Сложная любовь

Глава одиннадцатая

Всю следующую неделю они прожили в счастливом полузабытье. Мама постепенно поправлялась, мистер Эмбулэнс все увереннее сулил поездку в Штаты для продолжения лечения. По его словам, с застарелыми переломами там буквально умели творить чудеса. Днем Галя заезжала к маме в больницу, беседовала с ней. В отличие от обычных советских больниц сюда не было нужды возить никакой еды, кормили там превосходно.

А по вечерам Миша возил ее в галереи, ночные клубы и дискотеки. Постепенно Галя освоилась в арт-тусовке, узнавала в лицо многих Мишиных друзей и просто известных художников. Этот мир разительно отличался от того, к которому она так привыкла! Как интересно было беседовать с ними, как увлеченно рассказывали они о своих проектах! И хотя слово «кризис» не сходило у всех с уст, они буквально фонтанировали идеями. Петя Мадьяно с истинно французской страстностью рассказывал о грандиозной выставке «Место звезды», планируемой в будущем году на парижской Пляс д'Этуаль, а Костя Астрономов развивал идеи коллективного служения на основе любви.

— Любви к кому? — спросила его Галя.

— Лучше всего — к Прекрасной Даме, какой-нибудь Принцессе, но можно — и к себе самому.

— Это будет такой коллектив себялюбцев? — спросил его Михаил.

— Нет, ты не понял — ответил Костя, — я имею в виду коллектив, объединенный на основе любви ко Мне.

Галя смеялась. Все проекты, проходящие перед ней, казались ей равно безумными, но слово «любовь» захватило ее. Ей казалось, что ее чувство к Михаилу словно бы оправдывает странность и причудливость всего этого мира. Никогда еще она не была так счастлива, как в эти дни.

На работе тоже было спокойно. Алексей Львович больше не тревожил Галю, возникающие по ходу дела вопросы они оперативно решали по телефону и ей уже казалось, что все неприятности позади. Ничто не предвещало катастрофы.

В этот день Галя как всегда пришла на работу к девяти, хотя вчера они пришли из дискотеки «Эрмитаж» далеко заполночь. Чувствуя себя невыспавшейся, но все равно счастливой, Галя радостно поздоровалась с Оксаной и приступила к работе. Мысли ее блуждали далеко, она все время вспоминала Михаила, нежные прикосновения его сильных рук, его зеленые глаза и горячие губы.

Обедать они пошли вместе с Оксаной. Сидя за столиком и доедая второе, Оксана рассуждала о неустойчивости в мире современного бизнеса:

— Просто удивляюсь, как наш «молодящийся» еще держится. Он, конечно, акула, но в этом море дельфины и не плавают, правда?

Галя кивнула. Ей самой с каждым днем все меньше и меньше хотелось плавать в этом море.

— Кто бы мог подумать, что Плющ так навернется?

— А что с ним случилось? — спросила Галя.

— А ты разве не в курсе? — удивилась Оксана, — вся контора только об этом и говорит.

Последнее время Галя не особо вступала в разговоры на работе, вся поглощенная мыслями о маме и своим счастливым романом с Мишей. Поэтому она не удивилась, что проморгала какие-то новости из жизни «дружественного» «Нашему дому» банка.

— А в чем дело? — переспросила она.

— Ты серьезно не знаешь? — Оксана была потрясена. — Да «Плющ-банк» накрылся, совсем. В газетах со дня на день появятся сообщения. Хорошо, что мы все успели забрать деньги…

При взгляде на побледневшее галино лицо, Оксана осеклась.

— Так ты что, не забрала свои?

Галя потерянно кивнула.

— Но этого не может быть! Львович же всех вызвал к себе и в тихую предупредил, чтобы они быстро снимали деньги: и меня, и Светку. Мы подписали какие-то бумаги прямо у него и на следующий же день получили деньги. Все так сделали! Он что, не сказал тебе?

— Нет, — выдохнула Галя.

— Вот скотина! — возмутилась Оксана. — Ты прости, что я не сообразила тебе сказать. Денег-то хоть немного было?

— Сорок тысяч, — одними губами прошептала Галя.

— Сколько? — не веря своим ушам переспросила Оксана.

— Сорок тысяч баксов. Стоимость моей квартиры.

— Да ты же ее не продавала? — удивилась Оксана.

— К сожалению, продала, — сказала Галя и в двух словах объяснила ей смысл авантюры, на которую подбил ее Алексей Львович.

— Ты что, идиотка? — взорвалась Оксана, — Как ты могла тут же не снять деньги после того, как ему не дала? Ясно же было, так он этого не оставит!

— Я не сообразила, — прошептала Галя. В голове у нее вертелась одна мысль: «Конец». Она осталась без дома, в любой момент Алеша может выкинуть ее на улицу. И тут уже никто не поможет ей. Нет, ее счастье не могло быть продолжительным, оно должно было кончиться, она знала это — но могла ли она предположить, что конец его будет столь кошмарен!

— Иди к Львовичу, требуй деньги, кричи, рыдай, трахнись с ним, в конце концов, — напутствовала ее тем временем Оксана, — это твой последний шанс. Банк еще не объявил себя банкротом, счета не арестованы и Львович еще может «с черного хода» вынести тебе деньги. Не теряй ни минуты, беги прямо сейчас.

Галя бросилась обратно в свою комнатушку, схватила телефонную трубку и быстро набрала номер шефа.

— Да, я вас слушаю, — вальяжно сказал он.

— Алеша, мне срочно надо с тобой поговорить, — выдохнула Галя.

Она уже давно не называла его по имени, но ничто не дрогнуло в его голосе.

— Хорошо, Галина Андреевна, заходите, — так же спокойно ответил он.

Галя пробежала длинным коридором, поднялась по лестнице и, распахнув дверь, влетела в кабинет шефа.

Алексей Львович ждал ее за столом.

— Слушаю вас, — холодно сказал он.

— Алеша, что случилось со «Плющ-банком»? — выпалила Галя.

Брови Алексея Львовича удивленно поползли вверх.

— Ничего. А в чем дело?

— Мне сказали, что они прекратили выплату денег!

Алексей Львович пожал плечами.

— Впервые слышу. А кто это сказал?

— Неважно, — вовремя сообразила не выдавать Оксану Галя, — но вы уверены?..

— Да, на все сто процентов, я только что говорил с его директором, там все в порядке.

— Все равно, — настаивала Галя, — Я хотела бы снять свои деньги.

— Пожалуйста, — ответил Алексей Львович. — Завтра после обеда подъезжайте и снимите.

— Спасибо, — Галя встала и направилась к двери.

— Вот еще, — остановил ее Алексей Львович, — завтра надо поехать посмотреть квартиру, а Света сейчас слишком загружена. Вы не подъедете с утра?

Галя прекрасно знала, что Света загружена ничуть не больше ее, но понимала, что теперь Света — не чета ей, и возражать не стала.

Вернувшись на место, она хотела поговорить с Оксаной, но та уже уехала и потому Гале пришлось обратиться к Свете.

— Света, — стараясь говорить тоном светской беседы спросила она, — ты не знаешь, часом, как дела у «Плющ-банка»?

— По-моему, — ответила Света, — все хорошо. Неделю назад был легкий шухер, но сейчас они вполне выправились.

— Ну и слава Богу, а то у меня там лежат некоторые деньги, — с облегчением вздохнула Галя и отвернулась. Поэтому она не заметила, как мстительно сверкнули светины карие глаза.

Вечером они с Мишей собирались в гости к Юре Боргенанову, которого Галя уже хорошо знала. С первой встречи он запомнился ей — высокий, с копной черных волос, артистическим, будто из бронзы отлитым лицом. Он неоднократно звал ее и Мишу зайти в свою мастерскую-театр, располагавшуюся где-то на окраине Москвы. Как раз сегодня они должны были туда подъехать.

Галина «девятка» долго кружила по незнакомым улицам, пока наконец Миша уверенной рукой не вывел ее к странному зданию.

— Мы приехали? — спросила Галя.

— Да, — сказал Миша, вылезая из машины.

— Странное место.

— Да, — согласился Миша, — это бывший орнитологический питомник. Но несколько лет назад он пришел в негодность и Юра снял его в аренду.

— На какие деньги? — профессионально поинтересовалась Галя, — Это должно быть недешево.

— У него вечно находятся какие-то спонсоры, — объяснил Миша, — что в общем неудивительно при его европейской известности.

Они прошли вовнутрь. Пройдя мимо опустевших проволочных вольер, в которых раньше размещались птицы, а теперь в полутьме стояли какие-то непонятные манекены, попали в юрин кабинет.

Улыбаясь, Юра поднялся им навстречу.

— Заходите, рад вас видеть, — приветствовал он их, — знакомьтесь.

Галя протянула руку красивому мужчине с волосами, собранными в конский хвост:

— Галя Новоселова, — сказала она.

— Борис Париков, — представился он.

Борис был, как объяснил ей Юра, главным художником их театра. Здесь же сидели молодые актеры Саша Дулов и Шура Райн, чем-то похожие друг на друга. Миша кивнул всем, как старый знакомый.

Юра налил им чай и начал рассказывать о спектакле, который он готовит на протяжении последних нескольких лет. Словно вдохновленный антуражем орнитологического питомника, он замыслил волнующее прочтение чеховской «Чайки», которую Галя любила еще в школе.

— Чайка, — объяснял он, — это на самом деле птица-феникс, постоянно умирающая и возрождающаяся из пепла. Это — фигура, стоящая в основе любого мифа.

Галя слушала как зачарованная. Ее не переставали удивлять эти люди, создающие среди хаоса современного «дикого бизнеса» и нуворишской роскоши островок подлинного искусства. Их вдохновение и артистизм по-настоящему захватили ее. Миша тоже слушал с неослабевающим вниманием. Его рука сжала галину руку, и острый ток волнения и страсти пробежал по ее коже.

Потом Боря повел их с Мишей по мастерским, где стояли уже почти готовые к спектаклю костюмы.

— Это удивительно, — восхищалась Галя, — я никогда не видела ничего подобного.

— Нет ничего странного, — сказал Париков, — вот эту шапку делали четыре года.

Галя была счастлива так идти держась за Мишину руку по лабиринту проволочных вольер, где в свете включаемых Борей ламп стояли, как фигуры древних воинов, манекены, облаченные в чудесные наряды. От всего этого исходили как будто неведомые энергетические волны. Волнение охватило все галино существо. Внезапно она почувствовала непреодолимое желание обнять Мишу и прижаться к его груди. Бросив на него быстрый взгляд, она увидела, что и он тоже взволнован.

Когда они вышли на улицу, Галя восторженно сказала:

— Удивительные люди, правда?

— Да, — согласился Миша, — им очень повезло с этим помещением. Ведь Юра уже несколько лет занимался «Чайкой», когда ему попался этот питомник.

— А я думала, все наоборот, — сказала Галя.

— Нет, напротив, тут не идеи подбирают к действительности, а действительность к идеям, — объяснил Миша.

Необъяснимый порыв нежности вдруг захлестнул Галю.

— Я люблю тебя, — сказала она.

— Милая моя, — прошептал в ответ Миша, проводя рукой по ее роскошным черным волосам, — как бы я был без тебя?

Они сели в машину. Галя вдруг сказала:

— Ты знаешь, после того, как я познакомилась с тобой, мне все меньше и меньше нравится моя работа. Конечно, она дает деньги, но так противно заниматься всей этой ерундой. Ты знаешь, в детстве я мечтала стать ветеринаром и даже проработала несколько лет в лечебнице.

— Ты никогда мне не говорила об этом, — сказал Миша.

— К чему вспоминать прошлое? — ответила Галя. — Все равно из-за мамы я не могу уйти из «Нашего дома». Просто сейчас, в этом доме, я вспомнила о своей детской мечте, вспомнила, как я лечила заболевших птиц… Хотя, конечно, с чайками мне сталкиваться не приходилось.

Хотя Галя шутила, но ей было невесело. Вдруг она вспомнила о сегодняшнем случае с «Плющ-банком»: хотя история и завершилась благополучно, но все равно у нее оставался какой-то горький осадок.

— Ты знаешь, — сказала она Мише, — сегодня я чуть было не попала в большую беду.

Неожиданно для Гали Миша выслушал ее историю очень внимательно. Он несколько раз перебивал ее, уточняя детали.

— Все это мне не нравится, — сказал он, — обязательно сними завтра деньги.

— Конечно, я уже и так собиралась, — ответила Галя.

Они подъехали к ее дому и в Мишиных объятиях Галя надолго забыла все свои невзгоды.