№17 . Позволь удивительному произойти, без вопросов и колебаний
Кайден
Я знаю, что поступаю неправильно, но не могу остановиться. Я флиртую с ней, ищу повод, чтобы прикоснуться и рассмешить ее. Я никогда так не старался ни перед кем, включая Дейзи. С Дейзи – легко. Нужно только сказать что-то милое, и все будет прекрасно. Но с Кэлли. С ней это нужно было еще заслужить.
— В эти игры никто никогда не выигрывает, особенно главные призы, — заявляет Сет, когда мы бродим вдоль ряда палаток. Он обнимает рукой Кэлли и о чем-то с ней шепчется. Мне хочется поменяться с ним местами, но я не знаю, как к этому подойти.
— Говорю тебе, это все обман, чтобы вытянуть из тебя деньги. — Он строит из себя коварного злодея с пиратским смехом, и Кэлли зарывается лицом у него на груди, ее плечи вздымаются, когда она истерично смеется.
— Он сейчас серьезно сказал? — спрашивает Люк, огибая пожилого мужчину, раздающего листовки.
Я киваю, мой взгляд блуждает по палаткам.
— Думаю, да.
Шея Люка склоняется влево, когда он разглядывает высокую брюнетку в узких джинсах и рубашке, наполовину прикрывающей живот.
— По-моему ты можешь доказать ему, что он ошибается.
— Хочешь сказать, что сможешь в нее выиграть? — Сет показывает на палатку, где в шары нужно бросать дротики. А потом он направляет палец в сторону потолка, где висят привязанные огромные плюшевые медведи. — Я говорю не об этих дурацких маленьких призах в нижнем ряду. Я хочу вон тот большой, сверху.
Я щелкаю костяшками пальцев и разминаю шею.
— Ладно, но для начала, когда я его выиграю, он будет не для тебя. А вон для той красивой девушки. — Я показываю на Кэлли, а потом мне хочется забрать свои слова обратно, хотя они и правда.
Кэлли смотрит на меня из-под ресниц, пытаясь скрыть румянец, а Сет откашливается.
— Ну, ладно, мачо, — говорит он. — Давай докажи, что ты мужчина.
Из заднего кармана я достаю кошелек, когда Люк, закуривая сигарету, направляется к аттракционам.
— Ты же понимаешь, что он квотербек, да? — обращаясь к Сету, говорит Кэлли, пока они идут за мной, отчего я по какой-то дурацкой причине улыбаюсь. — Он каждый день тренируется бить в цель.
— И что? — спорит Сет. — Я все равно считаю все это фигней. В этой игре невозможно победить.
Кэлли стоит в стороне от меня, когда я протягиваю парню в палатке деньги в обмен на пять дротиков. Он кладет их на прилавок и отходит в угол, снова переключаясь на свой ужин.
Я беру один дротик, поднимаю его над плечом и прищуриваюсь в сторону воздушного шара. Кэлли, изучая меня, скрещивает руки на груди, и я опускаю дротик, но не отрываю взгляда от шара.
— Ты пытаешься заставить меня нервничать?
— Нет, конечно! Разве? — с беспокойством спрашивает она.
— Типа того, — глядя на нее, признаюсь я. — Я чувствую, как твой пристальный взгляд прожигает мне голову.
— Прости, я не буду, — бормочет она и уже начинает отворачиваться.
Я ловлю ее за низ белой футболки, и костяшки моих пальцев задевает ее нежную кожу.
— Нет, продолжай смотреть на меня. Так еще сложнее.
Она глядит на мою руку, а потом ее взгляд скользит по мне.
— Хорошо.
Я отрываю от нее глаза, снова поднимаю дротик, когда она сосредотачивается на мне, и бросаю его в красный шарик в верхнем ряду. Он лопается, и Кэлли вздрагивает.
— Один есть, еще четыре. — Я улыбаюсь ей, но замечаю, что она нервничает сильнее.
Я беру еще один дротик и кидаю его, потом повторяю то же движение. От каждого броска лопаются шарики, и вот в конце в верхнем ряду остаются лишь сдувшиеся остатки латекса. Парень за стойкой подходит с хмурым выражением лица.
— Поздравляю, — монотонным голосом произносит он и показывает пальцем на ряд плюшевых медведей, свисающих с потолка. — У вас есть возможность выбрать один из этих замечательных призов сверху.
Я смотрю на Кэлли, которая в этот момент, поджав губы, глядит на шарики.
— Я сказал, что если выиграю, то он будет для тебя.
Кэлли вздыхает, ее плечи сникают, когда она переводит взгляд на медведей.
— Они кажутся такими большими. Думаю, моя соседка разозлится, если я принесу его в нашу крошечную комнатку.
— Мы должны взять приз, — с серьезным выражением лица говорит Сет, кладя руки на прилавок и наклоняя голову так, чтобы оглядеть все призы. — Нельзя отказываться от приза с верхней полки.
Она колеблется, накручивая кончик хвоста на палец.
— Ладно, я возьму того розового с оторванным ухом.
Парень за стойкой чешет шею.
— Вы серьезно?
Ее лицо остается невозмутимым.
— Абсолютно. Я никогда не шучу насчет плюшевых медведей.
Мы с Сетом смеемся над ней, и парень за прилавком пронзает нас взглядом, а потом идет к стене и берет металлический прут. Направив его к потолку палатки, он отцепляет медведя, которого выбрала Кэлли. Сняв его и швырнув на прилавок, он с бормотанием топает прочь:
— Мне нужен чертов перекур.
Кэлли забирает медведя, который в два раза больше нее, и с отвращением рассматривает.
— Я по-прежнему считаю, что не должна приносить его в общежитие. — Она глядит на меня. — Может, ты его можешь забрать с собой? Все-таки ты его выиграл.
Я качаю головой.
— Я ни за что не потащу в свою комнату через весь кампус гигантского изуродованного розового медведя.
— Ладно, может, тогда мы сможем отдать его маленького ребенку, — предлагает она, щелкая медведя пальцем по носу и корча рожицу. — Ему, наверно, понравится.
Мы оглядываем толпу, а потом Кэлли хихикает, когда смотрит на палатку, где установлена витрина с солнечными очками.
— Или мы можем его приодеть, вложить в лапу табличку «Разыскивается: в поисках дома» и оставить там, где его кто-нибудь сможет подобрать.
Я тыкаю плюшевого медведя в глаз, и тот вываливается.
— Вообще-то мне нравится эта идея, и солнечные очки смогут скрыть то, что он только что потерял глаз.
— Или, может, купить ему диадему? — спрашивает Сет, взволнованно оглядываясь вокруг. — Пожалуйста, дайте мне ее надеть. Она сможет прикрыть отсутствующее ухо.
— Ладно, ты покупаешь диадему, а я пойду куплю солнечные очки. — Она поднимает медведя на руки, когда Сет срывается с места и несется к красно-белой палатке, установленной в конце.
Я верчу оторванное ухо медведя, а Кэлли протискивается сквозь толпу, практически используя игрушку в качестве щита.
— Печальное зрелище, не правда ли?
Она останавливается у палатки с очками и роняет медведя на землю.
— Мне нравится. Я просто не думаю, что моей соседке по комнате это понравится. — Она наклоняет голову к медведю. — В детстве я бы с большим удовольствием его оставила. На самом деле, у меня была их целая коллекция.
Я выгибаю бровь.
— Ты коллекционировала рваных вонючих карнавальных мишек?
Она смеется, и мне нравится, что в этот раз именно мне, а не Сету удалось ее рассмешить.
— Нет, но у меня была коллекция порванных плюшевых зверушек. Например, кот без усов или щенок без носа.
— И что ты делала? — шучу я. — Мучила их и отрывала им конечности?
Она прислоняет ладони к поверхности витрины, полной очков.
— Нет, мне просто никогда не хотелось их выбрасывать. Даже если они были порваны, я все равно их любила. — Она вглядывается в стенд, совершенно не обращая внимания на то, как влияют на меня ее слова.
Я медленно кладу руку на поверхность и пододвигаю к ее ладони, в конце концов, накрывая ее своей. Ее грудь вздымается и опадает, когда она делает вид, что ничего не происходит, поэтому я веду пальцем по изгибам ее руки, мои веки начинают закрываться.
— На какие вы смотрите? — К нам легко ступает пожилая женщина с бусами на запястьях и в длинной летящей юбке.
Я отдергиваю руку и опускаю ее сбоку, при этом нагибаюсь через плечо Кэлли, чтобы всмотреться в стекло.
— О каких ты думаешь?
Она наклоняет голову в сторону, так что ее волосы касаются моей щеки.
— Как насчет тех блестящих голубого цвета в форме звезд?
— Звучит неплохо. — Я едва обращаю внимание на то, что она говорит, потому что нюхаю ее волосы, как чертов извращенец.
Что, черт возьми, со мной такое? Мою грудь сжимают странные чувства — те, которые меня учили отключать. Они буквально причиняют мне боль, словно нож в груди, и мне лишь хочется убежать и выключить их единственных известным мне способом.
***
— Мы уже перешли от Злой Ведьмы Запада? — спрашивает Люк, когда я огибаю билетную кассу в поисках места в траве, где Кэлли случайно обронила очки.
— Мы? — Я выпрямляюсь. — Не думал, что мы вместе этим занимаемся, да и я не пытаюсь что-то замутить с Кэлли. Мы просто друзья.
Он щелкает большим пальцем по кнопке зажигалки, игнорируя мое замечание.
— Ты же знаешь, что если захочешь, то я могу поставить ее в такое положение, что у тебя появится возможность делать с ней все, что пожелаешь.
— Ты же знаешь, что я только что расстался с Дейзи, да?
Он закатывает глаза.
— И ты так грустишь по этому поводу.
Я нахожу очки возле мусорной корзины и поднимаю их, стряхивая застрявшую в трещинках оправы траву.
— Не уверен, что вообще хочу что-то делать с Кэлли.
Он вынимает изо рта незажженную сигарету и глядит на нее.
— Не могу вспомнить, где оставил свою пачку. — Он хлопает себя по карманам, а потом разворачивается по кругу, осматривая землю.
У Люка такая особенность — все терять, особенно сигареты. Никотин — его седативное средство, без которого он просто выходит из себя.
— Где, черт возьми, я... — он замолкает, пятясь к скамейке, и вздыхает, когда поднимает пачку. Он засовывает ее в карман и закрывает глаза, как будто только что чуть не потерял руку. — Мы можем устроить состязание.
Я открываю и закрываю дужки очков.
— Мы не делали этого с десятого класса.
— Когда ты начал встречаться с Дейзи, — поправляет он. — Приятель, мне не хватает тех деньков.
Я гляжу на аттракционы, несущиеся в разных направлениях.
— Ага, но не думаю, что смогу обмануть Кэлли, заставив ее пойти со мной за трибуны. Это кажется неправильным.
Люк стучит пальцами по своей ноге в такт играющей поблизости рок-песни, а в это время его взгляд блуждает в угол – к конструкции для лазания «джунгли». Внутри темно, и у ворот никто не стоит.
— Погоди. У меня есть идея.
— Не поделишься своей идеей? — спрашиваю я. — Я что-то не хочу действовать вслепую.
— Как следует обдумаю состязание. — Он идет по сухой траве в обратном направлении, к выходным воротам. — Я вернусь через пять минут. Все, что тебе нужно, — это следовать моему примеру, и в качестве благодарности ты можешь дать мне, когда мы на День благодарения вернемся домой, покататься на мотоцикле, к которому ты не позволяешь никому дотронуться.
— Ни хрена...
Взмахнув рукой, он исчезает в воротах. Качая головой, я с чувством вины возвращаюсь к Кэлли и ее медведю. Но глубоко в душе я знаю, что последую плану Люка, потому что на данный момент хочу этого больше всего на свете.
Кэлли
Когда Сет наносит последние штрихи медведю, к нам шагает Люк с незажженной сигаретой в зубах. На нем куртка и натянутый на голову капюшон, а передний карман оттопыривается.
— Это еще что такое? — Он садится на корточки напротив картонной таблички у медведя в лапах. У игрушки на голове блестящая диадема, солнечные очки закрывают глаза, а на шее — бусы. Люк читает вслух надпись: — Буду невероятно милым в обмен на любящий дом, еду, воду и обнимашки время от времени. — Он щелкает пальцами по его уху. — Что это за фигня?
Я смеюсь, закусывая кончик карандаша.
— Мы так написали, чтобы его кто-нибудь подобрал, и никому из нас не пришлось бы его нести домой.
Люк смотрит на Кайдена, который пожимает плечами.
— Я подумал, что это смешно. И будь благодарен. В какой-то момент Кэлли пыталась меня заставить взять его домой.
Люк морщит лоб, потом вытаскивает сигарету изо рта и вставляет ее в пасть медведю.
— Вот так-то гораздо лучше.
Кайден закатывает глаза и засовывает руки в карманы джинсов.
— Так что там дальше у нас по списку? И я говорю образно, а не о твоем реальном списке.
Я через плечо гляжу на вращающиеся, крутящиеся и сверкающие в ночи аттракционы.
— Думаю, мы можем покататься еще на нескольких аттракционах.
— Вообще-то у меня есть идея получше. — Люк удаляется, даже не закончив свою мысль, и мы втроем обмениваемся взглядами, а потом спешим за ним. Он направляется к «джунглям», которые образуют веревки, уклоны, сетки и поручни. В них три уровня, и низ огорожен невысокой калиткой. Думаю, что смысл этого аттракциона в том, чтобы забраться наверх, а потом спуститься вниз.
— По-моему он закрыт, — говорю я, когда Люк тянется к защелке на калитке.
Держа руку в кармане, он оглядывается через плечо, потом ногой открывает калитку.
— Ой, вы только посмотрите. Теперь открыт. — Он заходит внутрь и показывает нам следовать за ним. — Пошлите. Это всего лишь огромная детская площадка. Кроме того, мы празднуем.
— Празднуем что? — одновременно спрашиваем мы с Сетом.
Он ухмыляется и смотрит на Кайдена.
— Конец Злой Ведьмы. — Он начинает напевать мелодию из «Волшебника из страны Оз», поворачиваясь спиной к занавеске, закрывающей вход на аттракцион.
Я захожу первая, поскольку совсем недавно мне начало везти.
— А кто эта Злая Ведьма?
— Пусть он тебе объяснит. — Люк смотрит на Кайдена, а потом ныряет за занавеску у входа.
Поверх плеча я бросаю взгляд на Кайдена.
— О чем это он?
Парень пожимает плечами, а потом закрывает калитку.
— Люк взволнован тем, что мы с Дейзи расстались.
— Ох. — Я пытаюсь не заулыбаться, поэтому, в конце концов, сильно закусываю нижнюю губу. — Мне жаль.
— Не нужно. — Он протягивает поверх моего плеча руку и отдергивает для меня занавеску. — На самом деле, ничего серьезного.
Вообще-то должно быть наоборот. Они встречались целую вечность, но он кажется действительно довольным.
Я наклоняю голову и ступаю внутрь, задерживая дыхание, поскольку занавеска задевает мои волосы сверху. Здесь темно хоть глаз выколи, и меня окутывают крики и тихая музыка.
— Вы где? — шиплю я, выставив руки перед собой и прижав к бокам локти. — Эй?
Щелкает зажигалка, а потом над пламенем появляется лицо Люка.
— А вот и мы.
Рядом со мной расхаживает Сет, лишь тень в темноте, и барабанит пальцами перед собой.
— О, мы устроим сеанс?
Люк смотрит на Сета, как на сумасшедшего, а Кайден движется с другой стороны от меня. Я буквально ощущаю его близость и аромат одеколона. Он заставляет меня нервничать, но при этом возбуждает бесконечными возможностями.
— Так каков наш гениальный план? — спрашивает Кайден, его дыхание проплывает у моего затылка. — Мы собираемся захламить это местечко?
— Мы собираемся... — Зажигалка выпадает из руки Люка, и наступает темнота. — Вот, блин! Горячо.
Проходят секунды, и Сет включает экран своего сотового, который отбрасывает на наши лица голубое сияние. Люк кивает, подбирая зажигалку и кидая ее в карман толстовки, а потом достает свой телефон, чтобы использовать его в качестве подсветки. Он сует руку в другой карман и достает бутылку, наполненную золотистой жидкостью.
— Текила? Где, черт возьми, ты ее взял? — Пальцы Кайдена касаются моей поясницы, и я подавляю скребущий у меня в горле вздох.
— Купил у одного из циркачей. — Он отвинчивает крышку и с задумчивым лицом нюхает содержимое бутылки. — Итак, кто готов начать эту вечеринку?
Взгляд Сета скользит по нам троим.
— О какого рода вечеринке мы говорим? Потому что, если честно, я пытался кое-что устроить у билетной кассы, но меня немного отвлекли медведем.
— Действительно, — взволнованно добавляю я, и он с зажмуренными глазами кивает.
Мне хочется его обнять, но я приберегу это на попозже, когда он поведает мне все подробности. После Брайдена Сет ни с кем не встречался, и я надеюсь, что он, наконец, готов двигаться дальше.
Люк делает большой глоток из бутылки, и его плечи дергаются, когда он глотает.
— Я хочу устроить состязание.
— Никаких сегодня состязаний, — корчит рожу Кайден, но в его голосе слышен намек на веселье. — У нас завтра утром практика, а состязания всегда заканчиваются болью.
Моя голова резко поворачивается к нему.
— Болью?
— Боже мой, — с драматичным вздохом произносит Сет. — Пожалуйста, объясните, в чем заключается это состязание.
— Долгая история, — Кайден отмахивается от нас рукой и поворачивается лицом к Люку. — Просто знайте, что вам не захочется этого делать.
— Ты злишься, потому что в прошлый раз проиграл, — насмешливым тоном говорит Люк. — Кроме того, уверен, Кэлли точно примет участие. Для миниатюрной девушки она выглядит сильной.
— Эй, — начинаю я возражать, когда Люк снова делает глоток. — Не такая уж я и миниатюрная.
Кайден щиплет меня за бок, и я вздрагиваю.
— Вообще-то ты действительно миниатюрная, но это мило.
Я скрещиваю руки на груди и спокойно делаю вдох, не зная, как ответить.
— Расслабься, Кэлли, — с некоторым раскаянием говорит Кайден. — А теперь, если ты хочешь участвовать в состязании, то пожалуйста, но не говори, что я тебя не предупреждал.
Я никогда не была любопытной. Я просто делала то, что должна была, и оставалась верной себе, по крайней мере, с того двенадцатого дня рождения, но внутри меня вдруг разгорается любопытство.
— Мне даже любопытно посмотреть, что же это за состязание, — говорю я, и Кайден кажется очень довольным, уголки его губ дергаются вверх, когда он пытается не улыбаться, хотя только что возражал.
Люк снова набирает полный рот текилы и вытирает его рукой, передавай бутылку Кайдену.
— Обычно мы устраиваем полосу препятствий: бегаем, прыгаем и так далее. — Он показывает рукой на сетку над нами. — Но сейчас одна уже подготовлена для нас.
— И что? Вы просто утраиваете гонки? — спрашиваю я, когда Кайден передает бутылку Сету у меня за спиной. — И что получает победитель?
Сет откидывает голову назад и делает долгий громкий глоток.
— Чертовски хорошо.
— Удовольствие от победы. — Кайден с Люком обмениваются взглядами.
Люк смотрит наверх.
— Первый, кто заберется наверх и вернется обратно, — победитель.
— Но на этот раз победитель обязан другому оказать услугу. — Кайден шагает вокруг меня и за плечи направляет в другую сторону. — Например, позволить другому взять его грузовик, когда тот пожелает.
— Прекрасно, — парирует Люк. — Как только я выиграю, то прокачусь на мотоцикле, который не покидает гараж, когда мы приедем домой на День благодарения.
— Он принадлежит моему брату, — заявляет Кайден, заметно повысив голос.
— Ты уже однажды ездил на нем, — возражает Люк.
— И из-за этого оказался по уши в дерьме. — Он прерывисто дышит, и в воздухе повисает напряжение.
Он выдыхает, когда Люк с вызовом в глазах делает еще один глоток. Я слышала термин «слишком много тестостерона», но никогда раньше до сего момента не наблюдала.
— Ладно, заметано. — Кайден вырывает у Люка из руки бутылку, запрокидывает голову и выливает в рот текилу. — Но я не позволю тебе выиграть.
— Посмотрим. — Люк снова отбирает у него бутылку и обхватывает губами горлышко, делая очередной глоток.
— Знаете что? — Сет пододвигается к выходу, глядя на свой телефон. — Я пойду найду того человека, с которым разговаривал.
— Ни за что. — Кайден преграждает ему дорогу. — Ты должен остаться внизу и назвать победителя.
Сет отмахивается от него.
— Не-а, это может сделать Кэлли.
Кайден качает головой.
— Кэлли же участвует в состязании, помнишь?
Меня передергивает от мысли о том, во что я ввязалась.
— Может, мне просто остаться здесь?
Кайден склоняет свое лицо к моему, и пряди его волос щекочут мне лоб.
— Я думал, ты собиралась доказать нам, что ты не маленькая?
Я с сомнением поглядываю на сети и веревки.
— И как я должна это сделать? Мне ни за что не выиграть у вас двоих.
Со злобным блеском в изумрудных глазах он располагает напротив своей груди кулак.
— Благодаря своим потрясающим навыкам кикбокса.
Люк фыркает от смеха, отчего проливает текилу на землю.
— Что?
Покусывая губы, Кайден с неотразимым взглядом опускает кулак.
— Что скажешь? Справишься?
Я киваю, хотя и не думаю, что смогу.
— Ладно, значит, я просто попытаюсь побить вас наверху?
Кайден потирает челюсть.
— Именно.
Я следую за ними к нижней ступеньке, когда они выстраиваются в одну линию с вытянутыми по бокам руками и положением ног для бега. Между ними я чувствую себя такой маленькой и невысокой.
Сет встает возле занавесок, проверяя часы на экране.
— Хотите, чтобы я сказал «Марш»?
Кайден кивает, даже не отрывая взгляда от тоннеля перед нами.
— Ага, в любое время. Мы готовы.
Сет снова смотрит на часы и вздыхает.
— На старт, внимание, марш!
Я бросаюсь в сторону, когда Люк толкает Кайдена, а потом бегу вниз по туннелю. Кайден восстанавливает равновесие и снова возвращается на ступеньки, побежав вниз и растворившись в темноте. Я гляжу на Сета, который показывает мне рукой, чтобы я шевелилась.
Я быстро двигаюсь, пригибая голову и прислушиваясь к звукам их шагов, которые уже звучат надо мной. Свернувшись калачиком, я выбираюсь из тоннеля и оказываюсь на деревянной лестнице. Я ступаю вверх, чувствуя себя немного неуютно от того, как тут темно, но стоит мне подняться на следующий уровень, как внутрь врывается сияние аттракционов.
Я слышу голос Кайдена, когда тот что-то кричит, и ускоряю шаг в сторону мостика. У него по бокам сетка и веревка в качестве перил. Доски, раскачивающиеся под ногами, когда я ступаю на них, ведут на другую сторону. Становится тихо, и мой уровень адреналина стремительно повышается.
— Ладно, и зачем я на это согласилась? — бормочу я себе под нос. А потом сама же отвечаю на свой вопрос. — Потому что Кайден смотрел на тебя своими сексуальными глазами. — Я иду вперед, ладонями прижимаясь к сетке, чтобы удержать равновесие.
— Кэлли, — вдруг слышится шепот Кайдена. — Что ты делаешь?
Я оглядываюсь через плечо, а потом хватаюсь за веревку, когда мост раскачивается под ногами.
— Ты где?
— Я здесь, — его голос звучит где-то близко.
Я всматриваюсь в темноту, а потом отпрыгиваю назад. Он прямо с другой стороны сетки, глядит на меня, а это значит, что он, возможно, слышал, как я разговаривала сама с собой и назвала его сексуальным.
— И как долго ты уже здесь стоишь? — мой голос звучит громко.
Он издает низкий смешок, отчего у меня по телу пробегает дрожь, сворачивающаяся в животе и разливающаяся теплом внизу. Это ощущение выводит меня из равновесия, мои щеки горят.
— Ты считаешь мои глаза сексуальными. — Его пальцы пролезают сквозь сетку, когда он с другой стороны из темноты глядит на меня.
— Ты слышал? — Моя голова падает вперед, чтобы скрыть мое унижение.
— Кэлли, — его голос звучит глубоко и хрипло. Я никогда не слышала, чтобы парень говорил со мной таким голосом.
Я поднимаю подбородок и встречаюсь с его пристальным взглядом.
— Прости. Я думала, что я одна.
Я перемещаю вес, и качающиеся доски бросают меня вперед. Я тянусь к стене, хватаясь пальцами за сетку, и костяшки моих пальцев касаются его. Наши лица разделяют всего несколько сантиметров. Я чувствую его дыхание и жар тела. Если я немного наклонюсь вперед, то наши губы встретятся.
— Стой там, — низким шепотом произносит он и убирает с сетки пальцы.
Я смотрю, как его очертания движутся в темноте, когда он идет вниз и сворачивает за угол, так что теперь он стоит в конце. Доски под его ногами колышутся, он, держась за перила, направляется прямо ко мне.
Я понятия не имею, что произойдет, когда он дойдет до меня, но напряжение в воздухе и то, с какой решимостью движутся его конечности, говорят мне о том, что ничего подобного я раньше не испытывала.
Я разворачиваю тело к нему лицом и просовываю пальцы в дырки сетки, при этом спиной прижимаясь к стене, мои руки согнуты возле головы. Здесь довольно темно, поэтому я вижу только контуры его лица, но временами движущийся снаружи свет мерцает в его глазах.
Мы дышим исступленно, наши грудные клетки вздымаются, когда он останавливается передо мной.
— Я должен сделать признание. — Он кладет руку сбоку от моей головы и хватается за сетку. — Все это было подстроено.
Я нервно облизываю губы.
— Что это?
— Вся эта история с состязанием. Я сделал так, чтобы ты очутилась здесь одна. — Он хватается другой рукой за сетку, поэтому моя голова оказывается заключена между его двух рук. Мое сердце трепещет в груди, когда он шепчет: — Мне, правда, жаль.
Закрыв глаза, он наклоняется, и мгновение я думаю о том, чтобы убежать. До последней секунды я держу глаза открытыми, а потом втягиваю воздух, когда его губы касаются моих. У меня подкашиваются колени в тот момент, когда его язык проникает глубоко в мой рот, и я хватаюсь за сетку, чтобы не упасть.
Без вопросов и колебаний я вытаскиваю пальцы из дырок и скольжу ладонями по его груди, обнимая его за шею. Его горячее дыхание смешивается со страстью и текилой, грудь прижимается ко мне. С моих губ слетает вздох, а его обжигающие ладони спускаются по моей спине. Он проталкивает язык еще глубже и хватает меня за бедра, притягивая ближе к себе, в этот момент пол под нашими ногами раскачивается.
Это мой первый настоящий поцелуй: тот, который у меня не отбирают и не удерживают ладонями. Я думала, что испугаюсь больше, но произошло наоборот: мои нервы, парящие в теле, взвинчиваются трепетом его языка внутри моего рта.
Его руки скользят от моих бедер к ягодицам. Я вздрагиваю, начиная паниковать, но он усиливает поцелуй, его язык движется быстрее и с большей решимостью. Его пальцы зарываются в моих волосах, откидывая мою голову назад, так что он более тщательно может исследовать мои губы, и я растворяюсь в этом мгновении. Его пальцы скользят по моим бедрам и крепко хватают за ноги, когда он подтягивает меня наверх и прижимает спиной к стене из сетки. Он оборачивает мои ноги вокруг своей талии, и я, цепляясь за него, скрещиваю лодыжки у него за спиной.
У меня дрожит нижняя губа, когда я чувствую у себя между ног его выпуклость. Это сногсшибательно. И чертовски страшно.
Кайден
Она еще более неопытная, чем я думал. У нее дрожат руки, когда пальцы запутываются в моих волосах, а нижняя губа трясется, когда я играю с нею языком. Мой план держаться от нее подальше полностью рухнул, но это решение было принято в тот момент, когда Люк предложил свой дурацкий план с состязанием, который мы использовали, чтобы обманом для поцелуев заманить девчонок под трибуны.
В тот момент, когда мои губы касаются ее, я осознаю: в тот день, когда она на дрожащих ногах, но с уверенным голосом подбежала к бильярдному домику, чтобы спасти мою задницу, что-то внутри меня изменилось. Я понятия не имею, что, но знаю, что хочу ее чертовски сильно и никогда никого так не хотел. Только не так. Это желание сродни зависимости, а это не то, что мне нужно в моей поганой жизни.
Я чувствую все ее тело, втягивая язык своими губами, и она издает самый сексуальный стон, который я когда-либо слышал, проводя пальцами по моей шее и хватаясь за ткань моего воротника. Я размыкаю наши губы, но только чтобы провести дорожку из нежных поцелуев от уголка ее губ, вдоль линии скулы, к изгибу ее шеи. Мой член прижимается к ней, и сквозь джинсы я ощущаю исходящее от нее тепло. Это чертовски приятно.
— Боже мой... — Ее мольба смешивается со стоном, когда моя ладонь скользит к ее груди и накрывает. Ее маленькое тело дрожит в моих руках, и я клянусь, что взорвусь прямо здесь и сейчас. Я никогда раньше не испытывал такого, ни с кем. Это против правил выживания.
— Кэлли, — до нас откуда-то долетает голос Сета. — Нам пора уходить!
Я еще не готов отпустить ее и позволить миру обрушиться на меня. Я цепляюсь за ее талию, желая, чтобы мы вот так оставались здесь, в тишине. Моя голова опущена, я тяжело дышу в ее шею, ее грудь вздымается у моего лица, когда она пытается восстановить дыхание.
— Кайден, — ее голос звучит тихо, осторожно, будто она чувствует, что что-то не так. — Думаю, нам нужно спускаться.
Кивнув, я вдыхаю через нос и поднимаю лицо от ее груди. Я опускаю ее ноги на землю, и, не говоря ни слова друг другу, мы идем обратно по мосту. Стоит нам спуститься вниз и вынырнуть из-за занавески, как мы обнаруживаем ждущих нас Сета и Люка, а также пару ребят в противных футболках и рваных джинсах.
— Вам нельзя там находиться, — говорит самый высокий, сплевывая что-то мерзкое на землю.
— Мы уже уходим, — бормочу я, протискиваясь мимо них и максимально длинными шагами направляясь к парковке, с единственным желанием поскорее все это оставить позади.
Как только я дохожу до грузовика, эта ночь буквально бьет меня в грудь: флирт, игры, то, какая она на ощупь, когда я касался ее, и как она реагировала. Я чувствую все, и мне нужно от этого избавиться.