В XIII в. одна из ветвей еврейского народа разработала некую мистическую доктрину, касающуюся существования Бога, Мессии, и многих других аспектов иудаизма. Ее приверженцы передавали свое учение от учителя к ученику, причем сначала это делалось исключительно в устной форме. Они утверждали, что это учение зародилось в глубокой древности, и называли его каббалой — от еврейского слова «полученный».
Естественно, приверженцы каббалы считали, что они обладают глубинным внутренним знанием и могут свободно понимать друг друга, в то время как непосвященные за пределами их общения остаются в неведении. Постепенно слово «кабала» стало употребляться по отношению к любой группе, связанной некоей тайной идеей, которой они не делятся с внешним миром. Поскольку мир крайне негативно и настороженно относится к таким вот закрытым сообществам, то слово «кабала» стало употребляться в отношении любой группы политиков-интриганов, реально не способных ни к чему хорошему.
В Англии это слово получило широкое распространение в правление Карла II. В 1670 г. у этого короля имелась группа советников, чьи имена были Клиффорд, Ашли, Бэкингем, Арлингтон и Лаудердейл. Эти министры не пользовались популярностью, и их подозревали (не без основания) в том, что они делали Карла II марионеткой в руках французского короля Людовика XIV. Кто-то заметил, что начальные буквы их фамилий составляют слово «кабала». С тех пор их стали называть министерством кабалы, после чего зловещее значение и закрепилось за этим словом.
Самое знаменитое использование этого слова в американской истории совпало с моментом становления нации. Хотя сейчас достоинства и заслуги Джорджа Вашингтона всемирно признаны, так было далеко не всегда. Были политики, которые боялись его назначения главнокомандующим революционной армией и стремились заменить его на абсолютно бездарного Горацио Гейтса. Вождем заговорщиков был авангардист, ирландец по происхождению Томас Конвей. Заговор провалился, а группа вошла в историю как «кабала Кон вея» (или «заговор Конвея»).[27]
В военных действиях лошади использовались примерно с 2000 г. до н. э.
Сначала их впрягали в легкие колесницы. Затем люди вывели породу крупных лошадей, которые были достаточно сильны, чтобы выносить на своей спине вес взрослого человека. Однако окончательно приручить лошадь человек смог лишь тогда, когда кочевники Центральной Азии стали использовать металлические стремена, в которые они могли вставлять ноги и которые помогали им удержаться в седле даже после мощного удара копьем.
Такие всадники со стременами разбили легионы Римской империи в битве при Адрианополе в 378 г., и после этого в течение более чем тысячи лет вооруженные всадники были главным оружием всех армий.
В последний период существования Римской империи самым распространенным словом для обозначения лошади было слово «caballus», которое в испанском стало «caballo»[28], «cavallo» — в итальянском и «cheval» — во французском. Группа сражающихся всадников в испанском называлась caballeria, в итальянском — cavalleria и во французском — chevalerie.[29]
Однако приобретение и содержание лошади — дело очень дорогостоящее, поэтому в древности и в Средние века позволить себе это могли только представители высшего сословия. Как известно, рыцари (то есть вооруженные всадники) — это тоже были люди знатные. Воины из низшего сословия сражались пешими.
По этой причине слова, обозначающие «всадник», стали использоваться как синоним человека благородных кровей — шевалье, кавалер. Именно «кавалеры» были сторонниками Карла I во время английской гражданской войны в 40-х гг. XVII в.
Всадники (то есть люди благородного происхождения) Европы имели свой кодекс поведения (который в последующие века был несколько идеализирован и преувеличен). Он включал в себя особое благородное отношение к слабым: женщинам, детям, старикам, побежденным врагам и т. д. Это был кодекс дворянства (или шевалье, как говорили во Франции). В результате слово «кавалер» стало употребляться по отношению к сильному человеку, который добр и великодушен по отношению к слабым, в особенности к женщинам.
В конце Средневековья Восточная Европа неоднократно подвергалась набегам враждебных народов. В XIII в. монголы установили свое господство над Русью. В XIV в. турки-османы начали завоевывать Балканы. К XV в., однако, русские и поляки тоже начали набирать силу.
В этих условиях в самом тяжелом и угнетенном положении оказались крестьяне, и некоторые из них бежали в степи в Северное Причерноморье. В XV в. это все еще была «ничейная» земля. Турки называли этих беглецов кусаками (qusak), то есть авантюристами, искателями приключений. Так в русском языке появилось слово «казак», а в английском — cossack.
В XVI в. поляки распространили свое влияние на юго-восток, на земли, занятые казаками на Украине. Однако в XVII и XVIII вв. русские сумели взять верх над поляками, и к 1800 г. территории, заселенные казаками, принадлежали России.
Казаки были отчаянными наездниками и отличными воинами и частенько поднимали восстания против России. В конечном итоге русские монархи сумели укрепить свою власть над казаками, дав им при этом много привилегий, в том числе много прав в вопросах самоуправления. В ответ на это те должны были служить в русской армии (то есть фактически быть ее частью).
В XIX и начале XX в. казаки были особенно полезны русскому правительству, как безжалостная карательная сила для подавления внутренних волнений.
Казаки, считавшие себя воинами и аристократами, не чувствовали никакой общности с угнетенным крестьянством, хотя, по существу, были выходцами из этого класса. По команде сверху они обрушивались на восставших, и по приказу же сверху они устраивали еврейские погромы. Не было ничего более страшного, чем крик «Казаки идут!».
В других странах, и даже в США[30], слово «казак» используется в отношении полиции, когда ею пользуются для разгона забастовок и демонстраций. В этом случае оно имеет резко отрицательную коннотацию и выражает гнев и возмущение.
Всегда существовали и существуют культуры, в которых при определенных обстоятельствах людям разрешалось есть людей. Иногда это делалось по религиозным мотивам, а иногда тот, кто ел себе подобного, стремился таким образом получить качества, присущие последнему.
Однако в цивилизованных обществах такой практики не существует, за исключением каких-то чрезвычайных ситуаций, поэтому любые известия о случаях людоедства не могут вызывать никаких других эмоций, кроме ужаса и отвращения. Греки, которые воссоздали в своей мифологии легенды о людоедах, называли их антропофагами, то есть, дословно, поедающими людей.
Когда в 1492 г. Христофор Колумб совершил свое знаменитое плавание через Атлантический океан, он, в числе прочих, исследовал острова, которые мы называем Куба и Эспаньола (последний теперь включает в себя Гаити и Доминиканскую Республику).
Там он узнал о племени индейцев, которые называли себя калина, то есть сильные. Представители этого племени заселяли несколько мелких островов Вест-Индии, а также жили на побережье Центральной и Южной Америки.
Они наводили ужас на коренных жителей Кубы и Эспаньолы. Кубинские индейцы исказили название племени и стали называть его каниба, а жители Эспаньолы — кариба. Чем же так страшны были «сильные»? Дело в том, что побежденных врагов они брали в плен — и съедали. Возможно, на маленьких островах запасы еды были столь ограниченны, что мертвый враг был желанной добавкой в скудный рацион. Колумб и его люди пришли от этого в ужас, и впоследствии «сильные» были уничтожены испанцами.
Когда эта история дошла до Европы, антропофагов стали называть каннибалами, и это слово прочно вошло во многие языки. Что касается Карибского моря, то оно получило свое название от второго варианта названия этого племени — кариба.
В Средние века Германия была центром государства, которое называлось Священной Римской империей. Это государство теоретически правило во всем западном христианском мире. Однако на практике император был весьма слабой политической фигурой, потому что германские князья и архиепископы забирали себе все больше власти и империю сотрясали постоянные распри.
В 1066 г. император Генрих IV достиг возраста, когда мог править самостоятельно. В отчаянии он попытался укрепить императорскую власть. Одним из способов сделать это было обладание единоличным правом назначения на высшие церковные должности. Это означало бы, что епископы и архиепископы становились его креатурами и должны были бы платить ему (и немало!) за свое назначение.
Тогда у него было бы все: и люди, и деньги.
Однако в 1073 г. новый папа Григорий VII резко выступил против этой практики. Он приказал Генриху отказаться от своих планов. Тогда Генрих в порыве безрассудства в 1076 г. созвал совет епископов и попытался сместить папу Григория. В ответ Григорий отлучил Генриха от церкви и объявил, что он больше не император.
Именно этого и ожидали германские князья. Они незамедлительно объявили, что если Генрих не получит от папы прощения, то они изберут нового императора. А затем они сделали все, что было в их силах, чтобы Генрих не получил желаемого прощения.
Тем не менее Генриху все же удалось добраться до Италии, где папа находился в своем дворце в Каноссе. Там в январе 1077 г. император в течение трех дней стоял на снегу в одежде кающегося грешника, пока папа, с большой неохотой, не простил его. Для Генриха это было чудовищным унижением, но он сумел таким образом выйти из крайне трудного положения и в оставшийся период своего правления продолжал бороться за укрепление своей власти, но уже более мудро.
С тех пор выражение «отправиться в Каноссу» означает пережить глубокое унижение. Наиболее знаменитый случай использования этого выражения имел место в 1872 г., когда канцлер Германии Отто фон Бисмарк, резко выступая против политики церкви в некоторых вопросах, сказал: «Мы не пойдем в Каноссу». Однако в конечном итоге он проиграл эту битву и все же пережил свою Каноссу.
В древнем тевтонском языке, от которого произошли и немецкий, и английский языки, слова «eorl» и «ceorl» означали человек. Возможно, изначально они были идентичны по своему значению, но позже их развитие пошло разными путями. Первое стало употребляться исключительно по отношению к людям высокого ранга, а последнее — к простолюдинам. В английском слово «earl» (эрл) произошло от первого и стало означать распространенный дворянский титул графа. Что касается слова «ceorl», то оно превратилось в «churl» — крестьянин. (Само слово «churl» в английском языке теперь употребляется редко, а вот производное от него churlish — простецкий — весьма распространено. Оно означает человека, который ведет себя как крестьянин, не имеющий возможности обучиться куртуазности (то есть вежливости и вежливым манерам), от слова «court» — двор, королевская резиденция, где люди ведут себя утонченно и изысканно.)
От этих же слов в немецком языке произошло имя Карл. Примерно в 698 г. у франкского дворянина Пепина из Герншталя родился незаконнорожденный сын, которого он назвал Карлом, вероятно намекая на то, что ето мать была низкого происхождения. Карл вырос и стал сильным правителем, одержавшим победу над мусульманами при Туре в 732 г. Его больше знают под именем Карл Молот (или Карл Мартелл) из-за ударов, которые он, словно молотом, наносил в сражениях по врагу.
Его внук стал еще одним, и даже более великим, Карлом — Карлом Великим. Вскоре это имя стало самым популярным среди монархов западного мира. Его носили короли Австрии, Великобритании, Франции, Германии. Венгрии. Италии, Румынии, Испании и Швеции.
Более того, латинизированный вариант этого имени — Carolus (Карол) и производные от него фамилии стали одними из самых распространенных во многих странах. Чарльз Кэрролл был одним из подписавших Декларацию независимости США; Михай Кароли был премьер-министром Венгрии после Второй мировой войны; Жак Шарле — французский ученый конца XVIII в.
Женский вариант того же имени — Каролина, Карлотта или Шарлотта. Эти имена носили три королевы Англии, в том числе бабушка и жена Георга III.
Кашмир — это самый северный район Индии, который лежит к югу от главного хребта гор Каракорум. Это — горная местность, поэтому там царит та прохлада, которой так не хватает людям, населяющим плавящиеся от зноя равнины Индии или полупустыни Афганистана и Ирана.
Среди гор приютилась долина реки Джхелум. Она простирается на 80 миль в длину и 20 миль в ширину. Эта долина — само воплощение красоты, с прохладным климатом, плодородная, окруженная горными вершинами. По сравнению с землями, раскинувшимися к западу и к югу от нее, эта долина — оазис комфорта и отдохновения. Ее называют Кашмирской долиной, и она вошла в восточную литературу как синоним рая на земле.
Кашмир почти не оставил следов в истории, потому что всегда был частью то одной империи, то другой. Сначала он был частью государства моголов (см.: Моголы), затем — Афганистана, потом — сикхского царства и, наконец, Британской Индии.
После того как в 1947 г. англичане ушли из Индии, образовалось два независимых государства — Индия и Пакистан. При этом статус Кашмира остался неопределенным. Население Кашмира — преимущественно мусульмане, но правителем был, как правило, последователь индуизма. И Пакистан, и Индия претендовали на эту территорию; она и сейчас остается разделенной, причем большая ее часть принадлежит Индии. В 1965 г. между Индией и Пакистаном произошла небольшая война, которая фактически ничем не закончилась.
На Западе Кашмир более всего известен тем, что в его столице Шринигаре шерсть делают из подшерстка одомашненных азиатских коз — так называемых кашмирских коз. Ткань, изготовленная из него, — самая тонкая и мягкая из всех известных. Шали, которые делают здесь, называются кашмирскими, а слово «кашемир» стало употребляться по отношению к любой шерстяной ткани особенно качественной выработки, даже если она сделана не из шерсти кашмирской козы.
В 1649 г. король Англии Карл I был казнен, и в течение одиннадцати лет Англия жила без короля. Страной правили пуритане разной степени приверженности своим убеждениям. Они считали необходимым упростить церковные обряды и лишить их всякой помпезности и роскоши, которые, на их взгляд, были свойственны католическому богослужению.
Однако некоторые из них пошли еще дальше. Джордж Фокс, один из английских священников, проповедник-пуританин, считал, например, что для богослужения вообще не нужны ни церкви, ни священники. Он считал, что человек может разговаривать с Богом везде.
Фокс и его последователи стремились уничтожить все искусственные различия между людьми.
Они называли всех «друзьями», и после 1665 г. их стали называть членами «Общества друзей». Они обращались к людям, используя исключительно обращение на «ты». «Друзья» все время носили шляпы, потому что снять перед кем-то шляпу означало проявить уважение к его положению. Они были пацифистами и проповедовали непротивление тому, что считали злом.
Короче говоря, «друзья» пытались жить в полном соответствии с заповедями Христа, а в результате понтии пилаты самого разного калибра часто заключали их в тюрьму, а то и вовсе казнили. (Кстати, таковые находились и среди пуритан.) Сам Фокс не раз попадал в тюрьму, а однажды отсидел там два с половиной года. Тем не менее он имел много последователей, самым знаменитым из которых был Уильям Пенн, сын адмирала и основатель Пенсильвании.
В 1650 г. Джордж Фокс предстал перед судьей Беннетом из Дерби. Выслушав упреки со стороны судьи, Фокс ответил, что это Беннет «должен дрожать перед словом Господа». Беннет в ярости назвал Фокса квакером (то есть «дрожащим», от английского слова «quake» — дрожать). Это название прижилось, и теперь эту группу чаще называют «квакерами», а не «друзьями».
Победа над любой страной в войне может оказаться очень тяжелым делом для победившей стороны, если вооруженные люди должны стоять на часах на каждом углу побежденной страны и если вся энергия победителей уходит на подавление восстаний. Поэтому лучше, когда победившая сторона устанавливает в побежденной стране власть своего (или близкого к себе) правительства, на которое она вполне сможет положиться и которое будет выполнять все его указания. Таким образом, часть населения завоеванной страны будет надзирать за другой.
Это непросто, так как население завоеванной страны не всегда желает играть по правилам, установленным победителем. Это особенно верно, когда речь идет о таких жестких и даже бессмысленно жестоких завоевателях, какими были германские нацисты во время завоевания Европы в 1939–1945 гг.
Но даже в это время появлялись марионеточные режимы. По какой-то причине воображение всего мира поразил Видкун Квислинг из Норвегии. Возможно, это объясняется его ролью предателя по отношению к удивительно приятной стране.
Между 1931 и 1933 гг. он был министром обороны Норвегии. В 1933 г., когда Гитлер пришел к власти в Германии, Квислинг ушел со своего поста и основал собственную фашистскую партию. Однако норвежцы были столь решительно настроены против фашизма, что Квислинг и его партия не получили ни одного места в парламенте.
Но в 1940 г., когда нацисты без предупреждения вторглись в Норвегию и благодаря предательству победили ее, Квислинг изъявил желание стать марионеточным лидером Норвегии, всячески сотрудничал с нацистами и играл в эту игру до мая 1945 г., то есть до самого конца. В конце войны его арестовали и судили, и в октябре 1945 г. он был казнен.
В английском языке слово «квислинг» стало нарицательным и синонимом слова «предатель».
Одним из тех, кто принимал участие в большевистской революции 1917 г. в России, был Вячеслав Молотов. Став коммунистом в шестнадцать лет, к девятнадцати годам он уже был арестован за революционную деятельность. Во время революции он занимал высокое место в партийной иерархии и со временем стал одним из ближайших соратников советского диктатора Иосифа Сталина.
В 1939 г. Советская страна переживала кризис. Нацистская Германия явно готовилась к войне и экспансии, а Сталин был совсем не уверен, что Британия и Франция искренни в своем противостоянии ей. Поэтому он решил обезопасить себя, начав переговоры о мирном договоре с нацистами. Однако в то время советским министром иностранных дел был еврей по национальности Максим Литвинов, а еврей не мог стать эффективным переговорщиком с нацистами, ненависть которых к евреям граничила с шизофренией, поэтому Литвинов был заменен на Молотова.
Молотов успешно провел переговоры о мирном договоре с нацистами, а затем сумел путем многочисленных маневров расширить Советский Союз на запад (за счет Польши и Прибалтийских государств). Дело в том, что, несмотря на подписание мирного пакта, Сталин не доверял Гитлеру. Советы также пытались закрепиться в Финляндии, однако финны упорно сопротивлялись в ходе короткой войны зимой 1939/40 г. Советы, которые серьезно недооценивали упорство финнов, были вынуждены сделать решающее усилие и к марту 1940 г. разбили финнов.
Финны придумали самодельное оружие, которое состояло из бутылки из-под вина, наполненной керосином. Эту смесь поджигали с помощью бикфордова шнура, продетого сквозь отверстие в крышке. Когда бутылка ударялась о танк, она разбивалась, а горящий керосин выливался на броню танка. Это оружие было названо коктейлем Молотова, как саркастический салют советскому министру иностранных дел.
С тех пор это простейшее противотанковое оружие использовалось бессчетное множество раз, даже при волнениях в американских городах. Его название разошлось по всему миру, хотя сам Молотов лишился своего высокого поста в 1956 г., через три года после смерти Сталина.
В 305 г. до н. э. Деметрий, один из македонских военачальников, которые пришли к власти после смерти Александра Великого, осадил Родос, город на острове, находящемся в юго-восточной части Адриатического моря.
Родос сопротивлялся целый год и, наконец, при поддержке кораблей из Египта сумел вынудить Деметрия отступить. В благодарность жители Родоса решили воздвигнуть статую в честь бога Солнца, которого они особенно чтили.
На это ушло много лет, и работа была завершена только в 280 г. до н. э. Размеры статуи поражали воображение — 105 футов в высоту, поэтому ее назвали Колосс Родосский.
Почему Колосс? Никто этого не знает. Возможно, первый слог берет свое начало от греческого слова «colophon» (вершина горы), поэтому колосс, возможно, означает статую высотой с гору.
У римлян тоже был свой колосс. Император Нерон выстроил огромный и роскошный дворец, а напротив него возвел гигантскую статую… самого себя.
В 68 г. он был убит, и через некоторое время после неопределенности и смуты императором стал Веспасиан. Дворец Нерона был снесен, а колосс остался на своем месте. В 80 г. сын и преемник Веспасиана на месте дворца Нерона построил большой амфитеатр. Там для развлечения публики проводились зрелищные игры и спортивные мероприятия. Вероятно, лучше его было бы назвать амфитеатром Флавия, потому что Веспасиан и Тит были из семьи Флавиев. Однако, поскольку рядом с амфитеатром стоял колосс, и сам амфитеатр назвали Колоссеем или Колизеем. Последнее имя до сих пор носят его развалины.
Отсюда и пошли слова «колосс» и «колоссальный», которые используются, когда мы говорим о чем-то огромном, своими размерами поражающем наше воображение.
В 378 г. римские легионы были разбиты вестготами. Это произошло благодаря наличию у последних конницы, которая, имея стремена и шпоры, могла сражаться более эффективно (см.: Кавалер). В течение следующей тысячи лет конница была главной наступательной силой любой армии. Ее положение еще более укрепилось, когда рыцари надели на себя тяжелые доспехи.
Вследствие этого должность главного конюшего, который заведовал всеми королевскими лошадьми, стала одной из самых важных и влиятельных. Армия и ее успехи зависели от того, насколько умело он мог руководить процессом тренировки и разведения лошадей, в том числе новых, более выносливых пород. Латинское comes stabuli (отвечающий за конюшню) в английский язык вошло как constable.
В средневековой Франции констебль (здесь его называли коннетабль) стал еще более важной персоной. Из простого конюшего он превратился в генерала, командующего всей кавалерией, а поскольку кавалерией была почти вся армия, то он стал самым могущественным человеком во Франции после короля. Он был исполняющим обязанности главнокомандующего французской армией. (В других странах Европы также имелись влиятельные военные, находившиеся в аналогичной должности.)
Наиболее знаменитым коннетаблем (конюшим) в истории был Шарль, герцог Бурбонский, который получил эту должность из рук Франциска I в благодарность за свою храбрость, проявленную в битве 1515 г. Однако в 1523 г. он поссорился с королем и переметнулся на сторону врага Франциска, императора Священной Римской империи Карла V. С тех пор французские короли не даровали такой огромной военной власти, и эта должность постепенно изжила себя.
В Англии же она сохранилась, но уже на гораздо более скромном уровне. Констеблем мог называться командующий гарнизоном или домашней (дворцовой) охраной, который должен был поддерживать порядок в городах или отдельных регионах. Постепенно эту должность стали почти целиком ассоциировать с силами поддержания общественного порядка (или миротворческими силами), так что констебль и полицейский стали практически синонимами.
В 1774 г. 13 американских колоний, задыхавшихся под правлением Англии, осознали необходимость неких совместных действий. Это было нелегкое решение, потому что у каждой колонии было собственное правительство. Каждая колония остро ощущала свою уникальность и подозревала остальных в злонамеренности. Даже после успешного завершения революции каждая из них стала штагом, то есть практически независимой страной. Лишь почти век спустя в результате Гражданской войны независимые штаты объединились в одно государство.
Однако в 1774 г. осознание колониями необходимости объединиться привело к созданию органа, представляющего интересы всех колоний. В него были избраны депутаты от каждой из них, которые и должны были выработать стратегию общих действий. Этот орган не мог называться национальным, так как нации, то есть государства, просто не существовало. Он получил название континентальный конгресс, поскольку континент — это географическое, а не политическое понятие, а потому не предполагает какой-то формы политического союза.
В конечном итоге континентальный конгресс попытался начать и довести до конца революционную войну и сделал это крайне неэффективно, отчасти из-за того, что не имел контроля над независимыми штатами, которые нередко действовали в тринадцати разных направлениях. К тому же континентальный конгресс практически не получал финансовой помощи от штатов и поэтому должен был печатать в больших количествах бумажные деньги.
Фактически эти бумаги были своеобразным «обещанием» заплатить их владельцу реальные деньги, причем в неопределенном будущем.
Если люди уверены в финансовой состоятельности правительства, то они принимают бумажные деньги и схема работает отлично. Если же доверие к правительству ослабевает, то все идет прахом. Шли годы, будущее американских колоний выглядело весьма проблематичным, и континентальная валюта обесценилась. С этих пор фраза «нестоящий континентального цента» стала обозначать абсолютно бесполезные, ничего нестоящие вещи.
Когда закончилось нашествие дорийцев (см.: Дорический), оказалось, что одним из самых процветающих в Греции стал город, основанный в IX в. до н. э. самими дорийцами. Это был Коринф, расположенный на узком перешейке, соединявшем Пелопоннес с остальной Грецией.
Удачное местоположение давало Коринфу уникальную возможность вести торговлю как с Востоком, так и с Западом. Легкие корабли можно было без труда перетащить через перешеек и таким образом избежать долгого и утомительного путешествия вокруг Пелопоннеса.
Коринф постепенно богател. Это было место, где всегда находилось много заезжих моряков и где влияние других районов Средиземноморья было очень сильным. На берегу за моряками закрепилась дурная слава искателей всякого рода развлечений, и скоро Коринф «прославился» среди греков как город роскоши и распутства.
Действительно, слово «коринфянин» стало синонимом веселого, бесшабашного человека пли щеголя-горожанина. Шекспир использовал это слово в таком значении, когда принц Галл называет себя коринфянином в «Генрихе IV» (часть I). В начале XIX в. это слово тоже было в ходу. Коринфянами называли щеголей эпохи Георга IV.
Богатство Коринфа не было вечным и непрерывным. В 146 г. до н. э. он был разрушен римлянами и только век спустя восстановлен Юлием Цезарем.
Однако удачное расположение вновь сыграло свою роль, и скоро Коринф опять стал процветающим городом. В Коринфе провел несколько лет святой Павел, и это было спустя сто лет после второго рождения города. Даже в Средние века Коринф оставался одним из портов, через которые на Запад попадали дары Востока.
Мелкий изюм без косточек, который везли из Коринфа, назывался изюмом из Куранца (так в Средние века назывался Коринф) или коринкой. В этом названии прячется тень богатого, жизнерадостного города древности.
В древности, когда средства сообщения были неразвиты и возможности передвижения весьма ограниченны, люди обычно проводили жизнь, никогда не покидая своего родного городка или, по крайней мере, не очень далеко выезжая за пределы своей малой родины. Если же человек время от времени отправлялся в путешествие, то вынужден был встречаться с новыми людьми, узнавать новые языки и обычаи, которые были абсолютно неизвестны, а потому пугали.
Естественно, человек тем сильнее тяготел к своему родному городку, поскольку это было нечто знакомое, с чем себя можно было легко идентифицировать.
В частности, в Греции каждый большой или маленький город имел свои собственные основания для гордости и обладал четкой самоидентификацией. Людей называли в соответствии с их родным городом, так что мы до сих пор говорим о Солоне Афинском, Пифагоре Самосском, Демокрите Абдерском и т. д.
Даже святой Павел, сознавая себя римским офицером, гордился принадлежностью к городу, в котором родился: «Но сказал Павел: «Я — человек, еврей из Тарсуса, города в Киликии, который славен всем» (Деяния, 21:39).
Первыми греками, которые подозревали о существовании человечества и за пределами конкретного города-государства, были философы. Сократ Афинский (см.: Сократическая ирония), когда примерно в 410 г. до н. э. его спросили, к какой стране он принадлежит, якобы сказал: «Я не принадлежу ни Афинам, ни даже Греции, я — человек мира».
Полвека спустя тот же вопрос был, как говорят, задан Диогену Синопскому (см.: Циник). Он также ответил: «Я — гражданин мира». На греческом гражданин мира — это kosmopolit.
На какое-то время идея космополитизма была подхвачена Александром Великим, который попытался создать империю, в которой были бы стерты границы между странами и народами. Но он умер молодым, его империя развалилась, а вместе с ней — и шанс на мировое гражданство. Мы до сих пор используем это слово, когда говорим о человеке, который в любой стране чувствует себя как дома.[31]
Когда небольшая страна делится на дюжину еще более мелких городов-государств, вряд ли хоть одно из них станет по-настоящему процветающим. Ведь территория этого государства очень мала, равно как и численность населения.
Если же, с другой стороны, мы взглянем на любое объединенное государство, то можем легко увидеть внешние признаки богатства. Отдельные люди могут быть так же бедны, как и жители малых стран, но налоги с них собирает единый централизованный орган. Монарх, собирая понемногу с населения, которое в сотни раз больше, чем в городе-государстве, в конечном итоге получает в сотни раз больше, чем монарх страны-«невелички». В результате правитель крупного государства кажется гораздо более богатым и могущественным, чем правитель малого государства. Простой же народ и там, и тут одинаково беден. Более того, богатство большого государства сконцентрировано в столице, а точнее — при царском или королевском дворе, и может производить очень сильное впечатление.
Даже самые процветающие греческие города — Афины, Родос, Сиракузы — никогда не могли похвастаться таким концентрированным богатством, как крупные страны.
Первым крупным государством, с которым греки вошли в тесный контакт, была Лидия, которая контролировала западную половину Малой Азии в VI в. до н. э. Она завоевала греческие города на Эгейском побережье этого полуострова, но ее правление там было необременительным.
Крез стал царем Лидии примерно в 560 г. до н. э. Он так любил греческую культуру, что стал одним из самых рьяных покровителей Дельфийского оракула (см.: Оракул). При нем Лидия процветала; и он, очевидно, был первым, кто сделал золото средством осуществления платежей, введя в обращение золотые монеты с собственным профилем на каждой из них.
Неудивительно, что для греков быть «богатым, как Крез» значило быть по-настоящему богатым. Иногда эта фраза используется и в наше время, хотя со времен Креза бывали люди и гораздо богаче его.
В 1095 г. вся христианская Европа бурлила. Турки-сельджуки начали поход на Западную Азию. Они отвоевали у египтян Иерусалим. Христианские пилигримы совершали паломничества в Иерусалим в течение всех веков мусульманского господства, но теперь путешествия туда стали гораздо более сложными и опасными. На Западе начали распространяться страшные истории о злодеяниях, творимых турками.
Император Византии, правивший в Константинополе, уже успел уступить туркам большую территорию Малой Азии и теперь взывал к Западу о помощи.
В это время папой был Урбан II. Между Константинополем и Римом существовали некоторые разногласия чисто религиозного характера, и папа полагал, что если Запад придет на помощь Византии, то эти разногласия можно будет как-то сгладить. В ноябре он созвал в Клермоне Совет священнослужителей, на который прибыли и представители французского дворянства.
В своей речи Урбан красноречиво и убедительно говорил о страданиях христиан и призвал воинов вырвать Иерусалим из рук турок. Собравшиеся горячо откликнулись на его призыв. Выкрикивая лозунги «Бог хочет нас!», «Бог призывает нас!», собравшиеся один за одним принесли клятву принять участие в священной битве. В качестве символа этой клятвы Урбан раздал всем давшим ее кресты, которые необходимо было нашить на одежду. Те, кому этих крестов не хватило, делали их сами из разорванных на куски одежд. Это был знак того, что они готовы сражаться за крест, за христианство, и никак не меньше.
Испанцы, имевшие богатый опыт сражений с мусульманами за христианские идеи и символы, называли эти сражения crorada, то есть крест. Из испанского это слово перешло в другие языки и превратилось в Крестовый поход.
В течение двух веков рыцари Западной Европы периодически отправлялись в походы против турок.
В 1689 г. англичане свергли своего короля Якова II и возвели на престол его дочь Марию II и ее мужа Вильгельма III. Правили они вместе. Большинство англичан одобрили это событие, но в Шотландии все было по-другому. Яков II был представлен шотландской династии, и через три месяца после его свержения шотландцы подняли восстание, которое провалилось.
Вильгельм пытался успокоить их и предложил заключить мир с каждым кланом, который до 31 декабря 1691 г. присягнет ему на верность. Тогда новые восстания были бы исключены. К 31 декабря присягу на верность Вильгельму принесли все шотландские кланы, за исключением Макдональдсов из Гленко (западная часть Шотландии). Старейшина клана до последней минуты упорно отказывался сделать это, а потом было уже поздно. Внезапная буря задержала его в пути, и только 5 января 1692 г. он сумел добраться до чиновника, которому мог вручить бумагу о признании Вильгельма своим господином.
Клан Кэмпбелов был заклятым врагом Макдональдсов, и тут им представился шанс воспользоваться буквой закона, поскольку Макдональдсы опоздали к назначенному сроку и тем самым поставили себя вне закона. Кэмпбелы подошли к Гленко, двенадцать дней пользовались гостеприимством Макдональдсов, а затем в 5 утра (имея на руках соответствующий указ короля) с отвратительной жестокостью истребили всех Макдональдсов, которых только смогли отыскать.
Как гласит легенда, после этой резни выжившие женщины развесили повсюду окровавленные рубашки своих мужей, чтобы вызвать сострадание и воззвать к отмщению. Возможно, отсюда пошло выражение «соткать кровавую рубашку», означающее «намеренно возбудить желание отомстить».
Это выражение сыграло свою роль и в американской истории. После Гражданской войны республиканцы четверть века не допускали демократов к власти, соткав кровавую рубашку Гражданской войны, то есть возлагая на них всю вину за произошедшее.
Сократ — самый выдающийся мыслитель древности. В своих «Диалогах» Платон изображает его как идеального человека.
К тому же он был необыкновенно скромен. Рассказывают, что однажды Дельфийского оракула просили назвать самого мудрого грека, и он ответил, что таковым является Сократ. Говорят, что, когда Сократу сказали об этом, он произнес: «Если меня действительно считают самым мудрым из людей, то наверняка это из-за того, что я единственный знаю, что ничего не знаю».
Однако Сократ сразу же сходит в нашем представлении с небес на землю, когда мы узнаем, что у него была очень сварливая жена по имени Ксантиппа. Правда, вряд ли ее (да и любую другую!) можно упрекать за то, что она не отличалась терпением по отношению к Сократу. Он проводил все свое время бродя по улицам города, беседуя с друзьями и учениками о важных философских проблемах и никогда не беря за это деньги. Он забросил свою профессию камнереза и, разумеется, постоянно нуждался в деньгах.
Сам он ничего не имел против этого. Существует легенда о том, как однажды, придя на богатую ярмарку, он сказал: «Надо же, а я и не знал, что есть столько вещей, без которых можно обойтись».
Однако вполне возможно, что жене вовсе не нравилась его непрактичность и то, что его никогда не было рядом с ней, и, естественно, она частенько выговаривала ему за это и даже ругала его. Сократ лишь отмалчивался, говоря, что когда он научится находить общий язык с Ксантиппой, то сможет легко находить общий язык и с любым другим человеком.
Однажды Ксантиппа, до хрипоты накричавшись на него, увидела, как Сократ как ни в чем не бывало выходит из дому. Это ужасно разозлило ее, и она вылила содержимое одного из кухонных чанов на голову мужу. Сократ лишь пожал плечами. «Ну вот, — сказал он, — теперь после грома пошел дождь».
На основании подобных воспоминаний слово «Ксантиппа» приобрело значение «сварливая жена».
После 1865 г. Юг Америки представлял собой печальное зрелище. В жестокой четырехлетней войне он потерпел поражение, причем эта война велась на его территории. На Юге царила нищета, он лежал в руинах и фактически был оккупирован северянами. Беспринципные политики с Севера, частично благодаря использованию политически неопытных негритянских избирателей, получили под свой полный контроль некоторые регионы Юга.
Некоторые молодые южане, убежденные в своем превосходстве над неграми и оскорбленные тем, что тех стали считать равными им, как могли, противостояли этим тенденциям. Были созданы тайные организации, члены которых носили маски и балахоны с капюшонами. Одна из таких групп, собиравшаяся в круг при планировании своих действий, взяла в качестве названия греческое слово, обозначавшее круг (kuklos). Сами себя они стали называть куклуксклановцами, и это слово прижилось. Используя в качестве оружия террор, они добились своей цели и снова превратили негров в зависимых и подчиненных людей. После этого в 1870-х гг. группа прекратила свое существование.
В 1915 г. в Джорджии возникло новое тайное общество, которое взяло себе старое имя — Ку-клукс-клан. На сей раз у него не было того оправдания, какое было у первой организации, а именно необходимости борьбы с анархией и вторжением чужаков. Членами новой организации двигало лишь одно чувство — ненависть, которая объединила малообразованных белых мужчин (преимущественно из сельской местности) для борьбы с неграми, евреями, католиками и образом жизни больших городов.
В 20-х гг. XX в. эта организация набрала силу и в течение некоторого времени играла заметную роль в политике ряда штатов. В 30-х гг., однако, она потеряла свое влияние, частично из-за внутренних распрей и коррупции, а частично из-за того, что ее идеи слишком напоминали нацистские.
Однако в 1960-х гг. она опять оказалась на подъеме в результате активного движения негров за немедленное предоставление им конституционных прав. Именно тогда и появилось понятие «куклуксклановец», которое относится к тому образу мыслей, который отвратителен большинству американцев.
Римский алфавит состоял из букв А, В, С и т. д. После заката Западной Римской империи алфавит приобрел несколько странный характер, а письмо стало грязным и неразборчивым. Дело в том, что в те века уровень грамотности в Западной Европе резко снизился, даже среди, казалось бы, образованных людей. Начиная с 780 г. франкский монарх Карл Великий предпринял серьезную попытку улучшить образовательный уровень своего государства. Он нанял английского ученого Алкуина, чтобы преподавать науки придворным и вновь ввести в обиход алфавит.
Помимо всего прочего, Алкуин создал систему мелкого, аккуратного письма, чтобы на странице могло уместиться как можно больше текста и чтобы при этом текст оставался разборчивым и легко читаемым. Шрифт этого письма стал теми самыми строчными буквами, которыми пользуемся мы сейчас. Старые римские буквы стали использоваться только в начале (или заголовке) некоторых слов, и их стали называть заглавными (или прописными).
Примерно в 1450 г. немецким ремесленник Иоганн Гуттенберг изобрел печатный станок и, вырезая для него шрифт, использовал систему Алкуина, зафиксировав таким образом употребление заглавных и строчных букв в западном культуре.
Однако шрифт, которым он использовал, был довольно сложным, толщина линий букв была разной: вертикальные были толще, а горизонтальные — тоньше. Он имитировал письмо гусиным пером, письмо выглядело очень красивым, но очень трудным для чтения. Итальянцы презрительно называли этот шрифт готическим (см.: Готический), и мы до сих пор называем его так же.
Итальянский печатник Альд Мануций, работавший в Венеции, разработал другой тип шрифта, очень тонкий, с изящными линиями и легким наклоном. Впервые он использовал его в 1501 г. при работе нал изданием Вергилия. Этот шрифт получил название курсива, то есть скорописи. Сейчас он употребляется, чтобы выделить особо важные слова, потому что очень заметен на фоне обычных, без наклона букв.
Выделить курсивом — значит придать словам особое значение.