Сломленные

Глава 19

Шум падающего тела громыхнул в голове, отпечатываясь в черепушке. Прошло несколько мгновений, прежде чем Рен поднял взгляд и вздохнул.

− Он сильно действовал на нервы.

Моя челюсть слетела с петель.

− Он был занудой, − уточнил Рен, смотря на труп. — Ну а теперь уже нет.

Я вскочила с дивана, словно выстрел пушечного ядра.

− Какого хрена?..

На красивом лице промелькнуло замешательство, а после выражение смягчилось.

− Айви…

− Ты сломал ему шею! − Матерь Божья. Святые небеса. Когда я обошла диван и увидела распластанного Генри, чьи руки вытянулись, глаза остекленели, а голова повернута под неестественным углом, у меня скрутило живот. − Едрить колотить, Рен, ты убил его.

− Да. Убил.

− Это все, что ты можешь сказать? Ты тупо соглашаешься, что убил его? Рен! — выпалила я, сорвавшись чуть ли не на крик. — Ты убил его! — Я указала на труп Генри, на случай, если Рен не понимал, о ком я толкую. − Боже мой, Рен, зачем ты это сделал? Да, он редкостная заноза, но ты не можешь убивать людей лишь потому, что они оказались не в то время и не в том месте. — Наклонившись, я уперла руки в колени, чувствуя подступающую тошноту. — Черт, Рен, у нас будет много проблем. Очень много…

− Он знал, кто ты.

Я встала как вкопанная, словно меня окатили ледяной водой.

− Что? — прошептала.

− Он знал, что ты Полукровка, − повторил Рен. — Он должен был умереть.

Может, я была в состоянии аффекта из−за внезапного появления Рена, его смирения с моей сущностью, а после сломанной, словно тростинка, шеи Генри, но вдруг мне захотелось расхохотаться, невзирая на то, что ничего смешного тут нет.

− Как? — надломившимся голосом спросила. — Как он узнал?

− Понятия не имею.

Я нахмурилась.

− Так откуда ты знаешь, что ему было известно? Да и к тому же, если он знал — то Кайл подавно. А если и так, почему я все еще разгуливаю на свободе? Им подвернулась прекрасная возможность, чтобы схватить меня. — Я провела рукой по лицу. — Они не похожи на людей, которым нравится ждать.

− Они верили, что ты выведешь их на Принца, − ответил Рен, встав на колени перед Генри. Он засунул руку в его карман и достал мобильный. — В конце концов, они заинтересованы не только в убийстве Полукровки.

Но убив меня, они бы решили одну из главных проблем. Пусть и на время, пока Принц не нашел новую Полукровку. В любом случае, если бы они стерли меня с лица земли, у них было бы больше времени, чтобы понять, как уничтожить Принца. Ведь наличие тернового кола не способно решить все проблемы.

Положив телефон Генри в карман брюк, Рен поднялся.

− Мне жаль, что перепугал тебя, но это было необходимо.

У меня перехватило дыхание. Действительно ли необходимо? Если Генри знал о моей сущности, тогда я была в опасности. Кайл не менее опасен. Это я прекрасно осознаю. Впрочем, как и то, что Рен пытался защитить меня. Но он хладнокровно убил человека, и казалось, это совершенно не заботит его.

− Мне нужно избавиться от тела, − отметил Рен, перешагнув через труп. Когда он подошел и положил руку на мой затылок, я дернулась. — Я должен сделать это один.

Я была в недоумении из−за его слов. Сердце бешено колотилось, а я чувствовала себя за гранью.

− Всё будет хорошо, обещаю. − Он наклонил голову и поцеловал меня, но я не почувствовала поцелуй. Всё моё существо онемело. − Позже поговорим.

Словно в тумане, я кивнула и отпустила Рена. Собрав оружие, хотела было обойти его, но он схватил меня за руку. Я посмотрела на него.

− Ты же знаешь, что у меня не было иного выхода, ведь так?

Я кивнула, даже не осознавая, почему соглашаюсь. Лишь знаю, что должна как можно быстрей убраться из этой квартиры. Мне нужно выйти и подумать.

− Позже поговорим, − повторил Рен. — Мы же встретимся здесь?

− Хорошо, − с трудом выговорила я, опустив взгляд к его горлу.

Рен отпустил меня, и я быстро вышла из комнаты. Дойдя до двери, бросила взгляд на труп Генри. Не могу избавиться от мысли, что этот мужчина, этот человек, убит руками Рена. В буквальном смысле. Иногда, когда мы сражались с Фейри, погибал невинный человек, попавший под град шальных пуль. Бывало, некоторые умирали из−за того, что Фейри слишком часто кормились ими; несчастные теряли рассудок, становились неуправляемыми и тогда… приходилось убирать их. Презираю, ненавижу эту часть работы сильнее всего на свете, но иногда приходится поступать именно так. Но это… По спине пробежала дрожь. Это совсем другое. Не важно, под каким углом рассматривать: произошедшее − хладнокровное убийство и не важно, знал ли Генри о моей сущности.

Никогда, ни единого раза со времен нашего знакомства, не могла подумать, что Рен способен убить человека с такой сознательностью и хладнокровием. Я вспомнила день, когда тот свихнувшийся убил человека на улице Французского Квартала, а Рен не смог спасти его. Тот случай оставил неизгладимый след в его душе. Это читалось в его взгляде. В этом отношении мы единодушны: страдали, когда теряли человеческую жизнь. Чего не скажешь о других членах Ордена.

Сейчас же он едва ли глазом моргнул.

***

Покинув старый индустриальный район и очутившись у Palace Café на Canal, я словно сбросила оковы некого гипноза. Именно так чувствовала себя дома у Рена: я как будто была под колдовскими чарами, и мне хватило сил лишь на то, чтобы уйти из квартиры и поймать такси. В голове было пусто, как в пустыне, по которой вяло катится перекати−поле, но когда я направилась к Royal, онемение рассеялось. Реальность пробрала меня до дрожи, словно холодный ветер, пронизывающий улицы.

Я глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Хорошо. Произошедшее было явью: Рен убил Генри, а сейчас, скорее всего, избавляется от трупа. Я сжала и разжала кулаки. Мне хотелось вырвать, только это не решит проблем. Я даже не знаю, может ли эта ситуация разрешиться.

Я повернула на Royal, не понимая, куда именно направляюсь. Мне просто нужно размять ноги, чтобы отвлечься и прояснить мысли, ибо пока что все казалось бессмыслицей.

Надо разобраться во всем по порядку: Генри представлял опасность для меня; Рен расправился с этой угрозой. Вот и все, что произошло. Ведь в таком случае, Рен не совершал… хладнокровное убийство.

Или, все−таки, именно так оно и было?

Я остановилась и прижалась спиной к холодной стене здания. С силой закрыв глаза, тихо выругалась. Мне не удалось успокоиться, а к горлу поступала желчь.

Люблю Рена. Я до беспамятства влюблена в него, но произошедшее внушает страх. Я открыла глаза. Поступок не вяжется с тем, что знаю о нём. Если бы Генри повел себя вызывающе, всем видом демонстрируя угрозу, тогда бы всё расценивалось иначе. Но он не выказывал опасности.

− Хорошо, − прошептала тихо, − время сосредоточиться.

Возможно, я и сама не понимаю, как отношусь к содеянному, но одно ясно точно — это неправильно. Нам нужно всё обсудить несмотря на то, что в глубине души я понимаю, что разговоры ничего не изменят, а Генри уже не вернуть. Но ничего другого мне не приходит в голову.

Как же я хочу, чтобы Вал была рядом со мной.

Я задержала дыхание, почувствовав укол боли в груди. Если бы Вал была жива и не предавала нас, я бы не мешкая позвонила ей. Она из разряда тех подруг, которые — по крайне мере, так я считала — готовы помочь тебе спрятать труп или встретиться вместе с тобой лицом к лицу с опасностью.

Но Вал больше нет, и я не могу позвонить Джо Энн. У этой бедной девочки случится сердечный приступ. Я должна справиться сама.

Я отошла от стены и продолжила путь, обдумывая содеянное Реном. Если он прав, и члены Элиты знают, что я Полукровка, и посему попытаются превратить меня в приманку, чтобы выманить Принца, тогда мне небезопасно здесь находиться. Тревожные звоночки в голове забрынчали с удвоенной силой.

Звонок телефона оборвал мои мысли. Вытащив его из сумочки, я увидела, что это Брайтон. Вспышка вины заставила меня вздрогнуть. Я совсем забыла о Марли и обо всем остальном.

− Привет, − ответила я, остановившись на углу и глядя по сторонам.

На другой стороне улицы стояли полицейский и небольшая группа людей, объединившаяся в полукруг. На тротуаре виднелись тяжелые ботинки.

− Я кое−что нашла, − с нескрываемым возбуждением выпалила Брайтон. — Наконец-то мне удалось что-то разузнать.

Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы припомнить, о чём она толкует. Исчезновение матери. Коммуны добродушных Фейри.

− Что?

− Одна из старых начертанных от руки карт города изображает совершенно иной город.

Я нахмурилась, переходя через дорогу.

− Что это значит?

− Именно то, что ты слышала, − на выдохе ответила Брайтон. — Сначала я думала, что передо мной обычный план города, на котором указаны торговые центры и памятники, но… Ты ушам своим не поверишь! Они по всюду и всё это время были у нас под носом.

Зазвенел клаксон, и я прикрыла ухо рукой.

− Брайтон, расскажи все по порядку, ибо я совершенно не понимаю, куда ты клонишь.

Она громко вздохнула.

− Хорошо. Прости. Просто это сложно, Айви. Слишком сложно.

Послышался звонкий смех, когда открылась дверь одного из ресторанов, и мне пришлось обогнуть одну парочку, которая тащилась не быстрее черепахи.

− Конкретнее, Брайт.

− Первоначально я не обратила ни малейшего внимания на карту. Здесь множество карт нарисованных от руки, но на одной из них странными символами отмечены определенные дома и предприятия. Они напоминают грубые очертания крыльев, и тут я вспомнила, что видела похожий рисунок на одном из дневников мамы, − разъяснилась Брайтон. — Мне потребовалось целая вечность, чтобы его найти. Крылья символизируют безопасные убежища для Фейри.

Я практически остановилась посреди улицы.

− Ты уверена?

− Так написано. Теперь нам известно, что Фейри, скорее всего, имеют некую сеть в нашем мире. Задача Ордена состоит в обнаружении мест скопления Фейри, но полагаю, что места, которые описывала моя мать, являются пристанищем для добрых Фейри.

− Подожди. Я не понимаю. Если твоя мать знала эти места, тогда и остальные члены Ордена тоже. Ведь так?

− Не могу ответить на этот вопрос. Но это не все, − поспешно добавила девушка. — Думаю, я знаю, где мама. Есть дом, а точнее особняк, который появляется на всех картах. Над ним этот символ. На другой карте мама обвела его в кружок. Понимаю, это не весомый аргумент, но… у меня предчувствие.

− Предчувствие? − повторила я.

− Да. Знаю, это кажется глупым, но я готова биться об заклад, что она там, − настояла Брайтон.

Я прикусила губу. Наш разговор такой же странный, как и моя жизнь в эти минуты. И «предчувствие» не имеет весомой силы, но Брайтон безутешна. Ей нужно отыскать мать. А это значит, что она может ринуться стучать в двери того дома.

− Где этот особняк?

− Айви, в этом вся странность, − ответила она, и я затаила дыхание. Прошло несколько секунд. — Он не может находиться в том месте, где указано на карте.

Я приподняла брови.

− Объясни.

− Я несколько раз сверяла местоположение. И всегда появляется одно и то же место. Особняк на Южной Стрит Питерс.

− Ты серьезно? — Я попыталась вспомнить, что там находилось, но в памяти всплывали только картинки старых фабрик. Никакого особняка и в помине.

Брайтон вновь глубоко вздохнула.

− Он находится именно на месте центральной электростанции Маркет Стрит.

Я открыла рот, но ничего так и не ответила, поэтому остановилась на мгновение, чтобы прояснить мысли.

− То огромное устрашающее здание на Питерс Стрит?

− Да. Именно об этом я и говорю. Я сравнила несколько карт. На нескольких изображен совершенно иной город и места, которые, как нам известно, не существуют.

Это абсурд.

− Ты пробудешь дома весь день?

− Да. Где мне еще быть?

Я остановилась у грузовика.

− Я загляну в это место. Но пообещай мне, что не отправишься к центральной электростанции. Хорошо? Сначала я проверю.

Брайтон не ответила.

Я с силой сжала телефон.

− Пообещай мне, Брайт. Творятся странные вещи, и мне совсем не хочется, чтобы тебя похитили или же пол под твоими ногами рухнул, а ты пропала под завалами. В скором времени я зайду к тебе. Крепись. Мы договорились?

Брайтон колебалась, а потом вздохнула.

− Хорошо.

− Благодарю тебя. — Я хотела повесить трубку, но потом остановилась. — Я разговаривала с Джеромом. Ему что-то известно, но он настоял, чтобы я перестала расспрашивать о добрых Фейри. — Я заговорила тише, увидев мимо проходящих людей. — И ты никому не рассказывай, ладно?

− А кому я расскажу? — Она засмеялась, но усмешка казалась вымученной. — Все вокруг считают нас с матерью свихнувшимися. Для чего подкидывать им еще одну бомбу?

− Все ясно. Скоро буду.

Не успела я повесить трубку, как телефон вновь зазвенел. На этот раз звонил мой домашний.

− Динь?

−Как ты узнала, что это я? − спросил Динь.

Я закатила глаза.

− Кто еще может звонить мне из моей квартиры?

− Я не знаю. Люди. Призраки.

− Призраки? − я повернулась и пошла назад к Canal.

− Вдруг они пользуются телефонами. Ты ведь не знаешь.

− Я могу тебя уверить − призраки не пользуются телефонами, − ответила я сухо, − это причина твоего звонка?

Он вздохнул.

− У меня есть другая причина. Я звоню, чтобы сказать, что я настраиваю автоответчик для тебя.

Я совсем об этом забыла.

− Спасибо.

− И я также мог бы заказать что-то еще. Точнее, я уже заказал что-то еще. Но не на Амазон. Такое ты там не закажешь.

− Хорошо, − я ускорила шаг, зная, что на Canal будет больше такси. − Что ты заказал?

− Это сюрприз.

О, нет!

− Динь, я ненавижу сюрпризы.

− Этот тебе понравится.

− Сомневаюсь. Что это?

− Увидишь, когда будешь дома. Пока! − Динь повесил трубку.

Я посмотрела на свой телефон. Так хотелось перезвонить ему, остановило меня только то, что я не была готова иметь дело с его выкрутасами. Поймав такси на Canal, я назвала адрес на улице Питерс и тут же поймала на себе косой взгляд водителя. Плевать. Уверена этот водила доставлял людей и в более странные места.

Я сидела и смотрела в окно, как вдруг в памяти всплыл тот ужасный звук сломанной шеи Генри, я вздрогнула. И что мне со всем этим делать? Я понимала, что не смогу пойти к Дэвиду или обратиться к закону, и конечно же я понимала, что поступаю неправильно. Сейчас мне нужна была вся возможная информация от Рена о том, почему он поступил так, а не иначе, и почему был так уверен, что в его действиях не было никакого риска.

На дорогах были большие пробки, поэтому я добралась до центральной электростанции спустя двадцать минут. Не успела я выйти из машины, как таксист умчался, словно за ним черти гнались. Что ж, придется воспользоваться услугами Uber, чтобы выбраться отсюда.

Я осмотрела огромное многоэтажное кирпичное здание, усеянное разбитыми окнами. Подойдя к одному из окон, стекла которого словно бы разбил бейсбольный мяч, я вгляделась во внутрь.

− Боже, ну и место, − прошептала, оглядывая опрокинутые стулья и лавки. Сквозь окно более ничего не видно. Здание погрузилось в непроглядную тьму.

Отступив, я завернула за угол и обошла строение. Высокий металлический забор преграждал путь к заднему двору электростанции, заслоняя собой большую часть здания. Однако внутри нет особняка. Во дворе мог бы поместиться трейлер или небольшой одноэтажный домик, но никак не особняк. Я прошлась вдоль забора в поисках лазейки, но ничего не обнаружила. С каждым шагом все сильнее чувствовался запах близлежащей речки. В поле зрения показалась узкая аллея, такая же заброшенная, как и электростанция.

Ничего.

Здесь совершенно иной город.

Нужно зайти к Брайтон и посмотреть, что именно она искала, дабы все расставить по полочкам. Развернувшись, я поспешила обратно к зданию. В этот момент зазвенел телефон. Рен. В горле застрял ком, перемешиваясь с возбуждением и беспокойством.

− Привет, − ответила я.

− Где ты? − спросил он.

− Эмм… − я заглянула внутрь одного из разбитых окон и увидела взмах крыльев. Голубь. — В общем-то, нигде, а ты?

− В своей квартире. Я обо всём позаботился.

Я обняла себя, вглядываясь в небо, которое обволокли облака, озноб охватил меня. Как быстро изменилась погода.

− Рен…

− Что?

Я с трудом сглотнула и осмотрела округу. Напротив старой центральной электростанции расположилось здание, напоминающее фабрику. Рядом припарковано несколько грузовиков, но сомневаюсь, что в этой округе есть хоть одна живая душа.

− Мы должны поговорить о произошедшем.

Он не ответил.

Опустив голову, я закусила губу. Нужно заглянуть к Брайтон, но первоначально разрешить проблему с Реном.

− Увидимся у тебя. Договорились?

Вновь повисла тишина. А потом он сказал:

− Буду ждать тебя.

Повесив трубку, я продолжила путь. Сделав несколько шагов, почувствовала сладкий мятный запах, напомнивший о поцелуях Рена, которыми он одарил меня несколько часов назад.

Я развернулась и осмотрелась. Не знаю, что ожидала увидеть, но вокруг не было ничего, от чего могло бы повеять мятой. Как странно.

Я быстро добралась до квартиры Рена ввиду того, что она находилась недалеко от центральной электростанции. Пока лифт поднимался, я переступала с ноги на ногу. Рен открыл дверь сразу же, как я постучалась. Казалось, он выглядел как всегда: высокий и красивый, но я, сама того не понимая, искала нечто новое. Словно на его лбу написано «Ради тебя я убил человека».

Рен отошел в сторону, позволяя мне войти. Квартиру окутал аромат кофе. Моё сердце сжалось. Он свернул Генри шею, избавился от трупа, а по возвращению домой заварил кофе.

Какое хладнокровие.

Я внимательно всмотрелась в его лицо, когда он закрыл дверь. И беспокойство, сжимающее грудь, усилилось. Развернувшись, сняла с плеча сумку и положила на подлокотник дивана. Я избегала смотреть на место, куда упал Генри.

Рен, пройдя мимо меня, направился на кухню.

− Выпьешь что-нибудь?

− Нет. — Проследовала за ним, уперев руки в бока. — Что ты сделал с Генри?

− Полагаю, ты не захочешь знать. — Рен взял чашку с кофе и сделал глоток. — Но ни единая душа не найдет его.

Я посмотрела ему в глаза, но, потрясённая его равнодушием, была вынуждена отвести взгляд.

− Кто ты? — выпалила.

Рен медленно опустил чашку.

− Прости?

− Ты немного пугаешь меня. По правде говоря, вгоняешь в дрожь, − призналась я, оперевшись руками о кухонный островок. — Ты хладнокровно убил Генри, но ведешь себя так, словно сегодня ничем не выдающаяся среда.

− Я никого не убивал хладнокровно. Он хотел навредить тебе. Как и Кайл. Я не могу позволить этому произойти. — Он отступил, скрестив руки. — Я защищаю тебя.

Я уставилась на него.

− Понимаю, ты пытался защитить меня, но Генри не пытался напасть на меня. Мне не грозила опасность.

− Грозит. До сих пор, − аргументировал Рен. — И если тебя интересует, поступил бы я так с Кайлом, то ответ — да.

Я остолбенела.

− Почему ты так удивляешься? Они убьют тебя, Айви. Факт того, что они до сих пор не попытались устранить тебя, не означает, что они будут сидеть, сложа руки, когда поймут, что не так просто использовать тебя как приманку для Принца.

Рен прав, однако меня поражало, с какой холодностью он расправился с Генри. Однако здесь есть нечто большее. Это не характерно для Рена. Совершенно. Развернувшись, я подошла к стойке и взяла чашку с кофе.

− Можно?

− Конечно, − ответил Рен, взмахнув рукой.

Сделав глоток, я сразу же поморщилась, вкусив горечь.

− Господи. — Я поставила кружку и высунула язык. — Он слишком крепкий.

− Да. Именно как я люблю, − заверил Рен.

Я нахмурилась.

− Нет, это не так.

Парень покачал головой.

− Ты любишь сладкий кофе. Как и я. Более того, обычно ты кладешь шесть кусков сахара. Ты никогда не пьешь крепкий кофе.

Рен приоткрыл рот.

− Мне нравится и крепкий, и сладкий.

− Никто не любит два противоположных вкуса.

Возможно, в этом мире найдется человек, который любит кофе как с сахаром, так и без, но я ни разу такого не встречала.

Он пожал плечами.

− Это всего лишь кофе.

Но для меня это не «всего лишь кофе». Вдруг странная мысль овладела мной: сегодня утром он выкинул пончик, сославшись на плохой вкус. Я ела те же пончики, и вкус был потрясающим. Рен, как и любой ценитель сладостей, влюбился в пончики с первого укуса. Он как будто резко стал аллергиком на сахар. А убийство Генри… Тоже нехарактерно для Рена; для Рена, который любил сахар с привкусом кофе и булочки, обсыпанные сахарной пудрой; для Рена, который относился к человеческой жизни как к бесценному дару.

Легкий холод обдал спину, когда я сделала шаг назад. В глубине души я уже знала все. Я знала, и мне становилось по−настоящему плохо.

− Что я изучала в Лайоле?

Рен поднял свои зеленые холодные глаза на меня.

− Что?

Мое сердце бешено заколотилось в груди.

− Что я изучала в университете?

Он тихонько рассмеялся.

− Почему ты спрашиваешь, Айви? Ты хорошо себя чувствуешь?

Нет. Я чувствую себя ужасно.

− Просто ответь на вопрос, Рен.

Подобие его улыбки исчезло, и леденящее чувство овладело сердцем.

− Как ты назвал меня при нашей первой встрече?

Мускул на подбородке дрогнул, когда он медленно развел руки. Он не ответил. А ему и нечего ответить. Для него это невозможно, потому что он… не Рен.