Недоступный народный автомобиль

Следующий шаг к мировой войне Гитлер сделал, милитаризовав германскую экономику. Это оказалось тяжелой задачей.

Перед Второй мировой войной экономический уровень Европы определяла не Германия, а Великобритания, которая к началу XX века была первым на континенте индустриальным государством с преобладающим городским населением. Валовой национальный продукт Англии и Франции (суммарный) в 1939 году превосходил ВНП Германии и Италии на шестьдесят процентов. Немцы постоянно сравнивали себя с англичанами, но Германия проигрывала в сравнении с Англией, где были более высокий уровень жизни и более развитая экономика.

Немцы в Третьем рейхе жили, мягко говоря, не богато. Главным в рационе питания рабочих был картофель, сравнительно недорогой. Относительно дешевы были яйца. Зато килограмм сала — это уже половина зарплаты за день. Очень дорогим было масло. Значительную прореху в бюджете рабочего проделывало пиво. Повседневный рацион состоял из картофеля, хлеба, капусты, свинины. Немцы пили много кофе и много курили. Все это съедало половину зарплаты. Если учесть плату за квартиру, то на приобретение одежды, билетов на транспорт, на медицину и образование оставалось совсем мало. Покупка и ремонт одежды были очень серьезным расходом. Поход за костюмом для отца семейства оставлял всю семью без денег.

В тридцатых годах уровень жизни в Германии был вдвое ниже, чем в Соединенных Штатах, и на треть ниже, чем в Англии. Привычные для американских рабочих просторные квартиры с отдельной ванной комнатой и водопроводом были недоступны для немецких. Миллионы немцев жили стесненно — по три-четыре человека в одной комнате без ванной, кухни и электричества. Если машина, холодильник, радио уже становились нормой для американцев, то в Германии этими достижениями цивилизации наслаждалась только элита. В Германии не было такого среднего класса, как в Англии и в Соединенных Штатах.

Немцы завидовали англичанам, считали, что живут в нищете рядом с богатыми англичанами. Отставание Германии в первую очередь порождалось обширным и неэффективным сельским хозяйством и низким уровнем сектора обслуживания. В Германии пятнадцать миллионов человек все еще зарабатывали на жизнь ремеслами и сельским хозяйством.

Улучшение жизненного уровня требовало бы серьезного экономического роста в течение длительного периода времени, что должно было привести к росту зарплат и снижению цен на предметы потребления. Но в Германии тридцатых годов не верили в возможность экономического прогресса, были разочарованы послевоенными трагедиями, когда даже люди с дипломами не могли найти работы.

Немцы всегда много трудились, много откладывали, создавали новые технологии и все равно не могли разбогатеть. Они просто не верили, что нормальный ход экономического развития приведет их к процветанию. Они доверились Гитлеру, который уверял, что только присоединение новых территорий и источников сырья могут сделать Германию богатой. А для начала нужно до минимума сократить импорт и запретить иностранным компаниям торговать на немецких рынках.

2 февраля 1933 года Гитлер впервые обратился к народу в роли главы правительства. Он говорил о том, что задача его правительства — восстановить потерянное в результате капитуляции Германии в ноябре восемнадцатого и последовавшей за этим коммунистической революции. Он обещал помочь сельскому хозяйству, создать новые рабочие места, позаботиться о системе здравоохранения и пенсиях.

А 3 февраля Гитлер держал речь перед генералами на квартире главнокомандующего сухопутными войсками Курта фон Хаммерштайн-Экворда. Он говорил жестко:

— Экономика! Крестьянин должен быть спасен. Повышение экспорта в будущем ничего не даст. Емкость рынков мира ограниченна, а производство повсюду избыточно. Единственная возможность снова частично сократить армию безработных в освоении новых земель. Жизненное пространство для немецкого народа слишком мало…

Гитлер и его партия сделали упор на создание рабочих мест. Но, придя к власти, они свою программу не выполнили. Они преследовали другие цели: вооружение, отказ от выплаты долгов и помощь отсталому сельскому хозяйству.

От своего предшественника на посту канцлера Курта фон Шляйхера Гитлер получил полностью подготовленную программу создания рабочих мест, на которую было ассигновано шестьсот миллионов марок. Ни одна марка не была еще израсходована. Весь капитал достался нацистам. Гитлер начал с расходования денег, найденных в бюджете ненавидимым им Шляйхером. Безработным эти деньги не достались. Треть суммы ушла военным, треть — влиятельному аграрному лобби на мелиорацию.

Исключительно в пропагандистских целях 28 мая 1933 года кабинет министров одобрил, а 1 июня обнародовал "Первый закон о сокращении безработицы". Имелось в виду начать строительство дорог, домов. А денег в бюджете уже не было! Включили печатный станок, что привело к сильнейшей инфляции, зарплаты быстро обесценивались. Инфляция была скрытым налогом на население, который люди не замечали, потому что пропаганда сообщала о появлении новых рабочих мест.

Больше других на этом поприще преуспел гаулейтер Восточной Пруссии Эрих Кох, бывший железнодорожник и старый партийный работник. Восточная Пруссия, отсталый сельскохозяйственный анклав, отделенный от Германии польским коридором, насчитывал сто тридцать тысяч безработных. Через полгода после прихода нацистов к власти, 16 июля 1933 года, Эрих Кох провозгласил Восточную Пруссию свободной от безработицы. Министр народного просвещения и пропаганды Йозеф Геббельс трубил об успехах: сто с лишним тысяч немцев получили работу как зримое воплощение энергии национального социализма.

Но "битва за рабочие места" в Восточной Пруссии была, как сейчас сказали бы, чистой воды пиар-проектом. Сельскохозяйственная область нуждалась в примитивном и дешевом труде. Правая рука Геббельса в ведомстве пропаганды Вальтер Функ, журналист по профессии, выбрал Восточную Пруссию в качестве самого успешного примера действенной социальной политики нацистов.

День Гитлера начинался с доклада Ханса Ламмерса, начальника имперской канцелярии, и информационной сводки Вальтера Функа, который знакомил канцлера с утренними новостями.

"Вальтер Функ, — вспоминал Эрнст Ханфштенгль, ведавший в аппарате партии отношениями с иностранными журналистами, — был хорошим финансовым журналистом. Его слабостью была выпивка. Функ часто появлялся, страдая от чудовищного похмелья. Если на вопрос Гитлера о каких-то последних событиях он отвечал: "Мой фюрер, этот вопрос еще не созрел для обсуждения"", это означало, что у него еще двоится в глазах и он не может даже прочитать собственную сводку".

Руководство партии поддержало инициативу Эриха Коха. Глава прусского правительства Герман Геринг нажал на федеральное министерство финансов, и самые большие деньги пошли в Восточную Пруссию, область, где было всего около двух процентов всех безработных страны.

Что же сделал гаулейтер Эрих Кох? Он согнал безработных в так называемые "товарищеские лагеря", где превратил всех, в том числе квалифицированных рабочих, в землекопов. Заодно уполномоченные Германского трудового фронта (созданного вместо распущенных профсоюзов) проводили с ними интенсивные политзанятия. Кох умудрился даже один из первых концлагерей для противников режима записать в центр ликвидации безработицы…

Старания Коха поставили в пример другим гаулейтерам. Между партийными секретарями по всей стране началось соревнование. Но рапорты об успехах являлись дутыми. Сильная безработица была среди металлургов и служащих. Они не желали копать землю или идти на стройку. Поэтому безработица реально сократилась только в сельских районах, а не в промышленных центрах.

Деньги из бюджета текли на военные нужды и строительство нужной армии инфраструктуры. Автобаны занимают особое место в нацистской мифологии. Нацистское руководство никогда не рассматривало строительство дорог как метод ликвидации безработицы. Дороги строились как средство централизации страны и как коммуникации, нужные вооруженным силам.

В 1933 году только четверть немецких дорог имели твердое покрытие, необходимое для движения автомобильного транспорта. В 1934 году строительство автобанов было возложено на Фрица Тодта, инженера и старого члена партии.

Фриц Тодт учился в Высшем техническом училище в Мюнхене, после Первой мировой войны получил степень доктора. На фронте был военным летчиком. После войны руководил фирмой, занимавшейся дорожным строительством. В январе 1923 года вступил в партию, в штурмовые отряды и в национально-социалистический боевой союз немецких архитекторов и инженеров. В июле 1933 года Гитлер назначил его генеральным инспектором немецких дорог и поручил строительство автобанов. Так появилась военно-строительная организация Тодта.

Германия боялась войны на два фронта, как это произошло в Первую мировую. Автобаны давали возможность перебрасывать войска с одного фронта на другой без промедления. Фриц Тодт представил план строительства шести тысяч километров новых дорог и попросил на это пять миллиардов марок. Обещал, что после прокладки запланированных им дорог триста тысяч солдат можно будет перебросить с фронта на фронт всего за две ночи.

Без работы и зарплаты в Германии сидели те же четыре миллиона. Но политически проблема была решена, потому что все решили, что безработных больше нет. И по сей день уверенно говорят, что Гитлер избавил страну от безработицы, начав строительство шоссейных дорог. В реальности гаулейтеры быстро убедились в том, что борьба за новые рабочие места мало интересует Гитлера. Он думал только о перевооружении.

После декабря 1933 года вообще ни одной марки не было выделено на создание новых рабочих мест, хотя гаулейтеры, которые еще ничего не поняли, бомбардировали Берлин депешами, доказывая, как важно дать им денег для укрепления привлекательного образа новой власти.

Важно заметить, что в 1933 и 1934 годах в немецкой экономике, как и во всем мире, шел естественный процесс восстановления после длительного кризиса. Главным двигателем оживления экономики было не государство, а частные инвестиции, прежде всего в строительство. Вот почему быстро сокращалась безработица в черной металлургии и металлургической промышленности, производстве строительных материалов и выпуске текстиля. Но вот что странно. И через полгода после начала подъема в Германии не произошло ожидаемого роста потребления, как это обычно случается при экономическом оживлении. Почему этого не произошло?

В 1933 году, после прихода нацистов к власти, упали реальные зарплаты, а цены на продовольствие стали расти. В 1935 году валовой национальный продукт Германии достиг уровня 1928 года. Это свидетельствовало о быстром подъеме. Но люди жили хуже, чем в те годы в Веймарской республике. Это доказывает, что нацистское правительство не вправе приписывать себе какие-то заслуги. Если бы еще существовала республика, достижения были бы более впечатляющими.

Социальная политика нацистского государства была основана на обещании повысить уровень жизни путем создания народного автомобиля, народных квартир, народного холодильника, а также народного граммофона, народного велосипеда и народной швейной машинки…

Прилагательное "народный" настолько широко вошло в обиход, что совет по рекламе ввел запрет на его несанкционированное использование. Но большинство "народных продуктов" оказались неудачными. В первую очередь из-за низкой покупательной возможности немцев.

Только проект народного радио оказался удачным. В стране с населением в шестьдесят шесть миллионов было всего четыре с лишним миллиона радиоприемников. А радиоприемники были важны для пропаганды. Так что всего только четверть семей могла услышать фюрера.

Проблема состояла в цене — самый дешевый стоил больше ста марок, немыслимые деньги для рабочих. В мае 1933 года министерство пропаганды сговорилось с производителями о создании очень дешевого приемника, который смог бы принимать и берлинские радиостанции, и мощные местные. Его назвали "народный радиоприемник-301" (в честь дня прихода Гитлера к власти тридцатого числа первого месяца). Определили цену —. 76 марок. Но и она была большой. Договорились о продаже в кредит — первый платеж семь марок двадцать пять пфеннигов. Вот тогда приемники стали раскупать. Больше других разбогател крупнейший производитель радиоприемников "Телефункен".

В 1937 году цену снизили до 59 марок. В городах приемники были очень распространены, но на селе еще считались роскошью. В 1938 году только половина немецких семей могла позволить себе радио. В Англии — 68 процентов, в Соединенных Штатах — 84 процента.

В 1939 году выпустили новую модель — всего за 35 марок. Немцы иронически именовали ее "глоткой Геббельса". За год продали миллион приемников. За такую же цену за границей можно было купить куда более мощную и современную машину. Но страна была закрыта для импорта потребительских товаров. Власти устраивало и то, что отечественные приемники плохо принимали иностранные станции, немцы не могли слушать "враждебную пропаганду". А вскоре слушать иностранное радио стало уголовно наказуемым преступлением.

Символом современного уровня жизни Гитлер считал автомобиль. Он стал первым канцлером, который открыл Международное автомобильное шоу в Берлине. Но машина оставалась абсолютной роскошью для немцев. В 1932 году в Берлине с населением четыре миллиона человек была всего тысяча машин.

В апреле 1933 года отменили налог на новые автомобили — самый высокий в Европе (он в десять раз превышал налог в Соединенных Штатах). В 1938 году число машин в Германии составило миллион двести тысяч. Тем не менее автомобиль оставался недоступной роскошью. При нацистах лишь небольшая часть машин находилась в частном пользовании. Остальные принадлежали вооруженным силам или были служебными автомобилями государственных чиновников.

Зарплата не позволяла немцу ни купить машину, ни платить за дорогой бензин. Бензин стоил вдвое дороже, чем в Америке, и вдвое дороже его реальной стоимости. Такова была сознательная государственная политика — цена на импортный бензин должна была превышать высокую стоимость производимого внутри страны синтетического бензина, чтобы его владельцы получали еще и прибыль. Кроме того, пошлина на импортный бензин дала в 1936 году министерству финансов 421 миллион марок, это треть всех денег, полученных таможней.

Но Гитлер жаждал моторизации. 7 марта 1934 года по случаю второго Международного автомобильного шоу он объявил не только о национальной топливной программе, но и о намерении создать народный автомобиль — "фольксваген". Он хотел получить машину с двигателем в тридцать лошадиных сил, с салоном на четыре человека, стоимостью в тысячу марок.

Автомобильные компании не могли сделать такую машину всего за тысячу марок. Не говоря уже о другой проблеме — где взять бензин и резину для покрышек?

Тем не менее, чтобы не злить власти, "Даймлер-Бенц" и другие компании объединились, чтобы под руководством Фердинанда Порше разработать требуемую модель. Пессимисты недооценили целеустремленности Гитлера и амбиции Порше. В 1935 году Порше приступил к испытаниям прототипа народного автомобиля.

Но снизить цену до требуемой Гитлером и он не мог. Ниже 1400 марок она не опускалась (производители утверждали, что в реальности она стоит тысячу шестьсот). Гитлер ни о чем не хотел слышать. В январе 1936 году Фердинанд Порше пригласил Гитлера посмотреть на испытания народного автомобиля. 11 июля 1936 года в Оберзальцберге фюрер объявил, что немцы получат машину. Причем для этого нужно построить отдельный завод, который будет выпускать триста тысяч автомобилей в год.

Итальянские фашисты с пренебрежением (или с завистью) следили за большим представлением, устроенным в Германии вокруг "маленького народного автомобиля". Бенито Муссолини заметил, что это только усилит уже существующий среди немцев гедонизм и сделает народ еще менее готовым к войне:

— Если ты делаешь свой народ буржуазным, ты одновременно делаешь его пацифистским.

Американец Генри Форд был пионером современного конвейерного производства, которое позволяло организовать массовое производство при сравнительно низких издержках. Его примеру можно было последовать. Но ни фордовские высокие зарплаты своим рабочим, ни низкие цены на фордовские машины были немыслимы в тогдашней Европе. Поэтому как коммерческое предприятие "народный автомобиль" был невозможен. Проект можно было осуществить только как общегосударственное дело, скажем на средства Германского трудового фронта. Основатель компании "Байерише моторверке", ныне известной как БМВ, Франц Йозеф Попп предложил организовать выпуск машины как бесприбыльное производство, то есть получить освобождение от налогов.

Глава Германского трудового фронта Роберт Лей подхватил эту идею. 28 мая 1937 года Фердинанд Порше и его сотрудники образовали компанию по производству "народного автомобиля". Годом позже началось строительство завода. В октябре 1938 года Гитлер удостоил Фердинанда Порше, как и Фрица Тодта, Вилли Мессершмитта и Эрнста Хейнкеля, государственной премии.

Но главный вопрос оставался без ответа: как выпускать машину по цене, доступной большинству немцев? Реальная стоимость автомобиля составляла две тысячи марок. Если продавать ее по назначенной Гитлером цене в девятьсот девяносто марок, то как финансировать убыточное производство?

Совокупные ежегодные взносы членов Германского трудового фронта составляли двадцать миллионов марок. Для строительства завода нужно было двести миллионов. Но Германский трудовой фронт, который наследовал все имущество профсоюзов, располагал активами в пятьсот миллионов марок. Поэтому первые пятьдесят миллионов марок собрали путем продажи имущества, принадлежавшего профсоюзам. Еще сто миллионов выручили, опустошив банк трудового фронта и кассу социального страхования. Иначе говоря, на финансирование программы строительства автомобиля пожертвовали сбережения немецких трудящихся.

Будущие владельцы машин должны были регулярно вносить на депозит в трудовом фронте по пять марок (они не имели права на проценты, которые доставались трудовому фронту). Когда сумма достигала семисот пятидесяти марок, они получали право на машину. Кроме того, еще надо было купить страховку на два года стоимостью в двести марок. Двести семьдесят тысяч немцев подписались на машину. Трудовой фронт собрал к концу войны на своих депозитах почти три сотни миллионов марок. Деньги сгорели в послевоенной инфляции. Ни один немец не получил "фольксваген". Все автомобили, произведенные на заводе Фердинанда Порше, пошли на военные и партийные нужды. Только в шестидесятых годах немцы, вложившие деньги в "народный автомобиль", получили компенсацию.

В Германии катастрофически не хватало жилья. Дефицит составлял миллион или даже два миллиона квартир. Обычно рынок регулирует спрос и предложение. Если нужно жилье, оно строится. Но в республике существовала система контроля над ценами на жилье. В годы тяжелого кризиса и огромной инфляции это помогло предотвратить массовое выселение и появление армии бездомных. Но одновременно контроль над ценами сделал невыгодным строительство нового жилья. В 1927 году обследование в городах Германии показало, что владельцы каждой шестой квартиры вынуждены сдавать угол и пускать к себе постояльцев, чтобы немного подзаработать. Ютились по две семьи в одной комнате.

Когда экономическая ситуация улучшилась, в 1932 году развернулась активная программа жилищного строительства — это еще были деньги республики. Если в веймарской Германии сорок с лишним процентов ассигнований на жилье шло из бюджета, то при Гитлере только восемь процентов. Гитлер хотел, чтобы немцы обзаводились квартирами на свои.

Один из основателей нацистской партии и ее первый идеолог Готфрид Федер короткое время был заместителем министра экономики и имперским комиссаром по поселениям. Он выдвинул грандиозную программу переселения трудящихся из крупных городов, рассчитанную аж до восьмидесятых годов. От десяти до пятнадцати миллионов немцев он собирался отселить в небольшие поселки. Но немного нашлось желающих перебраться в дома, построенные из очень дешевых и плохих материалов, без отопления, электричества и водопровода.

Министерство труда выдвинуло программу строительства "народных квартир", обещая рабочим дешевое жилье. Центральное отопление, горячую воду и ванные комнаты опять же вычеркнули из проектов как непозволительную роскошь. Электричество — только для освещения. Площадь — не более сорока двух квадратных метров. Но выяснилось, что цена и таких квартир превосходит финансовые возможности рабочих семей.

Как и в истории с "фольксвагеном", гитлеровский режим не мог преодолеть разрыва между желанием немцев достичь определенного уровня жизни и их материальными возможностями. Все это не было сюрпризом для нацистского руководства. Гитлер и не собирался развивать экономику так, чтобы немцы много зарабатывали и все блага жизни становились им доступными. Вожди рейха видели иной путь — завоевание жизненного пространства, для чего нужны не квартиры и не личные автомобили, а сильная армия. Пушки должны были стать источником масла — за счет присоединения чужих богатых земель. Перевооружение рассматривалось как вклад в будущее процветание страны.

Загрузка...