Скрытой камерой

Глава 20

Клер осторожно продвигалась по лесу. Сердце ее неистово колотилось. Да что же она делает? С какой стати, для чего пробирается сквозь кустарник, когда на самом деле следовало бы сидеть в машине у поворота на эту тропу и ждать подмоги. Если у нее есть голова на плечах, именно так она и должна была поступить. Может, она совершает сейчас глупость? Да, наверняка. Но нельзя же сидеть в машине и ждать в бездействии, пока этот Грант Вудард неизвестно что творит с ее подругой и ребенком.

Клер вышла на открытую прогалину, остановилась, спряталась за кусты и осторожно огляделась. Примерно в пятидесяти футах от нее стояла Эмма в напряженной, неловкой позе, с ребенком на руках. Лицо бледное как мел. Глаза устремлены на человека, стоявшего спиной к Клер. В нескольких футах от них сверкала роскошная черная машина с распахнутой дверцей.

Он стоит к ней спиной…

Клер выпрямилась, помахала руками над головой и, убедившись, что Эмма заметила ее, снова скрылась за кустом.

Эмма отчаянно пыталась собраться с мыслями. Клер, здесь. Рядом. Ее присутствие должно помочь. Но как воспользоваться этим?

Она снова подняла глаза на человека, которого много лет считала своим опекуном. Не дай Бог выпустить на свободу сидящих в нем демонов. Эмма задержала дыхание.

– Зачем ты снимал меня на видеокассеты, Грант? – Она произнесла это мягко, без тени недовольства.

Он пожал плечами.

– Мне нравится смотреть их.

Вот такое простое утверждение. Даже не подумал извиниться, просто констатировал факт.

– А.., что именно смотреть? Половые акты?

«И да и нет, – решила она. – Не так все это просто. С одной стороны, ясно, что он способен получать сексуальное удовлетворение, лишь наблюдая чужой половой акт. Но дело не только в этом. Основное его пристрастие, болезненное пристрастие, – это ощущение власти, которая позволяет контролировать частную жизнь другого человека».

Грант снова пожал плечами:

– Если ты посмотришь на эти кассеты, сама увидишь, что пикантного там не так много. Ну какие из них отсняты в твоей спальне? Восьмая часть, возможно, четверть. Нет, просто.., ты для меня.., ты моя особая девочка.

– Понятно. Вот так, значит…

Господи, только бы не вырвало прямо ему на ноги. Эмма, ощущая позывы на рвоту, сглотнула слюну. Любой ценой надо удержать Гранта в этом относительно спокойном состоянии, а главное – отвлекать его внимание на себя, не дать ему переключиться на Грейси.

– И кроме того, мне нужно постоянно наблюдать за твоей жизнью и знать, что у тебя все идет хорошо.

Эмма едва не вскрикнула.

– Я этого не понимала, – с трудом выговорила она, стараясь не терять спокойного, обезоруживающего тона. – В таком случае прошу прощения. Мне не следовало убегать из Нового Орлеана. Я просто… Я действительно не понимала.

– Но теперь понимаешь, ведь правда, Эмма? – Грант протянул руку, коснулся ее волос. – Теперь ты поняла, что должна вернуться домой вместе со мной? Верно?

– Да.

– И все опять пойдет по-прежнему. Будешь жить в своем домике на той же улице, а по воскресеньям мы по-прежнему будем ходить по утрам в кафе «Монд». Я буду заботиться о тебе. И ты забудешь о браке с этим типом Доннелли. Так?

– Да, папочка.

Это забытое ласковое обращение окончательно обезоружило его.

В этот момент Грейси подняла головку от ее груди.

– Но Эйвис будет моим папой!

Эмма в панике прикрыла голову дочери руками, снова прижала к своей груди, попыталась дать ей понять, чтобы не произносила больше ни слова, не привлекала к себе внимание.

Поздно! Грант перевел глаза на Грейси, оценивающе оглядел ее затылок и руки, вцепившиеся в мать хваткой собственницы.

Эмма сделала очередную отчаянную попытку отвлечь его внимание.

– А что насчет Большого Эдди, папочка?

Грант все еще не отрывал глаз от Грейси, прижавшейся к матери. Эмме казалось, что сердце ее вот-вот разорвется на части. Наконец он посмотрел на Эмму:

– А что насчет Большого Эдди?

– Зачем ты это сделал? Я ведь уже жила у тебя три года к тому времени, как его должны были освободить. Я бы осталась с тобой, если бы ты предложил мне это.

– Нет. Ты любила его больше, чем меня. И ушла бы к нему, как только Эдди выпустили бы из тюрьмы. А я привык к тому, что ты моя особая девочка, Эмма Тереза. Я ни с кем не хотел делить твою любовь. И уж никак не позволил бы ему увезти тебя от меня. Нет, Эдди упустил свой шанс. Он не смог тебя защитить. – Теперь Грант смотрел на Эмму с полным сознанием собственной правоты. – Да, я поступил правильно. Так было лучше во всех отношениях. Он оказался беспечным и никчемным. А я дал тебе все, что нужно.

Эмма отвернулась, не в силах скрыть свою ненависть к этому человеку. Закрыла глаза, стиснула зубы. Ах, Эдди, Эдди!.. Она ведь это подозревала, с той самой минуты, когда увидела те видеокассеты. Но получить такое подтверждение!..

О, как ей хотелось причинить Гранту боль, невыносимую боль! А потом уничтожить, стереть с лица земли.

Эмма открыла глаза и сделала несколько шагов в сторону, к лесу. Придав лицу спокойное выражение, она обернулась к Гранту, попыталась улыбнуться, сказать, что «понимает» его.., и не смогла. Слова не шли с языка. Губы сами собой сложились в кривую улыбку. Ее охватила паника. Думай, думай же, Эмма! Надо что-то придумать. Однако ее словно парализовало. Улыбка сползла с лица. Бог с ней. Все равно этой улыбкой никого не обмануть, даже такого, как Грант, который видит то, что хочет увидеть.

Надо что-то придумать, надо найти способ передать Грейси в руки Клер. Но мозг больше не повиновался Эмме. Она стояла неподвижно, не сводя глаз с Вударда.

Элвис нажал на клаксон. Сирена взвыла. Полицейская машина свернула на Эмери-роуд, промчалась по шоссе, выехала за город. Увидев здесь первую ракету Клер, он свернул. Благослови ее Бог! Элвис повернул назад, огляделся, подался направо и сбавил скорость, чтобы не пропустить следующий поворот. Через несколько минут, пока он давал указания и сообщал координаты по радиотелефону, машина подъехала к автомобилю Клер. Поняв, что он пуст, Элвис выругался, выхватил из кобуры пистолет и выскочил из машины.

В этот момент он услышал пронзительные крики, доносившиеся из леса.

Эмма хлопнула себя по руке. Убила комара. Что еще сказать Вударду? О чем спросить?

– Почему мы здесь, Грант? – Ничего лучшего ей в голову не пришло.

– Я искал уединенное место, где мы могли бы поговорить.

– Ну вот и поговорили, – резко сказала она. – Я признала, что виновата, что не правильно понимала тебя. О чем еще говорить? Поехали к парому и уберемся отсюда.

– Мама… – запротестовала Грейси, не поднимая голову от груди матери.

– Тихо, Грейс Мелина! – Господи, только бы она не заупрямилась! – Я разговариваю не с тобой, а с твоим дедушкой.

Эмма чуть не подавилась последним словом. Грейси внезапно вскинула голову.

– Но, мама, мы не можем никуда ехать! Мы же выходим замуж за Эйвиса.

«О Господи, крошка, пожалуйста, замолчи, ради всего святого! Мы в беде. В большой беде».

– У нас изменились планы, – ласково проговорила Эмма.

Посмотрев на них, Грант кивнул. Видимо, принял решение.

– Оставь ее. Поехали.

– Что?!

– Оставь Грейси здесь. Одно время мне казалось, что она тоже станет моей самой любимой девочкой. Но Грейси не умеет хранить верность. И вообще с ней слишком много хлопот.

Эмма остолбенела. Он как ни в чем не бывало предлагает бросить в лесу ребенка, которого когда-то называл своей любимой внучкой.

– Ей же всего три года, Грант. Ты сам напугал ее до смерти. Конечно, она теперь дичится.

Неужели все это происходит в действительности?! Каким надо быть чудовищем, чтобы предложить ей, матери, оставить ребенка одного в лесу, у края обрыва! Неужели даже в умопомрачении он всерьез верит, что она согласится на это! Или Грант проверяет ее? Она должна найти выход. Эмма крепче прижала к себе Грейси, готовая бежать что есть сил. Все перед глазами заволокло багровым туманом. Мысли путались.

– Мне плевать, – услышала она словно издалека голос Гранта. – Оставь Грейси. Мне осточертели ее вопли и она сама. Теперь нас будет только двое – ты и я.

Вот оно! Наконец-то ее мозг заработал. Ах, идиотка! Вот как можно передать Грейси в руки Клер. Эмма взглянула Вударду в глаза и кивнула:

– Да, конечно, ты прав. Только ты и я.

– И я, мамочка! И я!

«Господи, – пронеслось в голове у Эммы, – о чем я думала?!» Отдавшись мыслям о спасении ребенка, она забыла о другом. Никогда трехлетнему ребенку не понять, что слова матери – лишь пустой звук, ложь, предназначенная для ее же спасения. Грейси приняла все сказанное матерью за чистую монету. Она просто не в силах это осознать. Весь ее мир сейчас рушится.

Словно подтверждая запоздалые мысли Эммы, в голосе Грейси зазвучал ужас.

– Мы с тобой, да, мамочка? Поедем домой, сейчас, хоошо, хоошо, мамочка? – Она яростно затрясла головой. Вскрикнула, заметив потянувшуюся к ней руку Гранта. Отмахнулась от него. – Нет! – закричала девочка в полный голос. – Уходи! Я тебя не люблю! Я его не люблю, мамочка. Хочу домой, к Эйвису! Сейчас!

Эмме удалось незаметно отойти на несколько шагов.

– Тихо, Грейс Мелина, – прошептала она в самое ухо дочери. – Успокойся, прошу тебя. – И отшатнулась от Вударда, снова потянувшегося к Грейси. – Дай мне еще минуту! Ты что, не видишь, как она напугана!

Отвернувшись от него, Эмма обхватила руками головку дочери и заговорила ей в самое ухо.

– Здесь миссис Мэкки, радость моя. Она рядом. Она

О тебе позаботится. Ты сейчас пойдешь к ней, а мама

Тем временем избавится от дедушки.

Однако Грейси, в ее теперешнем состоянии, даже не услышала мать, а уж тем более ничего не поняла. У девочки началась настоящая истерика. Она пронзительно кричала, рыдала, билась в руках матери, колотила ногами по ее бедрам. Эмма как могла пыталась успокоить дочь.

– Отдай ее мне! – взревел Грант, потеряв терпение, и потянулся за девочкой. Эмма отпрянула от него. – Проклятая плакса! Мне следовало свернуть ей шею, когда у меня была такая возможность! Дай ее мне, Эмма! Я быстро положу этому конец, раз и навсегда!

– Нет!

Эмма рванулась от него. Сердце бешено стучало где-то в горле. Как же она этого не предусмотрела? И как теперь объяснить все Грейси, чтобы она не подумала, будто мать и дедушка решили оставить ее в лесу?

– Прошу тебя, еще несколько минут. Я ее…

– Я и так дал тебе слишком много времени. Нам пора ехать. Отдай мне ее!

– Извините! – раздался чей-то громкий властный голос.

Все замерли на мгновение, потом повернули головы в ту сторону, откуда донесся голос. Грейси всхлипывала на руках у матери.

На прогалину легкой решительной походкой вышла Клер и приблизилась к ним.

– Кто вы такие? И что это за шум? Разве вы не знаете, что это частные владения? Вы вторглись на чужую территорию. – Она коснулась руки Эммы. – Пойдемте, я провожу вас к машине.

Клер увлекла Эмму за собой, но не к машине, а в чащу леса. Грант наконец пришел в себя после неожиданного появления незнакомки.

– Но.., послушайте…

– Нет, это вы послушайте, – перебила его Клер. – Вы, городские, все одинаковы. Думаете, что можете в любое время явиться к нам на остров, и везде чувствуете себя как дома. Я вас знать не знаю, сэр, но это моя собственность, поэтому прошу вас убраться отсюда подобру-поздорову, иначе вызову шерифа.

Истерика Грейси немного утихла во время этой гневной тирады. Она оторвалась от матери и в изумлении взглянула на Клер:

– Но вы же знаете меня, мисс-ас Мэк…

– Эмма мгновенно передала дочь в руки Клер.

– Заберите ее отсюда!

Не глядя больше на Клер, держащую Грейси на руках – у девочки скова началась истерика, – Эмма внезапно обернулась и двинула плечом Гранту в живот. На

Секунду он потерял равновесие. Пронзительный крик дочери все еще звучал у Эммы в ушах. Не думая о том, что делает, она помчалась в противоположную от Клер сторону, к обрыву скалы.

«Это, конечно, не самое удачное решение, когда имеешь дело с безумцем», – пронеслось у нее в голове, однако, ни выбора, ни времени на размышления у Эммы не оставалось. Была лишь надежда на то, что из двух возможностей Грант выберет ее, помчится за ней. Главное – не дать ему шанса добраться одновременно до них обеих.

Но… Господи.., вдруг это не сработает! Если у него осталась хоть капля ума, он, конечно, постарается добраться до Грейси, потому что в таком случае получит и ее, Эмму. Она ни перед чем не остановится, чтобы спасти своего ребенка.

Эмма рискнула обернуться, бросила взгляд через плечо. Из горла ее вырвался душераздирающий крик. Грант сзади, всего в нескольких шагах! Она рванулась вперед что было сил. Черт, и угораздило же ее именно сегодня надеть не кроссовки, а легкие босоножки на кожаной подошве! Утешает лишь то, что и Грант тоже в городских туфлях. Слава Богу, что на ней шорты, а не юбка. С утра Эмма собиралась надеть узенькую мини-юбку. Хорошо бы она сейчас выглядела и как бы бежала по лесу…

Преимущество молодости, конечно, сказывалось, однако Эмма несколько раз поскальзывалась и спотыкалась, теряя скорость. А под конец споткнулась о большой камень. Ей удалось удержаться на ногах, но в этот самый момент Грант рванулся вперед и схватил ее за руку.

Эмма круто развернулась и ударила его в челюсть. Он злобно выругался и выпустил ее. Рука его непроизвольно потянулась к ушибленному месту. Эмма снова рванулась вперед.

Они приближались к краю обрыва, Эмма решила свернуть в лес, но тут Грант повалил ее на землю. Все закружилось, как в калейдоскопе. Они покатились по траве, яростно борясь друг с другом. В конце концов, повернув Эмму на спину, Грант оседлал ее,

Эмма лежала на земле, глядя в глаза человеку, которого когда-то любила. Нет, она до сих пор не осознавала всей глубины его помешательства. Да это и не помешательство. Это настоящее безумие.

Горожанин, окружавший себя многочисленными атрибутами цивилизации, бесследно исчез. На его месте оказался дикий зверь. Одежда испачкана, измята, изорвана, волосы всклокочены. Никогда еще Эмма не видела Гранта в таком состоянии. Но самое страшное не это. Его глаза.., чужие, мертвые, бесконечно злобные… В них не было ничего человеческого. В них она видела лишь одно желание – мучить, истязать, причинять невыносимую боль.

Упершись каблуками в землю, Эмма попыталась отползти назад. Грант последовал за ней на коленях, потом внезапно крепко зажал коленями ее бедра, не давая двинуться дальше. В панике она вцепилась в его глаза. Он поднял руку, отвел назад и нанес ей оглушительный удар по голове. Боль взорвалась в виске. По всему телу разлилась слабость. Руки, тяжелые, как свинец, упали на траву. Сморгнув слезы, Эмма взглянула на Гранта и увидела, что он жаждет крови. Руки Гранта потянулись к ее горлу.

Элвис мчался по лесу. Он уже приблизился к прогалине, когда раздались отчаянные, пронзительные крики Грейси. Элвис остановился, не зная, чего ждать и что предпринять. Послышались звуки чьих-то поспешных шагов. Кто-то направлялся прямо к нему. Он вскинул пистолет и прицелился… В тот же момент с губ его сорвалось проклятие. Из-за деревьев показалась Клер с отчаянно орущей, бьющейся в ее руках Грейси. Элвис подбежал к ним.

– Слава Богу, ты здесь, – едва выговорила Клер.

Задыхаясь, она передала ему Грейси, которая продолжала так же отчаянно вырываться, бороться и орать, как будто не замечая, кто держит ее на руках. Элвис понял, что ему ничего не узнать об Эмме до тех пор, пока он не успокоит Грейси. Отдав Клер пистолет, Элвис несколько раз похлопал Грейси по щекам. Глаза ее широко раскрылись. Подняв ее и заставив посмотреть на себя, он строго заговорил:

– Успокойся, Грейс Мелина. Я должен спасти твою маму от дедушки, пока он не сделал ей больно.

– Сдеает ей бойно… – всхлипывая подтвердила Грейси.

– Но я не могу ее найти и освободить, пока ты так себя ведешь. Ты же кричишь на весь лес. Поэтому сейчас же успокойся и замолчи. – К его удовлетворению, истерика прекратилась и сменилась обычными слезами. Элвис обнял девочку, прижал к себе и зашептал:

– Вот и умница. Хорошая девочка. Моя девочка.

Грейси содрогнулась, пытаясь набрать в легкие воздуха. Элвис вынул из кармана платок, подождал, пока она высморкается. Девочка вздохнула и обмякла на его руках, сунув палец в рот.

Элвис перевел глаза на Клер.

– Расскажи, что произошло.

Клер, тоже находясь на грани истерики, с трудом взяла себя в руки.

– Он схватил ее, Элвис. Они почти на краю обрыва. Она видела, как Эмма и Вудард боролись на земле в нескольких футах от обрыва, и это воскресило в ее памяти кошмарную сцену гибели Эвана. Клер снова увидела, как земля уходит у сына из-под ног.

Элвис выхватил у Клер пистолет, передал ей Грейси.

– Иди к машине. Оставайся там, пока не подоспеет подкрепление. Скажешь им, куда идти.

Заметив, как Грейси сжалась, он обхватил ладонью головку девочки, поцеловал ее в лоб.

– А ты будь хорошей девочкой и слушайся Клер. Слышишь меня, малышка? Мама и папа скоро придут за тобой.

Элвис помчался к прогалине. Глаза не сразу привыкли к яркому солнечному свету после темноты лесной чащи. Не обнаружив Эмму и Вударда, он понял, что потратил слишком много драгоценного времени, желая успокоить Грейск. О Боже! Они почти у края скалы! Эмма жива, слава Всевышнему. Борется изо всех сил. Лежа на спине, пытается отползти и пинает Вударда локтями, коленями.., чем только может. Но тут, приподнявшись над ней на коленях, Грант обернулся к Элвису.

– Полиция, Вудард! Прекратите, или буду стрелять.

Ни Грант, ни Эмма словно не слышали его появления, ничем не выказали, что видели Элвиса здесь, всего в нескольких шагах. Между тем, заметив, что Эмма теряет силы Элвис направил ствол пистолета на Гранта. Однако тот то приподнимался, то склонялся над ней, вертелся из стороны в сторону, не давая прицелиться. Вцепившись в него,

Эмма извивалась, делала отчаянные попытки освободиться, постоянно оказываясь под прицелом.

– Господи! – шептал Элвис. – Не двигайся же, Эм. Черт возьми, полежи минутку спокойно.

Он всегда получал наивысший балл по прицельной стрельбе. Но тогда у него были два здоровые руки и он регулярно тренировался. Теперь же Элвис не очень доверял себе, особенно в такой вот момент, когда этот негодяй борется с его женщиной. Внезапно он увидел, как Вудард отвел назад руку и наотмашь ударил Эмму по голове. Она обмякла, как тряпичная кукла. Грант оседлал ее и потянулся к горлу.

– Вудард! – взревел Элвис.

Однако в следующий момент он сдержал ярость. Она ему сейчас не помощник. Брэгстон много раз повторял, что главное – не позволить эмоциям одержать верх над разумом. «Они, конечно, всегда при нас, – говорил старый шериф. – Вся штука в том, чтобы научиться подавлять их». Это оказалось едва ли не самым трудным уроком, но в конце концов Элвис овладел и этим искусством, потому что не мог обмануть надежд Брэгстона.

Сейчас он поднял пистолет и прицелился.

Грант смотрел на Эмму, и глаза его не выражали ничего, кроме звериной ярости. Руки сомкнулись на ее шее. Надо что-то делать! Обращаться к нему с человеческими словами бессмысленно. Элвис напрягся. Эмма между тем ухватилась одной рукой за обломок камня, намертво вросшего в землю, другой нащупала пучок колючей травы и Стала неистово дергать. Трава не поддавалась. Грант все сильнее сжимал ее шею, перекрывая доступ воздуха.

Вырвав наконец пучок травы вместе с корнями и комьями грязи, Эмма с силой швырнула его в лицо Гранту в тот самый момент, когда свет уже начал меркнуть у нее в глазах. Одновременно она попыталась ударить его коленом в пах, но вместо этого попала по ягодице. И все же он, потеряв равновесие, выпустил ее шею, чтобы не покатиться кувырком по каменистой земле. Трава с грязью попала Гранту в глаза и ослепила его. Эмма тут же воспользовалась этим. Хватая ртом воздух, она вонзила полуонемевшие пальцы ему в глотку. Грант захлебнулся воздухом. Эмма столкнула его с себя и отползла. Тут раздался какой-то треск, похожий на электрический разряд, но Эмма почти не обратила на это внимания. Кашляя и задыхаясь, она поползла на четвереньках, потом попыталась подняться на ноги и бежать. Едва Эмма поднялась, Грант схватил ее за лодыжку. Она снова упала на землю. Слезы застилали ей глаза. Эмма вслепую лягнула его свободной ногой и с чувством мстительного удовлетворения услышала, как он зарычал от боли. Пальцы, сжимавшие ее лодыжку, разжались. Эмме снова удалось подняться, но не успела она сделать и нескольких шагов, как он обхватил ее сзади и приподнял. Бормоча Эмме в ухо отвратительные непристойности, Грант прижал ее к груди. Она отчаянно сопротивлялась, однако хватка у него оказалась железная. В конце концов, задохнувшись, Эмма затихла.

Грант опустил ее на землю, но пальцев не разжал, держа одной рукой за шею, другой за талию. Одно движение Эммы – и он снова поднимет ее в воздух.

– Мне бы надо свернуть твою гребаную шею прямо здесь и сейчас. И дело с концом.

– Да ну? – съязвила она. – Что же ты этого не делаешь, грязный подонок?

Внезапно вскинув голову, Эмма с силой ударила его по зубам. В этот момент раздался громкий крик Элвиса.

– Вудард! – Эмма поняла, что он где-то возле машины Гранта. Голос приближался. – Отпусти ее, Вудард. Отпусти ее – и можешь убираться ко всем чертям.

– Стой на месте! – рявкнул Грант и рванул Эмму назад.

– Ну нет!

Тем не менее Элвис на секунду остановился. Слишком близко они от обрыва. Не следует толкать этого безумца на что-либо непредвиденное. Похоже, ему сейчас нужнее всего смирительная рубашка.

– Отпусти ее – или я влеплю тебе пулю в лоб. И поверь мне, Вудард, жизнь в кутузке, может, и не сахар, но все-таки это лучше, чем смерть.

Грант обернулся на край скалы, находившийся в нескольких футах сзади него, потом перевел взгляд на шерифа, который оказался значительно ближе, чем секунду назад.

– Ошибаешься. Не лучше.

Перед мысленным взором Гранта пронеслись последние месяцы, начиная с мая. Все как будто пошло вкривь и вкось с того времени.

Он сделал шаг назад, к самому краю обрыва.