Снег поможет мне

ГЛАВА 3

Линкольн

Я не мог вспомнить, когда в последний раз так хорошо спал. Странно, учитывая, что я полулежал на диване, который был слишком коротким для меня, хотя и невероятно удобным. Но у меня было ощущение, что моя спокойная дрёма была связана скорее с прекрасной женщиной в моих объятиях.

Крошечный вздох вырвался из её приоткрытых губ… которые я так хотел попробовать на вкус с того момента, как увидел её прошлой ночью. Бетенни была невероятно великолепна. Высокая, с длинными ногами, изогнутыми бёдрами, тонкой талией и полными, круглыми, аппетитными сиськами.

Её карие глаза напоминали мне горячий шоколад, к которому она, похоже, пристрастилась, и были обрамлены густыми чёрными ресницами, которые сейчас покоились на высоких скулах. Её длинные, вьющиеся, каштановые волосы рассыпались по спине, и я понял, что одна моя рука запуталась в них, удерживая девушку на месте.

Я приказал себе отпустить её, но что-то во мне противилось этой идее. Насильно. Поэтому я поступил наоборот, прижав её ещё ближе к себе и вдыхая ее восхитительный аромат. Просыпаться вот так каждый день до конца жизни — это, блядь, отличная идея.

Я открыл глаза и уставился на затейливую лепнину на потолке. Неужели я действительно только что подумал об этом? Я знаю её всего несколько часов, большую часть которых мы провели во сне.

Но я не мог отрицать того, как моё тело оживало при одном взгляде на неё — чего не случалось уже очень, очень давно… и никогда так.

Потом она заговорила, и, несмотря на её попытку быть уравновешенной и серьезной, я увидел, что в ней проглядывает легкомысленная сторона. Особенно когда она призналась, что так одержима горячим шоколадом, что не часто встретишь у взрослых.

Наши дети с удовольствием делились бы с ней кружками горячего шоколада холодными зимними вечерами… Чёрт возьми, Грейнджер! Ты что, совсем с ума сошёл?

Наверное, да… вот только безумные мысли не пугали меня и не вызывали желания сбежать при первой же возможности. Нет. Даже близко нет.

Я хотел засунуть свой большой член в её горячую киску и наполнить её таким количеством спермы, что следующее Рождество мы бы провели с маленькой Бетенни на руках. Однако пробуждение женщины, с которой я только что познакомился, с моим ртом или членом в её киске — хотя я отчаянно этого хотел — скорее всего, закончится тем, что я окажусь в тюрьме и, вероятно, лишусь одного или обоих яичек.

Бетенни тихо вздохнула и пошевелилась во сне, ещё больше накрыв меня своим телом и упершись коленом прямо в мой твёрдый член, а жар её киски прижался к моему бедру. Я сдержал стон, но не смог сдержать желание запустить руку в её волосы. Она потрясла меня до глубины души, когда застонала и начала качать бёдрами по моей ноге, используя меня, чтобы возбудиться во сне.

Блядь. Блядь. Блядь. Просто не двигайся. Дай ей закончить. Не трогай. Потом она снова застонала.

— Линкольн.

Да, меня больше ничто не сдерживало. Я схватил её за бёдра обеими руками и переместил так, чтобы она лежала прямо на мне, а мой член находился в вершине её бёдер. Затем я погладил её попку и застонал, потому что её пижамные штаны были такими тонкими, что я мог сказать, что на ней не было нижнего белья.

Мне хватило самообладания, чтобы не просунуть пальцы в её киску. Вместо этого я положил руки на упругие шарики, чтобы покачать её на фоне огромной выпуклости в моих джинсах.

Бетенни подняла голову, и её глаза на секунду затрепетали, затем сонная дымка словно рассеялась, и она замерла, осознав происходящее. Но влажная потребность в её карих глазах не давала мне остановиться. Одной рукой я всё ещё удерживал её на своём члене, а другой запутался в каштановых локонах и опустил её голову вниз, чтобы захватить её идеальные, пухлые губы своими.

Когда я провёл языком по складке её рта, она впилась в меня и тут же открылась. Я застонал от вкуса шоколада и ещё какой-то сладости, которая, я был уверен, принадлежала только ей.

Я целовал её долго и глубоко, пока мы двигались друг против друга, ища облегчения. Прошло совсем немного времени, прежде чем она оторвала свой рот, откинула назад голову и выкрикнула моё имя, разрываясь на части. Это было самое прекрасное зрелище, которое я когда-либо видел, и у меня было чувство, что единственное, что может превзойти его, это наблюдать, как она кончает на моём члене.

Жар её центра усилился, когда она кончила, её возбуждение пропитало мои джинсы прямо через пижамные штаны. Не то чтобы это имело значение, потому что я потерял сознание секундой позже и сделал свой собственный грёбаный беспорядок в штанах.

Я не мог поверить, как сильно я кончил всего лишь от небольшого сухого толчка. Первой мыслью было, что это потому, что я так давно не испытывал оргазма — я годами не заботился о себе достаточно — но правда быстро отбросил эту теорию. Как и мой отличный сон, это была ещё одна вещь, которая была вызвана сексуальной, милой женщиной, которая в данный момент развалилась на моей груди, пытаясь перевести дыхание.

— Счастливого Рождества, — пробормотал я про себя. Я послал мысленную записку Санте, сообщив ему, что Бетенни — единственное, что я хочу получить на Рождество. Надеюсь, в тот день было ещё не поздно попросить подарок.

— Боже мой, — прошептала она, зарываясь лицом в мою рубашку. — Не могу поверить, что я только что это сделала. Мне так жаль!

Подожди… что?

— Жаль? — эхом отозвался я в замешательстве.

Она подняла голову, и её щёки запылали красным, когда она встретилась с моими глазами, а затем отвела взгляд.

— Ты, должно быть, чувствуешь себя таким использованным. Я имею в виду, ты проснулся от того, что какая-то явно развратная женщина, которую ты только что встретил, использовала тебя, чтобы… эм…

— Кончить? — предложил я, проглотив усмешку от того, как покраснело все её лицо.

— Эм… да. — Она попыталась сдвинуться с места, но я держал её неподвижно, положив руку на её задницу, а другую запустил в волосы.

— Давай проясним кое-что прямо сейчас, малышка. Наблюдать за тем, как ты находишь удовольствие со мной, будь то от трения твоей киски об меня или от моего толстого члена, зарытого глубоко внутри тебя, было и всегда будет самой прекрасной вещью, которую я когда-либо видел.

Её глаза вернулись к моим, и её рот приоткрылся в шоке. Я отпустил её волосы, чтобы провести по губам указательным пальцем.

— Они созданы для поцелуев, — пробормотал я, и они бы выглядели потрясающе, если бы были обернуты вокруг моего члена, но пока что я держал эту маленькую деталь при себе.

— Нечего смущаться или извиняться, Бетенни. Мне это понравилось не меньше, чем тебе, и я не жалею об этом. — Я зажал её подбородок между большим и указательным пальцами и послал ей взгляд, который говорил о том, что я ожидаю повиновения. — Я не хочу, чтобы ты тоже об этом жалела. Это ясно?

Она молча кивнула, всё ещё выглядя немного потрясённой.

— А теперь, как насчёт того, чтобы нам обоим пойти привести себя в порядок, а потом мы сможем быстренько позавтракать.

— Эм… хорошо. — Её брови опустились, и она нахмурилась. — Ты хочешь привести себя в порядок в моей ванной? — осторожно спросила она.

— По одному шагу за раз, малышка. — Я чмокнул её в губы, прежде чем дьявольски ухмыльнуться. — Кроме того, если я войду туда с тобой, ты станешь ещё грязнее.

Её глаза расширились, а щёки снова окрасились в розовый цвет. Мне нравилось, как на её бледной коже появляется лёгкий румянец. Я готов был поспорить, что она раскраснеется до самой своей сладкой киски, пока я буду её есть.

Я глубоко вздохнул и неохотно отодвинул её от себя. Если я не возьму свои мысли под контроль и не уберу её сексуальное тело подальше от моего стояка, я сомневаюсь, что смогу сдерживать себя долго.

Бетенни поднялась с дивана, и когда она повернулась, чтобы что-то сказать, её взгляд упал на выпуклость, всё ещё натягивающую мои джинсы. Она была мокрой от моего кончания и её соков.

— Боже мой! — воскликнула она, хлопая себя ладонями по щекам. — Не могу поверить, что я испортила твои штаны!

— Эй, эй. Это не только твоя, но и моя вина, — заверил я, вставая и убирая её руки от лица. — Никаких сожалений.

— Хорошо. Эм, я сейчас вернусь.

Я кивнул и притянул её к себе для нежного поцелуя, прежде чем отпустить и посмотреть, как покачивается её сексуальная попка, когда она выходит из комнаты. Подойдя к входу, где я оставил свою сумку, я взял ее и пошел искать другую ванную, насвистывая мелодию песни «All I Want for Christmas is You» («Все, что я хочу на Рождество, это ты»).

Чёрт. Когда я открыл сумку, то понял, что снег намочил почти всё, что было внутри. Две другие пары джинсов были сухими, но они были жесткими, как доска, и были ещё более неудобными, чем те, что я уже носил. Вздохнув, я почистил штаны, насколько смог, затем пожал плечами и направился на кухню.

Я приготовил для неё кружку дымящегося шоколада, когда она вошла, выглядя свежей и очаровательной в брюках и хрустящей блузке. Я подумал, понимает ли она, насколько сексуально выглядит. Я бы никогда так не подумал, но, видимо, озорной вид библиотекарши меня заводит. Тем не менее, я поддразнил её:

— Планируешь идти на деловую встречу в такую погоду? — жестом указав на окна, выходящие на заднюю часть дома. Снег не прекращался с тех пор, как мы заснули. Если не сказать больше, буря усилилась.

Она слегка напряглась и чуть приподняла подбородок.

— Я мэр Винтер-Фоллс. Я серьезно отношусь к этой должности и всегда готова, если понадобится.

Я поднял бровь, но ничего не сказал, сделав глоток своего горячего шоколада.

— Спасибо, — вежливо сказала она, когда я протянул ей кружку.

— Мне очень приятно, малышка. — Я не хотел, чтобы эти слова были наполнены чувственным обещанием, но так оно и вышло.

Щёки Бетенни окрасились в розовый цвет, и она тяжело сглотнула.

— Итак, эм, ты сказал, что у тебя есть номер в отеле в городе?

Я нахмурился, мне не нравилось направление этого разговора.

— Да.

— Ну, у меня есть снегоход, и я могла бы доставить тебя туда, если мы будем осторожны. Отель «Winter Falls Hotel» находится всего в нескольких кварталах отсюда.

Я не ответил, потому что не был уверен, как сообщить ей, что я не собираюсь уезжать, чтобы она не подумала, что я спятил, и не вышвырнула мою задницу в метель.

Опершись бедром на стойку, я внимательно наблюдал за ней, пытаясь понять, о чём она думает. Допив свой горячий шоколад, я сложил руки на груди и перекрестил одну лодыжку на другой. Её глаза опустились при этом движении, и она вздохнула, карие глаза снова расширились.

— Неужели ты не взял с собой никакой другой одежды?

Я пожал плечами.

— Она промокла от снега. Сейчас она сухая, но заледенела. Мне придется постирать её, прежде чем я смогу носить их, не натирая кожу.

Она на секунду поджала губы, потом улыбнулась и щёлкнула пальцами.

— У меня есть кое-что, что ты можешь надеть. — Её горячий шоколад чуть не пролился, когда она поспешила поставить его, затем крутанулась на месте и вышла из комнаты.

Очевидно, она не заметила моего мрачного взгляда на её заявление. Я хотел знать, что это был за человек, который был настолько важен для моей женщины, что она хранила его одежду. Ревность захлестнула меня, и я захотел найти этого ублюдка и убить его.

Я всё ещё кипел от злости, когда она вернулась с парой треников и футболкой. Девушка ярко улыбнулась, протягивая их мне.

— У вас, ребята, примерно одинаковый размер, так что, думаю, они хорошо подойдут.

Я не протянул руку, чтобы взять их, и её улыбка исчезла, заставив меня почувствовать себя мудаком.

— Я не буду носить одежду твоего бывшего парня, Бетенни.

— Паню? Фууу. — Её лицо исказилось от отвращения, сбивая меня с толку. Как этой женщине удавалось водить меня за нос? Я никогда не чувствовал себя таким неуравновешенным и одновременно уверенным в себе. — Они принадлежат моему брату, Бенджамину.

— Твоему брату?

— Да. Мои родители пару лет назад уехали на пенсию в Сан-Диего, поэтому мои братья остаются здесь, когда приезжают домой. К счастью, их визиты обычно разнесены по времени, так как мой дом недостаточно велик, чтобы все они могли оставаться здесь одновременно. Но на время каникул мои родители снимают квартиру, где мы все можем остановиться.

Братья. Хмм, это было потенциальное препятствие.

— Сколько у тебя братьев?

— Четверо, — ответила она, подойдя к посудомоечной машине и начав её разгружать.

Четыре. Хорошо, что я знаю, подумал я с гримасой.

— Все старше?

— Ага, — сказала она, убирая стопку тарелок в шкаф.

Я догадался, что её старшие братья, вероятно, очень заботятся о своей младшей сестре. Это должно быть весело.

— Джаспер и Бенджамин служат в спецназе и расквартированы в Сан-Диего. Форест служит в береговой охране и тоже живет там. Кори был «морским котиком», но ушел в отставку после двадцати двух лет службы. Большую часть времени он живет в Нью-Йорке, но у него есть автосалоны по всей стране. Они все приезжают ко мне на Рождество каждый год, но… — Она жестом указала на бушующий снаружи шторм. — Поскольку мои родители там, они все просят, чтобы я переехала, но я не могу покинуть Винтер-Фоллс. Это мой дом.

Наверное, мне следовало бы зациклиться на том, что все четыре её брата могут убить меня большим количеством способов, чем я могу сосчитать. Но именно её комментарий о доме привлек мое внимание. Моя жизнь в дороге никогда бы не удалась, если бы я хотел быть с Бетенни. И поскольку не было никаких сомнений, моё решение было окончательно принято. Я уйду на пенсию после выполнения двух следующих обязательств. У меня было очень мало расходов, я заработал много денег на спонсорстве и хорошо инвестировал. Таким образом, у меня было больше денег, чем нам когда-либо понадобится, что означало, что я мог делать практически всё, что угодно. Надеюсь, на горнолыжном курорте были вакансии.

Посудомоечная машина была пуста, поэтому она принялась за грязные вещи, оставленные в мойке. Включив кран, она посмотрела на полную раковину, потом на меня, и её щеки порозовели.

— Обычно я не такая грязнуля, — призналась она.

Я рассмеялся и пожал плечами.

— Я не буду тебя осуждать. Если бы я оставался у себя дома достаточно долго, чтобы готовить, а не просто заказывать еду на вынос, я бы ждал до последней минуты, чтобы помыть посуду.

Её улыбка на секунду померкла, но затем вернулась к прежней яркости.

— Почему бы тебе не переодеться, а потом позвонить в отель, пока я буду приводить себя в порядок? — предложила она.

Я сдержал раздражение, схватив одежду и собираясь её надеть. Мне нужно было выяснить, почему она так хочет выгнать меня, а затем дать понять, что этого не произойдет.

Мой телефон разрядился, поэтому я взял зарядное устройство и отнёс его на кухню.

— Мне нужно зарядить телефон, потом я смогу им позвонить.

— О, здесь нет сотовой связи, — объявила она с усмешкой. — Полагаю, она пропала вместе с электричеством. Но генераторы не смогут это исправить. В любом случае, это не проблема. — Она указала на стену у задней двери, где был установлен старый телефон. — Здесь у большинства есть стационарный телефон из-за бурь в горах.

Нахмурившись — она не заметила, так как складывала в ящик последнее вымытое столовое серебро — я нехотя поднял трубку и набрал номер, который она назвала. После короткого разговора с менеджером я повесил трубку и, прежде чем повернуться, уделил время тому, чтобы стереть со своего лица огромную, торжествующую ухмылку.

— Судя по всему, в гостинице больше нет мест.

Бетенни ставила свой чайник обратно на плиту, но повернулась, чтобы посмотреть на меня с озадаченным видом.

— Они отдали твою комнату? Я полагаю, что без твоего появления и других, оказавшихся в затруднительном положении… тебе действительно не повезло в этой поездке, не так ли?

Её лицо ничего не выражало, когда она принялась собирать ингредиенты для приготовления ещё одной порции горячего шоколада и высыпала их в специальный прибор для взбивания молока, прежде чем нажать на кнопку, чтобы запустить его. Когда она не видела, я позволил своей ухмылке заиграть.

— О, я не знаю. Возможно, всё, что пошло не так, было планом Санты. Возможно, неприятности ведут меня прямо к моему рождественскому подарку.

Бетенни рассмеялась и подняла крышку с пенообразователя.

— Хорошо, что ты только что признался, что веришь в Санта-Клауса. Я должна была предупредить тебя вчера. Людям, которые не верят в него, здесь не рады, — сказала она, подмигнув. Мы оба захихикали, когда она налила дымящуюся и пенистую смесь в две кружки. У девушки было задумчивое выражение лица, когда она протягивала мне горячий шоколад, а затем подошла и стала смотреть в одно из окон.

— Должен быть способ доставить тебя к Эшли. Я не хочу, чтобы ты пропустил свой отпуск с ними. Но они живут далековато, чтобы в такую погоду выезжать на моем снегоходе.

Я мысленно вздохнул с облегчением. Мне было хорошо от того, что я застрял здесь. Идеально.