Сладкий грех. Искупление

Глава 41

Что там говорят? Невеста должна быть счастливой? Это не про меня. Я стою в пышном подвенечном платье, которое поглотило меня, как чёртова акула. Задыхаюсь в тугом корсете, а мою шею сдавливают бриллианты рода Ноланов, которые мне преподнесли утром. Голова болит от сотен шпилек и тиары, давящей на череп. Фата словно тяжёлое одеяло, из-под которого я не могу выбраться. И это всё я. Невеста, чёрт возьми.

Мне хочется плюнуть в своё отражение. У меня на губах натянута улыбка, а в руках тяжёлый букет из множества цветов. Я ненавижу своё отражение. Мне всё это не нравится. Не нравится, и точка. Я не хочу выходить замуж. Не сегодня. Не за безликого мужчину, который не может признаться в том, что он любит меня.

Дверь сбоку от меня открывается, и я вижу Сальму во всём чёрном. Ещё одна ужасная традиция рода Ноланов. Помимо того, что мне придётся ехать на лошади до поместья, в котором располагается банкетный зал, так ещё и встретиться с людьми, которых я ненавижу.

— Я буду твоей посаженой матерью, — произносит Сальма.

— Я пищу от радости, — фыркаю и отхожу от зеркала, направляя свой взгляд в небольшое окно, за которым видны подъезжающие машины и гости.

— Прости меня, Энрика, за то, что мне не удалось уберечь тебя…

— Боже мой, да хватит. Почему вам всем так сложно поверить в то, что я люблю Слэйна? — возмущённо перебиваю её.

— В это поверить несложно. Сложно отдать тебя ему, вот и всё, Энрика. И за Лиама я тоже извиняюсь. Я не была в курсе того, что он сделал.

— Мне не нужны…

— Подожди. Дай мне сказать, — мягко прерывает меня Сальма, поднимая руку. — В ту ночь я обезумела от страха, признаю. Я так испугалась за своих детей, за будущее, за тебя. Я всегда воспринимала Слэйна, как ублюдка, потому что родила его от такого же. Родила против своей воли. Я ненавидела его уже в утробе и не могу справиться с этими эмоциями и мыслями, Энрика. Ты была права, я ужасная мать, потому что не чувствую себя матерью Слэйна. Я не хотела ей быть, и мне жаль, что тебе пришлось всё это увидеть. Но в то же время я горжусь тобой. Ты так яростно защищаешь Слэйна. Так стоишь за него. Спасаешь его. А он… надеюсь, что ты знаешь, что делаешь.

— Будьте уверены, я хочу спасти его от всех вас, — отвечая, поднимаю подбородок, встречая её угасший и печальный взгляд.

— Что ж, тогда моё дело провести тебя к нему, как и Ангусу. Церемония начнётся через полчаса, ты можешь пока отдохнуть и даже выйти на улицу через боковую дверь, — Сальма указывает взглядом за мою спину.

— Я подожду здесь.

— Хорошо. Я вернусь за тобой.

Сальма уходит и плохо закрывает за собой дверь, то есть она практически оставила её открытой. Я не видела Слэйна со вчерашнего вечера. Подписанный мной брачный договор, я передала одному из мужчин, дежурящему в доме, который сообщил мне о том, что Слэйн уехал в город, чтобы проверить Кавана, и о том, что жениху нельзя видеть невесту до свадьбы. Это всё настолько глупо.

Я смирилась. Да, смирилась. Может быть, я смогу переубедить Слэйна, если выйду за него замуж. Не знаю, но бежать мне уже точно некуда. Недалеко от церкви скалы и море, а за ней лес. И вряд ли я далеко убегу в этом подвенечном платье.

Подхожу к двери, наблюдая за тем, как несколько организаторов, нанятых Слэйном, встречают гостей. Я вижу, как к ним подходит Ангус в чёрном фраке, а за ним Сальма. Они что-то спрашивают у организаторов, а те им отвечают отрицательно. Сальма и Ангус переглядываются. Сальма толкает своего мужа в грудь и направляется в мою сторону. Я прикрываю дверь, собираясь плотно закрыть её.

— Подожди, стой! — выкрикивает Ангус.

— Нет. Я не позволю ему убить её. Ты что, не слышал? Он не следует традициям рода Ноланов, Ангус, — шипит Сальма.

— Вероятно, он решил отойти от них. Это не доказательство того, что Лиам был прав, Сальма. Не порть такой день девочке. Она и так настрадалась.

— А сколько она ещё испытает боли, если узнает, что для Слэйна это всего лишь фарс. Я не верю в то, что он отошёл от традиций. Посмотри, он исполнил каждую. Каждую. Даже мы не все их использовали. Он следует строго по списку Тристана. Ты помнишь его.

— Да, я помню, но не делай поспешных выводов, Сальма. Вероятно, Энрику украдут позже.

— Меня украли в это время. И гости знают об этой традиции. Они все знают о ней, потому что присутствовали на нашей свадьбе. Энрику не украдут. Слэйн не воспринимает всё это, как настоящий брак. Это его план. Я должна предупредить её…

— Сальма, не лезь, прошу тебя.

— Как не лезть, Ангус? Как не лезть? Ты что не видишь, что происходит? Ты хочешь, чтобы её убили? Мы же обещали её родителям, что спасём её. Мы обещали. Я обещала…

— Я знаю, Сальма, но мы уже поступили плохо, послушав Лиама. Он нас подставил. Энрика не поверит тебе.

— Я… я найду записи Тристана. Найду их и покажу ей, что каждый глава семьи переписывает их под себя. Вспомни, когда Киф женился, то следовал его же традициям. Его невесту тоже украли. Всех невест крадут, это доказательство любви жениха, и его желание отдать свою жизнь за любовь.

— Слэйн мог переписать их.

— Нет, он принял их. Ты что, не помнишь, что наша дочь выходила замуж уже тогда, когда Слэйн был главой. Её тоже украли, а Энрику нет, потому что Слэйн не любит её. Он не готов к испытанию.

— Сальма, давай, спросим его, а не будем травмировать Энрику. Мы не должны так поступать. Не должны, слышишь?

— А что мы должны? Молча наблюдать за тем, как он завершает свой план и потом хоронит Энрику. Нет, я всё расскажу ей. Я расскажу, что у рода Ноланов есть особая традиция перед свадьбой. И все о ней знают, только Энрика не в курсе, потому что это ненастоящая свадьба, а уловка. Все невесты были украдены и сброшены со скалы недалеко отсюда. Каждая из нас была на этом месте. И каждый жених прыгал за ней в воду, спасал её и доказывал, что готов пожертвовать своей жизнью именно ради этой женщины. Это традиция, которая никогда не нарушалась. А Слэйн решил не следовать традициям. Это Слэйн. Он до мозга и костей следует всем традициям. Он даже убивает традиционным способом и использует ритуальный нож рода Ноланов.

— Он убил только нашего отца.

— Но убил же им, Ангус. Вспомни, Слэйн чтит традиции. Оглянись, всё вокруг следует списку традиций, а вот похищения невесты нет. Почему, как ты думаешь? Потому что Слэйн не прыгнет за Энрикой, чтобы спасти её. Он исключил это, чтобы никто не догадался о том, что всё вокруг фальшивое. Слэйн не может позволить, чтобы в нём, как в женихе, сомневались. Он ставит превыше всего свой авторитет, а если бы последовал традиции, то потерял бы его. Только подумай, Ангус. Энрика должна узнать о том, что он играет. Я бы хотела думать иначе. Клянусь, Ангус, но не могу. Всё указывает на то, что Слэйну безразлична Энрика. Он никогда не прыгнет за ней в море. Никогда. Я расскажу ей.

— Нет, Сальма, нет. Не сейчас. Пойдём обсудим это в другом месте, но не здесь. Давай сначала убедимся во всём, а уже потом будем действовать. Энрика не поверит нам.

— Но, Ангус!

— Пошли, Сальма. Проверим.

Их голоса удаляются, и я тихо закрываю дверь, обдумывая то, о чём они говорили. Значит, существует традиция, когда невесту крадут из церкви и бросают в море? Что за чудовищные испытания? Сальма это проходила, её дочь тоже и жена Кифа. Выходит, каждую бросали в море, и все женихи прыгали за ними, доказывая свою любовь. Слэйн ни разу не говорил мне об этом. Даже никогда не упоминал о том, что у них существует подобная традиция, потому что не собирался её использовать. А я могу.

Внезапно я нахожу идеальный вариант, чтобы добиться наглядного доказательства того, что Слэйн любит меня. Он или прыгнет за мной, или нет. Есть только один вариант узнать, права была я или же ошибалась. Дура я, или у нас со Слэйном есть будущее. Конечно, мне страшно проверять его чувства таким образом. Но даже Каван говорил, что должно случиться что-то такое, что будет угрожать моей жизни. И прыжок в море со скалы это прекрасный вариант. Я умею плавать. Высота здесь должна быть небольшой, ведь остальные выжили, и с ними всё хорошо. Выходит, нужно только сбежать отсюда.

Оборачиваюсь к двери позади себя и, подхватывая, сотню тюлевых юбок направляюсь к ней. Открываю дверь и выглядываю на улицу. Никого поблизости нет, и до начала церемонии осталось не так много времени. Но Слэйн должен заметить меня, чтобы последовать за мной. Бежать в этом чудовищно тяжёлом платье не вариант.

Выхожу на улицу и выглядываю из-за стены церкви. Вижу множество людей и замечаю Слэйна, улыбающегося гостям и приветствующего их. Рядом с ним стоят Киф и Бриан. Они оба выглядят так, словно на похороны пришли. Ладно. Если побегу, то меня моментально перехватят, и это будет скандал, а затем появятся огромные заголовки во всех газетах Ирландии.

Слышно ржание лошадей где-то у меня за спиной. Я обхожу церковь и вижу двух привязанных лошадей, в их гривы вплетены цветы, такие же как у меня в букете. Осматриваюсь и не вижу никого, кто бы мог за ними следить. Бегу к лошадям, каблуки туфель проваливаются в рыхлую землю. Я просто бросаю туфли и бегу уже босиком. Добираюсь до одной из лошадей и отвязываю её.

— Мисс! Мисс! Ещё рано! — Незнакомый мне мужчина выбегает из-за угла и выплёвывает булочку, которую ел, на землю.

— Для меня самое время, — шепчу я. Поднимаю ногу и рывком цепляюсь за лошадь. Я никогда на них не ездила, но, на удивление, мне удаётся сесть на лошадь в этом огромном платье.

— Мисс! — Мужчина бежит ко мне, а я ударяю лошадь ногами по бокам. От боли она ржёт и срывается с места.

— Господи, — жмурюсь от страха, когда поток воздуха бьёт мне в лицо. Я цепляюсь за гриву и держусь крепко.

— Энрика! — голос Слэйна доносится до меня, а я скачу вперёд. Так, а как управлять этой штукой? Мне нужно в сторону скал, а они находятся справа. Хватаю поводья и натягиваю их справа.

— Энрика! Остановись! — к крикам за моей спиной присоединяется голос Кифа.

— Энрика! — Слэйн кричит мне.

Но мне удаётся повернуть лошадь и послать её в сторону скал. Я скачу, надеясь, что не совершаю ошибку. Будет очень больно узнать, что я умерла. Хотя я не узнаю об этом, так что бояться нечего.

— Энрика, стой!

Я слышу цокот копыт позади себя. Оборачиваясь, вижу Слэйна, скачущего за мной. Ещё немного. Скалы уже впереди. Я сильнее ударяю лошадь, и она, ускоряясь, недовольно ржёт.

— Энрика!

Мой пульс зашкаливает. Я дёргаюсь в сторону и натягиваю поводья лошади. Она встаёт на дыбы, но останавливается. Лошадь Слэйна ржёт недалеко от моей. Спрыгиваю на землю, и мои ступни взрываются от боли, но я подскакиваю и хватаю своё платье. Я бегу к краю скалы. Ветер срывает фату с моей головы и уносит прочь, чему я очень рада.

— Энрика, остановись! Остановись! — кричит Слэйн.

Добегаю до края скалы и торможу. Мелкие камни падают в бушующее море подо мной. Несколько метров. Пять или шесть. Шею не должна сломать.

— Не подходи, — оборачиваясь, выставляю руку вперёд. Слэйн замирает, быстро дыша.

— Отойди оттуда. Отойди, прошу. Не хочешь свадьбы, не будет. Только отойди, — просит он.

— Нет. Я не отойду. Я прыгну туда. Ты не рассказал мне о самом важном, Слэйн. Ты не рассказал мне о традиции в твоей семье, по которой проверяются чувства. И я собираюсь их проверить, — задыхаясь, говорю я. Чёрт, мои лёгкие горят, а голова вся пульсирует от напряжения.

— О чём ты? Какие, к чёрту, традиции? Отойди от края, Энрика! — возмущаясь, Слэйн делает шаг ко мне, а я босиком назад. Я чувствую край скалы, и камни снова летят вниз.

— Традиция, но не она так важна, а ты. Я хочу знать наверняка, что ты чувствуешь. И раз ты боишься чувств, то я прыгну в море. Я прыгну, чтобы узнать, прыгнешь ли ты за мной, чтобы спасти меня. Я… не знаю, как ещё доказать тебе, что ты умеешь любить и уже любишь меня. А если нет, если твои слова были правдой, а я просто выдумщица и хотела верить в несуществующее, то не спасай меня. Ты получишь свою жертву и сможешь жить дальше. Это любовь, Слэйн. Не важно, буду ли я с тобой счастлива, важно, чтобы ты жил дальше. Понимаешь? Я хочу знать, кто прав. Я не выйду за тебя замуж, пока не пойму, стоит ли мне бороться за нас дальше, или всё это лишь игра, — произношу, и по моей щеке скатывается слеза.

— Энрика, пожалуйста, есть более щадящий способ. Я не женюсь на тебе. Прикую себя кандалами и всю жизнь проведу в подвале. Я не выйду на свет, не покажусь на люди. Только отойди от края. Море сегодня неспокойное. Ты не выживешь.

— Если ты меня любишь, то я выживу. Ты меня спасёшь. Прислушайся к себе, Слэйн, именно в такие моменты осознаёшь, что чувствуешь. Такие моменты честны. Здесь нет вариантов, чтобы избежать последствий. Ты или прыгаешь за мной, или же останешься на месте. Это докажет, что тебе важнее: я или твой злодей. Проверь себя сам. Доверься своему сердцу, потому что я доверилась. Я доверилась ему, кажется, с первой встречи с тобой. Я люблю тебя и всегда буду любить, ждать и верить тебе. Поэтому просто будь честен с нами обоими.

Резко разворачиваюсь и прыгаю.

— Энрика! Нет!

Я лечу вниз, юбки поднимаются наверх, лишая меня обзора. Это последний мой шанс узнать правду. Я не боюсь.

Ледяная вода моментально утягивает меня вниз. Я двигаю руками и ногами, путаясь в ткани платья. Кажется, что всё тащит меня на глубину, но я упрямо ударяю по воде, желая увидеть Слэйна рядом. Меня уносит течение. Я барахтаюсь в воде, мои руки покрываются прилипшей тканью платья, которое не даёт мне двигаться. Кислород заканчивается в лёгких. Вот же чёрт! Чёрт! Ноги болят от усталости и холода. Их прокалывает множеством иголок, а потом меня рывком уносит назад. Глухой стук по затылку лишает меня ориентиров. Туман моментально наполняет мой разум, а вот рту я чувствую привкус крови. Вода попадает мне в рот, я начинаю давиться и захлёбываться ей. Мои лёгкие настолько больно стискивает внутри, что мне не удаётся даже вздохнуть. Я теряю возможность спасти себя, ведь Слэйн не прыгнул за мной…