Солнце ночи

Глава 2

На регистрацию я каким-то чудом не опоздала и таким образом забила Алене ответную шайбу. Хотя, надо полагать, хозяйка не замедлит с новой пакостью.

Интересно, почему мы с Аленой существуем в режиме непрерывной холодной войны? Может, две женщины просто не могут существовать в ином измерении?

Глупости. Дело вовсе не в женской природе. В галерее под моим чутким руководством работают пять девчонок, и отношения у нас самые сердечные. По-моему, я очень даже вменяемая мадам-начальник! Ну, за что я не люблю Алену, мне ясно. А за что хозяйка не любит меня?

Она наверняка считает, что у нас с Костей были близкие отношения. Отношения, действительно, были, но вовсе не те, какие предполагает Алена. Мы с Костей никогда не выходили из уважительно-приятельских границ. Существовать в них было удобно и мне, и Косте. Конечно, покойный хозяин мне очень нравился. Да и кому бы не понравился красивый, хорошо воспитанный, умный мужчина с прекрасным чувством юмора? Когда Костя появлялся в стенах своей галереи, то полностью парализовывал ее работу. Девицы собирались вокруг хозяина стайкой, чтобы выслушать порцию свеженьких анекдотов, на которые Костя был большой мастер. Костя был человек-фейерверк, человек-праздник. Когда я раскладывала перед ним папки с отчетами, он впадал в панику и старался поскорее сбежать. Впрочем, не думаю, что покойный хозяин был таким уж наивным человеком. Думаю, Костя был хорошим психологом и сразу вычислил мою главную слабость: болезненную честность. Причем, чем больше мне доверяют, тем скрупулезнее я веду хозяйские дела. Могу с гордостью сказать, что всего за три года наша художественная галерея приобрела известность не только в Москве, но и далеко за ее пределами, к нам часто обращаются заказчики из ближнего и дальнего зарубежья. Именно поэтому я сейчас сижу в самолете и направляюсь в симпатичный южный город на берегу моря. Курорт, а не командировка, как выразилась моя хозяйка.

Ну, Алена, ну, стерва! Даже собраться не дала!

Ладно, проехали. Мелочи вроде тапочек и зубной щетки прикуплю на месте. Надеюсь, в VIP-отеле есть какие-нибудь магазины. Потом соберу информацию о заказчике, позвоню ему и назначу встречу. Ну, а после начну обрабатывать фрукт согласно хозяйской инструкции. На двести тысяч в твердой валюте.

Загудели включенные моторы. Приятный голос стюардессы произнес приветственный монолог и попросил пристегнуть ремни. Я тихо прочла короткую дорожную молитву, с которой пускаются в путь все потенциальные жертвы российского авиапарка, и защелкнула карабин замка. Самолет задребезжал всеми внутренностями, как-то очень по-человечески вздохнул и начал разбег.

Прошли первые неприятные минуты, когда все пассажиры сидят очень тихо и напряженно прислушиваются к работе двигателей. Некоторые экстремалы даже выглядывают в иллюминаторы, чтобы проверить, не отвалилась ли какая-нибудь запчасть еще на взлете. Потом самолет начинает набирать высоту, уши закладывает, желудок жалуется на неудобства… В общем, сами знаете, как это бывает. А если не знаете, значит, вам повезло, и вы пользовались исключительно услугами железной дороги. С тем и оставайтесь. Как говорится, береженого бог бережет.

Через сорок минут все, наконец, устаканилось. Самолет выровнялся, дребезжание слегка стихло, желудок объявил перемирие. Пассажиры повеселели и отстегнули себя от кресел. Стюардессы начали развозить тележки с водой, шоколадом, орешками, журналами и алкогольными напитками. Закипела бойкая торговля.

Я с облегчением перевела дух. Ну вот, взлет мы пережили. Осталось пережить посадку, и можно сказать с уверенностью: на этот раз пронесло.

Я откинула спинку кресла и незаметно задремала. Снилась мне какая-то ерунда.

Я стояла на краю вышки и обозревала морскую гладь где-то далеко внизу. Надо прыгать, — подумала я и поежилась. Перспектива не вдохновляла.

Высоты я боюсь с детства, а глубины боюсь еще больше. Плаваю я плохо: просто держусь на воде, как пенопласт, и то недолго. Особенно боюсь мутной воды. Мне все время кажется, что из глубины до меня дотронется что-то скользкое и холодное. Поэтому отдыхать я предпочитаю не на море, не в горах, а на равнине. Средняя полоса России меня в этом смысле вполне устраивает. Наверное, именно поэтому Алена отослала меня в командировку на море.

Стерва! — выругалась я даже во сне и еще раз посмотрела вниз.

Вода далеко. Если я не умру в воздухе от страха, то долбанусь о поверхность воды. Я где-то читала, что можно запросто сломать позвоночник, если упасть в воду под тупым углом.

Я обхватила себя обеими руками за плечи. Может, удастся как-нибудь сачкануть?

— Прыгай! — сурово приказал сзади знакомый голос.

— Костя, я боюсь, — пожаловалась я, не оборачиваясь.

— Прыгай, я сказал! — повторил покойный хозяин.

— Я боюсь!

— Прыгай!!

— Нет!!

И тут меня в спину сильно толкнула холодная рука. Я не удержала равновесие и с тихим сдавленным криком полетела вниз.

К моему удивлению, удара о поверхность я не ощутила. Море приняло меня ласково и бережно, словно родную. Я ушла под воду с головой, но совсем не испугалась. Вода была прозрачной, как хрусталь, а то, что я увидела, было так удивительно, что страх пропал.

Я увидела странную ступенчатую пирамиду, похожую на пирамиды майя. Пространство вокруг нее было выложено огромными каменными плитами и очищено от ракушек и водорослей. Это место определенно напоминает древнюю площадь. Несмотря на то что площадь была под водой, выглядела она образцово-показательно и содержалась в полном порядке. Странно, — подумала я, загребая руками, чтобы не опускаться глубоко под воду. Окинула взглядом подводное пространство. И обомлела от удивления.

Вокруг меня расстилался огромный подводный город! Сквозь едва заметное колыхание воды я увидела странные здания, похожие на храмы древней Эллады, множество мраморных колонн, обломки мостов, громадную насыпь волнореза…

Тут я вспомнила, что нахожусь под водой довольно долго, и подняла голову. Кромка поверхности была так далеко, что я испугалась. Господи, неужели я задохнусь? Неужели не выплыву? Неужели останусь навсегда в этом странном подводном царстве, населенном душами утопленников? И в любой момент до меня сможет дотронуться мертвая ледяная рука… Словно отвечая моим мыслям, мое плечо обхватили чьи-то цепкие пальцы и крепко встряхнули.

— Мама! — закричала я и проснулась.

Надо мной склонилась встревоженная стюардесса.

— Что с вами? — спросила она. — Вы задыхались во сне. У вас астма?

Я покачала головой:

— Все в порядке. Спасибо, что разбудили.

Стюардесса выпрямилась и еще раз внимательно досмотрела мне в лицо.

— Пристегните ремень, — посоветовала она. — Через десять минут начнется посадка.

Стюардесса улыбнулась и пошла вдоль рядов, проверяя ремни пассажиров. Я проводила ее долгим взглядом.

Ну и сон мне приснился! Давненько не снились кошмары! Хотя, почему кошмары? Сон в жанре фэнтези. Подводный город, храмы, дворцы, пирамиды… Так выглядела иллюстрация в старой книжке про Атлантиду, которой я зачитывалась в детстве. Надо же, как крепко засела в моей голове та старенькая книжка!

Самолет совершил благополучную посадку, вырулил на нужную дорожку и неторопливо поехал к зданию аэропорта. Пассажиры засуетились, принялись собирать вещи. Я тоже достала из-под сиденья свой портфель.

Через десять минут я вышла на трап и глубоко вдохнула теплый воздух. Непривычный запах соли, земли, цветущих деревьев… в общем, всего того, чем никогда не пахнет в мегаполисе. И никакого запаха бензина!

До гостиницы я добралась быстро. Таксист загнул сумасшедшую цену, о чем я догадалась по виноватому выражению его лица. Сумасшедшей она была в понимании местных граждан — для москвича цифра выглядела невинной, как гимназистка.

Трасса порадовала меня полным отсутствием заторов и пробок. Машина летела по дороге, в окошко била струя действительно свежего воздуха, над синей полоской моря сгущалась полупрозрачная фиолетовая дымка.

Хорошо-то как! — подумала я и со вздохом облегчения откинулась на спинку кресла.

— А вы к нам как: на отдых или по делу? — спросил таксист.

— По делу, — ответила я.

— Если не секрет, где работаете?

— Не секрет, — ответила я. — Управляю художественной галереей.

Таксист уважительно присвистнул:

— Вот это да! Картины, значит, продаете?

— И продаем, и покупаем, и меняем. Да и не только картины, любые предметы искусства.

— У нас тут тоже есть галерея искусств, — похвастал таксист.

— Хорошая?

— А то как же! Макаров, редкий жук, — владелец, значит, — пояснил таксист как бы в скобках. — Тертый калач! Раскрутился, можно сказать, с нуля!

Я рассеянно кивнула. Странно, что наш клиент не воспользовался услугами местных работников искусства. Хотя, может, и не странно. Всегда кажется, что в Москве и товар покруче, и цены пониже…

Таксист нерешительно кашлянул. Я повернула голову и взглянула на него.

— Вы… это… знаете, сколько в «Каравелле» стоит номер? — спросил таксист.

«Каравеллой» назывался пятизвездочный отель, в который мы направлялись.

— Нет, — ответила я. — Дорого?

— Сто баксов в сутки!

— Не может быть! — ахнула я из вежливости.

Все-таки до чего разные представления о больших деньгах у провинциала и заезжего москвича!

— Точно говорю! — авторитетно заявил водитель. — Поэтому и спрашиваю: надолго или нет. Неделя, к примеру, выйдет в семьсот баксов. За такие деньги вы трехкомнатную квартиру на два месяца снимете! Кстати! Взглянуть не желаете? У меня как раз сестра квартиру сдает. Косметический ремонт, телефон, все удобства, до моря два шага… — И таксист с надеждой взглянул на меня.

— Оставьте контактный номер, — ответила я, не желая разочаровывать хорошего человека. — Три дня мне начальство уже оплатило, а потом посмотрим. Если не управлюсь — позвоню вашей сестре.

— Заметано! — расцвел таксист. И тут же добавил неодобрительным тоном: — Вот он, приют новой буржуазии.

Я вытянула шею, чтобы хорошенько рассмотреть гостиницу, выплывающую навстречу из-за прибрежной скалы.

Приют новой буржуазии выглядел солидно и привлекательно. Небольшое здание было задумано в виде старой английской усадьбы с боковыми башнями, облицованными красным кирпичом и зубчатым каменным парапетом на крыше. Лишь огромная тарелка спутниковой антенны, полускрытая каминной трубой, напоминала о том, что на дворе век высоких технологий.

Шофер подвел машину к ажурной чугунной ограде с такими же ажурными воротами, посигналил. Ворота открылись немедленно, без всяких там «предъявите документы» или «вы к кому, гражданка». Надо же! Не ожидала приема на таком высоком уровне!

Двор перед зданием был вымощен крупными серыми камнями. Цветочные клумбы поражали взгляд ухоженностью. Зеленые кусты были выстрижены в форме различных геометрических фигур с идеальной точностью. Я вышла из машины, оглядела природу, построенную по стойке «смирно», и невольно поежилась: аккуратно, конечно, но как-то уж слишком. Природа выглядит неживой, искусственной. Честно говоря, мне больше по сердцу некоторая художественная запущенность.

Из стеклянных дверей вышла симпатичная девушка в строгом костюме с бейджиком на лацкане. Постояла на террасе перед входом и неторопливо спустилась по широким каменным ступенькам. На губах девушки играла приветливая улыбка.

— С приездом! Мы вас ждали! Вы — Екатерина Ермакова?

— Да, это я.

Улыбка на губах девушки стала еще шире и сердечнее.

— Нам сообщили о вашем приезде. Мы предлагали выслать машину в аэропорт, но Алена Игоревна отказалась от этой услуги. Она сказала, что вы любите добираться сами.

Я невольно прикусила губу. Стерва Алена, ну, стерва! Ведь дело не в том, что она хотела сэкономить! Дело в том, что она желала меня лишний раз уколоть!

Водитель кашлянул, напоминая о себе. Я спохватилась, раскрыла сумку и покопалась в портмоне. Достала бумажку в сто долларов и спросила таксиста:

— Возьмете зелеными? Рублями не наберу.

Таксист махнул рукой:

— Возьму! Женщина вы, сразу видно, приличная, не обманете трудового человека.

Таксист сунул бумажку во внутренний карман куртки, достал из него листок бумаги с написанным от руки телефоном, протянул мне.

— Вы позвоните, если квартира понадобится.

— Обязательно, — пообещала я.

— Ну, всего вам доброго, — распрощался таксист. — Хорошо отдохнуть и удачно поработать. — Таксист уселся за руль, развернул машину и уехал.

Я посмотрела на девушку. Она сделала рукой вежливый жест, пропуская меня вперед, и мы поднялись по широким ступенькам к открытой стеклянной двери.