пыхтенье рожающей коровы и в итоге отстали на целых три круга. После этого Ист заставил всех двадцать раз отжаться, и, может, придумал бы чего ещё, но тут колокол ударил семь раз, а ему пришлось отдать команду к завтраку. Легкие Дия горели огнём после бега, ноги тряслись, теперь ещё болели и руки со спиной. По пути к травнику присоединился злой как чёрт и взмыленный Йелно, который занимался на тех деревянных снарядах.

— Здорово, Дий. Ох, долбаный Лесник, чтоб у него… Чтоб у него… А, ладно! — Махнул рукой денщик, не сумев подобрать достойного капитана проклятья. — Что, тяжко?

Травник, совершенно не привыкший к таким нагрузкам, хрипел загнанной лошадью. Ужасно хотелось домой.

— Привыкай. Мы с тобой после завтрака пойдём мазь делать, а ребятам ещё весь день бегать. И тебе с ними завтра… Хотя не сильно радуйся, Лесник сказал и тебя готовить, так что и нам побегать ещё сегодня придётся. — Дий на это только захрипел.

Завтрак прошёл в молчании. Солдаты моментально съели свою водянистую кашу, и съели по куску хлеба с крохотным кусочком масла, запив чаем. Новички, у которых утренняя разминка напрочь отбила аппетит, еле ковыряли ложками в тарелках.

— Ничего, через пару дней тоже будешь жрать, как голодный пёс. — Заметил Йелно, ковыряясь в зубах, и глядя, как Дий размазывает кашу по тарелке.

— Не лезет. — Буркнул парень.

— Ага, так у всех. Мой тебе совет — доешь. До обеда ещё далеко. Да и он будет не такой, как нас вчера Гнафон потчевал. То был — для офицеров. А мы с тобой так, грязь. — Он снизил голос и наклонился к парню. — Хотя, с твоей мазью мы всё равно выторгуем нормальной еды.

— Слушай, а сколько тут уже эти ребята? — Парень кивнул на тех, кто уже расправился с завтраком, и насмешливо поглядывал на новичков.

— Да кто как. Вон те трое, — денщик не стесняясь ткнул пальцем, — со вчера, как и ты. А так, новую роту только начали формировать. Недели полторы, как. А что?

— Интересно, когда и я так смогу бегать, как они. — Буркнул Дий. Йелно хмыкнул:

— Ну, у Лесника ты так бегать будешь через пару недель. А если не побежишь — капрал Отан тебя приласкает, для резвости. Ладно, давай заканчивай. Приём пищи, как и всё остальное — по расписанию. Сколько хочешь сидеть нельзя.

Бывшего деревенского травника передёрнуло, и зачесалась спина. Он впихнул в себя сколько мог ещё каши, но всё равно почти половина осталась. Солдаты начали покидать кухню, устремляясь к казарме. День был пасмурным, радовало только то, что стих ветер и перестал падать снег. Лагерь постепенно превращался в болото от сотен сапог, месивших снег и грязь — температура держалась около ноля.

— Слушай, Йелно, а сколько нас будет вообще? — Спросил Дий, вытирая нос.

— В роте? Сто двадцать человек. Ты вообще ничего не знаешь, да?

— Откуда? У нас в Нарте о войне и слыхом не слыхивали.

— Мда… — Протянул денщик. — Ну, всё просто. У Лесника — рота, он капитан. Под его началом сто двадцать человек. Рота делится на четыре взвода по тридцать человек, каждым взводом командует лейтенант. Взвод делится на пять отделений по шесть человек, ими командует сержант или капрал.

— А кто у нас сержанты и лейтенанты?

— Дурень, нас всего пока на один взвод наберётся. Как наберётся нас хоть половина — там уже и сам поймёшь. Может, переведут к нам кого, а может, Лесник сам повысит. У него есть такая возможность — рота новая, экпе… экспера…

— Экспериментальная. — Подсказал Дий.

— Ага.

— Ну а ты кто, Йелно?

— Я? — Удивился тот. — Я рядовой, как и ты. Разница только в том, что я денщик.

— А что это значит? — Йелно поморщился.

— Денщик должен передавать приказы от командира, следить за его барахлом, форму ему чистить… Ну, в общем, всякое делать.

— Так ты слуга, чтоль? — Наивно спросил травник. Йелно перекосило, и он злобно буркнул:

— Сам ты слуга, а я — денщик!

— Ну, хорошо, хорошо. — Примирительно выставил ладони парень. — Я просто не знаю ничего, не злись.

— Я и не злюсь. Давай, шевелись уже, дел полно! — Отрывисто бросил тот и зашагал быстрее. «Обиделся», — подумал травник.

Солдаты заходили в казарму, а Йелно топал к домику капитана. У парня на языке уже вертелся новый вопрос — он думал, остальные сейчас снова начнут беготню по полигону, но чувствуя, что денщик ещё сердится, травник промолчал. В конце концов, не зря же мастер Гаэльн дал совет — меньше задавать тупых вопросов, а больше держать глаза открытыми.

Войдя в бревенчатый домик, Йелно тут же подкинул пару поленьев в печку у входа. Бок печи служил стеной для маленькой прихожей и заодно сушилкой — в этот самый бок были забиты гвозди, на которых весели какие-то тулупы и плащи. Еще в домике были три комнатки, две были закрытыми: как объяснил Йелно — в одной жил капитан, а во второй, «больше похожей размером на гроб» — ютился сам денщик. Третья оказалась складом, в котором хранились вещи Иста Пелля. Среди груд всякого барахла, нашлось место для внушительного стеллажа, на котором стояли разные сосуды.

— Это вот, — повёл рукой Йелно, — походная лекарня капитана. Тут всякие мази, травы, настойки. Я не знаю и четверти того, что тут есть. А вот это — наша работа сейчас. — Он указал на десять крынок. — Вот мешок с плантаго. Меня Пелль ещё вчера за ним к лекарям гонял, пока ты в отключке был. Вот те удивились, думали, мы Гнафона довели так, что он нас слабительным траванул. — Йелно хохотнул.

Дий с интересом оглядел стеллаж. Не такой хороший, как у него дома. Да и запах… У хорошего травника пахнуть ничего не должно — всё должно быть хорошо закупорено. Пахнуть должно воском от пробок. Допускается аромат сушащихся трав, которые не грех и в еду добавить — укропом, чесноком, петроселем, материнкой. Тут же пахло всем подряд. Смесь запахов была крепкой, почти на грани неприятного. Разгоревшийся было профессиональный интерес, угас — было видно, что Лесник — не травник, а так… Любитель.

— Чего ты так морду скорчил, а? — Спросил Йелно. В ответ Дий пожал плечами, и ответил:

— Давай мазь мешать, и пошли отсюда.

— Ох, хорошо, что тут Иста нет. — Денщик подал ему горшок с мазью капитана и лопатку для перемешки. — Он у нас гордый. Твоё вот это «пошли отсюда» — его бы огорчило, да так, что ты бы с полигона даже спать не уходил. Ты ему не ляпни чего, парень. Спросит, как тебе его лекарня — хвали. Мы тут не сами по себе, знаешь. И вообще, язык за зубами держи всегда. Особенно — перед офицерьём. Скажешь что не то — и поминай тебя потом. Ты вот думаешь майор Шваб — плохой? — Йелно пододвинул под задницу какой-то бочонок, сел, и принялся распаковывать горшок с мазью. Дий тоже сел на ящик и придвинул к ним мешок с плантаго.

— Козёл он последний, вот кто. Если бы не он, я бы дома был. — Буркнул Дий.

— А вот фиг тебе! — Продолжал денщик. — Майор Йозе — мировой мужик, на самом деле. Выглядит он как расфуфыренная шлюха из Сальвира, конечно. Но его батальон — за него порвёт глотку. Говорят, он строгий, но справедливый. Ещё говорят, башка у него варит как надо, он знает, как и кому атаковать, чтоб победить, да так, чтоб без потерь. Его батальон пару лет назад наделал шума в вольных баронствах, слышал? — Дий помотал головой. — Ох, боги, ну ты и дремучий… Да чё я тебе рассказываю, ты вообще знаешь, что такое батальон?

Дий снова помотал головой, Йелно выругался.

— Слушай, Йелно, скажи… — Спросил Дий. Денщик тем временем всыпал в свою крынку с мазью плантаго. В этот момент он выразительно посмотрел на Дия, показав ложку. Дий на секунду замешкался, прикидывая количество, и, помотав головой, продолжил: — Скажи, Йелно, а когда война?

— Что? Война? — Переспросил денщик, принимаясь старательно размешивать мазь. Выражение лица у него при этом стало мечтательное. — Так уже два месяца война, ты что, блин, даже этого не знаешь?

— Да нет, это я знаю. Я имею в виду, когда «мы» попадём на войну?

— А что, тебе не терпится? — Ухмыльнувшись, денщик оторвался от своей посудины. — Да! Я знал! Знал, что ты меня поддержишь. С этой мазью мы разбогатеем в момент! А на войне спрос будет ещё больше, ты прав… Ты мне нравишься, паре-ень; ты гений!

— Да не об этом я, твою за ногу, Йелно! Я про войну сраную! Когда мы воевать будем!? — Дий закрыл глаза, выставил перед собой руки и глубоко вдохнул. Денщик, глядя на это громко хмыкнул. — Скажи, Йелно, когда нам умирать? — Спокойно закончил травник.

— Умирать? Ну ты даёшь. Я вот не намерен умирать. А война? Да что нам война? Наша рота только формируется, мы полгода точно войны не увидим, а если хорошо у короля Флумара пойдёт — может и никогда. Да и вообще, сейчас начинается зима, реки станут, армии начнут маршировать. То ещё паскудство, уж поверь. Задница мокрая, ноги мокрые, постоянно по уши в снегу. Всё мокрое, потому что сушишь портянки на теле, больше не где… Мой тебе совет на будущее, кстати, никогда не суши вещи у костра в большом лагере! Только сапоги. Остальное сожгут, как только отвернёшься. Кто-нибудь своё барахлишко подсунет поближе, а твоё уже горит… — Денщик вскрыл второй горшок, и сыпанул туда плантаго. — О чём я? А! В общем, вся заваруха начнётся ближе к лету. Армии сойдутся, станут лагерями, потреплют друг-другу нервы пару дней… А там и решающая битва. Примерно тогда наш полк будет худо-бедно обучен и выдвинется отсюда на войну. Пока мы дойдём, пройдёт ещё недели три. А там окажется, что нам нужно ещё неделю двигаться на юг… И знаешь что? Нам нужна мазь от мозолей, Дий!

Дий вздохнул, и сел. Даже он понимал, что денщик ни черта не разбирается в войне. То, что рассказал Йелно, он читал в книжках Каора, не тех, что со знаниями, а других. Их у учителя было не много, но они были. Сначала Дий думал, что это исторические хроники, но истерический смех учителя и недоумённые взгляды жителей Нарта, его заставили в этом усомниться. В этих книгах всё было так, как и описал Йелно — главная битва, два войска, а потом главари сражаются и на этом всё. Остальные расходятся по домам. В этих книгах не было написано, что травников забирают из дома и ведут воевать, бьют кнутом, заставляют бегать, спать на неудобной койке и кормят…

— А когда обед? — Спросил травник у Йелно. Тот в ответ заржал.

— Вот это настоящий вопрос солдата! Когда пожрать, и когда уже поспать? Ударят в колокол двенадцать раз — жди первого удара — вот тогда и наш обед. Так что насчёт мази от мозолей? Такую сможешь сделать?

— Да, Йелно, смогу. — Обречённо ответил травник. Дальнейшее совершенствование мази капитана прошло под разглагольствования денщика о том, как они быстро смогут разбогатеть. Наконец, когда осталось сделать всего пару крынок, денщик достал одну пустую и принялся к себе сдвигать уже перемешанные с плантаго сосуды. Дий молча наблюдал, продолжая мешать. Насколько он понял Йелно, тот не удержится и сам всё расскажет.

— А это, парень, наши с тобой сытные времена! — Произнёс денщик, принимаясь понемногу из каждой крынки наполнять пустую. — Это мы прибережём для Гнафона и его ребят.

Йелно наполнил пустую крынку, запечатал, и бережно припрятал среди куч барахла. Выудив из кармана маленький флакончик, он заполнил его мазью.

— А это пробник этой чудо-мази Йелно и Дия! В обед отдадим его воину поварёшки, и уже вечером нас будут на кухне принимать как двух генералов, я тебе гарантирую это! — Довольный денщик улыбнулся, и подмигнул: — Держись меня, парень! Со мной не пропадёшь, да ещё и разбогатеешь!

Во время обеда, Йелно отбежал пошептаться с поваром. Дий в этот раз мигом съел свой пустоватый гороховый суп, кашу, выпил чаю, и даже сходил ещё за одной кружкой. Вернувшийся денщик, глядя на это отодвинул свои тарелки от парня.

— Учти, Дий, после обеда час отдыха, а потом снова беготня по полигону. Не обжирайся так! — Он приступил к еде, работая ложкой как профессионал — быстро, но размеренно. Набитый рот не мешал ему рассуждать о том, что Гнафон теперь у них на крючке, и прикидывать, будет ли на ужин торт со сливками. После обеда они со всеми солдатами отправились в казарму. Вяло переговариваясь, все завалились на свои койки. Денщик улёгся на свободную рядом с травником. У парня снова накопилось полно вопросов, но разомлевший после еды, он махнул на них рукой, погрузившись в полудрёму под непрекращающийся бубнёж Йелно о богатствах. Минут через двадцать, в казарму вошел капитан Пелль.

— Построиться! — Приказал он.

— Ох… Ну вот, началось… — Пробурчал какой-то солдат, лениво вставая и не спеша натягивая сапоги.

— Давайте живее! И молча! — Капитан оглядел построившихся солдат, и прошёлся перед строем. — Итак. Сейчас я расскажу вам о тактике сводных отрядов…

Речь капитана была длинной и проникновенной. Проникновенной настолько, что проникала в самый мозг и шептала: «спи… усни…». В какой-то момент Дий даже покачнулся, засыпая. Он совершенно ничего не понимал из того, о чём рассказывал капитан. Слова он слышал, понимал, но пытаясь представить их в длинном предложении, их смысл размывался и таял, словно туман летним утром. Хотя некоторые солдаты слушали Лесника с явным интересом, а один и вовсе попросил разрешения делать пометки в записной книжке. Но всё же, основная часть строя была в лёгком трансе, как и Дий.

— На сегодня хватит. Марш на полигон, три круга вокруг бегом и пятнадцать раз отжаться. Приступайте.

Те, кто слушал капитана, сразу ринулись к выходу, наталкиваясь на тех, кто прослушал завершение лекции. Под окрики капитана, столпотворение наконец рассосалось. Первый круг бега травника взбодрил. Второй утомил. Третий почти сломал. Хоть и прошёл после обеда уже час, бегать было тяжело. Разве что с отжиманиями было проще — у себя дома Дий привык к тяжелой работе руками. Даром что травник, но нужно было заготавливать травы для себя, сено для козы, рубить на ручье лёд, таскать воду, и ещё множество других дел, требующих сил. После небольшой передышки, капитан погнал всех к деревянным конструкциям на другой стороне полигона. На одних пришлось подтягиваться, на других лезть вверх по верёвке, прыгать и перелезать через большой деревянный щит, пробегать по узкой дощечке… Развлечений тут хватало для каждого. Особенно развлекался капитан Пелль, отпуская сальные шутки по поводу талантов новичков. Продолжалось это до самого ужина, с небольшими перерывами, во время которых капитан читал свои лекции. Большинство из них травник попросту не слышал, сконцентрировавшись на своём хриплом дыхании и ощущении приближающейся смерти. Лишь раз он действительно с интересом слушал, что говорит Ист.

— Вы думаете, что я тут с вами развлекаюсь? Заставляю вас всё это делать просто потому, что могу? Да! Это так! — Капитан захохотал. — Но есть и кое-что ещё, идиоты. От этого всего, от того, насколько вы будете сильны и выносливы — от этого зависит ваша жизнь! Если вы хотите и дальше жить, то будете заниматься усердно. Не потому, что я приказываю, а потому… В общем, потому. Я не любитель произносить речи, сами всё поймёте.

Капитановы пытки закончились с шестым ударом колокола.

— На кухню, шевелитесь! — Скомандовал он. — После ужина — личное время.

Во время пресноватого ужина к ним подошел, хмуря свои бровищи, Гнафон:

— Приходите оба к восьми, поговорим.

Дий думал, что вдохновлённый Йелно не отстанет от него до самой встречи, но тот наскоро поев, сразу куда-то умчался, лишь бросив травнику, что у него дела. Так что всё время травник просто валялся на койке, слушая разговоры солдат. Казарма начинала заполняться, когда все вернулись, там было почти двадцать человек новичков. Новичков весьма условно, из разговоров Дий понял, что все они переведены из других армейских частей. Они болтали, выясняя, кто и откуда, с кем служил и с кем знаком. Травника никто не трогал. Около назначенного поваром срока, в казарму заглянул Йелно и с хитрым видом поманил за собой парня. Дий неохотно встал — после капитанских тренировок болело всё тело. Но отведав солдатских харчей, он понял, что пренебрегать офицерскими — слишком расточительно. Йелно шагал молча, хотя травник видел, что того просто распирает от гордости и желания рассказать новому товарищу о своих достижениях. Он явно что-то задумал. Парень решил не доставлять тому удовольствия и вопросов не задавал. Стоило им войти на кухню, как один из поварят тут же юркнул в подсобку, из которой мигом появился Гнафон. Вспомнив, что главному повару лагеря не пристало вприпрыжку бежать встречать обычных рядовых, он остановился и нахмурился.

— Идите сюда. — Махнул он рукой. — Поговорим в подсобке, чтоб глаз лишних не было. И ушей. — Добавил он, выразительно глянув на поварят.

В подсобке оказался стол, на котором стоял пирог, от которого исходил волшебный аромат мяса. Денщик, глядя на это, ткнул Дия локтем в бок. По стенам были развешаны разные черпаки, ножи и кастрюли. Полки были уставлены большими банками со всякими специями.

— Садитесь. — Буркнул повар, усаживаясь. Из-под стола он извлёк большой кувшин. — Вино будете?

— Будем! — С готовностью ответил денщик, садясь.

— Подайте кружки, вон там стоят на столе. — Махнул рукой повар, показывая, где. Ещё не севший Дий, сходил и водрузил их перед Гнафоном. Тот скептически свесил свой огромный нос, проверив их на чистоту.

— Ну, давайте. — Сказал он, поднимая кружку с вином. Все молча чокнулись. Дий пригубил лишь слегка, с опаской пробуя неизвестное вино. Но оно оказалось очень даже неплохим, и он отхлебнул уже смелее.

— Фух. Итак. — Произнёс повар, бухая на стол полу-пустую кружку. — Сколько, говорите у вас этой мази?

— О, хватает, мастер Гнафон. — Беспечно махнул рукой Йелно.

— Хватает, а?.. — Он поскрёб ногтями свою волосатую щеку. — Что ж, мы попробовали, и должен признать, она неплоха.

— Неплоха?! — Возмутился денщик. — Неплоха?.. Что ж, мастер Гнафон, спасибо за вино, нам пора.

— Да сядь ты! — Заторопился повар, усаживая вскочившего денщика на место. — Ладно, она хороша. Она действительно хороша! Пару часов и от ожогов и порезов не остаётся и следа. Нам нужна она, и много.

— Так-то лучше! — Заметил Йелно, пряча ухмылку в кружке с вином. — Этой замечательной мази у нас вот столько.

Неизвестно откуда он вытащил крынку и водрузил её на стол. Дий изрядно удивился — где можно было спрятать такую вещь, да ещё и незаметно. Повар подозрительно их оглядел, пододвинул к себе сосуд и, открыв, заглянул.

— Да, она. Но этого не так и много. Нам хватит на пару недель, может, на месяц. Ещё есть?

— Нету, но мы сделаем. Я после ужина выторговал у лекарей по мешку каждого ингредиента! — Йелно победно посмотрел на травника. — Теперь о цене, мастер Гнафон. Скажем, два золотых за каждую банку и жратва офицерская.

Услышав это, остолбенел не только Дий, но и Гнафон.

— Да ты рехнулся, Йелно?! — Завопил он. — Какие два золотых? Ради всех Богов, включи свою башку, где нам столько взять?

— Слушай, Йелно… — Попытался вмешаться Дий.

— Тихо! — Шикнул на него денщик. — О, Гнафон, думаешь, это большая цена? Я хотел сначала попросить три золотых, но потом подумал, что мы всё-таки друзья, да?

Гнафон интенсивно закивал, качая носом, и Йелно подлил всем вина.

— Как думаешь, друг Гнафон… Друзья закладывают своих друзей-поваров, когда они торгуют едой и продуктами на лево? А закладывают, когда узнают, что их друзья-повара получают продукты по одной цене, а командованию говорят другую, чуть выше? Как думаешь, друг Гнафон?

Повар изрядно побледнел и, заикаясь, спросил:

— А… А они… О-они закладывают?

— Нет! Друзья не закладывают друг друга! — Рубанул воздух ладонью Йелно. — Друзья делают скидку в целый золотой! С трёх, до двух! За мазь, которую в городе можно продавать по десять… Нет, двадцать золотых за крынку! Итак… — Закончил пламенную речь денщик, пододвигая к себе крынку с мазью. — Вот мазь.

Гнафон молча пододвинул её обратно к себе, отвязал от пояса кошель, и, порывшись в нём, положил на стол два золотых.

— Хотите пирога? — Любезно предложил он.

— Хотим! — Ответил Йелно, пряча монеты в карман.

Через час, изрядно навеселе, товарищи шли к казарме, неся с собой по большому куску пирога.

— Дий, я тебе говорил, что мы разбогатеем? Слушай меня, парень, я тебе врать не буду! Это точно, как и то, что по утрам восходит солнце! — Он протянул травнику золотой. — Держи, твоя доля. Как думаешь, честная сделка? В своей глухомани ты бы столько заработал за целый год!

Дий спрятал монету и кивнул. Да, вчера капитан дал три серебряных, сегодня золотой… Он стремительно богател. Денег было столько, что он боялся их оставлять в казарме, а куда пристроить ещё — просто не знал. Попрощавшись у дверей, крепко пожав друг другу руки, они разошлись. Йелно пошатывался и мурлыкал себе под нос какую-то пошлую песенку.

Дни пошли один за другим, совершенно не отличимые друг от друга. Занятия и снова занятия, еда и сон. На еду жаловаться было грех. Гнафон как только мог, подкармливал их с Йелно, да и всегда можно было забежать на кухню и урвать кусок чего-нибудь вкусного. Рота постепенно пополнялась, а одним из новичков оказался знакомец Дия — Бельт, парня перевели из взвода лейтенанта Рона. В упражнениях Дий особых успехов не показывал, но через пару недель пробежать десять кругов вокруг полигона уже не было таким испытанием. Пробежал, да и пробежал, подышал минутку глубоко — и порядок. В общем, был он как все, не самый худший, но и в ряды лучших не рвался. Со временем, капитан назначил сержантов и лейтенантов, рота училась взаимодействовать как воины и отдельные части, а не как толпа в ярморочный день. Пару раз травник ходил с Йелно и Бельтом в Авен, когда выпадал выходной. Но там ему не очень понравилось — все косились на форму солдата, да и после пьянок в трактирах очень болела голова. Так дни и бежали, пока однажды капитан Ист Пелль не объявил:

— Готовьтесь, тупицы. На днях у нас будет марш-бросок!