Слишком поздно

Глава 12

По пути к убежищу, в котором томился мой брат, мы должны были проехать мимо моего старого дома. Я пыталась решить, то ли поднять глаза и посмотреть на него, то ли продолжать изучать свои невероятно «увлекательные» туфли. На мыске одной из них было какое-то пятно цвета ржавчины; я вздохнула и вытерла его о коврик в машине.

К тому времени, когда мы, наконец, доехали до дома, выбор стал очевиден. Мне было слишком любопытно. Интересно, журналисты так и продолжают толпиться на улице? Высохли ли следы от яиц на обшивке стен? Покрасили ли новые владельцы окно, в которое какие-то «доброжелатели» бросили кирпич? А есть ли вообще эти новые владельцы? А может, городские власти просто сравняли его с землей, погребая под ней всё моё детство? Как будто мы с братом никогда не стояли напротив кухонной двери, на которой мама отмечала наш рост. Как будто мы никогда не существовали.

Но нет, наш дом всё ещё стоял на месте, такой же маленький, белый и безупречно ухоженный. Красные потёки на гаражной двери (очередные «доброжелатели») были замазаны, а ставни выкрашены в темно-зеленый цвет. На подъездной дорожке была припаркована незнакомая машина. Хорошо, что я не вожу, иначе бы просто впечатала эту «самозванку» в гаражную дверь.

Миллион лет назад я уже въезжала в неё. Повторюсь ещё раз, я могу водить, просто не хочу. Однажды мама забрала меня после репетиции и разрешила мне отвезти нас домой. Это был мой третий раз за рулем. Я благополучно миновала все светофоры и перекрёстки, гордо заехала на нашу подъездную дорожку и... нажала вместо тормоза газ. Упс. На ремонт ушли все деньги, полученные мною на совершеннолетие³⁴.

— Всё в порядке? — спросил Майкл, возвращая меня в настоящее.

Я испуганно вздрогнула.

— Мы проехали мой старый дом, — сказала я, отчаянно моргая. — Мне было тяжело его видеть.

— Представляю себе, — ответил Майкл, а потом облизнул губы. — Ты не возражаешь, если я спрошу... почему...

— Почему он это сделал?

— А ты знаешь? — спросил он, закусив внутреннюю сторону щеки. — Конечно, если ты не хочешь об этом говорить, то я полностью...

— Нет. Всё в порядке, — я вздохнула и пожала плечами. — Он не оставил записки, и никто не знает, почему. Кроме меня. Это была моя вина.

В воздухе повисло напряжение.

— Что? Ты же этого...

— Понятное дело, что я этого не делала, — ответила я и сгорбилась, как улитка, свернувшаяся в своей раковине. — Но это была моя вина. Я не оправдала его ожиданий. Я должна была помочь ему и, совершенно очевидно, что не справилась с этим.

— Джулия, ты не можешь винить в этом себя, — теплая и тяжелая рука Майкла опустилась на мое плечо. — В этом ни в коем случае...

— Он какое-то время ходил к психологу. Из-за того, что делал. Нам следовало знать. — Я сжала лежащие на коленях руки в кулаки. — Мне следовало знать.

— Всё в порядке. Всё будет в порядке. — Он потер мое плечо, скользя пальцами по напряженным мышцам. — Ты сможешь поговорить с ним. Ведь именно для этого мы и здесь. Чтобы найти его.

Я позволила мышцам немного расслабиться, чтобы он почувствовал, что мне полегчало.

— Да, для этого.

— В этом не было твоей вины.

— Скажи ещё раз.

— В этом не было твоей вины.

Я полностью расслабилась, и Майкл убрал руку с моего плеча, будучи, судя по всему, уверенным, что снова спас положение.

— Мы приедем через десять минут, — сказал он. — У нас есть план?

— У меня есть план. Тебе просто нужно будет следовать за мной. Попытайся не делать резких движений и говорить, как можно тише.

Я засунула пистолет, который забрала из дома Спенса, за пояс. Позже, на спине появятся синяки, похожие на какую-нибудь абстрактную картинку. И тогда меня можно будет повесить в музее рядышком с Пикассо.

— Мне всё это не нравится.

— Я знаю.

Но мне всё равно. В данный момент я не могу позволить себе никаких переживаний.

Моя мертвая лучшая подруга жила на Хармони Лайн. К счастью, её дом находится практически в конце улицы, поэтому нам не придется проезжать мимо него. На сегодня довольно и моего. Не знаю, смогла бы я вынести встречу с её домом. Ведь даже при мысли о Лив мне было больно.

Отличительной чертой Лив была любезность. Если бы она попала в Хогвартс³⁵, то определенно училась бы в Пуффендуе³⁶. Как-то раз я ей сказала об этом, но она разозлилась. По-настоящему, без притворства. И не разговаривала со мной три часа, пока я, наконец, не закатила глаза и не сказала, что была не права и что она училась бы вместе со мной в Слизерине³⁷.

Если подумать, то вполне возможно, что Лив не была такой уж хорошей. Тем не менее, я ни разу не видела, чтобы она прошла мимо каких-нибудь сборов на благотворительность, или не внесла своё имя в список волонтеров на дежурство в начальной школе. А ещё, не смотря на аллергию, она кормила и ухаживала за бездомными котами, которые жили на её заднем дворе. Я собиралась сказать об этом на её похоронах, но мне, конечно же, не разрешили на них пойти.

— Вот мы и на месте.

Майкл притормозил перед домом, но я махнула, чтобы он продолжал ехать, а сама вытянула шею, чтобы рассмотреть его. Это был обычный, ничем не примечательный дом: чёрные ставни, два этажа и газон c кое-где пожухлой травой, на которой лежал трехколесный велосипед. Я испугалась, что Спенс дал мне неправильный адрес. Но теперь уже слишком поздно переживать об этом.

Майкл припарковался через несколько домов от места нашего назначения.

— Спасибо, — сказала я, выпрыгивая из машины. — Ты можешь опять постоять на шухере.

Он покачал головой.

— Нет. С тобой может случиться что угодно. Я тоже иду.

У меня не было времени спорить. Там находится мой брат. Пока мы тут разговариваем, ему могут причинять боль. Или, что ещё хуже, мой брат может причинять кому-нибудь боль.

— Хорошо, — ответила я, крепко сжав в руке отмычки, а потом сняла балетки, чтобы не споткнуться во время бега, и помолилась, чтобы не наступить на гвоздь.

Влажная трава царапала мои ступни. Я надеялась, что Майкл достаточно разумен и не станет звать меня — ну, хотя бы, не настоящим именем — и не была разочарована. Я слышала, как он ворчит и пытается закрыть машину, но к тому времени я уже была на заднем дворе. У него не было ни шанса.

Трясущимися руками я открыла замок. Ситуация была гораздо опаснее, чем в доме Спенса — я надеялась, что внутри находятся только два парня, о которых говорил доктор, и Райан. Но, вполне возможно, что в гостиной я столкнусь со всем полицейским управлением Элктона.

Открыв дверь, я проскользнула в дом. Странно, почему она не была закрыта на засов? Воздух в помещении был пропитан затхлостью, как в музее. Стояла мертвая тишина. Такое ощущение, что сюда уже давно никто не заходил. Я задержала дыхание и прислушалась.

Ничего. Может, Спенс дал мне неправильный адрес?

Подождите. Я ничего не слышу, но чувствую запах. Что-то знакомое. Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Я знала этот запах: его присутствие вновь напомнило мне о событиях в репетиционном зале. Мне пришлось сжать кулаки и сильно прикусить губу, чтобы не закричать.

Это была кровь. Дом насквозь пропитался запахом крови.

Неожиданно, меня толкнула в спину открывающаяся дверь. Не раздумывая, я схватилась за пистолет, но увидев, что это всего лишь Майкл, облегченно выдохнула.

Он был очень раздражен, а когда почувствовал запах, то отшатнулся.

— Это кровь? — прошептал Майкл.

Его взгляд скользнул по пистолету в моей руке, а потом он снова посмотрел на меня. Он доверял мне. Он доверял мне, не смотря на пистолет.

Я кивнула. Моё сердце стучало, как сумасшедшее. Я едва могла дышать.

— Подожди здесь, — прошептала я в ответ, чуть не выронив пистолет из вспотевшей ладони.

Майкл покачал головой и схватил меня за руку. Я не стала спорить. Я знала, что в этот раз мне не удастся обыграть его.

Вместе, мы прокрались по коридору в комнату, оказавшуюся гостиной. В доме была открытая планировка. Никаких дверей и перегородок. Всё современное, хромированное или белое.

За исключением дивана. Когда-то он был белым, но сейчас его обивка была покрыта красными, коричневыми и фиолетовыми пятнами незнакомого мне оттенка. Он бы запросто мог висеть в музее прямо рядом с моей спиной.

Задержав дыхание, я сделала несколько шагов вперед. Кто-то — или что-то, что когда-то было кем-то, валялся на диванных подушках, его голова притулилась на подлокотнике, как будто он просто спал. Я прищурилась.

Ему выстрелили прямо в рот. Пол и то, что осталось от его лица, было усыпано мелкими осколками зубов. Даже Джозеф Гудмен, звёздный стоматолог, не смог бы уже ему помочь.

— Его зубы, — прошептал Майкл.

А потом его вырвало на ноги мертвого парня.

Я старалась сохранить чувство собственного достоинства. Меня не вырвет. Я не сделала этого даже в репетиционном зале.

— Должен быть ещё один. Где он? — прошептала я, игнорируя запахи.

Майкл покачал головой и обтер губы тыльной стороной ладони. Я осмотрела комнату. Всё, за исключением дивана, было чистым.

Кроме…

Капельки крови тянулись в сторону лестницы. Не думаю, что они принадлежат мертвому парню. После такого выстрела он не мог двигаться. Я указала на них подбородком. Майкл нехотя кивнул, мельком посмотрев на пистолет в моей руке. Я знала, что ему это не нравится, но других вариантов у него не было.

И он доверял мне.

Мы пошли по следам крови. Двигаться пришлось медленно. Он, возможно, и ранен, но не обязательно смертельно.

Я была рада тёплой, крепко держащей меня за руку, ладони Майкла.

Наверху было также чисто, как и внизу. На первый взгляд, помещение выглядело современным, но теперь это бесконечное пространство начало раздражать меня. Следы крови продолжали тянуться по полу. Я чувствовала себя, как Гензель и Гретель³⁸, следуя за «готическим» вариантом хлебных крошек, которые, в конце концов, привели нас к закрытой двери в конце коридора.

Должно быть, это спальня. Я стиснула руку Майкла, а он — мою. Это придало мне сил. Расправив плечи, я сжала пистолет покрепче и пнула дверь ногой.

За ней нас дожидался второй парень. Я опустила пистолет. В его теперешнем состоянии, он нам не угроза. Он лежал поперек кровати, раскинув руки на одеяле и свесив ноги на пол. В его груди зияла дыра. Думаю, когда он был внизу, его ранили в плечо, — вероятно, целились в грудь, но промазали, — а позже прострелили колено. Ну а закончил стрелок аккуратным выстрелом в грудь. Майкл отпустил мою руку, его опять стало рвать. Моей ладони сразу же стало холодно. Я прислушалась, но не услышала ничего, что говорило бы о присутствии стрелка.

Стрелка. Да кого я обманываю? Моего брата. Ничто не говорило о том, что мой брат всё ещё здесь.

Я вошла в комнату, надеясь что-нибудь найти. Не уверена что, но оно должно было быть где-то здесь.

Я обнаружила её с другой стороны кровати. Фотография. Такая же, что лежит в моей сумке.

Интересно, как он её получил. Хотя, найти её не так уж и сложно. Когда-то это была фотография профиля Джулии Ванн. Я на ней хорошо получилась.

Почему он её здесь оставил? Мой рот наполнился слюной. Я свернула снимок в несколько раз и запихала в свой карман.

Позади меня раздались шаги. Майкл.

— Что это было? — хрипло спросил он.

— Ничего, — сглотнув, ответила я. — Думала, что там что-то есть, но мне просто показалось.

***

Путь к машине прошел как в тумане. Каким-то образом, нам с Майклом удалось выйти из той комнаты, спуститься по лестнице, пересечь гостиную и выйти на улицу. Входную дверь мы оставили открытой.

К тому моменту, как мы подошли к машине, Майкл уже достал свой мобильный, но был слишком ошеломлен, чтобы говорить. Я положила ладонь на держащую телефон руку.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Не звони в полицию.

Он посмотрел на меня как на сумасшедшую. Ха. Не впервой.

— Конечно же мы должны позвонить в полицию, — медленно произнес он.

Движения его губ ужасно раздражали меня.

— Те люди мертвы. Они были... убиты. И есть опасность, что... — он запнулся, поймав мой взгляд. — Прости.

— Ничего страшного, — ответила я. — Мой брат опасен. Но если мы позвоним в полицию прямо сейчас, они задержат нас для допроса. Они захотят узнать, что мы тут делали. Как мы тут оказались. Откуда мы знаем этих мужчин. И даже, если мы скажем, что не знаем их, ты уверен, что они нам поверят?

— Мой отец один из них, — сказал Майкл. Его кадык дергался вверх-вниз, вверх-вниз. Это оказывало на меня гипнотизирующее воздействие. — В полиции работают хорошие люди. Они не станут...

Я схватила его руку и сжала её, отчего он мгновенно замолчал.

— Как только твои родители узнают кто я и куда я тебя притащила сегодня, думаешь, они позволят нам быть вместе? — тихо спросила я. — Особенно, если твой отец — полицейский.

Вверх-вниз. Вверх-вниз.

— Мой отец никогда... — мне даже не пришлось сжимать его руку, он и сам замолчал.

— Вот именно. Поэтому мы никому ничего не скажет. Кто-нибудь в конце концов, и так поймет, что что-то произошло. — Например, милый доктор или его дружок. Думаю, они каждые день-два выходят на связь с теми парнями. — Если через несколько дней об этом не сообщат в новостях, то мы сделаем анонимный звонок из телефона-автомата.

— Хорошо, — сказал Майкл. — Я доверяю тебе.

Я снова сжала его руку.

— Ни о чем не переживай. Все будет в порядке.

Наверное, именно так и думали двое подростков, придавленные телом мистера Моржа. Они не могли двигаться. Они не могли бежать. Они были вынуждены лежать и мучиться — три минуты по словам журналистов, — пока кровь мистера Моржа просачивалась сквозь их одежду, а мой брат ворчал, пытаясь его перевернуть. В конце концов, ему это удалось. Их звали Софи Грант и Пенелопа Вонг. Они были первокурсницами и до того момента я общалась с ними всего лишь один раз.

А потом, пока кто-то умирал, а кто-то уже был мертв, мы с братом провели двенадцать минут наедине.