Сквозь инферно: За инфинумом забвения (СИ)

Глава сорок первая Новый смысл

Двадцать третье Руки Дождя. Лейавин. Местный постоялый двор.

Был конец осени. Но в этих местах, что ближе всего к тёплым землям Эльсвейра и влажным топям Чернотопья никогда не наступает зима, какая она на севере Сиродила и тем более в Скайриме.

Стояла тихая и спокойная погода, продиктованная скорым наступлением совсем небольших похолоданий. На ночном полотне раскинулись сотни, если не тысячи мерцающих звёзд, рассыпавшись по сумрачному небосводу, словно бриллианты по чёрной тканевой материи.

Но сегодня центром всей жизни стали не прекрасные окрестности города, не городской храм и даже не замок графа. В этот день, в эпоху третий эры император Тамриэля начал вторжение в Акавир. Не так давно пал последний барьер перед мировым господством Империи Септимов — Эсрониэта и военный имперский флот устремился далеко на восток, неся храбрых воинов в новый свет для его покорения. И центром вселенной, по крайней мере, в Сиродиле, стали постоялые дворы, где люди праздновали столь славное начало нового завоевательного похода.

И этот постоялый двор не стал исключением. Хоть он и не был элитной таверной, или богатым постоялым двором, что в Имперском Городе, но по местным меркам он являлся чуть ли, не центром жизни и главным информационным бюро в окрестностях, ибо через него проходили все слухи: от новой возможной любовницы графа до обсуждения последних политических новостей.

Крепкие, но местами пропитанные влагой, жутко скрипучие и подгнившие деревянные полы под ногами, белые глиняные стены, повидавшие не один десяток пьяных драк и старые окна, через которые открывались прекрасные виды на город. По всем параметрам эта был стандартный сиродильский постоялый двор, коих множество разбросано всей Империи.

Неугомонные веселье и шум с перебором стояли на постоялом дворе, наполнив его старым духом пьянчужного романтизма. Кто — то во всю, на надрыв гортани горланил старые песни, самые молодые соревновались в том, кто больше выпьет или лучше девушку подцепит, а кто поумнее и под изрядным градусом сидели и обсуждали ситуацию вокруг Акавира. Да, начались пьяные говоры и политике. Ну а самые азартные забавлялись самыми различными играми, ставя на кон последние септимы. В постоялом дворе, помимо восторженных голосов ветром разносился запах свежей выпечки, жареного мяса и бражной выпивки, только разогревавшие аппетит и алкожажду посетителей.

Без сомнения все в таверне столь ликующе отмечали отправку легионов на Акавир. Император начал колонизацию другого материка и сегодня из крупных портов восточного Тамриэля отправиться первые корабли навстречу вящей славе и величию империи. Так задумывалось.

Но, как всегда, словно потакая старому жанру грустных баллад, не все предавались безудержному ликованию. В углу, под окном, рядом с железными чанами пива в одиночестве за столом сидел мужчина. На нём был старый, изношенный и испачканный дорожной пылью залатанный кожаный камзол. Его щёки покрылись, как ни странно, седой щетиной, а длинные волосы стали приобретать серебристый оттенок. Голова его была опущена, а лик грустен, ибо его оставил в одиночестве Хозяин Пустоты, посчитав его миссию исполненной.

Медленно и даже размеренно попивая из кружки светлое пенное, и разжёвывая кусок черствого хлеба, Азариэль думал, что ему делать дальше и вечно прокручивал у себя в голове мысли о том дне, когда Ситис его оставил.

Это случилось на следующие утро после бойни. Парень лежал у себя в келье, перемотанный бинтами и отдыхавший от побоища. Альтмер был не рад такой победе. Ещё одна жизнь родом из целой эпохи, знаменовавшая былое величие Ордена была оборвана. Но он знал, что поступить иначе нельзя и это его изводило. Вся жизнь высшего эльфа была связана с Орденом, с поиском Аквилы, с поиском предателей и наконец, с противостоянием Люцию. И вот тяжесть лет была сброшена в небытие, архипредатель навсегда повержен, честь Ордена восстановлена, а разбитые даэдрические полчища вернулись к себе домой. Но этой победой не вернёшь Ордена, не возвратишь к жизни всех тех, кто погиб в вихре амбиций безумного Тирана, что знаменовало вечное противостояние добра и зла. Ничего, что обернулось в прах, уже не вернёшь. Ничего.

И тут с ним в последний раз связался Ситис. Он сообщил, что Герольд Пустоты исполнил свою миссию безупречно — восстановил порядок сил, вернув его в порядок и теперь свободен. Отец Ужаса, если можно сказать «отозвал» титул Герольда Пустоты, сделав Азариэля свободным от всех его сил и благословлений. И перед тем, как уйти, Король Бездны сказал высшему эльфу, чтобы он искал ту девушку на востоке. И на этом Азариэля покинул Отец, оставив его наедине с самим собою…

Архикардинал Пустоты почувствовал, что альтмер лишился покровительства Владыки Хаоса. А по законам поселения — тот, кто не верит в Ситиса или без его покровительства — подлежит ритуальной казне на его алтаре. И высший иерарх хотел привести в жизнь жертвоприношение, и отмстить за тех, кто погиб по вине парня, но Гроссмейстер его остановил. Командир берсеркеров заступился за Азариэля, дав ему спокойно покинуть.

И несколько месяцев назад, на рассвете, Азариэль на хлюпкой шлюпке отправился прочь от выжженного пламенем безумной войны острова. Со своим мечом, облачившись в старую одежду, высший эльф с небольшим запасом провианта доплыл до Даггерфола.

Весь путь альтмер думал о прекрасном свойстве меча. Надпись на клинке активировала очень мощное и древние зачарование вымершего народа. Но не единого ответа на собственные вопросы не находил.

И по прибытию в прекрасный бретонский городок, Азариэль начал своё долгое путешествие на восток. Он, на всех возможных скоростях прошёл сквозь Тамриэль, и, добравшись до другого края Империи, обегал весь восток континента.

Азариэль был от Фаэрвоча до Лилмота, пребывая в тщетных поисках. Где — то он находил эфемерные следы, цеплявшись за которые он уходил в пустоту…

Им двигало желание найти одного из наследников Ордена. Он был подобно бережному и ранимому учёному, что пытается сохранить остатки, крупицы истории. По крайней мере он так думал, действительность же говорила сама за себя…

И вновь Азариэль ничего не нашёл. Последним местом, на которое он надеялся, был город Сенчаль, что на юге родины катжитов. Именно там, по очень недостоверным слухам, видели новую светловолосую девушку. Азариэль сразу рванул туда в надежде хоть что — то или кого — то найтми, но всё тщетно. Сколько там Азариэль не искал, он ничего не нашёл.

После этого он поплёлся в Лейавин, надеясь там получить задание у Графа, чтобы вновь забыться в битве. Но некоторые части имперских легионов, шедшие на восток, и проходившие через город, выполняли и работу наёмников для населения, не оставляя работы для самих солдат удачи. Но всё же у Графа Лейавина нашлось задание. В лесах была небольшая бандитская шайка, грабившая мелких торговцев и каким — то чудом избежавшая имперского правосудия.

Азариэль, взявшись за это задание, быстро нашёл их. Бандитов было всего три человека и один аргонианин, и особых трудностей с ними справиться не было. Меньше минуты продлился этот скоротечный бой, решивший навсегда головную боль мелкой торговли.

В награду граф города, пребывая в щедрости, дал Азариэлю немного денег в виде пяти монет золотом. И разбитый неудачей парень сразу поплёлся их пропивать в ближайший постоялый двор.

И сейчас вновь, снова после битвы, после поисков и неудачи в них, сидит парень и пьёт дешёвый алкоголь, пытаясь забыться в нём, утопив всё отчаяние в кружке с алкоголем. История оказалась циклична до боли. Не уж то ли так всё закончиться?

Дверь постоялого двора со скрипом отворилась и в него, нерасторопно зашёл до ужаса знакомый старик. На нём был серый, потёртый балахон, спускавшийся и едва волочившийся до пола, такие же потрепанные бесцветные старые сапоги. В руках у него был интересный деревянный посох, который отлично исполнял роль имитируемой опоры. Его лицо выдавало уже зрелость: длинная серая борода, такие же серые волосы и морщинистое лицо.

Старик окинул взглядом постоялый двор и остановил его на угловом столе. Он подошёл к трактирщику и попросил кружку эля. Взяв её, он направился к угловому столику.

— Вы, я надеюсь не против, если я присяду. — Вежливо вопросил неизвестный старик.

— Конечно, садись. — Небрежно ответил Азариэль и столь же угрюмо добавил. — Я твою настойку пить не буду.

— О как. — С наигранным удивлением начал собеседник. — Ты меня знаешь?

— А как не знать? Сначала Орден, потом тот старый трактир, затем в тюрьме Имперского Города, ну а в последний раз у Хай Рока, при взятии последнего культа. — И с упрёком в голосе продолжил. — И что же на этот раз тебе нужно, мил человек, неизвестно откуда?

— Да, ты прав. — Резко и без интриги ответил старик. — Тогда был я. И скрывать уже больше нечего.

— Так представься!? — Вспылил парень.

— Я Гюнтер фон Мортис. Имперская разведка. Приставлен самим императором, чтобы следить за деятельностью Ордена. — И тут же, прямо в лоб, старик задал уже свой вопрос. — Почему ты не веселишься?

— А чему веселиться? Тому, что легионеры идут на смерть? Тому, что их жёны и матери будут рыдать по потерям? Тому, что наш император считает, что война на Акавире будет лёгким походом? — И после ряда риторических вопросов, наполненных негодованием, мрачно и без эмоций констатировал. — Тут нет повода для веселья.

— Осторожнее с такими словами. И кто — то может расценить как измену Империи. Но в чём — то ты прав. Я предупреждал императора о том, что предварительная разведка была слишком быстрой и неточной. Но я не глава Имперской Разведки, который провёл её очень плохо, хотя император и совет старейшин его предупреждали, что если он ошибётся, то всю нашу разведку распустят и смешают с Клинками. — И тут же старик снова задал вопрос. — Хм, я полагаю, что это не единственная причина, что б сейчас из-за этого напиваться.

— Возможно, ты и прав. — Тяжело сказал Азариэль.

— Так, что же послужило поводом? — Отпив эля, спросил старик.

— Ха! — Будто бы я стану тебе рассказывать. — Дерзко ответил парень.

— А если я угадаю?

— Ну, попробуй! — С вызовом кинул Азариэль.

— Причиной того, что ты скакал по Империи, как подорванный баран послужила светловолосая девушка, неофитка погибшего Ордена.

Азариэль, исказив лицо в изумлении, спросил также удивлённо:

— Откуда ты знаешь? Откуда?

— Наша сеть повсюду. К нам поступает информация от всех агентов: от уличных нищих, до некоторых крупных чиновников. От нашего ока ничто не сможет скрыться.

— И где она сейчас? — С надеждой вопросил парень.

— Подала бумаги в Имперскую Канцелярию, что в Морнхолде. Хочет быть в числе переселенцев на Акавир и покинуть Тамриэль. Может стремится покинуть этот проклятый для неё континент, чтобы начать новую жизнь.

— Вот и словно. — Допив пиво, сказал парень и задал вопрос, который его давно мучил. — Зачем ты здесь? — Хладно вопросил бывший рыцарь.

— Я отправляюсь на Акавир. Император видит в нём лишь жизненное пространство и способ отвлечь народ Империи от внутренних проблем, а я заметил в старых хрониках, что ещё написаны на древних нордских рунах, как след одного очень могущественного артефакта уходит на восточный континент. Именно в этом артефакте может быть сокрыта тайна происхождения вашего Ордена. И мне нужно наследие Ордена, чтобы его добыть.

— Орден мёртв. — Безрадостно кинул парень. — О нас даже никто и не знал. Ни о наших подвигах, ни о героизме, ни о том, как мы ценой своих жизней защитили.

— Послушай, много, кто о нас не знает. Но мы сражаемся не за славу. Мы избраны богами, чтобы биться за народ Тамриэля. И чтобы народ Тамриэля жил в спокойствии, ему не обязательно знать против чего мы воюем. И награду нам когда — нибудь преподнесут сами Боги… А насчёт истории и смерти Ордена, не спорю. Даже когда во время Воины Междуцарствия, когда он фактически растаял, был практически забыт, был в более лучшем состоянии, нежели сейчас. Но мне нужен не Орден, а то, что может дать его наследие.

— Зачем тебе это всё?

— Если хочешь, чтобы я ответил на все твои вопросы, то отправляйся в Штормхолд и найди меня в центре города. Я могу рассказать всё только члену операции. Можешь приводить того, кого сочтёшь нужным. Прощай.

После этих слов старик встал и поспешно удалился из постоялого двора, оставив у трактирщика пару серебряных монет, явно превышающие цену его выпивки.

Азариэль сидел и пытался всё осознать. Сотрудник Имперской Разведки предлагает ему отправиться на край света за неким артефактом, в котором таится тайна происхождения его Ордена.

Парень почувствовал, как его разум, душа и жизнь вновь наполняются смыслом. Он ощутил, как мысли о неведомых краях и новых приключениях вновь наполняют его сердце.

— Как в старые добрые. — Шёпотом произнёс бывший рыцарь и направился прочь из постоялого двора, решившись с мыслями.

На небе сияли мириады прекрасных звёзд, образующих замысловатые созвездия. В воздухе витала свежесть, недоступная для пропахшего перегаром запаха внутри.

Азариэль вышел на крыльцо, вдруг его голова закружилась, и парень потерял равновесие, и ему пришлось опереться на стены постоялого двора. «Похоже, что алкоголь дал о себе знать» — подумал про себя парень.

Альтмер посмотрел на себя: дрожащие руки, грязная одежда и неясная голова. Он понял, что прежде чем явится в Штормхолд, ему необходимо привести себя в порядок и вспомнил одного должника в Гидеоне, которому несколько лет назад дал сто септимов серебром.

— В Гидеон. — Словно себе произнёс Азариэль и направился к городским воротам, за которыми начиналась дорога к новым свершениям и приключениям, что навсегда останутся в незабытье… Как и вся его жизнь…