Сломленные

Глава 27

Я едва ли могла понять, какое сейчас время суток.

Минуты превращались в часы, а часы в дни. Думаю, прошло дней десять с тех пор, как я впервые питалась той женщиной, но я не уверена.

Я чувствовала, что тону: всеми силами старалась удержаться на поверхности, но с каждой секундой погружалась все глубже.

Этот болезненно пугающий ритуал проходил снова и снова, и хотя я не желала в нем участвовать, у меня не было сил бороться. Сколько бы усилий я не прилагала, всегда падала под его давлением.

Принц приходил каждый день, иногда он появлялся после обеда. Для меня так было лучше, так как мне не приходилось проводить весь день в ожидании, зная, что он придёт и при этом боясь того, что произойдёт. Отчасти мне хотелось, чтобы всё быстрее закончилось. Время от времени он приходил вечером, и тогда я весь день проводила в страхе, который пожирал меня изнутри.

Но он всегда появлялся, а я больше никогда не оказывалась в его комнате.

Я пыталась сопротивляться манипуляциям, держать дистанцию между нами, так как больше не была прикована к кровати. Но ничего не получалось. Мне некуда было деться, некуда идти. Не помню, чтобы покидала комнату после освобождения от оков.

В моей голове были только отрывки воспоминаний. Я спускалась по лестнице. Сидела у кровати женщины и удивлялась, почему её вены такие тёмные. Потом я питалась. Я помню, как хорошо чувствовала себя в тот момент, а после этого не чувствовала совсем ничего, затем проваливалась в сон. Каждый раз, когда я просыпалась, я была полна энергии жизни. Жизни, которую я была вынуждена украсть у кого-то другого. Затем я мылась. Я всегда мылась. Подробности кормления были размытыми тенями, которые я не решалась рассмотреть поближе.

Каждый день был похож на предыдущий.

Около полудня или часа дня цепь снимали, но ошейник оставляли как напоминание − глупое, бессмысленное напоминание, потому что, если Принца не было рядом, я либо спала, либо ходила кругами. Дверь была закрыта, и прорваться сквозь толщу дерева словно ниндзя, было невозможно. Никто не приближался ко мне.

Ни Брина.

Ни Фэй.

Когда я просыпалась, еда всегда была на тумбочке. Я понятия не имела, приносила ли ее Фэй или кто-то другой, но это всегда был сэндвич. Весь день я питалась подобной едой, и иногда мне совершенно не хотелось есть, потому что… я уже была сыта другой пищей.

Когда у меня был полный контроль над разумом и телом, мне необходима была каждая капля силы воли, чтобы голыми руками не вырвать Принцу сердце. Это было бы тяжело и грязно, но существовала очень неплохая вероятность, что мне удастся это сделать. Ненависть, внутри меня горела ярче тысячи солнц, но даже с ней мне всегда, всегда было холодно. С каждым новым днём я все больше покрывалась льдом изнутри. И я не ощущала этого лишь когда спала.

Больше я ничего не чувствовала.

Однажды Принц разъяснил мне, почему я засыпала сразу после кормежки. Оказалось, это что-то сродни желанию вздремнуть после обеда в честь Дня Благодарения, или после того, как весь день загорали на солнышке. В конце концов, ты чувствуешь себя истощенным, и тело перестает сопротивляться. Но я не страдала от похмелья и моему телу не нужны были силы на восстановление. Единственное, в чем я нуждалась — во сне. И всякий раз по пробуждении я чувствовала себя намного лучше, как бы горько ни было это признавать.

Все эти дни я не думала о Рене. Не могла себе позволить, ведь когда он завладевал моими мыслями, я не могла не волноваться о его жизни. Я знаю, Принц не в силах навредить ему. Даже косвенно он не мог нарушить клятву, но другие Фейри… с радостью принесут голову Рена на тарелочке с голубой каемочкой. И как бы я ни старалась, слова Брины и Дрейка преследовали меня. Как они и рассчитывали, их слова выбили меня из колеи. Нередко я думала о том, что если бы меня не заперли в этой комнате и не заставляли изо дня в день вытворять ужасные вещи, у меня бы были силы противостоять их словам.

Однако я уже ни в чем не уверена.

Но в часы одиночества безмолвствующих дней, рассекая комнату, я страдала по Рену, хоть и старалась изолироваться ото всех чувств. Даже если мне повезет, и я выберусь отсюда и встречусь с ним, мне не верилось, что нам предначертан счастливый конец.

На шестнадцатый день Принц пришел после полудня. К тому времени я уже была вся на взводе. Облаченная в темно-зеленое платье, сильно напоминающее то, в которое меня заставили вырядиться в первый день, я стояла у ночного столика. Понятия не имею, чем Фейри не угодили брюки, но в очередном платье я походила на диснеевскую принцессу.

Принц остановился у порога комнаты, и его взгляд скользнул от кровати ко мне. По опыту знаю, первое, что он сделает — подавит мою волю, и как только это произойдет, я буду неподвластна сама себе.

− Можем ли мы немного поговорить? − выпалила я, прежде чем он успел сделать что−либо.

Он изогнул бровь.

− Поговорить?

Я кивнула, обняв себя руками.

− Да. Обычно люди это делают.

− Но мы не люди.

Раздражение зашкаливало, и я сделала глубокий ровный вдох. Сохраняй спокойствие, Айви.

− Я знаю, но думаю, что разговор не помешает. У меня есть ещё пара дней…

− Шесть дней, если считать сегодняшний, − прервал он.

− Спасибо за информацию, − ответила я, и он хмыкнул. − Но мне все еще… некомфортно рядом с тобой.

Он стал надвигаться, и я опустила взгляд, сосредоточившись на его ботинках. Ага, если б это спасало. Когда Фейри пользуются чарами, что-то меняется в их голосе. Он становится похожим на колыбельную, и ничего нельзя поделать, кроме как слушать и смотреть, смотреть и слушать. А стоит взглянуть им в глаза − и тебя нет.

− Я был уверен, что к этому дню ты уже расслабишься, − заявил Принц, остановившись в нескольких шагах от меня.

В груди вспыхнуло неописуемое отвращение. Дрейк не был… Господи, даже думать об этом не могу, не говоря уже о том, чтобы произнести вслух. Мне противна сложившаяся ситуация, потому как он заставлял меня стыдиться себя, несмотря на то, что я не сделала ничего плохого. Ничего. Принц неоднократно использовал меня, доказывая, что он — самое мерзкое отродье. И как мне думается, единственная причина, почему он не мог довести все до конца, кроется лишь в том, что он на самом деле не желал меня.

И как бы извращенно это ни было, Принц возбуждался лишь тогда, когда я сопротивлялась и боролась.

Мне потребовалось пару секунд, чтобы набраться сил для ответа.

− Ты манипулируешь мной, заставляя кормиться, а после я — не я. Твои методы не помогают довериться тебе.

Он прислонился к комоду и скрестил руки на груди.

− Не думаю, что нам необходимо из кожи вон лезть, чтобы ты почувствовала себя комфортно.

− А я не согласна.

− Конечно же. Пташечка, я был невероятно толерантен с тобой.

Я моргнула и почти подняла на него взгляд.

− Да неужели?

− Да. Я снял цепь. Не давил на тебя, а если ты думаешь, что принуждал, так это потому, что ты ничему не научилась. — Дрейк сжал меня за локоть. − Не раз я мог вынудить тебя согласиться, однако не сделал этого. Или должен был?

− Если бы я и согласилась, то не по своей воле, − ответила я, уперев взгляд в пол. — Полагаю, ты не пошел на это лишь потому, что прекрасно понимаешь: данный метод не сработает. Конечно, ты можешь вынудить меня согласиться, но ты не можешь удерживать чары все время.

Прошло несколько мгновений, прежде чем он ответил, отпустив мою руку:

− О чём ты хочешь поговорить?

Его вопрос застал меня врасплох. Неужели он смягчился?

− У меня есть к тебе… несколько вопросов.

− Ну так задавай.

Его скучающий тон обеспокоил меня, но я постаралась не зацикливаться на этом.

− Обязательно ли нам оставаться здесь?

С минуту он размышлял.

− Полагаю, что нет. Куда бы тебе хотелось пойти?

Внутри меня загорелся огонек надежды.

− На улицу.

− И не надейся.

По привычке я подняла взгляд, но вовремя остановила на его груди.

− Больше двух недель я заперта в этом доме, в этой комнате. Мне бы хотелось подышать свежим воздухом. Неужели я слишком много прошу?

− Да.

Я выпрямила руки.

− Я свихнусь взаперти.

− А я-то думал, ты и так сумасшедшая.

В один прекрасный день я прикончу этого мудака.

− Единственное о чём я тебя прошу — это немного прогуляться на свежем воздухе под лучами солнца. Ничего более.

Принц пробубнил что-то на другом языке и отошел от комода. Когда он направился к двери, я подняла взгляд.

− Если ты попытаешься выкинуть очередной трюк, уверяю, последствия тебе не понравятся.

Я почувствовала прилив эйфории.

− К твоему сведению, угрозы не располагают к доверию.

Он придержал дверь.

− К твоему сведению, меня это мало волнует.

Проходя мимо Принца, я придержала язык за зубами, уверенная, что разозли его − и всё начнется сначала: он заставит меня вернуться в ту страшную комнату и вытворять ужасные вещи с невинными.

От знакомого ощущения мрака и ужаса меня пробрало холодом до костей. Просто оттого, что стою здесь, рядом с ним, дышу воздухом − тем же, что и он, у меня внутри все холодеет.

Ненавижу.

Но я должна справиться.

Стараясь выкинуть все мысли и переживания из головы, проследовала за ним по извилистой лестнице. У входной двери стоял Древний. Не сказав ни слова, он отошел и открыл дверь.

Свежий воздух окутал меня, а тело покрылось мурашками. Тонкое платье не защищало от холода, но я и не думала жаловаться. Я на улице и вопреки осознанию, что при попытке сбежать мне не удастся далеко уйти, надеялась, что судьба подкинет мне возможность. Нужно лишь… хорошо себя вести. Легче сказать, чем сделать.

Дрейк вышел на просторную и опустевшую веранду. Легко представить, как листья папоротника свешиваются на перила, а удобные кресла манят лениво усесться и увлечься книгой. Сейчас же в этом месте нет ничего человеческого. Просто холод. Пустота.

Подъездная дорога, отремонтированная лет сто назад и укрытая чахлой травой, скрывалась в лесу, расположенном недалеко от крыльца. Спустившись по старинным каменным ступеням, я встала под лучи солнца. Глубоко вдохнув и закрыв глаза на несколько секунд, я попыталась сосредоточиться. Воздух пропитался ароматными нотами кошеной травы. Мне знаком этот запах. Открыв глаза, огляделась. Я не видела, но точно знала, что неподалеку есть залив.

− Задавай свой вопрос.

Мне многое ненавистно в Принце Иного Мира, но больше всего воротит от его приказного тона.

− Можем ли мы пройтись?

Вздохнув, он неохотно спустился.

− Спрашивай.

Свирепо взглянув ему вслед, я направилась за ним. Мне многое нужно узнать, но я все же решила начать с самого важного:

− Что ты намереваешься сделать после того, как заполучишь апокалиптического ребенка?

Дрейк посмотрел на меня.

− Пожалуйста, не могла бы ты перестать так его называть?

− Каковы твои планы? Родится ребенок, откроются Врата… А дальше?.. — Я вновь скрестила руки, разглядывая пейзаж. Впереди не виднелось ни одной тропы. Окна моей спальни выходили на задний двор усадьбы, и как мне удалось выяснить, кроме кустарников и деревьев не было ни единой дороги. — В нашем мире живет множество людей. Примерно семь миллиардов. Знаю, для тебя это сродни шведскому столу, но поверь, многие не захотят стать твоей закуской.

Принц ухмыльнулся, посмотрев на меня.

− Люди безумно тупы.

Я покачала головой.

− Потрясающе.

− Они отказываются принять очевидное, а лишь прячут голову в песок, выдумывая логические объяснения, дабы смягчить свои страхи вместо того, чтобы встретиться нос к носу с тем, что их ожидает, − заявил он. Вынуждена согласиться с ним. — Когда они поймут, что мы контролируем их, будет слишком поздно.

− Как ты намереваешься обрести контроль? − поинтересовалась я.

Принц остановился посреди расколотой дороги и исподлобья посмотрел на меня. Я инстинктивно опустила взгляд.

− В этом мире нет семи миллиардов Фейри, но сотни тысяч уже переступили границу.

Орден всегда знал, что немалое количество Фейри вторглись в наш мир, но сотни тысяч? Святые небеса, их невероятно много.

− Один Фейри равен тысяче людей, − добавил Принц. Сдается мне, его подсчеты немного предвзяты. — Как только откроются Врата, придут остальные, и тогда на Земле будет не менее миллиона Фейри.

Ветер растрепал волосы. Я уставилась на его грудь, размышляя о том, что оперируя очевидными доводами, мы не можем позволить им совершить задуманное.

− Нас всё равно больше.

− Ты хочешь сказать, их −больше, − подытожил он. — Неужели тебе неясно, что мы не одно десятилетие планировали это?! Да что там десятилетие, − века. — Он шагнул вперед, и я насторожилась. — Мы не варвары, которые знают только одно — захват войной. Однако мы не исключаем и такой исход событий.

Приятно слышать. Я обошла его, направившись вдоль по дороге.

− Но?

− Но у нас всё распланировано, − повторил Принц, с легкостью догнав меня. − Мы повсюду. Кто−то из нас простой смертный, а кто−то — представитель власти.

Я подумала о Марлоне — знаменитом архитекторе, которому многое подвластно в Новом Орлеане, но Дрейк говорит не только об освоении земель.

− Вы вторглись в Правительство, не так ли?

Нет никакой необходимости смотреть ему в глаза, ведь я и так знаю, что он улыбается.

− В местное. Федеральное. Глобальное. Мы повсюду. Мы получим полный контроль, это всего лишь вопрос времени.

Из его уст все так просто кажется… однако, так оно и есть. Если им удастся занять достаточное количество мест в Парламенте, они медленно, но уверенно превратят мир в свои подмостки.

− Несмотря на ваши планы, вам придется нелегко. Как только мы поймем, что происходит, начнем защищаться. Да, Фейри обладают силой, которая нам неподвластна, но у нас есть личные мотивы противостоять вопреки всему.

− И каковы же ваши мотивы?

Мы дошли до аллеи, и как ни странно, меня совсем не удивило, что здесь не было ни единого звука: ни пения птиц, ни стрекотания насекомых. Ничего.

− Мы ценим свободу превыше всего.

− Большинство людей уже пали под нашим контролем, они будут сражаться за нас. Человеческое пушечное мясо.

Отвратительно. Жутко.

− С меня достаточно, − вдруг заявил Дрейк, поразив меня. — Время.

Сердце заклокотало в груди. Я сделала шаг назад.

− Подожди. Мы ещё не закончили. Я задала не все вопросы.

− Задашь их позже.

Сделав еще шаг назад, я попыталась подавить нарастающую панику.

− Можем ли мы прогуляться еще немного? Я не…

− Ты оттягиваешь неизбежное. − В его тоне слышалось раздражение.

У меня вспотели ладони.

− Мне необязательно…необязательно питаться. Ты донес свою точку зрения. Тебе под силу заставить меня делать все, что угодно. Но мне необязательно делать это. Я не хочу.

− Очевидно, ты так ничего и не поняла: ты продолжаешь ставить себя на одну ступень с людьми. Пора вспомнить, кто ты есть на самом деле.

Я быстро развернулась, готовая убежать обратно в дом.

− Айви. Стоп.

Я остановилась.

Тело повиновалось Дрейку, несмотря на истошные призывы мозга к сопротивлению, бегству и любым действиям, лишь бы остановить происходящее.

− Посмотри на меня.

Его голос скользил по коже, словно шелк. В ушах гудело; я почувствовала, как тело медленно поворачивается к нему. Вопреки моей воле взгляд поднялся к его лицу. Я ждала.

Взгляд его глаз стал глубже.

− Ты будешь делать то, что я тебе скажу.

И я подчинилась.

Всё было как во сне: вот я стою на улице, дрожа от холода, как вдруг вновь оказываюсь в той комнате. Много людей. Но той женщины не нет. Интересно, что с ней случилось? Вдруг я очутилась рядом с незнакомым мужчиной. Виски поседели, и после несколько прошептанных слов я… вскормилась им. Вот я в комнате наверху… погружаюсь в глубокий сон.

Чья−то рука настойчиво толкала меня в плечо, пробуждая. В комнате царила темнота; бледное серебристое лицо наблюдало за мной.

Фэй.

Я отпрянула, перекатившись на бок. Мысли блуждали в паутине; я не могла вспомнить последние несколько часов. Единственное, что мне известно − я еще не выспалась. Мне нужно поспать. Веки начали опускаться.

− Ты должна встать, − заявила Фэй, с силой сжав мою руку.

Растерявшись, я начала сопротивляться, когда Фэй потянула меня.

− Я…

− Нет времени на объяснения. Ты должна немедленно встать, если хочешь сбежать отсюда. Это твой единственный шанс.