Смерть в океане

Глава 29

Кэтрин пошла в номер Бесс, на случай если подруге понадобится помощь, а Дилани сообщил управляющему отелем о происшествии. Затем спустился в бар и стал ждать дам.

Они появились через полчаса. Синяк Бесс потемнел, она немного прихрамывала. Тем не менее благодаря умело наложенному макияжу ссадина на лице была не так заметна.

— Ничего не говори, — попросила Бесс, заметив взгляд Дилани. Она и Кэтрин сели за столик. — Сейчас мне нужен какой-нибудь качественный напиток.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Меня не так-то легко угробить. Я крутая.

Дилани улыбнулся.

— В колледже Бесс играла в хоккей на траве, — пояснила Кэтрин.

— Впечатляет. Я взял на себя смелость заказать небольшие сандвичи, их сейчас принесут. Хочешь пойти в полицию и сообщить о случившемся?

— Надо бы. Думаешь, они помогут?

— Вряд ли… если только случайно не наткнутся на машину. Сомневаюсь, что водитель ошивается где-то поблизости. Скорее всего он уже в Генуе.

— Я, наверное, смогу получить деньги по страховке за разбитую камеру, только больше всего мне хотелось бы найти этого ублюдка.

— А вот и бутерброды, — сказала Кэтрин, заметив приближающегося официанта. Он нес три тарелки в одной руке и бутылку вина в другой.

— И помощник управляющего, — добавил Дилани.

— Простите, синьора, — обратился помощник к Бесс, вручая ей листок бумаги. — Вам звонили сегодня днем.

— О, благодарю.

— Пожалуйста.

Бесс прочитала записку и нахмурила брови.

— Сообщение от секретарши Джека. «Пожалуйста, позвоните немедленно». Отлично. Прошло уже два часа.

— Прошу прощения, — извинился помощник. — Девушка, принявшая сообщение, ушла домой. Я только что заметил записку в вашем ящике и подумал, что вы захотите взглянуть на нее. Можно воспользоваться телефоном в холле гостиницы.

— Не беспокойтесь, — улыбнулась Бесс. — Еще раз спасибо.

— Пожалуйста. — Помощник управляющего слегка поклонился и направился к конторке портье.

Бесс поморщилась, вставая.

— Надо позвонить. Может, у них там пожар.

Кэтрин смотрела вслед уходящей подруге.

— Бесс тверда как камень. Ее ничем не пробьешь.

— Да, редкая женщина. Вы давно дружите?

— С первого курса колледжа.

— Приличный срок.

— Не так уж долго, — улыбнулась Кэтрин, ткнув его в ребро.

Предоставлялась идеальная возможность рассказать ему о своем прошлом, о нападении насильника и о том, как этот случай отразился на ее жизни. С каждым днем Джон нравился Кэтрин все больше и больше. У него неотразимая улыбка, и ей так хорошо с ним. Только она боялась все испортить, если станет слишком откровенничать. Уже дважды она подводила разговор к этой теме и не решалась развить ее из-за боязни оттолкнуть Дилани. Сердилась и в душе считала себя трусихой.

— Ты узнал, не покупал ли кто-то из пассажиров «Мажестика» взрывчатку? — спросила она.

— Я оставил номер своего сотового у корабельного компьютерщика. Он обещал позвонить, если им станет что-то известно. Они также проверяют кредитные карточки и отчеты по оплате.

Кэтрин открыла рот, чтобы ответить, однако не произнесла ни слова, увидев выражение лица Бесс, разговаривающей по телефону в другом конце зала.

— Что-то случилось? — спросил Дилани.

— Не знаю. У нее какой-то не такой вид. Пойду спрошу, в чем дело.

— Мне пойти с тобой?

— Нет. Я сейчас вернусь.

Бесс повесила трубку. Дилани даже издалека видел, что она чем-то расстроена. Женщины обменялись словами и обняли друг друга.

Господи, что еще стряслось?

Бесс, не возвращаясь к столу, направилась прямо к лестнице. Дилани отодвинул стул и пошел к Кэтрин.

— Плохие новости. Утром у Джека случился сердечный приступ. Его отвезли в больницу.

— Все обошлось?

— Не знаю. Бесс звонила в офис мужа, но они пока ничего не знают. Пошла наверх, чтобы связаться с Колумбийской пресвитерианской клиникой.

Дилани покачал головой.

— Я могу чем-то помочь? Как Бесс восприняла новость?

— Не очень. Как бы ни обстояли дела, я уверена: она захочет немедленно отправиться домой.

— Я абсолютно ее поддерживаю, — согласился он. — Скажи мне, когда мы должны будем уехать.

— Ты такой милый, Джон. Встретимся в твоем номере через несколько минут. Пусть Бесс немного побудет одна.

Через десять минут Бесс постучала в дверь номера Дилани. Вошла вся заплаканная. Краска потекла, глаза покраснели.

— С Джеком все хорошо, — сообщила она им. — У него был легкий сердечный приступ. Я с ним немного поговорила. Настроение у него вроде хорошее, однако…

— Что? — спросила Кэтрин.

— Кэт, мне надо ехать. Джек не хочет, чтобы я возвращалась, только я не могу оставаться здесь, когда он лежит в больнице.

— Ну конечно, — поддержала подругу Кэтрин. — Мы с Джоном только что об этом говорили. Я могу позвонить в аэропорт и заказать билеты.

— Я уже позвонила. Последний самолет из Генуи вылетает через сорок пять минут, и я на него не успеваю. Можно лететь из Ниццы авиалинией «Эр Франс» в восемь двадцать вечера. В моем распоряжении немногим менее четырех часов. Служащий гостиницы сказал, что в семнадцать ноль пять из Рапалло отходит поезд. Если потороплюсь, могу успеть. Надо еще позвонить в американское консульство и договориться с итальянскими властями.

— Не беспокойся, я обо всем позабочусь, — утешила ее Кэтрин.

— Как далеко находится Ницца? — спросил Дилани.

— Около ста тридцати миль, — ответила Бесс.

Он подумал и потянулся к телефону.

— Говорит Джон Дилани из номера 312. Можно попросить служащего подогнать нашу машину ко входу?

— Джон…

— Мы с Кэт отвезем тебя.

— Но…

— Ты не поедешь на поезде.

— Есть ли в самолете еще два свободных места? — спросила Кэтрин.

— Вам не обязательно ехать со мной, Кэт. Все будет хорошо.

— Дело не в этом. Ты ведь не оставила бы меня, вот и я не оставляю тебя.

Машина ждала их на выходе из холла. Дилани закинул чемодан Бесс в багажник и сел за руль. Направил «альфа-ромео» вниз по холму и выехал на виа Сан-Микеле. На узких улочках приходилось постоянно переключать передачи. На шоссе А12 он включил пятую скорость и плавно пристроился к транспортному потоку. Кэтрин благоразумно узнала направление у консьержа и теперь выступала в роли навигатора. Они выехали на магистраль Е80, а потом свернули на автостраду номер 8. Наконец указатели на итальянском кончились и пошли надписи на французском. Они без труда нашли аэропорт в Ницце. Дилани вел машину на скорости 100 километров в час, и путешествие длилось всего два часа.

По дороге подруги обсуждали, следует ли Кэтрин сопровождать Бесс. Кэтрин хотела ехать, однако Бесс возражала. На самолете оставалось только одно свободное место, и все решилось само собой. Они проводили Бесс до терминала, убедились, что она получила билет, и помогли сдать багаж. Поцеловали на прощание. Бесс пообещала позвонить, как только ей станет что-то известно о состоянии Джека. Кэтрин не хотела уезжать до взлета самолета.

— Не хочешь перекусить? — спросил Дилани по пути к машине.

— Конечно. Ты, наверное, умираешь с голоду.

— Не прочь слегка подкрепиться.

Она обняла его за талию.

— Спасибо тебе за все, Джон, — прошептала она, прижимаясь щекой к его груди.

Он поцеловал ее в макушку.

Аэропорт находился на расстоянии четырех миль от центра города. Кэтрин предложила оставить автомобиль в распоряжение служащего у отеля «Негреско».

— Разве это возможно, если мы не живем здесь? — спросил Дилани.

— Они не будут возражать.

— Ты уверена?

— Персонал «Негреско» такие снобы. Они полагают, что никто, кроме гостей гостиницы, не дерзнет оставить у нее свою машину. Просто скажи, чтобы ее держали у входа. Обычно помогают чаевые.

Дилани усмехнулся:

— Ты поразительная женщина, Кэтрин Адамс. Только при аресте не проси меня взять тебя на поруки. Я ведь простой городской парень.

— Ты водитель, — заметила она.

— Отлично — значит, я еще и сообщник.

Как и предсказывала Кэтрин, служащий отеля «Негреско» открыл дверь и вежливо выслушал просьбу Дилани, а затем без всяких колебаний принял пять евро. Они свернули за угол и вышли на рю де Франс, милую старинную улочку с дюжиной ресторанов. Подобно большинству европейских улиц, они меняли свои названия через каждый квартал. Рю Массена быстро перешла в рю Жофредо — и так далее через каждые двести ярдов. Дилани сразу заострил на этом внимание. Когда они в третий раз миновали уличный фонарь с табличкой следующей улицы, он остановился и начал осматриваться. Потом покачал головой. Если у французов такая прихоть, кто он такой, чтобы спорить с ними?

Они нашли небольшой ресторан с меню, приклеенным на двери, и столиками на свежем воздухе. Кэтрин заказала бокал белого вина, а он стакан пива к еде. Пока ждали заказ, Дилани взял английскую газету, которую кто-то оставил на столе, и стал просматривать.

— Французы мастера криминальной хроники, — сказал он.

— То есть?

— Их статьи похожи на романы. Однажды мне пришлось работать над одним делом вместе с парижскими полицейскими, и я просто подсел на французские сообщения о преступлениях. Плохо только то, что они пишут с продолжениями и надо обязательно читать первую часть, иначе ничего не понятно. Краткого содержания не дается.

Покончив с ужином, они еще немного погуляли, глядя на закрытые витрины магазинов, а потом вышли на Английский бульвар и направились к отелю. Несмотря на поздний час, множество людей гуляло по городу.

Ветер с моря посвежел и принес мокрый туман. Прохожие исчезали в темноте и появлялись вновь в желтом свете фонарей, превращающих бульвар в картину старых мастеров. Дилани снял куртку и накинул ее на плечи Кэтрин.

— Ты совсем притихла, — обратился он к ней. — Что-то тебя беспокоит?

— Я волнуюсь о Бесс, вот и все.

— Все обойдется, — заверил он. — Похоже, с ее мужем ничего серьезного. У меня в пресвитерианской клинике есть знакомый врач-невролог. Если хочешь, я позвоню ему и спрошу о состоянии Джека.

— Сделай милость. Джек хороший человек, и он ценит Бесс. Только действуй осторожно — не хочу, чтобы они подумали, будто мы суем нос в их дела.

— Мы именно этим занимаемся.

— Знаю. Только не надо допускать, чтобы они так думали.

Дилани полагал, что в их действиях нет ничего неприличного, однако не стал заострять эту тему.

Автомобиль ждал их. Рядом с ним у входа в отель стоял служащий. Он открыл дверцу для Дилани — Кэтрин сама села в машину — и скромно смотрел в сторону, пока тот рылся в бумажнике. На сей раз Джон протянул человеку всего один евро. Служащий взглянул на монету, презрительно поднял вверх бровь и пожелал им спокойной ночи.

— Если я когда-либо перевоплощусь, то явлюсь в образе служащего отеля, — заметил Дилани, заводя мотор.

Возвращались они довольно медленно из-за мокрой дороги и тумана. Прощаясь у двери номера Кэтрин, оба испытали мимолетное чувство неловкости, договариваясь встретиться за завтраком.

Кэтрин проснулась ровно в шесть утра. Ночью туман сгущался на всем побережье, окутывая рыболовецкую деревушку. Выйдя на балкон, Кэтрин вместо кристально-синего моря и покрытого зелеными деревьями холма увидела серо-белый мир.

— Вот так, — произнесла она, закрывая двери. Подумала, не пойти ли к Дилани, чтобы пригласить побегать вместе с ней, однако не знала, как ему это понравится в столь ранний час. Решив дать Джону хорошенько выспаться, натянула шорты, футболку и кроссовки, которые купила в Генуе, и спустилась вниз на завтрак.

Кофе прежде всего!

Официант расставлял приборы, когда Кэтрин сунула голову в дверь и спросила, открыт ли уже ресторан. Он жестом пригласил ее войти и сесть.

— Добрый день, синьора. Не хотите ли выпить чашечку кофе? Или вы предпочитаете сок?

— Доброе утро. Кофе, пожалуйста. Черный и поменьше сахара.

— А какая еда?

— Я бы предпочла свежие фрукты, если они у вас есть.

— Мы только что получили очень вкусные дыни. Я сам только что съел одну.

— Отлично.

Официант ушел на кухню и вернулся через некоторое время с тарелкой, на которой лежали кусочки дыни, и чашкой эспрессо. Кэтрин, нахмурившись, смотрела на него.

— Извините, но я просила кофе.

— Да, это кофе.

— Мне кажется, это эспрессо.

— А… вы хотите американо?

— Точно. Он у вас есть?

— Прошу прощения, нет.

— Какая жалость.

— В Риме нужно вести себя как римляне, правда?

— Но мы в Портофино.

Кэтрин вздохнула.

— Ну хорошо.

— Отлично.

Официант поклонился и ушел. Спустя несколько секунд Кэтрин собралась с духом и отхлебнула. Кофе оказался просто ужасным. Хуже того, пойло по консистенции напоминало грязь. Она поставила чашку на стол и отодвинула в сторону. Официант, стоящий у дверей кухни, смотрел на нее и улыбался, очевидно, удовлетворенный тем, что американка хотя бы попробовала. Кэтрин слабо улыбнулась в ответ. Однако как только он отвернулся, она схватила чашку и вылила ее содержимое в горшок с фикусом, стоящий возле стола.

— Прости, парень, — прошептала она, обращаясь к растению. — Я эту гадость пить не могу.

Фикус ничего не ответил.

В углу зала сидит Умар Махаран, бывший пассажир лайнера «Мажестик» и недавний гость торгового судна «Звезда Мэри», и безмятежно наблюдает за ней. Он держит перед собой открытую газету, однако все его внимание сосредоточено на Кэтрин. Взгляд его черных глаз лишен всяких эмоций. Так леопард смотрит на свою жертву.

Терпение, говорит он себе.

Махаран поворачивается к окну и видит окутанный туманом городок. Слабая улыбка появляется на его губах.

Терпение. Будет интересно.

Прошло почти пятнадцать минут, пока американка поела и встала. Не дожидаясь счета, Умар кладет несколько евро на стол и следует за ней, сжимая нож в кармане куртки.

Махаран одет в черную ветровку, штаны желто-коричневого цвета и консервативную синюю рубашку. Его легко принять за одного из туристов, нахлынувших в Портофино летом. Он идет за Кэтрин, держась от нее на почтительном расстоянии. Его не смущает то обстоятельство, что она вдруг переходит на легкий бег и исчезает в тумане. Судя по карте, в городке только одна большая улица. У американки небольшой выбор, куда пойти.

В итоге она вернется сюда, думает он, благодаря судьбу за удачу.

Несмотря натуристский сезон, улочки Портофино пустынны в такой ранний час.

«Все к лучшему, — размышляет Умар, ускоряя шаг. — Бегай сколько хочешь, дамочка».

Длина лезвия его ножа составляет пять дюймов, и сделано оно из золингеновской стали. Этим клинком он убил Аднана. По всем правилам сейчас Умар должен находиться уже в Сирии, однако работодатель велел ему распутать кое-какие узлы. Жаль, что с ней нет ее мужчины. Придется расправиться с ним позднее, в свое время.

Кэтрин уже наполовину спустилась с холма, когда услышала за спиной скрип башмаков. Обернулась рефлекторно и посмотрела назад. Сейчас семь часов утра, и все добропорядочные люди еще спят. Она остановилась и стала всматриваться в туман.

Ничего не видно.

Кэтрин подумала, не подождать ли, пока распогодится и прояснится, однако отвергла эту идею. Она уже три дня не занималась физическими упражнениями, а в среднем возрасте ради сохранения формы надо усердно работать над собой. «Кроме того, — размышляла она, — есть нечто романтическое в беге трусцой туманным утром». Вспомнила даже старое черно-белое кино «Касабланка». Наполнив легкие свежим воздухом, она возобновила бег. У подножия холма увеличила скорость, войдя в равномерный ритм. Кровь потекла быстрее к рукам и ногам, тело согрелось. Как же приятно заниматься физкультурой! Полинявшие желтые и оранжевые, в основном четырехэтажные, дома появлялись и исчезали в тумане. Слева слышался гул лодочных моторов, порой мелькали черные высокие мачты. В воздухе ощущался запах соли. Торговцы опускали навесы, готовясь открывать магазины.

Добежав до рыночной площади, Кэтрин перешла на шаг, вытирая пот со лба. Пожилая женщина мела улицу. Кэтрин улыбнулась ей, и та махнула рукой в ответ. Поблизости находились еще какие-то люди. За их спинами сгущался туман. Стояла полная тишина, только порой слышались всплески воды да скрип оснастки. И тут вновь раздался звук шагов. Кэтрин обернулась, и они сразу стихли. Подождала несколько минут — никто так и не показался.

«Тебе уже мерещатся призраки», — сказала она себе и пошла дальше.

Портофино лежит у основания Лигурийских холмов на крайнем северо-западе Италии. «Вершина башмака» — так называют этот район местные жители. В городке несколько улиц, но только одна большая дорога, идущая вдоль гавани. Кэтрин усилием воли отбросила чувство тревоги и пошла быстрее. Она определенно слышала шаги, и странно, что они замирают, стоит ей остановиться.

Временами густой туман рассеивался, и ее взгляду открывалось море и лодки.

Ощущая поблизости чье-то присутствие, Кэтрин начала прислушиваться. Кто-то точно идет за ней. Непонятно, как далеко находится преследователь, однако теперь у нее больше нет сомнений. Пройдя еще ярдов двадцать, она резко остановилась и обернулась, полагая, что увидит Дилани.

«Он единственный, кто знает, что я здесь, и если он так шутит, то…»

К ее удивлению, шаги на сей раз не затихли — они стремительно приближались к ней. Туман вдруг утратил свое очарование. Возобладал инстинкт. Кэтрин побежала. Сердце отчаянно билось в груди, когда она достигла конца улицы. Шаги совсем рядом. Слева — дорожка. Кэтрин не колеблясь бросилась к ней. Асфальт кончился, пошла плотно утрамбованная глина. Через пятьдесят ярдов появились кусты и деревья. Кэтрин оказалась на неизвестно куда ведущей лесной тропе.

Где-то на задворках сознания возник образ старинного покинутого замка, который некогда построил на скалах, нависающих над городом, немецкий барон. Кэтрин вглядывалась в туман, пытаясь понять, где находится, однако в сумраке мелькали лишь мрачные тени деревьев. Треск ветвей говорил о том, что преследователь уже близко. Кэтрин сжала зубы и что есть мочи рванула вперед. Ветки хлестали ее по рукам, корни хватали за ноги.

Еще раз оглянулась. Видимость менее пятнадцати ярдов. В полной тишине ее собственные шаги звучат необыкновенно громко. Внезапно слой лесной почвы вновь изменялся. Тропинка отделилась, идет направо и исчезает в кустарнике. Слева проходит гравийная дорожка, заканчивающаяся каменной лестницей. Кэтрин прыгала сразу через две ступени и вскоре очутилась на вершине широкой, мощенной булыжником террасы, расположенной у основания замка. Толстые красноватые стены нависали над ней. Еще одна лестница вела к главному входу. Кэтрин быстро соображала. Если она обойдет здание, то, возможно, оторвется от преследователя.

После того как их пересадили с «Принцессы меридиана» на другое судно, директор круиза прочитал лекцию о том, как нужно вести себя в Италии. Он предостерег пассажиров от общения с цыганами, странствующими кочевниками, переезжающими из города в город по всей Европе. В основном они промышляют воровством, однако могут и напасть на неосторожного человека при благоприятных для них обстоятельствах. В то же время еще одно воспоминание пришло ей в голову, от которого у Кэтрин сразу ослабли ноги и руки. Еще раз она такое не переживет. Она молилась о том, чтобы преследователь прекратил погоню.

«Замок» оказался всего лишь большим особняком, хотя и выглядел довольно внушительно по сравнению со средними домами Портофино. Неудивительно, что местные жители присвоили ему такое название. Кэтрин заставила себя двигаться, поднялась еще на один лестничный пролет и вышла на главную террасу, гораздо большую по размерам, чем та, что находилась под ней. Сквозь бреши в тумане вдалеке виднелась бухта. Кэтрин повернулась и посмотрела на дом. Он представлял собой практически колоссальную развалину.

Вновь оглянувшись, она осторожно прошла к концу террасы в надежде найти задний выход. Кто-то уже поднимался по лестнице, не заботясь более о звуке шагов. Инстинкты кричали «беги», однако она принудила себя остаться на месте и хорошенько все обдумать.

Как только начнешь паниковать, сразу погибнешь!

Если это цыган, который хочет ее ограбить, он будет разочарован, так как у Кэтрин нет с собой денег. Всего лишь ключ от номера. Она представила, как ее насилуют и калечат.

Есть тропинка, но она вся изрыта. Справа от нее крутой спуск. Если оступишься, будешь лететь до самой гавани. Хуже всего, что камни покрыты мхом и лишайником. Хорошо лишь то, что путь лежит в правильном направлении. Нужно просто обойти преследователя, вернуться в город и обратиться за помощью. За секунду до того как свернуть за угол, Кэтрин заметила на вершине лестницы хорошо сложенного человека в черном. Непонятно, видел ли он ее, а если так, то она уже бессильна изменить ситуацию.

Двигаясь неслышно, она прокладывала себе путь через битые камни, прислушиваясь к его шагам.

Пока все идет неплохо!

Однако, свернув за угол, Кэтрин сразу поняла, что ей грозит опасность. Тропинка кончалась патио с крутыми спусками на три стороны. Выйти отсюда можно только через дом. Любая попытка спуститься вниз со скал равна самоубийству. Она в ловушке. Кэтрин подбежала к дверям черного хода и попробовала их открыть. Первая заперта. Со второй повезло больше. Дерево побелено и еще довольно прочное, а укрепляющие железные обручи давно проржавели. Однако дверь поддалась, когда Кэтрин толкнула ее. Она заглянула в темноту и тотчас отпрянула. Весь вход затянут паутиной, в центре которой сидит белой паук величиной с монету в полдоллара.

Мысленно выругавшись, Кэтрин стала осторожно продвигаться у края паутины. Она с детства ненавидела этих насекомых. К счастью, паук почувствовал вибрации и скрылся в трещине.

«Хорошо», — сказала себе Кэтрин, входя в комнату.

В нос ей бросился застарелый запах сырости и плесени, пока глаза привыкали к темноте. Она была в совершенно пустом подвале. Всю мебель давно отсюда убрали. Теперь пол покрывал лишь толстый слой пыли и сухих листьев. Кэтрин прошла к лестнице в углу и стала на первую ступень. Кажется, крепкая. Боясь выдать себя малейшим звуком, она тихонько поднималась вверх и вскоре очутилась в коридоре, таком же пустом, как и подвал. Вот только воздух здесь посвежее. Она глубоко вдохнула. Подвалы повсюду пахнут одинаково. Коридор узкий и мрачный, освещается лишь светом, идущим из единственного окна в самом его конце. Она пыталась определить свое местоположение. Во рту пересохло, пришлось несколько раз сглотнуть слюну.

По обе стороны коридора есть несколько дверей. Кэтрин вошла в первую из них. Возможно, она выведет ее на улицу. Не везет. Она попадает в кухню. В ней стоит старомодный холодильник с открытыми дверцами. Сборщики мусора, должно быть, не смогли его вынести. Несколько разбитых настенных деревянных шкафчиков валяется на полу. Кэтрин стоит и почти минуту прислушивается. Только ветер шумит в кронах деревьев.

Может быть, он прекратил преследование?

Чтобы не рисковать, она решила подождать еще. Из любопытства стала осматривать помещение за кухней. Зал замка, за исключением камина, также пуст, как и другие комнаты. Четыре окна открыты, рамы наклонены и едва держатся в створках. Резная облицовка камина напоминала ту, что имелась у нее дома.

Сгорая от любопытства, Кэтрин двигается вдоль стены к ближайшему окну и выглядывает в него. Туман редеет.

Внизу на расстоянии ста футов волны с шумом бьются о камни. На нижней террасе никого не видно, однако будет благоразумным выждать еще немного. Кэтрин поворачивается и внимательно осматривает комнату. Она большая по любым стандартам — футов пятьдесят в ширину. Первоначальная внутренняя панельная обшивка сохранилась, равно как и формы рисунков. Все тут, как и в подвале, покрыто пылью. Сухие листья и мусор покрывают каменный пол. Кэтрин облокачивается об оконную раму и думает о тех людях, которые построили этот особняк. Проходят минуты.

Сквозь сводчатый проход просматриваются двери в центре большого зала. Кэтрин лишь мельком видела человека, преследовавшего ее, на ступенях лестницы, однако он не показался ей похожим на цыгана. В Портофино, наверное, совершаются преступления, только нападение на женщину, занимающуюся утром бегом и, очевидно, не имеющую при себе никаких ценностей, кажется бессмысленным. Ей пришло в голову несколько других вариантов, один хуже другого.

Когда Кэтрин решила, что прошло достаточно много времени, она вошла через зал в прихожую. Дверь обшита панелями и закруглена вверху наподобие старинных церковных врат периода Ренессанса. Заперто. Разочарованная, Кэтрин все же дернула ручку.

— Оставайтесь на месте, дамочка, — раздался голос у нее за спиной.

Кэтрин резко обернулась и увидела в дверях кухни мужчину в черном. Невысокий, с оливковым цветом лица и широкой грудью. Глаза темные, практически черные.

— У меня нет денег, — проговорила она, подаваясь назад.

Человек кивнул.

— Оставайтесь на месте, миссис.

Однако Кэтрин не послушалась и метнулась вправо к лестнице, которая вела наверх. Умар пробормотал что-то по-арабски и устремился за ней.

Находясь на балконе второго этажа, Кэтрин в страхе заметила, как преследователь вынимает из кармана какой-то блестящий предмет. Щелчок — и выскочило лезвие.

— Зачем вы это делаете? — спросила она. — Я же сказала, денег у меня нет. Что вам нужно?

— Только вы, мадам, — отвечал Умар, не отводя от нее взгляда.

Он продолжал медленно приближаться, держа нож у правого бедра. Кэтрин оказалась в ловушке. Она хотела кричать, однако лишилась дара речи. И тут случилось нечто странное.

Темная тень рванулась из комнаты за спиной преследователя и врезалась в него. Умар издал стон и упал, изогнув плечи дугой. Джон Дилани ударился об пол, тотчас привстал на колени и с левой неожиданно ударил пытавшегося подняться на ноги араба по голове. Умар резанул ножом воздуху себя за спиной. Хотел нанести новый удар, однако Дилани блокировал его, прижал руку Умара к своему боку и еще раза дал арабу в челюсть.

Зарычав, Умар дернул руку назад, пытаясь разжать хватку Дилани. На левом боку Дилани появилась тонкая красная полоска. Умар сделал выпад, Дилани отскочил в сторону и предплечьем двинул по кисти Умара. Нож упал на пол. Умар пригнулся и ударил Дилани по почкам. Мужчины схватились, пытаясь одолеть друг друга в борьбе, и повались на пол. Мелькали руки и ноги. Умару удалось вскочить первым, и он левой ногой ударил Дилани в подбородок и бросил его на стену. Не успел Дилани опомниться, как последовал следующий удар. Такой сильный, что чуть не оторвал его от земли. Потом его били вновь и вновь.

Кэтрин понимала, что Дилани в беде. Она увидела нож противника, валяющийся на полу в нескольких футах от нее, и попыталась схватить его.

— Не двигайся! — предупредил ее Умар.

Пока араб отвлекся, Дилани успел набрать полные легкие воздуха и с ревом бросился на Умара. Они вновь покатились по полу.

— Я убью тебя, сукин сын! — кричал Дилани, нанося удары по лицу араба.

Умару удалось сбросить его с себя. Оба медленно поднялись на ноги и встали друг перед другом. Лицо Умара все в синяках и залито кровью, бок Дилани отчаянно кровоточит. Умар взглянул на свой нож и начал продвигаться к нему. Дилани преградил ему дорогу.

— Хочешь взять нож, маленький засранец? Тогда пройди через меня.

— Так пусть будет так.

Без всякого предупреждения Умар согнул голову и резко бросился на Дилани словно бык, застигнув его врасплох. Оба рухнули на закрытую дверь, которая отворилась под их тяжестью. Кэтрин немедленно бросилась к ножу, схватила его и метнулась в комнату, где шло сражение.

Дилани увернулся от мощного удара в голову и, в свою очередь, провел прямой по лицу противника. Затем последовал сильнейший апперкот с правой, от которого Умар зашатался и чуть не рухнул на пол.

Шла минута за минутой. Битва продолжалась. Становилось все очевиднее, что Дилани, имея преимущество в росте, боксирует гораздо лучше. Умар выплюнул изо рта сгусток крови и вновь бросился в атаку, сопровождая удары пинками в кровоточащий бок соперника. И всякий раз лицо Дилани искажала гримаса боли.

Однако когда Умар приготовился к новой атаке, Дилани был начеку. Араб разогнался и бросился вперед, но Дилани вовремя увернулся, и нападающий не удержался, вылетел на балкон и врезался в перила, которые развалились от мощного удара.

Кэтрин до конца своих дней запомнит его дикий крик и глухой стук, когда тело упало на камни внизу. Крик внезапно прекратился.

Дилани вышел на площадку и посмотрел вниз. Потом согнулся, держась руками за колени, не в силах отдышаться. Кэтрин уронила нож и кинулась к нему.

— Джон, что с тобой?

— Стар я уже для таких боев, — ответил он, задыхаясь. — Кто он такой, черт его побери?

Кэтрин взяла Джона под локоть и помогла выпрямиться.

— Не знаю. Я бегала… о Боже мой!

Она прервалась, увидев левый бок Дилани. Его рубашка теперь полностью пропиталась кровью. Скривившись, Джон осторожно поднял ее, обнажая разрез дюйма в четыре прямо под грудной клеткой. Кровь медленно сочилась из раны и стекала вниз.

— Гм… — проговорил он, трогая рану пальцами.

— Вот тебе и «гм»! — вскричала Кэтрин. — Ты истекаешь кровью.

— Да, наверное. — Он поднял руку, прежде чем Кэтрин успела сказать что-то еще. — Я чувствую себя нормально, Кэт. Честное слово. Помоги мне снять рубашку.

Дилани расстегнул пуговицы и вылез из рубашки. Сложил ее и прижал к кровоточащему боку.

— Тебя нужно показать врачу, Джон. Оставайся здесь, а я пойду позову кого-нибудь на помощь.

— Да я в порядке и сам смогу вернуться, — заверил он. — Хочу только узнать побольше о твоем дружке. Ты имеешь какое-то представление об этом человеке?

Кэтрин покачала головой, и они начали спускаться вниз.

— Рассказываю как на духу. Я встала рано и пошла на завтрак. Мне кажется, он находился в ресторане. Наверняка. Мы не обменялись с ним ни единым словом. Я поела и вышла на пробежку. Надо думать, он преследовал меня. А ты-то откуда взялся?

Дилани ответил не сразу. Опустился на одно колено и свободной рукой обследовал тело Умара с тем выражением, которое Кэтрин обозначала как «лицо полицейского».

— Я пришел в ресторан через пару минут после твоего ухода. Официант сказал, что ты бегаешь. Мне хотелось сделать тебе сюрприз и внезапно появиться перед тобой, однако я не мог найти тебя в тумане. Спросил у старушки, подметавшей улицу, о тебе. Ей показалось, что ты побежала в сторону замка.

Дилани замолк и осмотрелся.

— На мой взгляд, на замок постройка совсем не похожа. Ладно, я пошел в эту сторону, но так и не нашел тебя. Зато увидел вот этого красавчика, который крадучись обходил дом. Он определенно затевал что-то нечистое, поэтому я… а, вот и документы.

Дилани нащупал что-то твердое в кармане Умара, вытащил паспорт и открыл его. Нахмурился при виде имени.

— Отто Магнусон… из Швейцарии.

— Если он швейцарец, то я Микки-Маус, — заключила Кэтрин. — Не знаю точно, что у него за акцент, только далеко не швейцарский.

— Что он хотел от тебя, как ты считаешь?

— Сначала я думала, это грабитель. Однако он вынул нож, что сбило меня с толку. Может быть, у него на уме было изнасилование?

Дилани кивнул и продолжил поиски. Нашел толстый желтый конверт в нагрудном кармане и присвистнул, увидев его содержимое.

— Имея такие деньги, он вряд ли пошел бы на ограбление, — предположил он. — Парень просто богач. Здесь, должно быть, тридцать или сорок тысяч долларов.

— Боже! — воскликнула Кэтрин. — Надо сообщить полиции.

— Ты когда-нибудь имела дело с итальянской полицией?

— На самом деле нет.

— А мне приходилось общаться с ними. Этому парню не было никакого смысла появляться здесь и охотиться за тобой. Можно предположить, что он сумасшедший, только по его поступкам этого не скажешь. Вел он себя как профессионал.

— Что ты имеешь в виду?

— Я попал сюда у него на хвосте и видел, как он идет на тебя с ножом за бедром, — так действуют только профессионалы. Уличные хулиганы делают все в открытую и стараются запугать жертву. Размахивают ножом направо и налево. Так же поступают и насильники. А наш парень с умом пользовался своим холодным оружием.

— Господи, но почему я? Не понимаю.

Дилани встал на ноги и покачал головой:

— Я не знаю. Хорошо, что подоспел вовремя.

Кэтрин положила голову ему на грудь.

— Ты спас мне жизнь, Джон.

— Рад стараться. Дай мне закончить обыск мистера Магнусона, а потом мы пойдем назад и поставим в известность власти.

Кэтрин покорно отошла в сторону. А Дилани только и делал, что смотрел на тело Умара. Казалось, он хотел решить какое-то трудное уравнение. Наконец Джон обошел труп, остановился у его ног и нагнулся, чтобы осмотреть подошвы туфель. Затем откинул ветровку и стал исследовать рубашку.

— Нет никаких этикеток, — заметила Кэтрин.

— Молодец. Посмотри на туфли и скажи, что ты видишь.

Кэтрин склонила голову набок, однако поступила так, как он велел.

— Они новые.

— Правильно. Если только мужик не страдал какой-то фобией, то приложил немало усилий, чтобы скрыть свою личность. Заметила что-то еще?

Кэтрин осмотрела тело с ног до головы и наконец пожала плечами.

— Кончики пальцев, — подсказал Дилани.

Одна рука Умара лежала на полу ладонью вверх. Дилани разомкнул его пальцы. Подушечки испещрены шрамами. До Кэтрин не сразу дошло — у него нельзя взять отпечатки.

— Что все это значит? — спросила Кэтрин.

Дилани покачал головой:

— Не знаю. Похоже, он приехал сюда не в отпуск. Если Отто, или кто он там на самом деле, остановился в отеле, надо узнать, когда зарегистрировался. Паспорт совершенно новый, — добавил он, листая страницы. — Нет никаких штампов — даже итальянского. Все очень хреново, Кэт. Тебя кто-то ненавидит?

— Очень многие люди, — ответила она, — только большинство из них бывшие мужья, проходившие по моим бракоразводным делам. Вряд ли кто-то из них решился бы на такое преступление.

— Замечательно. Пошли. Поговорим по дороге. Кэтрин указала на тело:

— А как же с ним?

— Не думаю, что он куда-то уйдет.