Случайно... Конец

Глава 15

Маакс вышагивал по выложенному плиткой полу гостиной, отчаянно желая последовать за Эшли, но уже много натворил — не только солгал о пророчестве — и лишь вопрос времени, когда она узнает, — но и скрыл свои истинные намерения: сделать её бессмертной. И если он последует за ней сейчас, она сочтёт его законченным шовинистическим ублюдком. Маакс не мог этого допустить. Не тогда, когда их дни вместе сочтены.

Хотя, как он полагал, так было всегда. Он нарушил так много законов, в том числе сделал Эшли бессмертной без разрешения богов, и вернулся в свой мир, из которого был изгнан — без сожаления, конечно, — но его, вероятно, приговорили бы к погребению на две вечности. А может, три. Единственное средство изменить судьбу — изменение богами законов об обязательном наказании.

Но для этого требовалось нечто почти невозможное: единогласное голосование. Вряд ли. Боги никогда ни в чём не соглашались единогласно.

«Ты всегда можешь шантажировать своих братьев».

Он нахмурился на такую забавную мысль.

Секреты, которые он хранил, могли уничтожить божество. А он никогда не предаст клятву и не причинит вреда своей семье, просто чтобы спасти свою шкуру. Сама мысль об этом вызывала отвращение. Он знал, какую судьбу принял, когда нарушил законы, и не стал бы выкручиваться за чужой счёт. Он не такой.

Конечно, если они не остановят апокалипсис, всё это будет неважно. Проклятье. Маакс вздохнул. Не существовало надежды, что у него есть будущее с Эшли. Что ж, по крайней мере, Эшли была вне опасности.

— Маакс. Где ты, чёрт возьми? — раздался глубокий, знакомый мужской голос со стороны кухни Эшли.

Ах, чёрт. Маакс молился, чтобы это не тот, о ком он думал, потому что надеялся, по крайней мере, провести несколько дней с Эшли.

Маакс молча на цыпочках подошёл ближе, чтобы взглянуть. Чертовски фантастично. Это Никколо Диконти, генерал армии вампиров и двое его солдат-вампиров, похожих на байкеров. Естественно! А чего он ожидал? Учбен знали, что Маакс прибыл в дом Эшли вместе с ней, а значит, все в курсе. Среди Учбен не было секретов.

— Я знаю, что он здесь, — прошептал один из стражей. — Я чувствую запах его раздутого эго.

— В устах вампира, — сказал Маакс, — я нахожу это замечание несколько забавным.

На губах Никколо мелькнула хитрая улыбка.

— А, Маакс. Вот оно моё любимое невидимое божество. — Европейский акцент Никколо придал его словам оттенок естественного сарказма. — Ты плохо выглядишь.

— Эта шутка такая же устаревшая, как твоя тысячелетняя итальянская задница. Кстати, только что звонили с блошиного рынка Симил и хотели бы, чтобы ты вернул их подделку от Армани.

— Это Хьюго Босс. Моя жена говорит, что от его костюмов моя задница выглядит на века моложе. Ты действительно считаешь меня старым? — Никколо повернулся, приподнял пиджак и показал Мааксу заднюю часть брюк.

О, боги. Он серьёзно.

— Чего ты хочешь, вампир? — спросил Маакс.

Длинные тёмные волосы Никколо, собранные в хвост, контрастировали с его светящимися глазами, цвет которых переливался от яблочно-зелёного до аквамаринового. Неужели он так рад, что приехал забрать его?

— Ты прекрасно знаешь, что я больше не вампир; впрочем, плевать, если ты предпочитаешь называть меня так. Мне очень нравятся вампиры.

История о том, как Никколо перестал быть вампиром, очень, очень длинная — не говоря уже о Симил, — но его жена и соправитель, Хелена, была новым вампиром.

— Повторяю, чего хочешь? — Маакс уже подозревал печальную правду.

Никколо поправил чёрный галстук, а затем понимающе кивнул своим людям и они вышли.

— Мы оба знаем, зачем я пришёл; боги — твои братья и мои союзники — требуют твоего немедленного заключения. И, как понимаю, тебе предстоит многое объяснить.

— Я все объясню, когда буду готов, Никколо. А пока скажи моим братьям и сёстрам, чтобы они… — Ох, как там говорит Симил? А, точно! — Отсосали!

Никколо рассмеялся.

— Обожаю эти современные фразы — отсоси, оттверкать, отыметь… carpe noctem

Маакс выгнул бровь, но Никколо этого не заметил.

— Я вижу, ты очень много изучаешь сленговых словарей.

И его братья и сёстры часто заходили на сайты таких словарей, изучая современные фразы.

— Жизнь бессмертного, — Никколо пожал плечами, — путешествие.

— Я рад, что ты смотришь на это именно так, потому что собираюсь послать тебя к чёрту. — Чёрт, если Мааксу повезёт, он помирится с Эшли, а, как известно, после ссоры секс гораздо лучше.

Никколо вздохнул.

— Я забираю тебя, Маакс. И девушку тоже. Нужно разрулить ситуацию.

Маакс покачал головой. Никколо никогда не пользовался разговорными фразами. Почему сейчас решил быть крутым?

«Неважно, чувак. Думай. Какие у тебя варианты?»

Он мог забрать Эшли и убежать, но его братья всё равно найдут его — через связь богов они чувствуют присутствие друг друга, если только не блокировать их. А у Маакса не было сил, так что он — лёгкая добыча.

Он мог сразиться с Никколо и вампирами, но без способностей не мог помешать вампирам, унести Эшли или себя.

По сути, ситуация безвыходная. Тем не менее, ему нравилась идея расколоть несколько черепов. Это борьба.

Маакс ударил Никколо прямо в челюсть, и тот полетел через кухню, врезаясь в шкафы. Затем тут же поднялся.

— Ай. За что, чёрт возьми, ты меня ударил?

Он потёр подбородок и надул губы. Да, надулся. Но по-мужски, как вампир.

— Как я уже сказал, — холодно объяснил Маакс, — ты нас не заберёшь. Скажи моим братьям, что я приду и отвечу за свои действия, когда буду готов.

Два вампира Никколо ворвались в комнату, готовясь к драке.

— Нет! — Никколо поднял руку. — Это между нас. Ждите снаружи.

— Нами. Правильно говорить «между нами», — возразил Маакс.

— Неважно.

Никколо подлетел к нему, сжав кулак, но Маакс отступил. Никколо врезался прямо в кухонный стол. Маакс засмеялся, думая, что Никколо потребуется мгновение собраться, но он сосредоточился на звуке голоса Маакса и прыгнул. Кулак угодил Мааксу прямо в скулу, повалив на пол. Перед глазами замерцали крошечные звёздочки.

— Сукин сын. — Маакс отшвырнул Никколо и вскочил. Никколо тоже вскочил с пола и встал, подняв кулаки.

— Я понимаю твоё положение, Маакс, — тяжело дыша, проговорил Никколо, — однако не могу пренебречь тем, что у меня есть супруга и дочь, которые погибнут, если апокалипсис не остановить. Так что чем скорее ты пойдёшь со мной, тем скорее мы всё проясним.

Отлично. Теперь Маакс чувствовал себя настоящим придурком.

— Никколо, сочувствую, но я не пойду.

— Тогда мы заберём девчонку. Тогда уверен, ты сам придёшь.

Кровь Маакса забурлила.

— Не смей её трогать, мать твою!

— Мы никогда не причиним ей вреда, Маакс, но опомнись. Конец близится с каждой секундой, и если ты лишил нас последней надежды на спасение…

— Ладно, я пойду с тобой, но мне нужны двадцать четыре часа.

Никколо задумчиво почесал подбородок.

— В противном случае, — добавил Маакс, — я буду продолжать сражаться. И ты должен спросить себя, сколькими своими костюмами и мужчинами ты готов пожертвовать всего лишь ради одного дня.

Никколо провёл рукой по тёмным волосам и выдохнул.

— Я могу дать тебе время до вечера. Четыре часа, и всё, Маакс. Потом мы отведём тебя к богам и разберёмся со всей этой чепушнёй.

Маакс съёжился. Жизненно необходимо лишить этого бывшего вампира возможности пользоваться словарём.

— Согласен, — сказал Маакс. — А теперь отвали.

Никколо опустил голову.

— Алоха, мой друг. — И вышел через заднюю дверь.

Отлично. И что теперь? У него четыре часа, чтобы разобраться с Эшли, в том числе, признаться в своей лжи. Но если он не подготовит сцену должным образом, она никогда не поймёт и не простит его. Он повернулся, чтобы начать убирать беспорядок, который они устроили, и ударился ногой о ножку кухонного стола.

— Ай! Matrem fututor. -

«Боги, я скучаю по одежде. Особенно по обуви».

Хотя, его ногам придётся долго-долго отдыхать, как только братья схватят его. Теперь, когда они знали, что он ослушался приказа Симил и забрал Эшли, они не проявят милосердия. Конечно, пророчество Симил не имело абсолютно никакого смысла. В прошлом невозможно было сохранить жизнь Эшли. Пророчество Симил оказалось бесполезным. Или обманом.

Но почему-то ему плевать. Будь у него возможность, он бы сделал это снова. Конечно, он хотел броситься к ногам Эшли, как гигантский слабоумный смертный и молить о пощаде. Не за то, что без разрешения сделал бессмертной, а за то, что был таким придурком. Но он ничего не мог поделать. В конце концов, он тот, кто есть — божество. Следовательно, придурок.

Какой смысл просить прощения, если:

а) он бог, и боги не просили прощения. (Да они кучка огромных мудаков);

б) ничто — ни гнев Эшли, ни неминуемое наказание — не могло бы вызвать сожаление за поступки. Он избавил её от непосредственной опасности.

Отлично. Поэтому опять — и что теперь?

Он потёр небритую челюсть. Чёрт, ему нужно побриться. Где единорог, когда он тебе так нужен?

Эшли ворвалась на кухню через заднюю дверь — её дерзко вздёрнутый носик, кошачьи глаза, из которых текли слёзы, и пухлые губы мгновенно делали его твёрже алмазного круга.

— Маакс! Маакс? — закричала она.

Он бросился к ней.

— Sanctum sanctorum cacas. Только не говори, что ты снова чуть не умерла.

— Опять латынь? Серьёзно? — Она вытерла слёзы с глаз, которые когда-то были великолепного орехового цвета, но теперь имели цвета богов — бирюзовые, совсем как у него.

«Небольшая цена», — подумал он.

— Забудь, — сказала она. — Просто отправь меня обратно. Немедленно! Мне всё равно, умру или нет, я не могу здесь оставаться.

— Нет, чёрт возьми!

Она округлила глаза.

— Что?

— Я не на латыни сказал, так что ты поняла. Нет!

Эшли знала, что она говорит дерзко, но кого это волновало? Это её жизнь, и она не хотела жить тут. Для неё ничего не осталось. Ничего, кроме долбаного «Капуццинно»!

— В смысле нет?

— Эшли. — Маакс погладил её по руке. — Понимаю, что здесь всё по-другому, но дай немного времени, уверен…

— «Капуццинно»? Моё кафе превратилось в буфет с причиндалами! Нет. Верни меня прямо сейчас, чтобы я могла всё вернуть. — Она нашла его руку и попыталась потянуть к двери.

— Эшли. — Он не сдвинулся с места. И, чёрт возьми, с его огромными размерами заставить его идти, всё равно, что сдвинуть пень пинцетом. Может, он боится щекотки. Она ткнула его под мышку и промахнулась.

— Что ты делаешь, женщина? — спросил он, когда она попыталась определить стратегическое место. Бинго! Она просунула руку ему под мышку и начала шевелить пальцами. — Эшли? Почему ты пристаёшь к моей подмышке? Хотя признаю, мне это нравится, поведение немного странное. — Не сработало. Она опустила руку. Ну, конечно! С чего богам бояться щекотки? Они слишком сильны для этого! — Эшли?

Она тихо зарычала.

— Ты должен отправить меня обратно.

— Я не хочу этого делать, а если бы и захотел, не могу. Скрижаль, которую я использую для доступа к порталу в это время, в настоящее время в Аризоне.

— Ты опять лжёшь, да?

— Почему ты начала рычать? — спросил он. — Ты ведь понимаешь, что это моя фишка?

— Не смей менять тему, лживый сукин сын.

— Возможно, я заслужил это, — ответил он, — но клянусь…

— Докажи. — Она указала на улицу, желая увидеть правду собственными глазами. Доверие — хрупкая вещь, и он сломал её.

— Хорошо, — проворчал он.

Они вышли наружу, к тому месту, где он закопал скрижаль двадцать лет назад. Маакс прорыл несколько футов и, конечно же, ничего.

— Уверен, скрижаль смыло в океан во время одного из многочисленных ураганов, — сказал он.

— Тогда отвези меня в Аризону. — Она не хотела оставаться здесь ни минуты.

— Твоя просьба абсолютно бессмысленна, а значит, ты либо всё мне рассказываешь, либо сошла с ума. А может пьяна.

— Я не пьяна. И не сошла с ума. — Слёзы вновь навернулись на глаза, и Эшли отвернулась. Она не хотела, чтобы он видел её плачущей. Она сильнее этого. Хорошо. Нет, не сильнее, но ей очень, очень хотелось притвориться.

— Эшли, — начал Маакс ласковым, сочувственным голосом, — скажи мне, что тебя беспокоит.

— Этот дом, — шмыгнула она носом, — и кафе — всё, что осталось от родителей, Маакс. А теперь и этого нет. Такое чувство, что я снова потеряла семью. — Она повернулась к нему. — Почему ты не сказал, что всё изменится?

— Если бы знал, как много они значат для тебя, я бы объяснил, что через двадцать лет всё может измениться. Но я не привык о таком думать. Прожив десятки тысяч лет, я больше не привязываюсь к материальным вещам. Я их почти не замечаю. — Маакс погладил её по щеке, и по телу Эшли побежали мурашки. — Мне очень жаль. Я не понимал. — Он притянул её к себе и обнял. Это могло бы утешить, если бы не факт, что Маакс голый. Почему- то эти два факта не складывались.

Она отстранилась и вытерла слёзы. Маакс молчал несколько секунд, но она слышала слабый звук его щетины, которую он почесал. Когда этот человек побреется?

— Я отвезу тебя в Аризону при одном условии, — сказал он.

— При каком? — тихо спросила она.

— Ты пойдёшь со мной поплавать. И вновь провернёшь эти движениями пальцев. Окей. Это два условия, но пусть так. Я бог и это моя прерогатива.

Он что, с ума сошёл? Поплавать? В такое время? И он хотел, чтобы его щекотали?

— Чёрт. Нет, — сказала она, используя его же слова.

Он рассмеялся высокомерным, довольным смехом.

— Не понимаю, что тут смешного.

Маакс притянул её к себе и прижался тёплыми губами к её губам. Поцелуй мгновенно рассеял гнев. Его прикосновения, запах, бархатистые, сильные губы, скользящие по её губам, заставили забыть, почему она сердилась. Или волнуется. Или что он попросил её пощекотать.

«Погодите-ка!»

Она отстранилась и влепила ему пощёчину.

— Ай! Что за хренотень? — рявкнул он.

— Ты не можешь так целоваться! Это жульничество, — прошипела она.

Маакс рассмеялся этим своим глубоким, соблазнительным голосом.

— Возможно. Но могу ли я предположить, что наша связь так сильна, мой маленький кенгуру времени?

Кенгуру времени?

Что за?.. Он притянул её обратно — к своему обнажённому, накаченному телу — и завладел её ртом. Она сопротивлялась, но он продолжал. Проклятье, этот мужчина знал, что всего через несколько мгновений…

«О боги, он такой восхитительный. Не могу устоять».

Почему поцелуй с этим мужчиной, которого она не могла видеть, так влиял на неё? Он растопил любую искру сопротивления и беспокойства, любые опасения и страхи одним паршивым поцелуем.

Ладно, не паршивым. Этот поцелуй, без сомнения, самый восхитительный опыт в её жизни. Прикосновение Маакса похоже на прикосновение… бога?

Да, её бог. Весь её.

— Прошу, Эшли, — прошептал он между поцелуями.

Она провела руками по твёрдым выпуклостям его идеально очерченных грудных мышц, наслаждаясь ощущениями.

Всё в Мааксе было очень мужским. Он заставил Эшли чувствовать себя женственной и нежной, но в тоже время сильной и сексуальной. И этот мужчина так чертовски бесил! А ещё сбивал с толку. А ещё он — рай! И опасный. Да, он опасен для её души. Он из тех мужчин, которые могли ослепить женщину грубой мужественностью, контролем и решительностью. Но как он мог быть угрозой, если был центром её притяжения? Её домом.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты парадокс? — спросила она.

— Да, — ответил он. — Я бог. Это идёт вместе с собственничеством. Ты согласна на мои условия?

Она посмотрела себе под ноги. Ей не хотелось ссориться. Это было похоже на постоянную попытку плыть против течения. Боже, как у лосося это получалось? Потому что они плывут к любви, а не прочь от неё.

«Лосось — рыба, Эшли».

И плывёт к горячему сексу.

«Эшли, они рыбы, и не занимаются сексом».

Ну, как бы да. Проехали.

— Да, — наконец сказала она. — Но я же лосось.

— Прости?

— Просто поплавать — произнесла она. — Ничего большего.

Она представила, как Маакс улыбается и от этой улыбки замирало сердце. Если бы только она могла его видеть!

— Ты не возражаешь, если я сниму одежду? Я, оказывается, неравнодушен к купанию нагишом.

— Ха-ха, — рассмеялась Эшли. — Конечно. — Очаровательный ублюдок.

Час спустя Эшли вынырнула из прохладной бирюзово-зелёной воды, чувствуя себя более или менее, живой. Она заплыла дальше, чем когда-либо. Это всё из-за нового тела? Казалось, она совсем не устала. Она даже добралась до небольшой песчаной косы примерно в километре от берега, где много, много раз занималась дайвингом, но всегда добиралась туда на лодке. И да, коса ещё тут. Как и вчера, только вчера было двадцать лет назад. Затем, находясь посреди океана, она смотрела на гипнотические волны цвета драгоценных камней и великолепное поле вздымающихся облаков. Они ничем не отличались от тех, на которые она часами смотрела со своего крыльца.

«Нет, не всё, что ты любишь, исчезло», — подумала она. А когда плыла обратно, подумала, не слишком ли поспешно отреагировала. Возможно.

«Но почему я не могу отпустить прошлое? Почему?»

Она смотрела на вечернее небо, усеянное золотисто-белыми облаками, и наслаждалась тёплым песком под ногами. Последние лучи солнца прогнали дрожь, когда поднялся ветер.

— Отпустить не всегда легко, — прошептал Маакс ей на ухо, заворачивая её в полотенце.

Откуда он знает, о чём она думает?

Она посмотрела в ту сторону, где на песке виднелись отпечатки гигантских ног.

— А как именно люди отпускают?

— Я здесь, — сказал он из-за её спины.

Эшли быстро повернулась на соблазнительный, магнетизирующий звук его голоса.

— Ты напугал меня.

Затем её глаза увидели его, едва различимые очертания его идеальной фигуры — груда гигантских мышц, широкие, сильные плечи, точёные скулы и квадратную мужскую челюсть. Его лоб блестел от океанской воды, и Эшли ясно видела его очертания. Он был широким, но не слишком. И ресницы у него были длиннее и гуще, чем у любого мужчины. Его мокрые, влажные волосы свисали с плеч. Борода у него была небольшая и она могла сказать, что он не брился уже несколько недель. Она с усилием втянула воздух. Он выглядел таким грубым и диким. Такой мужественный. Во всяком случае, то, что она могла видеть. Разум сам заполнил недостающие части. Выражение лица Маакса стало чётким, и Эшли едва сдержала вздох. Он просто нереально красивый, но выражение его сильного лица было слегка измученным. Боги, он эффектен и архисложный, но выглядел… уязвимым. Будто заблудился и ждёт, что кто-то спасёт его. Полюбит его.

— Извини. Возможно, всё-таки пора надеть колокольчик, — сказал он.

Она рассмеялась, чтобы скрыть глубину нахлынувших эмоций. Всё не так, как казалось. Правда? Даже Маакс.

Эшли продолжала смотреть на огромного мужчину, стоящего перед ней и, казалось, что она впервые открыла глаза, наконец-то, увидев всё так, как оно на самом деле. Её прошлое. Его. Мир. Это был момент, изменивший жизнь. Эшли поняла, что существует будущее, с бесконечными, великолепными возможностями.

Недавние изменения в жизни стали тому доказательством. И ей нужно только осмелиться мечтать и надеяться, отпустить прошлое и открыть глаза, если хочет, чтобы жизнь изменилась к лучшему. Да. Она поспешила. Эшли хотела быть тут. С Мааксом. Её богом. Всё в нём казалось правильным. Теперь она это видела.

Итак, решено: она останется и попробует жить в новом доме с Мааксом. Она постарается обернуть всё положительное русло. Она вновь тихо рассмеялась, на этот раз, однако, искренне. Настоящая радость жизни.

— Тебе следует чаще смеяться, Эшли. У тебя прекрасный смех. — Его глубокий, сильный голос вырвал из раздумий. — Но опять же, всё в тебе захватывает дух. Я удачливое божество. Вселенная сделала правильный выбор.

Она закатила глаза и улыбнулась.

— Ладно, здоровяк. Можешь уже не льстить. Я хотела сказать…

— Ты считаешь, я тебе льщу? Ты не видишь того, что вижу я?

Если говорить о внешности, то она на удивление обычная. И уж конечно, не была богиня. Но это не имело значения, она та, кто есть.

— Думаю, что нет, но…

— Ты, Эшли, — он прижался к ней всем телом и коснулся губами её губ, — являешь собой миллионы лет эволюционного совершенства. Ты остроумная и наблюдательная, с ярой и решительной волей, словно конь-чемпион. Твоё тело — чёртово произведение искусства, машина обольщения, созданная для занятий любовью, с могущественным богом, естественно. Разумом и сердцем ты готова дарить без вопросов и осуждений. Твоя кожа, волосы и глаза — результат того, что миллионы лет люди выбирали то, что любили или, по крайней мере, желали. И почему ты видишь себя несовершенной? Ты самая прекрасная женщина, которую мне доводилось видеть.

— Ого, чертовски хорошая речь.

— Я говорю правду, Эшли, — добавил Маакс. — Ты была великолепной женщиной, а теперь великолепная бессмертная. Ты совершишь великие дела. Я чувствую это.

Как возможно, что он так много в ней видел?

— Спасибо. — Эшли отвела взгляд, чувствуя себя немного смущённой, потому что не привыкла, чтобы кто-то говорил ей такие слова. — За всё, — добавила она.

— Если действительно хочешь поблагодарить меня, — Маакс обнял её лицо тёплыми ладонями, — закрой глаза. Я хочу, чтобы ты кое-что почувствовала.

Если то, что упиралось ей в живот, уже чувствовала. И будь всё проклято, если она не хотела его. И всё, что к нему прилагается. По всему проклятому телу вспыхивали искры.

— Я хочу, чтобы ты открыла свой разум и почувствовала нашу связь.

Они могли так сделать? Интересно, но, честно говоря, тело жаждало другого рода связи. Может, им стоит зайти в дом, пока кто-то не заметил, как она беззастенчиво трётся телом о воздух? Или хуже! Они могут увидеть мерцающие очертания безумно соблазнительного, могущественного мужчины с очень, очень выпирающим пюпиндром.

— Пойдём в дом…

Он нежно поцеловал её, позволяя кончику горячего языка аккуратно скользнуть по изгибу губ.

— Расслабься, — приказал он хриплым голосом. — Я хочу, чтобы между нами не было секретов. Я хочу тебе сказать…

— Заткнись и поцелуй меня, — приказала она. — По-настоящему поцелуй.

— Но я должен…

— Живо!

Она встала на цыпочки и потянулась к его шее. Он наклонился, чтобы встретить её на полпути. Сначала он целовал её медленно, а потом его запах начал проникать в её лёгкие. Эшли захотела большего. Ещё больше его тепла, прикосновений, аромата — такого восхитительно сладкого и пряного, истинно мужского, что колени подгибались. А потом что-то ещё овладело её чувствами… не вкус и не звук, а странное ощущение. Будто она скользнула в сознание Маакса. Но не так, чтобы прочитать мысли. Она поняла, что находилась у него в сердце. Это опьяняющее и самое истинное ощущение, словно купаешься в тёплом свете, наполненном любовью. Она не знала точно, но и за тысячу лет не догадалась бы, что такая мощная связь между двумя живыми существами возможна.

Маакс притянул её ближе, прижимая к себе для более требовательных поцелуев.

— Я хочу тебя, Эшли. Сейчас.

О, слава богам. Она была готова начать умолять. Её тело напоминало гигантский бурлящий горшок с гормонами и похотью. Трепет и эротическая пульсация пронзили её. Особенно в самых интимных местах.

— А как насчёт того, что случилось в прошлый раз?

— Ах да. Хотя сейчас ты наполнена светом богов, всё ещё принадлежишь к миру смертных, а я нет. Впрочем, ожерелье обо всём позаботится.

Она посмотрела на кулон — большой блестящий чёрный камень, который казался странно лёгким. Она совсем забыла об этом.

— Где ты его взял?

— Учбены нашли его, как только мы прибыли.

— Серьёзно? — спросила она.

— Да.

Он подхватил её на руки и понёс внутрь. Через кухню и гостиную, вверх по лестнице и дальше по длинному коридору. Она заметила, что дом так и казался чужим, но не в плохом смысле. Теперь казался просто новым. Они с Мааксом могли бы начать здесь новую жизнь. Как бы странно это ни звучало, но именно этого она и хотела. Точно так же, как хотела его.

Он отнёс её в спальню и уложил на кровать.

— Эшли, — сказал он, — я хочу сказать, что быть с тобой… — Он затих.

— Что?

Она пыталась посмотреть ему в глаза, но не смогла. Увидела лишь воздух. Привыкнет ли она когда-нибудь к тому, чтобы не видеть его?

— Невероятно. Я не буду терять ни минуты.

Она чувствовала то же самое. И не могла поверить, в то, что делает это. Открыв сердце этому мужчине, возможность жить с ним, оставив позади прошлое. Всё произошло так быстро, но ей плевать. Быть с Мааксом казалось правильным. Да, верно, словно сон.

Горячими губами он скользнул вниз по её обнажённому животу, вызвав стон. Эшли напряглась в предвкушении. Маакс скользнул руками по её бёдрам, и она увидела, как он стягивает с неё купальник, опуская рот ниже. Потом ещё ниже. О боже. Он собирается…

Она ахнула от удовольствия и вцепилась в его влажные волосы, крепко зажмурившись.

Он провёл по низу её живота грубой тёплой рукой.

— Просто расслабься, Эшли.

Он собирается… О!

Его влажный, горячий язык проник внутрь её разгорячённого тела. Крошечная искра пронзила нежную плоть, скользнула в живот, а затем излучилась наружу. Каждая частичка тела Эшли горела чувственной болью, на которой сосредоточилось всё внимание. Она хотела почувствовать, как он скользит в неё… в её тело. Он прижался ртом прямо к пульсирующему клитору и энергично помассировал кончиком языка. О Боже, она никогда не чувствовала ничего такого порочного, такого приятного.

Мысленно она видела огромное тело Маакса, стоящего на коленях между её бёдер; то, как изгибались и бугрились его мышцы, когда он прижимал её к своему лицу. Единственное, что могло бы сделать этот момент ещё больше захватывающим — возможность видеть его. По-настоящему видеть. Хотя она осязала его, как и любого другого мужчину, которому действительно нравилось ублажать женщину.

Маакс издал хриплый, грубый стон и этого хватило, чтобы отправить её через край. О Боже! Она простонала его имя, в то время как он безжалостно прижимался к ней губами, продлевая удовольствие. Наконец, он отстранился и медленно, лениво поцеловал внутреннюю сторону бедра. Эшли удовлетворённо вздохнула.

— Я мечтал сделать это, Эшли, как мечтал и о том, что будет дальше.

И она могла только представить, как будет хорошо, когда он окажется в её теле. Как его тело будет тереться об её, и как огромный член медленно проталкивался внутрь, и будет ли

каждый дюйм тела смесью плотского блаженства и первобытной муки. И было бы гораздо лучше, смотр Эшли Мааксу в глаза.

— О, — сказала она, — почему я не подумала об этом раньше? — Она села. — Сделай мне одолжение?

— Разве я только что этого не сделал? — игриво спросил он.

— О да. И очень, очень хорошо. Но это будет ещё лучше. Обещаю.

— Я заинтригован.

— Хорошо. Подожди меня в ванной. Я приду через две минуты.

— Ванна? — спросил он.

— Только не набирай воду. Я сейчас приду.

Маакс никогда не был с женщиной. Никогда. И потребность взять её была парализующей. Конечно, на первый взгляд он казался способным контролировать себя, не торопясь с женщиной, которую любил. Но внутри Маакс… напоминал действующий вулкан. И он готов взорваться одним сейсмическим взрывом.

Куда, чёрт возьми, делась Эшли?

Маакс посмотрел на холодную ванну у себя под ногами. Ванна? Пустая ванна? Может быть, она испугалась, что его семяизвержение запачкает всё? Он усмехнулся. Ну, он же бог. Конечно, такое возможно. Но сейчас он обычный смертный мужчина, а не могучее божество.

Просто мучительно возбуждён, и с нетерпением ждёт своего первого раза. Где она? Он посмотрел на свою пульсирующую эрекцию.

— Даже не думай об этом. Ты не начнёшь вечеринку без неё.

Но зная, что теперь на ней ожерелье из чёрного нефрита и ничто не мешает ему погрузиться в её жар, заставив снова и снова стонать, делало ожидание ещё более пьянящим. Да, Маакс был пьян от похоти. Настолько, что совершенно забыл о неминуемой гибели, ожидавшей его.

— К-хм… — Эшли стояла в дверях, одетая в халат, и держала в руках кастрюлю. Ванная комната сразу же наполнилась запахом…

— Чёрт возьми, женщина, ты оставила меня здесь, страдать от посиневших яиц, а сама пошла перекусить?

В её бирюзовых глазах светилось озорство. Она сунула палец в кастрюлю с золотисто-коричневой сиропообразной жидкостью.

Затем вынула, облизнула палец, а потом губы.

— О да. А ты — десерт.

Sanctis infernus. Маакс крепко сжал член. Нет, нет, нет. Он вот-вот лопнет, а она ещё даже не прикоснулась к нему.

Эшли направилась к ванне.

— Ты стоишь?

— Д-д-да

«Теперь я заикаюсь? Боги, что эта женщина делает со мной».

— Отлично. — Она вскочила на плоский край ванны и потянулась вперёд, нащупывая макушку. — Повернись ко мне лицом.

Маакс сделал, как она просила.

— И что ты собираешься делать?

Она подняла кастрюлю над его головой.

— Я хочу тебя увидеть.

Она собирается вылить на него эту липкую жидкость? Фантастично.

— Согласен, — сказал он, — но только если ты сначала снимешь халат.

— Ты можешь получить всё, что захочешь, как только закончу.

— Всё, что угодно? — Он сглотнул.

— М-м-м-м… — Она улыбнулась.

— Хорошо, потому что, как только ты выльешь на меня эту смесь, я отнесу тебя на эту огромную кровать и затрахаю до потери сознания.

Она застыла, и на мгновение он подумал, не слишком ли откровенен. Ну, что сказать? Он ещё Бог Правды (плюс-минус одна-две маленькие лжи), и точно знал, чего хочет: Эшли. Потную, задыхающуюся, стонущую его имя, пока он вновь и вновь занимается с ней жёстким сексом.

— Тридцать, — медленно произнёс он тихим голосом, — самых твёрдых и толстых сантиметров, какие только можно найти.

— Мне показалось, ты говорил двадцать пять? — Ах, она помнит.

— Ты права. Но в полном возбуждении я не измерял. Я буду более чем счастлив, позволить тебе сделать это, если снимешь халат.

— Терпение, Маакс. Обещаю, тебе понравится.

Ему уже нравилось.

— Закрой глаза.

Эшли опрокинула кастрюлю с тёплой карамельной смесью, которую нашла в шкафу. Она пошла за шоколадом, но нашла мороженое и почему-то подумала, что Маакс не оценит холод, учитывая, куда она собиралась намазать смесь. Жидкость медленно стекала по голове, плечам и спине. Эшли поставила кастрюлю и начала медленно водить руками по телу Маакса, массируя плечи, а затем твёрдые, округлые, стальные грудные мышцы. Сладкая патока отлично действовала, прилипая к коже и придавая ей золотисто-коричневый оттенок. Эшли потянулась к лицу Маакса, нащупывая грубую щетину на его щеках, пока растирала тёплый, липкий сироп.

— Удивительно приятно, — сказал он.

«Да ты просто подожди».

Она спрыгнула с ванны и посмотрела на живую скульптуру. Её бог. Её гигантский карамельно-яблочный бог. Да. Теперь она могла видеть его. По-настоящему видеть. Эшли тихо вздохнула. Его лицо было воплощением совершенства, как она и представляла. Если бы только она могла заглянуть ему в глаза!

— Ты такой… красивый, Маакс. — Но это слов не подходило. Лучше сказать, божественно красив. Ей не терпелось увидеть остальное.

С нетерпеливым предвкушением она судорожно начала размазывать сироп по каждому дюйму его груди и рук. Каждый новое дюйм, который она открывала, рисовал картину гораздо восхитительнее, чем картинка, нарисованная её воображением.

— Наслаждаешься? — Он выгнул бровь и улыбнулся.

— О да. — И через несколько мгновений она планировала насладиться гораздо, гораздо большим. Особенно губами. Да, они выглядели так же великолепно, как и чувствовались. — Ты такой сексуальный. — Эшли скользнула руками чуть ниже. К той части, которую действительно ждала. Осторожно распределила смесь по каждому изгибу низа живота, колеблясь лишь мгновение, когда добралась до члена. Эшли опустила руку в кастрюлю, прежде чем потянуться к пульсирующей эрекции.

Маакс издал глубокий стон.

— Проклятье, женщина. Я не продержусь и секунды, если ты будешь так меня ласкать.

Её внутренности скрутило от напряжения, от которого она хотела избавиться с помощью Маакса. Посмотрев вниз, у неё чуть не перехватило дыхание. Он толще и длиннее, чем она представляла. Просто великолепно. И как бы распутно это ни звучало, она жаждала узнать, каково чувствовать его внутри. Правда ли то, что они говорили о больших мужчинах? Был ли секс лучше? Она была только с одним мужчиной, и это было ещё в колледже.

Она понимала, как необычно для двадцатипятилетней женщины иметь такой скудный послужной список мужчин, но всегда слишком легко привязывалась. Вот почему с годами она научилась быть осторожной, когда дело касалось сердца. После смерти родителей, осторожность превратилась в непробиваемую стену. Никто не сможет пройти, если она не захочет. Так было, пока не появился Маакс. Впервые за очень долгое время ей захотелось впустить кого-то. С ним она чувствовала себя в безопасности, и не только физически, но и эмоционально. Он никогда не обидит её, не обманет доверия. И он никогда не умрёт.

Впервые в жизни Эшли не чувствовала никаких преград. Эмоциональных или интимных. Эшли начала уверено поглаживать его, любуясь видом, но Маакс оттолкнул её руку.

— Нет. Я не шучу, Эшли. Я сейчас взорвусь, как ракета. — Да. Именно этого она и хотела. Эшли облизнула губы и отпустила его. Она опустилась на колени и начала слизывать восхитительное покрытие. — Проклятье, женщина. Не делай этого.

Она скользнула по нему губами и втянула в рот. Он энергичными короткими движениями начать толкать ей в рот. Его возбуждение, казалось, ещё больше заводило. Может ли женщина испытывать оргазм без интимных прикосновений? Потому что она чувствовала себя так, будто взорвётся, как ракета.

Она вбирала его в рот, перебирая пальцами яички, которые теперь начали сжиматься. Его первобытное ворчание и стоны только заставляли её двигаться быстрее.

— Эшли, ты должна остановиться. Я… Я…

Она ни за что не остановится. Это самый эротичный момент в её жизни. Наконец, Маакс издал гортанный мужской стон, и она почувствовала его вкус во рту. Она никогда не делала этого ни с одним мужчиной, но понимала, что теперь станет зависимой от него. Вкус его мужественности на языке, звук того, как он доходит до края. Всё это настолько эротично.

Член ещё несколько раз дёрнулся, и она посмотрела Мааксу в глаза. Она слышала его учащённое дыхание и видела, как вздымается его грудь.

— Я никогда… Проклятье, Эшли. Ты потрясающая. — Он быстро поднял её. Боже, он силён. — В кровать, живо, — сказал он.

— Не хотелось бы прерывать вас, но боюсь, придётся.

Эшли ахнула, когда из-за двери раздался глубокий незнакомый голос. У мужчины в костюме были тёмные волосы до плеч и бирюзовые глаза, такие же, как у неё. Он был почти такого же роста, как и Маакс.

— Проклятье, Никколо. Отвернись. — Маакс спокойно потянулся за полотенцем из стопки рядом с ванной.

Незнакомец выгнул тёмную бровь и вздохнул, поворачиваясь с нарочитой медлительностью.

— Похоже, вы занимаетесь тем, на что стоит посмотреть

— Пошёл на хрен, вампир. Ты рано, — проворчал Маакс.

Вампир? Эшли вцепилась в халат и прикрыла все видимые части тела.

Стоя спиной к двери, он ответил:

— Официально уже ночь и согласно нашему соглашению, я здесь, чтобы забрать тебя и женщину.

— Маакс, что происходит? Кто этот парень? — спросила Эшли.

Мужчина слабо помахал рукой.

— Генерал Никколо Диконти. Приятно познакомиться, мисс Розвуд.

— Не беспокойся, — сказал Маакс, явно раздражённый. — Он старый друг семьи. — Послышался лёгкий скрип, когда Маакс вышел из ванны. — Ты можешь подождать в гостиной, пока мы приведём себя в порядок, Никколо.

— Нет, не могу. Если уйду, вы, маленькие кролики, продолжите. И мне придётся ждать три или четыре часа. Я останусь здесь, в дверях. — Он бросил лукавый взгляд через плечо и улыбнулся.

— Я уверен, что Эшли хотела бы принять душ, — угрожающе произнёс Маакс. — А твоя жена Хелена одобрила бы твой вуайеризм?

— Буду внизу, — Никколо исчез.

— Давай, Эшли, примем душ. — Маакс обнял её и повёл к большой стеклянной кабинке.

— Прошу прощения? — Она отдёрнула руку, потому что была не в настроении для совместного купания; она просто хотела знать, что происходит.

Они отложили серьёзную дискуссию только потому, что похоть взяла верх; однако этот маленький момент слепой глупости прошёл.

— Я никуда не пойду, пока ты не скажешь, кто этот человек, почему он здесь и почему я чувствую, что мы в беде.

Она смотрела, как Маакс открыл кабинку, включил воду и начал смывать карамельную плёнку с кожи.

— Эшли, я сделал много-много того, за что должен объясниться перед братьями и сёстрами. Тебе нечего бояться.

Не то чтобы она отпустила его куда-нибудь без себя, но что-то не сходилось.

— Тогда почему я не могу остаться? Почему он сказал, что за мной тоже пришёл? — спросила она. — Ты только что назвал этого парня вампиром?

Маакс раздраженно отмахнулся.

— Никколо когда-то был генералом армии королевы вампиров. Теперь он и его жена правят вампирами, хотя сам он больше не вампир.

— Ладно… — Мощная струя воды рикошетом отскочила от твёрдого тела Маакс и залила лицо.

— Слишком много нужно за раз принять, — признал он, — но ты хорошо справляешься. — Он говорил на октаву ниже. — Очень, очень хорошо. На самом деле, не думаю, что когда-то видел настолько талантливую женщину.

— Внизу нас ждёт мужчина, чтобы увезти, а ты намекаешь на то, что я хорошо справляюсь с твоим дружком? — Честно говоря, она не могла перестать думать об этом. Да что с ней такое?

— Его называют член, Эшли. И да, возможно, так оно и есть. Почему? Это оскорбительно? Мы же взрослые.

— Нет, я взрослая. Ты же древний. — Она остановилась, чтобы перевести дух. — Почему он здесь? Что ты сделал? Мы возвращаемся, верно?

Она смутно помнила, что Маакс, в больнице, когда они официально познакомились, говорил о том, что его нынешнее невидимое состояние — наказание. Он никогда не рассказывал за что, но у них не хватило времени, чтобы поговорить. Всё произошло так быстро.

Маакс выключил душ и вышел, вода стекала с него на пол. Судя по слабому контуру лица, он был огорчён.

— Я… Я… — Маакс потёр подбородок.

— Маакс! Шестьдесят секунд, — донёсся снизу голос Никколо.

— Чёрт возьми, — проворчал Маакс. — Я его задержу. Увидимся внизу. В шкафу найдёшь новую одежду и нижнее бельё.

О нет. Он не ускользнёт, не ответив на вопросы.

— Маакс, не смей уходить, не сказав… — Она моргнула и он исчез. Дорожка из маленьких лужиц подтверждала это.